Текст книги "Чудовищная сделка (СИ)"
Автор книги: Надежда Олешкевич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)
– Я не меньший игрок, Ши, – выпрямился лорд. – Во мне давно умер тот безбашенный юнец, который тебе повстречался. Я другой. Жизнь меня таким сделала.
– Значит, стоит тебя опасаться? – выгнула я бровь, тоже кинув в общую кучу немного собранного мной хвороста.
– Тебе – нет.
– Отчего же? По старой памяти – так ты говорил? Добро забывается, Лен, а плохое прочно сидит в нас и точит изнутри. Я не верю в старую память и благородные мотивы. Так в чем же суть твоих поступков, Ной Порсэн?
Мужчина усмехнулся и принялся разжигать костер. Пригласил сесть рядом, поделился сыром и вяленым мясом с корочкой немного подсохшего хлеба.
Вокруг сгущался мрак, в то время как мы оставались в островке света. Где-то неподалеку час от часу подавал голос орел. Я поглядывала вверх в надежде, что питомец присоединиться к нам, однако он предпочел сидеть высоко на ветке.
Лес засыпал. Его песня менялась. Шелест листвы наперебой со скрипом высоких сосен изредка дополнялось уханьем совы. Я слышала шаги. Далекие, осторожные. Животные не приближались, но, бесспорно, заинтересовались нами. Двигались к невиданной диковинке, – подрагивающему костру, – однако держались на расстоянии, чувствуя в нас угрозу.
И вдруг раздался протяжный вой. Я вздрогнула, обернулась.
– Дикое место, – отозвался Лен. – Опасное, я бы сказал. Но ты не беспокойся, у меня есть меч и клинок. Справимся.
– Не воодушевляет.
– А ты не обращай внимания. Волки – меньшее, чего стоит сейчас бояться.
Я положила в рот небольшой кусок сыра и тщательно его прожевала. Снова повернулась в сторону, откуда донесся пугающий звук, однако ничего там не различила. Мрак ночного леса сгущался. Поставил свою завесу и не позволял увидеть что-нибудь дальше освещенного костром участка.
– Ты не ответил на мой вопрос, – напомнила сдержанно, решив не паниковать понапрасну.
– И не собирался, Ши. Я не обязан отчитываться за свои поступки. Просто прими и не спрашивай.
– Нет, – замотала я головой. – Даже не надейся. Я не хочу оставаться в долгу у человека, который не раскрывает своих мотивов. Это настораживает и заставляет относиться к тебе с опаской.
Огонь потрескивал. Он выплевывал оранжевые искорки, которые поднимались в воздух и сливались со звездами. Лен смотрел на них и снова молчал. Словно думал. Мысленно отвечал на мои вопросы, не собираясь ничего озвучивать.
– Ты раздражаешь своим поведением, – заявила открыто.
– Вот как? – все же повернул он ко мне голову.
– А тебя не злило бы, встречай ты на каждый вопрос тишину? Нет, я в состоянии додумать. Сделать предположение, о чем-то догадаться. Однако это не есть правда, а лишь мой вымысел.
– И что бы ты предположила?
Вой повторился. Я передернула плечами, словно отмахиваясь от приближающейся угрозы. Хотелось верить, что дикие звери далеко, не заметят двух людей и не прибегут сюда стаей. Однако какова вероятность? Повезет ли нам или все же придется драться?
– Я не играю в игры, Ной Порсэн, – сказала резко, не собираясь прощупывать почву и следить за его реакцией после каждой прозвучавшей фразы. – Не стану льстить и осторожно подбирать слова. Поэтому сам поведай, чем же я тебя так зацепила. Посторонний человек, можно сказать, не связанный с тобой никакими обещаниями и клятвами. Мы не успели их дать, если помнишь.
– Как же не помнить? – помрачнел мужчина и скрестился со мной взглядом.
Словно выхватил из-за пояса меч и отразил атаку. Как на турнире. Первым не нападал, уворачивался, заставлял сдаться. Будто заранее знал, что победит и у меня нет ни единого шанса. Так и тут. Был в выигрышном положении, ни на миг не уступая и не позволяя пересечь запретную черту, которую сам же и вывел.
