Текст книги "Предан(н)ая (СИ)"
Автор книги: Натали Катс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)
Утром Юлька уехала навестить маму в санатории, а Сережа пошел на работу. На него внезапно свалилось какое-то важное и ответственное дело, которому он намеревался посвятить все выходные.
Глава 29.
Маме было лучше. Юлька увидела это сразу, как только вошла в палату, где мама все еще с трудом, но все же разговаривала с соседками. И ее улыбка была почти настоящей, как и раньше, и неподвижная в больнице половина лица уже не казалось страшной и мертвой.
– Мама, – кривя губы из-за желания расплакаться прямо сейчас, – привет.
– Доченька, – мама с трудом повернулась на кровати и протянула к ней руки. Обе, – Юленька, привет.
– Мама, – Юлька все же не выдержала и расплакалась от радости.
Все сомнения исчезли, ведь она в глубине души боялась, что санаторий не поможет. Но он помог. А ради этого стоит платить потом хоть три года.
Все выходные Юлька провела в санатории. На территории был хостел, и она ночевала там. Домой она вернулась только в воскресенье вечером. Сережи не было. Она звонила ему в дороге, чтобы он встретил ее, но абонент все время был недоступен.
Это казалось несколько странным, но Юлька решила, что Сережа просто заработался и забыл зарядить телефон. А вот то, что он не пришел ночевать… Она даже сбегала в офис, но там никого не оказалось, а охранник сказал, что Сергей Николаевич уехал вечером, как обычно.
Юлька весь вечер провела на телефоне, но ничего не изменилось. Связи с Сережей не было. Юлька невольно забеспокоилась. И с каждым часом ее тревога нарастала. Фантазия включилась, подбрасывая ей объяснения, от которых хотелось выть от страха.
Юльке казалось, что Сережа попал в аварию, и сейчас лежит в какой-нибудь больнице в реанимации. Что на него напали какие-нибудь гопники, и сейчас Сережа истекает кровью где-то в темном переулке. Что это происки конкурентов, и сейчас его пытают в каком-нибудь подвале, стремясь выведать коммерческие секреты.
Она успокаивала себя, что Сережа может быть у друзей, что они пьют, и он совсем забыл про телефон… Но предатель-разум сразу подкинул идейку, что он с другой. И телефон выключил вполне сознательно.
Юлька металась полночи. Он обзвонила все больницы и все морги, но Сережу к ним не привозили. Под утро она уснула прямо за столом с телефоном в руках.
Настойчивый сигнал будильника известил о начале нового дня. Юлька проснулась и первым делом набрала Сережу. Ничего не изменилось. Хотелось плакать. Если Сережа так и не появился, значит, случилось что-то серьезное. А если он не придет сегодня на работу….
Юлька упала на кровать и разрыдалась, выплескивая напряжение и обнимая Сережину подушку. Она так уютно пахла любимым, что после такой бурной эмоциональной разрядки, Юлька нечаянно задремала. Сказалась бессонная ночь.
Ее разбудил телефонный звонок. Юлька с замиранием сердца схватила трубку. Не глядя на экран:
– Алло?
– Юлька, – шипела трубка голосом Марьи Ивановны, с которой Юлька сдружилась, – ты где ходишь? Быстро на работу? Ты смотрела сколько время?
– Я проспала, – забормотала Юлька, – я сейчас! Я быстро!
Она вскочила и, наскоро умывшись, даже не расчесываясь, это можно сделать и на рабочем месте, побежала в офис. Тяжело дыша, влетела в приемную в первые минуты рабочего дня. Дверь в Сережин кабинет была закрыта. Да что же такое?! Что с ним?! На глазах снова показались слезы. Надо сбегать к Марье Ивановне! Она-то уж точно знает, если что-то случилось с Сережей. Но сначала причесаться.
Она только достала расческу, как дверь кабинета распахнулась и высокий, довольно взрослый мужчина решительно пересек кабинет и направился к двери Сережиного кабинета.
– Директора нет на месте, – непререкаемым тоном остановила его Юлька, и, выскочив из-за стола, привычно загородила Сережину дверь.
Мужчина остановился, смерил ее презрительным взглядом и недовольно произнес:
– Ты кто такая?
