Текст книги "Пособие по выживанию (СИ)"
Автор книги: Наталья Ткаченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)
Глава вторая. Родственников не выбирают, а иногда так хотелось бы…
– Наконец-то! Ну где вы были! Я звоню-звоню, а ты не отвечаешь. Андрей, я же волнуюсь! – возмущённо встретила нас мама.
– Люда, ну прости, – виновато сказал отец и чмокнул её в щёку. – У нас тут небольшое ЧП произошло… Знакомься, это Андрей.
– Здравствуйте, – озадаченно сказала мама.
– Мы сегодня познакомились, и, представляешь, в его машину на перекрёстке врезалась иномарка с обкурившимся братком, – жалостливым голосом сказала я – знаю, чем пронять маму. Я закрыла за нами замок и трагически добавила: – Это было ужасно!
– Боже мой! – воскликнула мама, хватаясь за сердце. – Слава, Андрей, вы не пострадали?
– Андрей – пострадал, – ответил за нас папа. – Поэтому я его и привёз. Люда, накрывай на стол и поищи парню джинсы и футболку, что-нибудь из моего или Федькиного. А мы со Славкой сейчас быстро его заштопаем.
Из комнаты высунулась лохматая голова старшего из моих младших братьев.
– Моего не дам, – веско сказал добрый самаритянин. – Потому что с концами.
– Фёдор! – возмутилась мама. – Как тебе ни стыдно!
– Твоё и не налезет, – парировала я, снимая босоножки. Оскорблённый до глубины души младший братишка выдвинулся из комнаты, выпрямился и с сомнением оглядел Адрея. К моему удивлению, они оказались одного роста, но вот комплекция у нового знакомого явно лучше.
– Это ещё вопрос, кому чьё не налезет, – грозно заявил Федька, потом вдруг смягчился: – Ладно, футболку дам, а штаны – нет, мне в них завтра на тренировку.
– Отлично, неси и ложись спать. Кстати, почему ты ещё не спишь? Тебе завтра рано вставать! – Мама обернулась к нам: – Я пойду, поставлю чайник и разогрею ужин. Станя, Андрей, вы же, наверняка голодные?
– Да, мамусик, только совсем чуть-чуть! – быстро сказала я и незаметно пнула Адрея.
– Я тоже с удовольствием съем что-нибудь, – добавил он.
– Надо было сказать "немного чего-нибудь", – тихо заметила я. – Мама привыкла откармливать на убой.
– Как? – в лёгком замешательстве переспросил Адрей.
– Увидишь, – несколько злорадно пообещала я. – Я пыталась тебя предупредить.
– Станя, – донеслось из кухни, – переоденься в домашнее, испачкаешь!
Я вздохнула и свернула в свою комнату, вошла и зажгла свет.
– Это что такое?! – взвыла я, обозревая свалку вещей посреди комнаты и мои любимые мягкие игрушки, валяющиеся на полу. От подушки поднялась заспанная голова. – А ты что здесь делаешь?! – возмутилась я, с ненавистью глядя на старшую сестру.
– Не ори – ребёнка разбудишь, – заявила она. – Гощу я у вас.
– Ты и его привезла? – задала я риторический вопрос и тут заметила запеленатого малыша у себя на кровати. – А я где спать буду?!
– А я откуда знаю? – равнодушно ответила моя кровная сестричка. – Я у вас где-то на неделю.
– Погостить на неделю? – язвительно спросила я и демонстративно покосилась на большой чемодан. – Да ладно, говори сразу, что муж тебя наконец-то выгнал, не в силах больше выносить твой мерзкий характер!
– Я сама ушла, – встала в боевую стойку сестричка. – Потому что я со своей внешностью легко найду другого. А вот тебе, очкастая ты наша, такое не грозит. По крайней мере, пока не похудеешь, причёску не сделаешь и краситься не научишься!
– Я беру интеллектом и обаянием, – возразила я, стараясь не показать, как обижена на в сущности справедливые замечания этой стервы.
– Ага, как же! – расхохоталась она издевательски. – Что-то не видно толпы поклонников, обаятельная ты наша. Я в твои девятнадцать уже…
– Ой, это было так давно, что тебе, наверно, трудно будет вспомнить! Особенно если учесть, что вспоминать нечем! – мгновенно отреагировала я. Сзади в дверном проёме показались мои братья и выдали с нотками заправских спортивных комментаторов:
– И вот, оправившись от атаки Ларискина, защитник нашей сборной Станиславский перехватывает мяч и точным ударом забивает его в ворота противника! – это Федька.
