Текст книги "Джено и красное зеркало истины"

Автор книги: Муни Витчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Глава третья
Раскрытая тайна

Старик с мальчиком очутились в вихре светящегося газа. Под действием силы полной билокации Рене извивался всем телом, в то время как друид, напротив, оставался прямым как струна, держась за свой длинный посох. Погруженные в легкий туман, окутывавший вход в Домус Эрметика, они оказались перед громадной узорчатой калиткой из чистого золота высотой больше десяти метров. Калитка была открыта.

– Мы можем войти. Оскурабы одобрили наше прибытие, – сказал Фионн.

Неожиданно земля начала содрогаться – к ним приближалась гигантская нога, предназначенная для приема гостей. Она наступала на песок и гравий, поднимая отвратительное облако пыли. Рене оторопел перед этой «штуковиной», которая казалась живой.

– Не бойся. Гигантская нога, созданная фаберами, безобидна, – объяснил друид и подошел к ней глазом не моргнув.

Нога повернула, показывая путь гостям, пересекла прекрасную долину, в которой возвышалось величественное здание Домус Эрметика, целиком состоявшее из серебра.

– Отныне раз и навсегда запомни, что нельзя смотреть на фабера или оскураба в соответствии с правилами СК-АМ.7а и СК-АМ.7б Среднего кодекса, который ты должен знать назубок. Нарушив их, ты рискуешь подвергнуться Гламуре, – строго предостерег мальчика друид.

– Да, знаю. Если я не буду внимательным, то могу стать глухонемым или потерять память. Когда Джено приходил сюда вместе с Аноки и Дафной, он сильно рисковал, – ответил Рене.

Внезапно исполинские ворота из нефрита с брильянтами распахнулись, и оттуда полилось ослепительное сияние. Одновременно раздались сигналы гонга, а некоторое время спустя – пронзительные, оглушительные звуки трубы.

Потом сияние рассеялось, и показался коридор с амарантовыми стенами и черным мраморным полом, отражавшим большие люстры в форме цветов, которые раскачивались как маятники.

Из замаскированной двери выскочили магочи – пара больших голубых глаз, снабженных руками и ногами. Согласно их обычаю, они представились:

 
– Мы волшебные глаза оскурабов.
Лишь по необходимости вы последуете этим путем.
Используйте священный разум.
 

Рене улыбнулся, друида тоже, казалось, позабавила их экстравагантная наружность.

– Последуем за ними, – сказал Фионн.

Проследовав несколько метров, магочи остановились перед темной портьерой и дали пройти вперед лишь друиду:

 
– Мы волшебные глаза оскурабов.
Борода и посох означают мудрость:
Тонкий мыслитель – желанный гость,
И ему говорить,
Тому ж, у кого юн и гладок лик,
Омболу придется носить.
 

Они взяли нечто напоминавшее большое яйцо из белого воска и, взгромоздившись на зеленую деревянную скамеечку, надели на голову Рене, который не успел даже пальцем пошевелить. Теперь он ничего не видел и не мог говорить. Омбола, маска в форме яйца, мешала ему понять, что происходит.

Волшебные глаза подняли занавес и подтолкнули мальчика. Рене поскользнулся на коврике и упал.

Фионн, ушедший вперед, не мог обернуться: перед ним сидел оскураб, а два фабера стояли рядом и держали в руках массивные железные клещи.

– Помогите! Я ничего не вижу! – прокричал крылатый юноша, яростно колотя крыльями по полу.

– Молчи. Поднимайся и даже пискнуть не смей, – проворчал друид.

На оскурабе была классическая черная туника и дувы, особые очки с серебряными линзами, которые позволяли видеть суть вещей. За его спиной пристроилась змея с тремя головами. Она казалась спокойной.

Фаберы стояли в фиолетовых мантиях и беретах в форме плетеных бубликов.

Сильный аромат амбры распространился по комнате, обставленной инкрустированной мебелью и красными диванами.

Оскураб поднял левую руку и, кивнув, предложил друиду подойти:

– Добро пожаловать, тонкий мыслитель, носящий имя Фионн Айртеч! Я Илиас Букар. В редких случаях я соглашаюсь встретиться с кем-то. Должно быть, ситуация в Арксе действительно осложнилась, раз ты попросил дозволения прийти в Домус Эрметика. Говори, я тебя внимательно слушаю, как и фаберы, которые, как ты знаешь, не любят общества.

