Текст книги "Дочь старого друга"

Автор книги: Натали Вокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

8

Стоун поспешил за Вирджинией, которая словно пуля вылетела из фургона и помчалась в дом. С грохотом распахнулась дверь, и Рей Холден был вынужден оторваться от любимой газеты. Дочь тяжело дышала, будто ей пришлось нестись с вечеринки во весь опор.

– Что он на этот раз натворил, Джинни?

– Он поцеловал меня, вот что он сделал! – выдохнула она.

Рей воспринял эту новость довольно спокойно, и Митч подумал, что, возможно, друг не станет гоняться за ним с дробовиком.

– Надеюсь, вы преподали этому мошеннику хороший урок, – предположил Рей.

– Я не подумала об этом в тот момент, папа, – ответила дочь, сурово взглянув на Стоуна.

– Он только поцеловал ее и больше ничего не сделал, верно? – обратился Рей к Стоуну.

Тут только до Митча дошло, что отец и дочь говорят о разных людях.

– Рей, ты не совсем понял… – смущенно пробормотал он.

– Чем же ты был занят все это время? – сурово спросил мистер Холден.

– Он оскорбил меня, вот что он сделал! – вскричала Вирджиния.

Теперь Рей окончательно был сбит с толку.

– Я хочу понять, что случилось! – потребовал он объяснений. – Дадли оскорбил тебя, и…

– Папа, это сделал твой драгоценный мистер Стоун! Он поцеловал меня! – воскликнула Вирджиния и убежала в свою комнату, хлопнув дверью.

Митч подумал, что пора отсчитывать последние минуты жизни. Однако старик Холден был скорее поражен, чем разгневан.

– Ты ее поцеловал? – наконец произнес он.

– К сожалению, да, – признался Митч.

– Ну ты и сукин сын, дружище! Она выглядит более безумной, чем мокрая кошка, забытая хозяином на морозе в снежную бурю.

– Я принес ей свои извинения, – невнятно промычал Стоун.

– Неужели? – недоверчиво проговорил Рей.

– Прежде, чем поцеловать ее…

– Прежде?

– Ну, на случай, если бы я забыл сделать это потом, – растерянно брякнул Стоун.

Рей нервно зашагал по комнате.

– Мне кажется, нам следует договориться о некоторых правилах нашего соглашения.

– Каких? – удивился Стоун.

– Видишь ли, Митч, она хоть и не показывает вида, но то, что натворил Форбз, все еще причиняет ей душевную боль. Ведь Джинни была готова связать свою жизнь с этим парнем, а он разрушил ее доверие. И такое случилось с ней уже не в первый раз. Два года назад один местный недоумок тоже окрутил ее, а потом растоптал ей сердце. Я хочу, чтобы ты дал слово чести, что не воспользуешься этой поездкой и не обидишь ее.

– Не воспользуюсь, – буркнул Митч.

– Слово чести! – потребовал Рей.

– Дьявол! Если ты не доверяешь мне, то почему, черт возьми, хочешь, чтобы я сопровождал ее? – вспылил Стоун.

– Ты дашь мне слово, и я поверю тебе. И давай покончим с этим.

Митч обдумывал ответ. Выбор был невелик. Если он откажется, то, возможно, избежит ловушки и уже скоро окажется далеко от этой Джинни Холден. Но, столкнувшись с Дадли Форбзом, Митч понял, что Вирджиния все равно будет рваться из родного городка. А значит, не о чем и думать.

– Я даю слово, Рей. Но, поверь мне, это был всего лишь случайный поцелуй.

– Очень надеюсь, что ты не будешь больше практиковаться в этом. Когда думаешь завтра отправиться в путь?

– Еще до полудня.

– Тогда мы еще поговорим утром. Она тебе это еще не скоро простит, уж я-то ее знаю.

Вирджиния в ярости оторвала несколько пуговиц, пытаясь расстегнуть платье. Наконец она стащила его с себя и бросила на пол. Потом скинула черные лаковые туфли, сняла нижнее белье и швырнула туда же. Надевая ночную фланелевую рубашку, она злобно бормотала, что если этот Стоун еще раз попробует поцеловать ее, то она откусит ему губы.

