Текст книги "Шалости Черного Властелина (СИ)"

Автор книги: Наталья Гладышева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

– Приглашал, – воинственно насупилась, не собираясь делиться своей верой в собственное, ждущее меня сегодня, счастье.

– Вечером он попросит составить ему компанию в прогулке по колдовскому лесу. А там избушка...

– На курьих ножках? – язвительно перебила разболтавшегося гостя.

– Нет, – презрительно улыбнулся мне Алекс. – Не на курьих... Но там и водопад рядом, и цветов целый луг, и будете вы встречать последний луч солнца... А дальше ты будешь его умолять, чтобы он был с тобой... Сан Саныч очень любит такие моменты... Сама еще прочувствуешь на своей шкуре. И перед кем я распинаюсь? – посетовал он кактусу. – Она все равно меня не услышит, пока в подушку время реветь не придет... Все они такие... Задним умом крепкие.

– Если ты такой умный и разумный, то что делаешь в моей комнате? Я вообще-то собиралась умываться и идти завтракать, а ты меня отвлекаешь, – вскочила с кровати, сердито зыркнув на него. – Иди куда шел.

– Жалко мне тебя, неразумную, – парень поднялся с кресла и повел плечами, да улыбнулся.

Я замерла на месте завороженным кроликом, не в силах отвести взгляд от блеснувших клыков.

– Не бойся, не укушу, – сказал Алекс. – Я сытый, сегодня... – и хохотнул, довольный произведенным впечатлением. А с братцем не советую ходить смотреть на последний луч солнца... Предохраняться родственничек не любит... Ой не любит... Замучаешься потом по кожвенам шарахаться.

– Откуда такое знание интимных подробностей личной жизни братца? Свечку держал? – кажется я начинаю злиться и готова кое-кому начистить мордаху.

– Неа, не держал. Просто знаю и все... Мы, Соловьевы, друг о друге много чего знаем... Особенность такая, семейная... – парень взмахнул плащом, крутанулся вокруг своей оси и исчез.

– Позер, – фыркнула на это.

Кажется, я уже начинаю привыкать к местным чудесам. Вон как спокойно, почти спокойно, восприняла поведение моего нового знакомца. Даже жалею немного, что он ушел. Можно было бы задать столько вопросов обо всех обитателях этих хором. Конечно, вопрос, что из рассказанного им может быть правдой, а что нет... И эти его инсинуации про старшего брата. Не может это быть все правдой... Вот просто не может и все! Не верю!

Удрученная, направилась в ванную комнату. Следовало умыться и душ принять. И как же хорошо, что я вчера пижамку надела. А то бы просветила Алекса по поводу цвета белья, которое ношу. Я хмурилась и все так и этак крутила в голове информацию, которую получила от гостя и никак не могла определиться чему верить, а чему нет. Почистила на автомате зубы, поплескала водой в лицо, разоблачилась и залезла под душ. Стояла под теплыми струями воды и мечтала о сегодняшнем свидании... Вот сейчас только домоюсь, высушу волосы и можно будет попробовать одеться поприличней. Цвет шампуня меня насторожил, но не настолько, чтобы я выплыла из грез, перемежающихся сомнениями. Даже не сразу глаза открыла, после того, как смыла пену с головы. Так и стояла с плотно сомкнутыми веками и думала, и переживала, и снова думала... А если Алекс прав? Ведь если так посмотреть... Красавец и богач Соловьев-младший и я, пухленькая и обыкновенная. Волосы да, густые, светлые, красивые... А все остальное... Разве что еще глаза, ярко-голубые... и ресницами Бог не обделил.

Из задумчивого состояния я выплыла только тогда, когда вытиралась. Светлое полотенце покрылось странными, ярко-зелеными разводами, наводя на очень нехорошие подозрения. Похолодев, попыталась посмотреться в запотевшее зеркало. Ничего толкового не увидела и быстро, ладошками стерла пар со стекла. И завопила как сумасшедшая. Мои светлые, великолепные, потрясающие, длинные волосы окрасились в болотно-зеленый цвет. С той стороны кто-то стал ломиться в дверь, но я не в состоянии была адекватно действовать в этот момент. Только замолкла и трясущимися руками достала пластиковую бутылку с шампунем, только сейчас отметив, что и руки в пятнах, как и кожа лица, и плечи, и грудь... Открутила колпачок, стараясь не всхлипывать и держать себя в руках... Получалось плохо. Перевернула бутылочку и закусила губу, по ванне полилась ярко-зеленая жидкость. Включила воду, чтобы смыть эту гадость, шампунь вспенился, разукрасив сюр в ванне белыми айсбергами.

