Текст книги "Академия Зож. Часть 1 (СИ)"

Автор книги: Наталья Буланова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Я полетела вниз, не удержавшись на краю бревна, краем глаза заметила, что укротитель тоже летит, только за забор, прямо, как я и рассчитывала. Вот только увижу ли я месть или так и помру?

Темная тень вновь закрыла солнце, а лотом вокруг моего тела сжались стальные тиски. Органы внутри словно перемешались от резкого толчка вверх, от остановки свободного падения. Голова дернулась, как у болванчика, и пошла кругом. Даже причудилось, что меня спас самый настоящий черный дракон с огромными крыльями, цепкими лапами и чешуйчатой чернильной шкурой.

Я посмотрела на удаляющиеся корпуса академии и отключилась.

ГЛАВА 7

– Дженни, собирайся, мы уходим! – этой фразой поприветствовала мама мое пробуждение. Разъяренная тигрица в человеческом обличье сидела рядом на стуле и обеспокоенно разглядывала меня. Когда же отводила взгляд от любимой дочки, то тут же требовательно смотрела на ректора. Уильям Кертис стойко игнорировал родительницу, стоял у большого окна и тихо обсуждал что-то с моим отцом.

Ага, кабинет ректора академии. Поза – лежачая, диван – мягкий, кожаный. Состояние? И тут я вскочила:

«Я цела? И ничего себе не поломала?»

Ощупала свои руки, придирчиво осмотрела ноги, и осторожно, но глубоко вздохнула

– проверила, не сломаны ли ребра. Провела рукой по волосам и пригладила стоявшую дыбом шевелюру. А ей, помниться мне, было с чего стоять по стойке «смирно»!

– Дракон, мама! – я закрыла рукой рот от изумления. Водные драконы поддавались укрощению, а вот воздушные – нет. Или это Алан и тут выделился и сумел приручить властителя неба? От него можно всего ожидать!

Но как бы не было, меня нес в лапах настоящий дракон! И после полета я осталась невредима! Кому рассказать – не поверят!

– Я видела, дочка! – нервно растягивая слова, мама открывала и закрывала рот, словно хотела сказать куда как больше, чем отваживалась произнести вслух: – Как тебя сбросил парень с высоты – видела! И как дракон чуть не растерзал – тоже! Мы как раз с папой мимо проходили…

Папа увидел, что я очнулась, и тут же очутился рядом, ободряюще и как-то очень любя погладил меня по плечу и решил немного разрядить обстановку:

– Нам кикимора как раз песню пела, представляешь? Товары предлагала, погадать на зятя обещала. Говорила, что вот-вот его увидим, представляешь?

– Увидели? – слабым голосом отозвалась я, собирая по крупицам картину того, что произошло на самом деле.

– Нет, кикиморе не повезло. Твой обидчик прилетел ей прямо на голову, – папа пытался удержать серьезное выражение лица, его явно забавляло мамино разъяренное состояние, и он не видел в ситуации такой фатальной катастрофы Оказывается, в дуэте с бревном я обладаю фантастическим стопроцентным прицелом! Правда, надо запомнить, что к ограде академии лучше не подлетать. А еще мучил вопрос:

– Что с кикиморой? – спросила, хотя сама хотела узнать о другом участнике событий. Но выдавать интереса не собиралась!

Ректор странно крякнул за своим столом, уткнувшись в бумаги.

– Кикимора потрепана, но жива, – мама, казалось, тоже за кикимору переживала больше. – А парню пришлось помогать выбираться твоему отцу.

– Болотная девица не отпускала? – хмыкнула и посмотрела на папу, побуждая к ответу.

– Если бы только девицы в черных водах водились! Все знают о канале вокруг академии и тварях в нем – никто даже палец не посмеет сунуть по доброй воле. А тут парень с головой под воду ушел!

Моя месть свершилась, но почему-то проснулась совесть:

– И что случилось? Он… пострадал?

Может, жестоко слишком? Сам цела же после всех его выходок, а он…

– Алан же укротитель, неужели, не смог сам разобраться? – не дождавшись ответа, спросила я.