– Я секретарь Сергея Николаевича. Вы по какому вопросу? Я могу вас записать на прием по времени, если ваш вопрос не срочный. Либо присаживайтесь, – Юлька ответила с улыбкой, заученным жестом показывая на диванчик для посетителей, – и подождите его здесь.
Незнакомец скривился, как он лимона, и недовольно отодвинул Юльку с дороги. Вернее попытался отодвинуть. Но она стояла насмерть. Это ее работа, и она не пропустит этого хама к Сереже. Пусть даже дверь в кабинет закрыта. И сердце гложет тревога за любимого.
– Андрей Викторович, здравствуйте, – в приемную гурьбой залетели главный инженер, экономист и главбух, – мы так рады вас видеть.
Мужчина подал руку главному инженеру, благосклонно кивнул женщинам и спросил у них, словно Юльки рядом не было:
– Это что за чучело у меня в приемной?
Главбух, которая яростно ненавидела Юльку по непонятной причине, моментально ответила, ехидно кривя губы:
– Это шлюха Сергея Николаевича, Андрей Викторович. Любил он красивых девок в кабинет таскать… для этого самого…
– Сомневаюсь, что Это, – странный мужчина кивнул на Юльку, – подходит под определение красивая девка…
– Андрей Викторович, – прогудел главный инженер, – хорошая она девочка, порядок навела в документах. У нас сейчас ни одна бумажка не пропадает и все вовремя по отделам доставляется…
Они о чем-то говорили, а Юлька непонимающе переводила глаза с одного на другого. Все это напоминало какой-то странный фильм. Все словно было не по-настоящему. И она не выдержала:
– Что здесь происходит? А где Сергей Николаевич?!
Глава 30.
– Наш Сергей Николаевич, – главный инженер похлопал ее по плечу, – на повышение пошел. В Москву уехал. А Андрей Викторович с сегодняшнего дня наш новый директор.
– Что? – растерянно пробормотала Юлька, и ощутила, как волна холода прошла сверху вниз, вымораживая тело и душу, – но он мне ничего не сказал…
Главбух мерзко захихикала и довольная от возможности еще раз унизить наглую секретаршу, из-за которой Сережа совсем перестал обращать на нее внимание, ехидно добавила:
– И не должен региональный директор каждой шлюхе свои планы раскрывать… у него таких подстилок, как ты…
Юлька была настолько оглушено новостью, что даже не могла ничего ответить. Но за нее это сделал главный инженер:
– Например, Вы, Алевтина Игоревна. Весь офис знает, как вы заняли эту должность. Причем, в отличие от Юленьки, вы свою работу выполняете из рук вон плохо.
– Да как вы смеете?! – рассерженной гадюкой зашипела главбух…
– Хватит, – закончил их перепалку новый директор. – Юля, пригласи всех глав отделов ко мне на собеседование. Пусть заходят ко мне по очереди. Начнем с вас, – он ткнул пальцем в Алевтину Игоревну.
И широкими шагами прошел к кабинету, открыл дверь и закрыл ее с той стороны.
Главбух мгновенно преобразилась, повела плечами и улыбнулась:
– Ну что, девочка, прощайся с рабочим место, уж я-то постараюсь, чтобы Андрей Викторович узнал о тебе правду. И о твоих махинациях. Без году неделя в компании, а ей уже кредиты выдают… и вылетишь ты отсюда, как пробка…
Довольная своим высказыванием, плавной походкой, покачивая бедрами, Алевтина Игоревна двинулась в кабинет.
Юлька молчала. Она, вообще, плохо понимала, что происходит. Сережа уехал. И ничего ей не сказал. Ни до отъезда. Ни даже после… Вдруг резко кольнуло сердце. Юлька покачнулась и, наверное, упала бы, если бы главный инженер не подхватил ее.
– Юленька, ну что же вы? Радоваться надо, что наш Сергей Николаевич так высоко поднялся. Подождите. Может быть, он и вас к себе заберет…
– Заберет? – прошептала Юлька, удивляясь тому, что она не может плакать, – он мне даже не сказал ничего… я всю ночь больницы и морги обзванивала… искала его… так боялась… а он… уехал на повышение?
