Текст книги "Рональд I (СИ)"

Автор книги: Нариман Ибрагим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 31 страниц)

– Официальное разрешение получено. – зачем-то произнес Мышонок. – Разрешите убыть?

– Ну убывай, ты план знаешь. – разрешил Рон.

Мышонок ушел, а Рон встал с задумчивым видом у горящего камина.

– Кажется, у Мышонка какой-то план. – произнес он. – Ладно! Перси, как у нас дела с детишками Поттера и Лонгботтома?

– В общем, они с головы до ног связаны Непреложными обетами, но это, вроде как и не требуется. – ответил Перси. – Остров Кромлехов, куда мы их поселили, поистине райское место…

"Сотни разведчиков с тобой точно не согласятся, ха-ха…" – подумал в этот момент Рон.

– Мы построили там почти полноценный магический замок, наподобие Хогвартса, только поменьше. – продолжил рассказ Перси. – Преподаём мы: я, Джинни, Сириус, ну и близнецы, само собой. Штатным колдомедиком назначили известную тебе Фэй.

Голос Перси потеплел на половину градуса от обычного.

– Да ты, никак, собираешься подкатить к ней? – усмехнулся Рон. – Ладно. Хорошо. Куда делась Беллатриса?

– Этого мы не знаем. – ответил Перси. – Разведчики ищут, но пока даже следов не обнаружили.

– Я абсолютно точно уверен, что спалил ей мозги. – раздраженно проговорил Рон. – Она не может соображать и представлять угрозу! Как вы вообще смогли её упустить? Как она вообще смогла попасть в портал?

– Тут уж извини, записывал прибывших дежурный по портальному залу, затем их запихали на распределение, но из комнаты она уже не вышла, сам знаешь… – ответил на это Фред. – Может аппарировала куда-то, или что…

– Да её аппарация в кашу бы превратила! – воскликнул Рон.

– А может мы сейчас ищем кого-то, кого давно уже нет? – спросил Перси. – Может, действительно, она просто аппарировала и упала в конечной точке мертвым куском фарша?

– Не исключено. – кивнул Рон.

*Хижина недалеко от руин Барроутона*

Уолдер набрал воды из колодца и шутя понёс пятидесятикилограммовую бадью в коровий хлев.

Говорить связно он уже научился, последний его рекорд – десять минут непрерывной речи, без повторяющихся "Уолдер-Уолдер-Уолдер!", что радует учителей. Этого уже достаточно, чтобы жить полноценно.

Помимо речи, он осваивает сейчас и грамоту, из-за чего среди местных получил прозвище "Умник Уолдер". Может, кого-то и смешит тот факт, что такой здоровый детина сидит за специальной партой в окружении крестьянских детишек и учит алфавит, но все перестали смеяться, когда он смог самостоятельно написать письмо в Ров Кейлин и получить оттуда новый посевной материал по программе поддержки фермеров Севера.

Сейчас у Уолдера своё хозяйство, крепкий дом, построенный с помощью новых односельчан, скот, возделываемое поле, некоторое количество денег и хорошие перспективы.

До ближайшей колонии приходилось идти десять миль, но учёба того стоила. Ведь грамотность это не только практическая польза, но и досуг – в спальне стоит собственноручно сколоченный шкаф, полный печатных изданий различных художественных произведений. Благодаря генератору электричества и электрическим лампам, Уолдер зачитывался до поздней ночи, пусть из-за этого было тяжеловато вставать по утрам.

И сегодня, дав корм скотине, он собирался быстро поужинать, активировать генератор и почитать интересную книгу про приключения Эдмона Дантеса, более известного как граф Монте-Кристо. Имена у персонажей странные, они совершают странные поступки, у них другие жизненные ценности, поэтому Уолдер их не понимал, но зато ему было интересно.

Уже с предвкушением отодвинув посуду, Уолдер открыл книгу, как раздался некий громкий грохот, а затем душераздирающий женский крик. Он вскочил, поднял прислоненный к стене двуручный топор и выскочил наружу.

Худшие опасения, промелькнувшие в его голове, подтвердились, курятник разрушен.

