Текст книги "Инструктор-попаданка в мужской военной академии (СИ)"
Автор книги: Наташа Фаолини
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
Глава 30
Я падала, но кричать не могла, да и в принципе полноценно шевелить конечностями не получалось. Очень странное ощущение, похожее на детский сон, когда ты еще только в процессе взросления.
Приземлилась безболезненно, просто на ноги, но сердце билось так, словно собиралось поставить новый рекорд, а потом вырваться из клетки ребер, убегая в дикую природу.
Место, в котором оказалась, было темным и сырым, я непроизвольно чихнула, сразу зажимая рот и нос ладонями, дабы не выдать себя. Кажется, это был отсырелый подвал, в который не часто наведывались люди.
С накатывающими волнами паники удавалось справляться с трудом, переместиться из светлой императорской спальни во тьму с затхлой вонью – то еще приключение. Растерянность нарастала, как снежный ком, я пыталась дышать ровно, маленькими вдохами и это стоило немалых усилий. Вот чего мне не хватало, так это панической атаки.
Судя по тишине, я одна тут, но, если прислушаться и застыть, наверху были слышны голоса. И мужские, и женские, но разобрать, о чем идет речь я даже не пыталась. В ушах шумело и гудело, я исступленно пыталась придумать, что делать дальше.
Выставив вперед руки, предприняла попытку нащупать что-то перед собой или найти стену. Усердие принесло плоды – потихоньку, огибая стеллажи, заставленные разными коробками и звенящим хламом, пыталась не думать о том, сколько здесь пауков и слизняков, в итоге нашла лестницу, ведущую наверх.
Подниматься пыталась бесшумно, но с каждым скрипом прогнивших деревянных ступеней сердце ухало в пятки. Уткнувшись в дверь, нащупала ручку и тихо повернула ее, открыв створку всего на пару сантиметров. В образовавшуюся щелочку хлынул дневной яркий свет. Я зажмурилась, пытаясь привыкнуть к новому освещению, а потом выглянула полностью.
Это был узкий коридор, устеленный длинным ковром, с не зашторенных окон лились полуденные солнечные лучи, но удивило меня другое – люстра. Пробежавшись взглядом по стенам нашла и розетку возле одного из шкафчиков. Здесь было электричество. А когда в окне заметила проезжающую мимо машину, и вовсе уверилась – я в своем мире. Только дом точно чужой.
Послышались шаги, и я снова прикрыла дверцу, спрятавшись. В щелочку было видно, что идет женщина. На ней обычные темно-синие джинсы, светлые длинные волосы спадали на плечи и красиво переливались здоровым блеском при ходьбе.
Ну вот. Кажется, при переходе меня занесло в чужой дом. Теперь главное не попасться на глаза жильцам, иначе отделаться от полиции будет трудно, в магию они точно не поверят, скорее примут меня за психически нездоровую.
За девушкой шел мужчина. Сначала он показался обычным незнакомцем, но дальше я его узнала. Темные волосы, светлые глаза, в которых всегда есть небольшой флер надменности – это Лютин. Паршивец!
Я застыла, пытаясь понять, как это возможно. Быть может, передо мной просто очень похожий человек. Но, если честно, эту надменную рожу я запомнила надолго. И к тому же Лютин совсем недавно исчез без следа, вместе с мамочкой. А что если она тоже здесь?
Двое ушли, и я высунула нос в коридор, перебежками добравшись до комнаты, в которой они скрылись. В витражной части двери можно было рассмотреть гостиную, обычную глазу современного человека – с плазмой, диваном и журнальным столиком.
Я покосилась на входную дверь. Это был замечательный шанс уйти незамеченной, но что-то держало меня, в груди все сжималось от предчувствия. Адреналин бурлил в крови. Тихонечко приоткрыв дверь в гостиную так, чтобы щель не бросалась в глаза, пыталась прислушаться к разговору брата и сестры.
– Мне не по себе, Лютин, – проговорила девушка, голос у нее был мелодичным и приятным, как у весенней птички.
– Расслабься. Мама обо всем позаботиться.
