Текст книги "Джено и красное зеркало истины"

Автор книги: Муни Витчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Эта встреча с покойным суммусом сапиенсом посреди синей пустыни стала для Джено одним из важнейших жизненных уроков.

Он поднял глаза к звездному небу, но, как только попытался встать, буквы вернулись точно на свои места на косточке, и его окружил огонь.

Фиолетовое и красное пламя с желтыми, как солнце, языками охватило окаменевшего Астора Венти. Он завопил от испуга, и его крик отворил дверь, которая вела на второй перевал печати.

На этот раз ключа в форме вопросительного знака не понадобилось.

На мальчика навалилась адская жара, словно он очутился в самом пекле. Вспышки огня мешали ему разглядеть новый пейзаж. Он снял курточку и с закрытыми глазами поспешно зашагал, надеясь выйти живым из этой преисподней.

Неожиданный порыв ледяного ветра все изменил. На теле Джено застыли маленькие ледяные кристаллики. Несколько секунд он содрогался, а по коже бежали мурашки. Когда же он открыл глаза, то увидел пейзаж, напоминавший предыдущий, только пустыня была не синяя, а ярко-голубая. Небо на этот раз было светло-зеленым, а на горизонте виднелась флюоресцирующая полоска.

Круглая табличка указывала:

– Нет, я не боюсь. Печать, подобно большому сердцу, является средоточием всего, что мне предстоит понять и преодолеть, – пробормотал он, сжимая кость.

Песок завибрировал, словно в недрах заворочался крупный зверь.

Джено расставил ноги, чтобы сохранить равновесие, а в это время перед ним в результате подземных толчков поднимались облака зеленой пыли.

С неба сорвалась струя воды, образовав грязную лужу. Внутри ее засверкали искры. Джено был настолько поражен, что, положив в карман кость вместе с белой руной, сунул руку в жидкую грязь.

Неожиданно засиял яркий свет, и мальчику стало нехорошо. Он закричал во весь дух:

– Ты тоже суммус?

Джено решил, что Риккардо Железный Пест последовал за ним и в Изумрудную пустыню. Но он ошибся. Он почувствовал у себя за спиной присутствие незнакомца.

Тишина охватила необъятную пустыню, ни одна песчинка больше не шелохнулась. Джено тоже застыл. Он ждал голоса второго перевала печати.

И вдруг закрутился смерч цвета ультрамарина, внутри которого появился блестящий предмет, упавший в лужу грязи. Джено схватил его: это оказалась монета из чистейшего золота. С обеих сторон ее было высечено:

Астор Венти держал ее на ладони и зачарованно разглядывал. От нее исходило желтое сияние. Но не успел он задаться вопросом, для чего она служит, как смерч поднялся на несколько метров, указывая ему на один холм. Ветер чудесным образом не передвинул ни одной песчинки.

Этот ветер ждал Джено.

Он зашагал туда с монетой в руке и увидел, что внутри смерча кружится зеленый, как мох, камень.

Словно притянутый невидимым магнитом, этот камень вылетел из вихря и приклеился к майке Джено прямо на грудь. Мальчик не почувствовал ни боли, ни тяжести, он спокойно ждал, что произойдет дальше.

От камня отделился маленький прозрачный листок и упал на песок. На нем было написано:

Я Вербу-Ляпис. Я пишу для тебя.

Джено поднял листок и, медленно вдохнув, прошептал:

– Ты живой… камень?

Камень приклеился к майке, словно присоска, и бился как свет пульсирующей звезды. Юный антей не осмелился потрогать его, ожидая, что появится новое послание. И тут его отвлек шелест ветра, который тихо принес далекий голос. Этот голос, нежный и спокойный, десять раз повторил одну и ту же фразу:

Тантре Стендж Виоо.

Это и мое и твое имя.

Мы единое целое.

Камень знает истину.

Он пишет, когда нужно.

Золотая монета спасет тебя от тьмы.

Джено почувствовал, как у него закружилась голова, подогнулись колени и силы покинули его. Он обмяк и упал, подобно шелковой портьере. Он думал, что умрет, потерявшись в этой пустыне печати.

Кем же был Тантре Стендж Виоо? Почему он утверждал, что это и его имя и что они «единое целое»?

