Текст книги "Индия в зеркале веков"
Автор книги: Наталья Гусева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 26 страниц)
Матхура – это такое средоточие древности, такое напластование столетий, что там сама почва состоит из обломков и остатков разных памятников. Говорят, что во время муссонов дожди постоянно вымывают из земли то старые терракотовые статуэтки, то осколки или головки каких-то каменных фигурок. Значительное количество этих находок попадает на базары и скупается туристами, а некоторые поступают в музеи, и в том числе в Матхурский.
Матхура – один из стыков арийской и доарийской культур, один из городов, где зарождался индуизм, не может не привлечь любого, кто хоть немного интересуется историей этой страны.
25. И ЕЩЕ О КРИШНЕ
На востоке Индии, на побережье Бенгальского залива, расположен штат Орисса. Штат – на стыке культур, порубежье истории. Он соединил на своей земле напластования тысячелетий и быструю поступь новой жизни, смесь всех древних верований и расцвет университетского образования, тысячи храмов и современные предприятия.
Ориссу можно с полным правом назвать самым выразительным штатом Индии, своеобразным демонстрационным залом, где так ощутимо сгустилось прошлое, что сталкиваешься с ним сразу, как только завернешь за угол своего комфортабельного современного отеля.
Широкий золотистый мелкопесчаный пляж сбегает в прозрачную воду Бенгальского залива. Местные жители говорят:
– У нас вода шелковая, а на западном побережье шерстяная.
Город Пури раскинулся на берегу. Невысокие его отели длинной цепью тянутся вдоль пляжа, и восходящее из-за моря чистое-чистое солнце будит постояльцев, пробиваясь сквозь жалюзи и драпировки на окнах.
Так и меня разбудило солнце, я открыла глаза, увидела, что пора вставать, и сразу пошла к морю. Маленькие светлые крабики суетливо бегали по песку, длинные волны океанского прибоя набегали на пляж и с шипением сползали обратно, превращая его во что-то очень плотное и блестящее, в чем отражались, словно в зеркале, все купальщики. А в волнах, на мелководье, прыгали, будто забавляясь, темнокожие спасатели, высматривали и плавники акул, и тех, кто вдруг начнет тонуть. Их «форма одежды» – плотная набедренная повязка и высокие белые колпаки на головах – делали их забавными на вид. Но на личном счету каждого из них было много спасенных людей, и все прибрежные отели нанимали их на работу. Это были люди из касты рыбаков, и жили они, по-моему, с одинаковой легкостью на земле и в воде, плавая ловко и стремительно, как рыбы.
На закате они приносили к отельным пляжам раковины на продажу. Большие, тяжелые, играющие всеми оттенками неба и моря. И нельзя было не купить то за 10 рупий, а то и за 25, поэтому покупали все, в том числе и я. Один из рыбаков сел рядом со мной на песок и, разложив свой заманчивый товар, спросил:
– А хотите раковину бога Кришны?
– Ну, это зависит от ее цены.
– Всего двести рупий.
– Сколько?! Почему же так дорого?!
– Они редко попадаются. И ведь они священные. Приносят счастье. Она завернута налево от оси.
И он протянул мне обычную раковину, похожую на крупный бутон белой розы.
– Да что вы, право?! Их на рынке сотни. И цена им три – Пять рупий.
– Нет, мэм са’б, нет. Это не те. У них завиток идет в другую сторону. Подойдите к храму, спросите, вам все скажут, что такие раковины, как моя, попадаются раз в десять лет. Они священные.
Но не было у меня таких денег, и я отказалась от покупки. Он посидел молча, потом вдруг спросил:
– А хотите, я вас познакомлю с читракарами? Они вам покажут, как они рисуют.
– Конечно, хочу. Но как это сделать? Они позволят вам привести меня?
– Да. В их касте у меня много родных. Мой дед был читракаром, но он женился на рыбачке, и его исключили из касты. Теперь мы рыбаки. Но времена меняются, мэм са’б, и наши семьи стали встречаться.