Слезы сами собой полились из глаз. Сегодняшнее свидание явно накрывалось медным тазом. И кто это такой изобретательный, что налил краски или зеленки в шампунь? И как мне оттереть волосы? Этого я не знала, совсем. Остается одно, лезть в ванну, под душ и мыть волосы до посинения мылом. Шампунем я теперь не скоро рискну воспользоваться. Но прежде стоило разобраться с тем, кто до сих пор активно стучал в дверь и пытался ее выломать. Скелет или охрана? Или Алекс? Или Сан Саныч младший? На миг замерла у двери, раздумываю открывать или нет, и решила что если помирать, так с музыкой. Завернулась в полотенце и приоткрыла дверь. У нее ошивался Иван-царевич, смурной и явно еще обиженный. Но вон как беспокоится-то. Переживает за меня.

– Видишь, – сказала ему, указав на волосы, и снова залилась слезами. – Буду отмывать, – выдавила сквозь всхлипы. – Не мешай.

Скелет молча повернулся и потопал куда-то по своим делам. И не больно-то нужно мне его сочувствие. Захлопнула дверь, скинула полотенце и забралась в ванну. Энное количество намыливаний волос и смываний мыла не дал практически ничего. Цвет побледнел совсем немного, зловредно и не думая смываться. Поняв, что результата нет и дальнейшее мое издевательство над шевелюрой бесполезно, выползла из ванны, вытерлась, открыла дверь и закаменела. Скелет протягивал мне бутылку водки.

– Я не пью водку, – хмуро сказала, проплакавшаяся и от этого гундосящая, я.

Скелет настойчиво продолжал впихивать бутылку мне в руки.

– Хоть ты, кактус, ему скажи – обратилась к колючему растению. – Не пью я водку.

– Он не затем тебе водку принес чтобы пить, а для волос. Попробуй водкой потереть. Должно помочь, – пояснил кактус.

– А я подумала, предлагает горе запить, – буркнула я и забрала предложенное.

Поразмышляв, вернулась в ванную за испорченным полотенцем, его уже ничем не спасти, наверное. Намочила краешек махровой ткани и принялась протирать водкой волосы. Зелень становилась не такой интенсивной, правда усилий приложить пришлось очень много и до конца шевелюру оттереть не удалось. Сохранился чудный, бледно-зеленый оттенок. И как мне теперь с этим жить? После волос принялась за кожу, тоже потратила времени немало. К окончанию процедуры чувствовала что все, кажется, я на пределе. Пора собирать вещички и мчаться куда глаза глядят. Денег только нет, совсем. И Вадимчик, который шофер, куда-то с наличностью моей пропал. Может, он просто еще не ездил на встречу с мымрой хозяйкой? Тогда есть шанс отыграть все обратно... Ладно, узнаю об этом, когда выберусь из этой мышеловки. Даже Соловьев-младший уже не казался таким заманчивым призом, ради которого стоило терпеть все издевательства. Да и нужна я ему буду, бледно-зеленая, да еще и пятнистая? Да еще и полненькая и так себе? Не будем заноситься слишком высоко. Сверчок, знай свой шесток. Как раз про меня. А то размечталась, Золушкой себя возомнила. Только хрустальных кед не хватает, для полноты образа. Особенно идеально подходит к образу зеленый оттенок волос и кожи. Все, хватит! Финита ля комедия! Пора делать ноги!

