Текст книги "Не любо - не слушай"

Автор книги: Наталья Арбузова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Я подарил себя Ане к восьмому марта – свадьба состоялась шестого. И начал писать цикл «Стихи об Ане».

Читай на диване... эк сел на своего конька (автор).

Писал о прекрасной женщине, которая понимает своего возлюбленного и вдохновляет его на возвышенный труд. За переводы из современных туркменских поэтов получил вполне ощутимый гонорар.

Это тебе не с Киплингом печататься (автор).

Мать умерла в начале апреля – сказали, что от инсульта. Перед смертью казалась совсем здоровой, хотели выписать – не успели.

Влад сказал, что пойдет на майские с нами, только просил взять Таню. Для нас ЧП, но мы взяли. Пусть тащится.

Не в смысле восхищается, а в смысле плывет потихоньку (автор).

В июне я получил золотую есенинскую медаль.

Золоченую бляху от КПРФ – их выдали сто пятьдесят штук (автор).

В Переделкине в честь этого знаменательного события мне устроили персональный вечер с фуршетом на открытой веранде и морем букетов.

Через два дня явилась молодая подмосковная поэтесса с точно такой же бляхой на сиреневой блузке, но все предпочли не заметить (автор).

Есенинские медали давали на три года позднее. Эта авторша соврет – не дорого возьмет (призрак Нины).

Колдунья! куда ушла, откуда следишь, каким образом прозреваешь? Не верю я в твои инсульты (автор).

И я не верю (Павел).

Да, я совру – не дорого возьму. И что мне теперь – идти по кругу? рассказывать, как у Тани в ноябре две тыщи четвертого родился сын Михаил? ну, это, положим, правда. Как сейчас, в октябре две тыщи седьмого, Влад стоит в дверях на Уральской, держа на весу ядовито-зеленый пластиковый велосипедик с электронной шарманкой? как Таня натягивает комбинезон на вырывающегося Мишку, приговаривая с укором: папа вчера пришел поздно… нехороший какой. Как растет подобно снежной лавине отчужденье, начавшись много раньше, чем в предшествующем поколенье? как дерзки девушки за компьютером в фирме? это вы сами знаете. Не стану врать. Они – другие, иначе распорядятся собой. Как бы то ни было – выгуливайте Мишек. Это имеет абсолютную ценность: жить в будущем им, а не нам.

Я прозевал рождение внука Мишки – не видел Таню с экзотической конной свадьбы. Пошел с подарком, когда исполнился месяц. Он так похож был на Влада в младенчестве, что сделалось неуютно: не то состоялось клонирование, не то возвратилось время. Скорей второе – я решил про себя.

Культурно стал говорить, однако (автор).

Все младенцы одинаковы. Что твой внук, что моя внучка (Аня).

Вот как? есть и такая? (автор)

С тех пор как я здесь, для меня это не проблема. И время может вернуться, и человек еще раз придти. В ту же самую оболочку или в иную. После того, как тот ушел или может быть, раньше (Нина, витающая в воздухе).

А где находится твое «здесь»? (автор)

Ответа не воспоследовало.

Как говорят в крутых сериалах – у натуралов такая трудная жизнь. Влад приходит к нам на Речной отдохнуть. Вика клеит его по-черному. На Уральской ночует теща – мне это было бы за падло. Танька сдала почти все зачеты – она молодая, и ей не в лом. Клёво я от нее увернулся, а то все подгузники были б мои. Фишка в том, что неизвестно, кто вырастет. Чтоб вышло кудряво, надо ботанить вот так. Чуть-чуть до результата не дотянул – вышла форменная байда. Без труда не выловишь и рыбку из пруда. Бедные натуралы.

А ты-то кто? (Вика)

Я пограничный. Я сдвинутый натурал. Маргинал (Артём).

Ты, Тёма, верно воткнул. Я в это во всё не полезу. Вырастут, блин, мутанты. Стрёмно подумать, блин (Вика).

Ты их лепишь плоховато,

Ты их любишь маловато,

Ты сама в том виновата,

А никто не виноват. (поет Нина, порхающая за окном).

Вика крестится не в ту сторону.

Я начал цикл «Стихи о Мишке». Выйдут отдельной детской книжкой. Аня договорилась с издательством за полгода вперед. В честь договора отнес на Уральскую олимпийского медвежонка – ровесника Влада. Мишка пялил глаза на елку и пускал пузыри.

