Текст книги "Римма. Невеста для князя (СИ)"

Автор книги: Наталья Смыгина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

Глава 24

– А ну-ка, открывай глаза, лентяйка! – голос Яги ворвался в моё сознание. – Ишь, расхворалась! Некогда, милая, некогда болеть! Пять дней всего остаётся до полнолуния. Открывай-ка глазоньки, да…

– Бабуль, зачем же так громко? – слабо возмутилась я, с трудом приоткрывая веки. – И откуда у вас нашатырь? Гадость-то какая!

– Ха! У меня и не то ещё найдется, если поискать хорошенько! – бодро отозвалась Яга.

Утро. Раннее-раннее. Солнце только чуть оторвалось от горизонта. В распахнутые окна врывается свежий ветерок. Я с удовольствием присела на постели. Огляделась. Незнакомая комната. Замок. И так соблазнительно пахнет земляникой!

– Красота! – потянулась я. – И очень хочется кушать!

– Вот и славненько, – приговаривала Яга, одним движением косматой брови пододвигая ко мне столик. – Сначала настоечку!

– Бабуль, с утра пить горячительные напитки пошло, – усмехнулась я, всматриваясь в малоприятную на вид и пахнущую тиной жидкость.

– Насчет горячительных, не знаю, а вот эта настоечка в самый раз будет, – уверенно сказала Яга и подтолкнула бокал к моим губам.

Вкус оказался даже приятным. Бодряще-терпким и горячим.

– И что это было? – поинтересовалась я, ставя пустой бокал.

– Древняя магия златокрылых драконов! – гордо пояснила бабка. – Злата расстаралась, раздобыла рецептик. А так бы спать тебе до самого полнолуния!

– То есть вы намекаете, что меня опять околдовали?

– Не намекаю, а прямо говорю! – топнула ногой Яга.

– Хороша претендентка на роль Верховной Ведьмы, – хмыкнула я.

– Не боись, вместе справимся! – подбодрила она.

– Есть новые сведения? – встрепенулась я, уплетая ароматную лесную землянику со сливками.

– А-то как же, – хитро подмигнула баба Яга.

– Надеюсь, все хорошие?

Ведьма посуровела лицом.

– Ясно… Рассказывайте!

Найдя кольцо, исчезнувшее из Избушки Яги, я потеряла сознание. Только и успел воевода меня подхватить. Яга быстро определила, что это заклинание.

– Однако, так хитро составленное, что выходило, будто ты сама себя околдовала! – пояснила Яга.

Меня перенесли в комнату. А в хищении кольца обвинили воеводу Ратмира. И в попытке меня околдовать. Как и в попытке погубить Князя Яромира, наслав на него во время поединка черную змейку, сосущую силы. Его воины были на Горыныче, а именно среди них затесался злодей, владеющий силой.

– Не верю! Не ве-рю! – отвергла я обвинения воеводы.

– Тем не менее, Ратмир арестован и заточен в крепость до суда, – продолжала Яга.

– Но зачем бы ему понадобилось Князя губить? Глупость какая!

– Власти захотелось, – отозвалась Яга. – Либо ревность взыграла.

– Это ваше мнение? – усомнилась я.

– Рассказываю, что ты проспала, – щелкнула меня по носу бабулька.

– И кто высказал такие предположения идиотские?

– Амаран. Но не такие уж они нелепые, – продолжала Баба Яга. – Возможность такая у воеводы была.

– Он владеет силой? – усомнилась я. – И такой, что никто не почувствовал?

– Так и тебя не в одиночку хитили! Возможно, он лишь звено злодейского заговора! – парировала Яга.

– Не ве-рю! – повторила я.

– Оттого что тебе люб? – хитро усмехнулась Яга.

– А главное, оттого, что верю в свою интуицию!

– Это уже лучше! – согласилась Яга. – Тогда умывайся-собирайся, сегодня суд над воеводой!

– Успеваем? – встрепенулась я.

– Солнце только встает.

– Хорошо… А что за заклятье на меня наложили?

– Черную змейку помнишь? – поинтересовалась Яга. – От Яромира ты её отвадила, да совсем рассеять не смогла; оковы чужой силы помешали. Змейка к тебе и прицепилась! Твои силы сосала, подчиняясь приказам хозяина!

