Текст книги "Гиперборея"

Автор книги: Наталья Белкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

– Наклони голову.

– Что? – не расслышала я, и тут же здорово ударилась лбом о низкий дверной проем.

– Черт!

В небольшом помещении с высоким сводчатым потолком я их и увидела сидящими на краю бассейна, источавшего в больших количествах пар и влагу. И слава провидению они не были голыми! На всех были опять же то ли простыни, то ли туники. Иди разбери в бане…

– Здравствуйте, – поздоровалась я, но в ответ услышала только шипящую тишину.

Я стояла у порога и смотрела на них, а они на меня. За моей спиной чихнули и закопошились: Бесу стало жарко. Вскоре послышался и тихий жалобный скулеж.

– Это не я, – на всякий случай заверила я, заметив, как старейшины недоуменно переглядываются, – со мной тот, кто был во дворце Прона и кое-что узнал. Я нарочно вязал его с собой, чтоб не быть голословной… Вы меня выслушать собираетесь или нет?

Один из старейшин, который впрочем, вовсе и не походил на старика, поднялся с края бассейна и стал приближаться ко мне.

– Кто у тебя там? – спросил он.

Я сняла торбу и вытряхнула оттуда свою ношу. Бес, весь мокрый и красный, с мученическим выражением на морде шмякнулся на сырой каменный пол термы и замер, раскинув ручки и ножки в стороны. Я слегка за него испугалась. Здесь действительно было жарко.

– Бес, – позвала я.

В ответ послышался лишь стон.

– А, старый знакомый, – сказал подошедший банщик.

– Знаешь его, Абарис? – удивился старейшина.

– А как же! Тот самый посланник Саргона, о котором все говорили, но никто не видел.

– Тот самый?! – еще больше поразился старейшина и оглянулся на своих коллег. Те тоже загомонили.

Одна я стояла и не понимала ничего. О том, что он бывал в Гиперборее, Бес говорил. Но выражение "тот самый" меня озадачило.

– А что это значит? – спросила я и опустилась на колени, пытаясь привести в чувство своего приятеля. Он не реагировал на шлепки по щекам, а только стонал и пускал слюни.

– А то, что это существо, само не подозревая наверное об этом, стало причиной нашего изгнания, – пояснил Абарис.

Он подошел к Бесу с ушатом воды и невозмутимо выплеснул ее всю сразу на беднягу. Гном в одно мгновенье снова стал зеленым, вскочил на ноги ошарашено завертел головой и тут заметил меня. С истошным воплем "госпожа меня хотят убить!" он кинулся ко мне, зацепился за одежду и вскарабкался на руки.

– Да угомонись! Никто тебя не хочет убить, – попыталась я его успокоить, хотя сама в этом совершенно не была уверена. – Объяснитесь, пожалуйста.

Снова заговорил банщик, словно он тут и был самым главным:

– Несколько лет назад это чужак Прон объявился в нашем городе и благодаря своему красноречию сразу же обрел много сторонников.

– Сторонников чего?

– Революции, переворота, путча – называй этот как угодно.

– Вы не принимали никаких мер?

– Какие меры мы могли принять? Свобода слова. Здесь все говорят то, что им хочется.

– Ясно…

– На ближайших выборах, на тех самых выборах, которые давно стали в Гиперборее лишь пустой формальностью, ведь из года в год и из века в век свободные жители неизменно выбирали в ареопаг старейшин, Прон выставил свою кандидатуру. Он заявил, будто ему известно о том, что ареопаг вступил в сговор с наместниками и их хозяином и хочет продать Гиперборею, присоединив ее к миру Саргона. В это время у меня гостил этот, – он указал на Беса.

– Постойте. Я хочу спросить его.

Я опустила грустного божка на пол.

– Бес, говори, что ты делал в то время в Гиперборее?

Банщик тоже выжидающе стал смотреть на него, изгнанный ареопаг лениво и неспешно начал подбираться к нам, тоже, видимо, заинтересовавшись. Бес оглянулся по сторонам, в сотый раз вытер рукавом со лба пот и произнес плаксиво:

– По заданию двора я должен был выяснить, кто такой Прон и откуда он взялся. И нет ли от него какой опасности. Но всем говорил, будто прибыл устанавливать дипломатические отношения. Но меня к ареопагу не допустили. А когда уж поползли эти слухи, и вовсе попросил убраться восвояси.

