Текст книги "Другим путём (СИ)"

Автор книги: Наталия Лебедева

Соавторы: Юрий Климонов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

– Ты понимаешь, что на кону моя карьера? – чуть дрогнувшим голосом спросил он её.

– А я только в начале своей карьеры… и меня могут не взять работать по специальности без соответствующего документа.

– Будешь работать у меня, в чём проблема? – повернулась к ней мать.

– Ага! Любая проверка ОТТУДА, – кивнула она вверх, – и приплыли – «Почему у вас работает человек без образования? Ах, курсы окончила… и что? Это не полный курс высшего учебного заведения!» – передала она диалог гнусавым мультяшным голосом. – Нетушки! Поеду только через диплом!

– Без ножа режет… – эмоционально развёл руками дядька.

– Саша, а что тебе мешает устроить Кате коллоквиум прямо в институте? – поднялся со своего места Шокин-старший. – Думаю, что после этой лекции ни у кого не останется даже тени сомнения в её компетентности. Если что, результаты комиссии я завизирую.

– Дедуль, ты – самый лучший! – Катя кинулась к нему и обняла.

– А по Лениной теме? – напомнил Сан Саныч.

– У-у-у… – протянула девочка – … тогда я здесь надолго останусь… и мама уедет без меня. Нет, только твоя тема, дядя Саша.

– Вредина!

– Уж какая есть, – девочка картинно развела руками.

* * *

Аудитория, обычно пустующая в это время – студенты, как правило, уже в лабораториях – сегодня принимала практически весь цвет специалистов по квантовому направлению. Тот утренний фурор от «Саныча Шокина» будоражил их не только ум, но и самолюбие. Они бодались на симпозиумах, отстаивали свою позицию в научных диспутах и лабораториях, а тут, за один миг Шокин открыл новое светило научного бомонда, положившее на обе лопатки все их теории и выкладки.

Едва виновник утреннего переполоха зашёл в аудиторию, все фоновые разговоры разом стихли. Вместе с ним зашла и девушка-подросток, лет пятнадцати-шестнадцати. Она сразу подошла к доске и деловито попробовала, как пишет мел. Потом стёрла свои каракули, положила тряпку на полку и отряхнула руки.

– Ну что, начнём? – поинтересовалась она у собравшихся.

– Саша, я не совсем понял, что это сейчас было? – нахмурился седовласый мужчина в позолоченных очках.

– Евгений Максимович, вы просили доставить того, кто писал на том ватмане? Я вашу просьбу выполнил.

– Ты смеёшься? – нахмурил он брови. – Над всеми нами?

– Товарищи учёные! У меня время тоже не казённое, – Катя поспешила прийти на помощь дядьке. – Или начинаем слушать, или я поехала обратно.

– Прелестное создание, а вас не учили юношеской скромности? – Евгений Максимович перевёл взгляд на эту молодую выскочку.

– Всё проходит, и это пройдёт, – пожала та плечами.

– Однако… – мотнул головой седовласый. – Царь Соломон?

– Ага. Надпись на его кольце, – поправила его Катя. – Ну что? Приступаем?

– Катюш, начинай, – кивнул ей Сан Саныч и присел на место в первом ряду.

По мере изложения материала, сотоварищи Шокина по квантовой теме уже не смотрели на девочку свысока. Более того, когда она начала выстраивать подробные цепочки формул, а не короткие итоговые, что были на ватмане, многие повскакали со своих мест и подошли поближе к доске – почерк у Кати был мелким. Негромкие переговоры обсуждаемых формул превратились в единый фон, словно рядом располагался пчелиный улей.

Вот закончилась доска, и Катя со вздохом положила мел.

– Катюш, что случилось? – участливо поинтересовался Шокин.

– Доска кончилась. Вы перепишите, а потом я продолжу.

– Так там ещё две есть! – немолодой мужчина быстро оказался рядом с девочкой и решительно раздвинул исписанные части первого слоя досок.

– Спасибо, – кивнула Катя и продолжила.

Когда закончилась вторая доска, тот самый Евгений Максимович сам подошёл к девочке, чтобы помочь раздвинуть и этот слой.

– Позвольте полюбопытствовать, прелестное создание, что заканчивали? И где?