– Я не понимаю, зачем она втянула в это Воркса.
– Ты же знаешь. Это плата за то, что вы можете быть вместе. Я вообще не понимаю, как она разрешила тебе снюхаться с безродным. Она слишком добра. Ты не стоишь места, которое получила здесь, вновь соединившись с семьей.
Ну точно Лютин!
Девушка затравленно молчала и смотрела в ковер, хотя я бы уже ударила. Удивительное дело, они тут какой-то заговор обсуждают, а мне жаль Урсулу, которую травили всю жизнь.
Во входной двери стал проворачиваться ключ, и я метнулась в подвал, стараясь слишком сильно не шуметь при беге.
В коридор с улицы вошла сухонькая женщина в консервативной длинной юбке и закрытом свитере, но с открытым лицом, она нацепила на ключницу звенящую связку и повернулась ко мне передом – обычная пожилая дама невзрачной наружности с серыми глазами и сединой в волосах. Может, в юности она и была привлекательной, но теперь все безвозвратно утрачено.
И хоть я ни разу не видела внешность Патриции, но были все предположения, что это она. И они подтвердились, когда Урсула с Лютином вышли в коридор, по очереди целуя костлявую руку дамочки и став стягивать с ее ног ботинки. Надменно-покровительственный взгляд Патриции надо было видеть – мурашки шли по коже, словно с ее глаз на тебя смотрит сам повелитель бездны.
Старая ведьма стала принюхиваться, словно ищейка, которая что-то учуяла и повернулась лицом в сторону подвала, в котором я пряталась, выдав:
– Кто-то из вас ходил сегодня в то измерение? – спросила властно женщина, недовольно искривив лицо.
Лютин молча сглотнул, а Урсула покачала головой:
– Нет, – выдала дрожащим голосом, – ну… может Воркс, я не знаю.
– Так проверь! – негодующе воскликнула женщина, взмахнув рукой.
Урсула медленно, аки лань дрожащая, поднялась с пола, пока я судорожно пыталась сообразить, что же делать – половицы скрипят, а значит если я рвану вниз, меня точно услышат.
Пока металась в узком коридорчике наверху лестницы, дверь отворилась. Я перестала дышать и резко развернулась, встречаясь взглядом с голубыми глазами девушки, роль которой все это время играла. Она застыла, сильнее сжала ручку двери изящными пальчиками. Точно заметила меня. А может и узнала.
– Что там? – послышался противный голос из-за ее спины.
– Ничего нет, вам показалось, мама, – пробормотала бледными губами девушка и захлопнула дверь, разрывая наш зрительный контакт.
Я еще некоторое время стояла в недоумении, вслушиваясь в голоса за дверью. Сердце грохотало так, что едва удалось расслышать конец диалога странной семейки. Они ушли в гостиную и включили телевизор, заглушая звук своих голосов в общем шуме.
Меня била дрожь, не удержавшись, присела возле двери, упираясь спиной в стену. Обнимая колени, пыталась проанализировать ситуацию, но получалось откровенно плохо. У меня было слишком мало фактов для выводов, но одно понятно – Урсула меня пожалела, не стала сдавать, хотя точно видела.
Было холодно. Начался насморк и после нескольких часов пребывания в темноте подвала в гордом одиночестве – почувствовала голод. Я же с утра еще ничего не ела. Чтобы успокоиться, крутила на руке брачные браслеты, действие имело эффект некой медитации и помогало не впадать в панику.
И меня наверняка хватились, вот только пути сюда не нашли. И сейчас не знают, где я.
Есть шанс разобраться, в чем дело. Не зря же меня забросило в такую компанию. Можно сказать, все знакомые.
Я постоянно выглядывала, чтобы по солнцу в окне определить время суток и проверить обстановку. Решила, что как только все уснут – наберу еды в холодильнике и обследую дом лучше.
Когда наступил вечер и небесное светило стало опускаться за линию горизонта, я отыскала одеяло в куче старого хлама и задремала, устроившись на ступенях. Спала хоть и тревожно, но крепко, события последних суток сильно меня измотали.