С таким настроем на срочную смену места жительства, вещи собрались практически мгновенно, даже осиротевший тапок не забыла, упаковала. Пригодится... Котов или кошек черных с дороги гонять. Пусть не путаются под ногами, карму не портят. Натянула на себя давешние джинсы и футболку. Выковыряла из недр сумки бейсболку, жизненно необходимая нынче вещь. Заплела из влажных волос, пахнущих спиртом – сил идти в ванную и снова мыть голову, уже не осталось – косу. Волосы густые, под бейсболкой не спрячешь полностью. Но так хоть минимально внимание привлекать будет. Подхватила сумку и потопала на выход. Скелет пошел следом, а кактус завопил так, что уши заложило:

– А я?! А меня почему не берешь?! – мог бы, заметался бы по подоконнику в расстроенных чувствах.

Вернулась за растением. Столько времени уже с ним живем бок о бок, действительно нехорошо получилось. Цветок в одной руке, сумка в другой – шагнула на порог комнаты и чуть не схлопотала сердечный приступ. Моя греза стоял в дверях и наблюдал за мной масляным взглядом.

– Готова? – спросил он меня и протянул руку.

Взялся за ручки сумки, мои пальцы сами собой разжались и я безвольно уставилась восторженным взглядом на предмет своих мечтаний.

– Я заказал столик в ресторане, – поведала моя мечта и плюхнула сумку на пол.

– Не надо ресторан! – в панике воскликнула я, тут же вспомнив о своем особенном имидже. – Может, просто погуляем? – робко спросила Дон Жуана.

– Я знаю одно чудное местечко, – согласился со мной Соловьев-младший.

Подхватил меня под ручку и потянул за собой. А я, в обнимку с кактусом, шагнула следом. И еще шаг, и еще один...

– Ой! – воскликнула я, вспомнив о растении. – Мне горшок оставить надо.

– Оставляй, – согласился мужчина и потянул меня дальше по коридору.

Пришлось извернуться и попросить скелет, который провожал нас тяжелым взглядом:

– Позаботься о Колючке, пожалуйста, – вот и имя для растения нашлось, подходящее и даже очень.

Александр притормозил, давая возможность Иван-царевичу приблизиться и бровью не повел, когда скелет забрал у меня кактус. Значит, для моей грезы явление всех эти странных глюков не новость. Тоже в курсе... Сумасшедшая семейка Соловьевых. И что я здесь забыла? Единственная здравая мысль, посетившая меня с момента появления мужчины-мечты.

Металась всю дорогу до двери между здравомыслием и тающим сердечком. И пока не перевешивало ни то, ни другое. Я уже не готова была рвать когти как можно быстрее, но и кидаться на шею мужчине мечты тоже пока не собиралась. Только тихо млела и время от времени ловила себя на идиотской улыбке.

У выхода внутренне содрогнулась, выплывая из своего размышлятельного состояния. Воспоминания о последнем моем высовывании носа за дверь, решили посетить меня очень не вовремя. Я еще колебалась между желанием закатить профилактическую истерику – пусть принц моей мечты покажет себя во всей красе и успокаивает меня – и просто попятиться назад. Я выбрала третий вариант, судорожно вцепилась в ладонь Дон Жуана и зажмурилась и шагнула через порог вслед за ухажером.

– Смотри! – самодовольно поведал мне Соловьев-младший.

– Смотрю, – кивнула в ответ, но глаз так и не открыла.

– Красиво? – спросил меня мужчина. – Сам оформлял, – в его голосе звучала неприкрытая гордость.

– Красиво, – согласилась я и приоткрыла один глаз.

Лестничной площадки не было, как и лифта, как и того леса, что я видела в прошлый раз... Здесь светило солнце, яркое и ласковое. Колыхались волнами ромашки под теплыми порывами шаловливого ветерка. Я распахнула оба глаза и затаила дыхание. Неподалеку журчал ручеек и небольшая рощица березок и осинок давала возможность скрыться от солнца. За ручейком стоял, выкрашенный в светло-голубую краску домик. Простой пейзажик... Но головокружительный... И неожиданный... И о нем меня предупреждали... И откуда Соловьев-младший знает о том, что я люблю ромашки? Ой как много впечатлений на меня одну! И как вести себя дальше?

– Я подумал о том, что ты можешь проголодаться, – самодовольно улыбнулся мужчина-мечты. – В роще нас ждет обед. Пойдем?