Нельзя сказать, что поцелуй был неприятен. По правде говоря, ей хотелось таких поцелуев. Но ведь он не имел никакого права целовать ее! Он не был ее женихом и не смел так поступать с ней. А он оказался настолько аморален, что даже пытался проникнуть языком в ее рот!

Уткнувшись лицом в подушку, она проклинала его самонадеянность. Ведь он уже довольно стар, ему лет сорок, ну хорошо, пусть тридцать. Правда, у него такие морщинки у глаз, когда он улыбается… Усы у него оказались мягкими и шелковистыми, как и волосы. А когда он обнимал ее, какие у него были сильные теплые руки. И целовал он не так, как Дадли, который делал это агрессивно и неумело. Приходилось признать, что поцелуй Митча завораживал, захватывал. Она закрыла глаза и попробовала снова ощутить вкус долгого нежного поцелуя.

Пропели петухи, и Митч, сидя на кровати, перестал бороться с бессонницей. За ночь он так и не прилег.

– Это был всего лишь случайный поцелуй, – громко повторил он.

Но именно из-за этого проклятого поцелуя он не спал всю ночь. В мечтах ему хотелось гораздо большего. Но он дал обещание старому Рею, и, значит, пора успокоиться.

Митч потянулся и зевнул. Вкусный обильный завтрак – вот в чем он сейчас нуждался. Затем они вместе упакуют вещи и двинутся в путь. Стоун быстро оделся и спустился в кухню.

Сощурив глаза от яркого солнечного света, он увидел необычное зрелище – неумело хлопотавшего у плиты Рея.

– А где наша фея? – спросил Митч, сразу почувствовав себя свободнее.

Рей раздраженно ответил:

– Откуда мне знать? Она решила мстить тебе, а я оказался меж двух огней. Скорей всего, она не вернется, пока мы не отравим друг друга этой стряпней. – И он в сердцах швырнул тесто на стол.

Митч почесал затылок и подумал, что обильного завтрака не предвидится, но, наверно, он и не заслужил его.

– Он ее поцеловал, а я отдуваюсь, – ворчал мистер Холден.

– Я поговорю с нею…

– Ты ее лучше не трогай. Садись, а я попробую приготовить что-нибудь. Будем надеяться, что нас не стошнит.

Прошло два часа после восхода солнца, и Вирджиния подумала, что мужчины уже, должно быть, позавтракали. Или сидят голодные, ожидая ее. Она повернула гнедую кобылу к дому.

Стоун сидел на ступеньках крыльца, криво улыбаясь.

– Доброе утро, Вирджиния, – заставил он себя поздороваться.

– Доброе утро, мистер Стоун, – ответила она, слезая с лошади.

– Где это вы пропадали, мисс Холден?

– Навещала друзей, – бесстрастно соврала она.

– Вы, оказывается, коварная женщина. Завтрак, который приготовил ваш отец, долго будет мучить меня.

– Возможно, это научит вас держать свои губы под контролем, – усмехнулась девушка.

– Неужели поцелуй показался вам настолько неприятным?

– Не глупите! – Она поднялась на ступеньки, собираясь обойти его, но он ухватил ее за лодыжку.

– Я дал слово вашему отцу, – прошептал Митч.

– Дал слово? – удивилась Вирджиния.

– Я обещал, что не воспользуюсь случаем и не сделаю вам ничего плохого в дороге.

– А вы всегда выполняете свои обещания?

– Довольно часто, – усмехнувшись, ответил Митч.

– А если я попрошу больше никогда меня не целовать? – язвительно спросила она.

– Но вы ведь не хотите, чтобы я больше этого не делал? – уклонился он от ответа.

Вирджиния отвела взгляд, опасаясь завораживающих синих глаз.

– Иногда лучше не делать то, что хочется, – проговорила она. – Надеюсь, вы сдержите слово.

