Ты (не) моя (СИ)

Текст добавлен: 17 июля 2025, 19:03

Текст книги "Ты (не) моя (СИ)"

Автор книги: Натали Лав

Жанры:

Эротика и секс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Назад к карточке книги

Ты (не) моя

Пролог

Егор

Чьи-то пальцы гладят меня по лбу. Потом по волосам. Хорошо. Как в детстве.

Которое закончилось.

–Сынок, что же ты натворил?! – шепчет мама. Это именно ее рука водит сейчас по моей голове, возвращая в реальность.

Негостеприимную.

Но я упускаю что-то важное. То, зачем мне нужно открыть глаза. И я их открываю, продираясь через спасительную темноту, в которой хочется спрятаться еще чуть.

Только мне нельзя.

Морщусь. Свет кажется слишком ярким.

–Егор! – выдыхает мать с надрывом.

–Что... – пытаюсь заговорить, но грудь с правой стороны прошивает резкая боль.

Так, что становится тяжело дышать. И я хватаю воздух ртом. Да и вообще болеть начинает всё. Не думал, что так бывает.

–Тихо, тихо, – мамины руки ложатся на мои плечи, удерживая, – Тебе нельзя двигаться. У тебя пробито легкое. Была сложная операция...

И вот в этот момент я вспоминаю всё.

Нина... Что с Ниной? Если меня едва не убили, то что он сделал с ней?

Сейчас всё кажется неважным. Кроме того, чтобы девушка была жива. Потому что, если нет...

Отгоняю такие мысли. Стараюсь вернуть контроль над собственным телом. Мне нужно объяснить и попросить помочь. Возможно, еще не поздно.

Слышу еще чьи-то голоса. Кто-то вошел в палату.

–Врача позовите... – это снова мать. Какой у нее голос уставший.

Врач приходит быстро, осматривает меня, делает какие-то указания. Рукой двигать не могу. В ней капельница. Начинают что-то вводить. Становится легче. Тянет в сон. Только спать мне нельзя.

–Вам лучше уйти, – говорит мужик в белом халате, обращаясь к матери.

–Нет! – хриплю я.

Она не уходит. Ну, еще бы. Это не ее стиль – подчиняться.

–Две минуты, – чеканит она, глядя на врача.

Тот вперяется в нее взглядом. Напрасно. Наталия Лазарева никогда и ни перед чем не пасовала.

–Две минуты! И ни секундой больше, – тихо выговаривает доктор, – Проконтролируйте!

Это он уже медсестре.

Мне хватит этих минут.

–Мам... Нина Карапетян... Найди её...

Больше ничего говорить не приходится. Я вижу взгляд. Долгий. И слов больше не надо. Ни мне, ни ей.

Правда, она колеблется.

–Прошу... – хриплю я свой последний аргумент.

Я редко что-то просил. И лишь тогда, когда это было по-настоящему важно для меня. Она это знает.

Поэтому быстро капитулирует.

–Хорошо...

Мне большего и не надо. Одно ее слово стоит тысячи клятв. Закрываю глаза и прежде чем провалиться в темноту перед глазами встает Нина. Улыбается. В руках венок из ромашек. Оглядывается на меня. Ветер треплет каштановые локоны, а глаза сияют. Сияют счастьем.

Которое я обязательно верну.

Наташа

Выхожу из палаты. Глубокий вдох. Выдох со свистом. Пытаюсь взять себя в руки. Смотрю на руки – пальцы дрожат.

Около поста лечащий врач Егора. Недовольный.

–Слушайте, Наталия Васильевна. Парню необходим покой. А после вашего визита ему стало хуже.

–Он очнулся, – отбиваюсь я.

–Очнулся. Он бы итак очнулся. Мы для чего его с того света вытягивали? – он, что, меня винит?!

–Ничего страшного не случилось, – стараюсь говорить ровно. За время судебных процессов я убедилась, что это самый действенный прием, – У Егора была для меня важная информация. теперь ему будет спокойней. И он пойдет на поправку.

–Вы – непрошибаемая.

–Вы – тоже такой же, Станислав Давидович.

Раздается его громкое хмыканье.

–Все следующие посещения – лишь по моему разрешению.