Ворвавшись внутрь, Уолдер ждал чего угодно: упавшего винтоплана, снаряда, неизвестным образом долетевшего с полигона, да даже весьма маловероятного падения метеорита. Но истинная причина бесславной гибели большей части кур была пугающей – искромсанная в клочья окровавленная женщина, несмотря на кошмарные раны, продолжавшая жить.

Уолдер вышел из ступора, уронил топор и побежал домой. Дома он вырвал дверь аптечки из петель и отшвырнул в сторону, тут же схватившись за покрытую обсидианом деревянную шкатулку, в которой лежал амулет исцеления.

Бегом вернувшись обратно в курятник, он нацепил амулет на грудь женщины и принялся выдёргивать из неё древесные щепки, когда-то представлявшие из себя курятник.

Женщина орать не перестала, что заставило Уолдера начать паниковать. В панике он обычно предпринимал необдуманные, неправильные решения, поэтому, вместо того чтобы сбегать в дом за обезболивающими, которые лежали рядом со шкатулкой с амулетом, он стукнул женщину в лоб.

Потерявшая сознание женщина перестала кричать, поэтому он смог выдохнуть спокойно. Раны на её груди стремительно затягивались, что довольно обычно для действия амулета. Уолдер аккуратно поднял бессознательное тело и так же аккуратно понёс домой. Из-за комплекции Уолдера, женщина не занимала в руках слишком много места, поэтому он умудрялся выдергивать из неё щепу прямо на ходу.

В доме он безжалостно смёл со стола всю посуду и бережно положил книгу на лавку, после чего разместил на столе женщину.

Уолдер успел перечитать анатомический атлас раз пять, поэтому имел представление о строении человека, из-за чего видел, что некоторые кости явно вывихнуты. Вопреки распространенному заблуждению, что переломы видны сразу, это совершенно не так. Помимо явных, открытых переломов, существуют закрытые, которые сразу не увидишь, а если увидишь, то нужна определенная квалификация, чтобы их правильно лечить. Уолдер нужной квалификацией не обладал, зато внимательно читал инструкцию к амулету исцеления, где чётко прописано: если правильно разместить сломанную кость на её место, амулет своим действием полностью восстановит перелом.

Уолдер чего-то ждать не стал, поэтому сразу же начал прощупывать наиболее подозрительные места, в которых как мог изменял положение выбитой или сломанной кости. Получалось кое-как, да и болевые ощущения от его действий вновь привели женщину в сознание. Как и ожидалось, первым делом она начала кричать от боли.

Уолдер понял, что делает что-то не так, а затем бросился к аптечке, откуда извлёк одноразовый стеклянный флакон с обезболивающим. Влив его содержимое в пострадавшую, он продолжил вправлять кости, под аккомпанемент затихающих воплей.

Со стороны могло бы показаться, что какой-то злобный великан пытает женщину, но Уолдер таковым себя сейчас не ощущал. Страх владел им. Страх напортачить, страх гибели по его вине человека, который ему ничего не сделал. Пусть он и не просил её падать на его курятник, но здесь и сейчас он отвечал за неё. Последняя редакция уголовного кодекса Королевства Британия лежала на третьей сверху полке, там имеется статья двести двадцать семь, карающая за неоказание помощи пострадавшим в катастрофах и при несчастных случаях – три года каторги как минимум.

Уолдер постарался успокоиться и оглядел пострадавшую. Тут уже делать особо ничего не надо, амулет работает. Уолдера грела мысль, что к созданию амулета приложил руку сам Рональд I, который давным-давно помог ему перестать быть узником своего разума, разрушенного действиями Брандона Старка. Несмотря на то, что вытворял Уизли с железнорожденными, несмотря на мутную историю со Станнисом Баратеоном, Уолдер его уважал. И был благодарен. Бран уготовил ему незавидную судьбу затычки в двери, поэтому Рональд его фактически спас тогда, в пещере Детей Леса.

Исцеление увечий закончилось через полтора с лишним часа. Уолдер успел сходить в подвал, где активировал генератор.

Следующим его шагом было перетаскивание бадьи для мытья, которую он наполнил водой и сунул туда нагревательный камень, подогревший воду до нужной температуры.