– Так поделись своими мотивами, чего ты боишься? Возможно, тебе стыдно. Или же присутствует некая тайна, о которой никому нельзя знать. Но тогда предупреди, и я отстану. Или, что более вероятно, в дело замешаны нежные чувства, а потому ты опасаешься их открыть, чтобы никто не плюнул в душу.
– Снова, – мрачно добавил он.
– Снова? – выгнула я брови. – Интересно. Получается, у тебя был горький опыт, и поэтому ты предпочитаешь умалчивать. Однако я здесь при чем, Лен?
Мужчина искренне поразился. Усмехнулся, в неверии глядя мне в глаза, но быстро отвернулся и подбросил наломанных веток в огонь.
И вновь ощущение, что ко мне имелись претензии. Они витали в воздухе, добавляли напряжение. Склеивали губы Ходжесу, превращая наш текущий диалог в смехотворное битье об стену. Причем стучалась я, хотя сама должна была воздвигать между нами преграды.
Стало горько. И очень обидно. Я тоже устремила взор на костер, не собираясь вспоминать о прошлом и вытаскивать на поверхность самые сложные моменты из моей жизни. Это он виноват. Он меня бросил. Он очертя голову кинулся в гущу событий и вскоре исчез, не позаботившись о беременной невесте. Да, не был осведомлен. Я не успела поведать. Однако видел меня в лагере, но не пошевелил и пальцем, чтобы встретиться.
К тому же слова его командира возымели успех. Я не хотела, но поверила в причастность Лена. Ведь это небольшой лагерь. Там все обо всем знали! И для него не осталось секретом, что со мной сделал тот человек. Значит, позволил, не помог, снова бросил…
И я сейчас должна сделать шаг навстречу? Простить за все поступки только из-за помощи, которую он внезапно соизволил оказать? Поменять свое отношение лишь потому, что этот мужчина решил убрать с моей руки клеймо, хотя я об этом не просила?
Нет! Не стану!
Между нами снова выросла еще одна стена. Моя! Я возвела свою преграду, закрываясь и отгораживаясь.
– Умеешь же ты бросать убийственные взгляды, – усмехнулся Лен, заметив во мне изменения. – Но меня не проймешь.
– И не пыталась.
Мы оба обернулась, услышав очередной вой. Я даже подскочила на ноги, но мужчина обхватил мое запястье и потянул вниз, заставляя сесть обратно.
– Убери руку.
– Приказывать соизволишь? – деланно изумился, глядя на меня снизу вверх.
– Пока что прошу.
– Что-то твой тон говорит об обратном, Ши.
– Шанри, – поправила я. – Будь добр, называй меня полным именем и не позволяй себе вольностей.
– Ах, простите, что задел ваши чувства. Не хотел, видите ли, осквернить своими словами вашу благородную душонку, Шанри Эливар. Вот только позвольте заметить, что не я попал в рабство, а вы. Вы дрались на кулаках с мужчинами и едва не стали подстилкой для одного из них…
У меня закончился словарный запах. Я открыла рот от изумления и часто задышала, понимая, что пощечина сейчас не поможет. Ходжес же медленно поднялся. Поравнялся со мной, вперил в меня злой взгляд.
– И чем же я тогда хуже? – склонил он голову набок. – Низок происхождением? Не вышел породой? Мое предназначение лишь мести дворы и виться вокруг богатенькой доченьки?
Я пошатнулась, не веря своим ушам. Еще пылала злостью, однако заподозрила неладное.
– Не понимаю, о чем ты.
– И не поймешь, – ядовито добавил мужчина, но шумно втянул воздух и тут же превратился в добродушного лорда с широкой улыбкой. – Волки приближаются. Благородная дама не против, если я отойду? Ненадолго, всего лишь убью их!
– Лен, я на самом деле не понимаю! – забеспокоилась, тоже слыша шелест травы. – При чем здесь богатенькая дочка? Тебе что-то отец сказал? – схватила я его за рукав.
