Текст книги "Академия Зож. Часть 1 (СИ)"

Автор книги: Наталья Буланова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

ГЛАВА 8

Когда на тебя летит бревно и гремит зачарованными цепями, высекает искры и волочит подпрыгивающие звенья по дороге – начинаешь думать со скоростью молнии. Куда отскочить, как спастись и главное – как остановить летающий агрегат. Попробовать старым проверенным:

– Стоять! – завопила, не жалея голоса. И сработало!

Бревно начало тормозить, цепи взлетели вверх по петле, и я не успела среагировать – металлические кольца с размаху ударили по лицу. Лихо так, до звездочек в голове и слез из глаз!

Бревно будто почуяло за собой вину и стояло, не шелохнувшись, зачарованные цепи уныло повисли по бокам – весь вид раскаявшейся собачки. Может, и правда, в бревне обитает магический дух и надо вызывать укротителя? Только не Алана Кертиса! Не один же талант во всей академии!

А то так до конца первого курса не доживу!

Щека горела огнем и слегка припухла, до скулы – не дотронуться. Больно!

– Кто же на тебя цепи повесил? И как это снять? – дотронулась до магического штыря, воткнутого в древо, и тот развалился на глазах – чары спали. Удивленно покосилась на бревно: – Это ты?

Бревно мотнуло одним концом, туда-сюда, будто отрицая причастность. Я схожу с ума – болтаю с деревом!

– Уверли! – подняла голову на запыхавшийся окрик профессора Либирдона. Живот мешал мужчине быстро двигаться, но преподаватель не обращал внимания – бежал, останавливался, чтобы отдышаться, и опять рвался быстрее достичь цели:

– Держите его!

– Держу, профессор, – покосилась на бревно, что спокойно зависло в воздухе, довольное и освобожденное от цепей. Конечно, знать степень довольства дерева я точно не могла, но кажется, чувствовала с ним особую связь, и относится как к бездушной деревяшке, больше не могла.

– Как оно освободилось от цепей? – профессор поднял металлическую змейку, повертел в руках и озадаченно покачал головой: – Чары разрушены… Адептка Уверли, я настоятельно рекомендую консультацию укротителя!

Да что же нам с бревном все: укротители да укротители! Может, хотим быть такими, как есть – строптивыми и свободными? Носители крови оборотня, вообще, давления не переносят, ведьмы – те еще сноровистые барышни, гремучая смесь выходит! И вердикт один – дрессуре не поддается! И пусть у меня бревно тоже независимое будет, тем более – меня-то слушается! Значит – умное. А с теми, кто дружит с разумом, я общий язык всегда найду.

– Я дотронулась, и штифт развалился, – ответила, так как профессор застыл в ожидании и не собирался менять тему разговора. Цепкий взгляд не давал и шанса уйти в сторону от правды.

– Вы… что? Дотронулись? И оно вот так просто развалилось? – Либирдон обескуражено осмотрел меня с головы до ног, почесал лысеющую голову, а потом спросил: – И никого рядом не было?

– Никого.

– Вы что-то произнесли тот момент, когда держались за цепь? – профессор нагнулся над бревном, рассматривая место крепления магического штифта, но дотронуться так и не решился. Потом поднял задумчивый взгляд и поторопил с ответом: – Сказали же что-то?

Задумалась, мысленно отмотала время назад и примерно пересказала:

– Спросила, кто повесил и как это снять… Что-то в этом роде.

– У кого спросили? Здесь был кто-то еще? Кто? – тут же оживился и немного успокоился профессор. Перестал смотреть на меня, как на чудо природы.

– У бревна, – было стыдно признаваться, но не выдумывать же. Тем более, профессор дотошный – не отстанет.

Либирдон разом вернулся в прежний настрой: любопытный и настороженный. Добрые глаза излучали интерес и долю… страха. Да, пожалуй, так. И мне не нравилось, что меня опасается такой авторитет академии. Очень не нравится. Все– таки ученый ум, и если мои способности кажутся преподавателю настолько странными, то лично мне это ничего хорошего не сулит.