Друид, обеспокоенный присутствием змеи, откашлялся и объяснил причину визита, продемонстрировав формулы, по которым строилась Железная клетка.

– Честь и хвала тебе, Илиас Букар. Борьба в Арксе ожесточается. Мятежные псиофы объединились в Секту повстанцев и хотят свергнуть суммуса сапиенса Марго Крикен. Антею третьего уровня Джено Астору Венти удалось превратить Ятто фон Цантара, Баттерфляй О’Коннор и польскую антею Агату Войцик в живые тени, а потом заключить их в паскас, который я ему вручил. К сожалению, родители Джено и Рене остаются узниками в Золотом куполе Аркса. Единственная возможность освободить их – это забрать у фон Цантара перстень, открывающий белую дверь. Чтобы в Аркс вернулся мир, необходимо завладеть перстнем. Поэтому мы должны открыть паскас и вернуть к жизни трех злодеев. Надо построить Железную клетку, но только фаберы способны помочь мне сконструировать ее. Я знаю формулу. В этом и заключается цель моего визита. Со мной пришел юноша-сокол, чья судьба уже предопределена: он будет жить с вами.

Илиас Букар встал. Неожиданно освещение в комнате изменилось: стены и потолок трансформировались в желтые густые облака. Оскураб снова заговорил, а его дувы засияли:

– В Аркс Ментис должно вернуться прежнее процветание. Долг оскурабов продолжать исследования магии. Мы уважаем Золотой кодекс, и поэтому фаберы никогда не чураются работы. Следовательно, Железная клетка будет построена.

Илиас поднял руку, и из его пальцев вылетели потоки лучей, образовавших радужные дуги. Они приподняли золотые перья Рене, и мощная энергия вошла в его тело. Юноша, погруженный во тьму омболы, ждал.

– Стой, не двигайся – пусть твой разум подготовится. Мы сделали выбор: ты станешь оскурабом и вскоре вернешься сюда, так как здесь будет твое жилище. Ты Астор Венти, и в истории твоей семьи есть тяжелая рана. Мы несем ответственность за страшное преступление, совершенное против твоего предка Пауля Астора Венти. Его поразила рука нашего брата Навозного Червяка, движимого злом. – Голос Илиаса дрожал. Он признался в постыдном поступке. И друид, знавший истину о Пауле, был поражен искренностью этого заявления.

Рене захлопал крыльями. Ему хотелось заговорить, но он сдержался. Он испытывал гордость, что принадлежит к семье Астор Венти, несмотря на загадки, которые пока не позволяли узнать истину.

Когда оскураб понял, что Рене волнуется, он кивнул фаберам, и те немедленно посмотрели вверх на желтые облака. Крошечные осколки брильянтов дождем упали на Рене, и он стал похож на статую.

Фионн содрогнулся, опасаясь за участь мальчика, но Илиас успокоил друида:

– Мальчик проходит сейчас испытание Груиза, или Журавля: он в бессознательном состоянии, в котором замораживается любая мысль, а сердце освобождается от ненависти. Через несколько минут он снова придет в себя, – объяснил он.  – Злодеяние против Пауля Астора Венти остается тяжелым бременем в нашей истории, и мы сделаем все, чтобы помочь Джено и Рене. Большие клещи фаберов готовы к созданию Железной клетки. Скоро вы вернетесь в Аркс и сможете приступить к открытию паскаса. Эти два фабера к тому же починят Коническое колесо, которое уже давно вышло из употребления, – добавил оскураб.

– Суммус сапиенс просит вас еще об одной услуге: нужно, чтобы фабер пришел забрать печать антея Ламбера де Соланжа, спровоцировавшего смерть Боба Липмана, – сказал Фионн Айртеч.

Илиас Букар замер, а затем произнес:

– Еще одна смерть. Аркс становится по-настоящему опасным местом. Успокой и заверь мадам Крикен – печать будет доставлена сюда.