– Не строй из себя невинность, будто не знаешь. Но забыли, ты права. Не стоит ворошить прошлое. И я вызвался помочь по старой памяти, не более того. Не хотел, чтобы все оказалось зря. Чтобы мой отец отдал свою жизнь понапрасну, чтобы мой мир перевернулся с ног на голову не ради благой цели, чтобы пришлось скитаться по чужой стране, чудом убегая от погони, из-за обычного пустяка. Ты скатилась, Ши. Пала низко. Но ведь не ради этого я ушел тогда. Верно? Так давай же все вернем на круги своя и сделает так, чтобы все было не напрасно.
Первый волк прыгнул на спину Лена. Мужчина не замешкался, достал меч и одним четким ударом повалил зверя. Второй появился сбоку. Третий вышел с другой стороны костра, а четвертый бросился уже на меня...
Глава 13
Лен сейчас был похож на своего отца. Отважный, грозный. Не за красивую улыбку Алана Ходжеса нарекли первым мечом Опина. И свое состояние он заработал на нескольких турнирах, разгромив всех своих противников. А сын сейчас ни в чем ему не уступал. Четкие, выверенные движения, лишь точные удары и полная сосредоточенность.
– Держи, – бросил мужчина мне в руки меч, а сам достал кинжал.
Я разрезала своим оружием воздух. Взвесила, быстро подстроилась под тяжесть и уже в следующий миг отбилась от прыгнувшего на меня волка.
На лицо брызнула кровь. Я поморщилась, наблюдая за съезжающей с лезвия тушки животного, и приметила еще несколько тварей, которые медленно вошли в круг света. Из раскрытых пастей тянулось рычание. На землю капала слюна. В черных омутах глаз блестели жажда и звериная ярость, не предвещающие быстрого и легкого исхода.
Я попятилась. Обернулась на треснувшую под ногами палку и в следующий миг отпрыгнула в сторону от очередного волка, решившего полакомиться вкусной добычей. Он угодил в костер и громко заскулил. Разметал горящие угли и ветки, испугался подожженного хвоста и бросился наутек, по дороге сбив несколько собратьев.
В какой-то момент мне даже показалось, что мы справимся. Лошадь танцевала вокруг березы, вырываясь на свободу и опасаясь приближения какого-нибудь зверя. Лен довольно ловко орудовал клинком. Я же держалась рядом с ним, не обманываясь по поводу своих способностей, и изредка наносила смертельные удары.
Все-таки показалось…
Мужчина вдруг рухнул на колени и застонал. Я встрепенулась, не позволила клыкам сомкнуться на его предплечье. В голову звоном пробилась мысль, что все потеряно. От внезапного чувства безысходности из рук едва не вывалилось оружие. Однако в следующий миг пришлось собраться и встать в боевую стойку. Нет уж, ребятки!
– Лен, с тобой все в порядке?
Он качнулся, сильнее сжал клинок. Резанул пустое пространство и вдруг завалился на бок. Я взвизгнула, не ожидая подобного исхода. Каждой клеточкой тела почувствовала, что осталась одна, и начала топтаться по кругу. Так не вовремя заржала лошадь. Неподалеку послышался громкий вой, призывающий на пиршество новых зверей. Я стала махать мечом, наставляя острие попеременно на каждую особь, движущуюся к нам. А пополнение все прибывало. Они выныривали из темноты, переступая через своих поверженных сородичей, и смыкались в плотный круг. Их не пугал огонь, не заботило мое оружие.
– Лен? – позвала, толкнув его ногой. – Лен, мне не до шуток.
Я не заметила на нем кровь. Бегло осмотрев мужчину, на обнаружила ни единой раны. Но почему лежал, не отзывался? С какой стати вдруг упал?!
– Лен!
– Шкатулка, – простонал он, подняв трясущуюся руку. – Дай ее мне. Там…
Я с трудом различила слова. Вскинула голову, высматривая, где сейчас его сумка, и ринулась к лошади. Попыталась все сделать быстро. Ударила ногой в морду одного четвероногого, проткнула второго, саданула по боку третьего. Кое-как добралась до заветной вещицы, но едва повернулась к Ходжесу, как едва не осела от количества набросившихся на него волков.
Побежала к мужчине. Выронив шкатулку, начала расталкивать животных. Рубила их со всей силы, превратилась в монстра, не чувствующего жалости, но явно уступала им. Меня укусили. Я застонала, смахнула слезы. Услышала скулеж за спиной и рассмотрела еще пытающегося сражаться Лена.