– Это закрытая информация, – нахмурилась она.

– Кем закрытая? – усмехнулся тот.

– КГБ.

– Даже так? А почему тогда вы спокойно сливаете нам такую секретную информацию?

– Потому что по подписке мне это разрешено. Как вы понимаете, это не я автор вот этого всего… поэтому претендовать на открытие не имею никакого морального права. Однако меня проинструктировали, что коллективная заявка вашего института на патентное право вполне себе вариант дальнейшего развития событий…

– Однако… – снова мотнул головой Евгений Максимович. – Умеете вы удивить, барышня.

– Единственное, что мне бы хотелось, так это сдать вам коллоквиум.

– Зачем?

– Как видите, знания у меня имеются, но нет диплома. А без бумажки, что? – усмехнулась она.

– Коллеги, у меня полный разрыв шаблона… – задумчиво проговорил тот. – Смотрю на девушку – лет шестнадцать на вид, отворачиваюсь – минимум вдвое больше. Прямо вундеркинд… Хм, коллеги, я так думаю, что после полной выкладки всех основополагающих постулатов нового направления в квантовой физике, Катерина, безусловно, заслужила диплом.

– Евгений Максимович, только с условием, что она поработает с нами месяц-другой, – усмехнулся другой его коллега.

– Аж бегом! Ага! – нахмурилась Катя. – У меня куча своей работы, а я буду тут прохлаждаться.

– И какая же у вас тема работы? – поинтересовался коллега Евгения Максимовича.

– Вот когда вы получите подписку с тремя нулями по нашему ведомству, вот тогда и поговорим.

– Саша, это правда? – мигом посерьёзнел сам Евгений Максимович.

– Увы, жестокая несправедливость судьбы, коллеги, – вздохнул тот. – Нам дали пищу для ума, дали начальный вектор, но тут же закрыли кран водопровода.

– О, сколько нам открытий чудных

Готовит просвещенья дух,

И опыт, сын ошибок трудных,

И гений, парадоксов друг,

– процитировала Катя.

– И снова вы меня удивляете, барышня… – нахмурился Евгений Максимович. – Умом понимаю, что вам мало лет, но ваш кругозор уже сродни, как минимум, выпускнику нашего института… Коллеги, я не ошибусь, если скажу, что перед нами будущая Софья Ковалевская нашего времени. Что ж, я лично ходатайствую о выдаче оной барышне диплома. Заслужила! Саша, Александр Иванович не будет против? – он чуть приподнял очки пальцами левой руки.

– Сказал, что завизирует решение, – усмехнулся Шокин.

– Тогда вообще не вижу проблем. Михал Георгич, будь любезен, сходи в деканат и возьми один экземпляр диплома. А мы пока продолжим…. Итак, вы обещали показать третью часть вашего короткого плана на том ватмане.

– Без проблем, – улыбнулась Катя. – Смотрите, дальше векторы стремятся… – она взяла мел и снова начала писать формулы.

Она остановилась лишь тогда, когда тот самый Михаил Георгиевич принёс бланк диплома. Евгений Максимович взял его из рук коллеги и начал заполнять.

– Катя, вы по какой специальности собираетесь дальше работать?

– Кибернетиком.

– Что?

– Вот это всё, – девочка кивнула на доску, – лишь побочный материал. Основная тема – системы ЭВМ будущего.

– И что вам удалось написать по основной теме? – раздался голос со второго ряда.

– Глобальная сеть ЭВМ, как средство коммуникаций будущего. В группе с другими коллегами занимаюсь именно этим направлением.

– Ого! А можете что-то рассказать и по этому вопросу? – не унимался мужчина.

– Вам что-нибудь знакомо из этих названий: модемный пул, серверное программное обеспечение, индивидуальный адрес ЭВМ?

– Не слышал, – пожал тот плечами.

– Тогда зачем терять время? – усмехнулась она.

– Саша, у меня стойкое впечатление, что она не та, за кого себя выдаёт… – покачал головой Евгений Максимович. – Как будто… как будто в тело ребёнка непостижимым образом засунули взрослого человека… лет тридцати-тридцати пяти…

– Скорее – двадцати пяти, – ухмыльнулась Катя.