Читракары… Я о них только читала, но ни с одними не была знакома.
Читра – значит «рисование, живопись», а кара – «делатель, изготовитель». Короче – «художник». Издревле в литературе индуизма они упоминались в ряду низких каст ремесленников, хотя из века в век создавали произведения бессмертного искусства– фрески, миниатюры, расписные ткани. Здесь, в Ориссе, и именно в городе Пури, где с XII века стоит храм Кришны – Джаганнатха, то есть Кришны – Владыки мира, и куда со всей страны стекаются миллионы паломников, читракары издревле заняты изготовлением пата, или пати, – ярких картинок-лубков на темы преданий из жизни Кришны.
И на западе страны, и здесь на востоке, известны легенды о том, что он вышел из земли в виде черного или синего камня (не исключено, что такое преклонение мог вызвать камень метеоритного происхождения).
Повсеместно он изображается и воспевается в образе человека, а вот в Ориссе он бывает довольно странным: огромная плоская голова, по сторонам которой торчат две палочки (говорят, что это руки), с телом в форме приплюснутого колокола такого же размера. Иногда ему приделывают коротенькие ножки-подставки; на черном лице – большие круглые белые глаза и красная линия рта.
Вот так выглядит Кришна в образе Джаганнатха.
Однажды я взяла с полки у торговца эту фигуру, а он сразу же подал мне домик-храм с раздвижными дверцами, внутри которого был такой же Кришна и еще две фигуры.
– А кто это с ним рядом?
– Справа от него его сестра, Субхадра. Она всегда бывает желтого цвета. А возле нее брат, Балабхадра. Он обычно белый. И у них обоих, видите, глаза длинные, как лепестки лотоса.
Появление «разноцветных богов» – результат слияния арийских и доарийских религий. Кришна (черный), его брат Баларама (белый) и их сестра Субхадра (смуглая)
– Из чего сделаны эти фигурки? Они тяжелые.
– Из дерева. Разрисованное дерево.
– А в храме, куда не пускают иноверцев, они такие же?
– Да, конечно. Только большие.
– Я не хочу этого домика, дайте мне, пожалуйста, отдельные фигурки.
– Как скажете, мэм са’б.
И я их купила, все эти три странных изображения, называемых в лавках «набор Джаганнатха».
– А кто их расписывает, тоже ваши читракары?
– Да, да. Они все умеют делать. Особенно пата. Вы обязательно должны купить пата. Они все такие разные.
И вот настал день, когда мой друг с пляжа привел меня в дом-мастерскую читракара.
На полу сидел пожилой человек и наносил рисунок на прямоугольный кусок ткани. Обменявшись приветствиями, я стала следить за его работой. На ткани ли он рисовал? Я потрогала лежавшие у стены заготовки, и они мне показались чем-то вроде кусков тонкого линолеума или особого картона.
– Это ткань или линолеум? – спросила я.
– Ткань, только мы ведь ее сначала готовим к росписи. Расстилаем на циновке или каменном полу, покрываем слоем клея.
– Какого? Канцелярского?
– Нет. Обычно варим из семян тамаринда, на это накладываем еще ткань и снова слой клея, а потом сушим под солнцем.
– И все? Почему же фон белый?
– Нет, не все. Дробим в муку белый камень, вроде мела, смешиваем ее с тем же клеем и покрываем высохшую поверхность. Снова сушим, а затем наносим клей на обратную сторону. Когда все высохнет, зачищаем пемзой и полируем плоской галькой. Но это уже не мужская работа, это делают женщины семьи. Вот и получаются как пластинка. И тогда можно рисовать.
Он взял небольшую заготовку и точными линиями стал размечать рисунок.
– А чем вы работаете? Это же не карандаш.
– Нет. Это вартика. Мы смешиваем ламповую сажу с густым рисовым отваром и скатываем в палочки. Смотрите, жена сейчас готовит сажу.