А ближе к ночи в подвал спустилась Урсула, она держала в руке фонарик и девушке не составило труда найти меня, спрятавшуюся за стеллажами. Мы снова скрестились взглядами. Она не выражала взглядом превосходства, хотя могла смотреть так же тяжело, как мать.
– Как ты тут оказалась? – спросила тихо, не став играть со мной в прятки.
– С помощью подсказок Фернандо, – неуверенно ответила, почесав лицо пальцами, – он оставил рисунки рун в книге.
Девушка шикнула:
– Тише ты! – она нервно оглянулась на дверь, – тебе нужно уходить отсюда, если я попытаюсь открыть портал, чтобы отправить тебя обратно, они почуют магию. Я приходила в академию и пыталась предупредить, но у меня было мало времени.
По коже побежали мурашки, Урсула говорила с таким придыхание и дрожью в голосе о своих родственниках, словно они монстры из кошмаров.
– Значит, тогда на крыше, это ты была с Иваром?
Собеседница кивнула.
– У меня нашлось немного времени, поэтому я обратилась к первому человеку, которого встретила в здании.
– Предупредить о чем?
Урсула опустила голову, сжалась изнутри, словно на девушку нахлынули неприятные воспоминания, фонарик в ее руках задрожал и свет стал нестабильным.
Собеседница благоразумно пыталась не светить мне в глаза, поэтому ее можно было разглядеть получше. Худенькая блондинка с искусанными губами и огромными голубыми глазами, в которых уже хронически поселился страх и подспудное ожидание чего-то ужасного. Но даже несмотря на это она могла быть смелой, иначе не стала бы врать ведьме и не пришла бы сюда.
– Почему ты так боишься их?
– Мама… она пообещала одобрить наш с Ворксом брак и не мешать, если поможем ей. Мы заключили контракт на крови, но я не знала, какая у всего этого цена…
– Поможете с чем? – нетерпеливо спросила, заерзав на месте, собеседница слишком умело юлила от ответов на вопросы, а мне было любопытно потому что чувствовала нити связи.
Урсула знала ответы, которые мне нужны. Я понимала, что подобралась к правде как никогда близко.
Девушка открыла рот, чтобы ответить, но скрипучая дверь в подвал стала открываться. Урсула выключила фонарик и бесшумно скользнула ко мне за стеллаж. Притаившись, мы пытались не дышать, между банок солений выглядывая на человека, спускающегося вниз по скрипучим ступеням. Каждый его шаг разносился эхом по помещению.
Это был немолодой мужчина семидесяти лет с сединой – новое действующее лицо. В джинсах и темном свитере с крупными вязаными элементами. Черты лица не удавалось хорошо рассмотреть, хоть у него тоже был фонарь, стоило его лучу приблизиться к месту, где мы прятались, как Урсула дернула меня, заставив пригнуться ниже.
Кажется, человек в летах был погружен в свои мысли, поэтому не заметил нас.
В небольшую щелочку между стеллажами я теперь заметила, что на полу были рисунки рун, почти такие же, как выводила я в императорской спальне, кроме одной. Она отличалась. Вместо корявого солнца было что-то похожее на полумесяц.
Мужчина достал из шкафчика черный балахон, закутался в него и сжал в руках какой-то странный предмет, по форме напоминающий нож.
– Это наш родовой артефакт, – шепнула на ухо Урсула.
Рисунки на полу засветились, человек поднял старинный кинжал над головой и ступил в круг, исчезая прямо на глазах в магическом мареве. После негромкого щелчка все стало тихо.
– Куда он ушел? – спросила через минуту.
– Портал откроется в лесу возле академии, – нехотя ответила девушка, – будем надеяться, что он просто пошел разведать обстановку… иначе… иначе…
– Что иначе? – вспылила я.
– Иначе кто-то еще умрет. Им нужна ты, потому что ты мешаешь, но сойдет кто угодно. До этого на студентов охотиться было проще всего. Они неосмотрительные. Но несколько дней назад император отдал указ о закрытии академии, учащиеся еще не успели разъехаться, поэтому было принято решение действовать быстро.