Фаберы взмахнули своими фиолетовыми мантиями и окружили друида, который почувствовал, как его пронзает ледяной ветер. Сердце его сильно забилось: от клещей исходили мощные магопсихические флюиды. Из железных инструментов фаберов торчали две трубки, и Фионн решил, что именно из этих трубок будут исходить электрические искры, необходимые для сооружения Железной клетки.

– Значит, нам с Рене можно снова отправляться в путь? – спросил он.

Оскураб поймал змею, которая, шипя, подняла все три головы, и положил ее на землю. Затем он взмыл на несколько сантиметров над землей и повернулся вокруг своей оси пять раз, чем вызвал легкое дуновение ветра, который устремился к крылатому юноше.

Распахнутые крылья Рене задвигались, и все его тело искривилось от судороги. Стон, кашель – и мальчик вернулся к реальности. Он прошел испытание Груиза.

Маска в форме яйца по-прежнему плотно прилегала к его голове. С закрытым лицом и пересохшими губами он все же попытался заговорить, но оскураб прервал его:

– Молчание обязательно! Выучи это раз и навсегда.

Фионн взглянул на Рене и вздохнул. А Илиас продолжал:

– Вместе с остальными оскурабами мы будем ждать возвращения этих двух фаберов. Зло никогда не найдет приюта в Домус Эрметика. Мы не сможем бороться против Секты повстанцев. Это не позволяет Золотой кодекс. Только гармония разума ведет к миру. Теперь вы можете удалиться. – Илиас Букар попрощался с друидом и Рене и исчез, словно растворившись вместе со своей змеей.

Нежная музыка ворвалась в комнату, желтые облака рассеялись, и появились магочи, вновь с маской в форме яйца.

 
Мы волшебные глаза оскурабов.
Калитка открыта, и вы сможете выйти.
Вторая омбола понадобится вам в Арксе.
 

Рене, оставшийся во власти тьмы, спотыкаясь и пошатываясь, искал друида. Фионн протянул ему руку и ободрил:

– Не волнуйся. Фаберы скажут нам, для кого предназначена вторая маска. Подготовься к отправлению.

В то время как Рене с Фионном пребывали в Домус Эрметика, в Арксе произошло невероятное событие.

В четыре часа дня дождь прекратился, хотя небо кое-где еще оставалось серым. Перед воротами Аркса Ментиса неожиданно предстал посетитель, о чем возвестил детский хор: прибывал антей.

Доротея как новый церемониймейстер дождалась, пока дверь открылась, и, к своему удивлению, увидела Ламбера де Соланжа. Он был без формы, очень исхудавший, под мышкой у него была картонная папка.

– Ты? Но как ты осмелился вернуться после всего, что наделал? Как тебе удалось снова воспользоваться печатью? – спросила она, кипя от возмущения.

– Я должен был вернуться! Мне необходимо срочно поговорить со своей тетей. Это действительно важно, – покорно ответил Ламбер едва слышным голосом.

– Ты сбежал из исправительной тюрьмы? Мадам Крикен придет в бешенство. Ты и представить себе не можешь, какое наказание тебя ожидает! – озабоченно добавила финская сапиенса.

Строгие часы не выдали никакого документа: имя Ламбера было уже вымарано из списков Аркса.

– Ты вне закона и не сможешь войти, – непреклонно сказала Доротея.

– Прошу тебя, используй вертильо и извести мою тетю, что я здесь, – настаивал мальчик.

Доротея лишь развела руками. Она нервно активировала свой головокружитель, заставив засиять такой же у Крикен.

Суммус сапиенс мгновенно примчалась. Увидев племянника, она пришла в изумление:

– Несчастный! Как ты осмелился? Убирайся немедленно!

– Прошу тебя, выслушай меня, я должен поговорить с тобой по поводу одной жизненно важной проблемы. Поверь мне, я бы никогда не вернулся, если бы в этом не было необходимости. Ты узнаешь, о чем идет речь, и тогда решишь, можно мне будет остаться или нет, – в порыве чувств говорил Ламбер.

– Как же ты сумел воспользоваться печатью? – разъяренно спросила Марго.

– Я взломал замок и вошел. Это оказалось не сложно, – объяснил он, понурив голову.

– Говори, я тебя слушаю, – едва сдерживая гнев, выпалила Марго.

