Текст книги "Ты (не) моя (СИ)"
Автор книги: Натали Лав
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)
Глава 24
Глава 24
Егор
–Ну, наконец-то... А я уже думал, ты не ответишь, – раздается в трубке мужской голос.
И мне он не нравится с первого звука. Хотя бы потому, что сестра покрывается мертвенной бледностью. Хоть и до этого момента я не заметил, что она могла похвастаться здоровым румянцем.
–Она и не ответит, – говорю, сдерживая ярость.
Марк всегда учил, что с оппонентом нужно общаться с холодной головой. Только тогда будет результат. И я склонен ему верить.
Секундная задержка, такая маленькая, что почти незаметно. Но я замечаю.
–Кто это? – голос взрослый. Явно страше меня... Соня, Соня, зачем? Во что ты ввязалась?
–Брат, – отвечаю коротко. Понятия не имею, что тот, с кем я разговариваю знает о Софии. Я о нем не знаю ничего.
–Ах, бра-а-ат, – тянет, как мне кажется, ухмыляясь, – Сестру к телефону позови.
–Она не может... – он, что, всерьез считает, что прогнет меня?
–Лучше ей смочь, – роняет мой неизвестный собеседник, – Иначе у неё будут неприятности.
–Она не сможет. Никогда больше. И если у моей сестры будут неприятности, то и у тебя тоже. Даже не сомневайся. Пока, старпёр, – на этой позитивной ноте я сбрасываю вызов.
Соня смотрит на меня с ужасом.
–Не надо было. Он страшный человек... – шепчет пересохшими губами.
А я смотрю на нее и думаю, что за радость взрослым, состоявшимся мужикам калечить жизни и психику юных девчонок? Зачем?! Что по-другому не могут совсем? Тогда не лезли бы.
–Соня! Рассказывай, – велю сестре.
Она смотрит на меня так, как будто я ее в огонь заставляю прыгнуть.
–Я не смогу... Тебе не смогу рассказать, – хрипит.
Верю, что мне не сможет.
Её телефон тренькает пришедшим сообщением. Смотрю. Снова от того же абонента. Вот упертый... Это видео.
Соня подскакивает ко мне, делает попытку вырвать телефон.
–Не смотри! – кричит на всю палату, трясясь, как осиновый лист.
Это точно Соня? Она же не была никогда такой. Настолько уничтоженной.
–Не буду, – у меня нет цели ее добить. Если там что-то такое, что ей так сильно не хочется, чтобы я увидел, то я смотреть не буду.
Но у меня есть цель помочь ей выбраться из болота, в котором она увязла. Ей нужна помощь. Это очевидно.
Мне плевать, что очередной говнюк вообразил себя Господом Богом, эти игры пора заканчивать. Пришло время.
–Соня, возьми себя в руки. Ты же сильная...Я не буду смотреть, если ты не хочешь. Но телефон тебе не отдам. Я сейчас позвоню маме. Она приедет. Заберет тебя. И ты ей всё расскажешь. А она тебе поможет. И тебе больше не придется бояться. Ни этого мудака, с которым ты связалась. Ни какого-то другого. Слышишь меня?
Глаза у сестры бегают по палате. Что такого она натворила, что даже матери не хочет признаваться? При всем том, что мать не станет выносить мозг в кризисной ситуации. И упрекать ни в чем не станет... Поможет, поддержит, разрулит... Но потом заставит сделать нужные выводы, потому что жизнь продолжается. И нужно учиться на своих ошибках. Только так можно вырасти.
Соня сникает, обнимает себя руками. Присаживается на стул возле моей кровати. Опускает голову.
–Так будет лучше, Соня! – с горячностью убеждаю ее я.
Она молчит. Молчит долго. Её отчаяние заполняет мою палату.
–Звони... – в итоге соглашается, – Ты прав. Со всем этим пора заканчивать.
После этого отворачивается от меня. Ничего больше не говорит. Да я и не спрашиваю. Главное, чтобы с матерью не молчала.
Набираю ей. Отвечает не сразу.
–Да, Егор? – видимо, занята.
Но дела подождут.
–Мам... Приезжай в больницу. Тут Соня... Ты ей очень нужна, – знаю, что больше ничего не требуется. Что скоро она будет здесь.