По завершении работы амулета, Уолдер отмыл женщину, стыдливо прикрывая глаза рукой. Смыв всю кровь, он завернул её в одеяло и аккуратно положил на кровать, а сам, отключив генератор, лёг спать на лавку. Заказанный во Рву Кейлин диван придёт только через неделю, хотя он был бы сейчас кстати.

Проснулся он от того, что его кто-то активно щупал. Открыв глаза, Уолдер обнаружил перед собой ту самую женщину, которую вчера спас. Она с любопытством ощупывала его, как-то загадочно улыбаясь.

– Проснулся, соня! – констатировала она каким-то болезненно радостным голосом. – Невилл, ты исхудал! Сильно исхудал! Булочки. Еды. Хочешь есть?

Уолдер приподнялся и озадаченно почесал затылок.

*Три дня спустя. Там же*

– Откуда в нашем поместье коровы? – Беллатриса вернулась из коровника и подпёрла бока кулаками, что значило недовольство, как быстро усвоил Уолдер.

– Не бейся током. – попросил он.

– Не буду, любимый, если ты скажешь мне, откуда у нас коровы. – добрым тоном ответила на это Беллатриса.

Уолдера это не обманывало. Она та ещё стерва. К тому же, принимает его за какого-то Невилла, который ей очень сильно должен, если верить её поведению. Говорить ей, что он не Невилл, бесполезно. Уолдер последние три дня пытался втолковать ей, что он Уолдер, но без каких-либо успехов.

– Коров я купил полгода назад, они приносят молоко. – объяснил ей Уолдер. – Тебе есть куда идти, Беллатриса? Если хочешь, я попрошу сельчан присмотреть за хозяйством и отвезти тебя в Ров Кейлин, а оттуда ты сможешь попасть куда угодно. Откуда ты родом?

– Отсюда! Это же наш дом, Невилл! – как с ребенком заговорила с ним Беллатриса, затем подошла и взялась пальцами за его впалые щёки. – Куда я могу уйти от моего любимого мужа?

– Мужа? – Уолдер отпрянул. – Я тебе не муж!

– Не говори так, Невилл! – резко сменив настроение на истерично-слезливое, выкрикнула Беллатриса.

– Но это действительно так! – Уолдер слегка сдвинулся на кровати поближе к стене.

– У тебя кто-то появился? – истеричности как ни бывало, зато взгляд здорово прибавил в подозрительности. – Это та распутная девица из секретариата? Я так и знала!

– Да-да, она самая. – ухватился Уолдер за возможность избавиться от навязанных отношений. – Распутная… Девица. Из этого… Секретариата, да. Между нами всё кончено, эм… Беллатриса, мы больше не являемся мужем и женой.

– Я УБЬЮ ЭТУ СУКУ! – прорычала Беллатриса, зажигая одним махом все источники света в помещении.

– Это была последняя угольная лампочка… – Уолдер сокрушенно возвёл очи на треснувший источник света.

– КАК ТЫ ВООБЩЕ МОЖЕШЬ ГОВОРИТЬ ОБ ЭТОМ, КОГДА МЫ ГОВОРИМ О НАШИХ ОТНОШЕНИЯХ?! – прокричала ему в лицо Беллатриса.

Уолдер уже жалел о том дне, когда она свалилась на его курятник.

– Хоть жги, но я не какой-то Невилл! Я Уолдер, в некоторых краях известный как Ходор! – стараясь придать голосу твёрдости, заявил Уолдер. Вообще, он человек неконфликтный, но может постоять за себя.

– Неважно, как ты будешь называть себя, Невилл. – мягко согласилась Беллатриса. – Хочешь, буду называть тебя Уолдером?

Уолдер понимал, что ничего не закончилось. Она просто приняла это за очередную игру.

С этой магиней жизнь стала напряженной и опасной. Как выяснилось, она получила новые способности, какими не обладала ранее. Она может управлять огнём, водой, а также поднимать вещи в пространстве. Насколько знал Уолдер из людской молвы, Рональд I умеет всё то же, кроме воды. Вместо воды он управляет холодом. Значит ли это, что Беллатриса является таким же иномирным магом?