Снова Новый год у Влада – на этот раз две тыщи пятый. Танька глазеет на Викин прикид, мы с Владом пьем от души, поминаем студенческое веселье и зеваем, как бегемоты. Я улетаю завтра в Андору с новой компанией – из фирмы, и наша с Владом прежняя жизнь уходит за горизонт.

Не хожу не смотрю, как Мишка растет. Сижу пишу, вспоминаю Влада. Аня всё-таки правит мои стихи, а я не мешаю: женщина, ей видней. Тоже окончила литинститут имени Горького.

Тоже? как кто? (Аня)

Можно бы всё же мне жену помоложе, но помогает довольно толково. Всё мне печатает на компьютере… и печет пироги.

Восьмое марта, иду несу Тане мимозу-духи. Что-то свободное в воздухе, но не въезжаю что. Будто еще не всё случилось, что-то еще случится. Фирма по фигу, и кварнтира, и тещины мощи по фигу.

Мои «Стихи об Ане» вышли в «Москве» еще в декабре две тыщи четвертого.

Не спи, читатель, не верь (автор).

А в апреле вышла рецензия на них в «Знамени».

Бди! (автор)

Аня сама ее написала, подчеркнув помимо достоинств стиха собственные достоинства. Отвезла на подпись влиятельному лицу, которое и получит за рецензию гонорар. Подготовила также разбор будущей книжки – «Стихи о Мишке».

Поскольку я ее фактически пишу, то мне и знать, чем сердце успокоится. Могу не ждать окончания Юриного великого сидения за столом. Дам на подпись подруге – гонорар пополам (Аня).

Апрель. Два года сегодня исполнилось, как Таня во дворе института мне вернула платок. Облом: я не вспомнил. А Таня воткнула и положила мне утром в карман этот самый платок. Почему они любят нас больше, в чем фишка? Просто их молодая жизнь стопудово кончается с первым ребенком – им ничего и не остается, кроме как нас любить.

В апреле две тыщи пятого я стал председателем приемной комиссии нашей писательской организации.

Читатель, ты как – проявляешь бдительность? ты ведь не лох, правда? (С жаром): Ну и карьера! за пять-то лет (автор).

Петербурженко пошептался со всеми нужными людьми и провел меня единогласным голосованьем.

Теперь уже с подачи не Людмилы, но Ани. (Бурно): Прямо ангел-хранитель этот Петербурженко! (автор)

Надеюсь, наша организация обретет наконец подлинный свой облик.

О да, без сомненья! sans doute! (В сторону): Уж ты-то, Юрочка, прирожденный советский кадровик (автор).

Я ему всегда говорила! (Нина, реющая ранней ласточкой в апрельском небе).

Наши байдарочные походы накрылись: эпидемия браков. Тёмка гонит: напрасно прошлый раз взяли Таньку… женщина на борту – не к добру. На май я влился в фирменную компанию Тёмы. Летим сегодня в ночь на Майорку. Тёма меня подставил: сказал Татьяну не брать, а сам взял Вику… она на дипломе. На самом деле я рад… Артём угадал мое желанье… точняк.

Книгу моих стихов взяло издательство «Время».

Achtung! Аchtung! не верь мне, читатель (автор).

По нулям – ни я не плачу, ни они мне.

И так много чести (автор).

Я ночами сидела, всё переделала… камня на камне не оставила (Аня).

Алла очень радуется моим успехакм (Юрий).

Что??? какая Алла? я не в курсе (автор).

Зато я в курсе. Пухленькая такая (Нина – тянется в окно, прикинувшись кленом).

Мы с Викой тайно встречаемся на Речном – Тёмка, баклан, подстроил. Чего он хотел? чтоб время вернулось? оно не вернется – мы стали взрослей. Я, может, чудовище, но любовь ради рожденья ребенка чем-то меня не устраивает. Слишком уж тут на поверхности, блин, инстинкт. Щелкнет капкан – отпилишь, блин, ногу и убежишь. Инстинкт у меня не работает. Блин, объясните мне, зачем живут люди. Вспомнил о Павле и позвонил ему.