В тишине и одиночестве Джено показалось, что он превратился в одну из песчинок зеленой пустыни. Его охватил долгий и глубокий сон. А тем временем зеленый песок поднялся к небу, затемнив второй перевал печати.

Шум дождя разбудил антея. Он встал и решил отцепить от майки волшебный камень.

– Вербу-Ляпис! Ты мне пишешь, и я конечно же не хочу тебя потерять, – сказал Джено и с силой потянул камень, пока не оторвал его от майки. Никакого ключа не понадобилось, чтобы открыть последнюю дверь.

На полу каморки он увидел свои любимые башмокаты. На сей раз из-за спешки он надел их на голые ноги, рискуя натереть мозоли, затянул шнурки на крючках, надавил на кнопки на мысках, и стальные трубки, расположенные сзади, загудели, извергнув вспышку. Исполненный надежды, Джено отодвинул амарантовый занавес и, удерживая равновесие, с рюкзаком, раскачивающимся на спине, пустился бежать по дорожкам, которые вели в Аркс Ментис.

Его встретил шквальный ветер и ливень, хлеставший по лицу. У него болели ноги, но он продолжал лавировать, избегая маленьких и больших камней.

«Я иду, чтобы освободить вас», – думал он. Он уже представлял себе объятия отца и ласку матери, но понимал, что ему предстоит заняться еще одним важным делом – поиском самого себя.

Недалеко от Аркса Джено поскользнулся и упал, растянувшись на мокрой траве.

Несколько секунд он сидел под дождем, разглядывая черные набухшие тучи, закрывавшие золотые купола Аркса, и думал о Суоми: «Я чувствую, что она уже прибыла. Я расскажу ей о том, что со мной произошло».

Предчувствие не обмануло Джено: из леса показалась прекрасная финская антея. Она стояла в башмокатах, превосходно удерживая равновесие и сжимая за концы белую трость. Ее ладони были испачканы синим и зеленым песком, а белокурые волосы совсем намокли. На ней была изящная красная юбка и лиловая рубашка. Она промокла под дождем до нитки и в таком виде вызывала умиление.

– Суоми! – громко крикнул Джено, побежав ей навстречу с башмокатами в руке.

Девочка сняла коньки, поправила пояс с вертильо и повернулась к нему:

– Ты тоже здесь? Мы прибыли вместе, как и в первый раз, когда познакомились, – ответила она, радостно улыбаясь.

Джено крепко обнял ее.

– Я так счастлива, – прошептала Суоми, настроенная, как никогда, романтично.

– А станешь еще счастливее, потому что я не покину тебя ни за что на свете. – Джено гладил ее волосы, испытывая какое-то чудесное чувство.

Большие потухшие глаза антеи отразили тяжелые грозовые тучи.

– Когда я поняла, что пересекаю пустыни, то почувствовала себя по-настоящему одинокой внутри печати. А ты? – с любопытством спросила она.

– Я тоже. Еще как! Эти пустыни заставляют задуматься о жизни. Ты не видишь цвета, но одна была синей, а другая зеленой. – Джено еще крепче обнял девочку. Ему так хотелось рассказать ей о Риккардо Железном Песте и об этом странном Тантре Стендж Виоо, но надо было успокоиться и хорошенько обо всем поразмыслить, прежде чем поделиться своими приключениями.

– Ты хочешь мне многое рассказать, правда? – спросила антея, которая чувствовала сильные вибрации, исходящие от Джено.

– Да, это важно. Фон Цантар, мисс Баттерфляй и Агата были поглощены паскасом и теперь стали живыми тенями, – торопливо объяснил юный антей.

Суоми обрадовалась и высоко подбросила белую трость.

– У тебя получилось! Ты уникальный! Ты мой любимый колдун! – воскликнула она.

Смех Джено разнесся по всей Долине мыслей.

– Быстрее, поднимаемся по ступенькам и заходим в Аркс. За чаем из Строгой Розы все обсудим. Знала бы ты, сколько мне надо тебе рассказать! – Астор Венти взял девочку за руку, и они побежали по лугу между многочисленными лужами.

Джено и Суоми перешли большой разводной мост, откуда было видно, что канал Аркса уже освободился ото льда: из Кривозера туда быстро прибывала бирюзовая вода. Гремел гром. Дождь лил не переставая. Ни одного субканда поблизости не было: в такую непогоду большие белые лебеди предпочитали сидеть под крышей.