– Прон успешно апеллировал этими слухами. Этот таинственный незнакомец, посланец Саргона, якобы прибыл для того, что бы заключить ту самую сделку и превратить Гиперборею в одно из наместничеств. Все знали о госте, но никто его не видел, – продолжал повествовать банщик.

– Бес ты что скрывался? – снова спросила я.

– Зачем мне светиться?

– Ну да. Ты ведь секретный агент, – кивнула я и обратилась к Абарису: – Вам нужно было бы лишь показать вашему народу это чудо и никто бы не поверил в то, что оно действует от имени Лютого Князя.

– Возможно, – согласился тот. Но как бы то ни было, все уже свершилось. Мы пытались разуверить наш народ, снова вызвали защитный купол, который не выпускает никого из границ Гипербореи, предупреждали, что чужак просто хочет захватить власть над ними, взывали к их разуму. Но все напрасно. Этот извечный страх перед наместниками, которые хотят лишить их свободы, возымел свое действие. Прон победил и установил единоличное правление. Нам пришлось бежать в реликтовый лес. Мы могли скрыться лишь в храме Аполлона. Он дал нам защиту.

– Но вы что-нибудь намерены предпринять, чтоб вернуть власть и изгнать диктатора?

– Наш народ верит ему. Боюсь, мы ничего не сможем сделать.

Я набрала воздуха:

– А придется. Мне известно, что Прон – это перерожденный Хамсин. Он бывший наместник. Понимаете? Гиперборею уже захватили! Он ее захватил не без вашего молчаливого согласия! И Хозяин тут ни при чем. Ведь в планах Хамсина покорение всего мира. Я уверена в этом. Он слишком обижен и готовит мщение.

Не могу сказать, чтоб мои слова произвели громоподобный эффект. До чего же обленились эти бессмертные старейшины за столько веков! На их лицах появилась озабоченность, которая говорила лишь о том, как утомительно им все это было выслушивать и как должно быть теперь непросто все сложиться для их беспечной и праздной жизни. И как только Хамсину удалось изгнать этих неповоротливых эпикурейцев из Аполло-Порт? Тоже мне аппозиция! А еще удивляются, что проиграли выборы. Не особенно принципалу и стараться пришлось, наверное.

– Все! Не могу больше! Мне надо на воздух, а то я задохнусь, – сказала я, разозлившись, и подхватила Беса под мышку.

– Идем, – оживился банщик, единственный в этой компании адекватно воспринявший мои слова. – Поговорим на воздухе.

На воле переменилась погода. Начался дождь. Но после душной парилки, от которой моя одежда стала мокрой насквозь, дождь стал облегченьем.

– Я знал Хамсина, – сказал Абарис. – У него всегда были амбиции.

– Вы знали его лично?

– Он не только в сторону Дремучего Мира смотрел. Наш мир его привлекал гораздо больше.

– Чем же?

– Пройдемся. Я тебе все расскажу.

Прогулка не обещала быть комфортной. Дождь стал мельче, но сильней. Довольно-таки густая изморось орошала нас по пути к храму. Я совсем забыла о Бесе. А он не отставал, хоть и становился все более похож на встрепанную мокрую курицу с отвисшим хохолком. Да пусть слушает! В конце концов, он шпион Лютого Князя, а от Хозяина у меня не могло быть никаких секретов. Абарис продолжал рассказывать:

– Большей частью именно из-за Хамсина наш народ заимел зуб на всех наместников. Сама понимаешь: одна Гиперборея, окруженная наместничествами, подвластными Князю, оставалась свободной. Само собой у многих из нас, в том числе и у ареопага и его ближайшего окружения, родилась эта паранойя. А Хамсин подливал масло в огонь еще тогда, когда владел Медными Горами. Его шпионы постоянно наведывались к нам. А ты ведь была знакома с ним?

– Да. Довелось. Он собирался захватить Дремучий Мир. Вернее даже не он, а его слуга, колдун. Тогда у него ничего не вышло.

– Знаешь, зачем Хамсину понадобилось наместничество Гавра?

– Он говорил о каких-то полезных ископаемых.

– Полезные ископаемые? Как бы ни так! Плацдарм для нападения на Гиперборею, вот что ему было нужно.