Я увидела какое-то небольшое сооружение, тип которого дошел до нас, видимо, из бронзового века. На трех опрокинутых половинках кокосовой скорлупы стояла металлическая тарелка с водой, а под ней в выдолбленной каменной лампаде горело и страшно чадило растительное масло. Сажа столбом летела кверху и прилипала к холодному дну тарелки. Время от времени сидящая рядом женщина снимала тарелку и соскребала сажу, затем меняла воду и ставила снова.
– Чем вы разводите сажу?
– Клеем.
– Только контуры наносите черным?
– Нет, их мы делаем светлыми, а черным красим где надо.
– А другие цвета из чего?
– Для белого цвета толчем сожженные раковины и кипятим с водой, для синего берем индиго, а раньше для этого использовали лазурит, для красного тоже дробим и кипятим с водой красную охру или киноварь, ну и другого цвета камни у нас есть.
– А магазинными красками не пользуетесь?
– К сожалению, большинство уже стали пользоваться такими красками, но старые лучше.
За время нашего разговора на заготовке появился целый сюжет, где я узнала мальчика Кришну, побеждающего демона в виде зубастой змеи. Народная фантазия награждала этого юного героя небывалой силой и всегда обрекала на поражение всех его врагов. А их у него на протяжении всей его жизни было неисчислимое множество, как, кстати, и любящих его женщин. Этот прекрасный образ рыцаря побед и любви много столетий питал творчество поэтов и художников, народных сказителей и артистов.
В тысячах пата отражены все его деяния и приключения. В каждом штате Индии Кришну изображают по-своему, но в Ориссе связанное с ним народное изобразительное искусство расцвело особенно пышно.
– Я вижу в этом бамбуковом стакане много разных кистей. Вы их покупаете или делаете сами?
– Сами делаем.
– Из чего же?
– Да разные есть. Вот эти тонкие – из крыс.
– Из чего?!
– Из шерсти крыс. Их ловят наши мальчишки. Берем волоски только со спинки.
– А эти, пошире?
– С живота козы. А совсем широкие – из шерсти буйвола или с уха теленка. А когда расписываем стены, то пользуемся корнем дерева киа.
– Это что такое?
– Индийская сосна, вся закрученная, как винт. У нее корни из волокон, мы их разбиваем камнем. Для картин и для храмовых фигур нужны самые разные кисти.
В храме Джаганнатха существует сложный мистериальный ритуал, близкий и к религиозному, и к светскому театру. Рано утром под гром барабанов деревянных, богов будят, символически омывают, поливая водой их отражения в металлических зеркалах, набрасывают на них красивые ткани, надевают украшения и цветочные гирлянды и показывают молящимся. Богам дают «завтрак», «обед» из 21 блюда и «ужин», а вечером под пение строф из кришнаитской поэмы «Гитаговйнда» (XII в.) им предлагают отойти ко сну. Для всех церемоний существуют свои группы севаков, то есть «служителей (храма и божеств)».
И в среде читракаров есть тоже особые севаки, а глава касты имеет право изготовлять картины-портреты всех трех божеств к особо торжественным дням, когда верующие в течение двух недель не могут видеть деревянных идолов и должны поклоняться этим картинам. Это бывает раз в году, после того как в период полнолуния (май – июнь) богов везут в сопровождении торжественной процессии к купальной платформе на пруду и тщательно омывают там водой. Пока смытые краски восстанавливаются читракарами, боги считаются больными и видеть их нельзя. Вот к этому-то времени глава касты пишет специальные большие пата, на которых божества изображаются уже не в том виде, в котором их делают из дерева, а в форме четырехруких человеческих фигур – тоже черной, желтой и белой.
В сопровождении жрецов храма и музыкантов он несет свои три картины в храм, и там их прикрепляют к занавеси, за которой скрыты идолы, прошедшие церемониальное купание.
А когда их вновь открывают для обозрения, наступает всемирно известный праздник колесниц, во время которого сотни людей тянут за канаты три резные деревянные колесницы, высотой по 12–13 метров и со многими колесами, и заново окрашенные фигуры божеств торжественно перевозят на семь дней в другой храм.