Джено и Суоми с трудом преодолели пятьсот ступенек, вырубленных в скале, и добрались до ворот. Бассальто оставался неподвижным: ни одного псиофа не было на подходе, и не летело ни одного би-флэпа – кто знает, когда они доберутся до Крепости разума в такую грозу.

– Заходи первая, так ты быстрее высохнешь, – сказал Джено и уступил дорогу Суоми, которая потянула за шнур. Голоса детского хора взметнулись к небу, и ворота распахнулись. В ожидании антеи там стояла ее кузина, псиофа Доротея Лиекко.

– Добро пожаловать, сестричка! Выглядишь так, словно только что вылезла из стиральной машины, – завела она разговор, поправляя красный бант на своей светлой косе.

– Ты? Что ты тут делаешь? – спросила удивленная Суоми.

– Милая моя, зловредный церемониймейстер Пило Магический Росток конечно же не мог принять тебя. Сама знаешь, что он скрылся за белой дверью и держит в плену Пьера с Коринной. И экономка мисс Баттерфляй тоже вряд ли встречала бы вас здесь: Джено превратил ее в живую тень, и теперь она делит паскас с Ятто и Агатой. Так что, моя дорогая кузина, пришла я, чтобы тебя встретить. Знала бы ты, как мы ждали твоего возвращения! Мадам Крикен просто не терпится увидеть Джено! – Доротея нежно погладила Суоми по голове.

– Могу себе представить, как непросто будет преодолеть новый цикл в Арксе. Джено только что рассказал мне про паскас. Он здесь, впусти его, – сказала антея, а тем временем прозвонили Строгие часы, выбрасывая из ящичка ее пропуск.

– Проходи внутрь, а о Джено я позабочусь. Потом нам предстоит долгий разговор, – сказала псиофа, подталкивая кузину ко входу.

В это мгновение снова запел детский хор – это входил Джено.

– А вот наконец и ты, – напыщенно произнесла Доротея.

– Ты здесь? – Джено остолбенел.

– Не нашлось никого другого, кто мог бы торчать здесь у ворот и принимать антеев. Сам прекрасно знаешь почему: это же ты использовал паскас! – подмигнула Доротея, и Джено кивнул.

– Вот именно, паскас. Набир Камбиль уже рассказал Марго, что случилось в аптеке? – с любопытством спросил он.

– Расслабься, все уже знают про паскас. Ты скоро встретишься с Марго… А что у тебя в рюкзаке? Ты же знаешь, что с собой нельзя ничего брать, когда путешествуешь в печати. – Юная псиофа пришла в ярость от одной только мысли, что Джено мог нарушить правила Аркса.

– В нем только куски Священной бочки, которая служит для создания клонафорта, – уверенно ответил мальчик.

– Ну ты молодец! – Напористость Джено поставила псиофу в затруднительное положение.

– А мой брат? С ним все в порядке? Я хочу тотчас же пойти к нему. – Джено был охвачен неудержимым желанием поговорить с Рене.

– Он здоров, но каждый вечер снова превращается в сокола. Я уже привыкла видеть его таким. Более серьезную проблему представляет Секта повстанцев. Габор Гааг уж точно не сдастся, – сказала Доротея.

– Но Новый Союз не победить. Мадам Крикен сумеет достойно руководить нами, – возразил Астор Венти.

Пока они говорили, Строгие часы прозвонили, и выдвинулся ящичек с документом, удостоверяющим личность Джено.

ПРОПУСК

Должность: антей

Уровень: третий

Имя: Джено

Фамилия: Астор Венти

Возраст: 12 лет

Национальность: итальянец

Способности: телекинез, телемпия, психофония, фандофия, медитация, психофония, ретроведение

День прихода: 11 марта

Время: 9.00

День ухода:…

Время:…

Календарь: поступление на первый уровень – 21 декабря, 19.33;

выпуск – 21 января, 8.00;

поступление на второй уровень – 1 февраля, 10.45;

выпуск – 2 марта; 9.00

Пока антей брал листочек, Гулкий удар пробил девять, заставив задрожать толстые стены Крепости.