– Я поговорю об этом с ректором, Вы не против? – тактично спросил профессор, спустя секунд десять напряженного молчания.

– Нет. Но подскажите хотя бы, что подозреваете? И насколько это плохо… Хоть намекните, если со мной не все в порядке!

– Госпожа Уверли… – профессор сложил руки под животом, скрепив в замок, словно приобнял круглое пузо. – Это не плохо. И не хорошо.

Пауза, во время которой смотрел на бревно, потом на цепи, что уже лежали на земле, и в завершении – на меня, казалось мучительно долгой. А потом профессор сказал:

– Это ненормально. Вы – аномалия. Так не должно быть, не может быть! И, если моя догадка верна, то и в бревне нет никакой живности – только ваша сила. Тогда это, дражайшая адептка, либо будущий крах академии, либо сенсация века и невероятная сила. Впрочем, я склоняюсь к первому…

– Но я же еще не обучена. Ничего не знаю, а как научусь – смогу контролировать силу!

– Откровенно говоря, Уверли, дело в том, что я не знаю, кто может Вас учить. И как это осуществить. Если на первом же подборе метлы оживляете целое дерево одним словом, а не заклинанием, то что говорить о уроках зельеварения? А о приворотных снадобьях? Боюсь, если Вас подпустить к котелку – половина академии повесится от неразделенной любви, а вторая – будет штурмовать окна предметов обожания. А только представьте, если все они выберут объектом обожания исключительно Вас? Что тогда делать? Не знаю ни одного ведьмака или ведьму, способного снять такой массовый приворот!

– Может, вы преувеличиваете. Раз нет того, кто снимет, значит, нет того, кто нашлет!

– До сегодняшнего дня я думал, что нет такой ведьмы, которая бревно по одному желанию летать заставит, и зачарованную реликвию голыми руками сорвет. Поэтому, Уверли, с Вашего позволения, я пойду к директору поднимать вопрос о вашем обучении.

– Меня отчислят? – вот так, не успела толком поучиться – и уже вылечу? А как же потом? Да меня с такой историей не в одно учебное заведение больше не примут!

– Нельзя отчислять с прорывом силы. Нельзя, – Либирдон говорил это уже уходя. Он опустил голову вниз и смотрел на землю, словно искал там ответ – что же делать с таким ведьминским катаклизмом, как я.

Учить! Надо учить! – так и хотелось крикнуть вслед, но я сдержалась. Решительно сжала кулаки и посмотрела на бревно:

– Выстоим! И силой овладеем! И да – академию не разнесем!

– Бесстыжая, с кем ты там разговариваешь?

По дороге размашистой походкой шагал Алан Кертис. Руки в карманах брюк, независимый вид, а сам слегка потрепан: две алых царапины на щеке и прическа не так идеальна, как всегда – волосок к волоску не лежит.

– Не хочешь поинтересоваться моим здоровьем? – укротитель остановился совсем рядом, так, что я чувствовала его дыхание на волосах. Как же не хотелось поднимать глаза – на их дне колыхалось чувство вины. А показывать слабость такому хищнику нельзя, только дать лишний повод – съест и не подавится!

– А ты моим? – все же меня, как-никак, дракон утащил! Это вам не с кикиморой обниматься!

– А я интересовался, и не один раз. Отец в курсе держал, пока с меня подарки снимали.

– Подарки? – переспросила, а только потом поняла и прикусила язык. Но поздно – вопрос улетел, словно птичка.

Алан шагнул ближе, вплотную, так, что мои глаза не видели ничего кроме расстегнутого до середины камзола, красного оттиска ткани на черном фоне, и белой рубашки. Слишком близко! Раздражающе рядом! Между нами недопустимо тесно и нечем дышать: его запах тела – моря и перца, всплыли в мозгу ассоциациями свободы и опасности, острой близости. Я вскинула голову вверх, чтобы вдохнуть другого воздуха, чистого, не пропитанного им насквозь, и встретилась с янтарными глазами, в которых колыхалось демоническое пламя. Ясно видела чарующие всполохи, но в один миг искорки погасли – мимика стала каменной, Кертис схватил меня за подбородок и приподнял мое лицо вверх.

