Текст книги "Кости. Навье царство. Книга 2 (СИ)"
Автор книги: Мию Логинова
Соавторы: Алана Алдар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Тяжело вздохнув, остановилась.
–Ну давай, – взмахнула рукой. – Руби.
–Чо? – насупившись, спросила она.
–Правду-матку. Я же вижу, что еле сдерживаешься. Рассказывай.
–Тебе совсем-совсем Свет не нравится?
«Неожиданно».
Молча пошла дальше, девчонка не отставала.
–Как человек, возможно, друг он очень хороший.
–Ты знаешь, о чем я.
–Как мужчина он меня не привлекает, – ответила максимально честно, так как Ладу это явно волновало.
–Зачем тогда на костры пошла? – возмутилась она. – И танцевать в Велесову ночь тоже? Тогда-то Кир из-за тебя с ним подрался?
Поморщилась. Звучало не очень.
–Да не знала я, что это важно.
Лада фыркнула:
–А еще Ягой называется.
–Ну, – развела руки, – уж как есть.
–Теперь-то мне с Киром ничего не светит.
Мой брови полезли вверх.
–Тебе сколько лет?
–Женился бы он на Ганне, настрогали бы парочку наследников, а там бы и я подросла. Все знают, что Кощеевы и верность – как Луна и Земля. Даже Заряна и та, не смогла к себе привязать… ой…
Я вросла в тропинку, как вкопанная.
–Э-э… – протянула неуверенно, всматриваясь в лицо Лады. Та старательно отводила взгляд. –Хочешь сказать, Заряна… жена Кощеева? Константина Сергеевича?
Во рту пересохло, а по спине прошел холодок ледышкой отзываясь в сердце.
–Она мама Кирилла?
Лада виновато кивнула:
–И дернул же черт… все моя несдержанность, просила же болтать!
Зажмурилась, судорожно сжимая лямку рюкзака. Все события дня и вечера, разговор наш… комната. Комната Кира! Мама… Это что выходит, МОЯ мама любовница при живой жене?! Боже, а Кир знает?! А если не знает, а потом узнает… А Заряна? А мама? Она знает о жене? Зачем старший Кощеев меня сюда отправил?!
–Твою мать! – прошептала я.
–Яда, пожалуйста, – взмолилась вдруг Лада, – не говори никому! Пожалуйста! Тебе не надо было это знать, по крайней мере сейчас!
–Что именно? – убито переспросила Горыневу.
–Ну, про Кощеевых.
–А у вас так принято, да? – горько усмехнулась. – Недоговаривать, юлить, обманывать. Выдавать полуправду, запутывать. Смешно вам, когда над человечками измываетесь? Дураками выставляете? Играете нами… мы же не куклы, в самом деле. У нас… болеть может!
–Яда я…
Тяжело вздохнув, покачала головой.
–Все нормально, Лада. Даже хорошо, что так получилось. Спасибо.
–Яда…
–Нет, правда. Я не скажу никому, не волнуйся. Иди, дальше я сама.
Не став ждать, уйдет ли Горынева или нет, развернулась к маячевшему вдали деревянному указателю.
Тупо шагая по тропе, бездумно осматривала окрестности. Куда иду? Зачем иду? Кому это надо? Хотелось завыть белугой, но ком в горле не позволял.
Что-то темное и злое ворочалось внутри, нарастало, сворачиваясь комом.
Взглянув на небо, зло проворчала:
–Ну что ж ты тужишься и никак не разродишься?! Давай!
В ответ небо разорвало тихой молнией, злорадством откликаясь в душе.
–Давай уже, слабачка, – прошептала зло, подначивая саму себя. – Нет в тебе знаний, идиотка. Сила кровная есть, а знаний нет. Даже грозу и ту вызвать не можешь! И здесь поиздевались, отобрали причитающееся с детства.