– Беллатриса, ты ведь из иного мира? – в лоб спросил Уолдер. Лучше бы ему сдать её, ведь король точно будет не рад, если выяснится, что его соотечественницу укрывает у себя какой-то бывший умственно отсталый.

– Нев… Уолдер, что мне будет за ответ? – хитро прищурилась Беллатриса.

– А что надо? – не подумав, спросил Уолдер, думая о последствиях.

– Знаешь, что? – Беллатриса обошла кровать и села с другого края. – Я отвечу на два вопроса, а затем буду делать что захочу. Согласен, Не… Уолдер?

– Два вопроса. – решился он. – Откуда ты?

– Я из Лондона, столицы Великобритании. – ответила Беллатриса. В глазах её появился огонёк. – Последний вопрос, Невилл.

– Ты уйдёшь? – напряженно глядя ей в глаза, спросил Уолдер.

– Нет. – ответила Беллатриса и недобро улыбнулась. – У тебя кончились вопросы, Невилл. А это значит, что я делаю, что хочу.

Беллатриса взмахнула рукой. Что-то схватило Уолдера за ноги и руки, резко вздёрнув с кровати.

– Господин министр магии, вы сегодня вели себя очень плохо! – наигранно раздраженный голос Беллатрисы хлестнул по ушам Уолдера.

*В небе над Пентосом, столицей Валирийской империи*

Рон решил прибыть в столицу потенциального противника не просто так.

Увидев, что Британия готовится к масштабной войне, Дейнерис прислала дипломатов чтобы уладить конфликт. Рону воевать не резон, так как это сомнительное мероприятие отнимет очень много времени и жизней, без каких-либо особых выгод, так как вообще всё, что только может понадобиться, было в колониальном Вестеросе. Дейнерис тоже ничего особого, кроме потерь и поражения от войны с Роном не поимеет, но тут могут сыграть свою роль имперские амбиции. Захват Вестероса для неё – существенные выигрыши в престиже, укреплении власти и исполнении детской мечты. Железный трон всё ещё стоит на своём месте, кушать не просит и он вообще сейчас музейный экспонат. Пойдёт ли Дейнерис на смерти десятков, а то и сотен тысяч, ради собственных амбиций и хотелок?

Королевский винтоплан приземлился на специальной посадочной площадке, где Рона с гвардией встретила лично Дейнерис Таргариен, в сопровождении свиты и собственной императорской гвардии.

Одета она была в черно-красный военный мундир, по "валирийской" моде, на голове её был открытый церемониальный шлем в виде головы дракона. На поясе висел валирийский меч, опознать который Рон не смог. Вообще всё в её виде говорило о неприятии британского, так как на ней не было ни единой вещи, произведенной британскими мастерами, а также о готовности к войне.

Рон оделся попроще – броня из валирийской стали, стоящая дороже, чем вся столица Дейнерис, Тёмная сестра на поясе, АПС в кобуре.

– Рады приветствовать вас, Ваше Величество. – вместо Дейнерис приветствовал его лорд Варис.

– И мы рады приветствовать вас, Ваше Величество. – ответил лорд-менеджер Квайен.

– Просим пойти в тронный зал, где подан торжественный ужин в честь прибытия августейшего собрата Её Императорского Величества. – поклонился Варис.

Рон хмыкнул. Так-то он тоже император, но свой королевский титул ставил выше.

После торжественного вхождения во дворец, их разместили за столом и подали ужин. Рон изначально не планировал ничего подобного, но, видимо, Дейнерис любит формальности. Оглядевшись, он внимательнее изучил огромное помещение: массивные окна из самых качественных стёкол британского производства, впечатляющие мраморные колонны, стены, покрытые лепниной "под мрамор", огромный трон из оникса, изображающий вставшего на дыбы дракона, у ног которого расположено сидение для августейшего седалища. Предназначение этого зала – шокировать роскошью и могуществом, ну и принадлежностью обладателя к роду драконьих наездников. Валирия же, ну…

Рона усадили за длинный стол из дорогого зеленого дерева, которое прибыло не иначе как из И-ти. Началась подача блюд, которые разносили сотни слуг. За столом, помимо Рона и Квайена, а также Дейнерис, сидели ещё около пяти десятков непонятных личностей, скорее всего, придворных. Варис стоял по правую руку от Дейнерис и что-то ей говорил. После запеченного по итийским традициям сазана, который был тринадцатой сменой блюда, Рон почувствовал, что настало время для переговоров.