– Тогда еще вопрос: зачем ему Гиперборея?

Абарис усмехнулся:

– Тебе уже довелось испробовать здесь свою силу? Ну и как? Тот-то и оно! Гиперборея – уникальная земля, а все потому что она находится слишком близко с Сердцу Матери-Земли. Вот почему свободные титаны выбрали эту землю. Она сама могла защищать их от вторжения слуг Князя.

– Теперь понятно. Именно идеей смерти бессмертного Хамсин был всегда одержим. Даже пытался изобрести какой-то эликсир. И сейчас он собирает здесь наместников уж точно неспроста. А ведь когда-то я даже жалела его…

– Он добился своей цели. Наш мир у его ног. И наш народ тоже. О, Аполлон, помоги нам!

Мы подошли к подножию храма. Старик возвел глаза к небу и начал что-то нашептывать, потом поднялся на несколько ступенек и обернулся на меня:

– Заходи и ты.

– Благодарю. А ты ведь не старейшина?

– Я – жрец.

– Ну, да… Точно, а я то все не могла вспомнить, где я слышала твое имя. Ты тот самый Абарис…

– Тот самый?

– Слава твоя идет впереди тебя.

– Что значит слава, если ничему не служит.

Мой ручной колобок, вымокший до нитки, все это время не отставал от меня. После того, как наша беседа с банщиком, оказавшимся жрецом закончилась, он решился вставить свое жалобное слово:

– О, рачительнейший из хозяев! Не дадите ли вы нам что-нибудь поесть?!

– А мы уже не пленники? – спросила и я.

К этому времени мы уже одолели лестницу и встали на пороге храма. Жрец снова воздел руки к фронтону, моля своего бога и, казалось, нас не слышал. Я спросила еще раз, после того как он вернулся в свое прежнее не благоговейное состояние:

– Что ж, я думаю, тебе мы можем доверять, – сказал жрец.

– А Гавра вы не отпустите?

– Он пока ничем не заслужил это.

– Ну, и ладно. Пусть еще посидит…

Нам было позволено войти в храм. Мы миновали алтарь и повернули направо в трапезную. Откуда-то сбоку на меня что-то выпорхнуло и повисло на руке.

– Ив!!? Это ты?

Это была моя подруга. Живая, здоровая, веселая и…

– Что ты смотришь, Бет? – спросила она радуясь неимоверно, пока я оправлялась от шока.

– Ив, а что это у тебя с животом?

– Ой! Наверное, съела что-нибудь! – брякнула она и залилась колокольчиком.

Я не могла прийти в себя, а она, все еще веселясь, потащила меня за рукав в трапезную, болтая о каких-то совсем не важных вещах:

– Что это у тебя за наряд? Ты выглядишь как настоящая ненка! У нас таких тут много: привозят нам продукты. Я и не думала тебя здесь увидеть! Как же ты добралась? Ой, а кто это с тобой? Какой смешной!

Абарис отстал, успев только сказать мне, что после обеда ждет меня в своем кабинете, который находится…. Этого я уже не расслышала из-за Ив. Она так звонко щебетала, что у меня зазвенело в ушах. Но как только за нами закрылась дверь столовой, щебет прекратился, и на лице Иверлин появилась совершено не свойственное ей серьезное выражение.

– Зачем ты здесь? – спросила она с досадой в голосе. – Ты знаешь, как здесь опасно?

– Я знаю! А ты знаешь? Знаешь, что я здесь только из-за тебя и Ю-Ю. Я места себе не находила! Мне сказали, что вы погибли! Ты помнишь, что у тебя сын?! И он уже забыл, как вы выглядите!

На одном выдохе я выплеснула всю накопившуюся обиду.

– Я все помню, Бет, – грустно сказала Ив. – Как он?

– С ним все в порядке. Растет.

– Мы два года не можем выбраться отсюда.

– Зачем вас вообще сюда понесло?!

– Да что теперь говорить!

– Ну, ладно. А это что? – я указала на ее круглый живот.

– Как что, – она снова начала улыбаться, только грустно. – Не видишь разве?

– Скоро?

– Через два месяца. Ю-Ю каким-то образом познакомился со старым ненцем, который привозит повстанцам продукты. Он договорился, что тот вывезет меня из столицы в безопасное место.