– Это правда? – учёный смотрел на неё немигающим взглядом.

– Я недавно попала с отцом в автокатастрофу. Папа погиб, а мне сделали операцию на голове. Возможно, после неё мой мозг стал работать несколько по-другому.

– Я не знаю, к счастью или наоборот, но вы уже не ребёнок, – мотнул он головой. – И то, что вы сейчас работаете по такой серьёзной теме, говорит о многом. А можно ли узнать о месте вашей работы? – она отрицательно покачала головой. – Я так и думал. Что ж, от лица учёных по квантовому направлению нашей науки выражаю вам искреннюю благодарность за такую исчерпывающую информацию и лекцию. Теперь мы знаем, куда дальше идти.

– Только постарайтесь своих западных коллег пока не посвящать в эти разработки.

– Она точно под колпаком КГБ, – усмехнулся ещё один мужчина.

– Я предполагала такое развитие событий, и меня проинструктировали о том, что можно говорить, а о чём пока преждевременно.

– Вот тебе и ответ, Коля, – усмехнулся Евгений Максимович. – Там, – он указал пальцем вверх, – уже всё предусмотрели. Кстати, очень рад за вашу семью, Катенька… третье поколение научных умов в семье Шокиных… и какое… Надеюсь в скором времени узнать о вас в выбранном вами амплуа.

– Не сразу, но мы заявим о себе на весь мир. Простите, может быть, во мне ещё играет юношеский максимализм, но уж больно революционные открытия. Мы ждём их реального воплощения в узлах и агрегатах. И тогда… – она покачала головой.

– Заинтриговали! – мотнул головой Евгений Максимович. – Так заинтриговали, что слов нет… будем надеяться, что ваши слова станут пророческими, а то американцы уже опережают нас примерно на десятилетие.

– Они идут примерно тем же путём, что и вы до этого, – она кивнула на доску. – Поэтому, пусть даже скачут галопом и теряют драгоценное время.

– А вы? – улыбнулся Евгений Максимович.

– А мы, как говорил Владимир Ильич Ленин, пойдём другим путём.

– Очешуеть… вот это размах… – произнёс «Коля», но его последние слова утонули в овациях всех остальных, вставших при этом со своих мест.

Когда аплодисменты стихли, Евгений Максимович эмоционально, но аккуратно, пожал Кате руку.

– Я очень рад, что младое племя учёных имеет правильный политический взгляд. Если вы снова окажетесь в Москве, будем признательны за новые лекции. На любых ваших условиях.

5 ноября 1982 года. г. Рябиновск. Утро. Новая площадка радиозавода

Сегодняшняя планёрка проходила оживлённо. Первым, как всегда докладывал новости Старков.

– «Круглый стол» превратился в какую-то трибуну. Ветераны почти не появляются, только чтобы поблагодарить от себя лично или по поручению группы коллег… а вот им на смену пришли радиолюбители из стран СЭВ. Я подозреваю, что болгары и немцы где-то проговорились или показали свою аппаратуру… в общем, сейчас стали приходить югославы – их больше всего… потом венгры и чехословаки. От каждой страны уже примерно по пятьдесят заявок. Как трансиверы, так и антенны, но последние заказывают в большинстве «штыри». Подходили итальянцы и немцы из ФРГ: интересовались как трансиверами, так и антеннами. Особенно итальянцы. Один просит целый комплект по всем диапазонам – от ста шестидесяти до десяти метров.

– Это какие он просит? «Квадраты»? – усмехнулся Костя.

– Да ты что! Конечно, нет! «Штыри» на 160 и 80, и «квадраты» на остальные… хочет комбинированные. Заявил, что готов заплатить пять тысяч долларов. Мотивировка, что русские делают с запасом прочности. Он собирается в радиоэкспедицию на остров Бувэ, а там ветра будь здоров. Готов даже прорекламировать нашу продукцию, если дадим наклейки.

– Константин Сергеевич, давайте сделаем скидку в пятьсот долларов этому итальянцу, а я попрошу товарища Морозову изготовить наклейки на антенны и аппаратуру, – предложила Шмелёва. – Заключим договор с ним о рекламе нашей продукции.

– Хочешь выйти на мировой уровень? – улыбнулся тот.