– Вы её…того? Отцепили? – спросила я, брезгливо поводя плечами, вспоминая мерзкого гада.

– Спасибо Злата помогла, – с благодарностью отозвалась Яга. – Рассеяли мы её. – А то, что тебе в присутствии Ратмира плохо стало, это поставили во главу обвинения: знать, он виновен да боялся разоблачения.

– А оковы?

Яга покачала головой.

– А про змейку-то как узнали? – после молчания поинтересовалась я.

– Драконесса наша древнюю магическую книгу в своих пещерах отыскала, а в ней рецепт, как твоими глазами всё произошедшее увидеть. Вот и рассмотрели!

– А как рассеивали?

– Объединенными силами магического круга, – усмехнулась Яга. – Змейка-то твоих сил набралась, сильная стала! Правда, кое-кто из чародеев сначала не больно-то хотел помогать. Мол, в преддверии поединка, не разумно да и против правил тебе помогать! – передразнила кого-то Яга. – Но я нашла аргументы, – добро ухмыльнулась Яга. – Ты же из-за Князя пострадала, от него гибель отвела!

– Надеюсь, убедить удалось без особых разрушений и бурь? – поинтересовалась я, расправляясь с ватрушкой.

– Почти, – уклонилась от ответа ведьма.

Мне не терпелось узнать, что скрывается за этим «почти». Но моим расспросам помешал решительный стук в дверь.

– Князь явился тебя проведать, – уверенно сказала Баба Яга.

Яромир, стремительно вошедший в комнату, с сияющей улыбкой подошел ко мне.

– Римма! Как я рад! – он стремительно обнял меня.

В полдень в большой зале замка начался суд над Ратмиром. Судебное заседание проводили закрыто. Советники и судьи убедили Князя, что обвинения столь уважаемого воеводы вызовет слишком большие волнения в войске.

– Тем более, нужно сначала убедиться, что обвинения воеводы имеют под собой весомые основания, – произнес советник Агий, который, как мне показалось, сам не очень-то верил в измену Ратмира.

Князь восседал на троне. Я рядом с ним. Окончательно убедить Князя в невиновности Ратмира мне не удалось, но я поколебала его уверенность, стараниями Амарана зарожденную и укрепленную.

Советники, чародеи и вершители суда, поздравили меня с выздоровлением. Я, в свою очередь, поблагодарила их за освобождение от черной змейки.

– Римма, ещё не поздно отказаться от поединка, – посоветовал черноглазый чародей Евпатий, приходивший в Избушку за Миррой. – Подумай, ты сама не смогла справиться с черной змейкой – тебе не выстоять против круга! К чему упрямство? Стоит ли отступница этой жертвы?

Я оглянулась на Князя. Он сидел невозмутимо-спокойный, лишь напряженный взгляд выдавал волнение.

– Я подтверждаю свой вызов на поединок, – спокойно и уверенно ответила я.

– Твоя воля, – отозвался чародей, явно сомневаясь в здравомыслии моего решения.

Ввели обвиняемого воевода. Ратмир держался прямо, гордо неся голову. Лицо было суровым и замкнутым. Я с некоторым волнением ждала его появления. Увидев меня рядом с Князем, Ратмир на мгновение замедлил шаг и просиял. Его радость была настолько явной и искренней, что я окончательно уверилась в его невиновности. Не мог он причинить мне зла! Впрочем, я в этом и не сомневалась. Вспомнились строчки Марины Цветаевой:

 
   – Всем вам, кто жил и умирал без страху!=
   Такие – в роковые времена —
   Слагают стансы – и идут на плаху.
 

Рыцарь в серебряных доспехах…

– Воевода Ратмир обвиняется в измене присяге: покушении на Князя и Нареченную, в организации заговора с целью захвата власти! – объявил Евпатий. – Главный обвинитель – придворный маг Амаран.

Амаран торжественно поднялся со своего места. Все его аргументы мне уже были известны. Маг напирал на то, что Ратмир, рожденный в простой семье и, поднявшись до высокого чина воеводы, из жажды большой власти и зависти к Князю, решился на захват власти и организовал заговор, вступив в сговор с нечистью. С помощью черной магии он похитил меня, передал упырям. А потом, сделал вид, что больше всех старается спасти.

