Текст книги "Гиперборея"

Автор книги: Наталья Белкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

– Скорее лезь на дерево! – крикнул жрец и сам стал взбираться.

Я последовала за ним, все еще наблюдая за зверем.

– Кто это, Абарис!? А вон еще один!

– Потише! Это псы-духи, не видишь что ли?

Вслед за первым зверем из леса выскочили еще несколько, а затем еще. Огромные мускулистые зверюги, лишь отдаленно напоминающие собак, мчались к лагерю. Я успела сосчитать штук двадцать. Все они были похожи на Цербера, и лишь одно белое пятно, мелькающее в траве, отличалось от остальных.

– Троя!

Я произнесла ее имя тихо: ей сейчас было не до меня. Не стоило отвлекать ее. Псы ворвались в лагерь, и началась резня. Я могла наблюдать ее, сидя на дереве и не верить своим глазам. Псы резали людей, словно ягнят. Одного за другим! Но вскоре воины пришли в себя и начали давать отпор. Послышался и визг собак, и грозные рыки, и стоны, и ругательства, и проклятья. К тем солдатам, что были возле Храма, вскоре подоспели другие, псов стали теснить к лесу. Но несколько из них пробрались в тыл и стали вгрызаться в самую гущу. Воины смешались, ругательства понеслись с удвоенной силой. Я пыталась увидеть в этой мясорубке свою собаку, но безрезультатно. Далеко я высунуться не могла, а схватка происходила и с той стороны, которую мне не было видно. Возможно, ее ранили, ведь у Трои опыт подобных вылазок был отнюдь не велик. И должно быть она, полукровка, лезет в самую гущу, пытаясь доказать чистокровным псам-духам свою силу. Как и я…

Меня окликнули снизу. Там стояла Неясыть.

– Скорее! Самое время ускользнуть под эту суматоху!

– Ничего себе суматоха! Это же кровавая резня! – заметила я, спрыгивая с ветки.

– За мной! Я укажу путь!

Я не смогла дождаться окончания побоища. Нам нужно было спешить. Но мы еще долго могли слышать рычанье и лязг боя, следуя за шаманкой по лесу. Духи не тревожили нас на этот раз.

– Надо знать время, когда они спят, – пояснила Неясыть, когда я спросила ее об этом.

Я уже привыкла к особенностям карбонского леса, к его возникающим неожиданно болотам, пушистым зарослям, огромным насекомым. Гигантский паук свешивался с дерева на одной единственной, но очень толстой нити паутины и глазел на меня, проходящую мимо, определяя, видимо, велика ли я для него добыча или вполне подходящая. Где-то неподалеку проплыла тень: может быть, снова многоножка, а может – кто-то другой. Чьи-то выпуклые глаза выглядывали из зеленого болотца и не спешили скрываться. Бояться их обладателю здесь было некого. Интересно было понаблюдать за жизнью в этом лесу, пока духи почивали, но нужно было поторапливаться.

– А куда мы идем-то? – решила я, наконец, спросить Неясыть.

– В Аполло-Порт.

– Абарис, ты слышал?

– Слышал, – отозвался старик, идущий позади меня. – Я тоже думаю, что наместники там.

– Наместники? – догадалась, наконец, и я.

Да, уж! Сложно было сообразить, что раз здесь были псы-духи, то вероятнее всего их хозяева тоже находились где-то поблизости. Вот голова тесовая! Хамсин заманил их всех сюда, каждого, видимо, под своим предлогом. И уж точно всякий, как и я, решил, что идет в Гиперборею по собственной воле.

Мы отправились в Аполло-Порт. Если псы-духи совершили вылазку, то вполне возможно, что она являлась частью некоего плана. А если был таковой, то, скорее всего, наместники, которые, недолюбливают друг друга, все-таки объединились против общего врага и даже выбрали предводителя. В роли предводителя я, конечно же, представляла Гавра. А кого же еще? Он, несомненно, подходил на эту роль, хотя никого больше из наместников я лично не знала. Предвзятое мнение…

Неясыть передвигалась по лесу очень быстро и ловко преодолевала все препятствия. На ее спине снова висел тот же колчан и лук, а на боку короткий клинок в кожаном чехле. Она сумела вернуть свое оружие. Я едва поспевала за ней и снова захлебывалась от кислорода, отчего голова звенела. К таким порциям О2 мой мозг был не готов. А вот Абарис, хоть и выглядела как старик, нисколько от нас не отставал и даже не запыхался. Вот что значит титан!