– А почему нет? Я так понимаю, что к этой экспедиции будет приковано внимание большого количества людей? – она повернулась к Старкову.

– Ирина Сергеевна, вы даже не представляете, сколько! Такие экспедиции редки: слишком много сложных факторов приходится решать при их планировании.

– Вот! И когда итальянец опубликует отзыв о нашей продукции, мировые лидеры такого оборудования начнут тихо подвывать в сторонке. Только представьте этот отзыв: «Я работаю на русской аппаратуре и антеннах фирмы «Прометей»! Она надёжна как советский автомат Калашникова!» – она ещё не знала, что эти слова окажутся пророческими. – Оружие этой марки знают по всему миру. Почему нам не выйти на такой уровень?

– Фундаментально! – мотнул головой Зимин.

– А если собрать для него ещё и антенный тюнер? В качестве дополнительного элемента к нашим антеннам, – предложил Костя. – Сам трансивер, антенный тюнер и три антенны: 160,80 – «штыри» и многодиапазонные квадраты от «сороковки» до «десятки». Виктор Николаевич, только предусмотри к последней опорный подшипник для поворота.

– Я даже вварю шесть поворотных ручек в нижней части мачты, – кивнул тот. – А крепёж сделаем по типу альпинистского снаряжения. Чтобы скобы забили намертво и закрепили за них оттяжки.

– Хочешь, чтобы следующая экспедиция использовала эту же позицию? – прищурился Иванов. – А что, вполне себе идея!

– Это всё хорошо, но как быть с мощностью? – помрачнел Старков. – Наши пять Ватт в таком деле ни о чём.

– Делай усилитель на транзисторах. С учётом нашей квалифицированной настройки антенн, думаю, что они выдержат экспедицию.

– Но это дополнительные затраты…

– Виктор Николаевич, сейчас на кон поставлено будущее марки «Прометей» среди радиолюбительского сообщества, – заметила Шмелёва. – Если мы выдержим конкуренцию, японские фирмы будут вынуждены считаться с нами. Я осознаю, что на такую экспедицию собирается много денег, значит, осечки от оборудования быть не должно. Скажите, были случаи отказа техники в таких вот мероприятиях?

– Да полно! И антенны, и сама приёмо-передающая аппаратура накрывалась медным тазом.

– Тогда многие экспедиционеры задумаются над своим выбором – брать популярное оборудование известных фирм, но которое может подвести в ответственный момент или «русский автомат Калашникова». Пусть дороже, чем японское, но с высокой надёжностью.

– Я бы не сказал, что наше сильно дороже японского… где-то процентов на десять-пятнадцать.

– Тогда это вообще не проблема, – мотнул головой Костя. – Доплата в пятнадцать процентов за надёжность – мизер. Виктор Николаевич! Готовишь комплект, как если бы сам собирался в такую экспедицию. Промаркируешь все элементы и составишь список, что, как и куда крепится или соединяется. Нужна помощь с переводом на английский – окажем. Итак, подведём итог: с учётом тюнера, стоимость комплекта – 4680 долларов США. Это со скидкой, но при учёте рекламы нашей продукции. Если итальянец согласен, передашь ему реквизиты нашего инвалютного счёта. После совещания Ирина Сергеевна даст тебе всю необходимую информацию.

– Но такое в эфире нельзя передавать… – опешил он.

– Я попрошу полковника Остапова на исключение из правил. Пусть по своему ведомству запросит разрешение. Уж больно случай особенный – на кону престиж не только «Прометея», но и страны.

– Понял. Только нужно ещё подумать и о диэлектрических шестах для «квадратов».

– Я позвоню на химзавод, попрошу их подключиться к решению этой проблемы.

– Уясните, пожалуйста, все – на данном этапе нам уже нужна известность на мировом уровне, – добавила от себя Ирина Сергеевна. – Пусть вначале мы пойдём даже на некоторые издержки, но потом окупим их сполна.

– С этим вопросом разобрались, теперь что нам скажет начальник Новой площадки? – Костя перевёл свой взгляд на Краснова.

– По вспомогательному производству мы освоили гитары и клавишники, но заказов почти нет – только ансамбль областной филармонии приобрёл два комплекта.