– Пойдем, – не стала долго кочевряжится я, в животе предательски заурчало, напоминая мне о том, что я сегодня не завтракала.

Принц заулыбался еще более самодовольно, а я нахмурилась. Червячок сомнения заворочался в душе, несколько подмораживая растаявшее сердце. И я ощупала карман, чтобы убедиться, что во время переодевания подзабытое мной зелье не выпало. Подействует или нет? И зачем мне это нужно, чтобы подействовало? Хочу чтобы вот этот вот, который рядом, таял от меня так же как я от него. А в то, что сам сподобится на это... Не верится, чем дальше, тем больше не верится...

Нас действительно ждал небольшой стол, накрытый на двоих. Белая скатерть, поблескивающие под пробегающими время от времени солнечными зайчиками бокалы. Ножи, вилки и две пустые тарелки... И все. Больше ничего нет. Подняла удивленный взгляд на своего спутника, который засиял еще более самодовольно, хотя казалось бы куда еще больше.

– Садись, – отодвинул он стул, так ничего и не объяснив.

После того как я села, устроился напротив и спросил:

– Чего бы ты хотела на обед?

– Омара, – из вредности выпалила слово, как следует и не подумав.

Но все равно же любопытно посмотреть, как будет выкручиваться.

– Пожалуйста, – Соловьев-младший указал глазами на мою тарелку.

Я же неприлично вытаращилась сначала на нее, а потом на «метрдотеля». Уел, и как красивое уел... Передо мной появилось блюдо с целым омаром, разделанным и дымящимся паром. На моей тарелке лежал кусок панциря, в котором красовались кусочки белого мяса. И как хорошо, что лобстер уже разделан. Что бы я делала с омаром в панцире?

– Чего изволите еще? – задал вопрос довольный Сан Саныч.

– Вина, белого, – улыбнулась ему. – А вы что-нибудь будете?

– О себе я тоже позаботился, – кивнул он на свою тарелку, в которой уже дымилось парком что-то очень аппетитно пахнущее. – Но желания дамы, всегда в первую очередь.

Он потянулся, взял мою ладошку, которую я пристроила на столе возле ножа, приподнялся со стула и с намеком поцеловал ее. Глаза его многозначительно улыбались, а сам ловелас соблазнительно улыбался.

– Ой, белка! – подскочила я на стуле и ненароком заехала рукой поклоннику в нос. – Извините.

– Ничего, – Соловьев-младший потер нос и повернулся, пытаясь рассмотреть белку, которая сейчас распласталась на стволе дерева и наблюдала за нами черными бусинами глаз.

Не сильно задумываясь над правильностью собственных действий, скользнула пальцами в карман, ухватила заветный пузырек. Быстро его откупорила и капнула пару капель в бокал визави. Так же споро закрыла флакончик и спрятала его в кармане.

– Да, действительно, белка, – подтвердил мужчина и обернулся ко мне. – Хочешь покормить ее?

– Хочу! – выразила готовность и шустро направилась к дереву. – А она не испугается? И точно станет есть из моих рук?

– Станет, станет, – посмеиваясь ответил мужчина и приблизился ко мне.

В руках он держал вазочку, полную самых разнообразных орехов. И грецкие, и лесные, и кешью... Белке будет из чего выбрать. Я зачерпнула горсть и протянула хвостатой красавице. Та настороженно дернулась, а потом успокоилась и медленно спустилась по стволу ко мне. Неуверенно схватила лесной орех и порскнула по стволу наверх, уминать свое сокровище.

– Ой! – восторженно пискнула я, наблюдая за смешным зверьком.

– Нравится? – спросило меня божество, склонившись к моему ушку.

– Нравится, – прошептала в ответ, чувствуя, как сильно бьется сердечко от этой близости.

– Омар совсем остыл, – намекнул мне на обед мужчина.

– А сервис не предусматривает подогрева? – нашлась я с ответом и отшатнулась от соблазнителя.

– Предусматривает. Но будет уже не так вкусно, – мне снова помогли усесться и устроились напротив. – Приятного аппетита.

– Вам того же, – откликнулась я и подцепила вилкой кусочек омара.