Я едва сумела догнать Неясыть.

– Скажи, почему ты так долго была в Храме? Ты убила Ильсара? – спросила я, стараясь не отстать от нее.

– Нет.

– Значит, тебе не удалось отомстить?

– Удалось.

– Не пойму что-то.

– Я не собиралась убивать его. Тогда это не было бы местью.

– Может быть, сбавишь немного темп, а? Что же тогда это за месть, интересно?

Шаманка так внезапно остановилась, что я налетела на нее, и она произнесла мне прямо в лицо страшным голосом:

– Самое ужасное для бессмертного – знать, когда и как он умрет!

Она тут же продолжила путь, а я осталась стоять.

– Я не поняла, Абарис, – посетовала я подоспевшему жрецу. – Она что ему по руке погадала что ли? Что ж мы тогда три часа проторчали в кустах? Ради этого?

– Отстань от нее, – сказал старик, проходя мимо.

– Надоели вы мне со своими загадочными загадками, – буркнула я им в след и отправилась догонять.

ГЛАВА 17

Черный военный плащ-накидка, завязывавшийся под горлом, с одной стороны вполне мог помочь мне скрыться от взглядов горожан, а с другой – привлечь их внимание: такие носили солдаты Прона, которых в городе, скорее всего, не осталось ни одного. Но мои рыжие волосы, рубашка без рукава и перебинтованная рука могли бы вызвать гораздо больше подозрений, нежели военная одежда, которую я могла запросто купить на местном блошином рынке.

Перед тем, как войти в город, Неясыть остановилась передо мной и спросила:

– Чего ты хочешь, наместница?

Я опешила немного:

– Ты о чем?

– О цели твоего пути.

– Я хочу помешать Хамсину перебить наместников и захватить их земли, только и всего, – произнесла я, наверное, не достаточно торжественным для подобного заявления тоном.

– У тебя есть план?

– Есть, но пока он имеет весьма смутные очертания. А почему ты спрашиваешь?

Неясыть приподняла подбородок и пафосно изрекла:

– Тогда в долине источников ты спасла мне жизнь. Сама я не сумела бы добраться до озера и позвать братьев. Я обязана тебе, и потому хочу помочь.

– Спасибо, – произнесла я растрогавшись. – Ты замечательный товарищ! Я давно хотела поблагодарить тебя, за то что ты помогаешь мне. Хотя совсем и не знаешь.

– Я хорошо тебя знаю, наместница. Ведь на самом деле – твоя слава идет впереди тебя.

– Слава? Что значит слава, если ничему не служит…

В это время к нам подоспел Абарис, отлучавшийся куда-то.

– Что это на нем? – изумилась я.

– Проклятый старьевщик! – возмущался он. – Не хотел впускать меня! Хотя ведь узнал, собачий сын!

И действительно: в Аполло-Порт жреца знала каждая собака. Понятное дело, что появляться в городе открыто было бы неосмотрительно с его стороны. Зайдя в лавку старьевщика, которая располагалась на самой окраине, почти у ворот, жрец приобрел себе серого цвета балахон с капюшоном и сразу же надел его. Балахон этот был похож на женскую одежду, и я предположила, что очевидно этот туалет предназначался для ношения беременным женщинам. Зато жрецу она как раз подходила по комплекции, к тому же капюшон позволял скрыться от людских глаз.

– И бороду спрячь, пожалуйста, – попросила я его. – А то не только разоблачат, но и посмеются к тому же.

Но мы напрасно беспокоились. Улицы Аполло-Порт были пустынны. Редкие прохожие так же пугались нас, как и мы их. Город опустел, словно уснул или вымер. Окна в домах были закрыты ставнями или занавешены, никого возле них не было: ни детворы, ни слуг, ни даже собак или оленей. Мы старались избегать широких улиц, чтоб не привлекать внимание жителей своим шествием, и следовали во дворец Справедливости. Судя по всему, наместники были именно там, и это они стали причиной мертвого сезона в столице.