За время ожидания не выдерживаю и беру сестру за руку. Невыносимо видеть её такой. Погасшей. Словно выжженной дотла. Но она – сильная! Она сможет со всем справиться.
Мать приезжает быстро. Торопясь, заходит в мою палату. И замирает у входа. София поднимает на нее взгляд.
–Мам... Нам нужно поговорить... – выдавливает из себя.
Сонин телефон снова трезвонит. И опять этот мужик.
Отдаю гаджет матери.
–Пока не разберешься, телефон ей не отдавай. К ней какой-то гондон привязался...
Мать кивает. Протягивает Соне руку и уводит её.
И так тошно от этой сцены... Так, что я вспоминаю Нину и думаю, кто поддерживал её, когда ей было плохо, больно и страшно? А ведь так было часто...
Набираю Нине. Голос её услышать хочу.
–Алло? – отзывается несмело.
–Нин... – выдыхаю с облегчением, что слышу её. Что могу её просто слышать. Что у нас с ней есть этот шанс – быть вместе. Просто любить друг друга, помогать друг другу, заботиться друг о друге. Оказывается, это важно – иметь такого человека рядом, который за тебя, а не против.
–Что-то случилось? Тебе плохо? – голос девушки почти сразу же приобретает встревоженные нотки.
– Ничего не случилось... – вру. Ну, зачем я буду вываливать на нее, беременную, то, что не очень её и касается? У Нины и без этого довольно поводов для переживаний, – Просто...
Обрываю сам себя. Важно ли говорить другому человеку о своих чувствах к нему?
–Просто... Я тебя очень сильно люблю. И хочу, чтобы ты об этом знала. Всегда! И никогда в этом не сомневалась, – вот и сказал.
Слышу осторожный вздох.
–Точно ничего не случилось? – переспрашивает Нина.
–Точно, точно! – с улыбкой заверяю я ее. После того, как сказал, на душе стало действительно легче.
–Я тоже очень сильно тебя люблю, Егор. Даже не думала, что могу так... – признается Нина.
Не думала она... Я вот тоже не думал, что так всё повернется. А теперь без этой девушки не представляю свою жизнь. И очень хочу, чтобы она родила мне ребенка. Девочку, мальчика – без разницы. Только чтобы нашего. И его или её тоже любить буду.
–Нин, с Соней я поговорил.
–Она теперь на меня еще больше разозлится, – тихо произносит Нина.
–Не говори глупостей, моя хорошая. Соня... У неё просто характер такой. Она как колючка. Сначала уколет, а потом только задумывается, что наделала. Но ты можешь не волноваться. Теперь она будет примерной девочкой, – говорю, а сам думаю, что Соня уже не девочка давно. Выросла. И проблемы у неё теперь тоже недетские.
–Я постараюсь с ней поладить, – заверяет меня Нина.
Усмехаюсь. Именно такой мне Нина и нравится. Мягкостью своей, женственностью. Как же можно таких ломать? Их же ценность именно в том, что от них тепло идет, и от этого тепла согреться можно...
Глава 25
Глава 25
Нина
В который раз поправляю юбку. Нервничаю ужасно. Сегодня первое заседание по делу о моем разводе. Мы с Калининым ждем в коридоре суда. Ждем, когда привезут Артура. Я очень надеялась, что он не сможет присутствовать на судебных заседаниях, пришлет представителя и на этом успокоится. Однако моим надеждам не суждено было сбыться. Артур стал настаивать на личном присутствии. Не понимаю, что он пытается этим добиться. Напугать меня? Вполне возможно. За столько лет он привык, что я покорная жертва. Но больше я не хочу ею быть.
Вячеслав Михайлович заверил меня, что сведет мои визиты в суд к минимуму. Мне очень хочется ему верить. Для меня общение с Артуром будет подобно пытке, и он наверняка об этом знает, поэтому так себя и ведет.
–Нин, всё под контролем. Никто не даст твоему почти бывшему мужу тебя запугивать, – Калинин верно понимает моё состояние.