– Кто это сделал? – чуть не рычал Алан.

– Подарки? Если насчет украшений кикиморы… – пыталась убрать его руку, или расслабить хватку, но не получалось.

– Я насчет этого синяка! – Алан оборвал меня на полуслове и осторожно дотронулся пальцем до скулы.

– Ай! – схватилась за больное место рефлекторно. Синяк?! Только этого не хватало!

– Кто? – Кертис так стиснул мой подборок, что я вскрикнула, вырвалась и отстранилась на шаг.

– Что тут происходит? – этот голос узнала сразу. Собеседник тролля, чей разговор тогда невольно подслушала – обладатель низкого и слегка осипшего голоса.

Тогда предположила, что таинственный мужчина относится к трансформаторам, а теперь увидела своим глазами и только уверилась в догадках. Высокий, массивный, матерый, словно хозяин не только академии, но и всего мира, он широки шагами приближался к нам, отчего-то злой, как разбуженный среди спячки медведь. Перевела взгляд на Алана, который пребывал в таком же недоумении, что и я. Зачем-то сделала еще один шаг назад, в сторону бревна, что тут же с готовностью прижалось к ноге – верная подмога на экстренный случай. Что происходит-то? В чем сыр-бор?

Мужчина остановился в двух шагах от бревна, массивная челюсть дернулась, ноздри расширились, глаза сузились, в шоке уставился на меня, потом перевел взгляд вниз, осмотрел до мысков балеток, а потом резко – на Кертиса.

– Ах ты, гад! – сказал и одновременно врезал кулаком Алану в челюсть.

Я вскрикнула от неожиданности, бревно встало на дыбы, а два представителя сильного пола скрутились в клубок, за пределы которого на миг вылетали то руки, то ноги. Вскакивали на ноги и опять бросались друг на друга, казалось, мужчины получают извращенное удовольствие от процесса, выпускают пар в драке и даже специально провоцируют друг друга на удары помощнее.

– Бревнышко, это что же тут делается? – я чувствовала себя одновременно и участницей, и лишней. И не уйти, и не вмешаться, чтобы прервать побоище – эти двое слишком увлеклись процессом. Рвалась ткань, летели клоки и пуговицы, и я всерьез стала бояться, что скоро в ход пойдут куски плоти.

В панике начала оглядываться по сторонам, но как назло никого не было – полет бревна ранее испугал всех зевак, а судьбу укротителя никто не желал повторять. Поэтому обратиться было не к кому.

Увидела в стороне огромную бочку с дождевой водой, а рядом – кем-то любовно посаженную клумбу. Похоже, здесь неподалеку жили врачеватели, чья эльфийская кровь была неравнодушна к цветочкам лютикам, во и позаботились о поливе.

– Вот бы эту бочку опрокинуть на них! – прошептала я. И на глазах бочка оторвалась от земли, расплескала часть воды и приподнялась в воздух, медленно полетела в направлении дерущихся, оставляя за собой мокрую дорожку. Зависла над мужчинами и медленно, словно давала шанс одуматься и заметить угрозу, стала опрокидываться на бок.

Вода вылилась на парочку огромным потоком и разогнала драчунов в один миг, словно свору дворовых кошек.

– Что за…? – взъерошил мокрые волосы Алан, нашел меня глазами, потом посмотрел на бочку и возмущенно цокнул языком: – Второй раз за день…

Мужчина, второй участник драки, отряхнул прилипшую в мокрым штанам пыль, но размазал ее по ткани, сделав только хуже. Мужчины выпрямились, посмотрели с вызовом в глаза противнику и приблизились. Лица опухшие от ударов, губы – разбиты в кровь, ссадины, синяки, растекшиеся гематомы – вся красота сходила с их кожи на глазах – хвала регенерации. Да-а-а, пожалуй, так можно несколько раз на дню драться и выглядеть на все сто!