– Хотя, возможно и просто раскаялся, – предположил маг, – ведь ни для кого не секрет, что воевода воспылал страстью к Нареченной Князя! Возможно, именно поэтому воевода и старался погубить Князя, с помощью черной магии наслав на него черную змейку. Однако, Римма помешала этому, приняв удар на себя, за что ей честь и хвала! – Амаран повернулся ко мне и склонил голову в поклоне. – Позже, с помощью злоумышленников, владеющих магией, воевода Ратмир похитил кольцо Нареченной из Избушки Бабы Яги для использования его в своих злодейских целях. А когда проведал, что Римма в замке, он приехал с срочным докладом, чтобы помешать ей найти кольцо. Он же отдал приказ змейке погубить Нареченную, из-за чего, найдя кольцо, она впала в беспамятство. – Амаран сделал эффектную паузу. – На наш взгляд, этих злодеяний более чем достаточно для смертного приговора!

Ратмир во время обвинительной речи Амарана стоял гордо выпрямившись. Порой я ловила на себе его взгляд полный теплоты и искренней радости по поводу моего выздоровления.

Амаран закончил обвинения, поклонился собранию и уселся на своё место.

– Воевода Ратмир, клянетесь ли вы в искренности своих слов? – спросил Агий.

– Клянусь! – воевода коснулся рукой сердца.

Чародеи удовлетворенно переглянулись.

– Князь, Нареченная, советники и судьи, представители чародейного круга, каждый из вас может задавать вопросы воеводе, для выявления истины! Чародей Евпатий будет следить, чтобы слова лжи не исказили истины! – провозгласил Агий.

Черноглазый Евпатий поднялся и начертал в воздухе тайные знаки. Советники, чародеи, судьи – один за другим задавали вопросы Ратмиру.

– Вы вступили в сговор с нечистой силой?

– Нет. Это ложь!

– Вы словом или делом нарушили присягу?

– Нет.

– Вы знали что-либо о местонахождении кольца?

– Нет.

– Вы видели когда-либо это кольцо? – Евпатий поднял кольцо Нареченной.

– Да. Когда Римма… Нареченная нашла его в тайнике в комнате придворного мага.

– Откуда вы знаете, что это было комната мага?

– Он сам сказал это, когда Наречённая попыталась войти внутрь.

– Это вы положили в тайник кольцо?

– Нет.

– Вы знаете что-либо о похищении кольца?

– Лишь то, что оно пропало накануне помолвки.

– Вы хотели отнять власть у законного наследника?

– Нет.

– Вы хотели погубить Нареченную?

– Нет! – сверкнул глазами Ратмир.

– Вы испытываете страсть к Нареченной невесте Князя? – невинно спросил Амаран, перебирая четки и почти по-доброму улыбаясь.

Ратмир молчал.

– Воевода, отвечайте! – повелительно произнес Агий. – Вы любите Нареченную Князя?

Скулы Ратмира окрасил румянец. Уголок рта дрогнул. Яромир перевел удивленный взгляд с воеводы на меня и обратно, казалось, Князю такая мысль в голову не приходила.

– Итак?…

– Да!

В зале повисла тишина. Амаран с ликованием оглядывал сидящих рядом.

Ратмир, не отрываясь, смотрел на меня. Уголок рта дрогнул – воевода слабо улыбнулся.

– Вы любите Римму, как Нареченную Князя, которой вы присягали на верность? – подсказал Агий.

– То есть, вы все-таки завидуете Князю и хотели бы отнять у него невесту? – не унимался Амаран.

– Мы разбираем не чувства и сердечные привязанности воеводы, а обвинения в измене! – возмутился один из советников.

– Советник, мы ищет причины измены! – тонко усмехнулся маг. – Так, вы хотели отнять у Князя невесту?

– Нет.

– Но вы только что признали, что любите её и она для вас не только Нареченная Князя? – уточнял Амаран.

– Любить, не значит, желать отнять! – ответил Ратмир.

– Может быть, вы надеялись на взаимность? – приподнял брови Амаран.

– Нет.

– Но именно среди ваших людей оказался чародей, наложивший на Князя заклятье во время поединка!

– Нет. Я уверен в своих людях!

– Тогда вы сами в сговоре с тем злодеем!

– Нет. Это ложь!