– Гол! Один-ноль в пользу команды Станиславского! – а это Витька.
– Да здравствует группа поддержки! – радуюсь я возможности достойно сбежать, подхватываю топик и бриджи и говорю: – Станиславский окажет вам честь и сменит форму на обычную одежду в вашей комнате.
– А кто с тобой приехал? – заинтересованно спрашивает Витёк, пропуская меня.
– А вам всё скажи!
– Ну интересно…
– Свет!! – орёт Лариса, но мы уже в соседней комнате.
– Кто безвозмездно сделает доброе дело? – спрашивает Витька и, когда желающих не находится, добавляет: – Она же так долго орать будет, – и смотрит на меня.
– Я пас, – возражаю я, пытаясь попасть ногой в штанину. – Я неодета.
– Тем лучше – дверь в ванную открыта, твой новый знакомый увидит тебя, влюбится, женится и увезёт к себе, – Витька помолчал и мечтательно добавил: – И твоя комната достанется мне…
– С чего это тебе, мне! – с наездом возразил Федька.
– Да, я знала, что вы меня любите искренне и бескорыстно, – протянула я, закончила одеваться, прошла в свою комнату и выключила свет одновременно с очередным воплем: "Свет!".
– Включить свет? – медовым голоском пропела я. Обычно злобствование и ехидство мне не свойственны, но сестричка – особый случай. Я настояла: – Может, всё-таки включить?
– Слава, иди сюда, – донеслось из ванной, и я с сожалением покинула комнату.
По дороге меня перехватила мама – ей нужно было достать салатницу с верхней полки – поэтому к ванной я подошла со стороны кухни. Папе с Андреем не было меня видно из-за открытой двери, и до меня донёсся обрывок разговора:
– Ваше… Андрей Александрович, вы и ваша дочь – наш последний шанс! – голос Адрея был почти умоляющим. – Я клянусь вам беречь её как зеницу ока. Вы же понимаете, как я хочу, как мы все хотим, чтобы наше положение наконец изменилось. Вы получите трон, ваша дочь станет принцессой, а я всего лишь смиренно прошу вас, в обмен на нашу помощь, снять проклятие и отменить…
– Переходить дорогу Челси слишком опасно, – прервал его отец. – Я понимаю твои мотивы и доверяю тебе. Но Славку я очень люблю и…
Папа неожиданно замолчал, а я громко зашаркала, подходя ближе – всё-таки, подслушивать нехорошо. Тем более, что меня, кажется, уже заметили.
Адрей сидел на бортике ванны, голый по пояс, а рядом папа невозмутимо возился с ватой, бинтами и бутылочками.
– Давай, Адрей, снимай штаны, становись в ванну и включай душ, – скомандовал отец. Я чуть не села на кафельный пол:
– Па, я тебе точно нужна? – осторожно спросила я, заметив краем глаза как Адрей, похоже, ничуть не смущаясь, взялся за ремень штанов.
– Да, вот вдень-ка. Рана, конечно, несерьёзная, но заштопать не помешает, – папа протянул мне нитку с иголкой и обернулся к Адрею: – Смотри, чтобы вода в рану не попала. Да, забыл… Я сейчас вернусь.
Папа вышел, оставив нас наедине в ванной и закрыв за собой дверь. Я попыталась сосредоточиться на игольном ушке, но нитка мгновенно вделась, поэтому я исподтишка глянула на Адрея и облегчённо вздохнула – на нём были плавки. Он уже стоял в ванной и пытался открыть горячую воду.
– Погоди, они у нас в одну сторону вертятся, – я попыталась покрутить кран, но моих силёнок явно не хватало.
– Дай-ка, я его уже завинтил вправо, – пришёл мне на помощь Адрей. – А где душ?
– Вот эта штучка, надавливаешь и… – я машинально нажала на рычажок, и из душа на ничего не подозревавшего Адрея хлынула ледяная вода. Он ойкнул и попятился. Я в отчаянии потянула рычажок, но он упорно не поддавался, пока мне на помощь не пришёл Адрей. Совместными усилиями мы справились с душем, но если я почти не пострадала, то он вымок с ног до головы. Я робко посмотрела на Адрея. Витька саркастически называет такое моё выражение "взглядом провинившейся дворняжки".