Да, он мне позвонил. В старых советских кедах иду с ним по Усовской ветке – вровень, ноздря в ноздрю. Загаженные грязными одноразовыми тарелками, робко цветут ромашками заброшенные поля. Я еще тут щипал стручками зеленый горошек и даже, вечно голодный, его собирал в пакет. Взяли землю с оврагами, и с болотцами, и с обрывом. Спускается уступами к реке кирпичный забор. Великая китайская стена отдыхает. Влад, мы с тобой впилились в технократический век. От чего-то мы тащимся, чего-то не можем стерпеть. У зверя в клетке инстинкт не работает. Ты просто сказал это вслух. Влад послушно кивает и смотрит мимо меня.

Что вы знаете, мои любимые! вот я – я теперь знаю (Нина, витающая облаком впереди).

Покуда Влад проверяет на Павле свои догадки о смысле жизни, дома у него творится сущий бардак. Танька ушла сдавать последний экзамен за третий курс – теория информации и кодирование. Завтра, воскресным утром, Влад отвезет их с Мишкой до сентября на дачу к тёще Любовь Владимировне. Танька туда не хочет: Влад будет редко ездить. Но молодая бабушка Мишку так не берет. Тогда на Майорку Танька просилась – Мишку уже не кормила – вся распухла от слез. Любовь Владимировна с досадой наконец согласилась. Но Влад сказал: отбой… с таким, блин, скрипом не надо. На самом деле Тёма был против: ему по-прежнему с Танькой неловко. Влад друга не выдавал… кто знал, блин, что теща дрогнет. И вышло, блин, то, что вышло – всё пошло под откос. Сегодня теща уверена: зять не в фирме – сидит с ребенком. Но Танька едва за порог – Вика Влада, блин, подменила, уже, блин, не в первый раз. Балдеет от Влада и Владова сына. Балдеет оригинально: смотрит свадебные фотографии, мерит Танькино белое платье, Мишка же в другой комнате ползает по ковру. Уснул, положив голову на плюшевого медведя – Вика даже, блин, не воткнула… не въехала… полный отпад.

Да ладно! стал медведем медвежонок, стал оленем олененок, оба стали мужиками, а никто их не лелеял, не лелеял не баюкал, не баюкал не качал (тень Нины на стене).

Алла… Алла вступала в нашу писательскую организацию с откровенно слабыми стихами.

Как некогда ты, мой друг (Нина, сидящая бабочкой на подоконнике).

При всём при том была молода и нарядна.

Вся из себя (Нина, сидящая всё в той же позиции).

Я принял в ней горячее участие, породившее обоюдную симпатию. Нежная дружба сменилась страстной любовью, которую мы условились скрывать, покуда я не сдам в издательство согласно заключенному договору детскую книжку.

Ну конечно… ведь писала эта… с лисьей мордочкой… Аня (бабочка Нина).

По Усовской ветке полно таких пней – на двоих. У Павла хорошая энергетика, клёво с ним – мать въехала верно. Ручеек жур-жур-жур, мобильник звонит. Сдала? пятерка? черт, не дает осечки! ну, потусуйся с группой. Вдвоем с Белорусского поехали на Уральскую: Павел посмотрит на Мишку. Вику домой отправили, а она забыла помаду. Чтоб Таньку не огорчать, сунули Павлу в сумку. Вика и в классной форме, и в классной фирме – едва защитила диплом, буквально вчера – у неё всего до фига. Жалко, что невозможно родить ребенка без женщины. Жалко, что он, ребенок, так долго и трудно растет – вся жизнь, блин, уходит. Вон у лесных зверей – одно лето. Нет, у медведей, кажется, два. Светлый июньский вечер за окнами, Мишка устраивается спать. Павел читает ему наизусть красивым голосом… мать, блин, тащилась:

Светило солнышко, устало солнышко

И спать ушло за горы солнышко.

Листья на ветках устали, листья друг другу сказали:

Светило солнышко, устало солнышко –

И нам пора уснуть до утра.

На ветке иволга пела – песню свою допела,

Допела, дощебетала и так себе сказала:

Светило солнышко, устало солнышко

И спать ушло за горы солнышко.

Листья на ветках устали, листья дрожать перестали –

И мне пора уснуть до утра.

Прыгала белка по веткам, искала орехи деткам.

Напасла орехов и шишек – стала баюкать детишек:

Светило солнышко, устало солнышко

И спать ушло за горы солнышко.

Листья на ветках устали, листья дрожать перестали.

Иволга долго пела – иволга спать захотела.

И нам пора уснуть до утра.

