Текст книги "100 дней до... (СИ)"

Автор книги: Наталья Герман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

– А как ты стал жнецом, Серафим?

Этот вопрос мгновенно стёр улыбку с его лица. Он выдержал паузу и посмотрел на меня из-под ресниц. В его глазах явно читалась боль, глубокая и жгучая, что точит изнутри, подобно червю.

– Это наказание, – он произнёс это тихо, будто себе, – за то, что я был эгоистом и потерял надежду.

Он глубоко вздохнул и на его лице расцвела прежняя, нежная улыбка.

– Потому всегда помни, что нельзя терять надежду, нет безвыходных ситуаций.

Серафим протянул руку и взъерошил мои волосы, будто старший брат.

– Но, что мне делать? Осталось так мало времени, всего 100 дней.

Осознание захлестнуло с головой, подступая к горлу горьким комом. Моя жизнь не была простой, но я не хотела заканчивать её так быстро. Чего я добилась? Успела ли пожить? Нет…я ничего не успела.

Серафим, будто прочитав мысли, ласково сжал моё плечо.

– Не думай, что всё безнадёжно. У тебя есть чудесная возможность делать всё, что только хочется. Это прекрасно! – он игриво подмигнул мне. – Это твоя жизнь. Подумай, чего ты хочешь. Чего хотела, но боялась себе позволить?

Подобный вопрос поставил меня в тупик. Чего бы я хотела?

– Я…я не знаю.

Парень провёл кончиками пальцев по моим волосам.

– Подумай, – его голос звучал мягко и нежно, будто колыбельная, – а сейчас отдохни, день был тяжёлым.

Я усмехнулась. Действительно, нельзя назвать лёгкими сутки, в которые ты умерла и воскресла.

– Я не только о том, что случилось пару часов назад, – Серафим щёлкнул меня по носу, – мне прекрасно известно, что было до аварии.

– Ты следил за мной?

Он криво улыбнулся.

– Нет, просто наблюдал. А сейчас, мне пора. Дела зовут.

– А разве это…– он щёлкнул пальцами и исчез до того, как я успела закончить, – не одно и то же?

И в тот же момент на первом этаже раздался звон бьющегося стекла.

Глава 4. Призрак старого дома

Осознание того, что я неслась по лестнице чужого дома на первый этаж до меня дошло уже на последней ступеньке. Лодыжка предательски заныла, заставляя обратить на себя внимание, но, почему-то я игнорировала собственную боль.

Из погружённой в полумрак гостиной вела арка, через которую лился мягкий золотистый свет, оттуда же доносились сдавленные ругательства и копошение. Я последовала на эти звуки и через пару секунд оказалась в просторной кухне, такой же светлой, как и всё в этом доме.

Дорогая мебель выглядела совершенной и чистой, будто ей никогда и не пользовались. Почему-то при виде всего этого на душе стало холодно и одиноко.

Недалеко от столешницы, над которой весели шкафчики, заполненные кружками и стеклянными стаканами, на корточках сидел Ной и что-то собирал с пола.

– Всё нормально?

Парень обернулся, сверкнув в мою сторону глазами. В его взгляде явно читалось раздражение.

– Вполне, – его голос был сухим и холодным, что по спине пробежали неприятные мурашки.

– Я слышала…-и тут мой взгляд упал на его руку, с кончиков пальцев медленно капала кровь, – ты ранен?

Его глаза расширились, будто от удивления, одновременно с тем, как моё тело будто на автопилоте двинулось к нему, явно не посоветовавшись с головой.

– Я не..-он замер, когда мои пальцы обхватили кисть его руки, – видимо порезался осколком.

Взгляд невольно упал на пол под его ногами и зацепился за прозрачные осколки, видимо от бывшего стакана. А на кремовом мраморе напольной плитки ярко горели пара рубиновых капель.

– Где аптечка?

Ной отдёрнул руку, сжимая пальцы в кулак.

– Не трогай. В этом нет необходимости.

Я сощурила глаза и молча встала, тут же пожалев, что сделала это резко. Лодыжка снова заныла, заставив зашипеть.

Ной бросил в мою сторону хмурый взгляд и сжал губы, пока я тем временем начала изучать кухню на предмет аптечки и метлы.

Открывая шкаф за шкафом, я всё больше и больше удивлялась тому, насколько пусто было в них: всего строго по минимуму, так будто посуда и всё остальное стояло там лишь для того, чтобы показать, что здесь кто-то живёт, но вовсе не для того, чтобы ими в действительности пользовались. Моё внимание привлёк набор ножей, полностью запакованный.