Никогда не ела... Но ведь хвалят... Знающие люди... Преодолев сомнения, сжевала мясо. Действительно вкусно. Подняла взгляд на Дон Жуана и заметила, как тот довольно блеснул глазами, провожая взором мою вилку. Очередной червячок сомнения шевельнулся в душе. Зачем же я, простушка, с зелеными-то волосами такому блестящему мужчине понадобилась? Неужели действительно только для того, чтобы поставить галочку напротив моего имени? Сердце больно кольнуло и я потянулась за вином.

– Выпьем, – поддержал меня Дон Жуан и взялся за свой бокал. – За такую красивую девушку грех не выпить. За твою красоту, Аня.

– И за твою, – криво улыбнулась, наблюдая за тем, как Соловьев-младший осушает бокал.

Сама я сделала пару глотков и отставила вино в сторону. Пообедаю-ка я лучше. А то совсем оголодала с этими сумасшедшими. Но доесть как следует не получилось. Соловьев-младший, что сидел напротив, схватился за сердце и смертельно побледнел. Потом захрипел и забился в судорогах. Я вскочила со своего места, с ужасом наблюдая за агонией мужчины-мечты и пытаясь сообразить чем можно помочь умирающему. Мысль о том, что он может проглотить язык и задохнуться, или прикусить язык и подавиться кровью насмерть, стала тем самым катализатором, который сдвинул меня с места.

Я рванула к бьющемуся в судорогах мужчине, пытаясь на ходу вспомнить хоть какие-нибудь основы оказания первой медицинской помощи. В голове было пусто, хоть шаром покати. Только сердце противно ныло и сосало под ложечкой... И руки тряслись, и ноги плохо слушались... Я была способна только издавать невнятные восклицания и суматошно пытаться сделать все и сразу. Пусть и с запозданием, но всплыли в памяти отрывочные знания о том, что можно сделать, когда человек бьется в эпилептическом припадке. Только он это или нет, я определить так и не смогла. Трясущимися руками расстегнула рубашку и повернула голову мужчины на бок. Потом попыталась вспомнить, стоит ли открывать ему рот или не стоит... Так ничего и не решила. Кроме судорог ничего более не происходило, а я не знала как помочь. И было у меня подозрение, что причина всех неприятностей – флакончик у меня в кармане. Спрятать его? Куда? Сбежать, пока пациент не пришел в себя? А если в бутылочке была отрава? Соловьев-старший сказал, что яда внуку не предложит. А вдруг? И зачем я поверила этому подлому дедку? И что делать, если все-таки яд?

Надо позвать кого-нибудь. Эта спасительная мысль явилась с опозданием, признаю, но явилась же. И я повернулась туда, где по идее должен был находиться вход в квартиру. И ничего не увидела. Куда ни глянь, везде ромашковое поле. Только тут рядышком ручеек, домик и деревья. И как и кого звать на помощь? В отчаянии заломила руки и приготовилась к тому, чтобы залиться слезами отчаяния. Но и это не успела сделать. Мужчина передо мной затих, как-то быстро уменьшился в размерах, покрылся шерстью и открыл синющие и злющие глаза. Из этих звериных очей полыхнуло такой яростью, что я тут же забыла о том, что собиралась кого-то звать на помощь и спасать милого, если понадобится, ценой жизни. В этот момент мне наоборот очень захотелось жить самой и что-то мне подсказывало, что лучше бы мне находиться от этого местечка подальше. Я поднялась на подгибающихся конечностях, пристально наблюдая за тем, как мой поклонник превращается в огромного волка. Оборотень?

– Мамочки, – пропищала я, хватаясь руками за горло и глядя распахнутыми глазами на зверя.