– Мы тоже не знали, Юленька. Решение только в пятницу было принято, на селекторном совещании, – главный инженер прижал к себе девчушку, которая сильно напоминала ему давно взрослую дочку, – они все выходные с Андреем Викторовичем дела передавали. А ночью Сергей Николаевич улетел в Москву… так что некогда ему было тебе звонить-то. И сейчас некогда. А вот завтра вечером… позвонит и все сам тебе расскажет… А сейчас давай вызови начальников отделов и иди умойся. А то, правда, ты сама на себя не похожа…
Юлька, автоматически, как бездушный робот, обзвонила все отделы, передав распоряжение нового начальства. А сама пошла в туалет, умыться. Из зеркала на нее смотрела всколоченная девица с размазавшимся на пол лица вчерашним макияжем, непонятно откуда взявшимся маленьким перышком в волосах, ведь перьевые подушки давным-давно никто не использует… Чучело.
Но самыми страшными были глаза. Мертвые, потухшие… не зря говорят, глаза зеркало души. Всякому, кто взглянул бы в глаза Юльке, сразу стало бы понятно, ей больно. Так больно, что она пока еще сама не осознала этой насколько ранил ее поступок Сережи, а вот потом, когда шоковое состояние отпустит…
А сейчас, оглушенная и замороженная, Юлька умылась, привела себя в порядок и вернулась на рабочее место.
Алевтина Игоревна выскочила из кабинета и, метнув на Юльку недовольный взгляд, вылетела из приемной…
– Юля, пригласите ко мне главного инженера, – прозвучал приказ директора, и Юлька снова на автомате ответила:
– Хорошо, Серг… Андрей Викторович… – и кивнула главному инженеру на дверь, – проходите…
А когда он вошел, снова замерла. Шевелиться не хотелось. Дышать не хотелось. Жить не хотелось.
Главный инженер вышел гораздо быстрее, чем главбух, и директор пригласил следующего. Он беседовал с начальниками отделов полдня, без перерыва. Кто-то выходил довольный, кто-то нет, но Юлька практически ничего не замечала. Ближе к обеду, когда в приемной никого не осталось, новый директор пригласил к себе Юльку.
Она вошла в кабинет и присела на кресло, на которое кивком указал Андрей Викторович.
– Итак, Юля. Скажу честно, особого желания оставлять вас на рабочем месте у меня нет. Хотя, должен признать, очень многие вас хвалят именно как грамотного и расторопного секретаря. Но ваши, – он презрительно выплюнул, – постельные обязанности, меня не интересуют. Поэтому предлагаю вам такой вариант. Вы остаетесь еще на пару недель, чтобы я смог оценить вашу квалификацию именно как секретаря. И если меня все устраивает, то вы остаетесь. Если нет, то вам придется погасить кредит, который вам выдали за понятно какие заслуги, и искать новую работу. Вам ясно?
– Д-да, – ответила Юлька. Этот удар был не такой сильный, но… почему-то именно сейчас Юлька заплакала. Слезы потекли из глаз, и она всхлипнув, хотела добавить, что все не так. Она любит Сережу. И он ее… тоже?
– Нет! – резкий окрик от открывшихся дверей кабинета, перебил лепетание Юльки.
– Привет, недотрога, – улыбающийся и довольный Сергей Алексеевич, по-хозяйски вошел в кабинет.
Глава 31.
– Андрей Викторович, – он не обращая внимания на Юльку, так и не ответившую на его приветствие, подошел к столу и сел в кресло для посетителей, – когда я назначал вас на эту должность, то предупредил, что эта девочка должна остаться на своем месте.
– Здравствуйте, Сергей Алексеевич, – поздоровался новоявленный директор, – И по поводу этой девочки, вы видимо, не в курсе, какие именно работы она выполняла в этом офисе… а… в курсе… но тогда тем более должны меня понять. Я не нуждаюсь в подобных услугах. Мне нужен хороший грамотный секретарь. А мой предшественник, уж извините, руководствуясь вы сами понимаете чем, набрал девиц на такие должности, которые они не тянут. Я уже решил уволить несколько глав отделов. И девочку тоже, если за две недели она не сможет показать мне, что справляется со своими обязанностями.
Услышав это, Юлька снова разрыдалась. Хотя больно ей было вовсе не из-за того, что она рискует потерять работу. Просто до нее вдруг дошло, что Сережа уехал не на время, а навсегда.