Джено и Доротея перешли холл, освещенный желтыми светильниками, которые отбрасывали тени на картины, висевшие на стенах. Быстрым шагом они миновали статую ипповоло, установленную на трех высоких хрустальных ступеньках, и поднялись в коридор. Они попали в Салон фламинго, где происходило поистине Вавилонское столпотворение.

Псиофы из Нового Союза были заметно возбуждены, и каждый искал способ расправиться с Габором Гаагом и его приспешниками.

Когда Джено вошел, все разговоры прекратились, и псиофы приветствовали его громкими аплодисментами.

– Ты сотворил настоящее волшебство! Обезвредить самого фон Цантара! – кричали они.

Астор Венти был доволен: наконец-то все узнали о паскасе!

Суоми, стоявшая рядом с Аноки Кериоки и престарелой псиофой Дафной Огроджан, покраснела, услышав об успехах Джено.

Дафна приблизилась к нему, взяв под руку.

– Необходимо остановить Секту повстанцев, и я использую все пагубные алхимические эликсиры, которые знаю! – яростно начала она.

– Я счастлив, что ты прибыл, – приветствовал юного антея Аноки. – Надо действовать быстро, потому что секта сильна, – сказал он, хлопая по спине своего итальянского друга.

– Привет, воин сиу, я готов к битве, – воодушевленно ответил ему Астор Венти.

Аноки больше не носил форму: никакой тонки, никаких сапог, никаких перчаток. Он уже готовился стать псиофом, и его взгляд светился гордостью. Краснокожий, прозванный Красным Волком, принарядился к празднику: на голове у него были желтые и черные перья, а на шее – его любимый амулет.

– С тобой случилось что-то важное. Я это чувствую и читаю по твоим глазам, – обратилась к Джено Дафна.

– Да, дорогая армянская псиофа, во мне что-то изменилось, – смущенно ответил он.

– Путешествие в печати было поучительным? – спросила псиофа, внимательно разглядывая рюкзак на плечах у мальчика.

– Очень, – признался Джено и вытащил из кармана неразменную монету, Кант-Оссум и зеленый камень Вербу-Ляпис.

В Салоне фламинго в один миг установилась тишина. Все смотрели на Джено Астора Венти и предметы, которые он держал в руках. Золотая монета, сияющая невиданным светом, белая, как молоко, кость и зеленый замшелый камень, казалось, происходили из какой-то волшебной страны.

Дафна попятилась, Доротея оцепенела, Аноки стиснул свой амулет, а Суоми пробормотала:

– В чем дело? Что происходит?

Джено подумал, что предметы могли оказаться редкими магопсихическими инструментами и простодушно сказал:

– Я их сейчас не использую. Не бойтесь. К тому же я не нарушил Средний кодекс. В общем, я хорошо знаю правило поведения СК-АМ.6. Здесь нет антеев первого и второго уровня, и мы можем говорить о моем путешествии внутри печати.

Все с облегчением вздохнули, а Джено объяснил Суоми, что нашел эти предметы в пустынях печати.

– А я в пустынях ничего не нашла! – воскликнула удивленная девочка.

Джено рассказал о встрече с Риккардо Железным Пестом и Тантре Стендж Виоо.

Его друзья внимательно слушали, в то время как остальные псиофы стали разговаривать телепатическим образом.

Неожиданно Дафна нервно проворчала:

– Хватит, больше ни слова! Тебе лучше вначале поговорить с мадам Крикен, она суммус и сможет объяснить все, чего ты еще не знаешь. О Риккардо ей известно немало. И больше не упоминай этого второго имени…

– Почему? Кто такой Тантре Стендж Виоо? – спросил Джено.

– Вот именно, кто он такой? Я не встречал его во время своего третьего путешествия в печати. И не имел удовольствия беседовать с Риккардо Железным Пестом, – вмешался обескураженный Аноки Кериоки.

– И я тоже, – взволнованно произнесла Суоми.

– А теперь успокойся и приготовься к встрече с мадам Крикен. Здесь в Арксе многое предстоит сделать, несмотря на то, что объявлено чрезвычайное положение и вся магопсихическая деятельность застопорилась. Повстанцы все еще пытаются атаковать нас. Необходимо найти способ открыть паскас и заставить фон Цантара отдать перстень. Иначе белая дверь никогда не откроется, а твои родители не смогут выйти. – Всего за несколько минут старая армянка точно охарактеризовала ситуацию.

