Текст книги "Безымянный (СИ)"

Автор книги: Наталья Чернота

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

– Я бросаю тебе вызов, и да свершится воля Древних здесь и сейчас перед их всевидящим взором.

В ответ предводитель лишь хмыкнул и не спеша вытащил свой короткий клинок, который всегда носил у себя на поясе. И вот их поединок начался. Обменявшись несколькими пробными ударами, они отступили на несколько шагов друг от друга и какое-то время снова начали кружить друг напротив друга, ища подходящий момент, чтобы нанести удар своему противнику. Снова и снова они сходились и расходились, награждая друг друга рядом ударов, словно проверяя, на что способен каждый из них и насколько он силен.

Постепенно сила ударов становилась все больше, а паузы между атаками все короче. Внезапно копье Мио разломилось пополам, отразив очередной удар клинка предводителя, и, казалось, участь юного льва решена. Неожиданно предводитель откинул свой клинок в сторону, и оба противника с яростным ревом буквально сцепились, кромсая друг друга зубами и когтями так, что в стороны летели клочки шерсти и разлетались капли крови. Толпа то и дело словно единое существо оглашалась то стоном, то возгласом предвкушения близкой победы. Но каждый раз противники расходились, к немалому разочарованию собравшихся.

А между тем солнце стало клониться к закату, окрашивая все вокруг в зловещий алый цвет, словно вторя тому, что происходило на арене, где, казалось, поединок должен был длиться целую вечность. И вдруг в рядах собравшихся стало происходить какое-то смятение. Многие из собравшихся внезапно спешно покинули площадь, скрывшись в сгущающихся сумерках, и в основном это были химеры. Впрочем, тем, кто все еще сражался на арене, было не до того, чтобы выяснять, что произошло.

Оба противника уже были на пределе своих сил и старались закончить схватку, вкладывая в каждый свой новый удар максимум оставшихся сил. Совершив невероятный рывок, Мио сумел свалить противника с лап и прижать его к поверхности, к тому времени уже изрядно пропитавшиеся их кровью из многочисленных ран на их истерзанных телах. Буквально сел на своего противника, лишив возможности сопротивляться. Тот же, несколько раз дернувшись, вдруг замер и с улыбкой прохрипел:

– Вот значит какова воля Древних?

– И она останется такой вечно! – произнес Мио, в ответ едва ворочая от изнеможения языком и все еще чувствуя клокочущую ярость в своей груди.

Вдруг он услышал хриплый смех. Предводитель, захлебываясь собственной кровью, отрывисто смеялся, то и дело откашливая сгустки крови. Это буквально накрыло Мио новой всепоглощающей волной ненависти. Не помня себя, он схватил валяющийся невдалеке от них обломок копья и со всей силы воткнул его в глаз врага. Тот несколько раз дернулся, но в конце концов, испустив последний вздох, замер неподвижно.

Наконец Мио поднялся на лапы. От усталости он едва мог держаться прямо, чувствуя, как по его телу стекают капли крови, а в душе не было и намека на радостное ликование одержанной победы, он чувствовал лишь опустошение.

По толпе пронеслась волна странных возгласов, в которых смешались и страх, и удивление, и восторг. Похоже они звучали не только по поводу победы Мио. Вдруг толпа расступилась и показалась процессия всадников, одетых в броню боевого отряда их племени верхом на твердокрылах. Они ехали не спеша, и окружающие, склонив головы, а то и вовсе опустившись на колени, с почтением давали им дорогу.

Мио устало стер капли крови со своей морды и, вновь взглянув на приближающихся, с немалым удивлением узнал в едущем впереди процессии своего отца. Похоже, правитель лично возглавил отряд воинов, не желая оставаться в укрытии, даже несмотря на то, что все еще полностью не вернул свои силы. Когда процессия практически вплотную приблизилась к арене, Мио, чуть пошатываясь, спустился с нее и, сделав несколько шагов навстречу, почтительно склонился в поклоне перед спустившимся со своего безмолвного правителем:

– С возвращением, ваше величество! – произнес он охрипшим голосом.