– Я предпочел бы, чтобы здесь никого не было, – сказал мальчик, уставившись на Доротею.

– Какое бесстыдство! – заявила мадам.

– Повторяю тебе, это деликатнейший вопрос. – Упорство Ламбера было вознаграждено, в конце концов ему удалось убедить тетю отпустить церемониймейстера.

Доротея ушла, надувшись, и тут же известила экономку и остальных сапиенсов о нежданном и нежелательном возвращении французского антея.

– Ну! Говори быстрее. Твою печать очень скоро увезут, – с укоризной уставилась на племянника мадам Крикен.

Ламбер де Соланж вручил своей тете папку:

– Вот, прочти. Эти бумаги мне выдала администрация тюрьмы. Там навели справки о нашей семье, и ты… ты к ней не принадлежишь, – произнес Ламбер.

– Как это не принадлежу? Я твоя тетя! Твоя бедная мать Катрин, умершая несколько лет назад, была моей сестрой! – с возмущением возразила мадам Крикен.

– Нет. Ты не Крикен, и покойный Риккардо Железный Пест это знал.

Заявление мальчика потрясло престарелую даму.

– Что ты говоришь? Ты сошел с ума! Риккардо Железный Пест был большим другом всех Крикенов в Париже. Как же ты можешь утверждать, что я тебе не родня? – Разгневанная, она раскрыла папку и принялась читать.

После первой же страницы ее лицо сделалось белым как простыня, и она едва не лишилась чувств. Вцепившись в статую ипповоло и медленно соскользнув, Марго села на хрустальную ступеньку.

– Нет, этого не может быть, – проговорила она, сжимая бумаги.

Ламбер сел рядом и обнял ее:

– Мне тоже стало не по себе, когда я прочитал. Но это правда. Сертификат выдан нотариусом Карлом Дебуа, который в то время был очень известен в Париже. Я немедленно прибыл сюда именно для того, чтобы не давать сведения о тебе этим… из тюрьмы. Было бы непросто объяснить им, что такое Аркс Ментис и что ты суммус сапиенс!

– Если это шутка, то ты очень дорого за нее заплатишь! Возвращаться в Аркс ради такой лжи! Не могу поверить, что у тебя настолько извращенный разум. Мне стоило бы надавать тебе пощечин. Оплеуха конечно же не решила бы проблемы, но ты ее заслужил, – в бешенстве сказала мадам.

– Нет, это не шутка. Я прекрасно знаю, что совершил ошибку: смерть Боба все еще преследует меня. Даже если ты мне не веришь, я раскаялся. Я пришел сюда из-за тебя. Внимательно прочти эти документы, – сказал Ламбер.

Старушка сняла шляпу и дрожащими руками пригладила волосы, уложенные в пучок. Она еще раз перечитала бумаги, беспощадно сообщавшие о ее истинном происхождении.

В древнейшем свидетельстве говорилось о том, что она в действительности не была Крикен. Или, лучше сказать, урожденной Крикен. Подтверждение этому содержалось в документе, подписанном Аланом и Жюстин Крикен, которых она считала своими родителями.

Алан и Жюстин удочерили ее. Настоящими родителями Марго были… Флеммо и Дионисия Астор Венти!

Свидетельство об удочерении Париж, контора нотариуса Карла Дебуа

В присутствии нижеподписавшегося нотариуса Карла Дебуа

Супруги Алан и Жюстин Крикен становятся родителями девочки по имени Марго, в возрасте двух месяцев, родом из Италии.

Настоящие родители, Флеммо и Дионисия Астор Венти, в силу невозможности обеспечить девочке образование и надлежащий образ жизни поручили ее синьору Риккардо дель Пиджо Ферро.

Вышеназванный благородный человек не в состоянии следить за воспитанием девочки и поэтому поддерживает ее удочерение просителями.

Семья Крикен, достойнейшею происхождения, сможет вырастить этою ребенка с любовью и лаской в доме, где уже есть девочка, их родная дочь, трехлетняя Катрин.

Кроме того, им известно, что у Марго есть два брата-близнеца, Свево и Джено.

Свево остается со своими родителями в Италии, в Нижнем Колоколе, а о Джено нет никаких известий.