– Пытался, да только кикимора – хитрая морда, видно, давно на свете живет, навешала на него безделушек зачарованных, они и давай на дно тянуть. А парень живностью командует, а не побрякушками. Казус вышел, – отец поморщился, явно сочувствуя. – Почти утопила, когда он ее командой остановил – шустрая оказалась.

– Русал бы из него отличный вышел, – пожав плечами, независимо сказала мама. Ректор с отцом возмущенно посмотрели на родительницу, а потом папа вздохнул:

– Вот вы – женщины, все такие? Кикимора так же сказала! Слово в слово!

– А нечего мою девочку третировать! – мама сложила руки на груди и вздернула подбородок. Да, носители крови оборотней за своих детей разорвут, это точно!

– Мам, – тихо сказала я, – По правде говоря, все наоборот. Это я его туда… сбросила.

– Адептка Уверли! – ректор тут же вскочил на ноги и угрожающе стал надвигаться на меня.

– А что это Вы вскочили? Как только Ваш сын виноват – так сидите, молчите, а как моя дочь – так пошли в атаку? – тут же нашлась мама. Правда – настоящая тигрица, зубами выгрызает путь для своего ребенка из любой беды. А ведь даже вида не подала, что растерялась от моего признания. Ну я-то знаю правду – вон, нога подрагивает.

– У Вас тут творится невесть что с самого начала! – мама атаковала, зная – это лучшее оружие. – Конечно, если оборотницу в ведьмы записать, то и не только бревна летать будут – мир перевернется!

– Она, – ректор указал на меня рукой, разве что пальцем не ткнул, – Ведьма!

– При всем уважении, Вы ошибаетесь!

– Вам рассказали, что произошло на посвящении?

– Это недоразумение! – упорствовала мама.

– А старший сын – кот, это тоже недоразумение?

– Это реальность, – поджала губы мама, с сомнением стрельнув в мою сторону глазами.

– Так и дочь – ведьма, тоже реальность, – немного успокоился ректор. А потом устало заметил: – Как же вы с дочкой похожи характерами, она тоже долго не принимала правду. Вы бы лучше в родословной покопались, или…

Он тактично замолчал, явно на что-то намекая.

– Или? – переспросил папа, мама хранила гробовое молчание.

– Или открыли бы правду… Шила в мешке не утаишь. Забирать ведьму с прорывом силы из академии нельзя по закону, она необучена. Так что я оставлю вас на некоторое время, поговорите.

Ректор вышел, хлопнула дверь, и мы втроем просидел и в молчании минуту, перекидываясь взглядами:

– Только не говорите, что я подкидыш? – выпалила я. Ну не могла больше держать догадку в себе, и так все это время в академии боролась с подозрением, загоняла на край сознания. Но тут накипело – ситуация накалилась, надо выяснять!

– За языком следи! – мама даже обиделась, а мне так на душе легко-легко стало. Я знала эту реакцию!

– И не усыновили? Не подобрали?

– Вот так растишь детей, холишь, лелеешь, а они потом на тебе – подкидыш, приемыш! Слышал, отец? – мама так злилась, что даже на меня не смотрела.

– Тогда почему ты так недовольна? – вот с этим вышла неувязочка. В обычной бы ситуации она бы уже смеялась после первой попытки обидеться.

– Потому что сама ничего не понимаю, Дженни, – мама открыто посмотрела на меня. Отец тоже вмиг стал серьезным. – Мы, как и ректор, понимаем, что такого быть не должно – кровь-то чистая. И даже если бы прабабка наблудила, то ведьмы с прорывом силы при всем желании бы не вышло, там весь род должен быть сильным. И я понимаю, о чем думает ректор – для него один вариант – ты не наша дочь. Но я-то знаю, что родила тебя, именно тебя – мою крошку, помню твой опухший носик с маленькой родинкой сбоку, разрез глаз – твой, как сейчас, только в разы меньше. Улыбку помню, и она такая же, когда правый уголок рта выше левого…

Я дотронулась до рта – и не замечала! – а у самой на глазах образовалось по слезинке. Мама с такой теплотой в голосе говорила о прошлом, что захотелось опять стать маленькой, и пусть все проблемы решает сильный папа…

– А Зак? – я на всякий случай решила уточнить, а то мало ли.