– Выглядят острыми, – сорвалось с губ.

– Ты же не собираешься броситься на меня с одним из них? – Ной наблюдал за мной, сощурив глаза. Эмоций в них не было, разве что нечто, смутно напоминающее любопытство.

– Конечно собираюсь, – усмехнулась я, взяв набор в руки, – подкрадусь к тебе ночью и перережу сонную артерию. Потом закопаю труп в твоём саду и заберу себе твой дом.

Повисла тишина.

Я кожей ощущала на себе его взгляд, он уже не изучал меня, он прожигал. Но это было не от злости или страха, а скорее от удивления.

Ножи отправились обратно в шкаф и рядом обнаружился прозрачный пластиковый контейнер, внутри которого спокойно дожидались своей очереди средства оказания первой помощи.

– Я не могу понять, – его голос звучал не так холодно, как пару минут назад, но в нём всё ещё чувствовалось напряжение, – ты шутишь или до безрассудства честная?

– И то, и другое, – я вытащила аптечку из шкафчика и стала искать в ней всё необходимое, – а вот в какой степени и что, думай сам.

Ной усмехнулся и облокотился на столешницу, скрестив на груди руки.

– Позволь свою руку, – я протянула ему ладонь, ожидая, что он подаст раненную руку.

Он медлил, смотря мне в глаза.

– Какую игру ты затеяла?

– Всегда мечтала быть врачом, – я потянула его за рукав рубашки, – а тут, смотри, потенциальный пациент сам пришёл прям в руки.

Ной покачал головой, и протянул мне руку, сдаваясь.

– На самом деле, никаких игр, – пальцы быстро порхали над несколькими глубокими порезами на внутренней стороне его ладони, промывая и забинтовывая так, чтобы избежать резких вспышек боли, – я просто делаю то, что хочу. На данный момент, я хочу оказать тебе первую помощь. Всё, готово.

Взгляд задержался на его перебинтованной кисти у меня в ладонях немного дольше, чем следовало. Я ощущала тепло, сочившееся сквозь бинты, и нежность кожи его руки. Такие руки явно не знали тяжёлой работы, а длинные пальцы и точность нежных движений выдавали принадлежность к какому-то искусству.

– Ты музыкант, верно?

Он промолчал, медленно отнимая у меня собственную руку, но краткая улыбка на его лице говорила о том, что я права.

– Ты не знаешь местных легенд, верно? Об этом доме.

Ной понизил голос и наклонившись подался вперёд так, что наши лица почти поравнялись.

И снова этот запах кофе, манящий и будоражащей сознание.

Я прикусила губу, смотря ему прямо в глаза, утопая в их тёплом и тягучем мёде.

– Когда-то этот дом принадлежал одному пианисту, – его голос звучал низко и тихо, бархатно и мягко, – он жил один, но к нему часто приходили девушки. И спустя несколько дней после визита к нему, они умирали по каким-либо причинам.

На его лице не было и тени улыбки. Голос звучал всё ниже, всё глубже, а выражение глаз сменилось холодным безумством, от чего по спине пробежал неприятных холодок.

Сердце в груди забилось от страха, мешая дышать.

– Никто не мог доказать его причастность к их гибели, – продолжал Ной, приближаясь всё сильнее ко мне, вынуждая отступить назад, – пока в конечном итоге его не нашли на этой самой кухне повешенным на потолочной балке, напротив напольных часов. И теперь каждое полнолуние ровно в полночь его вспоминают. И сегодня тем, кто его вспомнит, будешь ты.

Стоило этим словам сорваться с губ, как по кухне разлетелся оглушительный звон боя часов, заставивший меня вздрогнуть от ужаса и осесть на пол, зажимая уши руками.

– Я не хочу сейчас умирать….

Тело сковало от страха, очень похожего на паралич. Ужас растекался по венам, сдавливая сердце, бившееся, как сумасшедшее.

На мои ладони легли тёплые руки, мягко отрывая от ушей.

– Я перестарался, прости, – тихо произнёс Ной, – выходит, я неплохой актёр.

Спустя мгновение, до меня начало доходить то, что произошло.

Я распахнула глаза и свирепо уставилась на Ноя.

– Но..часы…

– Я живу в этом доме давно, думаешь не знаю, когда они будут отбивать нужное время?