Многочисленные придворные, официально участвующие в таком благородном ужине, замолкли по сигналу Вариса, когда Рон громко поставил на стол кубок. Дейнерис с Роном не обмолвились и словом. Слышал Рон, что нечто подобное есть в Золотой империи И-ти, где император общается только с ограниченным кругом лиц и с простыми смертными говорит только по делу. Рону плевать, что там о себе возомнила Дейнерис, в её игры он играть не будет.

– Думаю, что с формальностями покончено. – произнес он, отставив от себя пустую тарелку. – Её Императорское Величество изволит побеседовать за закрытыми дверями о вопросах государственной важности?

Придворные тихо зашептались. Кажется, Рон им только что этикет сломал.

– Просим пройти в приёмный зал. – произнес Варис. Рону показалось, что у того в голосе проскользнуло тщательно скрываемое раздражение.

"Они здесь совсем на этикете повернулись?" – подумал Рон. – "И что ещё за приёмный зал? Неужели тронного для императорского эго уже мало?"

Приёмный зал представлял из себя ещё один тронный, но поменьше. Да и трон располагался не так высоко, плюс, имелся стол для разговоров лицом к лицу.

– Я всё понимаю, империя и всё такое, но… – начал Рон. – Давайте уже перейдём к делу. Я с родными почти не разговаривал, вынужденный покинуть дом ради государственных дел.

– К делу. – произнесла Дейнерис отстраненным тоном. – Рональд, нам необходимо разделить сферы влияния, чтобы они не соприкасались и не плодили поводы для конфликтов.

– Поводы для конфликтов будут всегда. – ответил на это Рон. – Но для начала давайте уточним терминологию. Нападение на британские корабли – не повод для конфликта, это объявление войны. Мне сейчас воевать неинтересно, но если вы настаиваете, то с момента моего отлёта будет отдан приказ о начале боевых действий. Я быстро покончу с вами, а затем буду наблюдать, как рассыпается ваша "вечная империя". Вы ведь этого добиваетесь?

– Такие громкие речи… – начала Дейнерис, но затем замолкла, будто прислушиваясь к чему-то. – Мы приносим извинения за стычки с британским флотом, участники с нашей стороны будут наказаны.

Рон задумчиво посмотрел в глаза Дейнерис.

– Как зовут того, кто шепчет тебе на ухо государственные мысли? – напрямик спросил Рон. – Я заметил это ещё при первой нашей встрече.

– Это не относится к теме текущего обсуждения. – сказала на это Дейнерис.

– Ладно, не хочешь говорить, не говори. – пожал плечами Рон. – Но только помни, что в случае одержимости духом, больше всех выигрывает дух.

Слова Рона не вызвали никаких эмоций на лице Дейнерис, но он отметил, что она слегка напряглась.

– Возвращаясь к теме раздела сфер влияния. – как ни в чём не бывало, продолжил Рон. – Меня интересует весь Вестерос, а также Закатное Море со всеми островами в нём, аккурат до восточного побережья Эссоса. Также, мне интересен Соторис и Ультос, но касательно этих двоих можем поговорить отдельно, если вас интересуют перспективы совместной колонизации. Вам на откуп весь Эссос, север Летнего Моря, север Нефритового моря с островами, ну и Студёное море по самую западную границу Эссоса в придачу. Также, предлагаю Узкому морю придать статус нейтральных вод, а самые крупные острова на них превратить в свободные экономические зоны, что обеспечит дальнейшее расширение торговли между нашими державами. Проект договора о разделении сфер влияния у меня с собой, поэтому предлагаю его изучить, обсудить, а затем принять решение.

Квайен развернул на столе карту, к которой приблизились Дейнерис, Рон и Варис. Разделение мира началось.