А лесные псины наступали. Их было много. Они сбежались сюда со всей округи, двигались к нам, собираясь отомстить за поврежденных братьев, и давили количеством.
Но в какой-то момент все прекратилось. Волки застыли. Они начали пригибать головы, отступать, постепенно скрываясь в ночной тиши. Я же не могла выровнять дыхание и продолжала наставлять то на одного, то на второго лезвие меча. Ничего не понимала. Глотала вязкие слюни. Подпрыгивала на здоровой ноге и нервно облизывала губы.
– Все, Ши, можешь расслабиться, – прошептал Лен, уронив руку.
Я подлетела к нему, отбросила в сторону оружие. Начала лихорадочно осматривать, обнаруживая все новые и новые раны. Его сильно покусали. Ноги, плечо, бок. Было страшно на это смотреть, хотелось взвыть от нахлынувшей паники и просто поддаться эмоциям. Но я не могла себе этого позволить.
Бросилась к лошади. Достала оттуда несколько подходящих лоскутов ткани. Когда вернулась к мужчине, разорвала его одежду и, полив немного воды на поврежденные участки, начала их обматывать.
– Подожди, – с трудом проговорил он. – Там… В шкатулке есть еще…
– Что? – не расслышала я. – Что нужно взять?
Из его ладони вывалился черный медальон. Я облизала пересохшие губы и подцепила его кончиками пальцев. Заподозрила неладное. Предположила, что именно из-за него волки внезапно отступили, как вдруг заметила под рукавом Лена странное сияние.
Одернула тот и охнула. Не может быть! На запястье пульсировала метка, которая совсем недавно была у меня. Чтобы поверить свою догадку, я спешно взглянула на руку, но не обнаружила там никакого знака. Чисто! А у Лена такой же символ, два ромба, вписанных друг в друга. И сейчас он все четче вырисовывался на коже мужчины.
– Как такое возможно? – поразилась я. – Лен, ты только посмотри!
Мужчина лишь дернул пальцами – на большее у него не хватило сил. Окровавленный, с закрытыми глазами, с тяжелым свистящим дыханием. Мне стало боязно за его жизнь.
– Лен, приди в себя! – похлопала я его по щекам. – Что нужно достать в твоей шкатулке? Там есть что-то для восстановления?
Его потрескавшиеся губы пошевелились. Ничего не расслышав, я наклонилась и полностью обратилась в слух.
– Голубая... – прозвучало не громче шелеста листвы. – Нужно к ране.
– Да, сейчас, – закивала я, попутно вытирая со щек влагу.
Справляться с собственными ранами всегда проще. Терпишь, сцепив зубы, и не подаешь виду, насколько тебе плохо. Тут же я оказалась полностью бесполезна. Не представляла, как ему помочь, как вытащить из внезапно критической ситуации, как вернуть к жизни. Да что вообще с ним?!
Быстро отыскав в шкатулке указанный предмет в виде капли, я приложила его к ноге мужчины. Тот вздрогнул, зашипел. Рана в один миг перестала кровоточить, однако заживать не спешила. Я повертела в пальцах диковинку. Осторожно дотронулась ей к тому же месту, однако не дождалась каких-либо изменений.
– Она помогает лишь остановить кровь? – уточнила у Ходжеса, который в ответ пошевелил рукой. – А обеззаразить? Что если туда попала инфекция? Может, сначала водой или прижечь, а потом уже…
– Не надо, – выдавил Лен. – Просто прикладывай.
– Хорошо, – судорожно выдохнула я и принялась таким же образом обрабатывать другие раны.
Их оказалось много. Кровоточащих, мелких, глубоких и не очень, от когтей или зубов, рваных и совсем безвредных. В какой-то момент пришлось отвлечься, чтобы подкинуть в разваленный неуклюжим волком костер несколько веток и более толстых поленьев. Я даже на миг застыла, всмотревшись в громко потрескивающее дерево и искры, разлетающиеся вокруг.