Подлинность заверяю, нотариус Карл Дебуа

Одобрено и подписано Аланом и Жюстин Крикен

– Я Астор Венти?! Я итальянка?! Сестра-близнец дедушки Джено – Свево Астора Венти?! Но еще один близнец, третий, носит то же имя, что и антей Джено! Но… тогда… где же мой второй брат? Жив ли он? – Марго была поражена. Сердце у нее подскочило, ноги дрожали и раскалывалась голова.

Ей на память пришло письмо Свево, в котором были указаны два имени: Марго и Джено.

– Следовательно, вместе с моим именем Свево упомянул третьего близнеца. Он хотел, чтобы эта информация дошла до кого-то, кто в состоянии узнать правду о нас, о его брате и сестре… Вот объяснение! И этот человек – Джено, который носит имя моего близнеца. – Мадам была во власти сложных рассуждений, которые постепенно становились простыми и ясными. Она поняла смысл письма Свево.

Что могло произойти после ее рождения? Почему ее настоящие родители, Флеммо и Дионисия Астор Венти, воспитали только Свево, выбрав другую участь ей и Джено?

Эти вопросы мучили мадам Крикен.

– Я уже стара, минуло столько лет. Алан и Жюстин растили меня с любовью, и я думала, что они мои родители. К тому же я очень любила Катрин, которую считала своей сестрой. А теперь эта новость: я была рождена в семье Астор Венти. – Марго была в страшном смятении.

– Да и Риккардо Железный Пест был не слишком честен с тобой. Он так и не сказал тебе правду. Почему? – спросил Ламбер, не поднимая глаз.

– М-да. Почему он скрыл, что я из Асторов Венти? Без сомнения, Риккардо знал, какая судьба выпала моему брату Джено.

Мадам Крикен была так встревожена, что едва могла дышать.

– Предана! Высмеяна! А ведь я по-настоящему любила Риккардо, уважала его. Но сейчас я хочу понять, почему у Асторов Венти такая мрачная судьба. Все эти тайны наводят на мысль о проклятии! – Крикен посмотрела на Ламбера. – Поклянись мне, что никому ничего не скажешь. Я была и останусь суммусом сапиенсом, мадам Марго Крикен. Я сама должна выяснить правду об Асторах Венти и сама поставлю всех в известность. Так будет справедливо. – Мадам указала на Ламбера и проговорила: – Поклянись, что не проговоришься!

– Клянусь! – воскликнул он, прижимая руки к груди.

– И Джено с Рене ты тоже не скажешь ни слова, – добавила Марго.

– Успокойся. Я буду держать рот на замке, но… – Ламбер вцепился ей в руку.

– Что такое? – в испуге спросила старушка.

– Можно мне тут остаться? Только ты как суммус сапиенс можешь дать мне этот шанс, – взмолился мальчик, и глаза у него загорелись.

– Ты совершил ужасное преступление. Как можно такое простить? Сапиенсы, псиофы и антеи никогда не согласятся с этим, – ответила Марго.

– Придумай что-нибудь. Я хочу исправиться. Тебе не придется раскаиваться. Я буду усердно посещать лекции и бороться вместе с тобой против мятежников.

Мотивация Ламбера показалась мадам обоснованной. И она согласилась – ведь у нее не было выбора. Если она не позволит Ламберу вновь поступить в Аркс, кто знает, что еще он может натворить.

– Хорошо. Я подумаю, – сказала она и, взяв его за руку, зашагала в Салон фламинго.

Появление в Арксе Ламбера вызвало негодование у присутствовавших там колдунов и волшебников. Многие полагали, что она оказала услугу юному французу просто потому, что была его родственницей. Никто не мог знать, какую драму пережила Марго.

– Этот антей, как вы знаете, был мною исключен, но теперь он здесь, – заявила мадам. – Объяснения я смогу предоставить позже. Пожалуйста, продолжайте ваши дискуссии и думайте, как подготовиться к атаке мятежников.

Мадам Крикен спешно отправила всем сапиенсам серию парасфер, где сообщала им, что снова приняла Ламбера и что постарается как можно быстрее объяснить им причины.

На самом деле Доротея уже оповестила других мудрецов, которые отреагировали не слишком благожелательно. Впервые сапиенсы разошлись во мнении с Марго.