– И Зак – наш, родной. Мы с мамой уже два дня перерываем семейный архив, но до сих пор так и не поняли, что с вами происходит, – папа нахмурился, глубоко задумавшись.

– И что делать? – я посмотрела по сторонам в поисках своих вещей. – Вы что, действительно меня забирать приехали?

– Нет, нам не дадут, даже если бы и хотели, – пояснил папа. – Уже раз десять об этом повторили, что при прорыве такое невозможно, иначе тебя посадят под строгий домашний арест, а это – никакого будущего до конца жизни. Крест.

– А одежда? – с надеждой заглянула в мамины глаза. Как женщина, должна понимать, что без милых сердцу вещей девушке туго! Надеюсь, не подвела!

– Зак уже отнес сумку в твою комнату, – папа важно расправил плечи, – Сказал, что ведьминская защита ему на один зубок!

Вот хвастун! А это брат еще не знает, что ему вся защита академии – нипочем! Зато папа горд сыном, ну и пусть! Должна же быть хоть какая-то радость!

– А где он сам? – на всякий случай осмотрела все углы кабинета. Мало ли, где спрятался хитрый кот. И это еще родители не знают, каков Зак во второй ипостаси!

– На учебе, где же еще! Это для тебя первый же урок так плачевно закончился! – мама сочувственно взяла мою руку и не сдержала любопытства: – Но что у вас произошло с сыном ректора?

– Пустяки, – отмахнулась я от вопроса, как от назойливой мухо, показательно улыбнулась. – Маленькое недопонимание. Кстати, а где… искупавшийся?

– Наверное, с него до сих пор снимают кикиморовы побрякушки. Будь осторожна, Дженни, здесь столько опасностей! Наша академия была поспокойней, – мама посмотрела на отца, ища в нем поддержки.

– Это тебе так кажется. Просто раньше ты все легче воспринимала, – папа подмигнул маме, а потом, словно вспомнил о неприятном, вдруг напрягся: – Единственное, что смутило – белое полотно на входе в академию. Кто-то умер?

– Да, мой куратор, Мари Финис, – по телу пробежала дрожь от воспоминаний. Надеюсь, ректор не рассказал им, что тело нашла именно я? Не хотелось бы заставлять родителей переживать еще больше!

– Мари Финис? – мама опустила взгляд, усиленно пытаясь что-то вспомнить. А потом внимательно посмотрела на меня: – А где-то есть ее фотография?

Я удивилась, но решила повременить с вопросом и сначала удовлетворить просьбу. Знала, что до подтверждения своих догадок и размышлений из мамы и слово не вытянешь. Встала и медленно прошлась по кабинету, осмотрела стены, но ничего подобного на фотокартотеку «Профессора Академии ЗОЖ» не увидела. Неужели, администрация совсем не гордится кадрами? Или нужно искать по стенам коридора? Холла главного здания, в котором мы находились?

– Адептка Уверли? – ректор застал меня за созерцанием стены.

– Простите, господин Кертис, а есть где-нибудь фотографии всех преподавателей академии? – я не решилась спрашивать о кураторе, дабы не спровоцировать откровения при родителях. На сегодня хватит потрясений. А ведь день-то еще не закончился!

– Внизу, в холле, рядом с бухгалтерией, – Уильям Кертис пытливо посмотрел на меня, потом на родителей, а потом спросил: – Поговорили?

Ректору было любопытно – его выдавало поведение: приподнятые брови, чуть подрагивающие уголки губ, что готовы растянуться в располагающей улыбке. Вот даже ему хотелось знать, откуда я такая ведьма среди оборотней взялась.

– Я – родная, – заверила ректора, но тот не поверил.

– Мы в этом не сомневаемся, – с достоинством подтвердили родители, вставая. Мне даже гордо так стало! Приятно!