К этому празднику, называемому Ратхаятра, стекаются со всех концов страны миллионы людей, приезжает масса туристов, и, соответственно, все читракары стремятся приготовить как можно больше пата и выручить за них как можно больше денег.
Я в эти дни умудрилась купить не только много пата, но и расписной ларец, и несколько глиняных ваз с теми же сюжетами, переданными в той же живописной манере.
На пата и в других произведениях искусства Кришна в образе человека ведет бои, пасет коров, танцует с девушками, играет на флейте – живет яркой жизнью молодого воина-пастуха, обожаемого и обожествленного индийским народом.
Я слышала несколько легенд, объясняющих странный вид фигур «набора Джаганнатха», читала эти легенды в книгах в самом разном изложении. Чаще всего в повествовании говорится, что, когда Кришна погиб от ядовитой стрелы и его тело сожгли на костре, сердце его не сгорело и было опущено в воды океана. Волны вынесли его на берег (в местном варианте мифа – на берег Ориссы), где оно превратилось в синий камень (вспомним о предположении насчет метеорита), которому стали поклоняться как синему Кришне. Потом он внезапно исчез, и вождю одного из племен (вариант: правителю одного из царств) приснилось, что камень вновь появится в образе бруска дерева. Его и нашли на берегу, но был он таким твердым, что мастера не смогли изваять из него Кришну. Тогда появился среди них сам Вишвакарман («Вседелатель») – бог ремесленников и, запершись в храме, сказал, чтобы дверь никто не смел открывать раньше чем через 21 день.
Но жена правителя была нетерпелива, как все женщины земли, и нарушила этот запрет. И вот Вишвакарман исчез, оставив людям три недоработанные фигуры, которые и являются «набором Джаганнатха», без правильных форм лица, рук и ног.
Тысячи легенд, преданий и мифов окутывают образ Кришны…
А читракары Ориссы, работая без отдыха, воссоздают самые разные его облики. И не только на ткани, которая подготавливается так, как я уже рассказала, но и на газетах, бумаге, стенах храмов и хижин и т. д. Они изготовляют и расписывают маски, умеют делать даже микрокартинки размером в один квадратный сантиметр, которые можно вставлять в кольца, и картинки для вложения в письма и для настольных ширм.
Да и не только Кришне посвящают читракары свой труд. Они делают иллюстрации к великим эпическим поэмам Индии, рисуют многочисленных богов пантеона индуизма и разные персонажи фольклорных сюжетов.
И цветут краски на их картинах – яркие, накладываемые без оттенков и такие богатые по своим сочетаниям, что глаз не оторвать; синие Кришны в желтых одеяниях динамично двигаются на ярко-красном фоне, а на черном – сплетаются в танце нежные девушки в розовых и голубых сари, на желтом же или белом действует множество самых пестрых фигур – никакие ограничения, кроме вкуса самого читракара, не сдерживают полета его творческой фантазии.
Словом, эта отрасль народного искусства, поддерживаемая широким спросом со стороны всех, кто живет в Ориссе или приезжает в этот штат, продолжает жить и процветать.
26. ШИВА И ПАРВАТИ
В Индии иногда говорят: «Что ни храм, то вера» – и это до известной степени правильно, потому что любой жрец, брахман и небрахман, может начать возвеличивать любого из богов индуизма и даже объявить себя воплощением бога, собрать любую аудиторию и проповедовать, что только захочет.
И однако, несмотря на многоплановость и многообразие, в современном индуизме существует три главных направления (которые иногда именуют сектами): шиваизм, вишнуизм и шактизм, т. е. предпочтительное поклонение богам Шиве и Вишну и богиням, известным под собирательным именем Шакти, – супругам богов, их женской энергии, стимулирующей проявление их силы и воли к действию. К ним некоторые исследователи, да и сами индусы, причисляют еще одно течение, четвертое, называемое смарта, приверженцы которого поклоняются всем богам.