Митч поднялся, решив оставить за собой последнее слово:

– Предлагаю поступить так. Все уже упаковано. Мы тронемся в путь, как только вы будете готовы.

Вирджиния заглянула в раскрытую дверь. Отец сидел у плиты. Готова ли она к столь решительному шагу? У нее перехватило дыхание. Пришло время расставаться со всем, что было ей дорого.

Она посмотрела на Стоуна.

– Не могли бы вы?.. – начала она и замолчала.

– Я уложу вьюки на вашу лошадь и подожду вас за домом, – твердо заявил Митч.

Она вошла в дом. В глазах отца стояли слезы.

– Пора в путь? – произнес он дрожащим голосом.

– Да, пора прощаться, папа, – всхлипнула Вирджиния и взяла отца за руку. Рей обнял дочь. Она прижалась лицом к его родной широкой груди, едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться.

– Я горжусь тобой, Джинни. Ты все правильно решила.

Вирджиния попыталась улыбнуться. Так или иначе, от его слов ей стало легче.

Отец нежно поцеловал ее в лоб и проводил до двери.

– Ну и как тебе этот бедный парень в серой шляпе? – шутливо спросил он и добавил: – Держись его, Джинни. И доверяй ему. Он убережет тебя от многих опасностей.

Рей проводил Вирджинию к лошади. Когда она оказалась в седле, Стоун и отец пожали друг другу руки и обменялись несколькими фразами, которых она не расслышала. Затем Митч пришпорил лошадь и направился в сторону гор. Вирджиния последовала за ним, а сзади тащился мул с поклажей.

Она оглянулась на отца, стоявшего у крыльца, и слезы накатили на глаза. Жребий брошен. Теперь она должна подчиняться не чувствам, а здравому смыслу, и надеяться, что впереди ее ждет лучшее…

9

Вирджиния устало сползла с лошади после целого дня изнурительного пути. У нее ныло все тело. Пока лошадь жадно пила из протекавшего поблизости ручья, девушка смочила платок в холодной воде и протерла пылающее лицо, шею и руки. Наступала ночь. Они провели в дороге уже более десяти часов. Стоун зачерпнул шляпой воды и вылил себе на голову.

– Хотите есть? – спросил он.

– Готова съесть даже вашу лошадь, – пошутила она.

По его лицу мелькнула тень слабой улыбки.

– Сейчас разведу огонь.

Она бессильно наблюдала, как Митч расчищает место для стоянки. В пути они не сказали друг другу и нескольких слов. Она представила отца, сидящего с газетой дома у камина, и поняла, что больше всего хотела бы оказаться рядом с ним.

Она подошла к мулу, достала из вьюков кастрюлю и немного продовольствия.

– Что вам больше по вкусу – горох или сладкие бобы? – спросила она.

– Вы о нашем обеде или просто для красного словца?

Джинни недобро посмотрела на него, но он был слишком занят заготовкой хвороста, чтобы обратить на нее внимание. Она разложила все, что было нужно для готовки, а затем раскинула у огня матрас. Усевшись на матрас, она занялась приготовлением пищи. Митч громко закашлялся, явно желая привлечь ее внимание.

– Мисс Холден, – произнес он подчеркнуто вежливо, – не могли бы вы расчистить землю, прежде чем разложить матрас? Или вы собираетесь спать на камнях? К тому же так близко от костра можно ведь и сгореть.

Действительно, вся земля под матрасом была усыпана острыми камешками. Опустившись на колени, Вирджиния безропотно принялась отбрасывать камни.

– Вам лучше повернуться в другую сторону, – заметил Митч. – Зачем же метать камни мне в лицо?

У Вирджинии не было сил подыскивать язвительный ответ, и она молча продолжала расчищать место для ночлега. Немного погодя она миролюбиво спросила:

– Папа говорил, что вы живете в Карсоне?

– Там живет моя семья, а я – где приведет Господь.

– Но вы там выросли?

– Нет, я рос в Бостоне.