– Прости меня, – виноватым-виноватым голосом сказала я и старательно посмотрела ещё несчастней.
– Ничего страшного, – улыбнулся Адрей, убирая со лба мокрые волосы. – Мне всё равно надо было сполоснуться, вахлак меня успел-таки повалять в пыли.
– Ты самый незлобивый парень из всех, что я встречала, – вырвалось у меня. – Как тебе это удаётся?
Он улыбнулся:
– Сердиться на тебя из-за случайности было бы просто глупо.
Пока я млела от удовольствия: нет, не перевелись ещё вежливые молодые люди! – он уже справился с кранами и душем, и начал осторожно смывать кровь. Я задёрнула занавеску. Да, комплексы его явно не мучают, хотя, чего ему смущаться, когда у него такое тело – Брюс Ли отдыхает. Рядом со мной никогда не было таких парней – симпатичных, хорошо сложенных, вежливых и с такой чудесной улыбкой… Так, приехали. Он мне нравится. Но мне – пухленькой, застенчивой, несовременной девушке – с ним ничего не светит, будь я хоть тысячу раз принцесса. Но всё же, может, стоит попытаться побороться? Определённо стоит – мне наконец-то кто-то понравился! Обидно, все подруги уже десять раз влюблялись, одна я – белая ворона. Я сняла очки и стала их протирать – и воду с них уберу, и вообще, мне без них лучше… Адрей выключил воду и сел на край ванны. Я протянула ему полотенце:
– Держи.
– Спасибо.
– Слушай, всё хочу спросить. Я как-то не заметила у вахлака когтей…
– Вахлак – ограниченно разумный зверь, – спокойно сказал Адрей, вытираясь, а я удивлённо опустилась рядом на край ванны. – Просто умеет маскироваться под человека. В бою предпочитает пользоваться тем, чем наградила его природа – когтями, зубами, хвостом. – Адрей аккуратно сложил полотенце на коленях. – Вахлак и зала заседаний Совета – не лучшая часть нашего мира. Но в нём есть и много приятных мест и хороших людей. И не только людей.
Только я хотела развить тему, заинтересовавшись последней фразой, как мой взгляд наткнулся на рану Адрея.
– Ой, у тебя снова идёт кровь, – воскликнула я, вскочила, оторвала кусок ваты и приложила его к животу Адрея. – Что-то папа не торопится, ну да ладно, сейчас найду что-нибудь и продезинфицирую твою рану. – Я взяла в руки по пузырьку и близко поднесла их к лицу: – Что предпочитаешь: перекись водорода или раствор йода? – я глянула на Адрея.
– Мне абсолютно всё равно, – улыбнулся он мне. – Давай раствор йода, звучит не так страшно.
Я рассмеялась:
– Не бойся, это совсем не больно. Я смажу только края раны, как надо.
Я повертела головой, но очки куда-то запропастились. Я плюнула на них, оторвала новый кусок ваты, смочила его в йоде, присела на корточки перед Адреем и стала осторожно смазывать кожу вокруг раны. Странный какой-то йод, очень светлый, но у папы всё разложено по полочкам, так что раз написано…
– Станислава, – вырвал меня из раздумий Адрей и тут же замялся.
– Да? – подбодрила я его, поднимая голову. Он серьёзно смотрел на меня.
– Ваше высочество, я хотел поблагодарить вас за заботу. За то, что вы попытались сгладить мой неблаговидный поступок перед отцом и за то, что сейчас занимаетесь мной, хотя я совершенно этого не заслуживаю…
– Андрей, – прервала его я, – то есть, можно я тебя буду так называть? Мне привычней. Да и моя семейка не будет задавать лишних вопросов.
– Конечно, – кивнул он.
– Так вот, о чём это я? Ах да. Во-первых, то, что я тебе помогаю – совершенно нормально. Особенно сейчас – всё-таки, ты спас меня от вахлака! Кстати, спасибо.
Я вспомнила о задуманном поцелуе в знак признательности и только решила его осуществить – попробую быть современной девушкой! – как Андрей испортил всё настроение:
– Это мой долг, я обязан тебя защищать, – сказал он как-то грустно.
Я вздохнула и устало села на пол.
– Да забудь ты, что я где-то там принцесса! Не называй меня "ваше высочество", тем более наедине. Не смотри на меня так, как будто я статуя. И вообще, я понимаю, мы знакомы всего пару часов, но… давай попробуем подружиться?