По лесу шел охотник – волков стрелять охотник.

Присел отдохнуть на пень, промолвил: окончен день.

Светило солнышко, устало солнышко

И спать ушло за горы солнышко.

Листья на ветках устали – листья дрожать перестали.

Иволга долго пела – иволга спать захотела.

Белка спрыгнула с веток, белка баюкает деток –

И мне пора уснуть до утра.

На небо вышла луна, сказала: а я одна.

Светило солнышко, устало солнышко

И спать ушло за горы солнышко.

Листья на ветках устали, листья дрожать перестали.

Иволга долго пела – иволга спать захотела.

Белка спрыгнула с веток, белка баюкает деток,

Охотник отправился спать – буду светить и сиять

Ночным голубым светом, одна над всем светом.

В начале июля, практически без опозданья, я сдал в печать «Книжку о Мишке» – таково было окончательное названье.

Всю доработку по замечаниям рецензента я сделала (Аня).

Заранее. Замечания были придуманы самой Аней для приличия (автор).

Ориентируясь на срок сдачи книжки, я загодя освободил от жильцов материну квартирку возле Филевского парка. Переселился накануне отъезда в Переделкино. Развод не столь важен… не к спеху. Главное – изыскать литературные заработки. Я уже дозрел, чтобы жить ими.

Невероятно! (голос невидимой Нины).

Кто бы мог подумать! (автор)

Сижу на даче в Сушкинской с Мишкой. Влад отпраздновал свой день рожденья и улетел вместе с Тёмой

и Викой (автор)

на Сейшелы. Мама тогда собиралась в Анталию. Вернулся, нас навестил – это еще без мамы. И снова пропал: ему в лом при маме бывать. В Москву меня мама не отпускает: ей трудно с Мишкой одной. Я в этом Бермудском треугольнике – мама, Мишка и Влад – пропаду. Мне двадцать лет, я уже подурнела, а дальше – полный облом.

Этим летом в Переделкине многие пытались завязать со мной знакомство, но я вел себя осмотрительно.

Помня о будущих биографах (полтергейст с голосом Нины).

Из гроба достает (автор).

Организовал свое чтение в детской библиотеке имени Корнея Чуковского.

Сам! без Людмилы, без Ани (автор).

По приезде в Москву заключил договор с издательством на следующую детскую книжку.

***

Тоже сам (автор).

Надо, чтоб Алла мне помогала – у ней сейчас выходит совсем даже неплохо:

Восьмое марта, женский день,

Торт и цветы в подарок маме.

Сегодня никому не лень,

Мы комнаты прибрали сами.

Ну да! тырдын тырдын тырдын тырдын тырдын тырдын природа. Нашел себе экологическую нишу, Юрочка (хорошо знакомый читателю полтергейст).

Какой-то прямо по жизни литературный сутенер. Уж кого-нибудь да пошлет на литературную панель (автор).

Я сама рада ему помочь. И вообще я люблю детей. И вообще у меня скоро будет ребенок (Алла).

Разводись скорей, Юрочка. Время поджимает (автор).

Два года нашей с Владом свадьбы праздновали нескладно. Тёмка пришел с Викой – Мишка пошел к ней на ручки и весь вечер около нее терся.

Я очень сильно любил их обеих в какое-то разное время. Сейчас мне строго параллельно (Влад).

Ви! Ви! (Мишка)

Надо же… папа и мама не говорит, а тут – нате вам (Таня).

Алла поставила меня перед фактом. Чем жить – непонятно. Помог всё тот же Петербурженко.

Я его попросила (Алла).

Нет слов (автор).

Ведь я кандидат наук, хотя и технических. Имею диплом СНС.

Не путайте с СМС (автор).

Меня устроили на доцентскую ставку в литинститут имени Горького преподавать информатику. Прямо сейчас в сентябре – с опозданьем на две недели.

Компьютер он, правда, в последние годы освоил неплохо (автор).

Петербурженко сказал, что временно. Потом мне дадут поэтический семинар.

Помни, читатель, что это враки, и не ищи его там (уставший повторять, но побаивающийся наезда автор).

В общем, я подал на развод (Юрий).