Да и как ему не понимать? Мне пришлось многое ему рассказать. Почти всё, из чего состояла моя жизнь в браке с Карапетяном. Это было важно, чтобы получить развод, а главное отстоять моего сына. Я хорошо знаю Артура. Он вряд ли всё это время бездействовал. Стопроцентно искал рычаги давления, чтобы обернуть ситуацию в свою пользу. Он делал так всегда. Не думаю, что теперь что-то изменилось в его поведении.
–Вы его просто не знаете, – пытаюсь отбиться.
Кажется, что неубедительно, потому что Калинин одаривает меня выразительным взглядом. Я вздыхаю. Действительно, о чем это я? Он не знает? Скольких он повидал на своем веку, таких как Артур? Наверное, этого мне лучше не знать.
У меня звонит телефон. Это Егор. Переживает...
–Я отвечу? – спрашиваю у Калинина.
–Ответь, конечно. Мы пока еще не в зале, – спокойно пожимает он плечами.
–Да, Егор? – произношу, нажав на зеленую кнопку и приняв вызов.
–Привет, – слышу такой родной и любимый голос. Дышать сразу же становится легче, – Что там у вас?
–Ждем, когда доставят Артура, – объясняю ему, как обстоят дела.
–Нин... Я что хотел тебе сказать... – голос Егора прерывается. Ему тоже тяжело. За меня волнуется. Я – за него, он – за меня, – Если почувствуешь, что тебе плохо, или просто не сможешь там больше, скажи Калинину. Он придумает, как тебя оттуда вытащить.
–Егор... Я справлюсь, – заверяю его. Но вот сама сомневаюсь.
–Не надо справляться! – горячо возражает мой любимый, – Тебе о себе и ребенке нужно думать в первую очередь! Даже о двух. Давиду тоже нужна спокойная мама.
Мне приятно, что он не забывает о моем сыне. Сможет ли принять? Ведь дети – это не милая лубочная картинка. Иногда это тяжело. Особенно, если это не твой собственный ребенок. и жаде, если собственный, всё равно бывает тяжело. Или это я себя снова накручиваю?
–Слышишь меня, Нина? – спрашивает Егор.
–Не нервничай, пожалуйста. Тебе тоже вредно. А то не выпишут. Я всё поняла, – спешу успокоить своего мужчину. Зачем ему противоречить, если он прав?
Я не очень хочу здесь находиться. Тем более, пересекаться с Артуром. Это всё вынужденно. Поэтому и геройствовать тоже не собираюсь.
–Хорошо. Думаю о тебе! Пока, – голос Егора еще звучит в ушах, когда меня окликает Калинин.
–Нина!
–А? Что? – отзываюсь я, встрепенувшись.
–Идем, Пора.
Несмотря на все попытки оставаться спокойной, сердце грохочет в груди, как отбойный молоток. Но другого пути у меня нет. Поэтому захожу в зал судебных заседаний, куда меня первую пропускает Калинин. Он входит следом.
И я попадаю в плен чернух глаз мужа, который уже находится в зале. За решеткой. В сопровождении конвоя.
–Не смотри ты на него, – шепчет мне на ухо Калинин, – Ты не в фильме. Тебя должен интересовать лишь судья. И четкие ответы на его вопросы. Всё, как мы с тобой готовили.
Оглядываюсь и встречаюсь с Вячеславом Михайловичем взглядом. Откуда он знает, что я собираюсь не показывать Карапетяну свои слабости?
–Я тебе дело говорю. А то будешь сейчас что-то ему доказывать. – Калинин как всегда категоричен.
Я не слушаюсь и смотрю на почти бывшего мужа. И тут же корю себя за то, что не послушалась адвоката. Во взгляде Артура столько злобы и ненависти, что мне делается по-настоящему страшно.
Отвожу взгляд. Но успеваю заметить, что Артур победно улыбнулся. Надо было сразу послушать Вячеслава Михайловича. Эти гляделки ничего не решают.
В зал заходит судья. Это мужчина. Произносит дежурные фразы, просит нас представиться. Калинин меня готовил, поэтому я делаю то, что необходимо на автомате. Артур тоже отвечает довольно ровно, Но мне всё время кажется, что я чувствую его злобный взгляд.
Дальше переходим к исковым требованиям. Их уже заявляет Калинин. Услышав о разделе имущества, Артур подает голос:
–Да ты спятила, что ли? Какой раздел? На тебе даже трусов – и то никогда собственных не было!