Открываю рот, чтобы возмутиться. Но затем также его и закрываю.

–Я вас поняла, – роняю коротко.

И тороплюсь выбраться из больницы. Здесь давит всё. Стены, запах медикаментов, люди в белых халатах...

Вылетаю на улицу. В кармане вибрирует телефон.

Марк.

Дыхание само собой приходит в норму.

–Что там? – никаких тебе "привет" и лишних слов.

Но в том, что он сказал незыблемость каменной стены, за которой я живу уже семь лет.

–Очнулся.

Я чувствую его облегчение. Он тоже переживал. За это время мы все стали одной семьей. Нет среди нас чужих и своих. Мы вместе. И этим всё сказано.

Дальше мне нужно ступить на скользкую почву.

–Марк, он просил найти Нину и помочь ей.

Повисает пауза.

–Она – чужая жена, – напоминает мне Марк о некрасивой истории, в которую попал мой сын.

–Я тоже была когда-то чужой женой, – парирую я.

Всё же мужчины устроены по-другому.

–Марк... Это девочка... Егор бы не стал просить, если бы она ничего не значила для него.

По правде она значила настолько много, что сын рискнул жизнью.

–А пустышка не стала бы для него что-то значить. Ты сам его хорошо знаешь.

–Знаю...

И снова тишина. Я понимаю всё. Егора чуть не убили. Муж этой Нины связан с криминалом. Но во-первых, я бы всё равно не спустила бы этому отморозку то, что он сделал с Егором. Он заплатит. Если не по закону. То иначе. А во-вторых, я помню, каким счастьем светились глаза моего сына этим летом. Я еще тогда понимала, что он влюбился, что это не блажь и не каприз. Хоть он ничего и не рассказывал. Не хотел, ведь ситуация неоднозначная. С одной стороны, сам виноват. А с другой, кто дал право Карапетяну решать, что он имеет право отбирать чужую жизнь? Изменила тебе жена? Неприятно. Унизительно. Так выгони её. Зачем всё это?

–Куда ты меня втягиваешь, Нат? – всплеск, а затем вопрос, – Сама ведь полезешь, если откажу?

И не собираюсь этого отрицать. У меня достаточно своих знакомых, чтобы попробовать всё решить самой.

–Полезу.

–Ладно, – звучит отрывисто, – Напрягу безопасников.

В сердце распускается цветком нежность к этому мужчине.

–Спасибо! – шепчу я уже тише и с чувством.

Марк – самый лучший.

–Ты сейчас куда? – обычный вопрос.

Но уже не совсем обычный.

–Охрану хочешь приставить?

–Наташ, сама всё понимаешь. Егор выжил чудом. Мы начнем конфликт, в котором нас правыми считать не будут. И лучше перестраховаться. Итак чувствую, что прощелкал клювом. Был уверен, что всё под контролем. А на нас сошла лавина.

Конечно, муж прав. Я еще не сошла с ума, чтобы рисковать без оглядки.

–Я – домой. А потом с Лукой и Лизой за школьной формой, – с Арсом мы уже всё купили, потому что он наотрез отказался идти за покупками с двойняшками.

–Вас будут сопровождать. Соне скажи, чтобы пока к нам переехала. Пока.

–Пока, – задумываюсь, как быть с дочерью.

Она выросла. Самостоятельная.

Но сейчас не до уважения её границ. Одного ребенка на больничной койке более чем достаточно. Да и игру Карапетян будет вести грязно. В этом можно не сомневаться.

Сажусь за руль. Прикрываю глаза. Вот теперь осознаю – мой сын выжил.

И это самое главное.

Глава 1

Нина

Свежий порыв морского ветра бьет в лицо. Шум моря звучит музыкой. Я поворачиваю голову. И вижу его... Он сидит на песке. Босой. Светлые волосы растрепаны ветром и улыбается. Чертит что-то на песке палочкой. Мальчишка, молодой и открытый миру. Сердце согревается. А ведь у меня внутри всё давно покрыто льдом. Я так считала. Так как же ему удалось пробиться туда, где горел огонь? Не знаю...

Ветер снова бьет меня, но теперь уже в ухо, развевает широкую юбку.