Глава тридцатая. Любовь и вечность

*Невендаар. Предположительно, где-то в лесах эльфов*

Тарквиний возник во вспышке портальной чревоточины и огляделся. Вокруг была выжженная солнцем пустыня, от горизонта до горизонта, что отозвалось болью в груди. Неужели всё напрасно?

– Но где же всё?! – выкрикнул в отчаянии Тарквиний.

Магия этого мира вновь открылась ему, он создал магические крылья и взметнулся ввысь.

Земля всё дальше, воздух всё холоднее, но конца и края пустыне нет. Наконец, Тарквиний увидел черную точку на юге. В груди загорелся огонёк надежды. Подхватив сундук с необходимыми грузами, он полетел в направлении обнаруженного объекта.

Посреди бескрайних песков высилась чёрная башня, обрамлённая в острые черные скалы. Тарквинию она казалась противоестественной, так как некоторые камни парили вокруг башни.

За десяток минут преодолев неопределенное расстояние до башни, Тарквиний предстал перед вратами.

– ВСЯКИЙ ПУТНИК НЕСЕТ СМЕРТЬ ЗА СОБОЮ – раздался пробирающий до костей голос. Пробирающий кого-то, но не Тарквиния. Он сам пользовался таким же зачарованным гласом в своей башне.

– Мне нужно увидеть твоего хозяина. – раздраженно произнес Тарквиний.

Антураж знакомый – здесь проживает бывший коллега по немертвому ремеслу. Странно только, что место подобрано странное – Тарквиний отчетливо ощущал эманации жизни, вкрутую сваренные с эманациями смерти. Противоестественно, жутко неэффективно, опасно. Но нужны ответы.

– ВХОДИ – равнодушно ответил глас Башни.

Врата разъехались в стороны, впуская Тарквиния внутрь.

Внутри был целый мертвый город. Замысловато, но вполне в стиле местных жителей, висели различные здания, назначение которых оставалось Тарквинию неизвестным. Сугубо логически определив самое большое и дорого выглядящее здание главным, он не ошибся и вошел в настоящий мертвый дворец. Всё в черных тонах, черный мрамор, обугленные статуи доспехов, черные колонны, мебель, а главное, трон. А на троне…

– Солониэль? – с содроганием спросил Тарквиний, медленно приближаясь к скелету, обладающему ветвистыми рогами, облаченному в до боли знакомую пурпурную мантию, точнее, в её обрывки. – Но как? Но почему? Как же так… Как же так…

Он упал на колени перед троном и зарыдал.

– Не успел… – прошептал Тарквиний, глядя на кости. – Как же так…

– Тарк-ви-ний… – прошелестел усталый тихий голос.

– Солониэль! – Тарквиний вскочил и подбежал к костям. – Солониэль! Почти тысячу лет я искал путь! Я вернулся! Солониэль, ответь что-нибудь!

Он боялся, что голос был порождением его отчаявшегося рассудка.

– Долгие лета… – голос, похожий на шелест, такой знакомый, и в то же время чужой.

– Не вздумай умирать! – Тарквиний аккуратно взялся за руки Солониэль и начал выпускать потоки магии смерти.

Магия этого мира, при первом его здесь появлении, была совершенно чужда и работала по совершенно другим механизмам. Здесь магия витает в воздухе, причём не в сыром, "нейтральном" виде, а с принадлежностью к конкретным стихиям. Нейтральной магии здесь нет, так как её никто не производит, ибо нет нейтральных богов. Да, генерируют магию здесь именно боги. И одна из них сейчас перед ним.

– Я не верила… – прошелестела Солониэль.

– Солониэль… – Тарквиний нежно погладил скелет по кисти.

– Мортис… – поправила его мертвая. – Меня зовут Мортис… Уже давно…

– В этом мире ещё есть живые? – спросил Тарквиний вставая. – Ты знаешь что-нибудь об этом?

– На севере моих владений есть поселение… – шелест голоса Мортис показался Тарквинию более… живым. Магия смерти, как он и надеялся, оказывает на неё благотворное воздействие. – Варвары-людоеды… Селение других перед ними… имперцев… не трогай… они помогают мне…

Тарквиний кивнул и направился наружу. Магические крылья позволили быстро вознестись в небо и устремиться в заданном направлении. Однообразные пески сменились полупустыней, затем редкотравьем, среди которого встретилось небольшое поселение людей. Они не были похожи на варваров, а Тарквиний в вопросе разбирался, отлично различая сорта варваров.