– Сережа, – прошептала она, – Сережа…
– Недотрога, – Сергей Алексеевич подскочил к ней и присев на корточки заглянул в глаза снизу вверх, – не бойся, ты не останешься без работы. Тебя никто не уволит. Я обещаю.
– А… – скривился Андрей Викторович, – она и с вами… терпеть не могу шлюх…
– Не смейте, – зашипел Сергей Алексеевич, – я не позволю вам так про нее говорить. И еще раз услышу в ее адрес подобное высказывание от вас или ваших подчиненных, восприму это как оскорбление меня лично. Вам все ясно?
Он встал и навис над столом, сжимая кулаки. И Андрей Викторович, машинально оттянув воротник рубашки, ответил:
– Да, понял. Простите…
– Замечательно, – от холода в его голосе стало зябко. Но с Юлькой он разговаривал все с той же теплотой, – Юля, иди на свое рабочее месте. Когда я закончу, мы с тобой поговорим. Иди.
Юлька автоматом, все так же не совсем понимая, что происходит, вышла из кабинета директора и разрыдалась, полулежа на рабочем столе. Сережа уехал. Насовсем. И он бросил ее. Бросил. Он ее вовсе не любил, а она просто сама себе все придумала. Права была Маришка, это просто работа. И ничего больше…
И от понимания собственной глупости стало больно. Ее мечты разбились. Ее надежды рухнули. Ее жизнь пошла под откос. И зачем теперь все? Зачем жить, если Сережа ее обманывал? Да еще так… ему даже не хватило смелости признаться ей в этом. Он просто исчез.
Точно… Юлька даже перестала плакать. Вот он выход. Чтобы больше не было этой мучительной боли от предательства любимого. Всего лишь нужно умереть. Так легко. Все так легко!
Смерть – это избавление. Смерть – это тишина и покой. Смерть – это отсутсвия боли… Тем более, она уже наполовину мертва. Ей даже кажется, что сердце в груди уже не бьется.
Юлька, словно в тумане, встала из-за стола и вышла на улицу. Все так же, в полубессознательном состоянии дошла до дороги и, дождавшись, когда мимо поедет автомобиль, кинулась под колеса.
Визг тормозов. Удар. Все… сейчас все закончится. Юлька, закрыв глаза, с облегчением упала на дорогу.
– Дура! Идиотка! Ты что творишь! – громкий крик и хлесткие пощечины привели ее в сознание. Она открыла глаза. Над ней нависло незнакомое, но ужасно злое лицо с огромным ртом, который кричал, что она безмозглая курица.
– А если бы я не успел затормозить! – орал незнакомец, – ты что творишь, идиотка?! Какого черты ты под мои колеса кинулась!
А Юлька ошеломленно смотрела на этого незнакомого и смутно знакомого мужчину. И не могла понять, откуда она может знать этого весьма немолодого человека. У нее таких знакомых практически и не было. Если не считать преподавателей в ВУЗе…
– Кто вы? – прошептала она, – откуда я вас знаю.
– Да мне плевать, дура, откуда ты меня знаешь! Кто тебя надоумил броситься под мою машину, а?! Признавайся!
Юлька вырвалась из рук этого знакомого незнакомца и встала. Что ж… польза от ее идиотского, тут она была согласна с этим человеком, поступка все же была. Ушла истерика. А невыносимая, не совместимая с жизнью, как ей казалось, боль от предательства Сережи перестала жечь сердце. Нет, она осталась, но словно отошла на второй план, превратившись в тень самой себя.
– П-простите, – ответила она, удивленно оглядываясь по сторонам, – простите… я не знаю, что на меня нашло.
Она хотела было уйти, но сделав шаг, охнула. И упала бы, если бы мужчина не поймал ее.
– Нога, – прошептала она.
– Вот черт, – выругался мужчина. И вдруг поднял ее на руки и, открыв дверь автомобиля, усадил на заднее сиденье, – откуда ж ты свалилась на мою голову! Мне совсем некогда таскаться с тобой по больницам. Черт.
Он сел за руль и, матерясь и ругая непутевых дур, которые кидаются под колеса, куда-то поехал.