В ответ лев, положив свои лапы ему на плечи, выдержал небольшую паузу и привлек его к себе, крепко обняв, чем вызвал в рядах собравшихся бурное одобрительное ликование. Затем оба льва, встав рядом плечо к плечу, повернулись к собравшимся, приветствуя их. Но вдруг среди всеобщего ликования раздался голос, в котором Мио тут же узнал своего старшего брата:

– Позвольте и мне поприветствовать ваше возвращение и преподнести вам дар в виде предателя, – с этими словами Рау выступил откуда-то из-за арены, и в его лапах извивался некто, облачённый в церемониальные одежды.

Буквально вытащив упирающегося в круг света зажженных уже к тому времени факелов, он поставил пленника перед правителем и Мио, заставив того опуститься на колени. Раздался испуганный голос, в котором Мио с трудом узнал главного советника своего отца.

– Это не правда, ваше высочество. Вы ошибаетесь, я не предатель, я никогда и никого не предавал!

– Да неужели, – зловеще прошипел Рау, недобро оскалив клыки, а затем обратился к Мио. – Помнится, братец, ты упоминал, что будучи в плену, встретил там предателя и даже сумел наградить того метками?

Мио с удивлением переводил взгляд с Рау на стоящего на коленях с опущенной головой советника и обратно. Впрочем, долго томить Рау никого не стал. Схватив советника за гриву, он рывком поднял его голову, задрав так, что всем стала хорошо видна его морда. На ней красовались шрамы – именно такие Мио ожидал когда-то увидеть на морде своего старшего брата, все это время считая именно его предателем. Без слов Мио все понял. В его груди снова заклокотала едва улегшаяся после поединка ярость. Он было шагнул к стоящему на коленях советнику, но его опередил правитель. Сделав жест, он приказал своему сыну оставаться на месте и тот, слегка склонив голову, молча повиновался, а вот сам правитель, вытащив свой клинок, медленно подступил к советнику. Тот поняв, что пришло время его последнего вздоха, задрожал, словно его стала бить лихорадка, в отчаянье воскликнул:

– Это все навет, ваше величество. Вы как никто другой знаете, как верно я служил вам все эти луны!

– Что же, по службе и награда, – спокойно ответил правитель и, коротко взмахнув клинком, обрушил его на бывшего советника.

И вот уже его голова, скатившись с плеч, оказалась у его лап, взирая на мир потухшими глазами, в которых отразился свет едва успевшей взойти на небосклон луны. Но тут правитель внезапно пошатнулся, и только вовремя поддержавшие его сыновья не позволили ему упасть. Затем они все вместе отправились в свой прайд, под радостные возгласы приветствующих их возвращение членов их племени.

Уже на следующий солнцеход отрубленная голова бывшего главного советника была водружена на острие пики и воткнута перед главным входом в логово, а его тело отправили на съедение безмолвным. Та же участь ждала и останки предводителя химер. Однако прежде чем это случилось, Мио внезапно столкнулся с тем, чего никак не ожидал. С самого первого мгновения, когда в логово ворвались боевые отряды племени, по всему логову началась полномасштабная облава на химер. Тех, кому повезло, схватили и отправили в клетки темницы ожидать приговора правителя. Однако многие были буквально растерзаны теми, кого они безжалостно притесняли все это время. Мио стал свидетелем того, что не все было так однозначно. Ему на глаза попалась группа представителей внутренней стражи, принимающих участие в поимке химер, и они вели к клеткам нескольких из схваченных ими. Однако среди химер, к немалому удивлению Мио, он увидел и юного льва, похоже, едва обретшего имя.

– Что случилось, почему его схватили? – потребовал он ответа, остановив стражей.

– Он пытался помешать поимке одного из презренных и даже ранил одного стражника, ваше высочество, – произнес один из стражей, похоже, являясь лидером группы.

Мио с удивлением приподнял брови и даже не удержался от того, чтобы не переспросить, желая удостовериться, что он точно не ослышался:

– Что?!

Стражник было открыл рот, чтобы повторить уже сказанное, но его опередил юный нарушитель:

– Он не совершил ничего достойного казни, он даже несколько раз защитил и меня и мою сестру. Ваше высочество, молю, отпустите его!

Мио подошел к нему вплотную и пристально посмотрел в глаза. Юный лев выдержал его взгляд, не отводя своих глаз, и в них читалась решимость во что бы то ни стало добиться своего. Отведя свой взгляд, Мио приказал отпустить его и сопроводить в клетки лишь схваченных химер. Те безропотно подчинились, но оказавшись на свободе, юный лев не бросился прочь, а снова попытался протестовать против происходящего.