Варвары обнаружились через сорок минут полёта, обозначившись дрянными домами и примитивными укреплениями. Ну ещё и смрадом.

Приземлившись посреди поселения, Тарквиний применил заклинание массовой парализации, обездвижившее всех в радиусе пяти сотен ярдов. Захватывая беззащитных жителей под контроль разума, отчасти напоминающий одержимость стихийными духами, он, убив около двадцати очухавшихся варваров блуждающими огоньками, покинул поселение, погнав захваченных впереди себя.

По воздуху путешествие заняло десятки минут, а по суше пять с половиной часов. Ближе к закату он прибыл к башне Мортис.

– Ты привёл… – в шелесте голоса Мортис слышалось удовлетворение и надежда.

Тарквиний быстро начертал на полу тронного зала пентаграмму для жертвоприношений. Расположив на ней захваченных варваров, он начал по одному резать им глотки. Варваров в поселении он подбирал разборчиво: только крепкие и высокие мужчины, полные жизненной энергией. Ведь известный факт – чем здоровее жертва, тем больше выхлоп магии смерти при её убийстве.

Руна фокусировала толчками покидающую варварские тела энергию в стремительно раскручивающуюся спираль. Через считанные минуты, посреди зала бушевало торнадо из магической энергии, которое, по мановению руки Тарквиния, врезалось в кости Мортис и начало отдавать свою силу.

Тарквиний не удивился тому, что Мортис жадно набросилась на предоставленную энергию, напитав свои кости и тут же с хрустом и скрипом встав с трона.

– Тарквиний. – кивнула она благодарно. – Я не могу передать тебе чувства, которые испытываю сейчас. Костяное объятье не выразит их в достаточной мере.

– Почему это случилось с тобой? – спросил Тарквиний. – Ты ведь богиня.

Медленно подойдя к нему, Мортис уставилась ему в глаза зелеными огоньками из костяных орбит.

– УЗРИ

Тарквиний начал получать образы памяти, поведавшие ему о произошедшем.

Галеан, ставший после ухода Тарквиния возлюбленным Мортис, стал её мужем, они правили долго и счастливо. Но во время очередного конфликта с гномским богом Вотаном, Галеан был смертельно ранен. Вотан вырвал его сердце и метнул в солнце. Да, похоже на эпос, но так оно и было на самом деле. Мортис, тогда ещё Солониэль, бросилась к солнцу, чтобы спасти сердце мужа, но не преуспела. Она пожертвовала своей божественной плотью и превратилась в настоящий костяк. В ярости, она обрушилась на землю, в Алкмаар, где начала сеять хаос и смерть. Чума, вызванная ею, выкосила народ, населявший Алкмаар. Наложив проклятье на землю, она подняла вообще всех мертвецов Алкмаара. О проклятьях такой мощности Тарквиний ещё не слышал. Удивительно было осознавать, что Солониэль вообще знала нечто подобное.

Мертвецы, подвластные исключительно Мортис, начали уничтожать всё живое, но сфокусировавшись на Горных Кланах, на гномах и боге их Вотане.

Далее был Бетрезен, преданный ангел, ставший впоследствии демоном, затем возрождение Галеана, испугавшегося нового облика Солониэль и разбившего ей сердце.

Затем она ему отомстила. Спровоцировала вспышку ярости, в ходе которой он начал истреблять всё вокруг. А когда ярость и безумие сошли, он ужаснулся, осознал свою тёмную сторону своей души и… сошел с ума.

Сейчас он где-то на севере, безумствует, пытаясь построить у гоблинов общество лесных эльфов. Пока что тщетно. Пересылка образов резко оборвалась.

Тарквиний сел на полу трона и принялся осмысливать образы, а Мортис вернулась на трон. Через час размышлений, Тарквиний встал.

– Я знаю, как вернуть тебе былое тело.