Итак, вокруг трех центров, трех объектов почитания развились три главных течения индуизма.
Шива – древнейшее, исконно индийское божество. Веками накапливались мифы о его гневе и милосердии, о стойкости в обетах, о его великой производительной силе, о том, как воплощена в нем сама суть, как он созидает и, созидая, сам же разрушает.
Он– воплощение вечности: Махакала– «Великое Время»; он – владыка богов: Махадэва – «Великий Бог», или Махёшвара – «Великий Владыка»; он – воплощение вечного ритма движения материи: Натараджа – «Царь Танца»; он – олицетворение аскезы: Махайоги – «Великий Йог»; он: Нилакантха – «Синегорлый» – и кроме этих имен имеет еще многие и многие другие.
Образ его, как в самих мифах, так и в их философской интерпретации и в индийском изобразительном искусстве, раздвоился, разтроился, размножился.
Почему он «Синегорлый»? Потому что в те давние-давние дни, когда боги и демоны занимались пахтаньем вселенского молочного океана, чтобы добыть амриту – напиток бессмертия (на санскрите «мри» значит «умирать», «мрити» – «смерть», «мрита» – «мертвый», а отсюда с отрицательной приставкой «а» образуется слово «амрита», т. е. «не подверженный смерти», «неумирающий»), в числе разных веществ, полученных при этом, оказался и страшный яд. Этим ядом хотели овладеть демоны, чтобы разрушить жизнь богов и людей, но Шива успел захватить его. Боясь, что демоны найдут яд всюду, куда бы его ни спрятали, он влил его в свое горло. Там он хранится, как в сосуде, до сих пор. Яд жжет горло Шиве, отчего оно посинело. Поэтому на миниатюрах, фресках и литографиях Шиву часто изображают с синей шеей, вокруг которой обвилась охлаждающая ее кобра.
Шива в образе Махайоги – отшельник, сидящий на шкуре антилопы. Ноги его скрещены, как у йогов. Эта поза известна под названием «лотоса» – колени разведены в стороны, а стопы, вывернутые пятками кверху, положены так: правая на ляжку левой ноги, а левая на ляжку правой ноги. Руки ладонями вверх лежат на коленях, лицо исполнено спокойствия, бесстрастные глаза задумчиво полуприкрыты. На лбу обычно третий глаз. Длинные волосы Шивы по древнему обычаю индийских отшельников свиты в жгут и собраны в пучок на макушке, и вокруг пучка, подобно ленте, тоже обвивается кобра [21]21
Тут я не могу не вспомнить о том, что не раз мне приходилось видел в Индии отшельников, чьи волосы поддерживает завязанная узлом кобра и заклинателей змей, тоже повязывающих кобр вокруг своих тюрбанов, и я не могла понять, да и до сих пор не понимаю, почему такая сильная и упругая змея, как кобра, не может развязаться и уползти, а покорно, точно заколдованная, подолгу пребывает в завязанном виде.
[Закрыть]Кобры изображаются и в виде браслетов на его руках, и в виде пояса. Часто на Шиве ожерелье из черепов или отрезанных человеческих голов, что служит символом его разрушительной мощи. Такой образ Шивы-Махайоги иллюстрирует процесс самоуглубления божества, накопления им энергии для созидания или разрушения мира. Однажды, говорится в мифе, прекрасная Парвати, дочь Химавата – воплощения гор, называемых у нас Гималаями (слово «Химаалая» на санскрите означает дословно «зимолежание». или «лежбище зимы»), увидала Шиву, погруженного в самосозерцание, и полюбила его. И тогда юный бог любви и желания, Кама, натянул тетиву своего лука, сделанную из гирлянды пчел, и поразил стрелой, оперенной прекрасным цветком, сердце Шивы. Охваченный гневом Шива испепелил Каму смертоносным огненным лучом, посланным из своего третьего глаза. Но это не спасло самого Шиву от чувства любви и, увидев представшую перед ним Парвати, украшенную всеми добродетелями, он воспылал к ней страстью и стал ее супругом.