Внутри нарастала злость.

– Неплохая тренировка получилась, – в его голосе слышалась неприкрытая усмешка.

– Я счастлива, что смогла побыть для тебя тренировочной куклой! – я сверлила его глазами, кипя от злости, а он нежно улыбнулся и эта самая улыбка отражалась в его глазах тёплыми искорками.

– Прости, я хотел тебя проверить. Страх вытаскивает наружу настоящего человека.

– Ну, что, проверил?

Ной усмехнулся.

– Пока что я не уверен. Нужно будет ещё понаблюдать.

– Возьми лупу, чтобы получше рассмотреть. А то, боюсь, тебе не хватит того, что видно невооружённым глазом.

Его глаза расширились и спустя мгновение кухня заполнилась звонким смехом.

– Прости, прости, – выдохнул он в перерыве между приступами смеха, – я правда не хотел тебя обидеть. Как я могу загладить свою вину?

От него веяло теплом, настоящим, живым. Не так, как в начале нашего разговора, на этой полупустой кухне. Было видно, что он начал расслабляться в моём присутствии.

По моему лицу поползла хитрая улыбка.

– Я знаю, что ты можешь сделать, – взгляд упал на осколки стекла у нас под ногами, – но сначала я уберу это безобразие.

Ной усмехнулся.

– Сначала скажи, как тебя зовут.

Я замерла, уставившись на него, широко раскрыв глаза.

– Точно, я же до сих пор не представилась, – по лицу невольно поплыла улыбка, – меня зовут Нора. Приятно познакомиться, Ной.

Глава 5. Я приду к тебе на помощь

Я смотрела на своё отражение в зеркале и не верила своим глазам.

– Вам нравится? – девушка парикмахер разбросала по моим плечам аккуратные пряди светлых волос. – Мне кажется, получилось чудесно.

Из зазеркалья на меня смотрела милая, слегка бледная девушка с большими голубыми глазами. По плечам струились ламинированные светло-русые локоны, идеально ровные, блестящие, здоровые. Она была одета в голубое велюровое платье, идеально подчёркивавшее её достоинства. А на груди сияла брошь, в виде маленькой стрекозы.

– Очень, – всё, что я смогла выдавить из себя.

Позади меня в кресле, прикрыв лицо рукой, сидел Ной и делал вид, что происходящее вокруг его не интересует совершенно. Но я отчётливо ощущала на себе взгляд медовых глаз сквозь пальцы.

– Что скажешь, милый? – я поднялась с кресла и развернулась к нему на каблучках, спрятав руки за спину. – Мило же, правда?

Ной изогнул бровь и откинулся на спинку кресла. Затем по его лицу расплылась нежная улыбка. Он вошёл в роль.

– Ты прекрасна, – голос звучал так ласково и томно, что по спине пробежала волна приятных мурашек, – что ты ещё на сегодня запланировала?

Я подошла к нему и присев на подлокотник кресла, провели кончиками пальцев по его руке.

– Пройдёмся по магазинам, – я склонилась к нему, нежно улыбаясь, – хочу прикупить пару вещей.

– Как скажешь, милая, – он протянул руку вперёд, убирая выбившуюся прядь волос мне за ухо.

От такой внезапной близости меня бросило в жар. В его глазах читалась неподдельная нежность, от чего медовые глаза казались такими светлыми и тёплыми.

Он подался вперёд, смотря мне прямо в глаза, так преданно, нежно и ласково, что сердце в груди пропустило удар.

– Не играй в игру, в которой не сможешь одержать победу Нора, – он произнёс моё имя на выдохе и шею обдало тёплым дыханием, – в этом я намного лучше тебя.

Меня отбросило от него, будто пощёчиной.

– Никаких игр, милый, – я выдавила из себя улыбку, стараясь скрыть смущение и раздражение, – пойдём.

Мы бродили по торговому центру и мои глаза разбегались в разные стороны от изобилия бутиков дорогих брендов. Я будто попала в другой мир, полный блеска разноцветных огней, они цепляли глаза, притягивали и завораживали.

– Контролируй эмоции, – равнодушный голос Ноя выдернул меня из блаженного восхищения, – на нас смотрят люди. Завтра в газетах напишут о том, что видели меня с девушкой, которая спустилась с гор. Расправь плечи и играй до конца.