Но Джено все-таки продолжал думать о своем необыкновенном путешествии в печати, о найденных предметах и о таинственном Тантре Стендж Виоо.

Красный Волк тоже ломал голову из-за этого странного имени, которое, как ему казалось, он уже слышал от своего деда, экстрасапиенса Спокойного Медведя.

В это время прибежал Рене. Крылья были сложены у него за спиной, а белокурые волосы обрамляли исхудавшее и заострившееся лицо.

– Брат! Мой брат! – радостно закричал он, обнимая Джено.

Мальчики крепко сжали друг друга в объятиях.

– Ты сотворил настоящее чудо с паскасом. Мы должны поторопиться, нельзя терять времени. Необходимо забрать перстень у фон Цантара! – сказал Рене, легко расправляя крылья.

– Я должен поговорить с тобой… – начал было Джено.

Но тут в Салон фламинго ворвался звон многочисленных музыкальных шкатулок. Это катились шесть парасфер, направленных Джено и его верным друзьям. Деревянные шары несли послание от суммуса сапиенса Марго Крикен: «Встречаемся в двенадцать часов в Комнате видений. Копите магопсихическую энергию. Она вам пригодится!»

Доротея и Аноки отправились проверить, все ли в порядке в конюшне: из-за ненастья скакать на ипповоло было невозможно. Встреча с суммусом сапиенсом могла занять немало времени, а крылатых коней нельзя было оставлять на произвол восставших псиофов, возглавляемых Габором Гаагом.

Крикен назначила Джено другое время – на час раньше, чем остальным.

Мальчик почувствовал, как у него трясутся ноги и шумит в ушах. Он попросил Рене и Суоми следовать за ним в его комнату. Он должен был непременно переговорить с ними, прежде чем встречаться с мадам Крикен.

Глава вторая
Железная клетка

Едва дверь комнаты номер пять закрылась, как запах можжевельника приветливо встретил братьев Астор Венти и Суоми.

На столе горела большая оранжевая свеча, и немного света доходило из окна, несмотря на черное от дождя небо. Джено накинул одеяло на плечи Суоми, потом снял с себя рюкзак и майку и вытерся большим банным полотенцем. Он выложил на стол белую руну, золотую монету, кость и камень.

– Я конечно же использую эти драгоценные предметы, но пока не знаю, когда и в какой ситуации. Еще я принес куски Священной бочки и таким образом смогу воссоздать клонафорт, – сказал он.

Рене взял в руки белую руну, и на него нахлынули воспоминания о матери, вручившей ему половинку этой руны, когда он был Ре, королем-соколом.

Пока Рене вертел в руках драгоценную руну, ему вдруг представился мальчик с кудрявыми волосами, совсем как у Джено. Но он стоял спиной и не показывал свое лицо. Внезапно изображение исчезло, оставив Рене в недоумении. Он так и не понял, кого видел.

Был ли это Джено? И если не он, то кто это был?

Ни слова не говоря, он положил на стол белую руну, потом взял Кант-Оссум и сконцентрировался.

– Здесь использована материализация! Эта кость заряжена энергией, – сказал он.

– Объясни подробнее, – попросил Джено, решивший во всем разобраться.

– Вы еще не имеете права посещать лекции по материализации в Ложе психо. Кант-Оссум – мысль, превращенная в материю. Я не могу объяснять вам подобные вещи – это нарушение Расширенного кодекса, который вы очень скоро выучите.

– Я вызубрю его от корки до корки – это мой долг, – сказал Джено. – И буду посещать опыты по материализации, когда позволит мадам Крикен, но прежде она должна отменить чрезвычайное положение. Иначе не будет никаких занятий. – Джено надел на голову красную тонку и добавил: – Это Риккардо Железный Пест помог мне найти Кант-Оссум в Кобальтовой пустыне.

– Неужели ты его видел? Он стал призраком? – Финская антея сгорала от любопытства.

– Я слышал его голос, – ответил Джено.

– И он говорил с тобой о наших родителях? Ему известна ситуация в Арксе? – спросил Рене.

– Он прекрасно все знает. Но о маме с папой ничего не сказал. Он говорил о Кант-Оссуме. Буквы, которые, как вы видите, вырезаны на нем, в определенный момент соскользнули на песок, образовав фразу: «Ищи и научись-Ка никогдА Не бояТься Опасности, Созерцай, не иСпользуя Умышленно злых намерений». В общем, это было указание, совет, – объяснил Джено брату.