– Простите, – Юльке было неудобно. Она, правда, чувствовала себя виноватой, – куда вы меня везете. Я на работе, мне надо в офис.
– Сиди тихо, дура. В больницу я тебя везу. Все же я на тебя наехал, – он помолчал и почти спокойно спросил, – что случилось-то? Из-за чего решила под машину?
– Простите, – повинилась Юлька, с удивлением замечая, что слез не было, и невесело закончила, – дура потому что. Парень бросил, вот я и решила, что все. Простите. Сама не понимаю, что на меня нашло. Я даже не подумала, что будет с тем, кто на меня наедет… Простите меня, пожалуйста.
– Первая что ли любовь-то? – усмехнулся мужчина за рулем.
– Первая, – ответила Юлька и добавила через мгновение, – и последняя…
Глава 32.
Мужчина невесело рассмеялся:
– Ясно все с тобой. Я тоже в свое время много глупостей наделал, когда меня первая любовь бросила. Ладно, давай в больницу тебя отвезу, да мне тоже на работу надо. Только ты уж больше так не делай. Не выход это. Знаешь, какой лучший выход?
– Какой? – Юлька почему-то уже доверяла этому смутно знакомому незнакомцу.
– Работай. Добейся в жизни большего, чтоб потом, через какое-то время, ты посмотрела на него свысока. Я так и сделал, – он улыбнулся и добавил, – а когда всего через год она увидела, чего я стою, пришла ко мне и просила простить ее. И, знаешь, – он хмыкнул, – я простил. Потому что любил ее по-настоящему. Женился. И мы уже почти тридцать лет вместе. Сын у нас взрослый.
– Вам повезло, – улыбнулась Юлька, – а я… а он… Но спасибо. Думаю, у меня тоже все получится.
Мужчина довез ее до приемного покоя, оставил свою визитку и денег на такси, позвонил главному врачу и, попросив обследовать девочку и по необходимости не скупиться на расходы, уехал.
А Юлька, которую засуетившиеся врачи на коляске возили по кабинетам, улыбалась и думала, что она будет работать. Стараться. И через несколько лет Сережа, увидев какой она стала, пожалеет, что поступил с ней так. Она представляла, как он будет умолять простить ее, забыть про предательство и стать его женой. Он будет клясться ей в любви, говорить, что сам не понимал, какая она и чего она стоит. А Юлька, тоже, как этот знакомый незнакомец, простит его. Ведь такую сильную любовь невозможно забыть. А он любил ее. Несомненно. Потому и сбежал так, не попрощавшись. Он просто не был уверен, что сможет уйти. Но они все равно снова будут вместе…
Юльке чрезвычайно повезло. Никаких переломов и опасных травм. Всего несколько ушибов и вывихнутая лодыжка, которую ей вправили и зафиксировали тугой повязкой. Врач сказал, что нет необходимости оставаться в больнице, и отправил Юльку домой. А она поехала на работу. Ей нужно во что бы то ни стало удержаться на этой работе. Потому что Сережа… кредит… и, вообще, квартиру ей надо снимать теперь самой…
Когда она вернулась, обед уже давно закончился. Нужно было объясниться с директором, и Юлька постучала в кабинет Сережи…
– Андрей Викторович, – она вошла и опустив голову, повинилась, – простите, я неудачно упала во время обеда и вывихнула ногу. Пришлось ехать в больницу…
– Вы могли бы предупредить по телефону, – не поднимая головы от бумаг, ответил Андрей Викторович, – еще один минус вам, как сотруднику. И не думайте, что расположение Сергея Алексеевича как-то повлияет на мое решение уволить или оставить вас на рабочем месте.
– Да, я поняла. Простите.
Юлька закрыла дверь и села за стол. Ходить было больно, да и врач рекомендовал полежать пару дней, но… она не может уйти на больничный. Ей надо работать. Юлька села за стол и принялась разбирать бумаги. До конца рабочего дня совсем мало времени, а она еще ничего не сделала.
Прошло несколько дней. Юлька выполняла привычнее обязанности, и Андрей Викторович уже не смотрел на нее презрительно. Он увидел, что она хорошо справляется со своей работой. Что она квалифицированный и исполнительный сотрудник. Чего не скажешь о других пассиях прежнего руководителя.