В груди давило. От понимания, что метка ко мне больше не вернется, не появилось облегчения или радости. Наоборот! Возникло жгучее желание вернуть ее обратно, чтобы не заставлять другого человека страдать. Наверное, очень глупо. Судя по моему прошлому, Лен заслуживал подобной участи, однако наш недавний разговор заставил во многом усомниться. И если бы не волки…
Я отмахнулась от неуместных в данный момент мыслей и вновь приступила к обработке ран. К каждой из них прикладывала артефакт, потом ждала, пока перестанет течь кровь, и обматывала их добытой из подручных средств тканью. Это заняло много времени. Я старалась действовать аккуратно и постоянно следила за состоянием Ходжеса. Оно пугало! Мужчина не открывал глаз, изредка отзывался на какие-нибудь вопросы и вроде бы просто лежал. Не спал! Находился в сознании и, скорее всего, безустанно боролся с внутренней болью, ведь слышал меня, кое-как реагировал, но с трудом двигал даже пальцами.
– Чем еще тебе помочь? – наклонилась к Лену, когда закончила с ранами.
Он замычал и покачал головой. Гулко сглотнул. Его веки затрепетали. Я на миг обрадовалась, что сейчас откроет глаза, однако мужчина даже этого не смог.
– Это из-за метки? – озвучила предположение и посмотрела на его запястье.
Теперь она отличалась от моей. В ней появился третий ромб, вписанный в два другие, который пульсировал алым.
– Вот кто тебя просил лезть в мои дела? – пробурчала себе под нос. – Жил бы себе спокойно, горя не знал. Нет, нужно погеройствовать! Что с вами, мужчинами, не так? Почему думаете, что женщины не в состоянии со всем справиться сами? – Я шумно втянула воздух, ощущая внутри предательскую дрожь. – Знаешь, самым правильным с моей стороны сейчас будет уйти и бросить тебя здесь гнить. По старой памяти, как ты любишь говорить. Я не мстительная, но за некоторые поступки взяла бы плату. И такая вполне подошла бы.
Пальцы беспомощно стягивали разорванную рубаху. Второй рукой я сжимала его запястье, глупо надеясь, что метка вот-вот пройдет и освободит Ходжеса от выжигающей его изнутри боли. Странно, но он не бился в агонии. Лишь жилка сильно пульсировала на виске.
– Ты не представляешь, как было горько от осознания, что ты меня бросил. Что слова твои оказались ложью, а поступки – игрой. Я до последнего не верила, что мой жених в состоянии плюнуть мне в душу, Лен.
С глаз потекли предательские слезы. Я смахнула их, привстала на коленях, собираясь отвлечься на что-нибудь, но села обратно и покачала головой.
– Я не прощу тебя, какие бы оправдания ты ни придумал. И не смей на меня злиться, слышишь?! Не знаю, откуда в твоих словах столько претензий, однако это не затмит того, что сделал ты. Или не сделал. Или позволил кое-кому сделать!
Подбородок задрожал, в горле собрался ком. Следовало замолчать. Пришло время заняться более важными делами. Вот только я уже начала изливать душу, чего не делала с момента, как уехала за женихом из отчего дома. Да, по возвращении поведала родителям о некоторых деталях своей поездки, но не поделилась особо тяжелыми переживаниями. Это было выше моих сил. И потому сейчас я не могла остановиться, желая хоть немного освободиться от скопившейся на сердце тяжести.
– Ты тоже смеялся с остальными за дверью, когда я кричала? Скажи, слышал, как звала тебя на помощь? Боги, Лен, почему позволил ему надо мной надругаться? Что я тебе такого сделала?!
Слезы хлынули непрерывным потоком. Я нахмурилась, вспомнив тот момент, и облизала соленые губы. Сильнее сжала запястье Ходжеса. Сдавила с такой силой, чтобы почувствовал эту боль и пришел в сознание, ведь я рядом, а он еще смеет так лежать и не реагировать?
– Ты предал нашу любовь, Лен. Хотя ее не было, так? Это я верила во что-то свое. С твоей же стороны ничего не было, иначе ты не оставил бы меня перед самой свадьбой, не написал бы идиотскую записку, не уехал бы на границу Опина и… остановил бы своего командира. Я верила в тебя и тебе! Наивно, да, и очень глупо.