Судья делает ему замечание. Когда дело касается вопроса опеки на ребенком, я слышу еще более интересное заявление:
–Еще проверить надо, точно ли это мой сын. А то учитывая, что жена у меня ... – договорить ему не дает Калинин.
–За языком следите, уважаемый. Если болтать всякий вздор, то можно оказаться без выездного цирка...
Я ощущаю, что жар приливает к щекам. Просто не будет. Между Калининым и Артуром завязывается перепалка. В нее включается представитель Карапетяна. Судья призывает к порядку и угрожает удалением тем, кто не будет себя вести надлежащим образом.
Когда водворяется какое-то подобие приличествующей обстановки, судья говорит:
–Лично мне всё понятно. И хотя в таких обстоятельствах, это вряд ли возможно, но тем не менее, я даю вам месяц на примирение.
–Какое примирение? Вы спятили? С ней? Да она сына моего похитила! Я на нее заявление напишу! – начинает орать Артур, уже наплевав вообще на всё.
Странно, только что он собирался проверять, действительно ли Давид – его сын. А здесь уже я его похитила.
Он не слушает даже своего представителя, продолжая доказывать собственную правоту. Заканчивается всё тем, что его выводят.
Но судья остается непреклонен. Мы расходимся. Калинин выглядит озадаченным. Я расстроена и не пытаюсь этого скрыть.
–Нин, я попытаюсь повернуть ситуацию в нашу сторону. Возможно, месяц сократят или вообще отменят.
Киваю его словам. Пытаюсь примириться с неизбежным.
–Даже, если не получится, то месяц закончится, и мы сможем продолжать добиваться нужного нам решения, – заключаю я.
Никто не говорил, что дорога, по которой я иду, будет легкой.
–Всё верно, Нина. Я рад, что ты правильно настроена, – Калинин слегка сжимает мне плечо в знак поддержки.
Теперь я могу ехать домой к Лазаревым. Этого я хочу больше всего, потому что у меня сильно разболелась голова.
Глава 26
Глава 26
Нина
В машину сажусь, разговаривая с Егором по телефону. Пристегиваюсь, даже на заднем сидении. На этом всегда настаивает охрана.
–Месяц на примирение? – переспрашивает он.
–Да, – тяжело вздыхаю, – Я думала, что получится сразу.
Ему можно сказать, как есть, поэтому я не пытаюсь скрывать, что огорчена. Не знаю, как он будет реагировать. Его тоже в восторг то, что я замужем за другим мужчиной, не приводит.
–Обычная практика, – успокаивает меня Егор, – Ты расстроилась, Нин?
–Да, – признаю очевидное.
–Не надо. Это обычная практика, – повторяет он, – Я лично ничего другого и не ждал.
–Я думала, что Вячеслав Михайлович...
–Судью заколдует? – смеется Егор.
И меня отпускает. Действительно, что это я? Ничего страшного не случилось. Судебный процесс начался. Никто не говорил, что он закончится за один день. Насильно заставить меня жить с мужем никто не может. Это мог сделать сам Артур. Но тогда за меня некому было заступиться. И если бы я даже подала заявление на развод, то его бы это лишь спровоцировало на агрессию. Скорее всего, после такой моей выходки не нашли бы ни меня, ни злополучное заявление.
Теперь у меня иное положение. Теперь я под защитой. Но и Артура скидывать со счетов не стоит. Он будет зубами выгрызать своё. К тому же, я замахнулась на его имущество. Не понимаю, почему у нас с ним нет брачного контракта. Он настолько был уверен в том, что контролирует меня, и что я никогда не найду выхода из ловушки, в которую они загнали меня вместе с моими отчимом?
–Не знаю, – отвечаю, наконец, на вопрос Егора, вынырнув из своих мыслей, – Может быть.
Ловлю себя на том, что улыбаюсь. Всё-таки Егор сделал мою жизнь лучше. Так оно и должно быть.
Я сижу на заднем сидении автомобиля. Впереди двое охранников. Это обычное положение вещей при моих перемещениях. Я знаю, что это еще не всё. Мою машину сопровождают еще две машины охраны. Может, и больше. Поначалу меня это угнетало. А сейчас я понимаю, что всё это – гарантии моей безопасности.
