Текст книги "Основы флирта с обнаженным оборотнем"

Автор книги: Молли Харпер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

Я слышала, как она скрежещет зубами по ту сторону провода.

– Так ты снова обугливаешь плоть животных?!

– Да, в ресторане подают мясо, – сказала я, ожидая неизбежного звона, когда мама ударит в свой «гонг праведного гнева», чтобы выпустить негативные чувства. Гневный гонг пришлось заменить, когда мама узнала, что я шесть месяцев работаю в «Тэйст-энд-Гриль», а ей и словом не обмолвилась. Кончилось тем, что в качестве покаяния мне пришлось собирать средства для одной организации по защите прав животных. Но как только мне стукнуло восемнадцать, и я сразу вернулась к работе в авто-кафе после школы и летом, пока училась в колледже.

Мама предпочитала не замечать этого – но изо всех сил била в свой гонг.

– Я не собираюсь злиться, – протянула мама, хотя на заднем фоне я слышала отзвуки гонга. – Я владелица своих чувств. Мои чувства мне не хозяева. Ясно, тебя не заботит, что мы думаем или чувствуем. И что ты полностью отвергла принципы, которые мы пытались всеми силами привить тебе. Я не собираюсь читать тебе лекции об ужасах скотобойни или что потребление мяса животных делает со слизистой твоего толстого кишечника.

– Мама, я не собираюсь оплачивать роуминг за разговоры о моем толстом кишечнике.

Она громко выдохнула через ноздри.

– Я просто хочу попросить тебя как твоя мать, женщина, давшая тебе жизнь, вскормившая, лелеявшая и любящая тебя, порадовать меня и дать свой новый адрес и номер телефона, чтобы мы могли связаться с тобой в случае необходимости.

Я хранила молчание, в основном потому, что мне стало плохо от слова «вскормила». Если я дам ей свой домашний номер телефона, трубка на прикроватной тумбочке будет разрываться утром, днем и ночью. Мобильный я хотя бы могла отключить или перевести звонки на голосовую почту. По крайней мере, эти сведения я могла держать под контролем, удержать еще одну границу. Я тщательно подобрала слова:

– Не думаю, что это хорошая мысль. Я буду звонить тебе по возможности. А ты всегда сможешь написать мне по электронной почте, когда захочешь.

Это был грязный трюк, и я понимала это. Родители до сих пор не обзавелись компьютером. Я совершенно уверена, они считают, что электронные письма прибывают в конвертах, вылетая из дисковода.

– Но как я дозвонюсь до тебя? – вскричала она. – Что делать в чрезвычайной ситуации? А если у твоего отца снова случится приступ?

– Звони мне на мобильный и оставляй сообщения.

– Солнышко, пожалуйста, не поступай так! – Под звук ее причитаний я отняла телефон от уха и нажала «отбой». Я сморгнула горячую влагу, собравшуюся у меня в глазах. Глупо было плакать, как и ощущать вину. Я что, неправа, желая жизни на собственных условиях? Возможно, я пошла на крайние меры, чтобы добиться этого, но теперь не отступлюсь.

Глава 5
Из хренового огня да в отстойное полымя

На следующий день во время обеденного наплыва шоколадные шахматки имели оглушительный успех. Герти Гоган купила с полдюжины, сказав, что отнесет их в офис Нейта. Но тот, придя позже, понятия не имел, о чем я. Абнер Голайтли расщедрился и, помимо гарантированных ножек в тепле и постоянно опущенного сидения унитаза, обещал, если мы съедемся, наступить себе на горло и обзавестись цветным телевизором. Поцеловав старичка в щеку, я вежливо отказалась. Даже Баззу, который вроде уже все меньше и меньше злился на свою ни на что не годную руку, пришлось признать, что печеньки были «чертовски хороши», и попросить принести завтра еще шесть десятков.

На горизонте замаячила победа. Купаясь в триумфе, основанном на сахаре, я даже не возражала, когда в затишье перед ужином Эви оставила на меня салун. Ей нужно было отвезти Базза в клинику на очередной осмотр. Но затем Бену, ночному бармену, стало плохо прямо посреди смены, и мы с Линнетт остались вдвоем. Помощница из нее не ахти какая. В итоге мне пришлось разливать выпивку, мыть стаканы и выставлять счета, пока она крутилась вокруг бильярдного стола и флиртовала с Леонардом Трамбле.

Я сделала мысленную пометку позвонить Дэрби и сообщить, что у нее еще есть надежда.