– Кто этот мужчина?
– Любовник моей мамы. Фернандо, – прошептала Урсула поникшим голосом.
А у меня по телу побежали морозные мурашки, чуть язык не проглотила. Значит старик жив и здоров. И, кажется, он убийца.
Я покосилась на девушку, сидящую рядом и обнимающую себя за плечи. Она соучастница. И ее жених тоже.
Как же все запутанно.
Глава 31
– Мы не можем все вот так оставить. Как же ты потом будешь жить с мыслью о том, что не предотвратила чью-то смерть? – наседала я на девушку, нервно раскачивающуюся из стороны в сторону, как маятник.
– Прости, я не могу вмешиваться. Мой любимый исполняет приказы матушки ради нашего совместного будущего, если все испорчу – он не останется со мной. Я и так рассказала слишком много. Мне жаль, что все вот так, но что я могу?
– Приказы твоей мамы?
– Он помогает Фернандо. Знаю, что любимый убил какого-то Мартина, – пробормотала девушка, словно уже смогла свыкнуться с мыслью об этом.
Вот так сюрприз. Оказывается, наследника герцогского рода действительно убил садовник.
Я не сдержала мата, вырвавшегося через зубы. Патриция была права насчет этой девушки. Слишком безвольная, странно еще, что не боится собственной тени.
Урсула сидела в углу, подтянув к себе колени, смотрела в одну точку и теперь почти не шевелилась, словно девушку покинула разом вся энергия. Я не нашла ничего лучше, кроме как размахнуться и залепить апатичной девушке пощечину. Она вскрикнула, схватилась за щеку и посмотрела на меня глазами, полными слез.
– За что?
– Да очнись же ты! То, что творит твоя семейка оправдать нельзя ничем! Зачем они это делают?!
– Сила моей матери… – просипела собеседница, пока с глаз на щеки скатилось несколько слезинок, прокатившись по розовой коже, – она темная ведьма и ей нужны жертвоприношения для поддержания силы.
– Интересное зрелище, – послышался вкрадчивый голос со стороны входа, мы с Урсулой синхронно обернулись, я дернулась, чтобы спрятаться, но было явно поздно – Патриция нас заметила и расслышала. И была точно не в самом лучшем расположении духа. – Ты даже более целеустремленная, чем я предполагала, глупая иномирянка. Урсула, ко мне! – гаркнула женщина и девушка подскочила, юркнув к юбке матери.
– Хорошо хоть не «к ноге», – нервно пошутила я, хотя было совсем не смешно, меня обнаружила злая ведьма, охочая до жертвоприношений и теперь, кажется, собирается зажарить меня на вертеле, а единственная соратница оказалась планктоном.
– Все что тебе нужно было – отсидеться в доме Гаюса, – шипела женщина, медленно спускаясь по ступеням, ее сухонькое лицо искажал гнев и такое выражение лица шло ведьме больше всего, – и продолжать играть роль моей дочери!
– С какой стати?
– Потому что именно для этой пьесы я и выдернула тебя из твоего мира, помнишь это? – она достала из кармашка записку и ехидно ухмыльнулась, – она лежала на столе, когда ты очнулась. После твоего задержания я пробралась в твою комнату и выкрала ее. Теперь мне стоит только захотеть, и она окажется на столе у императора, он умеет считывать ауры и поймет, что к чему, – улыбка на лице женщины стала победоносной.
Я недоуменно моргнула. Кажется, им еще не доложили, что император теперь мой муж. И он скорее откажется от престола, чем от меня.
– О нет, только не это, – воскликнула я наигранно, едва сдерживая смешок, – и что, он казнит меня за иномирность?
– Вполне может быть. Он ненавидит женщин, особенно таких разгульных, как ты. Я хорошо знакома с отцом императора. У него был отвратительный вкус на девушек! – она кивнула на ворох брачных браслетов на моих руках, потом присмотрелась получше, моргнула и довольная улыбка в одно мгновение сошла с лица Патриции. – Это что? – гаркнула она, подлетев и схватив меня за руку, на которой висел императорский брачный браслет, инкрустированный драгоценными камушками.