Тьфу! Нельзя так давить на парня. Даже если он мне нравится – это не повод вешаться ему на шею. А нечаянно вырвавшееся предложение подружиться именно так и звучит! И всё же я посмотрела на Андрея в ожидании ответа. Так его и не дождавшись (Андрей сидел, опустив голову, и в его глазах я тоже не могла ничего прочитать), я снова вздохнула и продолжила смазывать края раны. Какой он бесчувственный! Зануда! Принцесса, принцесса! В запале я мазнула слишком широко и попала прямо по ране. Я вздрогнула и подняла на Андрея глаза ну очень раскаивающейся дворняжки. Он смотрел на меня, закусив губу, и его глаза подозрительно блестели. Я отбросила ватку, вскочила и взволнованно затараторила:
– Андрей, миленький, тебе очень больно? Ну прости меня, я нечаянно, честное слово! – я опустилась и энергично подула на рану, снова вскочила. – Тебе не очень больно?
– Совсем не больно, – ответил Андрей. – Наоборот, мне очень хорошо.
Я удивлённо посмотрела на него – вроде на мазохиста не похож, из нас двоих скорей уж я гожусь на эту роль. Он пояснил:
– Кому у нас расскажу, что мне принцесса предлагала дружбу… Все обзавидуются! – усмехнулся он. – А вообще, я с удовольствием стану твоим другом, – он секунду помолчал, глядя на меня так, что я тихо начала таять, и закончил: – Станислава.
– Отлично! – обрадовалась я, выдыхая с облегчением. И продолжая таять…
– И, конечно, я защитил бы тебя от вахлака, даже не будь ты принцессой. Не мог же я позволить ему обидеть такую милую девушку! – добавил он к моему полному удовольствию.
– Спасибо! Ну и… это в благодарность! – смущённо пробормотала я и, набравшись смелости, легонько поцеловала его в щёку, почувствовала, как он как-то насторожённо обнял меня, и… раздался скрип двери, я резко распрямилась, Адрей мгновенно убрал руки, послышался противный Ларискин голос:
– Извините, что помешала, – она посмотрела на меня, на Андрея, позеленела от зависти, но почти тут же оправилась и завлекуще посмотрела на него, бросив мне: – Слава, тебя мама зовёт помогать накрывать на стол.
– Сейчас пойду, – хладнокровно ответила я и не двинулась.
Нет уж, я ей Андрея не отдам. Он мне самой нравится. Впервые мне действительно хочется бороться за парня! Сестричку перекосило от злости, но она нацепила на лицо сладкую улыбочку и сделала следующий ход:
– Ты нас не познакомишь?
– Андрей, это моя сестра…
– Лара, – опередила она меня и снова улыбнулась, впихнув в оскал всю свою сексапильность.
– Крыска-Лариска, – беззлобно добавила я, глянула на Адрея, обнаружила, что он смотрит на меня и улыбается, да так, что я сама заулыбалась ему в ответ, позабыв и о Лариске и вообще обо всём на свете…
– Ну, встретимся за столом, – разочарованно сказала сестричка и от обиды даже захлопнула дверь. Я вздрогнула, очнулась и уже трезво посмотрела на Адрея:
– Спасибо, что не… что не обратил на неё внимание.
– У вас с сестрой, похоже, не очень хорошие отношения, – осторожно заметил Андрей.
– Хуже некуда, – мрачно подтвердила я. – Я всё детство донашивала за неё вещи, лет до шестнадцати, – я с ненавистью посмотрела на дверь, за которой она исчезла. – А потом она вышла замуж за мужчину, в которого я была влюблена. Правда, я в него больше не влюблена, и сейчас думаю, что это было всего лишь глупое обожание. Ну вот, я тебе выдала самый большой секрет моей жизни, – я тяжело вздохнула. Интересно, с чего это я ему так легко всё рассказываю? Он, конечно, расположен ко мне и всё такое… Андрей меня мягко обнял за плечи левой рукой:
– Знаешь, если он польстился на неё, – он вложил в последнее слово столько пренебрежения, что настроение у меня сразу взлетело до потолка, – то тебя он точно не заслуживает. И, по-моему, с такой сестрой жить хуже, чем находиться с вахлаком в одной норе.
– Хе, сравнил! Вахлак по сравнению с моей сестричкой просто ангел небесный!
На последних словах вошёл мой папа, и Адрей быстро убрал руку.