Немногочисленная в основном толпа состояла из постоянных клиентов, готовых терпеливо ждать, пока я освобожусь и принесу им пива. Черт, да они готовы были для меня столы вытереть, если им разрешат остаться и досмотреть последние минуты матча, пока я мою посуду.

– Эй, милашка на кухне.

Я оторвалась от раковины и вытерла руки о передник. За стойкой сидел незнакомец. Высокий и мускулистый, с большими карими глазами и ямочкам на щеках, которые появлялись, когда он улыбнулся. Судя по надписи «Перевозки Харриса» на зеленой куртке, я предположила, что он дальнобойщик. Частенько они останавливались в Гранди переночевать в мотеле «Эвергрин» или перехватить горяченького в «Леднике». Большинство из них были хорошими, семейными ребятами, которые, немного заскучав, заходили в «Ледник» пообщаться и поесть. А если попросить их показать фотографии своих детей, то щедро оставляли чаевые в сорок процентов.

Но что-то в этом парне отталкивало меня. И дело не только в трехдневной щетине, покрывавшей его щеки, или в долгом оценивающем взгляде, которым он окинул меня, пока я вытирала последнее блюдо. Еле сдерживая дрожь от странного предчувствия, я натянула самую вежливую улыбку:

– Чем могу помочь?

– Пива, – попросил незнакомец, и снова появились ямочки. – Не присоединишься?

– Я не пью на работе, но спасибо.

Он склонил голову с притворно виноватым выражением.

– Прискорбно. Как получилось, что такая красотка застряла за барной стойкой на ночь глядя?

– Доверчивый босс и умение с лазерной точностью разливать пиво, – ответила я, осторожно убирая высокие пивные стаканы. Я стремилась занять руки. Не хотелось поощрять этого парня, давая почувствовать, что он завладел моим вниманием. Однако Базз с Эви не хотели, чтобы я игнорировала одиноких клиентов. Я ходила по тонкому льду.

Кареглазка-дальнобойщик внимательно посмотрел на меня, склонив голову, и спросил:

– Неужели тебя дома никто не ждет, лапуля? Кто-то, кто согреет тебе ножки?

– Да, очень толстая пара шерстяных носков, – на полном серьезе ответила я. Дальнобойщик рассмеялся, и я не смогла не улыбнуться в ответ.

– Самые везучие чертовы носки на земле, – фыркнул он. – Интересно, как они будут смотреться утром на моем полу.

– Видишь ли, все шло хорошо, пока ты не приплел избитую фишку с «одеждой на полу». Извини, но у меня четкие правила насчет мужчин, которые используют дешевый подкат.

Он подмигнул:

– Ну, говорят, правила на то и правила, чтобы их нарушать.

Я не успела ответить, потому что Уолт Гантер, один из компании «вечеров хоккея», подозвал меня к своему столику. Извинившись, я направилась к нему.

– Тот посторонний тип беспокоит тебя, Мо? – спросил Уолт.

Я благодарно улыбнулась ему. Что-то в том, как Уолт произнес «посторонний», заставило меня ощутить тепло внутри. Я стала своей и уже не была «посторонней».

– Неа, просто намеков не понимает.

– Ладно, дорогуша, если он доставит тебе неприятности, мы с Абнером знаем, где спрятать тело, – сказал он.

– Будем надеяться, что до этого не дойдет. Ну что, повторить?

Уолт рассеянно потер выступающий живот.

– Нет, спасибо, Дженни и так с меня шкуру спустит, что припозднился. Не хочу добавлять нетрезвый вид к списку ее претензий.

Я налила Уолту колы и досыпала Абнеру орешки, закончившиеся к третьему периоду. Уолт продолжал приглядывать за мной, пока дальнобойщик допивал пиво. Заказывать второй бокал он не стал и оставил мне чаевые в сорок шесть центов, и чувство неприязни к нему только возросло. Он уже давно исчез, когда я проводила Абнера и Уолта до входных дверей и перевернула табличку «Закрыто». Прежде чем забраться в грузовик, Уолт настоял проводить меня до парковки. Я улыбнулась и помахала ему, когда он отъехал.

Уже вставив ключ в зажигание, я поняла, что забыла выбросить мусор, накопившийся за вечер. Блюдом дня сегодня были тушеные устрицы. Если я не выкину отходы до завтра, утром в кухне будет вонь до небес.

Ворча про себя всю обратную дорогу, я зашла с черного хода и захватила мешки с мусором. Запахнула куртку, понимая, что тонкая ткань не спасает от ночного похолодания. Через несколько недель придется перейти на заказанную по интернету тяжелую меховую парку. Я уже запирала дверь на замок, когда услышала шаги за спиной. Развернувшись, схватила мешок в надежде вывалить на незваного гостя весь накопившийся за день мусор и убежать.