– Неужели здесь безопасное место?

– В Аполло-Порт скоро такое начнется… Говорят, что будет война…

– Честно говоря, я в растерянности. Не знаю, что теперь предпринять. Самым разумным было бы сейчас вернуться домой. К тому же есть более безопасный путь. Гавр ведь как-то пробрался сюда. Но как теперь можно вернуться, если тут такое затевается?

– Ты доверяешь этому? – покосилась Ив на Беса.

– Нет, конечно. Только что толку, он все равно все знает. Только Ив, – я посмотрела на измученного божка, – мы ведь действительно есть хотим.

ГЛАВА 12

После обильного мясного обеда, ужина или завтрака, – понять было невозможно, – Бес залег в спячку прямо в трапезной, а я попросила Ив показать мне путь к кабинету Абариса.

– По-моему он тут единственный из всех изгнанников, кто действительно видит вещи в реальном свете, – сказала я Ив. – Ареопаг вообще недееспособен.

– Я не хочу ничего знать об этом, Бет. Для меня всего важнее сейчас мой ребенок. Если ты хочешь влезть во все это, в чем я не сомневаюсь, прошу об одном: не рискуй зря.

– Я и сама не хочу.

– Вот и его кабинет. Ты найдешь меня в саду, это там, с другой стороны храма.

– Хорошо. До встречи.

Абарис был занят поливкой цветов. В его кабинете расположилась настоящая оранжерея. Большая часть растений была, как я поняла из леса, что рос вокруг. Пышные папоротники и хвощи только уже в горшках.

– Зачем вам все это здесь, если в сотне шагов отсюда все то же самое в натуральном виде? – спросила я, удивившись немного.

– В лесу духи и звери. А зелень очень успокаивает. Этот цвет благоприятно действует на нервы.

– За столько лет ваши нервные клетки уже должны были сделаться стальными.

– Ваш друг сбежал.

– Какой друг? – я опешила немного от внезапного перехода к другой теме.

– Наместник Дремучего Мира.

Абарис перестал поливать цветы, отставил лейку и жестом пригласил меня присесть.

– Странно, что он не сделал этого раньше. А где мой пес?

– Тоже сбежал.

– Как?! – тут уж я очень сильно удивилась. – Троя убежала без меня? Как они это сделали?!

– Ты же была в нашем каземате, видела, какой он? Ну? Чего же спрашиваешь. Гавр просто стену проломил, перемахнул через забор и исчез в лесу. А собака с ним.

– Откуда вы знаете?

– Вот записка. Оставлена для тебя. За несколько минут до побега Гавр потребовал у охранника бумагу и чернила. Тот конечно ничего не заподозрил.

У меня слегка дрожали руки. Ну, сбежал и сбежал бы, зачем-то еще письма пишет. Впервые за все годы нашего знакомства, между прочим. Я развернула бумагу и прочла: "Беатриче! Немедленно отправляйся назад. Тот подземный ход, что провел тебя через реликтовый лес, отведет в Дремучий Мир и выведет прямиком к пещерам Сыча. Твой пес-дух солидарен со мной. Мне понадобится помощь, и потому я взял ее с собой. Здесь затевается нечто такое, во что тебе лучше не вмешиваться. Гавр."

– Вы знали о подземном ходе? – спросила я Абариса, почти скрежеща зубами от обиды.

– Конечно, знал. Это дело рук этого древнего народа, чуди. Мало, кто знает о нем. Это опасный путь.

– Чем же?

– Если свернуть не туда, можно попасть прямо в руки одного свирепого и очень сильного местного духа.

– Энги?

– Ее. Она стережет путь к сердцу Матери-Земли.

– Вы знаете, какой именно тоннель ведет в Дремучий Мир?

– Хочешь уйти?

– Нет. Я хочу немедленно отправить подальше отсюда мою беременную подругу. Сдается мне, что реликтовые леса перестают быть безопасными.

– Я тоже так считаю.

– Ваш любимый ареопаг только так не считает. Хамсин собирает наместников, Гавр и Аттила уже здесь. Возможно кто-то еще. У каждого должно быть есть своя причина появления в Гиперборее. А все потому что здесь наместники уязвимы. Здесь их можно победить.