– Тогда каким образом, среди ваших воинов оказался маг, пытающийся отнять у Князя силы во время поединка? Почему именно в вашем присутствии Римма почувствовала связь с кольцом и нашла его? – пошел в наступлении Амаран.

– В вашей комнате, – уточнил Ратмир. – И в вашем присутствии!

– Да как ты смеешь?! – выкрикнул Амаран, переходя на «ты».

– И именно вы, маг, провожали моих людей в бой, проверяя каждого и давая обереги! – сказал Ратмир, поворачиваясь лицом к магу.

– Клеветник! И изменник! – с презрением и негодование бросил маг, указывая жестом на воеводу.

Суд разделился во мнении надвое: часть считала, что обвинения надуманны, другая – находила неопровержимую логику в словах Амарана. Все присутствующие обратили взгляды на Евпатия. Чародей поднялся, на мгновение вскинул ладони в направлении воеводы.

– Воеводой не было произнесено ни слова лжи! – провозгласил он.

– Воевода лжет! – выкрикнул Амаран.

– Маг, чародей Евпатий свидетельствует, что…

– Чародей Евпатий может оказаться слабее мага, помогающего воеводе и потому не чувствует лжи! – перебил Агия Амаран.

Черноглазый Евпатий недобро взглянул на мага. Судьи переглянулись.

– Воевода лжет! Я как маг могу засвидетельствовать это!

Судьи вновь переглянулись в явном замешательстве.

– Вы мне не верите? – оскорбился Амаран.

– Ваше свидетельство, как представителя обвинения, не может быть принято во внимание, дабы исключить ошибку, – уклончиво ответил Агий.

Я молча поднялась с трона и медленно, в возникшей тишине спустилась вниз в зал. Подошла к воеводе.

– Откройтесь мне, – я положила правую руку ему на грудь, а левую себе на лоб. Закрыла глаза и сосредоточилась, прислушалась.

Ощущение тепла и света. Звуки ударяющихся друг о друга мечей. Серебристый тонкий звон колокольчиков.

– Этот человек говорит правду! – уверенно произнесла я, открывая глаза. – В его сердце нет зла и лжи.

Судьи вздохнули с явным облегчением.

– Ну, конечно! Что ещё она могла сказать! – ехидно заметил Амаран. – Ведьма, но в первую очередь женщина, которой льстит мужская любовь и преклонение!

– Теперь вы ставите под сомнения мои способности и мою честность? – уточнила я, отчего-то радуясь первого открытого противостояния с магом.

– Ты пристрастна! – обвинил он. – Да и как ты можешь распознать чужие чары, раз не смогла сама справиться с черной змейкой? Это ведьма? Ха! – презрительно поджал губы маг.

– Это оскорбление, маг, – спокойно констатировала я, чувствуя, как просыпается сила, как бурлит адреналин в крови.

– Это факт! Да и где уверенность, что вы с воеводой не в сговоре? Может быть, всё это затеяно с одной целью: захватить власть?! Тогда всё складывается! Не было никакого похищения, а лишь ловкая мистификация с целью заманить Князя в ловушку внутрь Черного замка!

– Но Римма спасла Князя во время поединка! – возразил Агий.

– Вероятно, тогда её это было выгодно!

– Зачем тогда ей было обнаруживать кольцо? – продолжал судья.

– В моей комнате! – весомо уточнил Амаран. – Всё просто; чтобы бросить тень на мою репутацию и очернить в глазах Князя, тем самым лишив его защиты! Оклеветать меня! Меня! Заботившегося о нем с пеленок!

– Это серьезные обвинения, маг, – сурово сказал Агий. – Вы отдаёте отчет в своих словах?

– Да! Я обвиняю эту женщину в сговоре с воеводой Ратмиром и нечистью! Чародеи ошиблись в выборе, когда перенесли её в наш мир! Они неверно истолковали слова Книги Судеб!

Взгляды присутствующих переместились на меня.

– Маг Амаран, я вызываю вас на поединок чести! – отчеканила я.

– Ха! Кто бы говорил о чести! – пренебрежительно отозвался придворный маг.

– Поединок в кругу чародеев. Мы будем гарантами того, что ни один из вас не прибегнет к посторонней силе! – вынес приговор Евпатий. – Поединок покажет, чья сила чар сильнее. Если победит Римма, значит, её чары сильнее, и она верно сказала, что воевода Ратмир чист душой и помыслами и его оклеветали и очернили! Победа Амарана будет свидетельствовать о не безосновательности обвинений воеводы и положит начало обвинительного процесса над воеводой Ратмиром и Нареченной.