А что бы поменялось, будь сила у меня с рождения? Была бы такой же, как и все навьи? Двуличной, злой, обещающей и предающей.
«Бабушка ведь не такая, – шептал тихий голосок, глухо придавленный злобой. – Откуда ты знаешь? Ты ее вообще знаешь?!»
Мне хотелось бури, урагана, взрыва. Хотелось крушить, ломать, орать, беситься от бессильной по сути своей ярости. Она жрала душу, охватывая зубастыми клыками куски побольше.
Глава 13
КирРастерев виски, вылез на свет Белобожий. Свет, это образно, конечно. Темень, будто до глубокой ночи сидел у болотников. Под водой время иначе течет, как сама вода, никогда не знаешь, сколько пробыл там. Когда течение бурное, вперёд забегает, а когда штиль полный – тянется.
По моим ощущениям, в болоте мы провели часа три-четыре. Пришлось, стиснув зубы и Федьку терпеть, и все рассказы хозяйки выслушать. Была идея плюнуть на все это да свалить по своим делам, но злющий хозяин болот может столько крови попортить, что потом хоть фильтруй.
Когда-то я думал, что приму цепи и сразу все меня зауважают в Навьем, станут бояться, как отца. Не учел только, что тому цепи перепали, когда уже за тридцать перевалило, даже я уже родился. На меня же отец их сразу спихнул после магического становления. Вот тогда и стало ясно, что одной силы для содержания леса в страхе и порядке мало. Нужно этой силой ещё и управлять. Первое время пытался брать пример с отца, но понимания границ не имелось, так что борщил от души. Даже вызывали один раз на судилище, объяснили популярно, что наместник Чернобога не беззаконие с божественным благословением, что каждому воздастся по деяниям его. Даже тут, в Навьем. И с меня, если нужно, тоже спросят. Тогда и осознал, что творить, что хочу, сворачивая неугодных бараний рог не выйдет. Приходится вечно оглядываться на закон. И держать себя в руках. Как умею.
Хм, тучами затянуло так плотно, что даже не сразу стало ясно: не ночь пожаловала, а буря. Все кругом ощущалось напряжённым, взведенным до предела.
Не знал бы, что Яга старуха давно, решил бы, что ПМС, – выругавшись подумал я, когда на голову рухнул водопад с неба. Как с ушата окатили. Мотая головой как пёс бездомный, вместо зонта прикрылся магией, так же высушил ботинки и шмотки прямо на ходу и, не рискуя больше порталам доверять, пошел к матери пешком.
***
–Ма, Ядвига у тебя? Стажерка моя, – с порога, не здороваясь, ворвался в дом, занеся за собой запах озона и мшистого перегноя.С лесом творилось что-то странное. Его штормило в прямом смысле. За то время, что я шел к дому погода сменилась пять раз. Я считал. Ниоткуда всплывающее солнце, мгновенно исчезало за тучами, чтобы взорваться молнией. Потом все стихало, так же внезапно и лес опять накрывало тишиной и светом.
–Утром ушла, два дня назад как, – покачав головой, матушка привычно мягко улыбнулась.
–Как два дня?! – это я нормально у болотника простоловался?! Вот тварь зелёная! –Куда ушла?!
– Куда надо было ей. А тебе не скажу, пока не приведешь себя в порядок.
–Ма, давай потом, а? Это дело не терпит, правда. Вот сию минуту надо!
Мать склонила голову набок, изучая меня, как каждый раз, когда думала, что вру ей.
–Не надо тебе скорее, сынок. Хоть сейчас послушайся мать, – голос ее казался усталым и обреченным.Пришлось смириться с очередной задержкой. Что бы не говорили, что у Кощеевых сердца нету, есть оно у нас. И даже сейчас, когда голова забита мыслями о Яде, не смог материнской тоске противиться.– Иди переоденься, а вещи постираем. Спускайся потом, отвару тебе налью. Или ты голодный? – Заметив во мне перемену, мать улыбнулась тепло и мягко.