Она удивилась. Митч казался ей воплощением Дикого Запада – от сапог со шпорами до серой пропотевшей шляпы с широкими полями.

– Десять лет бродячей жизни основательно меняют человека, – объяснил он.

– Так у вас нет своего дома? – поинтересовалась Вирджиния.

– В Карсоне есть. Только я бываю там очень редко, – ответил он, продолжая возиться с костром.

– Вы скучаете без них, мистер Стоун? Без вашего семейства, я имею в виду? – стараясь говорить безразлично, спросила Вирджиния.

– Вначале сильно скучал. Но нельзя всю жизнь держаться за кого-то. Тогда в конце концов и ощущаешь полное одиночество. Нужно вовремя остановиться и подумать, – серьезно проговорил он.

Внезапно у нее сжалось сердце, а глаза увлажнились.

– Мне кажется, это касается только меня, – хрипло сказала она.

Последовала длинная пауза. Наконец Митч подал голос:

– Не сожалеете ли вы о своем решении, мисс Холден? Я просил вас перед поездкой хорошенько все обдумать, чтобы не оставалось сомнений. Возможно, вам стоило прислушаться к моим советам. – Он встал и отправился за своим матрасом.

– Я чувствую одиночество, но не жалею о принятом решении. Желание покинуть родные места было правильным.

Вирджиния перенесла матрас на расчищенное место. Митч бросил свой матрас рядом и, опустившись на колени, обворожительно улыбнулся.

– Как вы можете чувствовать себя одинокой, когда я рядом? – шутливо спросил он и неожиданно добавил: – А признайтесь, мисс Холден, я заставляю вас гореть, подобно зажженной спичке.

Вирджиния резко вскинула голову, а он как ни в чем не бывало принялся открывать консервные банки.

– Я вас не понимаю, сэр, – гневно произнесла она. – Объясните, на что вы намекали, говоря о горящих спичках? Не хотелось бы вас огорчать, но вам нечего рассчитывать на малейшую мою симпатию. – Ее бесило, что он постоянно насмехается над ней!

Митч расхохотался, и Вирджиния ощутила непреодолимое желание ударить его.

– Мне жаль, – отсмеявшись, сказал Митч.

– У вас глаза бегают, только когда вы лжете? – проворчала Вирджиния.

– Я никогда не лгу! – парировал он, засыпал горох и бобы в отдельные котелки и поставил их на огонь. – Давайте не будем понапрасну спорить, мисс Холден. Во всяком случае не в первую же ночевку.

– Вы сами начали! – бросила обозленная Вирджиния. – Уж не собираетесь ли вы спать рядом со мной?

– В этих горах может всякое произойти, и я буду спать рядом на тот случай, если потребуется моя помощь.

Вирджиния побледнела, но не из-за предчувствия опасности, а от одной лишь мысли, что он будет спать рядом.

– Я сама могу защитить себя, – отчаянно пыталась она отговорить его.

– Если бы это было так, то вы отправились бы в путь без меня, – отрезал Митч.

Сжав зубы, Вирджиния отвернулась к огню. Невозможно спорить с этим упрямым мулом. Именно таков этот Стоун.

Разбудив Вирджинию еще до восхода солнца, Митч сунул ей в руку свой кольт.

– Пойду настреляю что-нибудь на завтрак. А вы оставайтесь здесь, никуда не уходите.

Вирджиния попыталась понять, где же они находятся. Вокруг был только дремучий лес. Спала она ужасно – может быть, из-за оставшихся под матрасом камней, а может, и по какой-то другой причине. Проводив Митча взглядом, она стала рассматривать кольт. Он был отлично сработан, хотя и немного тяжеловат для ее руки. Прежде она никогда не стреляла из такого оружия, но ей казалось, что это будет просто.

Наконец она отправилась к ручью, умылась и села дожидаться возвращения Митча.