Глава 25

Для поединка было выбрано место на лугу за замковыми стенами. Чародеи встали широким кругом, отрезая нас с Амараном от окружающего мира. Яга наблюдала за происходящим из-за пределов чародейского круга: её посчитали слишком пристрастной. Ведьма была явно недовольна происходящим и нервно грызла семечки, вызывая зависть своими крепкими зубами. Рядом с ней, сложив руки на груди, стоял Князь. Ему было тяжелее, чем кому-либо: его сердце разрывалось между Амараном, которому он привык доверять с детства и мной. Со мной он сблизился и сроднился за время войны с нечистью, тем более от исхода моего поединка с чародейным кругом за право быть Верховной ведьмой, зависела судьба его возлюбленной. Рядом с Князем, под конвоем стражников, со скованными руками, стоял воевода Ратмир. Он был внешне спокоен. Его гордо выпрямившаяся фигура выражала уверенность и достоинство. Казалось, что из всех присутствующих лишь у него не возникало ни малейшего сомнения, в чью пользу разрешится поединок. Я улыбнулась ему. Правда на моей стороне – мы победим. В стороне от них расположились пажи и помощники придворного мага, невесть как узнавшие о сохранявшемся в тайне поединке. Среди их однородной массы выражение жгучего любопытства на лице выделялся Гаспис. «Да, жаль, что Жутикова здесь нет, а то б они с Гасписом и ставки на поединок стали делать», – отметила я, выходя в центр круга.

Амаран вышел на поединок в длинной синей хламиде, под складками которой привычно угадывались многочисленные амулеты и оружие. Его известное пристрастие к оружие всегда вызывало у чародеев презрительные усмешки, ибо чародей, наделенный силой, всегда мог защитить себя и без оружия.

Меня собирала на поединок Яга, она и убедила надеть свободную льняную тунику, подпоясала меня серебряным поясом.

– Эх, Римка!… Ну, видно чего быть, того не миновать! – напутствовала она, заботливо повязывая мне на лоб ленту, чтобы волосы не закрывали глаз. – И главное помни, ты – Ведьма!

– Делай что должно и будь, что будет, – в тон ей прокомментировала я.

Евпатий звонко хлопнул в ладони и удар грома оповестил о начале поединка.

Амаран величественно вскинул руки, сурово глядя на меня, явно призывая на мою голову всевозможные кары.

– Правда на моей стороне, нечестивая! Ты злобными чарами околдовала всех, вошла в доверие, чтобы вероломно…

– Достаточно словоблудия! – прервала я мага, надеясь, что мне не придется ещё полчаса выслушивать его высокопарные обвинения в вероломстве и остальных смертных грехах.

– Ты ещё поплатишься за все свои преступления! – с нарастающим азартом вещал маг и принялся перечислять всё, что он ставит мне в вину.

Где-то на третьей минуте я осознала, что ещё чуть-чуть и этот монотонно-нудный голос меня усыпит. Веки тяжелели. Возможно, Амаран на это и рассчитывал.

– Ау, болтливый ты наш, не пора ли перейти к делу? – громко спросила я перекинув с ладони на ладонь яркую радугу.

Оторвавшись от моих ладоней, радуга направилась к вещавшему магу, бабочкой кружа вокруг него. Амаран замолчал, следя за её полетом. Потом злобно сверкнул глазами и выхватил из складок хламиды меч. Удар. Мило! Радуга рассыпалась миллионом солнечных искр. Я усмехнулась, и радуга, собравшись воедино, вновь заиграв цветами, вернулась ко мне. Маг двинулся ко мне, угрожающе занося оружие.