–Егор! – зову я, – Что ты там делаешь?

Он улыбается еще шире.

–Иди и посмотри! – зовет меня.

И я иду на его зов. Сама улыбаюсь. Не веря, что так можно любить.

Только не дохожу. Неловко поворачиваюсь и... просыпаюсь.

Не сразу осознаю, что это снилось. Всего лишь снилось. Мое тайное, ворованное счастье.

Сажусь на раскладушке, которую мне любезно поставил муж в подвале. Растираю лицо ладонями. Сколько я уже здесь? Я потеряла счет времени. Я тут с того дня, как пропал Егор.

Мужа не видела. Меня привезли и швырнули сюда. Не трогают. Приносят еду и воду. Ну, как еду – кусок хлеба и пару огурцов и помидоров. Это всё, чего я достойна.

Имеет ли муж право так вести себя? Вроде, он – пострадавшая сторона. А я – загулявшая жена. Только... Я ведь просила отпустить меня. Столько раз просила... Получая за это. Жизнь с Артуром – это не жизнь. Я дышать перестала. Мне нечем.

Оглядываю подвал и еще сильнее ненавижу отчима за то, что продал меня Карапетяну. Он умер три года назад. Но сидя в этом подвале, я бы его воскресила. И убила бы еще раз. Сама. Тупым ножом. Столько во мне сейчас ненависти и агрессии по отношению к этому человеку. Это всё он... Он виноват, что сейчас я здесь.

Но закопаться в свои мысли мне в этот раз не дали. Дверь отворилась. На пороге стоял муж.

Я смотрела на него как будто со стороны. Видный мужик. Черноволосый, высокий, привлекательный, богатый, хорошо сложенный. Чего мне, собственноЮ не хватало? Но у всего этого есть один существенный недостаток – души у него нет. Как и у тысяч таких, как он. А какая семья может быть с пустышкой? Никакой... Возле него, как рядом с глыбой льда – я замерзала еще сильнее.

Страшно ли мне? Да, я боюсь физической боли. Но я до того устала, что чувствую себя древней старухой, которая мечтает уснуть и проснуться.

Встаю. Обнимаю себя руками. Смотрю мужу в лицо. Ненавидит... Вена на шее вздулась. Глаза... С такими убивают...

–Дрянь! – он в несколько шагов оказывается рядом.

Пощечина сметает меня с ног.

Чувствую металлический привкус во рту. Подношу дрожащие пальцы к губам. Они окрашиваются красным. Разбил...

–Встань! – окрик бьет по напряженным нервам не хуже второго удара.

Усмехаюсь. Разбитыми в кровь губами. Похоже, мне уже нечего терять.

–И что теперь? – на меня нападает безрассудная смелость, – Убьешь?

Рука мужа ложится мне на горло, ощутимо сдавливает.

–Ты... Мне... Изменила... – холодные пальцы сжимаются на моем горле.

Я знала, что муж узнает... Рано или поздно. Знала, что предъявит счет. Знала, что заплатить мне по нему нечем. Но даже сейчас... Я не жалею. Ни капли.

Мой светлый мальчик... Я ведь так и не сказала ему, как сильно его люблю.

Настолько сильно, что даже не боюсь умереть.

–Я... не... люблю... тебя... – шепчу, несмотря на то, что слова удается произнести с ощутимым трудом, а его рука сжимается всё сильнее.

Он вздергивает меня вверх, заставляет смотреть ему в глаза.

–А его? Этого московского гаденыша – любишь?

Не отвечаю.

Артур читает ответ в моих глазах.

Отшвыривает меня на раскладушку. Она складывается. Я вместе с ней падаю на пол. Ударяюсь. Снова боль. Этот мужчина не принес мне ничего, кроме боли.

–Дура ты, Нинка. Хоть бы о сыне подумала. Шел сюда, думал и правда прибью. Но нет. Так слишком просто. Трахаться захотела? Будут тебе потрахушки. Я тебя в самый дешевый бордель в Турции продам.

Страх сжимает сердце снова. Однако быстро отпускает. Я сделаю всё, чтобы они не довезли меня живой...