Солнце поднялось довольно высоко. Вирджиния попробовала отвлечься, рисуя на песке палочкой замысловатые узоры, но не переставала внимательно прислушиваться к каждому шороху. Щебетали птицы, жужжали шмели. Внезапно громко закаркала ворона. Вирджиния подпрыгнула от неожиданности. Митча не было почти два часа, и ей стало казаться, что он вообще не вернется. Она пожалела, что вчера вечером была не слишком с ним любезна. У нее от голода уже урчало в животе.

Где-то рядом треснула ветка, и у Вирджинии замерло сердце. Затем за деревьями мелькнула тень, и она подумала, что кто-то подкрадывается к ней. Что, если это не Стоун? Не успев как следует все обдумать, она выхватила кольт и залегла за большим камнем. Звуки стали громче, и она крикнула:

– Кто там?

К ее ужасу, никто не ответил. Она вытянула руку с оружием. Кто бы ни пробирался через кусты, она решила нажать на курок. Грохот выстрела огласил окрестность.

10

Митч вышел на поляну, проклиная все на свете. Вирджиния раскрыла рот и как завороженная смотрела на дымящийся в руке кольт.

– Я не думала, что это вы… – пыталась она оправдаться.

– А кто бы это мог быть? Медведь с кроликом в одной лапе и винтовкой – в другой? – раздраженно съязвил Стоун.

– Вы должны были ответить, когда я вас окликнула! Откуда мне было знать, кто это подкрадывается?! – воскликнула она.

Митч выхватил кольт из ее рук и продолжил неприятный разговор:

– Я не ответил потому, что другой кролик был у меня на прицеле, мисс Холден. Никогда, никогда не стреляйте, пока не узнаете, черт возьми, в кого целитесь!

Наконец Вирджиния осмелилась поднять на него глаза. Она ненавидела его за эти постоянные выволочки. Как будто она непослушный ребенок! Увидев тушку освежеванного кролика, она брезгливо фыркнула.

– Вижу, что ваша охота была успешной…

– Но я надеялся подстрелить сразу двух кроликов, – с досадой заметил Митч.

– В этом вы тоже вините меня?

– Простите, мисс Холден. Я не имею права журить вас, хотя вы трижды покушались на мою жизнь в течение прошедших дней. Почему бы вам не попытаться еще раз и не столкнуть меня с этого утеса?

– Не искушайте меня, мистер Стоун, – ехидно ответила Вирджиния.

Он лишь холодно улыбнулся.

– Слишком поздно, мисс Холден. Но я все же ожидаю, что вы будете сдерживать себя и не помешаете мне выполнить свое обещание.

Девушка в гневе сжала кулаки и скрипнула зубами. Митч подошел к костру, собираясь жарить кролика. Порывшись в сумке, Вирджиния достала мыло и полотенце.

– Пойду искупаюсь, – бросила она.

– Нет! – категорически заявил Стоун.

– Почему? Вы мой проводник, мистер Стоун, но не мой отец и не ангел-хранитель. Я буду делать то, что считаю нужным.

Митч смотрел на нее сквозь пламя костра, и огненные языки отражались в его сердитых глазах.

– Нам следует постоянно быть рядом.

– Я непременно учту ваше предложение, – холодно согласилась она.

Вирджиния спустилась к реке, перебирая в уме все детали этого спора. Наконец она нашла не очень глубокую заводь с чистой водой, быстро сняла с себя брюки и рубашку, оставшись в лифчике и панталонах, и погрузилась в воду. Она вымыла тело и волосы, а затем вытянулась, закрыла глаза и стала нежиться под лучами солнца.

Внезапно чья-то тень упала на ее лицо, и она открыла глаза, ожидая увидеть Стоуна. Но над ней склонился высокий смуглый индеец. Он просто буравил ее злобным взглядом. Когда он протянул руку, чтобы прикоснуться к ней, Вирджиния в ужасе закричала. Ее крик прокатился эхом в горах.

Пока индеец говорил что-то непонятное, она, бешено барахтаясь, старалась добраться до противоположного берега заводи.