Держи карман шире. Это был чужак, тот дальнобойщик.

– Эй, мы снова встретились, – протянул он. Улыбка была дружелюбной, но почти не затронула глаз. Шестое чувство заставило меня прижаться спиной к стене, а ключи зажать в правой руке. – Похоже, я оставил где-то в баре синюю вязаную шапку. Не находила?

Я покачала головой, пытаясь сохранить на лице непроницаемую вежливую маску, хоть по позвоночнику пробежала легкая дрожь.

– Нет, перед закрытием я все проверила и ничего не заметила. Но если ты вернешься сюда утром, то, может, что и найдешь.

Он нахмурился, изображая разочарование.

– Ну, я уеду рано, еще до рассвета. У меня нет времени останавливаться. Давай всего лишь заглянем на минутку и проверим. Это моя любимая шапка. Ты же не хочешь, чтобы я путешествовал с непокрытой головой? Я могу простудиться.

– Не выйдет, – сказала я, бросая мусорные мешки на землю. – После закрытия я не имею права пускать посторонних в бар.

– Мы никому не расскажем, – уговаривал парень и подмигнул мне. Его тон, когда он произнес «мы», заставил меня заскрежетать зубами. Чужак подался вперед. – Давай же, всего на минутку.

Я прикинула расстояние до своего грузовика, но удирать было слишком далеко.

– Извини. Заберешь ее, когда будешь в городе следующий раз.

– Ты ведешь себя ужасно грубо, лапуля. Я же не прошу сделать мне огромное одолжение.

На секунду я почувствовала вину. Он действительно не просил многого. Неужели трудно просто пустить его в бар поискать дурацкую шапку? И я была довольно невежлива. Однако подкоркой ощущала, что не стоит заходить с ним в темный бар, а лучше побыстрее смыться из переулка и как можно скорее добраться домой.

– Давай же, милая. Просто отопри, – настаивал чужак, улыбаясь во весь рот, пока я сделала шаг в обход его.

«Нам не страшен серый волк, серый волк, гребаный серый волк!» – выдал мне мозг, словно я была одним из трех поросят, когда дальнобойщик схватил меня за руку.

Я поняла, что попала в ловушку, и сердце загрохотало в груди. Даже если мне удастся добраться до грузовика и получится забраться внутрь прежде, чем бандит меня остановит, придется сначала сбить его с ног. Получится ли? Я окинула взглядом огромную, массивную фигуру, холодные сухие руки и содрогнулась при мысли, что они могут коснуться меня. Да, да, должно получиться.

Я посещала курсы самообороны для женщин, когда съехала от родителей. Уроки выживания папули типа «попробуй просто заговорить их» не подходили для прогулок в одиночестве по темным парковкам Джексона. Я пыталась вспомнить, чему научилась, но на ум приходили советы инструктора: поставить грязные мужские сапоги и огромную собачью миску у крыльца, чтобы дом казался хорошо защищенным. Сейчас не совсем то, что надо.

– Послушай, я просто хочу уйти. Оставь адрес мотеля, и я вышлю твою шапку. – Я попыталась высвободиться из его хватки, но он был слишком силен.

Чужак заломил мне руку за спину и толкнул лицом в кирпичную стену. Голос оставался неизменно мягким, даже дружелюбным, в то время как моя щека царапалась о кирпич:

– Выбирай, лапуля. Я не желаю причинять тебе боль, но придется. Ты же не хочешь, чтобы было больно?

Я содрогнулась, почувствовав его пальцы у себя на затылке.

– Да или нет, лапуля? – спросил он.

– Нет, – пискнула я и поморщилась от острой боли в щеке.

– Тогда ты дашь мне ключи, и мы заглянем в кассу. Денек был оживленный, да? Там, вероятно, много налика. В кабинете есть сейф? Ты знаешь код?

– Нет, я недавно устроилась на работу, – промямлила я, думая о полной сумке вечерней выручки, которую оставила под барной стойкой. Эви говорила, что каждое утро класть деньги в банк гораздо проще, чем возиться вечером с громоздким старым сейфом. Она утверждала, что уровень преступности в Гранди невероятно низок и не стоило сильно переживать об ограблениях. Ой как не хотелось становиться исключением из правил.

– А если я дам тебе ключи, дверь ты уже сам откроешь? – спросила я, ненавидя свой пронзительный и тонкий голос, задрожавший от страха. – Не хочу в этом участвовать. Пожалуйста, просто отпусти меня.