– Это связано с задержкой в идеологическом проекте, – пояснила Шмелёва. – Только вчера вышли на областной уровень. Товарищ Куницина помогла звонком в обком, а там Захаров сделал свой ход. Его несколько звонков уже полностью решили проблему с тканями. Сегодня мы оплатим заказы, а в понедельник едем забирать. Как только будут готовы костюмы, приступаем к официальной съёмке музыкальных… э-э-э… клипов. Как только придёт известность к нашим ВИА, сразу начнут интересоваться и музыкальным оборудованием.

– Олег Владимирович, что по кибернетическому отделу? – посмотрел на него Костя.

– Ну, они тоже не сидели сложа руки. Артём знает лучше меня все нюансы, – кивнул он на Соколова.

– Что могу сказать… готовы программные комплексы «ПромОс-82» и «ПромОс-82С». Соответственно пользовательская и серверная операционные системы. Насколько возможно, доработан список драйверов устройств. Чета Крицких работает не поднимая головы. Намечен выпуск оборудования для организации модемного пула в Москве и двух моделей печатающих устройств. По последним есть кое-какие трудности. По модемах… Подобраны самые надёжные модели и в этой связи прошу разрешения забрать определённый список микросхем из нашего НЗ. Предполагаемое количество изготавливаемой техники – шестиканальный пул в столице и столько же для организации единой сети по разным городам. В перспективе будем тратить не самые актуальные микропроцессоры, чтобы, в случае чего закрыть всех потребности Комитета.

– Кто поедет в Москву обучать персонал?

– Если Катя Ермакова задание выполнила, значит, только ей и ехать.

– А если нет?

– Блин, не хотелось бы светить остальных программистов, – покачал он головой. – И мы её специально готовили на этот шаг. Девушка, хоть и молодая, но очень перспективная. Умеет нестандартно мыслить. Она сегодня приезжает… – он посмотрел на часы – … уже, кстати, приехала… Как только отоспится и придёт в нашу лабораторию, мы узнаем результат. Если удалось, значит, выходим на полковника Остапова, а уж он докладывает наверх, и ждём команду.

– Модемы за какой срок соберёте?

– С учётом эксплуатации двух паяльных станций… хм, где-то за неделю комплекты будут готовы.

– А с принтерами когда?

– Нужны три-четыре недели. Не меньше.

– Хорошо, с вами понятно. Ирина Сергеевна, как продвигается вопрос о намеченной встрече с представителями «ИТОНа» и «Роботрона»?

– Практически всё готово. Осталось утвердить договор по передаче патентных прав и можно назначать дату.

– Отлично. Не затягивайте с этим.

Тем временем. Актовый зал школы № 12

Сегодняшнее внеплановое заседание РОНО проводилось из-за сложившейся ситуации в городе. Помимо завучей и директоров школ на него были приглашены и председатели месткомов и парткомов школ. Поэтому мест в помещении Районного Отдела Образования не хватило, и директор Двенадцатой – Виктор Степанович Сизов, любезно пригласил всех к себе. С самого начала совещание превратилось в своего рода политинформацию. Слово взяла инспектор РОНО – Груздева Нина Евгеньевна.

– Товарищи, хочу сразу сказать, что нас ожидает смена статуса города. Он становится закрытым. То есть… – она вздохнула – у нас будет другое снабжение, другая система въезда или выезда из города и соответствующий контингент учащихся. Последнее касается нас в первую очередь. Вчера я была на городском совещании всех служб, и у меня есть несколько неприятных новостей… – она снова сделала паузу. – В общем, в городе остаются только четыре школы – Четвёртая, Пятая, Восьмая и Двенадцатая…

– Ничего себе, – мотнул головой Виктор Степанович. – Это что же, только те, кто находится в северном районе города?

– Совершенно верно, товарищ Сизов, – кивнула она.

– А как же остальные? – опешила завуч третьей школы.

– Кира Анатольевна, сожалею, но южная часть города претерпит кардинальные изменения. До нас пока не доводили конкретику, но сказали вот так. Я по косвенным факторам предполагаю, что все жилые и социальные объекты южной части города будут снесены. Хорошо хоть районная больница также находится в северном районе города, а то бы остались мы и без медицинского обслуживания. Следующий вопрос – охрана общественного порядка… Здесь тоже не всё ясно…

– Милиции не будет? – поинтересовалась завуч Восьмой школы – Инесса Анатольевна Смирнова.