– Насколько я знаю, Беатриче, ты – человек. А значит ты слабее титанов, даже не обладающих силой, данной Лютым Князем.

– Зато я хорошо знаю Хамсина. Мне кажется даже лучше, чем кто бы то ни был.

– Но может ли это как-нибудь нам помочь?

– Пока не знаю.

Я очень злилась, но ничего не могла предпринять. Лишь одно маленькое обстоятельство слегка смягчало мою злость: Гавр проявил обо мне заботу. Все-таки на этот раз я не могла, как ни хотела усмотреть в этой его выходке эгоистические намерения отодвинуть меня с переднего края. Мне я самой было ясно, что здесь, в Гиперборее, в отсутствии силы, оружия, поддержки Хозяина и даже своего пса-духа – я совершенно бесполезна. Так что ж? Отсиживаться прикажите? Пережидать, чем все это закончится? Надо было об этом хорошенько подумать, но сначала, я все же решила отвести Ив, эту мать – героиню, в безопасное место.

– Бет. Ты думаешь, я трусливо сбегу отсюда, понимая, что именно я затащила тебя сюда? – решительно выступила она вперед.

– Да, я именно так и думаю. Это для тебя сейчас лучше всего. И не начинай снова капризничать. Ты же знаешь: со мной этот номер не проходит.

– Бет. Но ведь я не смогу одна….

– Я провожу тебя, конечно, но потом вернусь.

– А может быть не стоит возвращаться? Чем ты тут можешь помочь?

– Может быть. Я еще не решила.

– Я и с вами! – выскочил откуда-то Бес.

– Как?! Разве ты завершил свою миссию? Уже?

– Хватит с меня! Мне нужен отпуск! Хорошая еда! Сон! Моя трубка…

– Ладно, не рыдай. Ты пойдешь с нами.

Перед отправлением я решила выспаться хорошенько, что давно уже со мной не случалось. Сборы не заняли много времени. Мы запаслись факелами, едой и водой. Абарис подробно описал нам наш путь, нарисовав некое подобие карты. Особо он обозначил то самое место, куда нам ни в коем случае нельзя сворачивать. Путь к сердцу Матери-Земли.

– В этом месте бессмертный теряет свое бессмертие, а смертный – жизнь, – для пущего страха пояснил жрец.

– Не пугай нас, – попросила я. – И так страшно…

Я боялась лишь за Иверлин. Боялась за нее, за ее ребенка и за себя, если она вдруг надумает рожать прямо в подземелье. Признаться последнее меня пугало больше всего. И потому, на всякий случай, я набрала с собой побольше тряпья.

– А тебе придется путешествовать пешком, друг мой, – предупредила я расстроившегося Беса. – Шабур теперь неизвестно где.

Мы двинулись в путь. Реликтовый лес, как всегда не слишком гостеприимный встретил нас журчанием, рычанием и бульканьем. Мы миновали его почти бегом. Без Трои я не так хорошо ориентировалась в пространстве, но вход в подземелье мне все же удалось отыскать. Помогло болотце, в котором плавали разномастные твари и вопили на весь карбонский лес. Эту примету я не могла пропустить.

– Не смотрю в ту сторону, Ив.

– Ой, мамочки!

– Говорю же, не смотри!

Через несколько секунд мы очутились у входа. Пока я зажигала факел и ворчала на Беса, Иверлин задумавшись о чем-то, стояла и рассматривала лаз.

– Бет, прямо как тогда, в лабиринте. Ты помнишь?

– Еще бы! Но на этот раз все будет проще: у нас есть карта. Да и подземелье это дел рук чуди, существ нам понятных и знакомых.

– Сама себя успокаиваешь?

– Ты хорошо меня знаешь, Ив.

Здесь нас не должна была подстерегать никакая опасность. Следуя точно по карте, нарисованной жрецом, мы уверенно продвигались вперед. Судя по ней же, подземелье не имело замысловатых и загадочных лабиринтов. Одно только обстоятельство меня настораживало: если эти тоннели прорыли чудики, то как они сумели так близко подойти к Сердцу Земли? Поинтересуюсь у Сыча, если он мне, конечно, расскажет…

Не из-за Иверлин вовсе, находящейся на седьмом месяце беременности, а из-за Беса нам приходилось достаточно часто делать остановки, передышки и привалы. Мне и самой было тяжело идти по камням под капелью, капающей с потолка, но Ив держалась мужественно и стойко. О Бесе же я умолчу. К его стонам жалобам и причитаньям за время нашего пути привыкла даже Иверлин.