Я развернулась на каблуках и расправив плечи, подняла голову, чтобы ответить ему прямо в глаза, но знакомый женский голос у меня за спиной заставил замереть на месте, а по спине прожала волна неприятных, липких мурашек.

– Заходите к нам ещё, будем вам очень рады, – голос звенел как колокольчик, радушно и приветливо, от чего вызывал ещё больше раздражения, но тёплая рука, которая легла на моё плечо, мгновенно выдернула меня из оцепенения.

– Всё в порядке? Ты побледнела, – в его глазах читалось беспокойство.

Я кивнула головой и набрав в лёгкие воздух, медленно выдохнула.

– Давай посмотрим, кто из нас справится с ролью лучше.

Его глаза расширились от неожиданной переменны и на губах появилась ухмылка.

– Это вызов?

– Именно так, – я взяла его за руку, переплетая пальцы, – сыграем во влюблённую парочку.

Он мягко рассмеялся.

– Как же это жалко, – его фраза больно уколола в самое сердце, но на тот момент я уже всё для себя решила, – я делал это сотни раз.

Его пальцы нежно сжали мои, давая чётко понять, что игра началась. Вызов принят.

Я развернулась и потянула его за собой к магазину, откуда слышала до отвращения знакомый голос.

Нам открылись ряды вешалок с одеждой и полки, заставленные обувью, которую я никогда не смогла бы себе позволить. Вся эта роскошь поражала и вставала поперёк горла.

– Добрый день, могу ли я, вам чем….– недоговорённая фраза осталась на губах высокой девушки, одетой в строгий костюм, отлично подчёркивавший её всё так же идеальную фигуру; чёрные волосы были собраны в тугой конский хвост, который спускался ниже лопаток, послушным густым локоном, – …то помочь?

Марго застыла на месте, переводя взгляд с меня на Ноя и обратно. В её взгляде читалась откровенная растерянность. Она, бесспорно, узнала меня.

Внутри меня всё ликовало. После стольких лет издевательств надо мной, видеть, как виновница моей боли растерянно хлопает ресницами, не зная, что сказать и как себя вести, было для моей души лучшим бальзамом.

– Добрый день, – я кивнула ей головой, окинув взглядом с ног до головы, – благодарю, но не стоит. Не думаю, что вы сможете быть для меня полезны.

Девушка побледнела и, прикусив губу, уставилась на Ноя.

– Прошу прощения, если я не могу быть полезна, то оставлю вас, – её руки дрожали, и с каждым новым вздрагиванием пальцев её рук, я ощущала нарастающую волну ликования.

– Будьте любезны.

– Не будем терять время, любовь моя. Ты что-то хотела здесь? Давай поторопимся, на сегодня ещё многое запланировано, – Ной ласково притянул наши сомкнутые пальцы к груди и на его губы растянулись в обворожительной улыбке.

– Да, конечно, – я расцвела в ответной улыбке, отдавая должное его потрясающей игре.

Если бы я не знала, что это игра, приняла бы не просто за флирт, а за нечто большее.

Я потянула его за руку вдоль рядов с дорогой одеждой, пока Марго совершенно не скрылась из виду. С моего лица не сходила победная улыбка, ещё никогда прежде я не чувствовала себя победителем. И это чувство мне определённо нравилось.

– Как понимаю, – произнёс Ной, понизив голос, – она перешла тебе дорогу.

Я провела кончиками пальцев по плечикам платьев на вешалках, выбирая более понравившееся.

– Это не твоё дело.

Ной резко развернул меня к себе, и я почувствовала на своей талии тёплые и сильные руки.

– Что ты себе позволяешь? – мои глаза широко раскрылись от возмущения.

– Играю роль по уши влюблённого в тебя парня, – в его глазах плясали бесята, а губы растянулись в хитрой улыбке, – мне просто интересно к чему весь этот фарс, раз мне пришлось в этом участвовать.

Его волчьи глаза в сочетании с хитрым оскалом, делали его похожим на хищника, готовящегося к прыжку.

Он был так близко, что я отчётливо ощущала его запах и только в тот момент обратила внимание на то, что он был в разы выше меня.

– Тебе не понять меня, – пальцы нащупали вешалку и сорвав её вместе с платьем я отступила на шаг назад, разрывая кольцо его рук, – я хочу это примерить.

Не дождавшись ответа, я быстрым шагом понеслась в примерочную. К горлу подступил комок от обиды, он давил, мешая дышать и вынуждая стиснуть зубы.