Волк медленно встал и с угрозой зарычал, рассматривая меня совсем не добро. И что делать и как быть? Огня у меня с собой нет. Даже никакой завалящей зажигалки не имеется. И почему я не курю? Вопрос риторический, а что-то делать надо. Вон как угрожающе рычит и надвигается, глазами посверкивая. Только и остается что пятится. И ни в коем случае нельзя бежать... Нельзя бежать... Нельзя! Где тут было деревце с белкой? Там ветки низко располагаются... Аутотренинг не помог и я рванула с места в карьер. Страх сотворил чудо и я сумела с первого раза вцепиться в ветку да еще и ногу одну закинуть на нее. Со второй ногой возникли проблемы. Не хотела она цепляться и все. Раз махнула ногой, промахнулась... Второй раз махнула ногой... И полетела на землю. Посадка была не из мягких. Искры из глаз и ощущение, что я что-то да повредила. Раздавшийся рядом рык поднял бы и мертвого. А я мертвой не была, поэтому подскочила так, будто и не падала и попыталась в очередной раз провернуть фокус с веткой. Подтянуться на руках получилось, а вот хоть одну ногу закинуть нет...

И тут до меня дошло, что на дурацкую возню я потратила много времени, а нападения нет как нет. Скосила глаза на волчару и содрогнулась от возмущения. Эта животина сидела на попе и внимательно наблюдала за моими трепыханиями на ветке. Ах ты ж зараза! Я разжала пальцы, приземлилась на землю и деловито принялась отряхиваться, делая вид, что я не я и лошадь не моя. Мне почудилось или волк усмехается? Смеется надо мной, значит? Я тряхнула косой, бейсболка, которая держалась на ней после падения, наподобие флага, скользнула вниз по лопаткам. Но я не обратила на это внимания. Что нам бейсболка и прозелень в волосах? Окинула хищным взглядом окрестности, взгляд зацепился за опрокинутый стул. Сейчас кому-то будет больно. Очень больно. И это буду не я. Медленно, наблюдая за зверем, приблизилась к стулу. Схватила его и с диким воплем понеслась на волка. Ату его! Надоело, что все надо мной потешаются. Издеваются все время, обижают. А я хорошая и вообще меня обижать нельзя, и точка. Вот на том и порешим.

Горячее свидание стула и волка не состоялось. Зверюга отскочила в сторону, а я по инерции добежала до дерева и стул встретился с ним.

– Не уйдешь! – азарт погони за негодниками-шалунами во мне не истребим.

Я развернулась, сдула выбившуюся из прически прядь со лба и с недобрым прищуром сделала несколько шагов к волчаре. Тот сидел и внимательно наблюдал за моими передвижениями. Но стоило мне только метнуться к нему, вяло отскочил в сторону. Наученная уже горьким опытом, я не стала в этот раз сильно разгоняться, поэтому удалось очень споро притормозить, крутануться вокруг своей оси и с громким хэканьем стукнуть стулом у самого носа все-таки успевшего отскочить зверя.

– Так, – констатировала я, окинув унылым взглядом стул и чувствуя как гудят руки и ноги от сегодняшних упражнений.

Да и стучать стулом со всего маху по твердым поверхностям то еще сомнительное удовольствие. Ладони болят, будто упала с разбегу и ударилась сильно об асфальт.

– Ну почему вы, Соловьевы, все такие гады? – пожаловалась я волку. – Прическу мне испортили, нервы расшатали, любовным зельем обкормили, обпоили, обглючили всю как могли... И как мне теперь жить? И как дорогу домой искать неясно. Эх, сбежала бы, было бы куда... И денюжки мои вы прикарманили, – вспомнилось некстати.

Ведь Вадим прикарманил, а он вроде не Соловьев. Но все равно все они одна шайка-лейка. Одним все миром мазаны. Только мошенники вокруг и никаких благородных и прекрасных принцев. Нет в жизни девичьего счастья. Эх.

Волк подполз ко мне и заглянул в глаза, просительно так, и ткнулся носом в ладошку.

– Чего тебе надо? – недружелюбно спросила у зверя, и не думая прощать его.