Подождите! А почему на них заживает все, как на собаке, а мне до сих пор до щеки дотронуться больно? Как же вся эта невероятная сила, о которой говорил профессор Либирдон? Или у ведьм регенерации нет? Несправедливость какая-то!

– Я тебя убью, – тихо пообещал мужчина, которого про себя окрестила трансформатором.

– Убей, – спокойно согласился Алан, только одна бровь поползла вверх, словно в немом вопросе: «А сможешь?». – Только скажи сначала причину. Не каждый день на меня кураторы трансформаторов набрасываются.

– Да я тебя пополам сломаю, за то, что позволил себе руки распустить! Думаешь, сынок ректора – и все сойдет с рук? – мужчина покосился на меня, но тут же перевел взгляд на Кертиса.

Стоп! Так это они из-за меня дрались?! Куратор подумал, что синяк поставил Алан?

– Ты про ее синяк? – Алан повернулся всем корпусом ко мне и недовольно сложил руки на груди. – Пока ты нас не прервал, я как раз выяснял, кто же ведьме такой синяк поставил!

Больше укротитель даже не смотрел на трансформатора, только на меня, отчего я поежилась и зашла за летающее бревно. Так спокойней!

– Это не ты? Но я же слышал, как она вскрикнула! – куратор трансформаторов подошел ближе и встал на одной линии с Кертисом, и теперь оба требовали пояснений с о-о-очень нехорошим выражениями лиц.

– Подраться больше не получится, – сказала я. Придется пустить энергию в другое русло, а то смотрю: опять грудные клетки вздулись, плечи расправились, ноздри затрепетали! – Это мне зачарованная цепь попала по лицу!

Я мыском ноги поддела железные звенья, и те виновато звякнули.

О! Надо было видеть выражения лиц драчунов, когда они лицезрели «врага»! Смятение, подозрение, растерянность и неудобство настолько явно сменяли друг друга на еще побитых на вид физиономиях, что было больно смотреть. И жутко неудобно. А еще я совсем не понимала, кто такой этот трансформатор и почему так рьяно вступился за мою честь. Хотя, вполне мог идти мимо, услышать крик и придти деве на помощь. Этакий рыцарь и защитник!

Я втихаря рассмотрела его: крупный нос, глубоко посаженные глаза, густые брови. Хм… наверное, лев во второй ипостаси! Хотя волосы темные… Но мама у меня белая тигрица, тогда почему бы ему не быть черным львом? Под образ очень подходит! Этакий царь зверей. Не магических, конечно…

– Но почему ваши синяки прямо на глазах исчезают, а мой – нет? – я переводила взгляд с одного мужчины на другого. Первым среагировал трансформатор: подошел ближе, прошел буквально в сантиметре от моих ног и взял цепь в руки.

– Так я и думал – реликвия академии. Зачарованные еще предками с сильной кровью. такие вещи могут нанести сильный вред, никакая регенерация не поможет.

– Зачем их вытащили? – Кертис тут же оказался рядом, стрельнул в спину куратору трансформаторов убийственным взглядом и вырвал у того цепь из рук. Скрутил, подобрал остальные с земли, и на ходу подвинул меня подальше от куратора, будто я мешала цепи собирать. – Закрою их на складе. Как они вообще у тебя оказались?

– Мое бревно усмиряли, наверное. А оно сорвалось, когда меня услышало. Следом за ним профессор Либирдон прибежал, думаю, он цепи и применил, – я погладила любя летательный предмет – похоже, привыкаю к верной лошадке: – Не слушалось ты профессора, да?

Бревно завибрировало, соглашаясь – так обычно кошки урчат от удовольствия. Зато контакт налаживается! Хоть в чем-то позитив!