Я задёрнула за собой шторку, оставшись одни на один со своим отражением в большом зеркале.

Глаза неприятно щипало, но пара глубоких вдохов сделали своё дело, помогая прийти в себя.

И в это самое мгновение резкий рывок впечатал меня в стенку кабинки.

– Как же тебе удалось охмурить Абрамова, хрюшка? – холодные пальцы Марго сдавливали мою шею, не давая возможности сделать вдох. – Сколько же ты ему отвалила за такое выступление?

По телу холодной волной растекался ужас, как тогда в детстве. Я вцепилась пальцами в её запястья, пытаясь вырваться из цепких рук.

– Закрой свой грязный рот, отброс, – сорвался с моих губ хрип, – посмотри, кто ещё из нас двоих теперь хрюшка.

Её карие глаза горели от гнева и зависти.

– Ты никогда не будешь выше меня, – каждое слово, как пощёчина, – ты всегда будешь брошенкой из приюта.

– Мне тебя жаль, – тяжело дышать, – смирись с тем, что мир больше не крутится вокруг тебя!

Борьба со страхом постепенно сошла на нет и в голове кричала лишь одна мысль: «Кто-нибудь, помогите!».

Я зажмурилась, борясь с ужасом, сковавшим всё моё тело, ощущая, как глаза наполняются горькими слезами.

Пожалуйста, заберите меня отсюда!

Пальцы на мое шее резко разжались, и я почувствовала, как оседаю на пол. Чьи-то тёплые и нежные руки поймали меня на пол пути, не дав упасть.

– Вам очень повезло, что вы девушка, – от ледяного голоса по спине пробежали мурашки, – приготовьтесь к тому, что завтра вам придётся искать новую работу.

Нос защекотал запах знакомого парфюма, тонкого и древесного, с тонкой еловой ноткой.

Распахнув глаза, я увидела Ноя. Даже смотря снизу вверх, я чётко видела ярость в его глазах.

– Ной…

– Тише, – он прижал меня к себе, будто пытаясь закрыть от всего.

Лицо Марго побледнело.

– Вы..вы ничего не докажете!

Ной усмехнулся.

– На шее Норы останутся следы ваших пальцев. Если и этого недостаточно, то запись с прослушивающего устройства, встроенного в брошь на её груди, будет куда убедительнее.

Мои глаза расширились ещё сильнее.

– Прослушка? – сорвалось с губ.

– Прости, милая, – он тепло мне улыбнулся, – доверяй, но проверяй.

– Прошу, – пальцы Марго нервно сжали край её пиджака, – эта работа всё, что у меня есть!

Ной провёл рукой по моей спине.

– Можешь идти? – его голос звучал так мягко, что на моём лице невольно появилась улыбка. – Держись за меня.

Его руки поддерживали меня, не давая упасть и в то самое мгновение я впервые почувствовала себя в безопасности. Радом с ним. В его руках.

– Забери меня отсюда…

Он кратко кивнул головой и вывел меня из злополучного магазина.

Мы ехали в машине, погружённые в полную тишину. Она была как никогда кстати.

Горькие слёзы подступали к горлу, но я из последних сил старалась их сдержать. Боль и обида царапали грудную клетку изнутри, хотелось кричать, выть, но я прикусила губу и отвернулась к окну, наблюдая за проносящимися мимо домами.

– Если хочешь поплакать, то не стоит себя сдерживать, – его мягкий голос выдернул меня из оцепенения, заставив повернуться к нему, – я сделаю вид, что ничего не слышал.

Не сводя глаз с дороги, он вытащил из внутреннего кармана пальто платок и протянул мне.

От этого простого и лёгкого жеста внутри что-то надломилось, и горячие слёзы потекли по щекам

– Почему это снова происходит? – я сжала в руках данный мне платок.

С губ срывался вой, а боль стекала по щекам бесконечным потоком. Изнутри жгло чувство стыда перед Ноем, стыда за то, что он увидел.

– Как ни крути, я не смогла дать ей достойный отпор, – эти слова даже на вкус казались горькими.

– Мне хорошо знакомо это чувство, – его голос звучал очень тихо, будто он говорил сам с собой, но боль в нем, казалась была такой же глубокой, как и моя собственная.

Оставшуюся часть дороги мы проводим в полной тишине, погружённый каждый в свои мысли.

Я упала на кровать, спрятав лицо в подушку. В голове то и дело проносились события минувшего дня и от этого на душе становилось противно и больно.