Не разговаривая друг с другом, а лишь обмениваясь многоговорящими взглядами, мы двигались по городу. Лишь однажды Неясыть, шедшая впереди, подняла руку в уже знакомом мне жесте, означавшем: внимание – опасность.

– Лучше нам скрыться, – пояснила она через мгновенье.

Мы тут же забежали за угол ближайшего дома и спрятались между строениями в его дворе. Оттуда мы могли наблюдать, как по мостовой, скрежеща острыми когтями, прошагали три пса-духа. Вероятнее всего это они наводили ужас на местных жителей и были виной тому, что из города исчезли все собаки.

– Надо быть осторожней. Псы не станут спрашивать, кто мы и откуда, если в городе введен комендантский час, – сказал Абарис.

– Попробуем пройти переулками и дворами, – предложила Неясыть.

Таким манером нам удалось миновать почти весь путь до дворца. Шаманка в городских катакомбах чувствовала себя не менее уверенно, чем в лесу, прекрасно ориентировалась и вела нас за собой. Мы шли через темные дворы, забирались в садики и пробивались сквозь такие узкие улочки, что Абарису можно было протиснуться через них лишь боком. Когда же мы вышли к площади перед дворцом, нас тут же окружили псы-духи.

Я ожидала этого: дворец должен был охраняться. Шесть мускулистых гигантов, оскалившись, обступили нас со всех сторон. Любое движенье, и они бросились бы на нас все разом. Доказывать чего-либо потом было бы бесполезно. Пришлось мне выйти вперед и взять слово. Я постаралась быть грозной:

– А ну, прочь отсюда! Я наместница Медных Гор! Приказываю пропустить нас во дворец!

При этом я открыла лицо, откинув капюшон, и отодвинула плащ, демонстрируя висящий на поясе меч. Псы перестали скалиться и стали разглядывать меня. Так они и поверили!

– Я не шучу! – снова молвила я сердито.

– Мы тоже! – рыкнул один из псов и сделал шаг в мою сторону.

Я отскочила и выхватила оружие. Неясыть мгновенно достала свой клинок и приготовилась к схватке. Абарис отошел за наши спины. Мы ждали нападения.

– Отставить!

Знакомый, но не человеческий голос заставил всех псов остановиться. Я узнала приближающегося к ним Цербера.

– Это наместница, – нехотя подтвердил слуга Гавра, который никогда не испытывал ко мне особого уважения.

– Здравствуй, Цербер, – поздоровалась я. – Гавр тут, как я понимаю? Проводи меня к нему.

– А это кто? – неприветливо осведомился он, кивая на моих спутников.

– Они со мной! И только попробуй возразить!

Дворец был таким же пустынным, как и прежде. Вот только беспорядка в нем стало больше. Может быть, сказывалась суматоха военного времени, а может быть, наместники просто были неряхами. Следы грязных лап и сапогов на мраморном полу красноречиво свидетельствовали о последнем предположении. А впрочем, до того ли сейчас им было.

Нам всем нужен был отдых, и потому я попросила Абариса, который был когда-то хозяином в этом дворце, проводить Неясыть в одну из комнат, а сама отправилась за Цербером, показывавшим мне дорогу в покои Гавра.

Наместник пребывал в одиночестве. Я вошла в одну из бесчисленных и ничем не примечательных комнат дворца Справедливости и остановилась. Он выглядел угрюмым. По всей видимости, ему доложили о моем появлении.

– Ты прочла мое письмо? – спросил он недовольно.

– А как же!

Я была настроена на подобную встречу и не скрывала своего сарказма.

– Ты все поняла, что там было написано?

Мне не хотелось выглядеть школьницей, которую отчитывают за невыученный урок, поэтому, не дожидаясь приглашения, я уселась перед ним в кресло.

– Конечно, я поняла, что там было написано. За тринадцать лет здешней жизни я сумела-таки выучить арамейский.

– Так почему же ты не сделала так, как я тебя просил?

Сарказм мой начал иссякать.