Дальше мифы о Шиве и Парвати переплетаются подобно лианам. В них повествуется о том, как несравненная Парвати родила Шиве сыновей Ганёшу (или Ганапати) и Картикёйю (или Сканду) [22]22
В некоторых преданиях говорится, что он зародился в водах реки Ганга (или по истинному индийскому названию Ганги), будучи опущен туда огнем, в который Шива вверг свое семя, а вскормили его своим молоком шесть матерей – шесть звезд созвездия Критгики (Плеяд), и поэтому Сканду часто изображают с шестью головами
[Закрыть]. Первый сын прогневил Шиву, и тот отсек ему голову, но, видя горе Парвати, тут же отсек голову проходившему мимо слоненку и приставил ее к телу сына. Ганеша почитается как бог-покровитель искусств, наук и предпринимательской деятельности – его изображение в виде толстого человечка с головой слона можно постоянно видеть в научных заведениях, в магазинах, на фабричных воротах и на домашних алтарях в семьях почти всех без исключения индусов.
Бог Шива в образе Махайоги
Часто в Индии встречается изображение Шивы «в кругу семьи», т е. рядом с Парвати, нежно держащей на коленях слоноголового Ганешу. Тут же иногда присутствуют Картикейя и всегда неизменный спутник Шивы – его любимый бычок Нанди.
Бог Ганеша, сын Шивы и Парвати (копия рисунка на ткани)
Об этом бычке следует сказать особо, так как он символ плодотворящей мощи великого бога В шиваитских храмах головой ко входу, или к «гарбагрихе» – святилищу, куда помещают изображение бога, – лежит изваянный из камня Нанди, и скульпторы не забывают показать, что это не холощеный бычок. Напомню читателю, что в знак благодарности за какое-нибудь радостное событие – чаще всего за рождение сына, которого очень ждали, – Шиве дарят бычка, т. е. на ляжке животного ставят клеймо бога Шивы – изображение трезубца – и отпускают его на волю. Все, кто встречает такого бычка, стараются его накормить и напоить, так как это считается заслугой перед Шивой, и ни один индус во всей Индии не решится причинить ему какой-нибудь вред или, что является самым страшным грехом, подвергнуть его холощению и в качестве вола использовать на работе.
Скульптурная фигура Нанди, быка бога Шивы. Храм в Каджурахо. Камень XI в.
Шива – созидатель жизни. И в этом своем качестве он предстает не в виде человека, а в форме фаллоса, который называется «шивалингам».
В храмах Шивы практически не бывает никаких других его изображений, кроме шивалингама, который обычно высекают из камня и помещают в глубину темной гарбагрихи, подвешивая над ним дырявый сосуд, откуда все время капает вода. Индусы верят, что этим они охлаждают Шиву, которого до сих пор жжет некогда проглоченный им яд.
Шивалингам изображается, как правило, в сочетании с «йони» – кольцом у его основания, символизирующим женское начало – шакти, стимулирующее пробуждение творческого мужского начала. По сути дела, название «шивалингам» относится именно к этому сочетанию, фокусирующему в себе обширную область индусской философии, трактующую вопросы возникновения материи, мира, жизни на земле и проявления созидательной энергии.
Здесь уместно вспомнить о том, что здание атомного реактора в Тромбее (на острове возле Бомбея) в точности воспроизводит форму шивалингама. Лучшей апелляции к чувствам и разуму каждого индуса нельзя было и придумать, так как именно Шива царит над силами Вселенной, и от его воли зависит проявление их созидательной или разрушительной мощи.
Древнеиндийская философия говорит о том, что все сущее состоит из мельчайших частиц и что все эти частицы находятся в непрерывном движении, ритм которого обусловливает жизнь и изменение форм материи. А прекрасным способом выражения ритма, рассказа о нем является танец. И тут Шива оборачивается к нам другим своим лицом – лицом Натараджи – «Царя Танца».