– Он говорит, что вы богиня, – вдруг услышала она знакомый голос. Вглядевшись, она увидела Стоуна рядом с индейцем. – Он говорит, что его люди отнеслись бы к нему с уважением, если бы он привел вас в их лагерь, – продолжал Митч. Ее изумило, что Стоун говорит с индейцем на его языке, а тот кивает в ответ.

Вирджинию пробрал дикий озноб, непонятно, от холода или от страха.

– Что… что… он сказал? – спросила она Митча.

– Он хочет, чтобы вы стали его третьей женой, – серьезно проговорил Митч.

– Нет! Никогда в жизни! – крикнула она.

– Старайтесь сдерживать себя, – предупредил ее Митч. – Он оказывает вам большую честь, мисс Холден. Ведь он вовсе не обязан спрашивать вашего разрешения. Мог бы просто взять вас в охапку и уволочь к себе в вигвам.

– Не отдавайте ему м-меня, мистер Стоун! Вы не должны… – взмолилась Вирджиния.

– У меня нет желания отдавать вас, хотя это имело бы смысл, послужив вам хорошим уроком. Если бы вы самовольно не покинули лагерь, с вами ничего бы не случилось.

Индеец все еще в упор рассматривал Вирджинию, она ощущала себя так, словно была голой.

– Не могли бы вы заставить его уйти? – тихо попросила она Митча.

Стоун, раскинув руки с раскрытыми ладонями, о чем-то довольно долго говорил с индейцем. И наконец тот удалился, даже не оглянувшись на нее, оставив их целыми и невредимыми! Джинни выскочила из воды и поспешила обернуться полотенцем.

– Что вы сказали ему такое, отчего он сразу ушел? – стуча зубами, спросила она Митча.

– Сказал, что вы моя жена, – ответил Стоун.

– И он сразу отказался от своих притязаний? Только и всего? – удивилась Вирджиния.

– Нет. Он предложил мне за вас двух своих жен, трех мустангов и четыре винтовки.

– Слава богу, что он принял ваш отказ, – тяжело вздохнула Вирджиния.

– Но я не отказывался, – рассмеялся Стоун.

– Как это?..

– Я объяснил ему, что хочу получить двух индианок, четырех мустангов и десять винтовок. Он ответил, что нет такой женщины, которая стоила бы так дорого, и ушел.

Вирджиния зло посмотрела на своего спутника и спросила:

– А что было бы, если бы он согласился?

– У меня оказалось бы достаточно лошадей, – засмеялся Стоун, – чтобы доставить домой моих индианок и винтовки.

Они отправились в путь уже далеко после полудня. И не собирались делать привал до вечера. Митч решил, что они перекусят кроликом, не слезая с лошадей. Он старался не обращать на спутницу никакого внимания. После того как она чуть не застрелила его и решилась ослушаться, у него не было никакого настроения играть роль галантного кавалера. Ей очень повезло, что индеец был дружественно настроен, иначе сейчас она была бы уже обута в мокасины.

Митч заметил, что у нее шалят нервы и в любую секунду она может что-нибудь выкинуть из-за того, что чувствует себя виноватой. Но она лишь спросила:

– Почему вы стали судебным исполнителем?

Он приподнял голову и внимательно посмотрел на нее.

– А почему вас это интересует?

– Просто хочу поговорить с вами откровенно.

Митч ухмыльнулся. Женщины непредсказуемы, как дикие мустанги. Он спокойно ответил:

– Я умею скакать верхом, метко стрелять и дерусь как сукин сын. Так что деньги я зарабатываю честно.

– А вы не боитесь никакой опасности?

– Да ведь жить всегда опасно, леди.

– Сколько раз вы рисковали жизнью? – после паузы спросила Вирджиния.

– По крайней мере, больше, чем вы, – резко ответил он.

– А как ваши близкие относятся к такой опасной профессии? – не отставала Вирджиния.

– Они явно против того, чем я занимаюсь.

– Должно быть, они волнуются, когда вы уходите из дома.