Гулкий удар пробил семнадцать раз.

Ворча и ругаясь, старушка дотащила Ламбера до лестницы. И тут заговорили Противоречивые Утверждения:

– Его возвращение чревато войной. Пусть он убирается прочь, а ты иди дальше одна, продолжай свой путь по лестнице, – сказал черный рот слева.

Рот справа зашлепал толстыми губами и заявил прямо противоположное:

– Добро пожаловать тому, кто несет правду! Лишь со справедливостью в Аркс вернется древнее процветание.

Мадам рывком схватила Ламбера за куртку и торопливо повела его на второй этаж. Они помчались по коридору. Добежав до статуи женщины с красной вазой на голове, Марго повернула эту вазу, и мальчик увидел, как открылся потайной ход.

– Заходи быстро, – приказала Крикен, а затем затолкала Ламбера в служебкабио и рассыпала пыль Дубо-ка.

– Где мы? Почему все стены здесь в каких-то ящичках? – Мальчик был испуган.

– Это секретное место, где мы встречались с Риккардо Железным Пестом. Здесь я овладела самыми тонкими методами волшебства и месяц за месяцем проводила в исследованиях. Теперь садись вот сюда на подушки – и ни звука! – Суммус взяла стремянку и, сжимая документы свидетельства, словно они были из чистого золота, полезла наверх.

Мальчик оглядел восьмиугольную комнату с тысячами пронумерованных ящичков, наблюдая за той, кого он до недавних пор считал своей тетей.

Марго, как фурия, открывала многочисленные ящики, наполненные магическими предметами: книгами, бумагами, фотографиями. Она была уверена, что найдет то, что объяснит тайны Асторов Венти, и прежде всего ее удочерение. Она просмотрела сто пятьдесят ящичков, переходя с лестницей от одной стены к другой. Обессиленная, Марго застыла на лестнице, прислонившись головой к стене, и в отчаянии снова принялась размышлять о своей жизни.

– Как же получилось, что все достижения магии Аркса так и не позволили мне открыть свое происхождение? Никогда никаких видений или предчувствий о моих братьях-близнецах! – размышляла она, и ее взгляд упал на тонкую перегородку между пятьдесят пятым и пятьдесят шестым ящиками.

Мадам вытащила оба ящика, и перегородка со скрипом открылась. Внутри была вертикально вставлена шкатулка из дерева, похожая на портсигар. Испытывая любопытство, Крикен вытащила ее содержимое: три письма и старую выцветшую фотографию. Марго поправила очки и, задыхаясь, стала рассматривать ее:

– Младенцы! Близнецы! Девочка и два мальчика нескольких месяцев от роду.

Трогая фотографию, мадам привела в действие методы ретроведения и тотчас же поняла, что это была она! Да, она сама в детстве вместе с братьями Свево и Джено. Она перевернула снимок, но на обороте не было ни даты, ни имен.

Она взяла письма и медленно спустилась по лестнице. У нее закружилась голова, поэтому она села рядом с Ламбером и принялась читать. Первое письмо оказалось точной копией свидетельства об удочерении, врученного ей Ламбером. Она перешла ко второму и почувствовала, как у нее леденеет кровь: письмо было написано Флеммо и Дионисией Астор Венти, прадедушкой и прабабушкой антея Джено.

С почтением и любовью многоуважаемому Риккардо дель Пиджо Ферро

После долгих размышлений мы с женой решили оставить у себя только одного из трех близнецов, Свево, единственного, кто оказался совершенно нормальным, лишенным каких бы то ни было магических способностей. Марго и Джено, напротив, уже проявляют свою неординарность, например, одними лишь младенческими криками могут перемещать предметы и вызывать в доме дождь или туман.

Я прекрасно знаю, что принадлежу к семье, предки которой были волшебниками. Сам я не обладаю никакими способностями в этой области и весьма доволен этим. Мы с женой крайне озабочены тем, что не в состоянии справиться с маленькими Марго и Джено, и поэтому отдаем их на поруки вам, гениальный Риккардо.

Мы с болью разлучаемся с ними, но зноем, что вы, бесспорно, обеспечите лучшую жизнь нашим детям и поможете развить у них те дарования, которые мы не в силах контролировать.