В этом своем качестве он изображается в позе танцующего человека. Одной ногой Шива попирает карлика, символизирующего скованность души неведением, другая его нога согнута в Колене и поднята. В двух из своих четырех рук он держит барабанчик – ритм созидания – и огонь – силу разрушения, опущенные пальцы третьей руки указывают на поверженного карлика, как бы подчеркивая, что путь спасения лежит в избавлении от неведения, а четвертая рука с пальцами, поднятыми вверх, являет собой знак защиты и покровительства. Танцует Шива в кольце из язычков пламени, что свидетельствует о его власти над космической энергией. Такова сложнейшая символика, воплощенная в образе Шивы-Натараджи с глубокой древности Все его основные свойства совершенно очевидно связаны с исконными доарийскими культами Индии. С ними же, по всей видимости, связан и институт служения богу танцем, а также претворением в жизнь сочетаний мужского и женского начал.
Из источников известно, что в Индии, особенно в среде одного из ее народов – тамилов, с начала новой эры (а возможно, и раньше) был распространен обычай посвящать в храмы Шивы девочек, которых обучали там особым ритуальным танцам и «искусству любви», искусству тоже древнему, детально разработанному в Индии и описанному в ряде научных трактатов.
Изображение доарийского бога Шивы, исполняющего космический танец
Эти девочки (в больших храмах их насчитывалось до нескольких сотен) становились «девадаси» – «рабынями бога» Танцы их, из которых наиболее популярен «бхарата-натьям». состояли из комбинаций быстро сменяющихся движений и поз. дополняемых условной мимикой Язык всех этих поз и жестов известен под названием «абхинайя» Целые поэмы, гимны и молитвы можно создавать из определенных сочетаний движений пальцев, рук, головы, глаз, бровей, поворотов тела, прыжков, притоптываний и проходов.
В развивающемся смешанном арийско-неарийском обществе Индии девадаси были причислены к низким кастам, и их занятие храмовой проституцией стяжало им на многие столетия скверную репутацию.
Девадаси исполняет танец, посвященный богу Шиве (рис С Потабенко)
В средние века в северной Индии начал распространяться ислам, делийский трон несколько раз переходил от одного иноземного правителя к другому. Танцы девадаси отодвинулись на юг. Потом в стране воцарились европейские колонизаторы, и все формы национальной культуры почти прекратили свое развитие или полностью заглохли. Но и в эту тяжкую эпоху девадаси продолжали танцевать под сводами храмов, воспринимая и передавая от поколения к поколению древнее народное искусство.
И вот, после освобождения Индии все ее общество – и особенно интеллигенция – стало уделять большое внимание возрождению национальной культуры. Ценители истинной красоты обратили свои взоры к искусству девадаси, к искусству древнего танца бхарата-натьям.
Теперь оно покинуло пределы храмов, вышло на концертные эстрады, заняло свое место в кино. Танец бхарата-натьям преподают в школах, о нем пишут статьи и книги, его изучают женщины в весьма респектабельных семьях, он известен как одна из четырех школ классического танца Индии, он прославил индийское танцевальное искусство за рубежом
И все же всегда перед началом выступления профессиональные исполнительницы бхарата-натьям приносят молитву богу Шиве, и часто его изображение в образе Натараджи украшает сцену. Перед выступлением или в самом его начале они получают благословение от профессионального учителя, выполняющего и функции жреца, и под его же благословение подходят, завершив танец.
Вот основное, что связано в представлениях индусов с богом Шивой. Но нераздельна с ним Парвати, его женское начало, его Шакти.