Я подняла глаза и столкнулась с двумя удивленными лицами. Похоже, никто из мужчин подобного зрелища ранее не наблюдал, а я почувствовала себя артистом с дрессированным бревном. Мда, невеселые перспективы, надо учиться!

– Ну-ка отойди, – скомандовал Алан.

Хотела взбунтоваться, но быстро передумала – вряд ли укротитель сделает что– нибудь плохое. Да и бревно себя в обиду не даст. Плюс – они уже старые знакомые…

Медленно отошла в сторону и пристально наблюдала за дальнейшими действиями Кертиса. Догадывалась, что сейчас хочет сделать укротитель – проверить бревно на предмет живности. Ну что ж, мне тоже любопытно узнать, признаюсь – пусть смотрит!

Алан остановил раскрытые ладони в сантиметре над корой, наклонился и зашептал что-то на непонятном языке, на котором всегда отдавал команды. Бревно как висело в воздухе, так и осталось, невозмутимо и слегка покачиваясь, словно от скуки. У меня действительно складывалось все более стойкое ощущение, что бревно очень даже разумно, но…

– Живого организма нет. Только древесные соки внутри. Надо попробовать спросить у магов на предмет проклятий, может, оно уже было зачаровано, когда ты его нашла.

Так, выходит, профессор лиоирдон еще может оказаться не прав, и это не моя сила пробудила такой отклик в дереве! Возможно, еще не настолько все катастрофично, как он описывал! Я смогу учиться спокойно, меня не будут сторониться…

И тут я вспомнила про арену, кота и приуныла. Нет, будут!

– Пошли, – Алан схватил меня за запястье и потащил прочь даже не прощаясь с куратором. – У меня друг – врачеватель. Осмотрит твой синяк. С магическими реликвиями академии шутки плохи.

Я заупрямилась, упираясь пятками в землю, но что я и что этот здоровенный парень? Толку от моих стараний было ноль, поэтому попробовала подействовать словом:

– Не нужно меня смотреть, сам рассосется потихоньку! – я повернула голову назад, нашла глазами трасформатора, а тот тут же подобрался, словно готов отреагировать по малейшему намеку. Так, вот только повтора драки не хватало! Что-то у мужчин в академии агрессивность сегодня зашкаливает. Может, как и рассказывал профессор, ведьмы варят свои зелья?

Я поравнялась с укротителем, не желая провоцировать конфликт дальше. Нашли удобный повод сцепиться! Но нет, больше я такого не предоставлю – ищите другие кандидатуры!

– А синяк может и не рассосаться. Будешь с таким пятном всю жизнь ходить? – Алан повернул ко мне голову и как бы невзначай заметил: – А щека все синее и синее… Провела рукой по щеке и подумала: «А ну их, эти зачарованные реликвии академии, пусть лучше врачеватель посмотрит – с меня не убудет». Словно в ответ мыслям цепи в другой руке Кертиса зазвенели – ударились об его ногу, но он даже внимания не обратил.

– А у тебя тоже синяк останется? – полюбопытствовала я.

– Хочешь посмотреть? – Кертис бесстыжим образом мне подмигнул.

Общежитие врачевателей располагалось недалеко. И я была права насчет клумб – здесь настоящее царство зелени, и если у ведьм свободную территорию вокруг общежития занимали метлы, то тут цветы чувствовали себя хозяевами земли.

Алан подошел к яблоне, и отдал команду на непонятном языке, даже не разобрать в звуках – настолько тихо.

– Ты с деревьями разговариваешь? Тогда что моему диалогу с бревном удивлялся… – не успела договорить, как с ветки слетела юркая птичка и полетела к окну на втором этаже. Постучала клювиком в окно три раза, села на фрамугу приоткрытой форточки и зачирикала. Из окна показалась бородатая голова и я узнала парня – того самого, с арены, что вовремя взялся за восстановление Алана. И тут же еще несколько бородатых высунулось в окно полюбопытствовать, кого же принесла нелегкая.