Ходжес не шевелился. Лежал с опущенными веками, ничего не слыша. Наверное, поэтому меня тянуло что-то говорить. Словно эти слова помогут. Он пропустит через себя мою боль и вернется, чудом оправится от пугающей неподвижности и… да пусть даже посмеется! Лишь бы очнулся. Вот бы открыл глаза, посмотрел на меня небрежно и сказал что-нибудь едкое. Чтобы я разозлилась. Чтобы оттолкнула его и перестала чувствовать свою вину за то, что с ним сейчас происходило. Чтобы просто выдохнула напряжение. Ведь что еще я могла? Куда податься ночью, как выбраться из дикого леса, кого позвать на помощь? Мы здесь одни. Я одна…
– Лен, – произнесла отчаянно и коснулась его щеки. – Ты знаешь, у нас с тобой был бы мальчик. Но я не выносила малыша, прости. Слишком много слез и переживаний. Мне сказали, что волнение – это очень вредно для ребенка, но… Наверное, так даже лучше. Да, кому он был нужен? Я слишком молода, вокруг жужжали дамочки, осуждая старшую Эливар. Позор, как могла? Грязная, развратница, падшая девушка… А смогла ведь. Знаешь, и не жалею. Лучше первый раз так, с тобой и осторожно, чем потом с ним под тяжестью... ситуации. Представляю, насколько было бы больнее…
Мысли потекли в странном направлении. Такое ощущение, что я говорила, лишь бы говорить. Не задумывалась о содержании и просто держала руку Лена. Ждала его пробуждения. Готовилась к очередной стене, которую вмиг придется возвести. Однако ничего не происходило. Безмолвие. Неподвижность. Пугающая отрешенность.
До рассвета я разбавляла тишину спящего леса своим голосом. Постепенно перешла к своей жизни в отчем доме. Рассказала, какие последствия имел для родителей развернувшийся скандал. Сколько убытков принесла несостоявшаяся свадьба и мой последующий побег. Как в тот же год погода наказала нас ужасной засухой и неурожаем.
Я впервые за много лет изливала душу, понимая, что меня никто не слышит. А если и так, то это не беда. Сделаю потом вид, что разговаривала с орлом. Да, он тоже хороший собеседник, но в случае с Леном как-то все иначе. Эмоциональнее. Одновременно тяжелее и легче.
– Нужно куда-то ехать, – подняла я голову, не сразу поняв, что костер давно погас, а вокруг уже стелется предрассветная мгла. – Не стоит здесь задерживаться. Наверное, правильно будет отправиться в тот твой храм, но я сомневаюсь, что нас пропустят через границу. И вообще, я без документов. Как ты собирался нас перевезти?
Не дождавшись ответа, я поднялась и размяла затекшие ноги. Направилась к лошади. Подметила, что вряд ли смогу забросить мужчину на ездовое животное, однако решили все-таки попробовать. Получилось. Но с трудом. Я потратила всю свою смекалку и изворотливость на обычное, казалось бы, дело. Дотащила мужчину до поваленного дерева. Затянула его туда, подвела лошадь, с третьего раза перекинула на нее Ходжеса.
А потом двинулась в путь. Выискивала поселения, надеялась наткнуться на лесную тропу, ехала в изначально выбранном Леном направлении, при возможности собираясь пересечь границу с Опином – вряд ли удастся, но попробовать стоит. И мысленно уговаривала себя не нервничать. Все обойдется. Не стоит паниковать. Лишние телодвижения все равно не помогут.
Вскоре передо мной расстелилось озеро. Я заметила на противоположном берегу домик и направилась к нему. Покосившийся, с прохудившейся крышей, он был лучшим убежищем на грядущую ночь. Наверное, следовало продолжить поиски, пустить лошадь галопом, нестись без остановки вперед. Однако с вечно сползающим телом мужчины воплотить в жизнь довольно сложно. Еще появилась мысль оставить Ходжеса здесь, а самой поехать за подмогой. Вот только я не хотела его бросать одного.
– Какой ты тяжелый, – пыхтела я, волоча бывшего жениха в дом.
Сбросила к обнаруженной кровати многочисленный хлам. Уложила на нее Лена. Немного постояв над ним, отправилась к лошади, которую привязала надежнее и даже покормила. Вроде бы делала обыденные вещи, внешне выглядела спокойной, а внутри…
– Ничего, он скоро поправиться, – прошептала я, поглаживая животное. – Наверное, это так же, как после введения мне того шприца Вольтером. Хорошая версия, правда? И мне тогда понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя. Вот бы здесь было то же самое.