– Ваша милость, прошу, их казнят только за то, что они не по своей воле родились не такими, как мы. Разве такова должна быть справедливость Древних?

Однако его слова остались без ответа. Его лишь грубо оттолкнули в сторону, а сам Мио молча отправился по своим делам. Образ юного льва и его слова еще долго буквально преследовали его, не давая покоя ни на минуту. В конце концов поняв, что самому ему никак не разрешить мучившие его сомнения, отправился в святилище Древних, расположенное рядом с логовом, где смог встретиться с тем, кто был одним из служителей, что приносили моления перед началом поединка, где Мио одолел предводителя химер.

Результатом их долгого разговора стало то, что Мио повелел предать тело своего поверженного врага священному огню, а его пепел отнести к подножию священных скал. А затем он объявил, что будет проведен суд над всеми химерами и вынесен приговор для них точно так же, как и для прочих членов племени, согласно доказательств их собственной вины. Но далеко не все были согласны с его решением, и первым, кто выступил против, оказался его собственный брат Рау, о чем он прямо сообщил, когда они в очередной раз предстали перед их отцом, призвавшим их обоих в свои покои.

– Может, пояснишь, что ты творишь? Зачем все это представление с судилищем? И почему ты велел провести погребальный обряд над телом этого презренного отродья?

Рау едва сдерживал рык от переполнявшего его гнева. Со стороны казалось, что еще немного и он начнет метать молнии и просто испепелит своего брата. Однако тот был невозмутим, по крайней мере, внешне:

– Затем, что мы должны соблюдать законы Древних, разве нет? – ответил Мио вопросом на вопрос.

Похоже, Рау это точно не убедило:

– Законы, для этих тварей?!

– Они такие же создания Древних, как и прочие. А что касаемо их бывшего предводителя, сами Древние повелели уважать своего врага, особенно после того, как он был повержен в честной схватке.

– В честной схватке? Да само это понятие не может быть отнесено на его счет.

– Однако это именно так. Воспользуйся он тем, что мое оружие было сломано, я давно уже был на пути к обители Древних. Кем бы он ни был, он все равно придерживался законов Древних, то, как он их понимал, да извратив их почти до неузнаваемости, как для себя, так и для тех, кто пошел за ним, но тем не менее чтил. Я сам тому стал прямым свидетелем.

– Отлично и что дальше? Что будет после этого твоего суда с теми, против кого не найдется свидетелей их преступлений, возможно, лишь потому, что таких просто не осталось в этом мире? Просто отпустишь их на волю и пусть продолжат то, чем занимались все это время: продолжают убивать и грабить? Думаешь, хоть кто-то оценит такой твой жест, особенно члены нашего племени, столько положившие на эту победу?

– Тогда может стоит предложить им что-то иное, как раз-таки, чтобы им не приходилось этим заниматься, чтобы выжить?

– Что, например?

– Например, службу. Все они неплохие воины, все мы за это время успели в этом убедиться.

Рау от этих слов брата просто онемел и некоторое время смотрел на него, как на спрыгнувшего с ума. Однако Мио все же попытался привести свои доводы:

– Да пойми же, то, что они живут разбоем, есть отчасти и наша вина. Их отвергают и гонят прочь лишь за то, что даже их виной нельзя назвать, а так им хотя бы будет предложена альтернатива, то, чего у них никогда не было с самого их рождения.

– Зачем, проклятие, зачем?! Чего ты этим собираешься добиться? Почему так из шкуры вон лезешь, чтобы задобрить их? И это после всего, что произошло с тобой, со мной, со всеми нами?

– Ради нас всех! Да, и не смотри на меня так. Именно, что ради того, чтобы собрать воедино весь наш расколовшийся на части мир, и они должны стать его частью не ради них, а ради нас, ради нашего будущего. Открой глаза и оглянись, посмотри на все, что действительно произошло и главное к чему это ведет. Они укрывались долгое время в запретной долине Древних, там, куда без особого благословения самих создателей нашего мира не смеет ступать ни одна лапа живущих в подлунном мире, иначе их ждет неминуемая кара. И что же, они там скрывались и весьма долгое время, думаешь, никто не начнет задавать вопросы? А вместе с тем пошатнется не только вера в Древних, но и вместе с тем все наше бытие, основанное на законах Древних. Неужели тебе надо объяснять, что тогда может со всеми нами произойти? Ну и не в последнюю очередь я хочу восстановить честь правителя, принявшего их всех здесь и взявшего, по сути, на службу. Я всего лишь делаю то же самое, продолжая его волю, а не ставя ее под сомнение.