–Давида не обижай, – говорю, потому что муж направился к двери, – Он – всё, что у тебя есть.

Очень хочу добавить "и будет", но не стоит перебарщивать. Не нужно, чтобы Артур срывался на мальчике. Тот ни в чем вообще не виноват.

Держась рукой за дверь, Артур поворачивает голову.

–Без тебя разберусь! И на любовника своего не рассчитывай. Он уже в аду.

Захлопывает дверь, запирает.

Я гляжу в одну точку. Не может быть... Этого не может быть. Я бы почувствовала. Я так себя не чувствовала, как Егора. Артур не мог до него добраться.

На глазах наворачиваются слезы. Всё не должно закончится вот так...

Расплакаться мне не дают. Дверь распахивается снова резко. В подвал вваливаются двое мужчин.

–Ну, что, хозяйка, поехали покатаемся...

Во мне всё обрывается. Значит, Артур намерен выполнить свои обещания. Наваливается апатия. Что я могу сделать сейчас, чтобы спастись?

Ничего.

Всё равно вяло сопротивляюсь. Меня скручивают и выволакивают из дома. Артура не видно. Видимо, он всё мне сказал.

Вижу черную машину недалеко от калитки. Уже вечер. Но еще не стемнело. Сумерки.

Вдруг мужская ладонь сжимает мне бедро.

–Слушай, а она ничего такая. Давай сами развлечемся? – говорит один другому.

Это срабатывает. Я прихожу в себя от непонятного ступора. Карапетян настроен вполне серьезно.

Начинаю рваться из мужских рук и кричать во все легкие:

–Помогите! – мой крик далеко разносится по тихой улице.

–Заткни ее! – рявкает один из мужчин.

Моих усилий, конечно, не хватает, чтобы освободиться, но рядом резко тормозит еще одна черная машина. Из нее выпрыгивает огромный, чернобородый мужчина.

–Эй! Дама не желает никуда ехать, – негромко, но увесисто произносит он.

–Ехай отсюда! Тебя наши дела не касаются, – закономерный ответ и попытка вытащить оружие.

Но незнакомец делает всего несколько движений. И вот уже шакалы Артура корчатся в пыли.

Меня при этом роняют в придорожную траву.

–Не бойся! – слышу я всё тот же ровный голос.

От дома слышатся крики.

–Увезите меня отсюда... – у меня стучат зубы, – Пп-о-жа-луй-с-с– та...

Раздается громкий хлопок. Я вздрагиваю. Мужчина закидывает меня на заднее сидение своего автомобиля и дает по газам.

–Вниз садись! – чуть громче командует.

Я забиваюсь между сиденьями. Вслед нам стреляют. Но мужчину это, кажется, не особо волнует.

Он, ловко маневрируя, увозит меня от моей участи.

Только куда?!

Глава 2

Нина

Мужчине удается уйти от преследования. Он проезжает через весь город, затем на окраину Сочи и дальше к небольшому поселку. Весь этот путь я жду, что его остановят полицейские, потому что стекла в машине разбиты выстрелами. Но этого не происходит. У одного из глухих заборов машина притормаживает, а затем въезжает во двор. Страх возвращается. Во что я опять влезла?

Мой спаситель выходит из машины, обходит возле нее несколько кругов. И только после открывает дверь, возле которой на полу скорчилась я.

Мужчина изучает меня взглядом от макушки до пяток. мне делается очень неуютно. К тому же, на мне шорты и майка. Ни лифчика, ни обуви.

–Не задели?

Настороженно смотрю на него и отрицательно качаю головой. Выходить не тороплюсь. Кто знает, что от него ждать. Но никакого интереса к себе я не улавливаю.

–Так и будешь там сидеть? Давай сразу определяемся на берегу. Я не знаю, зачем я влез. Обычно я так не поступаю. но раз уж влез, то убивать и закапывать тебя под своей яблоней я не планирую. За свою честь тоже можешь не трястись. Ты себя просто в зеркало не видела. Ты сейчас сексуальный аппетит способна разбудить только у бомжа. Причем пьяного.

Шок от пережитого играет со мной злую шутку.

–Да ты – хам! – выдыхаю я довольно громко. Слышать гадости очень обидно. И справиться с собой уже нет резервов.