– Понимаешь ли, в последнее время все, кому не лень вдруг начали проявлять заботу обо мне. Так и хотят убрать меня подальше от неприятностей. Что бы это могло значить? Черт возьми! Я что, кого-то прошу об этом!? А то, что я наместница, и у меня есть своя земля, которую я намерена защищать от Хамсина, – это ничего не значит!? Вот что: не смей мне больше указывать! Мы – на равных! И здесь, в Гиперборее, и где бы то ни было!

– А кто еще проявляет о тебе заботу? – подозрительно спросил Гавр.

Я едва не задохнулась.

– Ты хоть слышал, о чем я сейчас говорила!?

– Успокойся.

Успокоиться надо было. Я злилась не только из-за этой дурацкой записки, у меня и без нее много обид на него накопилось за столько лет. Я замолчала, пытаясь привести в порядок злобные свои мысли. К тому же я очень устала. Бесконечный день, казалось, длился и длился, а у меня все это время не было ни минуты покоя.

– Сколько здесь наместников? – спросила я спустя некоторое время.

– Все, кроме Умара.

– Как же он заманил их всех?

– Я не интересовался. Но ты не была первой, кто явился сюда. Когда я пришел в Аполло-Порт, Хамсин уже отправился в леса. Мне не стоило особых усилий одолеть немногочисленную охрану дворца и вызволить из плена всех их.

– Грандиозно! Они, наверное, считают тебя героем-спасителем?

– Ты снова иронизируешь.

– Да куда там! Ты ведь главный теперь среди них, я полагаю?

– Предположим.

– Могу я спросить, что вы здесь натворили!?

– О чем ты?

– Устроили комендантский час, всех запугали! Вы восстановили против себя население, и еще больше привязали его к Хамсину! Вы позволили гипербореям убедиться в их худших представлениях о наместниках! Теперь они ни за что не поверят в то, что он их враг. Потому что мы для них – захватчики, а он – освободитель! Я не удивлюсь, если совсем скоро начнутся партизанские вылазки, диверсии и тому подобное. Кстати, зачем вы посылали в леса псов-духов?

– Мы хотим выманить оттуда Хамсина для открытого боя, – пояснил Гавр, нахмурившись.

Удивительно, что он вообще выслушал мою гневную речь, да еще молча.

– А, понятно. Кстати, а где моя собака?

– Где-то здесь.

– Как она себя чувствует после давешней вылазки?

– Откуда мне знать! Ее туда никто не гнал.

– Зная ее, поверю, что она сама вызвалась. А зачем она тебе вообще понадобилась?

– Я поручил ей разыскать Цербера, убедив, что тебе лучше быть в стороне от войны. Она согласилась. Я думал, что без нее ты отправишься домой.

– Да. Без Трои мне было трудно. Но мне помогли Бес и Неясыть. Сама-то ведь я из себя ровным счетом ничего не представляю!

За моей спиной скрипнула дверь.

– Какая милая семейная сцена, – услышала я незнакомый голос и обернулась. – Слышу повышенные тона.

На пороге стоял высокий черноволосый мужчина. Не трудно было догадаться, что это был один из наместников. Слишком уж характерной была внешность.

– Гавр, совет уже собрался. Тебя ждут, – сказал он и, подойдя ближе, обратился ко мне:-А это, я так понимаю, сама, Беатриче. Все очень хотят тебя увидеть. Я – Эгмонт из Британики. Знаешь, тут про тебя уже разное болтают. Даже поговаривают, что ты вступила в сговор с Хамсином. Где ты была все это время?

– У Хамсина.

– Да?

– Я ведь ясно выразилась.

Эгмонт выглядел растерянным, а я ехидничала. Я понимала, что вызываю сейчас подозрения у наместников, но не собиралась униженно оправдываться и что-то доказывать.

– Идемте в зал заседаний. Там уже все собрались, – промолвил наместник Британики и бросил на Гавра взгляд не без значения.