Ой! Как неудобно! И опять я, и опять с неприятностями. Не видать мне спокойной жизни, а только пожинать плоды скандальной славы!

Но я зря переживала, парень оказался тактичным, вышел, заинтересованно покосился на хватку укротителя на моем запястье, и скрыл улыбку кашлем.

– Я Матриэль. А ты Дженни, можешь и не представляться. Что привело ко мне, Алан? – врачеватель погладил бороду, вытягивая волосы в длину. Жуткое зрелище! Может, посоветовать сбрить? Так-то симпатичный парень! Хотя, пошлют меня с советами в далекое путешествие – у них там, смотрю, повальная мода, как у ведьм на брендированные колбочки «Выкус и мир»

Алан описал ситуацию, показал цепи и даже посмел повернуть мое лицо так, чтобы Матриэлю было удобно осмотреть.

– Он мог бы и сам это сделать, – процедила Кертису в руку, которая мешала связно говорить. – Убери, а?

Алан недобро покосился, но руку убрал, задержав взгляд на синяке и поморщился, словно ему был неприятен его вид.

– Твоя физиономия сейчас не лучше, – смущение закрыла уколом в адрес драчуна.

– Я – мужик. Мне можно, – спокойно ответил он, а потом обратился к другу: – Что скажешь?

Матриэль в это время изучал цепи. Внимательно и дотошно, вот как истинный эльф! Не знала бы – все равно не сомневалась только по одному поведению.

– А где они лежали? – вдруг спросил врачеватель.

– Наверное, на седьмом складе, где все реликвии академии хранятся. А что? – Алан заинтересованно покосился на цепи. – Что-то увидел?

– Да, – Матриэль указал не несколько звеньев с краю. – Смотри, видишь расплывчатые пятна?

– Да, теперь вижу, – подтвердил укротитель и они многозначительно переглянулись.

Я тоже сунула нос и заметила мутные разводы на металле.

– Пятна на зачарованных древних реликвиях может оставить только кровь очень сильных магических существ. Например, бавканов, воздушных драконов, кайров. У кого магии в крови чистой много.

– Но откуда они на цепях? – Алан отпустил мою руку и взял цепи, а потом посмотрел на мое лицо и адресовал вопрос другу: – Это как-то повлияет на синяк? Матриэль задумчиво посмотрел на припухшую кожу щеки, почесал бороду и сказал:

– Надо наблюдать, так сложно сказать. Но вот тут мне совсем не нравится цвет, видишь?

– Где? – и двое так близко стали рассматривать мое лицо, что захотелось оттолкнуть, закончить эти исследования и уйти, и пусть заживает, как обычно.

– Точка, как родинка, но не она. Видишь? Словно туда капля внутрь попала. Но странная реакция… Мне бы поизучать…

– О-о-о, нет! – все! Мое терпение лопнуло!

Алан, на удивление, не стал настаивать, понял меня и свернул разговор, быстро распрощался с другом и забрал цепи.

– Пойдем, я тебя провожу.

– Не надо! – выставила руки вперед. Только слухов другого рода еще не хватало! Нет-нет!

– Уверена? – Алан сделал шаг ко мне, но я быстро отошла в сторону.

– Ты на склад пойдешь? – полюбопытствовала.

Прекрасно помнила подслушанный разговор, а так же случаи в академии по выкачиванию крови из животных из Диких земель. Похоже, склад под номером семь каким-то образом связан с этой историей. И если Кертис туда идет…

– Тебе туда нельзя, даже не пытайся попасть. Там охранки вековые – не обойдешь без ректора.

– Хорошо, – легко согласилась я. – Спасибо, что сводил к другу. Пока.

Алан проводил меня подозрительным взглядом – я чувствовала тяжесть между лопаток, сомнение укротителя буквально шевелило волоски на коже. И не зря, скажу я вам! Потому что у Кертиса был ректор, а у меня – кот, для которого не существовало закрытых дверей!