Ах! огласка… я не хотела. Людмила! что он за тип! (Аня)

Двенадцатое ноября, день рождения Мишки – ему исполняется год. Тёма и Вика, всё крепче дружные, всё больше похожие друг на друга, везут на Уральскую детский спортивный комплекс и белого плюшевого арктического медведя длиной в человеческий рост. На четверых один детеныш… блин, вымираем. Тёмка всю жизнь будет думать – это мог быть его сын. И Вика никак не догонит, что Мишка, блин, не ее. Станут дарить подарки – им это, блин, не в лом. Морозец, Вика скользит по льду каблучками. Возьми медведя, ступай в подъезд. Тёма снимает спортивный комплекс с багажника – вышел Влад помогать. Держи, Вика, лифт… уедет. Что за грязь – офигеть. Целый месяц мы не были… с Танькиного дня рожденья… засвинили еще сильней. Оставь на вторую ездку. Заходи… нажимай.

Месяц не были! зато Влад с Речного не вылезал... там тоже хрущёвка… и грязь, блин, не меньше (автор).

Успел получить развод, успел расписаться с Аллой. В феврале, сказал врач, у нас будет дочь.

***

Я очень просила Петербурженко скорее дать Юре поэтический семинар – в компьютерном классе вредно. Сказал: в феврале. Юрин класс уже набран (Алла).

Бедные кролики! Что, этот Петербурженко – ректор? проректор? (Нина, из тонких миров)

Не дергайся, Нина! всё бред. И ты, впрочем, тоже (автор).

Приходит новый две тыщи шестой – мы с Викой у Влада. Мишка не спит, сидит верхом на белом медведе, глазеет на елку в зажженных свечах. Он незаметно стал центром нашей уродской семьи: Майоровых и Томилиных. Влад держит Мишку под мышки, Таня и Вика режут салат. Я рад, мне маза с любимыми. Теперь и Татьяна тоже – что ни скажет, всё в кассу. Как молодая мать она ничего, сойдет.

Нелюбимая мать любимого сына… мне эта роль не под силу. Помогите, спасите! (Таня)

В январе вышла моя книга в издательстве «Время».

Ложь, читатель! наглая ложь (автор).

Не детская – взрослая. Я назвал ее «Разговор с сыном». О жизни, о вере, о любви, об отцовстве.

Месиво, винегрет, обрезки с Людмилиной и Аниной кухни (Нина – из ноосферы).

А вообще – где она? в тонких мирах, блин, в ноосфере? кто ее туда запустил? не я (автор).

И в январе – врач немножко ошибся – увидело свет еще одно мое произведенье: дочь Мария.

Еду из института – сдала экзамен. Мать сидит с Мишкой – делает мне одолженье. В мире холодно. Жду автобуса, надвинув шапку и подняв воротник.

Не видно волос золотых (автор).

Со мною на остановке пьяный рабочий. Сидит на скамейке и говорит в темноту: «Вот женщина – хорошая женщина. Один раз обожглась, теперь никому не верит. Если я что скажу – она не ответит». Точняк, не отвечу… это он верно воткнул.

Я увидел свой поэтический семинар в феврале – одиннадцать девочек, один низкорослый мальчик. Хоть Маша и не давала мне поначалу спать, я много продумал. Сосредоточусь на православной тематике… так разумней. Людмила поможет мне – уже помогает.

Что-то не догоняю, где он живет. Звоню на Алябьева – там никогда его нет (Влад).

На Алябьева – бишь на Филевский парк. Не Маша стала спать крепче, а Юрий стал спать в другом месте (автор).

Ты долго будешь, блин, издеваться над своим несчастным героем? (губы Нины, накрашенные бледной помадой, шевелятся в воздухе).

По-моему, это ты начала (автор).

Каникулы зимние кончились, вроде бы я учусь – всё понты. У Мишки теперь тетя Машка на год его моложе. Лет через двадцать пять у Влада родится неведомая зверушка от молодой жены. Я буду тогда нянчить внуков. Куда уйдет моя жизнь – догоняете?

Псу под хвост (губы Нины дергаются в пустоте).

Эк спелись… снылись (автор).

Так я разнесу свое стойло в щепки, блин (Таня).

Это уже серьезно (автор).

Восьмого марта начал цикл, посвященный Людмиле. Людмила – она заслужила. Подвел итог своим жизненным достижениям,

***

несколько рано (автор),

которыми я в значительной степени ей обязан:

Я расцвел как поэт и теперь превратился в доцента,

Петербурженко сказал, что я молодец.

Так не смейся, родная, что я пишу с одесским акцентом

И поверь мне, родная, что осень еще не конец.