Знакомое покалывание в кончиках пальцев и возникший в моей руке меч отразил сильный удар. Это разозлило Амарана. Некоторое время мы отчаянно рубились на мечах без применения чародейной силы, по крайней мере, я её не чувствовала. Возможно, меч мага и был заговорен – куда ж без этого? – но иных проявлений чародейства я пока не ощущала и, благодаря урокам воеводы Ратмира, увереннее владела оружием. Я полностью сконцентрировалась на поединке, стараясь предугадать каждое движение врага, и попутно отвлекая его внимание то стайкой бабочек, то радугой, чем злила его ещё больше. Амаран, увернувшись от моего меча, бросил мне в лицо змею. Я увернулась от гада, и швырнула в мага молнией. К моему удивлению, молния, отрикошетив от Амарана вернулась ко мне. Я – а неплохо, однако, Ратмир натренировал меня! – увернулась, пожертвовав прядью волос, опаленных молнией. Из-за спины раздалось злобное шипение. Змея! У меня не было возможности расправиться с ней: Амаран вновь пошел в атаку. Я щелкнула пальцами, и большой коршун взлетел с моего плеча для поединка со змеёй. Или это орлы охотятся на змей? Но раздумывать было некогда, потому что маг накинулся с новой силой, пуская в ход и оружие, и силу магии. Один раз мне удалось достать до него мечом. Лезвие полоснуло мага по плечу. Каково же было моё удивление, когда в этот же миг на моём предплечье закровоточила возникшая из ниоткуда рана. Маг злорадно ухмыльнулся. Несколько новых молний выпущенных в него, снова вернулись ко мне, опалив и тунику и волосы. Неужели его защитное заклинание столь сильно, что молнии рикошетом ударяют в меня? Я продолжала сражаться и с магом, и с обращавшимися на меня моими же заклинаниями. Мои возможности были ограничены, я могла только защищаться. Амаран оказался сложным противником. Я обнаружила, что не могу преодолеть придворного мага, хотя общепризнанно, что он слабый чародей, и никто из представителей магического круга не воспринимал его как чародея всерьёз, а мои способности кое-кем даже признавались достойными звания Верховной Ведьмы. В чем же дело: в его силе или моей слабости?

За спиной раздался жалобный крик коршуна. Амаран довольно захохотал. Я выпустила в мага стаю птиц. Это на мгновение отвлекло его внимание и позволило мне бросить взгляд назад. Мой коршун был повержен, а змея, напружинившись, готовилась к броску. А я оказалась в кольце: впереди маг, сзади разъяренная змея.

Змеи… Кобры… Мысли метались в поисках выхода. Мангусты! Я довольно щелкнула пальцами, стараясь вызвать в памяти образ этого зверька. Сложность была в том, что я не очень хорошо представляла, как выглядят мангусты. В памяти возникли детские воспоминания. Мультфильмы… Киплиг. Конечно! Рики-тики-тави! Есть! Мангуст резво с воинственным стрекотаньем бросился на змею. Здорово! Ещё щелчок пальцами и я отправила, на всякий случай, ему на помощь второго.

Теперь можно было сосредоточиться на Амаране. Должна же быть слабость в его обороне! Иначе получается, что я в большей мере сражаюсь сама с собой. Как же так получается, что, несмотря на превосходство моей силы, я не могу с ним справиться? Помнится, при одной из наших первых встреч он даже не мог коснуться магического огня! Магический огонь! А почему бы и нет? В моей ладони вспыхнуло мерцающее зеленое пламя. На лице мага отразилось явное недовольство. Я осторожно опустила пламя на землю. Огонь взметнулся в небо. Амаран некоторое время недовольно кривился, потом презрительно усмехнулся и на его ладони заплясал язычок серо-синего пламени. Тааак, значит, он действительно, стал сильнее. Маг опустил огонек на землю. Два пламени, взревев, сплелись в борьбе. Магический огонь черпает силы в породившем его, поэтому, чем сильнее разгоралось пламя, тем слабее становилась я. Зеленое пламя взметнулось выше, стараясь поглотить серо-синее. Амаран посерел лицом, сосредоточенно глядя на огон. Но почему, чем меньше становилось серо-синее пламя, тем хуже я себя чувствовала? Я старалась не потерять сознание, изо всех сил концентрируясь и давая силы своему пламени.

Яркая вспышка и восторжествовало зеленое пламя, растворив серо-синее. Амаран покачнулся и упал на землю.

У меня кружилась голова и подкашивались ноги. Перед глазами расплывались разноцветные круги. В ушах шумело. Зеленое ликующее пламя. Безвольно упавший неподвижный маг. Я, вспомнив о змее, оглянулась, с трудом фокусируя взгляд. Мангусты рвали на части поверженную змею.