– Наруч, – ответила, прикинувшись дурочкой.
– С этим проклятым?! Да ты совсем бесстрашная! Снимай! – гаркнула ведьма, в глазах ее блестел какой-то судорожный, нездоровый огонь.
Ой, мамочки! Неужели больная мозоль?
– И не подумаю!
До боли схватив меня за запястье, женщина рванула за руку и потянула наверх. Как для мелкой старушки, силы у нее было хоть отбавляй, мне удалось только затормозить на ступенях, когда мы прошли мимо Урсулы, каменным изваянием застывшей у стены, и я бросила на нее разочарованный взгляд из-под ресниц. Девушка опустила взгляд в пол и шмыгнула носом, сминая пальцами край кашемировой кофты.
Протянув мою тушу чуть дальше по коридору, женщина открыла одну из комнат и бесцеремонно впихнула меня в проход, с такой силой, что едва удалось удержать равновесие. Напоследок она выдала:
– Подождем Фернандо и Воркса, если вернутся без добычи – используем твою душу, – пророкотала ведьма, опалив взглядом темных глаз изнутри которых на меня смотрело само зло, на секунду даже показалось, что вокруг старой женщины летают мухи, как над мертвецами, ну или го… кхм-кхм.
Патриция захлопнула дверь прямо перед моим носом, провернув ключ. И я осталась одна в пустом странном помещении. По крайней мере, теперь появилось время собраться с мыслями и продумать план.
Нащупав выключатель, смогла включить свет и осмотреться. С потолка свисала одна старая лампочка мигающая, как в фильмах ужасов. Должно быть, этой комнатой никто не пользовался, потому что на старинном пианино был слой пыли, а допотопное окно с деревянной рамой увешено паутиной с паучками, что разбежались по углам подальше от света. В ворохе коробок, приставленных к стене, нашлась только старая одежда и немного посуды. Обнаружив вилку без одного среднего зубца, вытерла ее об чьи-то старые штаны и спрятала к себе в карман.
А потом принялась ждать. Попытавшись немного задремать, привалилась к стене. Ночь точно не собиралась пройти мимо меня тихо.
Прошло несколько мучительных часов, в которых я просыпалась от чувства тревоги и осматривалась, силясь понять, где нахожусь. За доли секунды вспоминала, в какую передрягу попала и снова засыпала. И так по кругу наматывала линии эмоционального напряжения организма, но никак не могла вырваться. Сны шли беспорядочными урывками, слишком красочные, вспышками, хотя я не часто помнила даже блеклые сны.
Услышав шаги, я мигом выпуталась из спешной дремы, но глаз не открыла и с места не сдвинулась, продолжая притворяться, что сплю. Оглаживала пальцами припасенную вилку, которую держала в кармане для собственной безопасности. Практика показала, что с маленькими острыми предметами я управляюсь достаточно хорошо.
Кто-то приближался к комнате. Шаги были твердыми и достаточно громкими – ни Урсула, ни Патриция так не передвигались, подобным образом мог идти мог только кто-то большой, скорее всего мужчина. Я насторожилась еще больше. От семейки ужасов же Левьер я ожидала любой подставы. Тем более, от мужской части.
Дверь тихонько скрипнула и человек застыл на пороге, рассматривая меня, устроившуюся возле коробок в позе эмбриона.
Неизвестный сделал несколько шагов вперед, скрипя прогнившими половицами под подошвами неплохих ботинок – я украдкой успела их рассмотреть.
– Только дотронься до меня и пожалеешь, – проскрежетала сиплым ото сна голосом, надеясь на благоразумие вошедшего.
– Огрызающаяся пленница – впервые такое вижу, – прозвучал незнакомый мужской голос с хрипотцой, где-то довольно приятный, но у меня от звука по всему телу пошли противные морозные мурашки.
– Мне часто подобное говорят, – хмыкнула, распахнув глаза и уставившись на мужчину, башней возвысившегося надо мной.