В Нижнем Колоколе мы владеем аптекой и ведем простую и честную жизнь. Приезжайте, чтобы забрать Джено с Марго, когда сочтете нужным.

С бесконечной благодарностью

Флеммо и Дионисия Астор Венти

Мадам не могла вымолвить ни слова, слезы текли у нее по щекам, капая на подушки. Ламбер был потрясен, глядя на то, как сильная и могущественная женщина согнулась, словно былинка.

– Они нас не любили. Они отказались от меня и Джено. Как могут родители так просто отдавать детей? – рыдая, восклицала Марго.

Потом она взяла третье письмо и, читая его, плакала навзрыд. Оно было от Риккардо Железного Песта.

Третий близнец

Моя дражайшая и преданная Марго, когда ты прочтешь это письмо, я уже буду лежать в земле.

Я уверен, что читая, ты разволнуешься.

Теперь ты знаешь правду – эти письма и фотография являются ее доказательством.

Но ты не должна меня ненавидеть за то, что я ничего тебе не рассказал, не должна ненавидеть своих настоящих родителей, Флеммо и Дионисию Астор Венти.

Они не знали, как обращаться с тобой и с Джено.

Алан и Жюстин Крикен воспитали тебя с любовью и лаской вместе со своей дочерью Катрин. Мне удалось привести тебя в Аркс Ментис девочкой именно потому, что у тебя была фамилия Крикен. Как ты знаешь, ни один Астор Венти не мог вступить в Крепость разума из-за тревожной истории суммуса сапиенса Пауля Астора Венти.

Надеюсь, что правда о его смерти станет известна.

По сравнению с твоим братом Джено тебе повезло.

У тебя есть семья, ты сделала карьеру в Арксе, а ему выпала другая судьба.

У него был необыкновенный дар, которым обладают немногие маги. Я не мог отдать его на усыновление и с невероятными трудностями вырастил далеко от Аркса.

Он знает о твоем существовании, знает всю правду, но предпочел не иметь никаких контактов ни с тобой, ни со Свево.

Он очень огорчился, когда ему сообщили, что Свево умер, но утешился, узнав о существовании сына брата. Возможно, когда ты прочтешь это письмо, в Арксе произойдут большие перемены.

Возможно, кому-то удастся выяснить, кто убил Пауля, действительно выдающегося мага. Постарайся отыскать его гробницу рядом с моей: его могила скрыта, никто ее не находил.

Возможно, теперь ты заняла мое место и стала суммусом сапиенсом.

Помни, что ты из Асторов Венти и поэтому должна мужественно выдерживать все тайны и страдания своей семьи.

Не ищи своего брата Джено.

Третий близнец нуждается в одиночестве.

По моим предположениям, с ним сможет встретиться только мальчик. Мальчик с той же кровью.

Но больше я уже ничего не могу прояснить: мои предчувствия этим ограничиваются.

Используй все свои магопсихические силы, гордись своим происхождением.

Ты одна из Асторов Венти, хотя и была воспитана в семье Крикен. Учти, что у тебя есть возможность сохранить обе фамилии.

Для меня ты Марго Крикен Астор Венти.

Тебе решать, когда и как сообщить об этом членам Аркса Ментиса.

С уважением и любовью

Рикардо Железный Пест

Тусклый свет люстры освещал лицо Марго. Губы ее дрожали. Ей было плохо.

– Грустная история, – сказал Ламбер, понурив голову.

– М-да. Теперь я понимаю, почему испытывала особое расположение к Джено и Рене. Кровь никогда не обманешь. Но я и представить себе не могла, что я их родственница. Если бы Ятто знал это! Если бы он только заподозрил, кто я, то никогда бы не привлек к похищению Пьера с Коринной и маленького Рене. Думаю, мои родители поступили плохо.

Но если бы Риккардо не отдал меня в другую семью, кто знает, что стало бы со мной. Может быть, я бы никогда не оказалась здесь и не занималась бы делами Аркса и Асторов Венти. Своего брата-близнеца Джено я искать не стану. Уважу волю Риккардо хотя бы потому, что не знаю, жив ли еще третий близнец. Увы, я должна подчиниться судьбе, уготовившей мне ту же дорогу боли, что и Джено с Рене. – Мадам излила свое горе Ламберу, который из испорченного мальчишки превратился в хранителя личного секрета Марго.