Новый удар грома знаменовал окончание поединка. Кажется, это победа…

Я протянула неимоверно-тяжелую руку к пламени, коснулась его пальцами, ощутила ласковое тепло. Тело стало наполняться исцеляющими искорками силы. Я глубоко вздохнула. Пламя уменьшилось, передавая мне силу. Контуры предметов перед глазами стали четче. Зрение возвращалось. Неожиданно я заметила призрачный обруч чуть заметный на предплечье. Что это? Снять его не удавалось.

– Чужое к чужому! Изыди! От кого пришло – к тому уйди! – произнесла я слова заклинания, касаясь обруча язычком пламени.

Обруч стал четче, ярче обретая материальную плоть. Холодное черное кольцо охватывало моё предплечье. Вот они – оковы чужой силы! Я с силой дернула обруч, острая боль охватила меня, словно я снимала с себя кожу.

– От кого пришло – к тому уйди! – сквозь зубы процедила я, сдергивая обруч. Сильный резкий рывок – адская боль, от которой меркнет сознание. Я очнулась от своего крика. Горло саднило и в ушах звенело. Черный ободок съеживался у меня на ладони.

– Вот они, оковы чужой силы, – негромко произнес Евпатий, а я и не заметила, когда меня успели обступить чародеи.

На моей ладони взметнулось яркое пламя, уничтожая заклятый обруч. Громкие крики и стоны отвлекли внимание. Но я обернулась только тогла, когда от обруча не осталось даже пепла. Тело поверженного Амарана извивалось и билось в судорогах.

– А вот и хозяин оков обозначился! – с ненавистью произнесла Яга, протиснувшаяся ближе ко мне.

Амаран затих, устремив пустой взгляд в небо. Его пажи и помощники застыли в напряженном ожидании.

– Суд и магический круг признают твою правоту, Нареченная! – провозгласил Агий и обернулся на по-прежнему скованного воеводу, взгляд которого был прикован ко мне. – Воевода Ратмир, с вас снимаются все обвинения. Вы свободны!

Яромир молча сжал мою руку. Для него выдался не лучший день.

– Что всё сие означает? – спросил он, переводя взгляд с корчившегося мага на меня.

– Прежде всего, то, что Нареченная права и на неё и воеводу придворный маг возвел напраслину, – пояснил Агий.

– Я имею ввиду обруч, – пояснил Князь. – И какова его связь с…Амараном?

Чародеи переглянулись. Чуть вперед вышел Евпатий.

– Этот обруч – плод заклинаний черной магии, Князь. Он сковывал силы Риммы и лишал её возможности защитить саму себя. Более того, делал практически невозможной её победу в поединке с тем, кто наложил это заклятье, потому что не мог действовать против хозяина, того, кто наложил это заклятье! Именно поэтому её молнии и заклинания ударяли по ней самой, оборачивались против неё, – пояснил чародей.

– Это заклятье наложил Амаран? – сухо уточнил Князь.

– Да, – коротко подтвердил чародей.

Яромир окинул взглядом чародеев. Те выразили единогласное согласие со словами Евпатия.

– Но… Римма победила… – рассеянно произнес Князь.

– Да, и это лучшее подтверждение её силы. Она по праву претендует на поединок Верховной Ведьмы, – согласился черноглазый.

– Значит, Амаран? – снова переспросил Князь.

– Конечно, Амаран! – взвилась Яга. – Поэтому он и шел так уверенно на поединок, знал, что Римке придется с самой собой сражаться! Ирод! – она зло плюнула в сторону мага.

– Но он владел черной магией?

Ответить Евпатий не успел, за спиной раздались стоны. Пажи и помощники придворного мага один за другим с мученическими стонами, хватаясь за шею, словно их что-то душило, падали на землю. Взгляды метнулись к Амарану. Лицо придворного мага уже не было так безжизненно.

– Еще жертвы черной магии, – оповестил Евпатий, засучивая рукава.

Чародеи склонились над корчившимися от боли жертвами Амарана, стараясь снять заклятья.

– Уничтожить его, гада, и дело с концом! – произнес один из стражников, сострадая жертвам.

– Нельзя! – остановил его один из чародеев. – Сначала надо всех его жертв от заклятий освободить, без этого не получится: он теперь из них жизнь тянет!