Богиня Парвати, супруга Шивы
Существует в древней литературе два основных варианта истории ее появления на свет. В них говорится, что Великая Богиня, Шакти, существовала – и всегда существует – как всеобщая сущность, всепорождающее и всеохватывающее начало, как сама идея Матери. Но вот на богов ополчились демоны. По первому варианту, к ней обратился отец богов, владыка всего сущего Брахма (божество, лишившееся постепенно конкретных черт и функций и упоминаемое во всех молитвах просто как имя, как идея Абсолюта). Он покоился в цветке лотоса, стебель которого выходил из пупа бога Вишну, спящего на кольцах извечной Змеи на водах мирового океана. Брахма увидел, что из пыли, скопившейся в ушах Вишну, образовались два демона, которые и стали угрозой для богов и для доброго начала в мире. Он воззвал к Шакти, прося ее принять конкретный облик и побудить Вишну сразить демонов, и она воплотилась в женщину, выйдя из глаз, рта, ноздрей, рук и груди спящего Вишну. Она разбудила его и, подвигнутый ею на бой, он встал и пять тысяч лет бился с демонами.
По другому варианту мифа, демоны долго сражались с богами, предводителем которых был громовержец Индра – одно из верховных ведических божеств. Наконец, демоны стали одолевать богов. Как простые смертные пришли побежденные боги во главе с Брахмой к Шиве и Вишну и стали молить их о помощи. Соединенная энергия всех богов сотворила чудо. От лиц Шивы, Вишну и Брахмы и от тел Индры и других богов изошел великий свет, который слился в нестерпимое для глаз сияние, подобное пылающей горе. Все небо охватило пламя, пронизавшее три мира. И тогда вышла из него женщина. Из света Шивы образовалось ее лицо, из света Вишну – ее руки, из сияния Чандры, бога Луны, – ее груди, из света Ямы, бога смерти, – ее волосы, из сияния Агни – ее глаза и из света, исходившего от других божеств, – все другие части тела. Затем каждый из богов воспроизвел оружие, которым владел сам, и вложил в ее руки. Брахма же дал ей жемчужную гирлянду и сосуд для воды, а Сурья – бог Солнца – свои лучи.
В таком облике богиня Дурга вступила в бой с демонами и победила, сразив их предводителя Махишасуру. Спасаясь, он превращался то в быка, то в коня, то, наконец, в буйвола, и именно в этом виде был убит ею.
Одно из воплощений Шакти – богиня Камакши
В Бенгале, древнейшем центре поклонения Шакти, широко распространены культы, утверждающие приоритет женского начала. В шакгизме главенствует идея познания Абсолюта через познание женщины, идея слияния с самой сутью Шивы через слияние с женским началом, через осуществление акта оплодотворения.
Обо всех этих обрядах написано в древних книгах – тантрах, откуда идет и второе название практического шактизма – тантризм. В тантрической литературе есть тексты, говорящие, что главным для спасения души человека является знание принципа, называемого «каула».
Этот принцип объясняется по-разному, чаще всего так: Шива сказал, что знание каулы перевесит все другие заслуги человека. А каула – это сочетание во время ритуальных молений пяти следующих вещей: опьяняющих напитков, вкушения мяса, вкушения рыбы, вкушения прожаренного зерна и соединения с женщиной. Европейцы до сих пор мало знают об этом течении индуизма, потому что индусы ревниво оберегают от чужого взгляда процесс отправления тайных культов.
По моим наблюдениям, богине Шакти в форме Дурги поклоняются главным образом члены высоких каст, тогда как культ Калиаммы – Черной Матери – более широко распространен в среде так называемых низких и средних каст.
Повсеместно встречаются ее храмы, обычно небольшие, иногда просто ниши, где помещают изображение черной женщины с высунутым красным или позолоченным языком, в ожерелье из черепов и пи отрубленных голов. Перед статуями Кали всегда делается квадратная яма, заполненная песком или землей, – здесь забивают жертвенных козлят, ягнят и петухов. Богиня жаждет крови и принимает только кровавые жертвы от тех, кто обращается к ней за помощью.
Разные воплощения Кали – бесчисленные Аммы: «Матери» оспы, холеры, чумы и всех других болезней, «Матери-покровительницы детей, скота, домов, «Матери» – кобры, тигрицы, волчицы, «Матери» всех и всяческих проявлений жизни, всех и всяческих явлений природы.
Таковы основные ипостаси Шивы и Парвати – созидателей и разрушителей жизни, карателей и покровителей людей.