Я никогда его не видела до этого, но сразу поняла, кто это. Воркс. Если бы не он с Урсулой, всей этой заварушки не случилось бы, точнее, меня бы не затянуло в чужой мир. И Берта тоже на место этого… я даже не знала, каким культурным словом его можно назвать.
Он не был ни молод, ни красив – с короткими темными волосами с заметной проседью, круглыми глазами и большим орлиным носом. У него были растопыренные уши, плоское лицо, да и в целом внешность казалась неприятной. Как Урсула решилась ради него участвовать в зверствах – тоже загадка сложного уровня.
Высокий, но почти болезненно худой, одетый в обычные джинсы и приталенную водолазку. Я все примерялась к очертаниям фигуры, вспоминая видео со своего телефона. Это ведь он убил Мартина. И Ниама наверняка он. Либо Фернандо. Значит и на записи – тоже засветился он.
Вот я и раскрыла загадку, за которой гналась уже длительное время. Сколько веревочке не виться, а конец будет.
Внутри все сжалось от злости, я сузила глаза, до боли сжимая колени ладонями. Перед глазами стояли образы студентов. Еще молодых парней, которые хотели пробиться в жизни и поступали в академию ради получения хорошего образования.
Ну да, с таким учителем, как я образование хромало, но были же и другие, более квалифицированные!
В целом я пыталась держаться ровно, не показывать слабости. Любая сильная эмоция, а особенно ненависть, может играть против в такой ситуации.
– Тебе нравится? – спросила тихо.
– Что?
– Убивать.
– Я стараюсь ради благого дела, – быстро ответил мужчина, словно давно заготовил эти слова, а перед самим собой только так и оправдывался, слабо, но для ума ниже среднего пойдет, он нашел для себя мотивацию и даже не пытался думать критически, Патриция обнаружила идеального недоумка для воплощения своих наполеоновских планов его руками.
Легкие наполнились злостью и было трудно вдохнуть, перед глазами поплыл белый шум, до такой степени я сжималась изнутри. Огонь всей свирепости, на которую я была способна, всколыхнулся внутри и ненадолго притих, не получив выхода.
– И какое же оно, твое благое дело? – хрипло задала вопрос, хотя его мотивация была мне понятна.
Воркс не ответил.
– Идем, Патриция хочет лично видеть твою смерть.
– Ты убьешь меня? – спросила паническим голосом.
– Я бы сделал это еще тогда, в душевых, но было опасно оставаться дольше, можно было не успеть убежать. Кстати, классная грудь, – ухмыльнулся он.
Я застыла, перестала дышать на несколько мгновений, а по спине побежали холодные мурашки. От его безразличных слов, от улыбки, страха того, что видел меня голой тогда и мог не только убить, а поизмываться перед этим. Да от всего!
От растерянности, недосыпа и общего недомогания упустила момент, когда он приблизился и схватил меня за руку, рывком поднимая на ноги. Из-за этого маневра уже не смогла дотянуться до вилки в кармане, но благо та не выпала, а осталась при мне.
Воркс грубо вытолкал меня в коридор.
– Иди вперед без лишних движений, – сказал безразличным голосом, – я за всем слежу и сильного наказания не последует, если убью тебя раньше времени.
Я пошла дальше по коридору, к гостиной, чувствуя спиной явную угрозу. У этого мерзкого типа аура похуже, чем у проклятого императора.
Было настолько тихо, что становилось еще страшнее. Я привыкшая к шуму мегаполиса, а потом гомону студентов под окнами. К затишью не была приспособлена. Тем более – к зловещему.
То ли время замедлилось, то ли мой мозг стал работать как-то по-другому, но я перебирала ногами, не ощущая земли под ногами. Я не собиралась думать о том, что доживаю последний час жизни, но подобные мысли все равно почему-то лезли в голову, пугая до чертиков.
Мой палач бесцеремонно втолкнул меня в гостиную, приказав перед этим открыть дверь. У меня даже не было возможности повернуться к нему лицом.