Услышав клич орла, я подняла голову. Провела с ним несколько минут. Поделилась своими переживаниями. А после направилась в дом.
Застыла на пороге. Долго не решалась войти, опасаясь худшего.
Казалось, я все делала неправильно. Следовало вести себя более расторопно, отыскать каких-нибудь целебных трав и напичкать Лена ими. А я…
Я вошла в дом и всхлипнула, встретившись с ним взглядом.
– Очнулся!
Глава 14
Долгий, пронзительный взгляд. Каменная отрешенность на лице Ноя Порсэна. Настораживающий блеск зеленых глаз, четко дающий понять, что этот человек слышал все до последнего слова.
Именно поэтому я сдержала свой порыв. Не бросилась к нему, как того хотела. Не начала расспрашивать о самочувствии. Не стала делиться опасениями по поводу его здоровья, не рассказала о лесном домике и озере неподалеку, не озвучила мысль, что совсем недалеко от нас тянется граница Лайра.
Так много всего, о чем стоило бы поведать. И следы волков, и странная тишина вокруг, и беспокойство навестившего меня питомца. Здесь опасно оставаться. Но и двигаться вперед рискованно.
Я направилась к столу, покрытому пылью и трухой, которая сыпалась с потолка. Отодвинула небрежным движением ноги скамью, даже не почувствовав недавнее место укуса. К слову, благодаря артефакту Лена рана довольно быстро заживала и совершенно не беспокоила. Я поставила на грязную поверхность сумку, выудила оттуда остатки воды. Откупорила крышку и все же пошла к мужчине.
Присев на край скрипучей кровати, приложила горлышко к его губам. Те раскрылись. Ему в рот полилась прозрачная жидкость. После нескольких глотков я отстранилась и хотела отойти, но Ходжес схватил меня за руку и не позволил даже подняться.
– Эта метка весьма необычная, – прозвучало хрипло. – Оставь меня здесь и уходи.
– Что? Нет!
– Ши, я кое-что слышал о таких, но никогда не встречал. Они парализуют тело, если отдалиться от хозяина на достаточное расстояние. Но, как видишь, я пришел в себя, и мне становится легче. Догадываешься, к чему клоню?
Он поднял руку, одернул рукав. Третий ромб обесцветился и готов был в любую минуту исчезнуть. Я в неверии коснулась кожи Лена. Провела пальцами по метке, перевела взгляд на мужчину.
– Если я правильно понял, то Вольтер уже в пути. И достаточно близко. Поэтому уходи, Ши. Бери лошадь и гони вперед. Теперь ты свободна.
– А ты?
Лен решил сесть на кровати. Правда, поморщился, и я уложила его обратно.
– Я разберусь.
– Не смеши! – фыркнула в ответ. – Ты сейчас слаб, ничего не можешь. И велика вероятность, что Солби еще не обнаружил мою пропажу. Бывало время, когда он несколько дней подряд не появлялся. И метка при этом не менялась. Это всему виной действие твоего «чудотворного» артефакта. Кстати, о нем!
Я поднялась и направилась к сумке. Достала оттуда приоткрытую шкатулку мужчины, подняла со дна несколько ценных вещичек, случайно вывалившихся туда. А едва приблизилась к Лену, тут же протянула прозрачную палочку, избавившую меня от рабства.
– Что нужно делать, чтобы вернуть метку мне? Просто провести над твоим запястьем и подержать в руке?
– Даже не думай, – процедил Ходжес и, выхватив артефакт, вдруг сломал его о колено.
Отбросил тот в сторону. Забрал свою шкатулку. А я отправилась поднимать осколки, которые могли бы пригодиться.
– Зачем? Ты из ума выжил, Лен? Это же был шанс… Очень дорогая вещь, наверное.
Палочки меркли. Они наполнялись серостью и быстро чернели, словно хранившаяся в них магия скрывала все, что им довелось очистить.
– Вольтер Солби близко, – заключил мужчина, разглядывая знакомый кристалл.