–Вот тебе и спасибо... – подытоживает мужчина.

Я замолкаю, поджимая губы. Разбитая нижняя лопается. Снова идет кровь.

–Вылезай, – повторяет незнакомец уже таким тоном, что я не рискую ослушаться.

Выбираюсь из салона, стараясь не порезаться.

Мужчина на меня пристально смотрит.

–Кто в нас стрелял? – спрашивает он.

–Люди моего мужа, – смысла врать не вижу.

Незнакомец производит впечатление человека, который способен читать мысли. Не то, что узнавать нужную ему информацию.

–О как! – восклицает он, – Зачем?

Молчу. Неизвестно, что он может предпринять, если я скажу правду.

–Рога наставила? – угадывает сам.

Это звучит... мерзко. Абсолютно не относится к тому, что происходило между мной и Егором.

Поэтому неожиданно сама для себя произношу негромко:

–Полюбила другого, – взгляд не отвожу. Мне не стыдно ни за одну секунду, что мы провели вместе.

Я бы за Егором даже в ад спустилась, не задумываясь. Сердце снова колет острой иглой. Только бы он был жив!

–Еще интересней... – тянет незнакомец тихо, сжигая меня взглядом.

Зря я пытаюсь быть честной. Это никогда не помогало.

Из салона раздается рингтон. Это Дамки – "Начальник мой, бедный мой начальник". Я промаргиваюсь. песня в моем сознании не вяжется со стоящим напротив персонажем.

Тот хмыкает лезет в салон, достает сотовый.

–Да, Клим?! Что тебе непонятно в предложении – у меня отпуск? – я снова моргаю, оглядываюсь вокруг в поисках места, куда можно присесть.

Замечаю невдалеке лавочку, возле которой с обеих сторон растут восточные туи. Направляюсь туда и присаживаюсь. Мужчина разговаривает, находясь от меня на расстоянии.

Спустя пару секунд он присаживается на ту же лавочку, на которой сижу я.

–Что?!

Ему отвечают. Что именно я не слышу.

–Хорошо. Я возвращаюсь.

Снова реплика его собеседника.

И гневный рык.

–Сейчас!

Не знаю, что ему сообщили, но это вышибло у него почву из-под ног. Какое-то время мы сидим молча.

Потом он выдает:

–С тобой-то мне что делать прикажешь?

Я – не его ответственность. Я ему никто, как и он мне. Но за этим забором я не знаю, что меня ждет. Я не знаю, как связаться с Егором. Я не знаю, жив ли он. И на чью-то помощь в этом городе рассчитывать не могу.

Затаив дыхание, смотрю перед собой. просить не отваживаюсь.

–С собой тебя возьму, – принимает мужчина решение, – Поедешь?

Во мне просыпаются здравые сомнения.

–Эх. В столице есть кризисные центры для женщин, попавших в похожие ситуации. Определю тебя туда. Больше податься тебе некуда?

Мотаю головой.

–А этот твой? Ромео? – зачем он ёрничает. Ведь совсем не знает Егора.

–Муж сказал, что убил его, – шепчу совсем тихо.

–Мог?

–Мог, – признаю очевидное.

–Тогда у тебя лишь один выход – уехать.

Выход этот так себе. Но пока единственное, что у меня есть. Здесь останется сын. Но забрать его с собой я не могу. За безопасность мальчика не переживаю. Артур к нему привязан.По-своему, но тем не менее. К тому же, ребенок – его единственный наследник. И других у него не будет. После года совместной жизни машину Карапетяна взорвали. он выжил, но стал импотентом. После этого я смогла хоть как-то примириться со своим существованием.

–И чего вы, бабы, постоянно в это болото лезете? За красивой жизнью? – спрашивает мой спаситель.

Сил оправдываться = нет. Объяснять, что со мной произошло – тоже.

–Ладно, не жги меня глазами. Не жги. Давай приведем себя в порядок. Перекусим. пару часов вздремну. И выдвигаемся. Мне надо обратно.