Я не смогла не остановиться возле того самого тоннеля, что вел к Сердцу Земли. Ничего в нем не было примечательного или необычного.

– Это тот самый? – спросила Ив, догнав меня и тоже остановившись.

– Иногда мне хотелось бы… – продолжила я вслух свою мысль, но, опомнившись, смолкла.

– Что? – не поняла подруга.

– Ничего… Тебе известно, что там?

– Сердце Земли. Идем поскорее. Жутковато здесь.

– Идем.

Нам приходилось делать и довольно длительные привалы, чтоб поспать. Ив, видимо очень утомлялась, раз ей удавалось все же заснуть на этих камнях. Мне же не спалось от тех мыслей, что роились в голове. Я сидела и наблюдала за тем, как спит моя подруга и как забавно шевелится ее живот, да время от времени толкала Беса, чтоб он не храпел. Слишком многое было для меня непонятным и необъяснимым, слишком много информации, которая не складывалась в единую картину… Подождать пока сложится само собой и не мучаться догадками, – пыталась я заставить себя. Но напрасно. Как только я забывала об этой своей установке, тревожные думы снова меня обступали со всех сторон. А они были страшней даже тех теней, что отбрасывало на стены подземелья пламя факела.

Не слишком хорошо владеющей картографией, мне непросто было ориентироваться в подземелье, где никаких запоминающихся ориентиров особенно и не было. На определенном этапе пути мы свернули в нужный нам тоннель, а далее надо было только идти, запоминая ходы и ответвления, чтоб снова повернуть туда, куда надо. У меня не было ни часов, ни какого другого хронометра, чтоб определить, сколько времени длиться наш поход, но где-то приблизительно на пятый день пути, так мне казалось по своим ощущениям, нам встретился один чудик. Он сказал нам, что мы идем правильно, и обрисовал дальнейший путь к пещере Сыча уже более подробно. Я даже не предполагала, что в подземелье, где кругом только земля, камни, да сырость можно было отыскать такие разнообразные приметы.

Каким-то образом Сыч узнал о нашем приближении и вышел нас встречать. Вероятнее всего в этих самых пещерах имелись и другие ходы, не обозначенные на самодельной карте Абариса. По этим-то ходам, вероятно, до Сыча и долетела весть о нашем приближении. Он встретил нас радушно, весь его клан обступил нас, приветствуя и гогоча. Один из чудиков принял у меня из рук, обессилевшего Беса.

– Его только покормить нужно как следует и он оживет, – пояснила я. – Пять дней питался сухим пайком, бедняга.

Странно, но, отдавая божка, я вдруг ощутила какую-то чуть ли не материнскую жалость к нему. Надо же привязалась к этому проныре и подхалиму!

– Вам нужно на свежий воздух, – сказал Сыч, покосившись на беременную Ив.

– Еще как нужно, Сыч! Проводи нас скорее!

Иверлин слишком утомилась. Я предложила ей для начала отдохнуть, и лишь потом уже идти к Заварзузе.

– Только не расстраивайся, если Тейу не узнает тебя сразу. Сама понимаешь, когда вы уезжали, ему было только два года. Водяной с кикиморой заменяли ему родителей.

– А ты?

– Ну… и я тоже. Насколько могла…

– Обещай мне кое-что, – попросила она, поддерживая свой живот.

– Я постараюсь, честное слово, вернуть Ю-Ю. Все будет хорошо…

К Заварзузе Иверлин пришлось отправиться одной. Здесь в Дремучем Лесу ей совершенно ничего не нужно было опасаться, потому я и отпустила ее с легкостью. А меня попросил задержаться мастер Сыч. Он сказал, что у него есть для меня важные новости.

Я расположилась на травянистом бугорке возле входа в пещеру Сыча, протянула уставшие ноги, скинула ненецкую куртку, прислонилась утомленно к дереву. Никакие важные новости из Дремучего Мира не могли перекрыть своей важностью те события, что происходили сейчас в Гиперборее.

– Что за новости? – спросила я его, прикрыв глаза от солнца. – Что новенького в Дремучем Мире?