Мио замолчал, переводя дух после с невероятным жаром произнесенной тирады, но Рау все еще не был готов сдаться, хотя тон его и перестал быть воинственным.

– Ты хоть понимаешь, что это все равно, что попытаться обуздать дикого твердокрыла? Он рано или поздно растопчет всех вокруг. Особенно как раз после того, как их уже один раз приняли на службу, и чем они отплатили.

– Или покорится и будет верно служить. Между прочим, издревле так и было, или ты думаешь, твердокрылы с самого сотворения мира были нашими верными служителями? А что касаемо последнего, потому и будет проведен суд, в назидание.

Рау уже не знал, что возразить. Похоже, все его доводы были просто решительно сметены, но все же смириться с решением брата точно не был готов.

– Никто их не примет, и я в том числе. Я не приму их службу.

– Об этом можешь не беспокоиться. Я лично приму у них клятву верности и подчиняться они будут только мне. Если они что-то натворят, ответ я так же буду держать лично.

Рау презрительно фыркнул и демонстративно отвернулся в сторону, но тут в разговор вступил все это время молча наблюдавший за спором своих старших сыновей правитель:

– В словах Мио есть смысл.

– Отец, и вы туда же после всего произошедшего?!

– Я лишь сказал, что в них есть резон и немалый. Особенно учитывая то, что есть пример того, как долгое время один из представителей рода химер все же верно служил нам.

Слова отца снова буквально повергли Рау в шок.

– Что?! Как такое возможно, здесь никогда не было химер, до последнего времени, конечно!

– Да нет, были. Наш главный советник, который до того так же служил предыдущему правителю, был одним из них.

– Быть того не может! – буквально пробормотал Рау, глядя на отца с таким видом, словно силясь понять, в своем ли он рассудке или бредит.

– К сожалению, это так. Он сам сказал об этом мне лично, когда решил, что я уже больше никогда и никому не смогу об этом поведать. Его мать была из племени гиен, а отец из племени львов, вот почему у него был такой необычный окрас. Однако, это не мешало ему сохранять верность клятве до определённого момента. Хотя почему он все-таки решил нарушить ее – мне не ведомо. Быть может, решил возвысить племя, часть которого себя ощущал, впрочем, теперь это не столь и важно. Так что то, что решил сделать Мио, вполне имеет право быть. Но я прошу сперва выполнить одну мою просьбу.

Тут правитель замолчал и, глядя куда-то в пространство перед собой, словно что-то обдумывая, прежде чем сказать вслух, выдержал длинную паузу, но вот Мио не выдержав напряжения, тихо произнес:

– И что это, отец?

Правитель тяжело вздохнул и, поднявшись со своего места, твердо произнес:

– Я хочу, чтобы один из вас вызвал меня на священный поединок и занял мое место.

От его слов Мио вдруг почувствовал, как пол пошатнулся у него под лапами.

– Но зачем, почему?!

– Затем, что я хочу уйти, как подобает правителю нашего племени, – и прежде чем ему успели возразить, он повернулся и направился к выходу. Перед тем, как окончательно покинуть зал, он снова произнес. – Прошу, не затягивайте с этим и не пытайтесь меня отговорить. Это будет лишь напрасной тратой времени, а его у меня и так осталось слишком мало, – с этими словами он уже окончательно вышел прочь, оставив братьев наедине.

Мио стоял, словно поражённый молнией, не в силах пошевелиться. Из оцепенения его вывело прикосновение брата, положившего ему лапу на плечо.

– Похоже, пришло твое время, братец.

– Что, почему я?!

– А что, не очевидно? Именно ты возглавил борьбу с химерами, пройдя весь этот путь. Путь, ступить на который у меня, похоже, не хватило духу. Я не стал бороться, а позорно, как ни крути, сбежал. И никто из членов нашего племени этого никогда мне не забудет. Так что именно тебе и надлежит довести все до конца. Я же останусь вожаком наших боевых отрядов и буду внимательно за тобой присматривать, особенно со всеми этими твоими нововведениями, так что не забывай – я дышу тебе в затылок, – с этими словами он ободряюще хлопнул его по плечу и, не произнеся больше ни слова, вышел следом за отцом из комнаты.