Жутковатая разница в возрасте всё же смущает,

И к тому же ты выше меня на один сантиметр.

Да, Людмила будет малость повыше Юры. На этот раз я не совру, а скажу серьезно. Слушай в оба уха, читатель. Все якобы Юрины стихи с ничтожной перекомпановкой и вкраплением по ходу дела фамилии Петербурженко взяты мною из реально существующей книги. Насчет же Юриного одесского акцента. Людмила права. Смотри ниже, читатель (автор).

Многих знаний иссушает разум,

В голове остался только бренд -

бренд? может быть, бред? поправить? нет? (корректор) –

И надежда, трепетная ваза,

Ваза-символ, как учил нас Фрейд.

И от этих вазиных вибраций

Начинаешь трепыхаться сам.

Многое на свете, друг Гораций,

И не снилось нашим мудрецам.

Крыша едет – дом стоит (Влад).

Если хочешь сил моральных

И физических сберечь,

Пейте соков натуральных,

Укрепляет грудь и плеч (автор – с одесской вывески).

Не преуменьшая роли моей музы,

то есть в данном случае Людмилы (автор),

я всё же старался подчеркнуть, что мой убедительный успех не есть результат детально продуманного плана, а в некотором смысле перст судьбы:

Петербурженко учил – если думать о будущем много,

Если жить, о каждой мелочи беспокоясь,

Первым шагом, друзья, окончится ваша дорога,

И вы скоро поймете – ушел ваш поезд.

Полно, мой персонаж… пощади! А кстати, насчет одесского акцента… откуда? я не въезжаю. Как мало, однако ж, я знаю своих героев (автор).

Петербурженко из Одессы! Юра нарочно придуривается (язвительно скривленные губы Нины).

Великолепно! кто придумал? кто этот гений лести? неужто Людмила? (восхищенный автор).

Нет, я… (Аня, скромно).

Ласковый теленок двух маток сосет (автор).

Апрель, три года нашей с Владом любви – что от нее осталось? Надела рюкзачок для переноски ребенка, просунула Мишкины ножки в специальные дырки. И мы поехали вместе первый раз в институт. Через месяц ему исполнится полтора года – застрелись, моя моложавая мать, клей кого хочешь. Руководитель диплома мне назначен – за год вперед. Это их там кухня, препов – с нагрузкой. В парке яркое солнце, ботаны с ноутбуками забиваются в тень. И младший парень, взъерошенный как воробей, меня попросил научить его нянчить детеныша. Потом на своих расхлябанных жигулях повез нас двоих на Уральскую. Дай, запишу тебе номер. Дима. Ага, записано. Завтра в десять заеду. Обогреватель бутылочек включим в машине… о'кей?

Алла с Машенькой переехала к матери в Химки – так ей легче (Юрий).

Потому переехала, что Юра меня с Алябьева попросил. В Химках формально хватает жилплощади, на Юрину недвижимость я не имею прав. Сказал: не сдам квартиры – не с чего будет вам помогать. Сдал, но денег дал с гулькин нос.

Не с гулькин нос, а четверть доцентской зарплаты (Юрий).

Мама торгует на рынке и кормит меня (Алла).

У института на гранитном барьере, распустив кудрявые золотисто-рыжие волосы, сидела с ребенком, я сразу не въехал, женщина или мадонна… супер! Долго думал – что ей сказать, и наконец придумал: блин, научи меня нянчить дитя… всё равно у меня, блин, будут.

Нина! где ты, давняя моя оппонентка? почему так долго не показываешься? Юра твой злополучный столько уже напортачил! что за дела? явись (автор).

Авторша! я устала. Сколько еще мне около вас витать? Вон Анна Андревна Ахматова как говорила?

Но я предупреждаю вас,

Что я живу в последний раз.

Ни ласточкой, ни кленом

Не стану я людей смущать

И сны людские посещать

Неутоленным стоном.

А ты, чумовая тетка, меня заставляешь маячить и маячить. Отпусти душу на покаянье.

Сколько веков тащились художники, глядя на молодых матерей! Мадонна старше меня на три года, и вышел полный улет. Такой отпад в сравненье с девчонками – хоть их вовсе не будь. Держать топорщащегося ребенка тоже, блин, хорошо. Будто поймал большую рыбу… будто поймался сам.