– Юля, пригласите ко мне Алевтину Игоревну, – в пятницу утром, входя в кабинет, приказал Андрей Викторович, – и Марью Ивановну.
– Хорошо, – Юлька кивнула и тут же передала по телефону распоряжения директора.
Алевтина Игоревна появилась в приемной, как всегда презрительно кривя губы в сторону Юльки:
– Тебе конец, девочка, – она встала над Юлькиным столом, и зло улыбнулась, – ты увела у меня Сережу, и я тебе этого никогда не прощу…
– Я его не уводила, – Юлька сжала пальца, спрятав руки под столом, вспоминать и говорить про Сережу было больно.
– Не ври, дрянь, – зашипела Алевтина Игоревна, – думаешь, я не знаю к кому он ушел от меня?! Шлюха малолетняя!
– Алевтина Игоревна, – спокойно ответила Юлька, – вы не имеете права оскорблять меня. Тем более, мы с вами в одинаковом положении, а значит вы такая же дрянь и шлюха, как и я. И, вообще, вы не забыли, что вас вызвал Андрей Викторович. Пройдите в кабинет, он вас ждет.
Алевтина Игоревна громко фыркнула и прошла в кабинет директора, прошептал через плечо:
– Тебе конец…
Марья Ивановна, ставшая невольным свидетелем безобразной сцены, подмигнула Юльке:
– Умница. Давно надо было поставить эту лахудру на место.
И рассмеявшись, вошла в кабинет Андрея Викторовича.
И Юлька вытерла слезы и прошептала:
– Сережа… Сережа…
Больно. Как все же еще больно. Она достала телефон и нажала кнопку «Один» быстрого набора. Но Сережа все так же был не доступен. Юлька давно поняла, что он просто занес ее номер в черный список, но… какая-то часть ее сердца не хотела верить, что тот, кого она любила, смог поступить с ней так жестоко, оставив мучиться без объяснений.
Расставание по смс считается некрасивым и неэтичным… но Юлька была бы рада и такому. А сейчас… каждый вечер дома, она неосознанно ждала, что сейчас раздаться писк домофона, и Сережа скажет:
– Юленька, собирай вещи, ты едешь со мной. Я не забрал тебя сразу, потому что мне нужно было время, чтобы обустроиться на новом месте. А сейчас я приехал за тобой, любимая.
Глава 33.
Юлька едва успела положить трубку, как из кабинета раздался визгливый голос Алевтины Игоревны:
– Вы не смеете так со мной поступать! Не вы меня сюда брали, и не вам увольнять. Вы, кажется, забыли, кто меня нанял. И где он сейчас работает.
Что ответил ей Андрей Викторович, слышно не было, но через несколько секунд возмущенная и раскрасневшаяся от гнева Алевтина Игоревна, открыла дверь и зло ответила:
– Это мы еще посмотрим. Я прямо сейчас звоню ему.
И с силой захлопнув дверь, прямо в приемной набрала номер в телефоне:
– Сережа, – Алевтина Игоревна горько расплакалась прямо в трубку, – он меня увольняет! А ты обещал, что это место мое! Да, он меня увольняет! Нет, я не сама! Я справляюсь. Ты же знаешь, как я работаю. Мне просто нужно немного больше времени. Да! Обещаешь? Хорошо. Спасибо, Сережа… Конечно… я буду рада…
Главбух замурлыкала в трубку и выскочила из приемной. А Юлька… Юлька почувствовала себя так, словно ей в сердце воткнули нож, и несколько раз провернули. Сережа ушел, не прощаясь, только из ее жизни, а все остальные по-прежнему могли в любой момент услышать его голос, получить от него поддержку… больно… как же больно…
Когда из приемной вышла Марья Ивановна она толком и не запомнила, боль был такая, что казалось, левая половина тела просто онемела.
– Юлька, – Марья Ивановна удивленно приподняла бровь, – ты чего бледная-то? С тобой все хорошо?
– Да, – с трудом выговорила Юлька, – все хорошо.