Я впервые была в зале заседаний. Он был роскошным – именно это слово подходило для его описания. Слишком много пышности: золота, серебра, бархата и прочей мишуры, которая, скорее всего, постоянно отвлекала ареопаг от государственных дел. Теперь в этом огромном овальном зале, который больше был похож на зал для балов, расположилось всего-навсего три десятка титанов и один человек. Впрочем, происхождение многих наместников, насколько я знала, было весьма туманным. Это было видно даже по их внешности. Я вообще-то подозревала, что не все из тех, кого считали титанами, были таковыми. По крайней мере, не в первом поколении. Кроме меня здесь была и еще одна женщина – наместница Черной Земли, которая называла себя Нубийской принцессой Белихат.

Стоило мне войти – и все головы повернулись в мою сторону.

– Вот и Беатриче из Медных Гор, – представил меня Эгмонт, затем провел через весь зал и вежливо усадил в президиум.

Несмотря на то, что наместники, по словам Гавра, не так давно еще находились в плену, все они были одеты довольно прилично, в одеяния, наверное, вполне достойные их сана и тех мест, где они жили. Мое предположение об их неряшливости сразу же испарилось. Неужели все они прибыли сюда с чемоданами тряпья? А я то даже сменой одежды с собой не захватила! Я не могла не отметить очаровательное платье, надетое на Нубийской принцессе, которая обратила на меня такое пристальное внимание, словно она была не наместницей, а обычной светской дамой, любопытно разглядывавшей вновь явившееся чудо природы.

Чудо природы представляла собой я. Я испытывала неловкость, проходя вместе с Эгмонтом по залу под взглядами всех этих пышных особ. Им-то, конечно, не пришлось скитаться по горам, тундре и реликтовому лесу, лазить по подземелью и купаться в озере. Но не объяснять же им всем сейчас, почему я так одета. Я сделала вид, что не обратила внимания на их смешки, переглядки и перешептывания, и гордо прошествовала по залу. У меня было только одно оправданье: я явилась, можно сказать, с передовой, а они заседали в «штабе» и пока еще ничего серьезного не предприняли. Тем не менее, я почему-то была уверена в тот момент, что они обсуждают мой ужасный внешний вид, а именно: грязный военный плащ, оленьи штаны с унтами и расшитую ненецкую рубашку с одним рукавом.

Я собралась скромно сесть в угол, но Эгмонт усадил меня в самую середину так, что бы все могли видеть меня, а я, соответственно, их. Это меня насторожило слегка. Гавр расположился ни рядом со мной и не напротив, в где-то с боку, так что мне гораздо лучше было видно всех других наместников, а не его.

Когда наступила тишина, слово взял сосед Медных Гор с южной стороны – Шах Кудир. Он начал говорить, обращаясь ко всем нам, о том, что необходимо немедленно создать коалицию против Хамсина, призвать сюда все имеющиеся в их наместничествах силы и разбить гипербореев. Многие с ним согласились. Оставалось одно только одно но: никто из них не мог выбраться из Гипербореи, ни лишившись своей жизни на ближайшие лет сто-двести. Силовое поле все еще действовало. Я покосилась на наместника Дремучего Мира: похоже было на то, что он ни словом не обмолвился о подземном ходе, и сейчас отмалчивался, задумчиво рассматривая мраморный пол.

Поднялся Аттила, которого, как я знала, из-за человеческого его происхождения недолюбливали абсолютно все наместники, но зато ценил Хозяин. Он проговорил:

– Все мы по тем или иным причинам оказались в этой стране не случайно. Этот правитель, который, как тут говорят, является бывшим наместником Хамсином, хитростью заманил всех нас, чтоб иметь возможность здесь, где мы лишены своей силы, убрать нас по одиночке. Заключить союз – это хорошая идея. Мы должны держаться вместе, когда он, наконец, явится сюда, чтоб отвоевать свою столицу. Вместе мы разобьем его, и Гиперборея будет наша!

Аттила-завоеватель был в своем репертуаре. Его речь произвела фурор. Наместники зашумели, обмениваясь мнениями, объединились в группы, видимо по интересам, загалдели. Ко мне обратился Эгмонт:

– А ты что думаешь, Беатриче?

– Позволь мне пока свои мысли оставить при себе, – улыбнулась я, чтоб моя фраза не показалась ему слишком резкой, но при этом подумала, что возможно я выгляжу просто ужасно и лицо у меня чумазое.