От одной перспективы ещё поесть замутило.
–Нет-нет, мам, я только травяным погреюсь, и побегу, – сбрасывая на ходу вещи, наткнулся на застывшую сестрицу Горынева.
–Лада, ты уже тут? С приездом, – не обращая внимания на ее оторопь, прошел мимо, уже будучи босиком и в одних штанах, мокрую майку держал в руках.
–Кир… – только и выдавила обычно бойкая девчонка.На нее-то что нашло? Вот где никогда не нужно слов клещами тянуть.
–Ну не черт же рогатый, – хмыкнул в ответ, уже пройдя мимо и оставив змейку позади.
–А это уже как получится, – наконец придя в себя, язвительно, как обычно, заметила Горынева.
–Не понял, – повернувшись, резко прошел к девчонке. – Говори раз начала.
Все последнее время какие-то смелые очень. Надоело сил нету! Злоба тьмой затопила белок. Лада вскрикнула, выдирая руку.
–Это, говорю, зависит от того, кого Яда в волчьем селе встретит. – Испуганный тон отозвался в сознании новой волной злобы.
Кого встретит, значит. В волчьем селе? Только обещание, данное матери удержало от желания вот прям так, полугодым в это самое село отправиться. Это она там уже сутки выходит? С волками. Скулы набились сталью. Злость, виной которой была Яда, выплеснулась на ту, что оказалась ближе. Никто за язык не тянул. Сила проворней потекла по рукам, но я держался, не пускал давить Горыневу. Только проучить хотел, не покалечить..
–Не порол тебя Свет, смотрю. Может мне воспитанием твоим заняться? – в глазах Лады отразился ужас. Боится.
Правильно боишься, девочка.
Осознанно сестре Светки я зла не причиню, но если сорвёт с катушек, скошу без разбору. Лада понимала это прекрасно и пользовалась. Думала, ее не коснется. Теперь вот увидела и осознала, наконец. Не спасет ничто, если довести. Я опасней ее брата и многих в этом лесу. Сам себя временами боюсь.Страх в ее глазах только позабавил. Дурочка малолетняя.
–Боишься не делай, – наклонившись к застывшему маской ужаса лицу, шепнул, глядя в расширенный зрачок. – А делаешь – сначала рассчитай, хватит ли силенок разгребать последствия.
–Кирилл, не пугай ребенка, – откуда-то за спиной Горыневой появилась мама. Сморщился, отпустив Ладу, равнодушно отвернулся и вошёл к себе слыша обиженное и злое "НЕ РЕБЕНОК Я ДАВНО".
Усмехнулся, знала ли Лада, что это как раз ребенка в ней и выдает.
–Что вы с ней носитесь все, как с писаной торбой?! Чем она лучше? – зло всхлипнула змейка, явно все ещё стоявшая под дверью.Вот, значит, как? Неужели Светки сестра так и не отделалась от детской своей идеи меня окрутить? Откуда только взяла эту дурь?
– Она перед моей тьмой на колени не падает, – зачем-то тихо ответил вслух то, что вдруг родилось в голове, пока смотрел на залитые страхом глаза Горыневой. – Даже не зная, кто я, она во мне меня разглядела.
Бросив на пол штаны, зашел в душ, гадая, какую комнату мать отвела стажерке, пока та у нас гостила. Развернулся за мылом и пальцы наткнулись на что-то мягкое. Разлепил глаза, проморгался от воды. Резинка для волос. От мысли, что ОНА была тут в моей комнате, в моей ванной, грудь сжало толстым жгутом, не давая вдохнуть. По всему выходило, что каждый раз ускользает у самого носа. Разжал пальцы, мокрая находка шлепнулась о пол душевой, выскользнув из рук, как и ее хозяйка.
–Вечно убегать не выйдет, Яда.