Евпатий начертал в воздухе замысловатую фигуру и застыл, устремив взгляд в неведомое. Князь напряженно следил за всем. Через несколько мгновений воздух заколебался и перед нами возник Светомир. Мудрый чародей окинул взглядом происходящее, молча склонился над посеревшим Гасписом, судорожно вцепившемся в горло.

– Ну-ка, посвети, Римма, – негромко сказал он, отводя руку юноши.

Я склонилась к нему с язычком магического пламени. Светомир усилил его своим пламенем. На шее пажа отчетливо проступило широкое черное кольцо, сжимавшее шею, всё глубже впивавшееся в тело. Мы с Светомиром переглянулись, понимая друг друга без слов. Снять кольцо с шеи гораздо труднее, чем стянуть его с предплечья.

Амарана и его жертв перенесли в замок, где нас ожидал ещё один неприятный сюрприз: то в одном, то в другом месте обнаруживали людей в бесчувственном состоянии судорожно вцепившимися в шею. К вечеру было ясно, что Амаран поработил не только весь свой штат прислуги и помощников, но некоторых из горожан. Жертв сносили в замок. Освободить людей от заклятья не удавалось: сложность была в том, что заклятье охватывало кольцом шею жертвы и «сдернуть» кольцо так, как мне оковы не получалось. К ночи появилась первая жертва со смертельным исходом. Несколько человек умерли: маг до последней капли «выпил» их жизненную силу. Времени на спасение остальных становилось всё меньше и меньше. Они слабели с каждой минутой, отдавая силы придворному магу. Лучше остальных чувствовал себя Гаспис, возможно потому, что он был единственным чародеем, кроме меня, на кого наложил заклятье маг, в остальных жизнь едва теплилась.

Ночь прошла тревожно. Мрачный Князь мерил комнату шагами, не имея возможности ни чем помочь. Часть чародеев погрузилась в изучение древних магических фолиантов в поисках спасения. Яга улетела на встречу с Златой, надеясь на помощь драконессы.

– Златокрылые, конечно, уже не те, что были пятьсот лет назад, но, возможно, у них сохранились крупицы древних знаний, – выразила надежду Яга.

Но её возвращение преподнесло очередной неприятный сюрприз. На рассвете, Яга чертыхаясь доставила чуть живого Жутикова, оказавшегося тоже жертвой заклятья.

– Теперь понятно, как кольцо оказалось у Амарана, – прокомментировал Князь.

– Ну, Римка, от твоего худосочного «пажа» одна морока! – ворчала Яга, устраивая Жутикова рядом с другими жертвами. – Бестолковый, зловредный, сварливый, – перечисляла она его пороки, – а уж тяжелый какой, не смотря на то, что тощий!

– А может их живой водичкой побрызгать? – предложил один из юных чародеев, которому было поручено наблюдать за жертвами и, по возможности, облегчать их страдания.

– Живой водичкой, говоришь? – уточнила Яга, задумчиво почесывая выразительный нос. – Водичка – это хорошо, она завсегда помогает…

Чародей воспринял её слова как сигнал к действию: щедро плеснул из склянки на Жутикова, находящегося к нему ближе остальных. Яга с живейшим интересом пододвинулась поближе. Посеревшее лицо Жутикова преобразилось: скулы чуть порозовели, он глубоко вздохнул.

– Ура! Помогает! – возликовал юный целитель.

Но радость оказалась преждевременной. Новая судорога исказила лицо Жутикова и оно вмиг посерело.

– Может быть, водицы побольше плеснуть? – предложил Князь.

– Погоди-ка, – отозвалась Яга и направилась к лежащему в углу на лавке Амарану.

Лицо мага преобразилось, как несколько минут назад лицо Жутикова. Мы молча наблюдали за ним. Магу явно становилось лучше. Мы переглянулись. Румянец не исчезал, дыхание стало чуть ровнее.

– Вот куда вся сила живой воды ушла! – объявила Яга.

Чародей виновато потупился.

Светомир с Евпатием и Агием склонились над старинными манускриптами, принесенными из Княжеской библиотеке. Недаром сотни лет Княгиней становилась ведьма – в библиотеке хранились очень редкие книги о чародейсве. Яга перелистывала станицы легенд, стараясь обнаружить сведения о страшном заклятьи.