Меня гложила обида. Она кусала, подобно змее, пуская яд в самую душу.

– Какая же я всё-таки слабая, – пальцы сжимали платок Ноя, а к глазам снова начали подступать слёзы.

– Не стоит так говорить, Нора, – я вздрогнула от неожиданности, услышав знакомый голос, – ты вовсе не слабая. Просто обстоятельства были сильнее.

– Снова без стука, Серафим? – я подняла на него глаза.

Парень виновато улыбнулся и присел на край моей кровати.

– На этот раз я стучал, ты просто не услышала.

– Прости, – я легла на бок и поджала ноги к груди, – день был ужасный. И если честно, мне совсем не хочется ни с кем разговаривать.

Улыбка сползла с лица Серафима.

– Не говори так, я же всё-таки твой Ангел-хранитель. С кем ещё говорить, как не со мной?

Его слова заставили меня резко подняться с кровати.

– Вот уж повезло, так повезло. Где тебя черти носили, когда ты бил мне так нужен?

Он потупил взгляд.

– Прости, что опоздал.

– Да пошёл ты со своими извинениями! – я со всей злости швырнула в него подушку. – Лучше бы я не воскресала, чем проходить через это унижение снова!

Серафим замер, широко раскрыв глаза. В их бездонном море читалась глубокая боль.

– Прошу, не говори так…

– Почему я должна снова терпеть эти унижения?

Стой, остановись. Серафим совершенно не виноват в моих неудачах. Но злость уже несла меня неистовым потоком.

– Марго снова опустила меня колени! Как бы я не старалась, всё равно остаюсь замарашкой из приюта!

Я до крови прикусила губу, пытаясь себя остановить.

– Я жалею о том, что прислушалась к твоему совету. Делать то, что я хочу? От этого становится только хуже.

Серафим покачал головой, ничего не отвечая.

И в тот момент меня захлестнуло осознание.

– Серафим…прости…я не хотела….

– Ничего, – перебил меня он, мягко улыбаясь, но по нему было видно, что мои слова сильно его задели, – я правда виноват перед тобой.

Но, это не так…

– У тебя был тяжёлый день, я всё понимаю, – он медленно поднялся с кровати, – отдохни, я загляну позже.

– Серафим, я…-парень щёлкнул пальцами и исчез, – прости…

Слёзы новым потоком потекли по лицу, обжигая кожу.

– Прости, я не хотела… – слова повисли в воздухе, не найдя своего адресата.

Повисшую в комнате тяжёлую тишину нарушил нерешительный стук в дверь.

– Нора, я могу войти?

Глаза застлала солёная дымка, мешая фокусировать взгляд. Я смахнула с ресниц ненавистную влагу и спустила ноги с кровати.

– Да, конечно.

Дверь почти бесшумно открылась и в комнату вошёл Ной.

Он был одет в серую футболку и свободные, спортивные штаны. Тёмные волосы торчали в разные стороны влажными иголками.

Только что из душа.

Он выглядел так по-домашнему, что я невольно улыбнулась.

В руке он держал чашку, над которой медленно поднимался белый пар.

– Я принёс тебе чай, – Ной бесшумно пересёк комнату и присел на край кровати рядом со мной, – надеюсь, тебе нравится ромашковый. Мне помогает расслабиться, если день не задаётся.

Мои глаза расширились от неожиданной заботы.

– Надеюсь, он не отравлен?

Ной усмехнулся.

– Конечно. Не одному же мне быть закопанным в саду на заднем дворе. Мне нужна компания.

Язва, как обычно.

– Извини, – он понизил голос, – ты в порядке?

Я опустила голову, не зная, что ответить.

– Завтра глаза будут опухшими, – он спрятал выбившуюся прядь моих волос за ухо и протянул кружку с горячим напитком.

– Я подумаю об этом завтра, – стараясь избегать его глаз, я нерешительно взяла чашку из его рук и поднесла к лицу.

Приятный травяной запах наполнил лёгкие и на лице сама по себе появилась улыбка.

– Спасибо за заботу, – я сделала небольшой глоток и замурлыкала от удовольствия, – так приятно.

Ной широко улыбнулся и мне показалось, что в тот момент я забыла, как дышать. От него исходила волна тепла и надёжности, именно того, чего мне так не хватало.

– Неплохая тактика – откладывать дела на потом. Порой выход из сложившейся ситуации приходит сам, если ситуацию просто отпустить.