Над головой громыхнуло, молния будто прямо в крышу нашу ударила, моргнул свет магический, вместо теплой воды полилась ледяная. От неожиданности выругался.
–Твою мать, да что с этим лесом?! Сдурел совсем, как переросток в пубертате!
***
–Вкусно, – зная, что мать ждёт похвалы, через силу улыбнулся. В самом деле вкусно, но где уж тут наслаждаться, когда кусок в горло не лезет. – И нет, я не хочу об этом говорить.
На лице матери большими буквами все написано: знает она о случившемся, знает, может, даже больше моего. Ядвига была здесь, а мама при всей своей мягкости отлично справляется с задачей войти в доверие, если пожелает.
–Ты, кстати, не в курсе, какая муха Ягу покусала? Лес взбесился не иначе.
–Знаю, но ты не хочешь об этом говорить, – губы чуть дрогнули в тщательно скрываемой улыбке.
–Кто сказал?
–Ты, только что, – мать улыбнулась уже не таясь. В ее глазах я явно так и остался мальчишкой-несмышленышем и под теплым, с хитринкой взглядом именно таким себя и ощущал.
–Это шутка такая? – намеки и случившееся за последние дни сложилось в общую картинку.
Не может быть. Просто насмешка Богов. Хотя, почему это богов. Ядвигу прислал отец. Кулаки сжались сами собой, противно скрипнули зубы. Поморщился от неприятного ощущения. Мы обязательно об этом поговорим. Если Яда Яга, то теперь ясно, почему отец ее подослал. Специально, выходит, не предупредил, значит.
–Все, похоже, в курсе, кроме меня, – даже обидно, твою мать. Как дурак последним узнаю, через третьи руки. – Даже тебе рассказала!
Мать грустно качнула головой. Слишком поздно осознал, как обидно звучало это "даже". В Навьем мать была на особом счету. Ее любили и, чего скрывать, жалели, искренне считая, что ни с мужем, ни с сыновьями бедной не повезло. При этом старались при ней помалкивать, чтобы отец не узнал случайно чего лишнего.
–Мне рассказала Лена, – поджав губы, поправила мать, задумчиво обводя пальцем ободок чашки.
–Зараза пресноводная! Я ж спрашивал у нее!
–КИР! Следи за языком, она моя подруга. И старше тебя.
Хотелось сказать, что подруга эта – вредная старая кошелка, но сдержался ради матери. И так уже обидел ее сегодня.
–Что она ещё сказала?
–Что подругу ищет, – изогнув бровь посмотрел на мать. Знает же прекрасно, что не об этом спрашиваю.
–Я не говорила, что ты мой сын, если мы об этом, – голос стал холоднее и вдруг наполнился отрешенной пустотой.
Не думает же она, что я ее стесняюсь?! Знает же, что люблю ее куда больше отца. Отчего обижается тогда. Кажется, я даже родную мать перестал понимать.
–Нет, не об этом. Хорошо, что не сказала. Яда меня на дух не переносит. Если б узнала, что дом наш, бежала бы без оглядки.
Разве не так она сделала? Сбежала в лес просто назло мне, чтобы доказать, какой я самодур и какая она молодец девочка. Несносная, упрямая идиотка! Хоть на поводок сажай!
– Мы с тобой, видимо, о разных девушках сейчас говорим, сынок, – глотнув чаю, мама отставила кружку.
–Такая худая с разноцветными волосами, – зачем-то уточнил я, уверенный, что говорим мы как раз об одной. – Злющая как безумная ведьма.
–Точно о разных. Тут была такая растерянная, одинокая девочка с разбитыми мечтами и поломанной верой в людей. Может, ты не ту ищешь?
Хотел психануть, что она туда же, издевается. Потом бросил взгляд на мягкую ее улыбку и глубокий взгляд. Открыл и закрыл рот. Мама потянулась, положив поверх моей руки свою, погладила костяшки.