– Побеседовали? – папа взял иголку и повернулся к Адрею. Я была уже у двери, когда он снова окликнул меня:
– Славка, ты чем парня мазала?
У меня всё похолодело внутри. Когда у папы ТАКОЙ спокойный тон, значит, я что-то натворила.
– Йодом, – пискнула я.
– Йодом из бутылочки с этикеткой "6-ти процентный раствор йода"? – зачем-то уточнил папа.
– Да, – ответила я, приободрившись.
– А строчкой ниже тут кое-что ещё дописано, это ты читала?
– Нет, – тихо отозвалась я, терзаемая смутными сомнениями.
– Так вот, здесь моей рукой приписано: "спирт", – папа многозначительно замолчал.
Я похолодела. Бедный Андрей, а ведь даже не ойкнул! Конечно, папа просто налил в опустевшую баночку спирт, который только слегка окрасился остатками йода, я ведь даже заметила это! Ой дура-аа…
– Андрей Александрович, – неуверенно начал Андрей, потом твёрдо продолжил, – Станислава помазала только края раны…
Я благодарно посмотрела на него.
– Слава Богу, на это у неё ума хватило! Впрочем, об этом я мог и сам догадаться, раз не было слышно диких воплей из ванной, – отец посмотрел на Адрея. – Хотя, что-то мне подсказывает, что она могла вылить на тебя весь флакон, а ты не издал бы и звука.
Андрей смущенно опустил голову, но, выходя из ванной, я успела заметить лёгкую улыбку, скользнувшую по его губам. И от этого у меня было такое хорошее настроение, что хотелось прыгать. И стадия полётов вовсе не собиралась проходить.
Увы, войдя на кухню, я поняла, что моя сестричка не собирается сдаваться: пара полосочек ткани усиленно выдавали себя за юбку и топик, плюс Лариска наложила на свою бледную мордашку слой штукатурки. Да, забыла сказать, она, в отличие от меня, настоящая блондинка… нет, не в этом смысле! Увы, моя сестричка – настоящая хищница, хитрая, расчётливая и сексуальная. Ещё она сама утверждает, что красивая, но… Если вам нравятся торчащие во все стороны кости и первый размер груди – это к ней, жертве всевозможных диет. Я же могу привлечь того, кого не смущает лёгкая округлость и приятные формы – диеты, при моей любви к сладкому, мне не грозят. Из плюсов внешности можно назвать красивые карие глаза, музыкально длинные пальцы и – главная моя гордость – шикарные волосы, ужасно непослушные, но длинные, густые, каштанового цвета, на солнце отливающие золотом. Но вот беда, краситься я совершенно не умею, а Лариска овладела этим искусством в совершенстве и из бледной моли прекращается в картинку. А ещё я никогда не надену красующийся на ней наряд папуасов – просто умру от стыда при попытке. И треклятые очки… И не надо мне про линзы, врачи не разрешили.
А самое главное, что наглости моей пробивной сестрички у меня никогда не было. Кажется, пора учиться…
Итак, свободными оставались только два места – рядом с ней и следующее. Неизвестно почему, к трапезе в полпервого-ночи собралась вся семья. Зато маме теперь не ухитриться всунуть в меня ещё и добавку, ура!
– Лара, передай Стане, – попросила мама, протягивая угрожающе кренящуюся тарелку. Сестричка коварно улыбнулась и поставила тарелку на дальнее от себя место. – Садись, кушай.
Я покорно опустилась на табуретку. Ладно, временное отступление – лишь смена тактики нападения. Вошёл Андрей и сел рядом. Нет, не получит его моя сестричка! Он мне нравится, и точка.
– Пожалуйста, Андрей, кушайте, – протянула его порцию мама.
– Спасибо.
Я покосилась на тарелку Адрея и тихо шепнула:
– Я предупреждала.
– Я уже давно не ел, – улыбнулся он и отправил в рот существенный кусок мяса. Содержимое его тарелки исчезало с поразительной быстротой.
– Примерно месяц? – добродушно усмехнулась я.
– Нет, чуть больше недели, – совершенно спокойно ответил он.
– Сколько?! – переспросила я в замешательстве и оглянулась – не слышит ли кто-нибудь нас. Но как раз в этот момент Витька перевернул салатницу, и всё внимание окружающих обратилось на спасение скатерти и Ларискиной юбки (а свёкла так плохо отстирывается… хе-хе).
– Девять дней, – тем временем пояснил Адрей. – Мы можем не есть примерно две недели, причём без вреда для здоровья или работоспособности.