Зверь толкнул меня носом во второй раз более ощутимо, будто намекал на что-то. Вот только я его сигналов не понимаю, азбуке Морзе не обучена. Волчара обнажил зубы и я решила, что с таким аргументом не поспоришь и можно простить этому кобелю все-все-все. Но до озвучки моих мыслей не дошло, зверь осторожно ухватил меня зубами за штанину и потянул в сторону домика. Послушно пошла за ним, упираться после демонстрации главного оружия волка – впечатляющей челюсти, как-то не было желания. Соловьев-младший, видя то, что его поняли, отпустил мои джинсы и потрусил в сторону дома. Я пошла следом. Возле двери волк оглянулся на меня, мол открой. В этот раз я поняла его с полувзгляда и потянула за ручку двери. Заглянула в небольшие, уютные сени и сделала осторожный шажок вперед. Оборотень проскользнул мимо меня и дверь за моей спиной гулко захлопнулась, а ведь выглядела такой хлипкой. Я тут же развернулась, в темноте потеряв ориентацию в пространстве. В тесных сенях не было других источников освещения, кроме двери в помещение, сейчас закрытой. Толкнула на ощупь дверь, которая должна была открыться бы наружу. Но она даже не шелохнулась. Паника потихоньку стала закрадываться в душу и я неимоверным усилием воли удержала себя от вопля, когда, обернувшись на шорох, увидела два горящих, синих глаза.

– Ты меня напугал, – прошептала непослушными губами, схватившись рукой за сердце.

Волчара снова вцепился зубами в мою штанину, ощутила это, когда потянул меня дальше, в дом. В голову полезли какие-то подленькие мыслишки с зоофилическим уклоном. Что там мне Алекс обещал? Что меня будут в постельку укладывать и отнюдь не сказки рассказывать. А если принять во внимание, что волк и Сан Саныч-младший одно лицо, то как-то страшновато оставаться с ним тет-а-тет. Мало ли что этому ловеласу в голову взбредет? Может, ему все равно в каком облике, кхм...

Теперь меня подтолкнули носом в икры и я перестала тупить и просто нажала на ручку очередной двери. В комнате было достаточно светло, чтобы мои страхи немного отступили. Я зашла и с облегчением вздохнула. Тут и дышалось много легче, чем в темных сенях.

Волк подбежал к небольшому столу у окна и встал на задние лапы, оперевшись передними о столешницу. Оглянулся на меня, словно подзывая. Я подошла и почувствовала, как застряли комком в горле подготовленные едкие слова. Так и хотелось ранее съязвить, уж слишком много страху натерпелась я сегодня. Но сейчас я молчала, не в силах вымолвить ни слова. На столе лежали стопочкой деньги и зверь подтолкнул их носом ко мне. Неуверенно коснулась тощенькой пачечки, взяла, зачем-то пересчитала... Ровно столько, сколько мне должна была квартирная хозяйка. Это получается, что я зря наговаривала на Вадима? Мысленно извинилась перед ним и спросила у волка:

– Это мне?

Тот кивнул большой головой и опустил передние лапы на пол. Я села на табурет, что стоял возле стола и грустно глянула на Соловьева-младшего.

– В волчьем обличье, ты даже порядочным человеком выглядишь, – и вздохнула, а потом рассмеялась, вдумавшись в то, что сказала. Волк склонил голову набок, вывалил красный язык и глянул на меня так, будто тоже смеялся. – Нам бы теперь домой вернуться. Будем у твоего деда спрашивать, как тебя обратно вернуть. Все-таки он очень пакостливый у тебя.

Волк фыркнул в ответ и поднялся, добежал до двери и оглянулся, мол идешь. Я послушно встала с табурета и пошла за ним следом. Двери в этот раз чудить не стали и открылись одна за другой. Мы вышли на солнышко. Вдохнула свежий воздух полной грудью и с долей сожаления подумала о том, что недельку бы я с удовольствием в этом домике прожила. Так тепло, покойно и светло... Сейчас, после того, как основные треволнения остались позади, я даже немного сожалела, что свидание не удалось. Каким бы Соловьев-младший был бы возлюбленным? И смог бы разглядеть что-то во мне, девушке обыкновенной, одна штука? Но, с другой стороны, галочку напротив моего имени ему поставить так и не удалось. Сейчас, когда мужчина был в облике волка, он не вызывал во мне таких удушающих, сумасшедших, наведенных эмоций. Действительно приворот использован был, что ли? На данный момент, я о всяких глупостях, вроде поцелуев с волком, думать не способна. Да и мой провожатый уже успел отбежать на приличное расстояние и смотрит на меня сердито. Не нравится, что я задерживаюсь?