– Значит к волкам пошла? – поднялся, собираясь уходить. -Ты, кстати, ничего не слышала про человечку у них?
Мама пожала плечами.
–Не горячись, Кир. Сережа, сам знаешь, предан слову и обязан тебе по гроб жизни. Так что если отказал в помощи, были на то причины, – мама тоже поднялась. Я уже был готов к новому спору идти ли мне или нет, но тут в окно влетела пичуга, уронила на стол зёрнышко, то закрутилось, превращаясь в желтоватый лист послания. Быстро пробежав глазами, мать молча передала письмо мне.
"Заряна, как ты просила, подтверждаю, что Ядвига у нас. Из уважения к тебе скажу правду: дела наши плохи. Лес беснуется, потому что Яга нестабильная. Уж не знаю, кто ее доконал, но Сева говорит, рискуем получить темную Ягу впервые за последние 200 лет. Он с ней много сейчас говорит, успокаивает. Ты уж сына придержи, не пускай от греха подальше. Как бы хуже не вышло.
Олег"
Смял письмо, зло отшвырнул на стол. Беспокойство за Яду и то, что меня очевидно обвиняли в происходившем смешались в дикий ком ярости – привычно поднявшейся чернотой в груди.
–Еще не хватало, чтобы диктовал мне этот щенок, куда ходить и с кем… – осекся, ощущая шкурой материнское недовольство.
–Это щенок постарше тебя будет, – заметила мать, приманив скомканное письмо.
–Не в годах дело…
–А в выдержке и мудрости, – мягко перебила мать, явно намекая, что у меня ни того, ни другого. –Послушай меня, Кир. Переночуй дома сегодня,остынь, подумай над всем услышанным и увиденным. Утро вечера мудренее.
Не знаю, как удержался, чтоб не психануть. Только потому и смог, что мать. Другого бы давно послал дальней дорогой.
Поджал губы. Скулы свело судорогой. Не хотелось сидеть тут, когда Ядвига у волков. Как там? Обиженная, одинокая и падающая в тьму.
А что ты сделаешь, если придёшь, тьма ходячая?
И ведь верная мысль. Ничего. Я ведь даже от желания придушить её ещё не отделался до конца. Очень хотелось временами. Особенно от мыслей, что Всеволод с ней там много говорит и успокаивает! Сука! Нашелся утешитель заблудших душ!
Мать, явно ощущая раздрай внутри меня, положила руку на плечо, успокаивая.
– Ты торопишься зачем? Ради себя или ради нее?
Я замер, не зная, что даже самому себе ответить. Хочу увидеть, да. Боялся, как бы не случилось что-то с дурехой этой в незнакомом Навьем лесу, а она, выходит, хозяйка. Теперь-то ясно, отчего мне каждый куст палки в колеса вставлял всю дорогу.
С другой стороны, она же теперь под присмотром. Ясно же Олег сказал, что не время отношения выяснять. Бесит, что посмел мне диктовать, но пойти туда только из принципа и вопреки непрошеным советам – навредить Ядвиге. О таком бы Олег врать не стал. Он дурной на голову, но не спятивший и Навьим не враг.
Потер ладонью шею. Матушка ждала ответа, а я все молчал. Что ей скажешь?
– Пойду лягу. Двое суток не спал, – коснувшись наскоро щеки ее, чуть приобнял и пошел к себе, все ещё раздумывая, не улизнуть ли по-тихому прямо ночью. Я ж Кощей, даже бешеный лес мне не указ..
Не сразу сообразив со сна, что происходит, рывком сел, дёрнув на себя стоявшую у кровати тень. Перекатился, сверху обездвижил в захват коленями, зажав горло предплечьем, только теперь проснувшись окончательно, сфокусировался. Колени сжимали мягкое, явно женское тело, шея слишком тонкая. Проморгался, выругался, соскочил как ошпаренный.