***

Артур Карапетян метался по собственной гостиной, как ошпаренный. Очень жалел, что не свернул жене шею. Покоя ему не давал один вопрос – кто посмел вмешаться и заступиться за изменницу? Его здесь все хорошо знали. Никто бы не рискнул. А вот кто-то пришлый вполне мог.

Его люди сейчас искали сбежавшую жену. и того, кто ей помог – тоже. Горе им будет, если не найдут.

Артур всегда считал, что Нина будет послушной, не посмеет взбунтоваться. У нее всё есть. Есть общий ребенок. Чего ей не хватало? Он очень хотел бы это понять.

–Артур Микаелович, – в дверях бесшумно появился один из приближенных к Артуру людей.

–Что у тебя? – очень стараясь не выдать душивший его гнев спросил обманутый муж.

–Вашу жену пока не нашли. Но появилась информация, что родственники Протасова ее ищут. Возможно, это по их распоряжению Нину забрали.

–Чего?! – всё же заорал Артур, – Да они там в своей Москве совсем границ не видят? Ну, ничего. Я им флажки поставлю... Они еще поймут, с кем связались! Собирай людей. Пора навестить больного. Он ведь жив еще?

Это тоже был прокол его людей. Поэтому пришедший не рискнул смотреть в глаза Карапетяну.

–Да, – коротко ответил и предпочел рассматривать пол.

–Скажи мне, за что я вам всем плачу такие деньги? – этот вопрос остался без ответа.

У Артура впрочем появилась цель. Которую он стремился достичь.

Карапетян жаждал крови.

Только, если бы он остановился и задумался. то не рискнул бы лезть на рожон

Глава 3

Нина

Оказавшись в доме, понимаю, что помог мне непростой человек. Всё вокруг кричит о материальном достатке.

–Зовут тебя как? – спрашивает мужчина, размещаю барсетку, которую он забрал из машины на комоде в прихожей.

–Нина, – скромно отвечаю, переминаясь с ноги на ногу. К тому же, ноги у меня босые и пыльные.

–И сколько тебе годочков?

–Двадцать четыре, – отвечаю, не споря, не вспоминая, что у женщин такое спрашивать некультурно.

Ему, как исповеднику, хочется рассказать всё. И еще переписать имущество.

–Чего? – подвисает он, вглядываясь в меня, -Хотя да, вряд ли ты старше. А во сколько же ты замуж выскочила?

Это его "выскочила" бьет по моим оголенным нервам ни хуже кнута. Возвращает в ту реальность, когда я восемнадцатилетней девчонкой верила в добро.

–Я – не выскочила! – чеканю я зло, – Меня туда продали в 18 лет. И не надо мне говорить, что мы живем в цивилизованной стране и такое невозможно!

Взгляд спасителя тяжелеет.

–Я и не собирался. Возможно и не такое, девочка, – я не обижаюсь на его обращение. Ему лет 40 или около того. Так что с нашей разницей в возрасте для него я именно девочка, – Пойдем, душ тебе покажу. Другой одежды для тебя у меня нет. Времени по магазинам ходить – тоже. Майку чистую дам, а шорты свои оставишь. И обуться...

Мужчина бросает красноречивый взгляд на мои босые ступни.

–Если только в домашние тапки, – заканчивает он фразу.

Я сейчас согласна на всё. До меня только теперь доходит во всех красках, что со мной собирался сотворить Артур. И меня начинает потряхивать.

–Э-э-э. Нин, давай без истерик? Я всё это время был за рулем. Сейчас мне надо немного отдохнуть. И мы уезжаем.

Я киваю. Отчаянно пытаюсь взять себя в руки. Мне это необходимо. От этого зависит моя жизнь.

Чтобы переключиться, спрашиваю:

–Как вас зовут?

–Мы уже на "вы"? По-моему, во дворе ты мне спокойно тыкала.

Справедливое замечание.

–Как тебя зовут? – повторяю вопрос, немного его переиначив.

–Рустам. Меня зовут Рустам Сатаев. Я не собираюсь тебя убивать, насиловать, продавать в рабство. Я тебе просто помогу. Хорошо?

Я киваю. Больше не развиваю эту тему. Только по опыту общения с подобными людьми знаю, такие, как он. не помогают. Никогда и никому. Значит, пытается сторговаться с вселенной. Где-то накосячил. Но это не мое дело.