Он обратился к другому своему соседу и заговорил с ним. Единственным, кто не вступал в споры и прения был Гавр. Я все пыталась поймать его взгляд, но безуспешно. А мне необходимо было узнать, что у него на уме. Тогда я, пользуясь всеобщей суетой, встала со своего места и подошла к нему. Проходя, я заметила, что некоторые все же обратили внимание на мой маневр.

Я остановилась перед Гавром, и ему пришлось поднять глаза.

– Ты отмалчиваешься? – спросила я.

Он не ответил, понял, наверное, что я не просто так у всех на глазах приблизилась к нему. Я присела рядом.

– Они что не понимают, что Хамсин не вернется в столицу? – снова задала я вопрос по возможности тихо.

– Ты уверена в этом?

– Уверена. Долго вы будете сидеть в городе, запугивая здешний люд?

– Пока не знаю.

– Это все не случайно.

– Что не случайно?

– Не случайно Хамсин ушел из Аполло-Порт, оставив всех наместников без серьезной охраны. Она, говоришь, была немногочисленна?

– Говори напрямую, без намеков.

– А я и не намекаю, а прямо говорю: Хамсин играет с вами, прекрасно понимая, что вам никогда не договориться. Вы уже и Гиперборею начали делить между собой. Это называется – делить шкуру неубитого медведя.

– Ты все говоришь «вы». А ты что же себя к нашему стану не причисляешь?

– Пока нет. И не знаю, захочу ли вообще…

Я поняла, что к нашему разговору начали прислушиваться, и поднялась, чтоб снова занять свое место. Но меня окликнули, это был Аттила:

– Беатриче!

Я повернулась на окрик и остановилась. Наступила тишина.

– Создается впечатление, что у тебя есть свое собственное мнение обо всем этом!

Все так и уставились на меня, словно ожидали услышать какое-нибудь нешуточное заявление. В тот момент я поняла, что возможно представляю для них главного актера театра военных действий. Ведь я была единственной среди них, кто уже встречался с Хамсином и его войском.

– Мнение есть, – сказала я негромко, ведь слова мои и так разнеслись по высоким сводам, расписанным золотом. – Но его я озвучивать не стану. У меня есть к вам всем предложение.

– Какое предложение? – спросило несколько голосов.

– Я предлагаю вам всем тотчас покинуть Гиперборею, и тогда план Хамсина окончательно и бесповоротно провалится…

ГЛАВА 18

– Я обижена на тебя, Троя! И не хочу с тобой разговаривать!

Я бродила по огромному дворцу, разыскивая Абариса. Мой пес нашел меня и теперь бегал, вилял хвостом и заискивал.

– Перестань себя так вести! Ты же не собака! Почему ты меня бросила?! Как ты вообще могла?! Это же предательство!

Но она отмалчивалась, только скулила и бросалась мне под ноги и на грудь. Меня вдруг осенило, и я остановилась:

– Что с голосом? Ты не можешь больше говорить?

Ответом мне был ее безрадостный взгляд.

– Что случилось? Троя?!! Нет, не может быть! Ты была у Энги?!!

Моя собака стала смертной. Я не могла уже ни о чем спросить ее: почему она бросила меня и отправилась с Гавром, почему не разыскала меня после. Ей пришлось пройти через ужасные испытания.

Я поспешила отыскать единственного свидетеля этих событий, способного говорить. Нет, я не Гавра имела в виду. Ничего бы он говорить мне не стал. Я разыскала Цербера и путем угроз, в основном, заставила его все рассказать мне.

Самое смешное: Хамсин полагал, что наместник Дремучего Мира явится за мной во дворец справедливости. Но он вовсе не меня спасать явился в Гиперборею. У него были свои цели. Как оказалось Гавр и Цербер отправились прямо к Сердцу Матери-Земли, только вот не туда свернули и попали в лагерь повстанцев. Я поинтересовалась, конечно, у пса, почему это титан вдруг захотел стать смертным. "Спроси у него сама", – ответил тот.