–Надо поговорить с Калининым. Возможно, он обладает и такими способностями, – продолжает шутить Егор.
–Поговори, – одобряю я план Егора.
–Обязательно. Сейчас ему и наберу...
–Егор! – смеюсь я, представляя реакцию вечно серьезного Вячеслава Михайловича на подобный разговор.
Вдруг машину резко кидает влево... На встречную полосу... Настолько резко, что я роняю телефон.
–*ля*ь! Выравнивай, Игорь! Выравнивай! – раздается ор спереди, – Он нас сейчас сомнет!
–Да я пытаюсь! Ни *уя не получается!
Мужчины словно забыли, что я в салоне. Обычно они все такие сдержанные... Еще не понимаю, что стряслась беда. Еще верю в то, что нас просто подрезали...
Даже, когда машина начинает прыгать из стороны в сторону. Даже, когда с передних сидений доносится отборный мат.
–Игорь... Сука... На * уй... Уходи... Уходи... *б твою мать...
–Нина! – раздается из динамика телефона. Телефон не на громкой связи, но я всё равно слышу.
Вся моя жизнь проносится перед моими глазами. Последние мысли о Давиде и Егоре. Как же я их люблю...
Удар...
Темнота...
Я теряю сознание.
Машина, снесенная с дороги ударом камаза, летит в обрыв. А в камаз врезается фура. Но два грузовика силой удара уносит в другую сторону.
Егор
–Нина! Ни-и-ина! – надрываюсь в палате так, что прибегает медсестра.
А я слышу из динамика чудовищные звуки, которые пробирают меня до самых внутренностей. Крики, скрежет металла, еще что-то... Всё, кроме голоса Нины.
И, наконец, самый страшный звук, который только может быть в этой ситуации. Звук тишины. Звук безнадеги. И скорее всего, невосполнимой потери, которую уже ничем не исправишь. Звук рухнувших надежд.
–Нина! Ни-и-на! – продолжаю кричать в уже замолчавший телефон.
Не хочу верить, что это всё произошло. Что происходит на самом деле.
–Егор Макарович! Успокойтесь! Я сейчас врача позову! Егор Макарович! – медсестра растеряна, не знает, что делать.
–Да отвалите вы! – не могу держать себя в руках. Это выше моих сил.
Она тут же убегает.
Я не могу связно думать. Нина... Мой неродившийся ребенок... Не может быть, чтобы их уже не стало! За каким хреном я тогда выжил?
В тот раз, когда я был на грани между жизнью и смертью, всё воспринималось проще, потому что у организма не было ресурсов, чтобы воспринимать что-либо, кроме своего состояния. А сейчас... Мы же вместе собирались жить уже через несколько дней.
Набираю номер Нины снова. Вызов не проходит.
Тут же звоню Марку. Возможно, нам повезло. Возможно, всё еще не так плохо, как я себе вообразил. Возможно...
Марку дозваниваюсь сразу. Прошло несколько минут. Или дольше?
–Марк... – всего лишь произношу его имя, но и этого достаточно.
Ему уже доложили.
–Авария. Внедорожник снес камаз. Специально, – выдает Марк сухо.
–Нина?! – хриплю я, чувствуя, как не хватает воздуха. Там наверняка пострадали еще люди. Но пусть они меня простят. Меня волнует всего лишь один человек, который является для меня смыслом всей этой гребаной жизни. Беременная от меня девушка...
–Пока не могу ничего сказать. Там массовое столкновение. Ребята из двух других машин пытаются добраться до той, в которой была Нина... Держись, Егор. Будут новости, позвоню.
Он отключается. Ему нужно координировать то, что там происходит.
А мне... Мне нужно туда! Срочно! Хотя бы быть рядом с тем местом. Тут я не могу. Чувствую, что схожу с ума. Хватаю костыли и выбираюсь в коридор. Иду к выходу. Меня, по-моему, окликают. Я не слышу. Мне нужно на место аварии. Мне нужно к своим.
–Егор! – грозный окрик раздается над самым моим ухом, а тяжелая ладонь ложится на моё плечо, удерживая.
Это лечащий врач.