– А кот? To есть Зак? – господин Кертис стушевался от досадного прокола, что при его крупной фигуре выглядело довольно забавно. Ректор, вообще, вел себя с нами как со своими, что было престранно. Неужели, так быстро с папой общий язык нашли?

– Кот тоже наш, – папа в ответ на оговорку Уильяма Кертиса только посмеялся.

– Интересно, интересно, – ректор внимательно посмотрел на наши лица, но, как мне кажется, версия "подкидышей" казалось ему более правдоподобной. – Ну, раз мы все выяснили, не смею задерживать. Условия обучения ваших детей мы обсудили, жду от вас поддержку и участия.

Как только вышла с родителями из кабинета, спросила:

– Участия в чем?

– Тут правильней сказать – неучастия, – поправил папа.

– Да, нам запрещено забирать тебя на выходные домой весь первый курс, моя дорогая, – мама печально улыбнулась и приобняла меня за плечи. Только в родительские дни мы может приехать и навестить тебя.

– Или при ЧП, – добавил отец.

– А… ЧП я организую исправно, так что будем видеться часто, – ляпнула, не подумав, и тут же схлопотала два требовательных взгляда.

– И что же за ЧП? Еще что-то помимо падения и прорыва силы?

– Нет-нет, только это, – отбрыкалась я. Два им будет достаточно!

Мы как раз спустились в холл, и я перевела тему:

– О! А вот и мой куратор на фотографии! Вот тут, вторая справа – Мари Финис!

– Боги! – мама округлила глаза и закрыла рот рукой, словно сдерживала крик. – Мари!

Папа хмуро рассматривал фото с разных ракурсов, пристально вглядывался в черты лица бывшей главной ведьмы академии.

– Это она? – только и спросил у мамы. Я непонимающе ловила их переглядывания, но ничего не понимала. Да что происходит?

– Что такое, мам? Ты ее знаешь? – реакция родительницы немного пугала.

– Да, – скорбная морщинка залегла между тонких бровей. Мама посмотрела на меня и в лоб спросила: – Как она умерла?

– Не знаю точно, – я замялась и отвела взгляд. Ух, не проболтаться бы! – Нашли в кабинете, будто иссушенной. Больше ничего не знаю. Сама понимаешь, адептам подробности никто рассказывать не будет.

– А когда церемония прощания с телом? Не знаешь? – мама покачала головой, не дожидаясь моего ответа, посетовала: – Как же я давно ее не видела, не думала, что встретимся вот так…

Потом посмотрела на меня и переспросила:

– Так когда прощаются с Мари?

– Кхм… дело в том… тело пропало… – я сама понимала, как это дико звучит. И видела по вытянувшимся лицам родителей, что будь их воля – забрали бы домой немедленно. Но будущим благополучием ребенка рисковать не хотел никто.

– Да что у вас тут такое творится? – возмутился папа и оглядел холл, словно мог найти тут разгадку.

Но что ответить, если сама здесь несколько дней, успела увязнуть по самые уши, а вот разобраться – нет?

– Мам, а откуда ты знаешь куратора? – меня больше волновало давнее знакомство. Вот это вскрываются подробности там, где не ждали!

– Ты тоже ее знала, и Зак. Только маленькие были, поэтому не вспомните, – мама нашла глазами ближайшие кресла и потащила меня к ним: – Давай присядем, что-то я так расстроилась. Когда молодые уходят так рано – страшно, а когда еще и старые друзья – того пуще.

– Старые друзья? Вы хорошо общались? Тогда почему я ее никогда не видела в сознательном возрасте? – столько вопросов сразу возникло в голове. Вот это да! Куратор академии была другом моей семьи, а я и не подозревала! И как долго они не общались, раз маме понадобилось столько времени, чтобы вспомнить?

– Мы переехали потом, – мама замялась, а папа плюхнулся в соседнее кресло и тяжело вздохнул.

– Из-за нее и переехали. Время сгладило острые углы твоих воспоминаний о «старой» подруге, – папа как-то особенно выделил «старая подруга», и нотки в голосе такие были… отец явно не симпатизировал Мари Финис.