Весь остаток того солнцехода Мио провел, словно в кошмарном сне, от которого был не в силах проснуться. Ночью, так и не сумев забыться сном, он вышел в один из внутренних дворов прайда и, вдохнув прохладный воздух, стал задумчиво смотреть на лик луны у себя над головой, и вдруг он услышал тихий знакомый голос:

– Тебя что-то тревожит?

Мио опустил глаза и увидел стоящую неподалеку Ниоту. Вид матери заставил его немного расслабиться и, не удержавшись, он рассказал ей о просьбе отца.

– Я не могу исполнить его просьбу. Не для того я спасал его, чтобы самому лишить его жизни.

Львица понимающе опустила голову:

– Ты спас его жизнь, это так. Но сейчас тебе надлежит спасти нечто более для него важное – его честь.

– Но…

Однако он не нашелся, что возразить ей, тем более, что он и сам отлично понимал – она права. Впрочем, он всегда знал, что рано или поздно этот момент неизбежно настанет, но когда он наконец пришел, оказался совершенно к нему не готов. Возможно, потому, что всю свою сознательную жизнь был убежден, что вызов бросит Рау, и не только он один был в этом уверен. Похоже, Древние решили иначе. Промучившись несколько солнцеходов, он наконец решил, что иного выхода просто нет, тем более, что он и сам отлично видел, как сильно отец одряхлел, и его состояние только ухудшалось с каждым новым солнцеходом.

Итак, собравшись с духом, он вошел в покои отца как раз, когда тот был окружен свитой, состоящей из слуг и нескольких из своих старших самок. В том числе присутствовала и Раста, которая все это время почти не покидала его, продолжая поддерживать его силы всевозможными снадобьями. Отец произнес заветные слова претензий на его место. При этом ему казалось, что это вовсе не он говорит, а он лишь слышит чей-то чужой голос, слегка походивший на его собственный.

Вскоре после этого было решено провести поединок между ними в святилище, расположенном рядом с их логовом. В том самом, где еще так недавно они замышляли его спасение, а теперь, похоже, именно оно станет свидетелем последнего вздоха правителя.

В назначенный час Мио все также на плохо гнущихся лапах вошел в церемониальный зал, где его уже ждал правитель со своим оружием в лапах. Все время, пока служители произносили положенные для церемонии воззвания, он старался не смотреть на отца. Прозвучал призыв к началу поединка, и они скрестили свое оружие. На этот раз в их лапах были короткие клинки, сделанные из части хвоста шипохвостов, того самого безмолвного, когда-то едва не отправившего Мио в последнее путешествие и позволившее предводителю химер пленить его.

Несколько раз Мио позволил правителю нанести ему удары, оставившие на его шкуре слегка кровоточащие порезы. Все это выглядело при этом так, словно юный лев не смог отразить вовремя выпады правителя, но вот когда он увидел, что его отец уже стал выбиваться из сил, он понял, что время пришло. Если бой слишком затянется, это не позволит правителю уйти достойно – то, чего он так желал, оставив о себе память, как о сильном до самого своего последнего вздоха льве.

Проведя молниеносный выпад, Мио вонзил свой клинок отцу прямо в грудь. Правитель осел, выронив оружие, и медленно повалился на пол. Мио стоял над ним, едва сдерживая стон боли, а между тем на губах отца вдруг появилась едва уловимая улыбка, а в тускнеющих глазах промелькнула тень благодарности. Уже в следующий миг Мио услышал последний вздох отца, отправившегося в свое последнее путешествие в обитель Древних, где его духу предстояло быть призванным к числу своих предков.

Зал огласился возгласами присутствующих. Все приветствовали нового главу племени огненных львов востока. Однако сам он едва слышал их, чувствуя лишь всепоглощающую пустоту. Между тем несколько служителей подняли тело поверженного правителя и, произнося воззвания к Древним, отнесли его на погребальный костер. Вскоре после этого Мио стоял у костра, глядя, как огонь пожирает останки его отца. Вглядываясь в языки пламени, он думал лишь об одном: у него было еще одно неисполненное обещание, и он уже слишком долго тянул с его исполнением.