–Что вам надо? – рявкаю в ответ, не сдерживаясь, – Мне нужно уйти! Вылечился!
–Никуда ты не пойдешь! Не знаю, что стряслось...
Перебиваю:
–Что стряслось?! Машину с Ниной расплющил камаз! Вот, что стряслось! Отвалите! Мне надо туда...
–Не надо, – он не убирает руку, – Ты там бесполезен. Возвращайся в палату.
–Да отвали ты! Неужели не понимаешь?!
Однако Станислав Давидович не из тех, кто сдается.
–Всё я понимаю. Там ты ничем не поможешь, – встряхивает меня за плечо, – Будь мужиком! Даже, если случилось самое страшное, у Нины же сын остался! Да и неизвестно ничего пока! Что ты как тряпка? Себе навредишь, кто ей поможет?!
Глава 27
Глава 27
Егор
Может, то, что говорит этот мужик и справедливо. Только – как бы поступил он сам, окажись на моём месте?
–Станислав Давидович, я себя нормально чувствую... Вы меня выписывать собрались. Я здесь не останусь. Это моё решение, – стараюсь говорить ровно, чтобы он, наконец, понял – никакая это не истерика.
Мне нужно на место аварии. К своей семье.
–Не послушаешь? – доходит до него.
–Нет.
–Ладно, ступай, – больше ничего не говорит. А то я уже начал опасаться, что сейчас начнет мне говорить про свою ответственность за моё здоровье.
Даже, если мне станет хуже, судиться ни с ним, ни с этой клиникой никто не будет. Дело не в них.
Сзади меня слышу голос безопасника, которого приставили ко мне в больнице.
–Егор Макарович! Ну, куда вы? – оглядываюсь, и он под моим взглядом замолкает.
–Скажу, чтобы машину подогнали, – произносит уже спокойно.
А вот это правильно. Любой бы на моем месте полз бы к своей семье в такой ситуации. Если, конечно, она для него важна.
И я продолжаю свой путь. Ковыляю по коридорам, сам себя подгоняя. Машина ждет у порога. Безопасники помогают мне в нее сесть. Жду звонка от Марка. Но его всё нет.
Зато звонит мать. Отвечаю.
–Егор, ты уехал из больницы? – голос донельзя встревоженный.
–Мам... – начинаю, и сам себя осекаю. Она ведь ни в чем не виновата. Наоборот, сделала всё, что могла, чтобы помочь нам – мне и Нине, – Новостей нет?
–Нет. Если что, Марк или я позвоним.
–Хорошо.
–Будь осторожен, – слышу я только. В этом она вся. Человек должен делать то, что должен. И никогда она не тряслась за нас и не отговаривала делать то, что мы считали нужным.
–Буду, – обещаю я ей единственное, что могу.
Дорога, кажется, бесконечно долгой. Хотя мы едем всего двадцать минут. Я жду звонков. Локацию аварии уже скинули ребятам.
Проходит еще пятнадцать. Мы подъезжаем. Я ловлю нешуточный приступ тахикардии, продолжая упрямо уговаривать небеса, не лишать меня того, что они мне недавно подарили.
Снова телефон. Марк.
Нажимаю зеленую кнопку на экране.
–Жива! – всего одно слово. Но оно вновь переворачивает мой мир, – Слышишь меня, Егор? Нина жива...
–Слышу, слышу, – сиплю в гаджет. Горло перехватило спазмом.
–Ты на месте уже? – всё-то он знает... Вездесущий.
–Да.
–Она в скорой, – и отпустившая меня тревога набирает обороты по новой. Ребенок... Я не хочу, чтобы мы его потеряли. Он – наш...
–Сильно пострадала? – нахожу в себе силы задать этот вопрос.
–Не знаю пока. Осматривают, – отвечает мне Марк.
–Ладно. Сам сейчас разберусь, – говорю мужу матери и отключаюсь.
Безопасники подъезжают к машине скорой помощи, которую приметили сразу. Выбираюсь из салона, иду туда. Вернее, ковыляю.
Вижу Нину почти сразу, стоит мне лишь добраться до машины. Она сидит на носилках и держится за голову. Возле нее хлопочут врачи, что-то прикрепляя к ее руке.
–Нин! – зову я.