– Это новости не отсюда. Из мира людей пришли вести, – ответил мастер.

Я открыла глаза и сменила положение. Какой-то холодок пробежал по спине. Выпрямившись, я внимательно посмотрела на Сыча. Дурные предчувствия не замедлили явиться.

– Что случилось?

– Яр при смерти. Хочет тебя видеть…

Я никогда не думала о том, что он может умереть. Никогда… Мой единственный родной человек, единственный среди тех, кто знает мою тайну. Тринадцать лет назад он стал смертным, стал им из-за меня. И теперь он умирает. Я знала, что рано или поздно это должно случиться. Знала, но не хотела в это верить не хотела об этом задумываться. Я подходила к его дому, сжимаясь от страха при мысли о том, что могу не застать его живым. В глазах стояли слезы.

– Вы ведь были друзьями? – спросила я Сыча перед тем, как отправиться в Мир Людей.

– Мы и сейчас держим связь, – ответил Мастер. – Три дня назад он прислал ко мне вестника. Он просил разыскать тебя.

– Сыч, я должна вернуться в Гиперборею. Я уже не твоя хозяйка, но, пожалуйста, выполни мою просьбу. Мне понадобиться меч. Свой я оставила дома.

– Все сделаю. Не сомневайся…

Яр лежал в постели. Я не могла узнать его: от прежнего богатыря не осталось и следа. Он заметил меня, и затуманенные глаза его на мгновенье прояснились. Он даже сделал попытку улыбнуться.

– Я не хотел так умереть, лежа на старческом ложе.

– Я знаю, ты мечтал погибнуть на поле брани.

– Да.

– Что с тобой случилось?

– Сколько мне лет, помнишь?

– Ты и сам уже точно не сможешь припомнить, сколько.

– Я умираю, потому что пришел мой срок. Я и так слишком задержался на этом свете.

Я изо всех сил старалась сдержать слезы. До того, как я увидела его, во мне теплилась надежда на то, что это всего лишь болезнь, что Яр поправиться и снова встанет на ноги. Но теперь я все ясно видела: на его бледном осунувшемся лице слишком отчетливо проявлялась печать смерти. Она уже пометила его.

– Я должен тебе кое-что сказать, кое-что очень важное. У меня слишком мало времени, чтоб пускаться в долгие объяснения и предисловия. Поэтому скажу сразу главное – я один из титанов.

Яр не стал обращать внимание на мой изумленный поперхнувшийся вздох и продолжил:

– Я был бессмертным изначально, благодаря своему отцу.

– Так значит, мы не родственники?!!

– Мы родственники, я не солгал тебе тогда и сейчас говорю правду.

– Но как такое может быть?!!

– Титаны бесплодны, это верно. Но есть одно место на земле, оно находиться по Ту Сторону, где бессмертный титан теряет бессмертие и становится смертным, как человек. При этом он приобретает и некоторые человеческие качества, к примеру – способность продолжаться в своих потомках. Один наш общий знакомый указал мне туда путь.

– Мастер Сыч указал тебе путь к Сердцу Матери Земли?

– Да, это он.

– А как же старуха Энга? Она впустила тебя?

– Она далеко не всех пускает. Только тех, кого считает достойным. Видимо, меня она таким сочла.

– Я уверена, ты был самым достойным, дедушка. Так значит…

– Да. И в тебе, моем потомке, пусть в тысячной доле, но течет кровь ангела.

– Мне не вериться.

– И это очень сильная жила, иначе бы ты не выдержала бы то испытание тринадцать лет назад.

– Можно сойти с ума…

– Говорю тебе это перед лицом своей смерти.

– Дедушка…

Он впал в забытье. Слишком много потратил сил на разговор со мной. Я не могла дожидаться, пока он снова очнется. Мне нужно было возвращаться в Гиперборею. Но теперь в голове моей стало хоть что-то проясняться: почему тринадцать лет назад сила цветка перешла ко мне, не уничтожив меня, почему тогда же в Мире Людей я снова обрела ее, почему я могла разговаривать с лабиринтом, а колдун не смог убить меня. Это все кровь ангела. Всем остальным своим достижениям я обязана ей. Я – лишь отчасти человек. И та битва, что грядет на севере – это и моя битва.