Когда я развелся с Аней, они с Людмилой стали подругами.

Да, не разлейвода (невидимая Нина).

Прорезалась наконец-то (автор).

Людмила теперь поделилась,

похвасталась лучшей подруге (Нина неосязаемая),

какой блистательный цикл я ей посвятил. Аня мне позвонила и пригласила его почитать. Хотела сравнить со «Стихами об Ане», что вышли когда-то в «Москве». Почему бы и нет? pourquoi pas? пошел да там и остался.

Не хвались (Нина вездесущая).

«Стихи о подруге» – имени Людмилы я не упоминал – уж были приняты в «Знамя»,

стараниями самой «подруги» (Нина всеведущая).

Читатель, ты не развесил уши? Однако, как он их быстро печет и как, блин, шустро пристроил! как он достал меня, этот Юрий! пошел, блин, шататься по кругу… скоро появится в Химках, держу пари. А в прочем, все они стали действовать самочинно, а я, блин, мышей не ловлю (автор).

В день смерти Нины пораньше ушел с рынка. По дороге звоню на Уральскую. Мне отвечает Таня – я с ней не знаком – неожиданно ласково. Влад будет после двенадцати… я тети Нины не знала… но Вы приходите… Мишку увидите… супер. И я поехал. Их было трое: юная женщина, мальчик и молодой человек.

То есть я (Димыч).

***

Что у других искусственно – то у нее свое. Волосы сами вьются, светятся солнечным светом. Голос такой радостный…

Просто отпад… улет… сам тащусь (Димон).

Мишка меня узнал (Павел).

Ага… воткнул сразу (Димосфен).

Какой святой предстоит мадонне – не знаю (Павел).

Дима… привез Таню из института… и вот немного застрял (Дим-дим).

Во всяком случае, он сияет. Даже младенец здесь не центр композиции. Живописного дара мне не дано. Я музыкален, но музыке не учен. Остались стихи… это самое трудное. Юрий Майоров, конечно, отчаянно смел.

Нахален (Нина, незримо сидящая на подлокотнике Павлова кресла).

Я не посмел бы. Уж слишком они прекрасны (Павел).

Поэты – ты, Влад… кто угодно, только не Юрий (Нина, вылетающая в форточку).

Аня пишет внутренние рецензии на материалы, присылаемые в «Новый мир».

Не поддавайся, читатель, не верь (автор).

Говорю ей на ушко, что писать. Людей, характеры в этом кругу как-никак знаю. Вытащишь, а он же тебя потом и предаст.

Интересно, что в писательском мире называется «предать»? не взять в свой журнал заведомо слабую вещь? (не сдающаяся Нина)

Чрезвычайно важно, чтоб никто, нигде, ни под каким видом. Если человек прорвется с сильной вещью, включается общественное мнение, и он становится неуправляемым. Задержать… на сколько только можно. Способные люди неустойчивы, это закон. Перестанет писать, запьет, попадет в психушку, выбросится из окна.

Ну конечно, уж вы-то стоите намертво. Действительно, бедняга может подумать, что глухо… оставь надежду навсегда (пребывающая поблизости Нина).

И вообще – от корсара, печатающегося по праву, как от козла молока. Ни денег, ни приглашения в ресторан или какой встречной услуги по части публикаций. Пустой номер. Одни горькие завидки (автор).

Печальный ноябрь, безрадостный месяц, когда рождаются сильные, всевыносящие, всё превозмогающие люди. Люди, которые ложатся под время, как под несущийся поезд, пережидая его, доколе не излютуется. Воскресенье, но Влад не дома – там по умолчанью находится Димка. Влад не против, он справедливый человек. Разлюбил – так не сиди как собака на сене. А почему с человеком случается это разлюбленье -

не случается, а однозначно происходит (всеведущая Нина) –

поди знай. Кто догадается, тому Нобелевская премия. Сидят на Речном как всегда втроем, и никто им больше не нужен. Как будто и нету фирм, крутых начальников, белых воротничков. Юность forever. Жизнь до упора, жизнь до упада. Холодный туман за окнами, крутая музыка, мрачный приблудный бобик у Тёмкиных ног. Включай на всю катушку. Оказалось – уже одиннадцать. Соседи-уроды позвали ментов. У безымянного бобика были с ментами счеты, поэтому тяпнул ихнего главного за колено. Сукно прокусил и до крови ногу. Стали шить дело: оказано сопротивленье – и не хватило денег отмазаться. Отправили Вику к любимым предкам побираться… машину она уже водит. Выкрутились… всё в шоколаде. И бобику дали конфетку.