– Но что ты должен искать? – Вопрос Суоми заставил юного Астора Венти открыть все, что было у него в сердце.

– Себя самого, – сказал он, поднося руки к груди. – Монета, Аэтер-Нуммус, и камень, Вербу-Ляпис, тоже служат этой цели. Но дал мне их не Рикардо, а Тантре Стендж Виоо. В Салоне фламинго, едва я упомянул о нем, как Дафна с Доротеей разнервничались. Тебе известно, кто такой Тантре? Рене, ты его знаешь? – Джено надеялся получить ответ.

– Нет. Возможно, я и слышал о нем от Ятто фон Цантара, но в Аркс он никогда не приходил.

Рене решил, что Джено действительно обладает способностями к магии. Он взял монету и камень, но почувствовал, что руки будто обжигает огнем.

– Камень и монета раскалены! – закричал он, вскочив с кресла.

Джено крайне изумился:

– Раскалены? Не может быть! Я же держал их в кармане! – Он потрогал предметы и не ощутил никакого тепла.

Тогда к ним захотела прикоснуться Суоми. Но она сразу же почувствовала, как огонь обжигает ее пальцы:

– Их невозможно взять в руки! Почему ты не чувствуешь, какие они горячие?

Джено понял, что пользоваться этими драгоценными магическими предметами было дозволено только ему одному. Именно он мог понять, что с ними делать. Именно он должен был найти путь к правде о его семье.

Джено рассказал о письме дедушки Свево, снова и снова недоумевая, как там могло упоминаться его имя и имя Марго.

Потом он обратился к брату, который, побледнев, завороженно слушал его:

– Рене, скажи мне, тебе что-нибудь известно о других наших родственниках? Тебе никогда не рассказывали о дедушке Свево и прадедушке Флеммо?

Крылья у мальчика внезапно распахнулись, и Ре, сокол-король, почувствовал озноб и задрожал как лист.

– Дедушка Свево… Секретное письмо, сохраненное дядей Флебо… И тайна двух имен… Все заставляет меня понять, что мы не знаем правду о династии Асторов Венти. Мы торчим здесь, в Арксе Ментисе, пребывая в сомнениях, а наши родители заточены, – произнес Рене и закрылся золотыми крыльями, не сдержав слез.

Джено подошел к нему, погладил его большие золотые перья и открыл истину о смерти Пауля Астора Венти:

– Во время последнего интерканто экстрасапиенс Фионн Айртеч все рассказал мне: он был убит Навозным Червяком, оскурабом, исполненным ревности и зависти.

– Оскурабом? Но это невозможно, они не признают жестокости! – возразил Рене.

– Возможно, поэтому тебе и придется стать оскурабом, чтобы восстановить честь Домус Эрметика и загладить трещину, образовавшуюся между ними и нашей семьей. Но в глубине души я надеюсь, что ты вернешься к этой жизни, – печально заключил Джено, так и не дождавшись ответа от Рене: – Скоро мы снова станем одной семьей.

Гулкий удар пробил десять. Всем оставалось еще два часа до встречи с Крикен, а Джено – лишь час.

Когда Суоми ушла, Рене не терпелось продолжить разговор о дедушке Свево.

– Ты взял с собой письмо? – спросил он у брата.

– Нет. Пусть оно остается в Нижнем Колоколе. Там оно в безопасности, – ответил Джено и заметил, что лицо у Рене стало грустным.

– Понимаю. Но почему Флебо дал тебе прочитать его только теперь? Если бы я мог поговорить с ним!.. – Рене отошел к окну.

– Ты прочтешь его, потому что вернешься домой вместе со мной и с нашими родителями, – ответил Джено, глядя на брата, которого он обожал.

– Не знаю, увижу ли я снова Нижний Колокол. Тебе хорошо известно, что меня ждут оскурабы. Только мне досадно из-за всех этих загадок. Кто мы такие? Какое проклятие до сих пор поражает всех Асторов Венти? – Он обессиленно опустил руки, расставив развеваться золотую тунику.