Но все хорошо не было. Сердце болело, и по дороге домой она несколько раз останавливалась, не в силах сделать шаг. Слезы жгли глаза, но даже выплакаться не получалось. Юлька достала телефон и впервые за много дней позвонила Светке:
– Привет, – говорить было тяжело, но молчать еще тяжелее, – Свет, мне плохо. Очень…
– Что случилось? – даже по телефону было слышно, как Светка счастлива и беспечна. И даже ее тревога после Юлькиных слов казалась не настоящей, игрушечной.
– Да, нет, все нормально, – непонятно почему ответила Юлька, – прости что побеспокоила…
– Юлька, что случилось? – услышала она вопрос в трубке, нажимая отбой. Нет. Никто и никогда не сможет ей помочь, потому что никто и никогда не испытывал такой боли, такого предательства.
Дома Юлька, не раздеваясь, прошла в комнату и упала на кровать. Шевелиться не хотелось. Жить не хотелось. Снова. Но теперь она знала, что это не тот выход, который ей нужен. Ведь после первой попытки она много думала. И поняла, что ее смерть принесет облегчение ей, но причинит боль близким. А маме нельзя волноваться. Она и так едва выкарабкалась. И хотя сейчас уверенно восстанавливается, но…
Из этого состояния ее вывел звонок домофона. Юлька подскочила. Глупое сердце застучало от радости, что там может быть Сережа. Хотя она точно знала, что его там просто не может быть. И верно. Оказалось, это примчалась Светка.
– Юлька пусти меня, – потребовала настойчивая подруга, прилетевшая по первому зову. И Юлька ее пустила.
– Привет, – Светка ввалилась в квартиру с пакетом, в котором звякали бутылки, – Юлька, да на тебе лица нет! Что случилось. Рассказывай!
И тут, наконец, слезы нашли выход и хлынули из глаз. Светка поставила пакет на пол, и обняла ее, прижимая к себе и успокаивая.
– Светка, – сквозь рыдания с трудом произнесла Юлька, – меня Сережа на прошлой неделе бросил. Он просто уехал и мне ничего не сказал, а я думала, что с ним что-то случилось. Я всю ночь его искала…
– Тише-тише, Юль… Ну и черт с ним! Козел твой Сережа. Он мизинца твоего не стоит.
– Он трубку не берет, а сегодня… его бывшая прямо при мне звонила ему… и он взял… а меня не берет… – Юльку трясло от слез, – почему он так со мной, Свет. Мне так больно. Прости, что позвонила тебе, но мне больше некому…
– Дура ты совсем, Юль, – Светка гладила ее по голове, – давно надо было мне позвонить. Вспомни, сколько раз ты сама вытаскивала меня из такой же ямы после расставания. И, вообще, мы подруги или так, погулять вышли.
– Подруги, – проревела Юлька, – подруги… и ближе тебя у меня никого нет. Свет, прости, что я так глупо себя вела. Что не звонила. И вообще…
– Да ладно, – Светка хмыкнула, – все ерунда. Давай пойдем на кухню. Сегодня у нас девичьи посиделки.
Пока Юлька успокаивалась сидя на Сережином месте, Светка шустро приготовила незатейливый ужин, ведь они обе были голодные, обе после работы. И говорила-говорила, не оставляя Юльке ни секунды на страдания.
– Работа у меня не интересная, скучная, я, считай, целыми днями пробирки мою. Большего мне пока не доверяют. Но ничего, у нас лаборантка одна забеременела, так что как ее переведут, так меня на ее место. Временно, конечно, но зато опыт будет. Так что все пока впереди. Глеб так в своей конторе помощником юриста и работает. Да еще юрист ему гонористый попался, замучил уже. И то ему не так, и это не эдак. Глеб даже дома по вечерам в бумажках по уши сидит. Но ему пока нравится. Зато, говорит, я столько всего узнал, чему нас в институте совсем не учили. Я-то, говорит, думал, я знающий юрист, специалист практически, только без опыта. Но, говорит, первый иск раз сто переделывал, потому что теория это одно, а практика совсем другое.
А Юлька слушала Светку, улыбалась и думала, что любовь – это, конечно, хорошо и прекрасно, но настоящая дружба тоже очень большая ценность. И то, что она вычеркнула Светку из своей жизни, тоже было ошибкой. Такой же, как и чувства к Сереже. Хорошо, что Светка настоящая подруга, и так легко простила ей все промахи. И пришла на помощь по первому зову.