– Зачем? Чтобы ты вызвала копов, пока я внутри? Ну уж нет, лапуля. Мы с тобой какое-то время проведем вместе. Может, просто закинуть тебя в мешочек с подарками и забрать с собой? – Бандит так расхохотался, что ему пришлось прислониться к стене. Я осторожно сделала шаг вправо, пытаясь выскользнуть из его хватки. Жим на шее стал сильнее. – Здесь я устанавливаю правила. Принцип такой. Ты не указываешь, что делать, и выполняешь все мои указания.

Он потащил меня к двери, на мгновение ослабив захват на голове. Я тут же подняла руку, пытаясь вообразить, что это стремительная змея, и резким движением запястья ткнула ключами в его щеку, безжалостно раздирая металлическими зубьями кожу. Когда злодей согнулся, сыпля проклятиями, я развернулась, схватила его за голову и врезала коленом прямо по лицу. Подавив желание разреветься или блевануть, или все сразу, я ломанулась к своей машине. Но тут он вцепился мне в волосы, намотав их на руку, и с такой силой рванул меня назад, что я увидела звезды, а из глаз посыпались искры. Слезы жгли веки, а скальп невыносимо гудел. Ключи выпали из рук.

– Сука, ты мне лицо испортила! – заорал грабитель, булькнув от крови. Я почувствовала, как что-то теплое потекло по моему плечу, впитываясь в легкий свитер. Дальнобойщик вцепился пальцами мне в горло, перекрывая кислород.

Я изо всех сил старалась не потерять сознание. Я должна бороться. Одному Богу известно, что он сотворит со мной, если я отключусь. С другой стороны, блаженное неведение может помочь справиться со всем, что я пережила. Отключиться и забыть или бодрствовать и терпеть?

Внутренние споры были в высшей степени отвратными.

В конце переулка послышался низкий предупреждающий рык. В слабом свете фонарей я увидела очертания волка, его глаза цвета голубой электрик сверкнули, когда он наклонил голову ниже, готовясь к нападению.

– Да угомонись ты, – прогнусавил дальнобойщик, сильнее натягивая волосы. Я взвизгнула. Рычание волка стало громче.

Хватка дальнобойщика ослабла, когда волк приблизился. От паники у меня перед глазами замигали темные пятна. Теперь выбор еще сложнее. Быть растерзанной волком или предстать жертвой в следующем эфире ток-шоу? Вдруг, как гром среди ясного неба, в голове возник голос инструктора по самообороне. «Лягни». Он говорил нам, что если нападающий за спиной, лучший способ вырваться – лягнуть назад, как осел, целясь в колени или пах.

Помирать, так с музыкой. А мой выбор запинать грабителя, по ходу, поразил волка. Я ударила, метя пяткой в ширинку дальнобойщика, и попала прямо по яйцам. Волк зарычал и метнулся вправо. Бандит взвыл и согнулся пополам. Я развернулась и с ноги вмазала ему в лицо, отправив в свободный полет на тротуар.

И тут осознала, что стою спиной к другому хищнику. Я медленно обернулась, ожидая, что волк припал на лапы, готовясь к нападению. Но огромный черный зверь даже не смотрел на меня. Дальнобойщик полностью завладел его вниманием. Хищник обошел меня, его хвост задел мою ногу, когда волк крался прямиком к почти бессознательному мужчине.

Я подобрала ключи с земли, поскольку дальнобойщик начал приходить в себя. Он закричал при виде волка и повалился обратно на землю, как раненый краб. Волк сделал выпад, щелкнув челюстями в миллиметре от лица преступника, когда тот откинулся на стену. Когда хищник принялся за него, парень придушенно вскрикнул, и я почти пожалела его. Но мой грузовик припаркован совсем рядом. Последний раз я увидела дальнобойщика в свете фар в тот момент, когда волк бросился на него.

Не знаю, как добралась домой. Следующее, что я помню, это как вбегаю в парадную дверь. Я хотела спрятаться в душевой навсегда. От запаха крови грабителя на моей одежде я бросилась в ванную, где меня тут же вырвало. Когда желудок опустел, а горло саднило, я осторожно стянула куртку и свитер. Вытащив из глаз липкие, сухие контактные линзы, посмотрела в зеркало и увидела начинавшие багроветь синяки на горле, да и грудь пестрела ими. Один из моих любимых бюстгальтеров из белого кружева с маленькими розовыми ленточками, пришитыми к лямкам, испачкался и порвался. На левой щеке красовалась огромная кровавая ссадина. Я глубоко вздохнула и дрожащими руками набрала номер Базза и Эви.