– Оно не нужно мне больше…

– Нужно. – не согласился Тарквиний. – Ты мертва, поэтому не осознаешь этого. Но в бренных костях ощущаешь тянущую пустоту. Это и есть жажда былой жизни, Солониэль. То, что придаёт хоть какой-то смысл такому существованию…

– Откуда ты знаешь? – в шелесте её голоса ощущалось удивление.

– Я был личем в течение восьмисот лет. – ответил Тарквиний. – Я так сильно хотел вернуться к тебе, что добровольно пошел на это.

– Но твоя любовь тщетна… – прошептала Мортис. – Тысяча лет, две тысячи – тебя не станет, а я продолжу существовать дальше… С ещё одной раной…

– Этого не будет. – Тарквиний ободряюще улыбнулся. – У меня есть кое-какие знания из своего мира, которые помогут нам с тобой обрести истинное могущество, неподвластное времени и увяданию.

– Что нужно для этого? – "оживилась" Мортис.

– Галеан. – ответил Тарквиний.

*Невендаар. У подножия гор*

Лесные эльфы, как и тёмные, вымерли, не пережив правления безумного бога. Галеан не стал унывать и переключился на зеленокожих, из которых сейчас пытался создать идеальный народ с идеальным обществом. Получалось не очень, так как сама природа зеленокожих является антонимом слову «идеально». Но города они строили, как и крепости, да и в культурном плане есть некоторый прогресс, хотя многие зеленокожие всё ещё цепляются за веру в убитого Галеаном Громдока, бога зеленокожих.

Галеан, для начала, взял за основу культуру имперцев, а уже потом собирался "обимпереных" зеленокожих привести к образу жизни лесных эльфов. В некоторых вопросах "обимперивание" зеленокожих шло ударными темпами, в основном в сфере вооружений, но социальные аспекты развивались медленно. Особенно трудно было оркам и гоблинам понять концепцию единовластия вне масштабов племени. Если говорить о троллях, то у них вызывает сложность концепция "понимать". Решив, что дело в интеллектуальных способностях, Галеан взял несколько десятков троллей, в течение пяти поколений проводя над ними селекцию, главным критерием выставив размер мозга. Всего пять поколений спустя он получил… орков. Галеану стал понятен замысел Всеотца, создавшего зеленокожих – взаимозаменяемость пяти суб-рас зеленокожих, чтобы они продолжали существовать несмотря ни на что. Гиганты, известные как людоеды и циклопы, практически лишены разума, действуя на примитивном уровне, зато обладают сокрушительной силой, тролли тупы, но регенерируют так, что их можно убить только с помощью магии или огня, гоблины тоже туповаты, зато они хитры и способны выживать в экстремальных условиях, там, где предыдущие лягут костьми. Но идеальный баланс характеристик был у орков. Сильны, в меру быстры, свирепы, не обделены интеллектом. Материал не самый лучший, но именно с ними Галеан достиг определенных успехов, ведь именно орки основали первую державу зеленокожих – Иррок Дан. Галеан заседал сейчас в чертогах Великого Острога, верша судьбу державы и размышляя над перспективами развития гоблинов…

– Вот мы и встретились, Галеан. – внезапно возник перед ним давно уже забытый знакомый из прошлого.

– Ты мне привиделся. – отмахнулся от него Галеан. – Образы прошлого возникают и исчезают, исчезни и ты.

– К сожалению для тебя, я не привиделся. – улыбнулся Тарквиний Аэтэрн Ультизан, иномирный маг, настолько могущественный, что с ним были вынуждены считаться боги.

– Ты из-за Мортис? – спросил Галеан, с сожалением переставший думать о гоблинах. Где-то в городе Мараг Ол в этот момент обрушилась арка и убила одного гоблина. – Забирай её. Меня она больше не интересует. Слишком… суховата.

Тарквиний побагровел в ярости. Очень по-человечески с его стороны. В прошлом, Галеан порой и сам забывал, что Тарквиний всего-лишь человек.

– Пришел спросить моего разрешения? – усмехнулся Галеан.

– Мне нужно твоё сердце. – зло проговорил маг, бросившись к Галеану.

Галеан почувствовал активацию чуждой магии. Совершенно чуждой. Кошмарной, иссушающей. Силы начали покидать его.