– Да просто с горяча, на эмоциях. Не разобрались, – мама поморщила нос и махнула рукой. – Я вспылила, потом жалела о своем поступке. Не стоило так резко обрывать наши отношения на корню.

– А что случилось? – я посматривала то на папу, то на маму. Чувствовалось, что здесь скрывается какая-то мутная история, о которой обоим неприятно вспоминать.

– Да взревновала я, – нехотя призналась мама. – Мари жила по соседству. И вдруг стала напрашиваться с вами маленькими сидеть, отпускала меня по делам, или просто по магазинам, себя в порядок привести. И все чаще и чаще, говорила, что детей любит. А я раз вернулась домой, а она с твоим папой мило щебечет. Два… Три… Вот мое терпение и лопнуло, собрала я вещи, вас двоих, и уехала.

– Одна? Или с папой? – я вцепилась в подлокотники кресла.

Папа с шумом выдохнул воздух, возмущенный:

– А то ты свою мать не знаешь? Как психанет – так ищи, как звали! Мне догонять пришлось, искать вас, еще и уговаривать и клясться родными до седьмого колена, что у нас ничего не было. Потому и решили больше не возвращаться, так и остались в другом городе, неподалеку от столицы.

– А вещи?

– Твоя мать – очень хозяйственная женщина. Подозреваемому в измене мужу оставила только сковороду, – папа вспомнил былые времена и криво улыбнулся. Чувствуется, тогда-то ему было не до смеха.

– Я заказала троллей. Половину нажитого на помойку, половину на гномьих повозках – в наш нынешний город, – шепотом пояснила мама, но чуткий слух папы уловил каждое слово. Впрочем, на то и расчет!

– Мама – ты страшно решительная женщина, – мои глаза, наверное, были круглыми, как шарики.

– Скорее – решительно страшная! – сказал в кулак отец, закрыв фразу фиктивным кашлем. Но я-то знала – он любя!

– И Мари тебя не искала? – поинтересовалась я. Вот это история! Интересно, а что же произошло на самом деле? Любила ли подруга детей или хотела подобраться к молодому отцу? Может, ей досталась участь невинной овечки, а она стремилась только помочь? Или же была коварной соблазнительницей?

– Если оборотни хотят спрятаться – то делают это лучше всех на свете. А нам тогда пришлось заново выстраивать отношения, да и вы с Заком – совсем малыши. Поэтому мы постарались, чтобы нас не нашли.

– А как ты с ней познакомилась?

– Ну а как с соседями знакомятся? Все обычно: сначала парой фраз перекинулись, потом как-то на чай забежала, языками зацепились. Потом гуляли вместе, я как раз Заком беременная была. Мари помогала в те времена сильно – с пузом-то не набегаешься. Говорила, что тоже деток хочет…

Мама всплакнула – стала с возрастом сентиментальная.

– Мам, не плач, вы столько лет не виделись. Наверное, она уже почти тебе незнакомкой кажется, ты сама ее еле вспомнила.

– Ты жестока, дорогая. Давняя дружба идет через года. У тебя просто еще не было настоящего друга. Для тебя мы не виделись практически всю твою жизнь, а для меня это время пронеслось, как миг!

– Дорогая, пошли домой! – папа понял, что мама сейчас совсем расквасится и решил свернуть мокрое дело. – Дженни, проводишь нас?

– Конечно! – я с готовностью вскочила на ноги. Не умела я реагировать на мамины слезы, не знала, как действовать. Она всегда такая сильная, редко плакала, да и мне всегда говорила не разводить воду. Вот я и растерялась немного.

– Кому же ее тело понадобилось? Кошмар! И кому Мари так перешла дорогу? – мама шла под руку с папой и разговаривала скорее сама с собой.

Папа сделал мне знак глазами, чтобы я отвлекла родительницу и перевела разговор в другое русло. Так-с, так-с, о!

– Мам, а дракон куда делся?

– Дракон? – мама вынырнула из горестных мыслей, но не уловила суть вопроса – взгляд был рассеянный, плавающий. – Какой дракон?