Интересно, а если бы ей вдруг позвонил Сережа с просьбой о помощи, она смогла бы вот так же легко простить его, как Светка. Юлька немного подумала, и, улыбнувшись, решила. Простить смогла бы… Помочь – тоже… а вот снова доверять и любить так же, как и раньше… наверное, нет.
Глава 34.
В субботу рано утром Юлька тихо встала, чтобы не разбудить Светку, и уехала к маме. И снова провела все выходные там, в санатории. Мама чувствовала себя совсем хорошо, разговаривала и уже даже ходила на прогулки. И только гуляя с мамой в парке санатория, Юлька заметила, что пришла осень и совсем скоро придет зима. Слишком уж много было событий за эти несколько месяцев.
– Юлька, – мама с трудом села на скамеечку и похлопала рядом с собой, приглашая дочь, – у тебя все в порядке? Мне кажется, ты как-то очень сильно изменилась за эту неделю…
– Да, мам… почти все нормально, – Юлька улыбнулась и с удивлением заметила, что после пятничных девичьих посиделок, улыбаться ей совсем не трудно, – мы с Сережей расстались. Его в Москву перевели, а я решила с ним не ехать… не могу же я вас бросить.
– Доченька, – мама смахнула слезы, – ты же его любишь. Надо было с ним. Приезжала бы на праздники…
– Люблю, – глупо было отрицать, тем более Юлька и так уже исказила правду, – но вас я больше люблю.
– Ох, дочка, – мама рассмеялась и обняла дочку, присевшую рядом, – какой же ты у меня еще ребенок…
И Юлька замерла в маминых руках. Что же… Она благодарна судьбе за то, что Сережа был в ее жизни. Ведь иначе она не смогла бы помочь той, кого она любит гораздо больше… маме… И если платой судьбы за эту помощь стала боль от предательства, от унижения… ну и ладно. Она заплатила эту цену. И будет жить дальше.
В понедельник Алевтины Игоревны на рабочем месте не было. А кабинет главбуха заняла ее заместитель, обычная слегка полноватая женщина средних лет, которая все это время фактически и выполняла обязанности главного бухгалтера компании, стоя за спиной Алевтины Игоревны.
В офисных кулуарах шептались, что это не последние увольнения и перестановки в компании, что Андрей Викторович готовит масштабную чистку сотрудников. Ожидание перемен нервировало большую часть коллектива, и то тут то там были слышны ссоры, переругивания тех, кто не выдерживал напряжения.
К пятнице обстановка накалилась до предела. Ни одни сотрудник больше не чувствовал себя спокойно, в том числе и Юлька. Ведь подошли к концу две недели, которые Андрей Викторович отмерил ей в качестве испытательного срока.
Она волновалась. Хотя замечаний от руководителя она получила совсем немного, но сердце колотилось от ужаса, ведь на ней висит долг, и где взять деньги в случае увольнения, чтобы рассчитаться с предприятием, Юлька не представляла.
– Привет, недотрога, – в приемную влетел улыбающийся Сергей Алексеевич с огромным букетом красных роз, который вручил Юльке, – это тебе.
– Здравствуйте, Сергей Алексеевич, – Юлька вежливо поздоровалась, скрывая неприязнь. И что он так до нее докопался? Вот приставучий! – спасибо. Не стоило.
– Бери, – с наглой пошловатой улыбкой, в своей обычной манере, он настойчиво ткнул в нее букетом. – А то Андрей Викторович решит, что я не в себе, раз приперся к нему с цветами.
– Спасибо, – Юлька через силу улыбнулась. Очень у этот персонаж раздражал ее. Но букет взяла и вышла из-за стола, чтобы поставить цветы в воду.
И тут же оказалась в объятиях этого чересчур настойчивого кавалера.
– Пустите, – Юлька с силой оттолкнула Сергея Алексеевича от себя, – да пустите же!
– Юлька, – он словно не чувствовал, как девчонка бьется в его руках, – я так соскучился… какие у тебя планы за выходные? Может сходим куда-нибудь?
– Никуда я с вами не пойду, никогда! – отчаянно выкрикнула Юлька, – да отстаньте же от меня! Что вы ко мне прицепились!