– Скоро мы все откроем. Не знаю, может, это и не к добру, но другого выхода у нас нет. Меня тоже мучают вопросы. Кто мы такие? Почему у дедушки Свево никогда не было магопсихических способностей, как не было их у нашего отца и, возможно, у прадедушки Флеммо? Быть может, именно клонафорт обрушил эти беды на нашу семью? Что-то я пока не понимаю… – Джено приблизился к Рене, но в этот момент открылась дверь.

Это была Доротея. Она принесла поднос с чашками отвара Хейдегерианской Лилии, очень горячего, ароматного и питательного метафизического напитка – отличного подспорья для размышлений.

– Выпейте, сразу почувствуете себя лучше. Сейчас принесу чашку и для Суоми, – сказала псиофа, ставя на стол дымящийся настой. Заметив предметы, которые принес Джено, она посоветовала: – Покажи их суммусу. Она даст ответы, которые ты ищешь.

– Конечно, я так и сделаю, – ответил антей.

Рене подошел к девочке и поцеловал ее.

– Спасибо. Мне действительно нужно выпить что-то горячее, – поблагодарил он Доротею и спросил, известно ли ей об убийстве, совершенном Навозным Червяком.

Доротея побледнела:

– Оскураб – убийца? Это ужасно! В магопсихическом мире скрывается столько преступных личностей!

– Да, там много коварных, опасных личностей, – воскликнул Джено. – Именно поэтому ты должна сейчас же рассказать мне, кто такой Тантре Стендж Виоо.

Псиофа уронила поднос, разбив чашку, предназначавшуюся для Суоми:

– Даже не думай упоминать о нем! Мадам Крикен объяснит тебе почему. – С этими словами она собрала черепки и торопливо ушла, оставив остолбеневших братьев.

– Никогда не видел ее такой раздраженной. Кто же этот Тантре? – в изумлении спросил Рене.

– Бесспорно, он не из тех, кто пользуется всеобщей любовью. Каждый раз, когда я произношу это имя, мне кажется, что помянул дьявола, – добавил Джено, надевая сапоги.

Головокружитель Рене засверкал: с ним связалась греческая сапиенса Эулалия Страбикасиос.

Мальчик-сокол поспешил к выходу:

– Я срочно нужен Эулалии: сфера Разящего огня разбила окно в ее комнате на втором этаже. Это, конечно, работа Габора Гаага. Повстанцы возвращаются!

– Я тоже пойду? – Джено был готов к бою.

– Нет, готовься к встрече с Марго. И сохраняй спокойствие. Увидимся позже, – сказал Рене и быстро ушел.

Волнение и неразбериха воцарились в Арксе: там кричали псиофы из Нового Союза, все еще дискутировавшие в Салоне фламинго.

Джено попытался сосредоточиться: у него было мало времени, чтобы прочитать Расширенный кодекс. Не успел он перелистать и первые страницы, как дверь опять распахнулась: на пороге стоял тибетский святой Набир Камбиль. На нем была ряса из оранжевого шелка, словно освещавшая его лицо.

– Ты готов? – начал он разговор в своей обычной спокойной манере.

– Набир! Рад снова видеть тебя. Знаю, что ты вручил паскас Крикен, так что я готов ко всему. В одиннадцать я иду к ней. – Джено захлопнул кодекс и поправил красную тонку.

– Хорошо, – сказал святой. – Приготовься ответить на ее вопросы. Магопсихическая сила мадам Крикен растет день ото дня.

Набир посмотрел на стол и застыл, увидев предметы, выставленные на всеобщее обозрение.

– Откуда эти вещи? – озабоченно спросил он.

– Из пустынь печати. Мне дали их Риккардо Железный Пест и… – Джено не закончил фразу, потому что святой схватил его за плечи.

– Покойный суммус сапиенс? Он был в печати? – Набир был ошеломлен.

– Да, но только его голос. Затем я слышал голос Тантре Стендж Виоо… – едва проговорил юный Астор Венти.

– Не произноси это имя! – вышел из себя Набир Камбиль.

– Почему каждый раз все меня останавливают?! Кто такой Тантре? – закричал Джено, не на шутку разозлившись.

Сапиенс не ответил: он провел руками над предметами, и его с головы до ног сотрясла дрожь.

– Не смей разбрасывать их повсюду! Всегда носи с собой. А теперь прочти кодекс, – сказал Набир, затем, ласково погладив Джено, передал ему поток успокаивающей энергии.