– Нет, – мотнула головой Груздева. – Система охраны общественного порядка теперь зиждется на подразделениях КГБ, занимающихся непосредственным контролем за переселением, потом контингент «Алых беретов». Здесь я вообще не берусь даже предполагать, что это за организация. Нет, нас предупреждали о каком-то идеологическом эксперименте, но там выделяли эту группу, как охрану для артистов от хулиганов… я имею в виду перемещение между неофициальными районами города… А теперь… теперь они получили более широкие полномочия…

– Между прочим, часть из них являлась учащимися нашей школы, – заметила Климова. – А теперь они даже занятия не посещают. Как они будут экзамены сдавать, даже не представляю.

– Они не будут сдавать экзамены, – загадочно усмехнулась инспектор РОНО.

– То есть как? – опешила завуч Двенадцатой.

– То есть так. Они каким-то образом прошли некий курс обучения. Меня вчера попросили устроить им небольшой экзамен… я же раньше тоже работала математиком в одной из школ города и не забыла основные моменты. Так вот все девушки и юноши словно превратились в круглых отличников. Я сама была в шоке – любое уравнение из школьной программы, любая теорема… коллеги, это за гранью моего понимания… Ведь среди них есть даже девятиклассники, но они также отвечают по программе выпускного класса.

– Фантастика! – фыркнула Климова. – Ни за что не поверю!

– Тем не менее, это факт, – Нина Евгеньевна развела руками. – И ещё… при общении с ними я никак не могла отойти от ощущения, что разговариваю не с пятнадцати-семнадцатилетними подростками обоего пола, а парнями и девушками лет так двадцати – двадцати двух. От них просто веет какой-то взрослостью.

– Нина Евгеньевна, вы себя хорошо чувствуете? – усмехнулась завуч Третьей школы.

– Если бы я САМА не разговаривала с ними, тоже бы не поверила. Я понимаю ваш скепсис, однако факты – упрямая вещь. Эти парни и девушки стали каким-то другими… Они, кстати, так себя и называют – Другие. «Мы – другие. Не хуже и не лучше наших сверстников, но другие – понимающие мир по-взрослому и реагирующие также». Вот такая нынче действительность… – она вздохнула и присела на своё место.

– Товарищи! Коллеги! – встал со своего места Сизов. – Раз наши школы сокращают, нужно не потерять квалифицированные кадры. Я понимаю, что есть перспективная молодёжь, как есть часть склочной и чрезмерно щепетильной «старой гвардии». Поэтому я предлагаю провести чистку наших рядов. От всех проблемных нужно избавляться. Должен остаться костяк педагогических кадров, способный стать полезным в намечающейся новой системе образования…

– Значит, нас ждёт новая система образования? – скептически усмехнулась директриса Восьмой школы.

– А вы ещё не поняли? Я лично не ставлю под сомнение слова Нины Евгеньевны. – Я на днях шёл домой с работы и видел, как они задержали кого-то из хулиганов. Ну и немного понаблюдал за их поведением… Нет, они не инопланетяне, если вы об этом, уважаемая Лариса Васильевна, но что-то взрослое в них проскальзывало… что-то неуловимое… И если товарищ Груздева права… я даже не знаю, как быть… – он развёл руками.

– А что вас так удивило? – снова усмехнулась директор Восьмой.

– Вы – молодой директор, поэтому хватка у вас лишь только начинает обрастать опытом, – усмехнулась Климова. – Виктор Степанович имеет в виду, что вряд ли контингент этих самых «Алых беретов» останется неизменным.

– И что с того?

– Да ёкалэмэнэ-опэрэсэтэ! – вскипела Климова. – Вы не понимаете того, что новых курсантов они станут набирать из таких же школьников? Не понимаете этого или притворяетесь?

– Лидия Николаевна, я, кстати, тоже об этом подумала, – кивнула, соглашаясь с ней, инспектор РОНО. – А наша задача – предоставить им хороший начальный задел знаний.