Я сам решил возглавить издательство – Аня мне предложила и обещала взять на себя техническое руководство. Мы разместились в той же комнате, где заседает раз в месяц приемная комиссия. Вступившему в нашу организацию предлагаем не отходя от кассы принять участие в совместном поэтико – прозаическом сборнике с новыми товарищами. Свой альманах мы назвали скромно: «Мыслитель». И на обложке Роден – Аня придумала.

Ты, Юрочка, про Родена позавчера услыхал (въедливая Нина).

Ну, когда-то ведь надо. А ты, моя радость, стала почти осязаемой. Скоро вочеловечишься вновь (автор).

Альманах должен приносить неплохой доход – об этом я позабочусь: у Юры есть имя (Аня).

Почему речь идет о прозе? я ее стал писать (Юрий).

Ага… лета к суровой прозе клонят (очень хорошо видная Нина).

Пока воспоминанья о встречах с интересными людьми (Юрий).

Они тебя обходили за три версты (неуемная Нина).

А ты откуда знаешь? много на себя берешь (автор).

Я давно уже твоя соавторша (неглупая Нина).

Вместо стихов пишу афоризмы и максимы (Юрий).

Мистического толка. Имеют большой успех (Аня).

И вид у Юры стал таинственный… фу ты ну ты (автор).

Главный мистик Российской Федерации (Аня, с гордостью).

Новый две тыщи седьмой встречаем у Тёмки на даче. На Уральской Димка в роли деда Мороза. Оторвемся до сноса башни.

До сноса крыши (Вика).

Снег идет, заполняя собою весь мир. Причудливый внешний мир, с которым так же трудно сладить, как со своим внутренним. Рядом со мной сидит Вика, которая меня то выхаживала, то предавала. Которую я то любил до потери сознанья, то не любил, то надвое – и любил и ненавидел. Очень красивая, спокойная взрослая Вика, про которую все здесь знают, что она моя женщина. Несчастье Танино и проблема. Вика, у которой на меня прав не меньше, чем у Тани. Но что вообще такое эти права – я не въезжаю… всё добровольно. У Тёмы женщина с семилетним сыном, и он наконец-то любит ее. Привязаться к кому-то кроме меня и Вики для Тёмы целое дело. Мальчик здесь, его зовут Ваней. Смотрит влюбленными глазами на елку, срубленную в лесу. Она не сильная, зато свеженькая. Шары на ней одноцветные, темно-розовые, на каждом написано имя одного из гостей. Ванина мать незаметная, с ласковыми глазами. Не сразу воткнул, что это она. Еще позднее догнал: ее зовут Ольгой. Но оторваться не получилось при ней.

Мой альманах в продажу не попадает: авторы раскупают его полностью.

Еще бы… ты, Юрочка, эту школу прошел – впарить сумеешь (Нина, сменившая на том свете прическу).

Практически у нас представлены одни поэты – прозаик один лишь я. Становлюсь неплохим критиком.

Час от часу не легче (автор, не поспевающий за стремительным продвиженьем своего героя).

Помещаю в «Знамени» рецензии на книги наиболее продвинутых наших поэтов.

Ну, во-первых, читатель, не слушай меня, дурочку. А во-вторых, речь идет о самых богатых клиентах (автор).

Авторы дарят экземпляры «Мыслителя» друзьям и лицам из литературного мира,

которые неукоснительно относят их на помойку, аккуратно завернув в полиэтиленовый пакет от дождя и снега – кладут в сторонке для любознательных граждан (автор),

а также оставляют на подоконниках в редакциях толстых журналов (Юрий),

наивно веря, что им, авторам, не хватает именно известности, а не таланта (автор).

Как бы то ни было, «Мыслитель» существенно поправил наши финансовые дела (Аня).

Что и требовалось доказать (ехидная Нина).

Пристала, как банный лист! далась тебе Юрочкина литературная карьера. Ну, ошиблась ты в своих предсказаньях… подумаешь, сивилла. Появилась бы разок, взглянула на внука: он уже так вырос (автор, укоризненно).

Ладно… как-нибудь повидаю (рассеянный в воздухе призрак Нины – рассеянным тоном).