Мальчик прикрыл глаза и почувствовал, как его наполняет гармония. Но, когда он снова открыл их, Набира уже не было. Он ушел, оставив юного антея наедине с сомнениями.

Джено вновь принялся читать Расширенный кодекс, когда из Вербу-Ляписа появилась еще одна прозрачная карточка:

Не спрашивай у других то,

что положено знать лишь тебе.

Открой свой разум,

и пусть мысли наполнят тебя.

Ты найдешь силу и мужество,

которые тебе понадобятся.

Астор Венти застыл, не отрывая глаз от зеленого камня:

– Вербу-Ляпис! Напиши еще… Скажи, что я должен сделать.

Но никакого ответа Джено не получил.

Гулкий удар прозвонил одиннадцать раз.

Сердце у Джено забилось быстрее. Он подтянул перчатки, взял магические предметы и рюкзак, проверил вертильо и выбежал из комнаты. Он пересек Салон фламинго под любопытными взглядами псиофов и, когда оказался напротив Противоречивых Утверждений, немного замешкался. Большие черные рты хранили молчание. Тогда он взлетел по лестнице и остановился перед разводным мостом из кованого железа с золотом, с одной стороны которого находилась Ложа психо, а с другой – Комната видений, где его дожидалась мадам Крикен. Вскоре он заметил, что мозаика на передней стене изменилась: фигуры мисс О’Коннор, Ятто фон Цантара и Пило Магического Ростка исчезли, а изображение Раньи Мохатдины совсем обесцветилось. На рельефе среди других сапиенсов выделялась фигура мадам Крикен, а слева и справа от нее были женские фигуры, не имевшие лиц. На заднем плане отчетливо просматривались изображения Набира Камбиля, Эулалии Страбикасиос и Стаса Бендатова. В правом углу мозаики оказался Рене, очень красивый, в золотой тунике и с расправленными крыльями.

Еще несколько мгновений Джено разглядывал стену, как вдруг его отвлек голос Марго:

– У нас нет церемониймейстера, который извещал бы меня о прибывших, как и экономки. Но скоро я их назначу. Добрый день, мой мальчик! Иди сюда, дай я тебя обниму.

Старая француженка восседала в профессорском кресле, обитом красным бархатом. На ней была фиолетовая шляпа, отделанная стеклянными шариками, и кружевное ярко-фиолетовое платье до пят. У ее ног примостился Наполеон.

Антей инстинктивно бросился в объятия мадам Крикен:

– Мадам!.. Мой суммус…

Она схватила его за плечи и встряхнула:

– Возьми себя в руки! И все мне объясни. – Француженка посмотрела на мальчика сквозь свои серебряные очки.

Джено в малейших подробностях изложил все, что случилось в печати, и заговорил о письме дедушки Свево.

Марго, словно пружина, вскочила с кресла, разбудив Наполеона, который зашипел так, что на нем вздыбилась шерсть.

– Еще никто никогда не слышал Риккардо Железного Песта внутри печати! Не говоря уж о Тантре! Я его никогда не видела. Сила его разума невероятно опасна: он в состоянии уничтожить человека своей мыслью. Ходят слухи, что он одним взглядом испепеляет все, что его окружает. Мощь его магопсихической энергии может сломать судьбу любому. – Крикен сложила морщинистые руки и уставилась на огонь жаровни.

– В таком случае, он злой волшебник? Или призрак? – спросил Джено, объятый тревогой.

– Нет. Он третий экстрасапиенс. Он живет отшельником в одном очень удаленном месте. Только Железный Пест мог общаться с ним. Говорят, что он так же стар, как и я. Любит одиночество и занимается магией, которая может быть очень опасной.

– Но что у него может быть общего со мной? С моими родителями? Он говорит, что я – это он, а он – это я. И как понять, что я должен отыскать себя самого? – в порыве чувств спросил мальчик.

– Это известно только Риккардо Железному Песту и самому Тантре. Я лишь могу сказать, что в тебе ощущается что-то темное, скрытое. Как только я тебя встретила, я почувствовала силу твоего разума. Я решила, что это, возможно, из-за клонафорта, но оказалось, что все не так просто. Лекарство попросту усилило те способности, которыми ты обладал от рождения, – ответила мадам Крикен.