– Мы? – снова переспросила я, сгорая от любопытства.
– Мы, дети пр оклятых родов, – тихо ответил он, и, хотя говорил он спокойно, я поняла, что тема ему не очень приятна.
– Ясно, – быстро сказала я, – кстати, к вопросу о еде, попробуй солёные огурцы, они очень вкусные.
Ничего более оригинального в голову мне не пришло, но надо же было как-то сменить тему! Мне почему-то стало ужасно жалко Адрея. Что же это за проклятье? Но сейчас явно не время спрашивать.
– Твоя мама вообще очень вкусно готовит, – заметил Адрей, следуя моему совету.
– Станислава тоже уже многое умеет, – поспешно вставила мама, услышавшая последнюю фразу. – Пельмени, котлеты, второе разное, супы, салаты, пирожки, японскую кухню знает…
Так, похоже, мама посчитала Андрея вполне подходящей для меня парой, и беззастенчиво идёт в атаку. У вас купец, у нас товар… Бедный парень! Сначала я к нему липла в ванной (что на меня нашло?!), теперь мама добивает.
– Я помню, какие она пельмени лепила, – ехидно заметила Лариска на мамину рекламу моих кулинарных способностей. – Я даже не знаю, на что они были похожи.
– А ты даже яичницу пожарить не можешь, мои пельмени, по крайней мере, вкусные! – не выдержала я.
– Это единственное их достоинство! – оживилась сестричка.
– Мне кажется, это самое главное, – вдруг вставил Адрей, подчищая тарелку, а я победно глянула на Лариску. – И я догадываюсь, от кого Станислава унаследовала умение вкусно готовить.
– Спасибо, Андрей. Добавки? – тут же отреагировала мама.
– Да, с удовольствием, – протянул тарелку Адрей. Мне оставалось только наблюдать, как она снова заполняется, и раздумывать о том, что Адрей знает, с какой стороны подойти к вопросу очаровывания моей семьи. Тут он вдруг резко выпрямился, и, скосив глаза, я заметила руку Лариски, коварно ползущую по его ноге, постепенно приближаясь к ширинке джинс. Вот… развратная женщина! Ну, погоди!
– Ларис, ты не передашь мне картошку? – мило попросила я.
– Сейчас, – попалась она, взялась одной рукой за кастрюлю и попыталась его поднять, но её хилых силёнок не хватило, и её рука с явным сожалением покинула колени Адрея. Ага! – На, быстрей.
– Спасибо, – так же мило поблагодарила я, положила одну картофелину, всё время следя за передней левой конечностью Лариски, и как только она снова двинулась к заветному месту, протянула ей кастрюлю. – Вот, поставь.
Лариска на удивление мирно приняла посудину. Но расслаблялась я рано, потому что она решила атаковать с другой стороны.
– Андрей, а ты учишься, работаешь? – кокетливо спросила она.
– Работаю, – коротко отозвался тот в перерыве между поглощением пищи под маминым умилённым взглядом.
– А кем?
– Охранником, – снова так же коротко ответил он.
– А что ты охраняешь? – неожиданно влез Фёдор.
– Людей.
– Это же так опасно! – искренне испугалась мама, уже наверняка составлявшая список гостей на свадьбу и придумывавшая имя внучке.
– Бывает, да, бывает, нет.
– Зато за это хорошо платят, – заметила Лариса. – В наше время телохранитель – престижная профессия, и он может легко прокормить жену и ребёнка.
"Уж не твоего ли ребёнка с тобой в нагрузку?" – чуть было не возмутилась я.
– Меня вот что интересует, – конструктивно подошёл к вопросу Фёдор, – ты карате владеешь?
– Карате – нет, – оживился Андрей, отставляя тарелку. Мама с явным сожалением заглянула в пустые кастрюли, и села есть сама, только убедившись, что в голодные рты членов нашей семьи больше нечего засовывать. – Зато я владею тандой, а это покруче каратэ будет.
– Круче карате нет ничего, – веско отрезал братишка, бросив на Адрея хмурый взгляд.
– Я тебе покажу как-нибудь пару приёмов, и мы сравним, – примиряюще сказал Адрей.
– Не как-нибудь, а прямо счас, – отрезал Федька.
– Ладно, – неожиданно быстро согласился Адрей. Не успела я удивиться, как заметила Ларискину руку, разочарованно удаляющуюся с облюбованного места. Андрей с Фёдором ушли, за ними двинулись Витька и Лариска. Мы остались на кухне втроём.