– Когда ты скажешь всем правду? – спросил юный француз.

– Не знаю. Выберу подходящий момент. Вначале нужно заняться другими проблемами. Я должна принять программу месяца. Скоро начнется новый цикл.

Мадам Крикен не стала пускаться в объяснения. Она не могла рассказать Ламберу, что ожидает возвращения Фионна Айртеча с Рене и что скоро в Аркс прибудут фаберы, чтобы сотворить Железную клетку. Ламбер был антеем первого уровня, да еще исключенным, и он конечно же не подозревал о существовании оскурабов и фаберов, описанных в Среднем кодексе для второго уровня. Однако Крикен пришлось открыть ему, что Ятто, Баттерфляй и Агата поглощены паскасом.

Мальчик аж подпрыгнул:

– Живые тени? И все это сделал Джено?

– Да. Но пусть тебя это не волнует. Держи себя в руках. И без того будет непросто принять тебя снова, – сказала Марго.

Они вышли из служебкабио и быстро поднялись на четвертый этаж. Подойдя к Ложе психо, они обнаружили там всех сапиенсов, которые заметно нервничали.

– Суммус, мы получили твое послание и можем сказать тебе, что очень рассержены, – начал Набир, пронзая Крикен взглядом.

– Я знаю. Но у неожиданного появления Ламбера де Соланжа есть важная причина, – ответила Марго, которая явно неловко себя чувствовала.

– Как ты могла принять его после всего того, что он натворил? – истерично завопила Эулалия.

– Какая причина может заставить простить убийцу? – возмутился Стас.

Свои возражения высказали и Дафна с Доротеей. Они были озадачены поведением Марго.

Суммус вместе с Ламбером пересекла разводной мост, а сапиенсы последовали за ней в Комнату видений. Мадам села в профессорское кресло, и все отметили ее печальный вид.

– Прошу вас принять его возвращение, – произнесла Марго, указывая на Ламбера. – Он раскаялся и не может больше оставаться в исправительной тюрьме Парижа. Его исключение из Аркса надо аннулировать. Он искупит свою вину, выполняя все наши приказы. У меня есть очень важная причина просить вас об этом, но пока я не могу открыть ее. Если вы мне верите, то помогите – не чините препятствий этому мальчику.

– Может быть, ты сошла с ума? Или за всем этим стоит какой-то секрет? – вступила в разговор Эулалия, сделав шесть кругов глазами.

– Личный секрет, который тем не менее может иметь последствия для всей жизни в Арксе. Не вынуждайте меня сказать большее. – Марго активировала блокирующее слово, чтобы не допустить чтения своих мыслей сапиенсами.

Эулалия повернулась ко всем и раздраженно спросила:

– Ну? Примем это безумное решение?

Набир Камбиль сделал шаг вперед:

– Не хотелось бы допускать возвращения Ламбера, совесть не позволяет. Но, если ты утверждаешь, что это необходимо, я смирюсь. Однако ты должна как можно скорее объяснить нам причину. Иначе, полагаю, ты больше не сможешь рассчитывать на наше доверие и поддержку.

– Если вы сейчас покинете меня, то передадите Аркс бунтовщикам, – сказала Крикен, надеясь убедить всех.

– Да, действительно. Не можем же мы остаться без главы Аркса! – воскликнул Стас.

– Сместить тебя после всего, что мы вместе сделали? Нет-нет. Невозможно. Это значит признать то, что Ятто прав, а ты недостойна сидеть в этом кресле. – Дафна говорила сурово, но с любовью, искренне жалея свою старую подругу Марго.

Гулкий удар пробил восемнадцать раз.

– Уже поздно. Я должна написать программу на месяц: из списка мне известно, что прибудет новый антей первого уровня. И еще надо принять решение по поводу ужина. – Мадам Крикен встала.

– Насчет ужина можешь не беспокоиться. Я должен сообщить всем хорошую новость, – объявил русский врач.

– Наконец-то хорошая новость! – сказала Дафна, вздыхая.

– Ранья Мохатдина выздоровела. Мне все-таки удалось ее вылечить. – Стас удовлетворенно улыбнулся.