Он отводит меня в ванную. Дает чистую футболку. Оставшись одна, подхожу к зеркалу. И меня охватывает ужас. Я... То, как я выгляжу... Это... Я до жути бледная, с черными кругами под глазами. Одну щеку украшает сине-фиолетовый синяк. губы разбиты и опухли. На голове – взлохмаченный стог соломы. Хочется плакать. Хочется... Да чтобы такого больше никогда не было хочется...

Неужели я никогда не выберусь из этого ада? Егор, где же ты? Как я хочу к тебе!

Меня сотрясают рыдания. Но я стараюсь плакать тихо. Я не у себя дома. Я у себя дома и не была никогда. Сначала это был дом матери и отчима, потом дом Артура. А где мой собственный? Ведь должно же для меня найтись место, где я буду дома? Должно?!

Снимаю одежду, становлюсь под воду, делаю ее горячее. Истерика постепенно стихает, уступая место головной боли и опустошению.

Я всё переживу. Я – сильная.

Трусы я застирываю свои. Надеваю мокрыми. Лето, жарко, высохнут. Оставаться дольше в грязном белье невыносимо. К тому же, мне очень хочется есть. Кормили меня вчера. И то, если это так можно назвать.

–Рустам! – зову негромко, потерявшись в пространстве.

–Нин, сюда иди, – отзывается он.

Следую на зов, попадаю на кухню. Мужчина заказал еду, накрыл на стол. Я явно провела в душе немало времени, справляясь с собой.

–Есть будешь? – спрашивает он.

–Буду, – соглашаюсь я и усаживаюсь за стол.

Оказавшись за столом, не сразу понимаю, что ем жадно, как в последний раз, чуть ли не набивая полный рот.

Осознаю это лишь, когда замечаю, как внимательно на меня смотрит Рустам. Становится дико стыдно и хочется разреветься. А еще сползти и спрятаться под столом.

–Тебя не кормили, что ли? – спрашивает напрямик.

–Кормили, – шепчу я, надеясь провалиться на другую сторону Земли.

–Б*я... Даже не знаю, что сказать. Не торопись. Не ешь много. Потом будет плохо. Я пойду покурю, – он выходит из-за стола, направляется на улицу.

Прижимаю ладони к лицу. Снова лопается губа. Зажимаю её салфеткой. Я бы продолжила есть. Но Рустам прав, если я сейчас продолжу, то потом буду не в состоянии перенести долгую дорогу. А останавливаться нам нельзя.

Поэтому останавливаю сама себя. Наливаю себе чай. Он ведь купит еще еды? Потом, попозже...

Рустам возвращается, оглядывает стол.

–Я не запрещал тебе есть...

–Я поняла. Ты прав. Я лучше в дорогу с собой что-то возьму.

Отводит взгляд. Кем же я выгляжу в его глазах? Может быть, и правда не стоило пытаться стать счастливой? Стоило всю жизнь прожить так, как мне было уготовано? Но от таких мыслей глубоко изнутри рвется отчаянный протест. Люди не должны становится рабами других людей. Это чудовищно.

Рустам показывает мне комнату, в которой я могу отдохнуть. Говорит, что придет за мной через пару часов. А мне покоя не дает одна идея.

–Я.. Мне очень нужно позвонить. Всего один звонок, пожалуйста!

Хмурится. Уходит, возвращается с самым обычным сотовым телефоном.

–Один звонок... Три минуты. Не больше, – предупреждает меня. Больше взглядом, чем словами.

Я понимаю всё. Даже то, что он не сказал.

Набираю по памяти. Я номер Егора запомнила моментально. Жму вызов. Идут гудки, но ответа нет.

И когда я уже почти потеряла надежду, слышу:

–Алло! – голос женский, взрослый. Очень уверенный.

–Да, говорите! – чуть раздраженно.

И я трусливо завершаю звонок. А затем отключаю телефон.

Не знаю, кто это был. Додумывать не хочу. Не верю, что Егор мо меня предать. просто не могу в это верить.

А разговаривать слишком рискованно. Этим можно навлечь беду и на себя, и на Рустама.