– Мисс Холден, согласна моя семья с выбранной мной профессией или нет, честное слово, черт возьми, вас это совершенно не касается, – вспылил Стоун.

Он пришпорил лошадь, надеясь, что Вирджиния поймет намек и прекратит свои расспросы. Однако, нагнав его, она как ни в чем не бывало продолжила:

– Могу представить, как они ненавидят то, чем вы зарабатываете на жизнь.

– Я уже достаточно взрослый человек и делаю то, что считаю нужным. А теперь, надеюсь, вы способны понять, что пора направить нашу беседу в иное русло? – попытался он утихомирить ее. – Почему бы нам не поговорить о погоде?

– Слишком банально, – парировала она. – Ну а как насчет моды?

– Это далеко не самая любимая мной тема. Что скажете о политике? – ехидно спросил Митч.

Презрительно сморщив нос, Вирджиния заявила:

– Меня она совсем не интересует.

– Что ж, мисс Холден, остается только одна тема – овцеводство, но я в этом совсем не разбираюсь.

– Вы могли бы мне рассказать о ваших с папой приключениях. Например, о том, как вы поймали Тоби Брюса.

– Тоби Брюс? Господи, отец рассказывал вам об этом?! – воскликнул Стоун.

– Он говорил, что в тот день вы спасли от смерти несколько человек.

– И сам чуть не оказался на том свете, – усмехнулся Митч.

– Вас четверых заманили в ловушку в Долине Смерти. Вы остались под палящим солнцем Невады без продовольствия, без воды. Двух ваших лошадей съели койоты. А Тоби Брюс и его банда устроили засаду у единственного колодца и ожидали, когда вы сдадитесь.

– Что же еще рассказал вам Рей?

– Через три дня, почти полумертвые, вы готовы были покончить с собой, чтобы только не сдаваться живыми. Вы решили, что один из вас должен убить остальных, и бросили жребий. Папе досталась короткая спичка. Он должен был застрелить вас всех, а затем и себя.

Митч подумал, что Рей несколько приукрасил их приключения. Бандиты загнали всю группу на песчаный гребень и в течение трех дней держали под прицелом. Голод и жажда довели их до предела, двое уже были почти без сознания. Однако вытянувший короткую спичку должен был всего лишь наблюдать за двумя оставшимися лошадьми, что казалось бессмысленным, поскольку жить им четверым оставалось не более одной ночи.

– И тогда вы вызвались прокрасться в лагерь бандитов, а их там было почти пятьдесят, – горячо продолжала Вирджиния, – и захватить лошадей с продовольствием.

На самом деле бандитов было не больше десяти, но Митчу не хотелось разочаровывать Вирджинию.

– Я тогда был молодым идиотом, потому и решился на этот отчаянный шаг, – сказал он.

– Но у вас все получилось! – воскликнула Вирджиния.

– К счастью, да.

– А потом вы с папой тащили на себе двух раненых товарищей к ближайшему населенному пункту.

Митч с трудом подавил желание рассмеяться. Почему бы Рею не придумать, что они тащили на себе еще и обеих лошадей?

– Это замечательная история! – не умолкала Вирджиния. – Но я не представляла, что вы тогда были так молоды.

– Мне было девятнадцать. И хватит говорить обо мне, – оборвал ее Митч.

– Похоже, мало что изменилось за эти десять лет, – улыбнулась она.

– Мне помнится, лет десять тому назад ваш отец сказал, что его дочь ничем не отличается от хулиганов, гоняющихся друг за другом по школьному двору. Мог ли я предположить, что спустя столько времени вы нисколько не изменились?

– Какая неуместная шутка! – рассердилась Вирджиния. – Могли бы держать ваше мнение при себе.

– И вы могли бы оставить меня в покое, – резко отозвался Стоун.

Некоторое время они ехали молча. Первой не выдержала Вирджиния.

– Ну что ж, – грустно произнесла она, – у нас так и не получилось учтивой беседы.

– А вам обязательно нужно было все испортить, – проворчал Митч.

И оба, не сдержавшись, рассмеялись.