– Тот, который меня спас?

– Спас? Мне показалось, что он тебя чуть не растерзал! Да еще уволок куда-то за пределы академии, пока мы ректора на уши не поставили. Вообще, Дженни, был сущий кошмар, ты только представь: кикимора топит своими побрякушками парня в темных водах, папа его спасает, а я смотрю, как дракон уносит мою дочку. Чуть не поседела!

– А ты и так платиновая блондинка, дорогая! Тебе не страшно, – папа приправил шутку поцелуем в щеку.

– Уволок? – я закусила губу, напрягла память – но нет, не помню. Наверное, как в воздухе сознание потеряла, так только и очнулась в кабинете у ректора. – А кто меня тогда обратно вернул?

– Мужчина какой-то. Ногой в дверь кабинета ректора стучал, представляешь? – мама даже остановилась, чтобы показать всю значимость момента.

– Ногой? – я точно не ослышалась? – И ректор не сказал: «Ты уволен!»

– Нет, молча открыл, кивнул, словно только и ждал доставки. Ну да, понимаю, руки– то тобой заняты, но мог бы тактичнее себя вести. Хам! Молча положил тебя на диван и вышел, даже не представился, не поздоровался, – мама гневно сжала кулаки.

– Из трансформаторов, – вдруг сказал папа. – Клык даю.

– Наверное, сторож какой тебя нашел, когда дракон приземлился на территории. Он же местный?

– Да, я его видела на территории, где держат животных из Диких земель. Только там охранки, чтобы они не убежали. Хотя, воздушного дракона они вряд ли удержат. Папа хмыкнул, но промолчал, а мама опять смахнула скупую слезу, увидев вдалеке белое развевающееся полотно у главного входа академии:

– Бедная Мари!

– Мам, а как ты думаешь, она не узнала нас с Заком?

– Как? Вы были такими маленькими! Ты тогда еще ползала на четвереньках, а Зак пешком под стол ходил. Как же узнать?

– А фамилия? У нас достаточно редкая и звучная. Твои звоночки памяти тут же зазвенели, когда я назвала имя куратора. Неужели, она ничего не вспомнила даже, хотя знала имена нас обоих?

– Дочка, ты забываешь, где она работала последнее время! В академии! А тут редких и звучных фамилий – пруд пруди! – мама будто извинялась за Мари – развела руками.

– А где она раньше работала когда вы еще общались? – мы подошли к главным воротам академии и остановились, чтобы договорить и попрощаться. Выходить за территорию адептам строго-настрого запрещалось – каменные големы следили за порядком, угрожающе показывая кулаки.

– У отца где-то, не помню точно. Какой-то семейный бизнес, я не вдавалась в подробности, – махнула рукой мама и посмотрела на часы: – Милая, нам пора бежать! С работы отпустили на полдня, а тут еще и задержаться пришлось. Если не поторопимся – то опоздаем!

Я кивнула, зная, как для мамы важна ее должность шеф-повара и как долго она добивалась повышения. Чмокнула родителей в щеки, обняла крепко-крепко и пожелала хорошего пути.

Резко развернулась на пятках и не поверила своим глазам. Моргнула – и видение исчезло. Неужели, я только что видела призрак Мари Финис? Вот так вот среди бела дня? Или не зря все эти слухи по академии ходят, что ее душа не найдет покоя, пока не отыщет убийц?

Стало страшно и зябко. Поежилась, поправила пиджак и практически побежала в сторону ведьминского общежития. Не надо было так много говорить о мертвых – не зря говорят. Душу можно призвать долгими разговорами!

Издалека увидела, как одна из ведьмочек взлетает на тонкой изящной метле с голубыми прутиками и подумала: «Интересно, а где же мое бревно?» Надеюсь, не на штраф-стоянке ректора, если такая вообще существует?

Тут раздался звон разбитого стекла, женский визг и из-за поворота выскочило мое бревно. Встало практически горизонтально, словно от радости при виде здоровой хозяйки, и на всех парах понеслось мне на встречу.

Говорила же, день еще не закончился…