– Люд, ты ведь уже собрала Славкины и Витькины вещи? – неожиданно спросил до этого молчавший папа.
– Да, – немного удивлённо ответила мама. – Ты хочешь их сегодня отвезти на дачу?
– У Андрея есть машина, я подумал, он мог бы отвезти Славку. А в понедельник забрать от электрички Федьку с Витькой. А я бы отвёз тебя в среду, как ты собиралась.
– Андрей, мы с ним едва знакомы, – начала мама, а я внутренне запротестовала – сейчас она не согласится, и я этого не переживу. – Нельзя вот так сразу заставлять бедного мальчика ехать неизвестно куда…
– Я помню дорогу, – вставила я.
– Послезавтра, то есть уже завтра, суббота, будут пробки…
– Поедут прямо сейчас – и никаких пробок, – поддержал меня папа.
– Но он даже не отдохнул…
– Нам всё равно негде его положить.
– Да он просто не согласится!
На этих словах в кухню ввалилась отсутствовавшая компашка. Я просекла блуждающую в неположенном месте Ларискину пятерню и пошла в атаку:
– Андрей, ты не мог бы отвезти меня на дачу?
Да-да, и не смотри на меня так удивлённо! Отказ не принимается!
– Конечно, если твои родители не возражают, – покладисто ответил он. Умница!
– Но вы, наверно, так устали, – робко заметила сметённая нашими аргументами и безропотностью Андрея мама.
– Ничуть. Пока Станислава собирается, я бы пока выпил кофе, если можно.
– Конечно, – радостно ответила мама, хватаясь за джезу – только скажите ей, что надо что-то приготовить, и у неё открывается второе дыхание. – Станя, не забудь взять зубную щётку и пасту. И мыло. И спальник. И резиновые сапоги. И литературу для диплома, она в пакете.
– Да, мама! – жизнерадостно ответила я и, бросив торжествующий взгляд на Ларису, гордо покинула кухню.
Пока я собирала недостающие вещи, торчавший рядом Фёдор с уважением заметил:
– Знаешь, твой Андрей классно дерётся. Эта его танда – просто супер.
– Круче карате? – хмыкнула я.
Братец помолчал и ответил:
– Пожалуй, круче.
От удивления я выронила сапоги. К карате Федька относится с благоговением.
– В общем, не вздумай с ним ссориться. Я договорился, что он меня поучит немного танде, – приказал братишка.
Я заговорила жутко благородным голосом:
– Итак, брат, вы не возражаете против моих отношений с этим в высшей степени достойным молодым человеком, любезно согласившимся обучить вас некоторым секретам таинственного боевого искусства?
– Сначала нужно выяснить, есть ли у него квартира, – практично заметил неизвестно откуда вынырнувший Витька и протянул мне сапог. – И к тому же, любезная сестрица, ты должна была спросить и моего согласия.
– Вот ещё, – фыркнула я, и добавила любовно: – Ты вообще молчи, мелочь пузатая!
На пороге комнаты возникла Лариска, очевидно, до этого подслушивавшая под дверью.
– Да, я смотрю, сестрёнка, у тебя далеко идущие планы, – заметила она. – Только сдаётся мне, нужна ты ему, как старый носок.
– Это ещё вопрос, кто тут старый. Мне, по крайней мере, не надо лезть к парням в штаны, чтобы привлечь внимание! – обиделась я.
– Да, ты и так его привлекаешь, такое страшилище…
– На себя посмотри, красавица! – перебила я сестру. – У тебя, дорогуша, в отличие от меня, вместо груди пара прыщиков. И мозгов ни грамма, иначе ты бы давно поняла, что и в подмётки мне не годишься!
Несколько секунд я наслаждалась Ларискиной ошарашенной рожей и сознанием собственного торжества (да, раньше мне не удавалось достойно ей возразить, а жаль!), потом, жутко довольная собой, подхватила рюкзак и покинула комнату под уважительно-восхищённое молчание брательников. Пока сестричка не успела придумать ответ!
В прихожей меня ждал уже готовый к выходу Андрей.
– Ну что, едем?
– Ага, – бодро ответила я, надевая кроссовки. Андрей забрал у меня рюкзак с пакетом, и, после краткого прощания с семьёй, мы стали спускаться по лестнице, провожаемые папой.