Оказавшись в плену, он не спешил сбегать, потому что ждал Цербера, которого послал разыскивать верную дорогу. В это же время в каземат отправили и меня. Узнав о том, что затевается в Гиперборее, Гавр решил повременить с поиском старухи Энги и послал Трою за Цербером, а сам поспешил в Аполло-Порт. Как ему удалось уговорить Трою пойти на это, что он ей пообещал или чем пригрозил, я не узнаю теперь никогда. Наместник не сознается ни за что, да и спрашивать его я не стану, а Троя… Троя превратилась в обычного пса.

Рассказ Цербера об их пребывании в царстве Энги не изобиловал описаниями, поскольку пес не отличался художественным талантом. Он изложил факты и события. Троя нашла его, потому что точно помнила, в какой тоннель нам не нужно было сворачивать, но потом… Потом началось странное: дорогу обратно они не могли найти, бродили, блуждали по пещерам подземелья, не могли ничего почуять или услышать, а потом и вовсе переругались и передрались. В пылу драки они и не заметили, как очутились в огромной пещере, к которой даже слово «огромная» подходило лишь слегка. Она была высокой, широкой, освещенной многочисленными кострами, в которых горели не дрова, а какая-то жидкость, разлитая там и тут в углублениях. Как сказал Цербер, Трою разобрало любопытство, и она пошла дальше, туда, где горел очень яркий свет. А он отправился за ней, потому что не хотел оставаться один. Конечно, он не признался мне, что ему стало страшно. Вскоре они увидели вход в другую пещеру. Цербер остановился у входа, а Троя пошла дальше. Свет исходил от огромного озера, наполненного огненной лавой. Оно было тихим, над ним висела яркая розовая пелена, но никакого жара, какой идет обычно от лавы, не чувствовалось.

Моя собака подошла почти к самому краю озера и стала наблюдать. И тут Цербер заметил, что на другом берегу в стене пещеры вдруг возникла дверь. Из нее показались слуги Энги: трехметровые великаны, черные, как уголь. Они могли рождать в ладонях огонь и стали метать его в псов-духов. Вместо того чтоб убежать, Троя стала лаять на гигантов и нападать на них. Тогда они остановились, словно, задумавшись, а из той же двери вышла сама старуха. Я попросила Цербера описать ее. Внешность всемогущей бестии не произвела на него особого впечатления. Сложена она была как человек, и одежда ее была похожа на человеческую. Только лица ее не было видно за сильно растрепанными волосами. Она подошла ближе к озеру, подняла руку, и розовое сияние задвигалось в такт движения ее руки. В этот момент Цербер понял, что нужно бежать. Он так и сделал, а Троя опоздала. Через некоторое время пес-дух отыскал выход, а моя собака догнала его в тот же час. После визита в Сердце Матери – Земли Цербер плутал по подземелью еще сутки. Что в это время происходило с Троей, никто уже сказать не мог…

Мудрые наместники решили, что у меня не в порядке с головой, раз я предложила им покинуть эту страну. Никто из них не верил всерьез в то, что Хамсин представляет реальную угрозу их жизни. Не захотели эти властители оставлять свободную землю, даже после того, как узнали, что в случае их положительного решения я покажу им безопасный выход в Дремучий Мир. Каждый из них хотел теперь урвать свой кусок удивительной земли, куда не распространяется власть Хозяина. И должно быть каждый второй надеялся в одиночку стать обладателем всей Гипербореи.

Я бродила по огромному дворцу Справедливости в сопровождении своего безмолвного теперь друга, в растерянности заглядывая почти в каждую комнату, кабинет, оранжерею, террасу, балкон. В одном из кабинетов мне все же удалось застать Абариса.

– Как дела? – спросил он, сидя за столом-кафедрой и пролистывая какой-то толстый трактат.

– Хуже некуда. Абарис, до меня дошла истина, которая лежала на поверхности: наместники Лютого Князя – намного худшая зараза для твоей земли, чем Хамсин. Что делать?

Жрец продолжал листать книгу, хотя я была уверена, что он слышал отлично, что я сказала только что. Мои слова были для него сейчас менее важны, чем то, то он так истово отыскивал в фолианте, от листов которого отлетала пыль. Я не стала повторять во второй раз одно и то же, а принялась наблюдать за ним, ожидая какой-то важной находки.