Нагнала зверя и, положив руку на холку, медленно пошла рядом. Прищурившись я смотрела в даль, но ничего похожего на многоквартирный дом, или какой другой дом, не видела. Но волчара уверенно вел меня вперед, ни секунды не сомневаясь в выборе направления. Я шла за ним, решив положиться на ненадежного Соловьева. Все они, Соловьевы, ненадежны. Только Соловьев-мертвый исключение из правила. Или это у него просто период затишья и тоже стоит ждать какого-нибудь подвоха? И нужно ли оставаться в квартире этих сумасшедших теперь, когда деньги есть? На первое время, как-то перебиться, пока устроюсь работать, получу зарплату, хватит... Это если сильно экономить. Но дадут ли мне уйти из этого дома так просто? Что-то подсказывает мне, что нет. Я уже пыталась два раза уйти и оба они заканчивались ничем. Но если меня и дальше так доводить будут, не остается ничего, кроме как сбежать. Пусть постепенно и начинает просыпаться любопытство. Манят тайны этих безумцев, даже несмотря на то, что опасны они для моей психики. Но стоит признать, с появлением Соловьевых, точнее с моего переезда, ни одного скучного мгновения не выдавалось. Жизнь ярче стала, что ли? В мою жизнь вошла сказка, а я бегу. Может, все что требуется от меня, научиться давать адекватный отпор и жизнь войдет в колею? И каким должен быть отпор этим мужчинам, явно оперирующим магической материей? Что я могу противопоставить кроме стальных нервов? Пожалуй, ничего. Ладно, поживем увидим, возможно я отложу еще на денек свой уход... Возможно.

Дверь появилась перед самым моим носом абсолютно неожиданно. Вот только что не было ее, а теперь есть. Нажала на ручку и дверь приоткрылась. Волк скользнул в образовавшуюся щель, а я, поколебавшись, вошла следом. Знакомый мрачный коридор даже обрадовал меня. Скоро, после подобных сумасшедших прогулок, буду орать по возвращению: «Дом, мой милый дом!». Есть все шансы стать такой же как Соловьевы, ушибленной на всю голову.

Зверь разбежался, кувыркнулся через голову и предстал передо мной в более привычном облике... Хотя, с привычным обликом я погорячилась. Александр-младший стоял передо мной абсолютно голый, нисколько не стесняясь своего вида. Мог бы и ладошками прикрыть самые выпирающие места своей фигуры. И на кого это у него такая реакция? Оглянулась, ища сексуальную красотку за спиной. Таковой не оказалось.

– Ты такая красивая, – поведал мне Дон Жуан сексуальным шепотом, да еще и поигрывая бровями. – Я хочу тебя.

– Минет сделать? – зловеще поинтересовалась я.

Что-то стала меня доставать озабоченность более взрослого поколения Соловьевых.

– Не помешало бы, – довольно осклабился мужчина.

– Сначала откручу, потом сделаю, – пообещала я, стараясь не смотреть в такие манящие, лишающие воли синие глаза.

– Что открутишь? – насторожился мой горячий поклонник.

– Все что помешает, то и откручу, – окинула взглядом мужчину-мечту, очень надеясь на то, что не зальюсь краской в самый неподходящий момент. – Пропусти меня, я устала, – решила сначала попробовать дипломатичный вариант, тем более что все-таки отвела взор, не смогла долго разглядывать это живое искушение моей нравственности.

– Тетя, тетя, тетя! – завопил кто-то звонкий за спиной Соловьева-младшего. – А что это дядя Саша делает?

– Пристает к приличным девушка, – буркнула я и, воспользовавшись эффектом неожиданности, проскользнула между голым Сан Санычем и стеной, стараясь не задеть первого даже краешком одежды.

А то еще воспламенюсь и фейрверком взорвусь. И останутся от меня рожки да ножки.

– Ты кто такой? – спросила карапуза лет шести на вид, рассматривающего меня типичными, синими Соловьевскими глазами.

– Я Шурик! – довольно поведал мне мальчишка. – А ты не скажешь няне, что меня видела?

– Я – нет, – ответила и невольно улыбнулась забавному мальчугану. – А вот дядя Саша может.