ГЛАВА 13

Мастер Сыч сковал для меня легкий меч, ведь там я могла рассчитывать только на свое ратное мастерство. Он же поведал мне и о том, что случилось с Яром после визита к Сердцу Матери-Земли:

– Мы знакомы с Яром уже очень давно. Он жил в той местности, что зовется сейчас Гиперборей, а тогда это была просто свободная и ничья земля. Еще до того, как Саргон заключил соглашение с вольными титанами, он ушел в Мир Людей, став смертным. Завел семью, у него появились дети. Он очень радовался этому. Но потом, что-то случилось. Он стал бояться смерти. Не знаю почему. Все люди боятся смерти… Тогда он и перехватил цветок папоротника и снова вытребовал себе бессмертие.

– А через несколько сотен лет ради меня снова расстался с ним без всякого сожаления, – закончила я повесть и, повертев в руке для сноровки свой новый меч, сунула его в ножны.

Я собралась уже было назад и успела даже попрощаться с Мастером и всеми его домочадцами, но вдруг вспомнила:

– Сыч, скажи-ка мне одну вещь.

– Какую?

– А Гавр тебя не спрашивал о том, как попасть к Сердцу Матери-Земли?

– Зачем ему спрашивать. Он и сам знает…

Намерения наместника Дремучего Мира были теперь ясны: все сводилось к одному. Он хотел стать смертным. Вот что он имел в виду, говоря, что "просто свернул не туда". Он направлялся именно к Сердцу Матери-Земли. Но по какой-то причине он свернул не в тот тоннель и попал Гиперборею. Возможно, просто ошибся. Такое и с титанами случается. Хотя…

Бес, отоспавшись и отъевшись, само собой увязался за мной. Я не стала его отговаривать. Поскольку Троя за каким-то чертом убежала с Гавром, мне нужен был хоть какой-то соратник. Пусть даже и Бес. К тому же, как ни странно это было для меня самой, я к нему привязалась. Конечно он – врун, хитрец и нытик, но не предатель. А это самое главное.

С тех пор как я покинула Гиперборею, прошло несколько суток, за это время там могли произойти значительные события. Что именно? Возможно, Хамсин уже мобилизовал всех верных ему титанов и направился в реликтовый лес. Возможно, Гавр успел что-то предпринять. Может быть, даже сонный ареопаг очнулся, наконец, поняв, какая им угрожает опасность. Ну, допустим, чтоб пройти через лес Хамсину понадобиться время. Лесные духи и лесные твари его задержат. А дальше? Гвардия ареопага не показалась мне боеспособной. Если она вообще была у ареопага.

Итак, пока я пробиралась уже более или менее знакомой дорогой обратно в Гиперборею, необходимо было составить план действий. В одиночку что-либо предпринимать мне было бессмысленно. То, что я узнала о своем происхождении, не меняло ситуации. В какой-то степени это повлияло только на мою самооценку: прибавило силы и уверенности. А в остальном – все та же растерянность и боязнь одиночества. Одна – я ничто, как и прежде. Значит – надо искать союзников.

– Госпожа, – послышался запыхавшийся голос сзади.

– Нет, Бес! – ответила я, все еще пребывая в своих мыслях. – Больше я тебя в сумке не понесу. Особенно после того, как ты отъелся у чуди. Поспевай, я тороплюсь.

– Может быть, не стоит так торопиться?

– С чего ты взял?

– Мне кажется, я конечно не уверен…

– Ну, что еще, Бес? – остановилась я и направила ему в лицо фонарь.

Кованный, почти произведение искусства, масленый фонарь Сыча осветил печально-взволнованную физиономию моего напарника. Я уже привыкла к его унылому виду с самого начала нашего пути. Дальние путешествия вовсе не для него. Но, что поделаешь? Он выполнял приказ Хозяина.

– Зачем нам так торопиться в самое пекло?

– Я что-то не понимаю: уж не я ли тебя уговаривала тащиться со мной? Ты сам напросился, между прочим, помнишь?

– Я просто хотел дать благоразумный совет.

– Ух ты!

– Не стоит ли нам переждать, пока все закончиться благополучно?

– А если все закончиться не очень благополучно, или даже вовсе не благополучно? Ты хоть представляешь, кто такой Хамсин, как он обижен и зол?