Пришлось несколько раз останавливаться и начинать заново объяснять, что случилось, но Базз в рекордный срок появился у меня на пороге в шляпе официального представителя закона. Он сохранял спокойствие и профессионализм, задавая стандартные вопросы, но затем чуть не задушил меня в объятиях. Несмотря на кошмарные события ночи, я обнаружила, что сдавленно смеялась, уткнувшись в полиэстеровую куртку униформы Базза. Я даже не думала, что он переживал.

Одетая в пижаму Эви, которая должна была оставаться в машине, мягко оттолкнула Базза в сторонку и обняла меня за шею. Горло сдавило от слез, и я прижалась здоровой щекой к ее теплой коже, почувствовав себя от этого лучше.

– Ты осмотрел переулок? – спросила я Базза, когда наконец очухалась.

– Там были пятна крови, но ты говорила, что нехило влупила ему в нос, так? – Он сделал паузу, и я кивнула.

– Но на него напал волк, – возразила я, наморщив лоб. – Там должно быть много крови. И, возможно, некоторые… куски.

Базз, казалось, немного смутился.

– Мо, в грязи не было никаких отпечатков, что свидетельствовало бы о присутствии волка. И обычно они не забираются так далеко в город…

– Я не сумасшедшая, – убеждала я его. – Там был волк.

– Никто не считает тебя сумасшедшей, Мо. Если ты говоришь, что там был волк, значит, был, – мягко сказала Эви, кидая на Базза строгий взгляд. – Но почему ты закрывала бар совершенно одна? Где Бен?

– Бен заболел, так что я доработала смену за него. И Линнетт еще работала, или, по крайней мере, я так думала, пока не заметила около десяти, что они с Леонардом слиняли, – проворчала я. – Я не хотела беспокоить вас. Думала, что справлюсь. Как видно, я ошибалась.

– В следующий раз звони нам, – приказал Базз. – Есть причина, почему мы не разрешаем персоналу закрывать бар в одиночку.

Я кивнула, зная, что это не станет проблемой, ведь закрывать бар сама я больше не собиралась.

– Я заходил в мотель. Клерк узнал по твоему описанию одного гостя, дальнобойщика по имени Джон Тиг. Его барахло все еще в номере, а вот тягача нет. Скорее всего, грабитель просто смылся. Я позвонил в полицию штата, дал им ориентировку на него и машину. Нужно еще отправить твое заявление и фотографии всех синяков в придачу.

Я молча кивнула. Базз очень деликатно попросил Эви увести меня в ванную и снять на его «полароид» мое лицо и шею. Это заняло всего несколько минут. Эви молча вручила фотографии Баззу, и он вложил их в черный пластиковый пакет с печатью.

– Завтра к тебе, скорее всего, придет патрульный поговорить, – сказал Базз. – Могу присутствовать, если хочешь.

Я благодарно улыбнулась.

– Я позвоню доктору Гордону, чтобы он приехал в клинику осмотреть тебя, – сказал Базз.

– Я в порядке, – запротестовала я. – Всего-то пару ссадин и синяков. Это не повод будить его.

Эви покачала головой:

– Мо.

– Я сказала, что все в порядке, – настаивала я.

Должно быть, что-то в моем голосе убедило Эви, что я близка к срыву. Она вздохнула и убрала с моих глаз волосы:

– Если хочешь, я останусь с тобой на ночь.

– Нет, – отказалась я. – Кроме того, ты должна быть с Баззом дома на случай, если нужно почистить зубы или еще что-нибудь.

Смеясь, Базз сделал неприличный жест перевязанной рукой.

– Ну, на утро возьми отгул, – посоветовала она. – Веришь или нет, мы можем управиться с заведением без тебя.

– Нет, не можете, – засмеялась я.

– Ага, ты права, не можем, но в любом случае бери завтра отгул. Мы справимся.

– Просто я хочу, чтобы все было настолько нормальным, насколько можно, – объяснила я. – А это означает погрузиться в рутину. Нельзя из-за этого происшествия бояться салуна. Мне слишком сильно нравится там работать.

Прошел еще час, прежде чем я убедила их уехать. Я заставила себя принять долгий душ, затем нацепила пушистую пижаму и выпила ромашковый чай. Но все равно подскакивала от каждого шороха. Трясущимися руками я пыталась найти книгу, чтобы почитать на ночь. Каждый раз, подходя к окну, вглядывалась в деревья, ожидая увидеть огромную мужскую тень, четко вырисовывающуюся в лунном свете. Часть меня надеялась, что в темноте замерцают сине-зеленые волчьи глаза.