– Вот! – ткнул он пальцем в страницу где-то ближе к концу книги.

– Что ты искал?

– Я нашел заклинание, которое снимет защитное поле.

Он радовался находке словно ребенок, а я недоумевала.

– Не думаешь ли ты открыть границу?

– Именно так!

– Зачем?

– Что б все наместники вернулись восвояси!

– Они не вернуться, я им уже предлагала. Говорю тебе: они уже все тут поделили. Наместники уверены, что разобьют Хамсина даже своими малыми силами. А если ты откроешь границу, сюда хлынут еще и их гвардии на подмогу.

Абарис нисколько не удивился всему сказанному. Только спросил, скосив голову, словно проверяя меня:

– А тебе досталось что-нибудь в этом дележе?

– Я не принимала в нем участие.

– А хотела бы?

– За кого ты меня принимаешь, жрец? Я хочу спасти Гиперборею от наместников, в том числе и от Хамсина!

Абарис поднялся, вышел из-за кафедры и подошел поближе.

– Ты говоришь неправду. Ты боишься Хамсина, потому что знаешь, что у тебя его Медные Горы, которые он захочет вернуть в первую очередь. И вовсе не судьба Гипербореи волнует тебя, а своя собственная. Наместники не принимают тебя в свой круг, потому ты и растерялась?

– Это не они не принимают меня! Это я не хочу быть среди них! Хорошего же ты обо мне мнения! Раз так, то я убираюсь отсюда!

Я соскочила с места, отшвырнув мешавшее мне пройти кресло.

– Да? И куда же ты пойдешь? – донеслось мне в след.

Я остановилась и снова повернулась к нему лицом:

– Я? Я пойду искать ареопаг. Я найду их, приведу в чувство и… А дальше посмотрим! Эти заспанные рохли – единственные, кто еще может как-то спасти положение! Может быть…

Абарис вздохнул:

– Не кипятись. Я ведь не со зла все это говорю. От безысходности…

– Абарис. Я хочу помочь, но не знаю как.

– Эх, Беатриче. Тебе бы переодеться надо.

– Что?

Мне очень хотелось отыскать ту мою одежду, в которой я сюда приехала из дома. Но ее видимо уничтожили. Пришлось довольствоваться таким же нарядом с вариациями на самобытную тему, в котором я была одета со времени побега из этого дворца. Предложенное Абарисом женское платье было отвергнуто мной. Куда бы я смогла тогда приладить портупею?

Мне удалось разыскать и моего кентавра, конечно, не без помощи Трои. Шабур вырвался на волю из конюшен принципала и давно уже разгуливал на свободе в предместьях Аполло-Порт, питаясь подножным кормом. Так наша команда опять стала в полном сборе. Почти. Не хватало еще только одного – Беса. Но с тех пор, как мы попали к Хамсину, о нем ничего не было слышно.

Я старалась избегать общества наместников. Теперь они наверняка все думали, что я на стороне Хамсина. Возможно, и Гавр тоже… Ну, и ладно! Может быть, мне это даже на руку. Неясыть вопреки своему обещанию помогать мне исчезла сразу же после того, как мы прибыли во дворец. По словам Абариса, она не стала располагаться на отдых, как он ей предложил, а лишь поклонилась, сказала "еще увидимся" и удалилась куда-то по своим делам.

Между тем наместники, пребывая в спокойствии и праздности, расположились во дворце Справедливости, ожидая, видимо, когда же Хамсин соизволит на них напасть. Заняты были лишь псы-духи, обходившие дозором столицу, запугивая остатки местного населения и ожидая движения войск. Население, между тем потихоньку, минуя песьи заставы, убегала в неизвестном, но вполне угадываемом направлении реликтового леса. А Хамсин, само собой и не торопился отвоевывать свою столицу. Он, видимо, тоже ждал.

Некоторое время, около трех суток, мне вполне удавалось избегать Гавра и всех его собратьев, благодаря величине дворца, в котором всегда находился удачный поворот, а за ним еще два-три с лестницами, потайными нишами, шторами и пустыми комнатами. Но однажды из-за угла совершенно неожиданно возник Эгмонт. Троя как раз отлучилась куда-то и не смогла предупредить меня.