Поднимает на меня расфокусированный взгляд.
–Егор...– но тут же наклоняется вперед, и ее рвет на пол машины.
–Ничего страшного! – утешает ее женщина в медицинской одежде, – Сейчас уберем. Так при сотрясении бывает. Сейчас приедем в больницу, поставим капельницу и станет полегче.
–Она беременна, – тороплюсь сказать я, – С малышом всё в порядке?
Женщина оглядывается на меня, слабо улыбается.
–Кровотечения нет, живот не болит. Вы – родственник? – поясняет и задает вопрос.
–Да. Будущий муж, – Нина сидит всё еще согнувшись. Какой-то мужчина принимается убирать за Ниной.
–Страшная авария, – снова говорит женщина, – Мы вашу невесту в больницу повезем. Вы с нами?
–Да, если можно, – говорю.
–Можно. Ваша невеста сильно не пострадала. Перелом руки, сотрясение. Её спас ремень безопасности и подушки. Мужчинам, которые были спереди в их машине, повезло меньше. Один... – она осекается. Но я понимаю, что она хотела сказать. Надо будет позаботиться о семьях, – Второй в тяжелом состоянии. Вашей невесте повезло. В рубашке родилась.
Оборачиваюсь в сторону места аварии и вынужден с не согласиться. Грузовики собрали легковушки. Под откосом груды покореженного металла, что-то горит, бегают пожарные, еще какие-то службы. Страшная картина.
–Егор, – тихонько произносит Нина, – Я так испугалась... Думала, что всё уже...
–Э-э-э, нет. Никакого "всё". Даже говорить так не смей! -отметаю ее слова. Слишком они для меня жуткие, – Как ты?
–Болит всё. И спать хочется, – признается, еле шевеля губами.
Беспорядок убирают. Нину укладывают на носилки боком. Мне разрешают забраться в машину. Туда меня подсаживают безопасники, один из которых устраивается рядом.
Работники скорой не пытаются протестовать. Видимо, их уже предупредили на наш счет. Мы едем в больницу. Нина в полудреме, но заснуть ей не дают. Её тормошит врач, и я по ее просьбе. До больницы ей лучше быть в сознании.
В больнице ее забирают. И мне остается сидеть в коридоре. И я сижу, пока не приезжает мать. С ней делается как-то легче. Она сует мне какое-то успокоительное и обезболивающее. Приносит чай и пирожок. Всё это впихивает в меня. Моё физическое состояние улучшается, прибавляется сил.
–Неужели пронесло? – осознаю простую истину, которую не понимал до этого, потому что в голове была такая каша.
–Кажется, да, – подтверждает мать, – Но нужно дождаться, что скажут врачи. Хотя Нина жива. И это – главное.
Вот в этом я с ней согласен. И если судить по рассказу врача в скорой – с ребенком тоже всё будет в порядке. Именно за это надо держаться.
Однако, помимо позитивных мыслей в сознание пробиваются мысли о Карапетяне. Мысли страшные. Но весьма здравые. Пока эта тварь жива, он нас в покое не оставит. Поэтому...
–Егор, о чем ты думаешь? – спрашивает мать. Чувствую, что напряглась.
Ей о моих мыслях знать ни к чему. Есть вещи, которые должны решать мужчины.
Поэтому лгу. Лгу легко и непринужденно.
–О том, что чуть не потерял Нину и ребенка, – это, кстати, не совсем ложь. Об этом я думаю тоже.
–Где родственники Нины Карапетян? – раздается возглас мужчины в белом халате.
–Мы! – сразу же поднимается мать со своего места. У меня на это уходит больше времени.
Врач подходит к нам, представляется и начинает рассказывать.
–Так... Хорошие новости – с беременностью всё более-менее в порядке. Дальше, ушибы, это всё понятно. Сотрясение, но это не так страшно, как звучит. И перелом левой руки. Насколько я могу судить, на этом всё. Но мы наблюдаем и будем дальше обследовать и лечить. Естественно, девушка остается в больнице.
–Что-нибудь нужно? Палату у вас можно оплатить? – спрашиваю у врача.
–Да, можно. Нужно обустроить быт. Всё необходимое для лечения у нас есть, – он объясняет, куда нам пройти, что оплатить палату.