– Правда? Мне ты показался тем, кто решает проблемы здесь и сейчас.

Ной покачал головой, опустив глаза в пол.

– Это далеко не так. Я не так организован, как может показаться.

Я сделала ещё один большой глоток чая, наблюдая за тем, как Ной сверлит пол взглядом. Складывалось впечатление, что мыслями он находился очень далеко.

– Ной, скажи, – он повернулся на звук собственного имени, и в его потемневших глазах появился вопрос, – как получилось, что ты оказался рядом именно тогда, когда был нужен мне?

Он склонил голову на бок, явно подбирая слова. А затем пожал плечами.

– Я просто знал.

Его ответ поставил меня в тупик.

– Такое невозможно предугадать.

Ной медлил, а затем криво мне улыбнулся.

– Это было похоже на предчувствие, – он замолчал, – или вернее сказать, будто в голове звучал назойливый голос, который твердил, что я нужен тебе.

Я удивлённо изогнула бровь.

– Ты серьёзно?

Он поджал губы, будто жалея о сказанном ранее.

– Так и думал, что ты сочтёшь меня ненормальным. Раньше со мной подобного не происходило.

После этих слов меня осенило.

«Не переживай, Нора, на этот раз всё будет хорошо», – звенели в голове слова. А вместе с осознанием меня накрыло с головой чувство вины.

Серафим. Он был там и пытался помочь мне через Ноя.

– Нет, – я покачала головой, – я не считаю тебя ненормальным. Наоборот, очень благодарна.

Ной пожал плечами.

– В любом случае, я рад, что прислушался к нему.

Я подняла глаза, поймав его улыбку – чистую, и по-настоящему тёплую, от чего на сердце стало так тепло и легко, что на миг показалось, будто бы и дышать стало легче.

Ной осторожно взял из моих рук чашку и поставил её на прикроватную тумбочку.

– Тебе лучше? – Он смотрел мне в глаза, будто пытаясь найти в них ответ на свой вопрос, будто снова проверял меня, как тогда на кухне.

– Какую игру ты затеял, Ной? – сорвалось с губ.

Мой вопрос застал его врасплох, от чего медовые глаза широко раскрылись.

– Как всегда играю роль, – эти слова больно укололи в самое сердце. Сама того не ожидая, я тянулась к нему, наивно полагая, что после всего произошедшего он станет более искренен.

А может дело было в том, что его улыбка, та самая ласковая и нежная, его голос, такой тихий и мягкий настолько меня заворожили, что я за такой короткий промежуток времени начала от них зависеть?

– Роль друга, который именно сейчас тебе так необходим.

– Роль…

Ной усмехнулся.

– Я говорю от чистого сердца, Нора.

Меня укололо чувство вины.

– Как мы можешь так говорить? После всего, что я сделала, ты должен смеяться над моей слабостью.

Его тонкие пальцы легонько приподняли моё лицо за подбородок, вынуждая посмотреть ему в глаза.

– Я ни за что не оставил бы тебя в беде, запомни это, – Ной говорил еле слышно, намеренно понижая тон, – и совсем не важно, что ты скажешь. Однажды я уже сделал тебе больно, не хочу, чтобы это повторилось.

Казалось, что его глаза потемнели от плескавшегося в них чувства вины.

– Но я шантажировала тебя, – по щекам предательски катились слёзы, – использовала тебя в своих целях…

Ной нежно провёл большим пальцем по моей щеке, смахивая солёную влагу.

– А я почти убил тебя, это намного хуже, – он притянул меня к себе, позволив уткнуться лбом себе в грудь, – я не смог бы наблюдать за тем, как кому-то больно. Над страданиями не смеются.

Я вцепилась пальцами в его футболку, ощущая, как дрожит моё тело от всхлипов. Слёзы струились по щекам, падая ему на грудь и оставляя тёмную мокрую россыпь. А он гладил мои волосы, и в каждом его плавном движении ощущалось жаркое, искреннее желание успокоить меня.

– Я не оставлю тебя, – прошептал он мне в макушку, – не позволю плакать в одиночестве.

Впервые в жизни я почувствовала, как одиночество покидает моё сердце.

– Ты первый человек, кто увидел мои слёзы, – сорвался с губ шёпот, – спасибо, что не осудил меня за слабость.

Его руки сомкнулись на моей спине.

– И никогда не буду. Позволь себе выпустить всё, что накипело. Я буду рядом.