– Это тот, что ты выронил? – отвлеклась я от осколков.
– Да, я намеренно так поступил, чтобы взять отпечатки твоего хозяина. Теперь могу определять его местонахождение, – пояснил Лен и поднял на меня глаза. – Уходи, Ши, немедленно.
– Нет, – замотала я головой. – Он ожидает увидеть здесь не тебя. Согласись, будет странно… К тому же, у тебя много ран, а еще тебе придется подчиняться его приказам – по себе знаю! Ты против него не выстоишь.
Я вновь обратила внимание на две палочки, которые стали пылью. Они рассыпались на моих ладонях и частично осели грязью на полу. Как же все неправильно! Лен не должен отвечать за нерадивое поведение моей сестры. Я сама вызвалась помочь отцу и согласилась на рабство. Да, не желала вновь терпеть приказы Солби, однако не могла взвалить непосильную ношу ошибки Мирабель на плечи постороннего человека.
– Послушай, – торопливо произнесла и вновь опустилась на край кровати, – если все устроить правильно, мы успеем. Раз ты разрушил верный способ освободить тебя от метки, то можем сесть на лошадь и скакать до потери пульса.
– Меня снова парализует, – предупредил Ходжес.
– А ты покажи, в каком направлении ехать, и объясни, как пересечь границу. Я справлюсь.
– Уезжай одна.
– К чему эта жертвенность?! – всплеснула я руками. – Тебе жить надоело? Хочешь побыть в качестве подопытного? Привык к своему высокому положению и свободе, а потому думаешь, что носить эту метку так просто?! Нет, Лен, ты жестоко ошибаешься. И если ты не пойдешь со мной добровольно, то я потяну…
Он вдруг подался вперед и прервал мою тираду поцелуем. Первый миг просто ждал, а затем провел языком по нижней губе, без особого сопротивления развел их. Это оказалось… ошеломительно. Я опешила от подобного поступка и потому не сразу разобралась в происходящем. Даже в какой-то момент ответила. Вздрогнула от соприкосновения наших языков. Едва не опьянела от внезапно затопившего сердце тепла, чуть не поддалась старым чувствам, почти утонула в звуке его тяжелого дыхания, отозвавшемся дрожью внизу живота.
Вот только всему есть предел!
Я оттолкнула Лена и дала ему звонкую пощечину. Не собиралась мириться с подобным отношением. Не планировала подпускать его к себе.
– Не принимай мою заботу на свой счет, понял? – процедила с отвращением и демонстративно вытерла губы.
– Я не знал, Ши, – коротко объяснился мужчина. – Ни о чем из случившегося не знал.
– И не знай дальше, – бросила я и поднялась. – Сделай вид, что не слышал. Это ясно? Думаю, ты в состоянии провернуть подобный трюк. Просто помоги снять метку с твоей руки и не задавай лишних вопросов. Мы давно друг для друга чужие. А вот здесь, – я приложила ладонь к груди, – к тебе пылает ненависть. Как думаешь, очень приятно было встретить тебя на турнире?
– Ши, – поморщился он.
– Шанри Эливар, – снисходительно напомнила я. – Для вас, Ной Порсэн, я Шанри Эливар. И никак иначе.
Лен стиснул челюсти, и на его скулах заиграли желваки. Однако в следующий миг он улыбнулся только ему свойственной улыбкой. Будто не получил пощечину. Словно я вновь не оттолкнула его и не дала понять, что между нами давно и бесповоротно все кончено.
– Из-за твоей «старой памяти» мы оказались в одной лодке, – решила я взять ситуацию в свои руки и заставить его хоть как-то действовать. – И уж поверь, удовольствия в этом никакого. Однако я должна избавить тебя от моего клейма, чего бы это ни стоило. И дело не в тебе! – добавила поспешно, не позволив ему вставить слово. – То моя ноша. Мне с ней разбираться. Потому садиться на коня и бежать сломя голову я не стану. А значит, нам придется как-то справляться вдвоем. Поэтому поднимайся с кровати, раз уж в состоянии двигаться и говорить, и шагай за мной. Если Собли близко, то мы просто уедем. Завершим начатое, так сказать.
– Уже не успеете, – раздался со стороны входа голос постороннего.