– Какого лешего ты тут делаешь?! – последняя, кого я ожидал в гости в такой час. Стоило, конечно, предполагать, но задолбанный последними днями, как-то расслабился.
О глупой влюбленности сестры Горынева знал давно. Эта дурочка собиралась за меня замуж идти, ещё когда нормально и ходить-то не умела – на все натыкалась, как пьяный рыбак.
–Поговорить пришла, – отчаянно растирая шею, Лада уселась на моей кровати, явно ничуть не раскаиваясь и желая выставить меня же виноватым. Ощутил, как закипаю. Твою мать, в собственном доме никакого покоя. Даже поспать не дадут! Ну, не пришло в голову запираться, да ещё и в собственной комнате. Кто ж знал, какой сюрприз привалит.
–В три утра? – бросив взгляд на наручные, заговоренные часы, ехидно осмотрел черную ночнушку. – В неглиже?
Лада вздернула острый нос, глядя с вызовом.
– Может, ты сам меня позвал? Никто б не удивился. Даже Славка. Это раньше он на твоей стороне был, а теперь у него девка эта на уме, – Горынева поморщилась.
–Убирайся, пока я в самом деле брата за тобой не вызвал, – отошёл подальше, от греха, чтобы не задушить. Вот же чертовка! Совсем распустил Горыныч. Лучше б воспитанием молодняка занимался, чем чужими девушками! А то сидит вон, бдущее поколение: ни ума, ни гордости.
–Откуда ты знаешь, может ему не до тебя, вдруг он первей у волков очутился и все эти сказочки про нестабильную Ягу – отмазка века, а лес шатает, от того, что мой братец Ягу по-всякому вертел. Вот и штормит ее! – выщипанные по человечьей моде брови игриво дернулись.
И руки мои дернулись как-то сами собой. Ещё до того, как идиотка эта малолетняя успела моргнуть, уже стоял рядом, опершись коленом о край кровати, где она расселась. Схватил волосы в пятерню, сжал кулак, дёрнув вниз. Зашипев, змейка вынужденно задрала голову. Зрачки расширились. Испугалась? А что ж ты лезешь, дура, не зная броду.
–А может мне тогда в самом деле в отместку сестрицу его на хер посадить? А? Сама вроде как пришла, чего отказываться? – сильнее потянул вниз светлые ее патлы. Хватит. Не хочет Светка сестру учить, придется помочь по дружбе. Грубо толкнул за острое плечико на койку. Не удержавшись рухнула кулем на спину, вывернув голову на бок, чтоб не лишиться скальпа.
–Ты охренел, Кощей?! Да Слава с тебя шкуру спустит! Пусти!
–Как? Уже пусти? Мы ещё даже не начали. Или ты думала я ласковым буду? Розы, сладкая вата, мир к твоим ногам? – наклонился к самому лицу, прищурившись, рассмеялся. – Это тебе к соплякам-ровесникам. Я люблю смотреть на страх, люблю чтоб в ногах у меня валялись. На коленях стояли. Ну, чего разлеглась? Вставай на колени. Ты ж хотела взрослой побыть, начнем, пожалуй.
Дернулась, но волосы-то в руках у меня.
–Пусти! Пусти тебе говорят, я Славе пожалуюсь!
–Прекрасно. Он поднимет на меня руку, защищая дуру-сестру и умрет. По твоей вине умрет от обратки. Как раз утешу безутешную Ягу. Так что? Позовём его? Заодно проверим, там ли он, где ты думаешь и тем ли занят, – зрачки расширились ещё сильнее. В радужке плескалась паника, огонь рвался наружу. Не с тем ты в кошки-мышки задумала играть, девочка. Рано тебе на хищников капканы ставить. Кишка тонка.
– Не надо! Не там он! Не с того Ядвига бесится, – приняв угрозы за чистую монету, затараторила Горынева. – Я ее провожать пошла и по пути проболталась, что Заряна мать твоя. Вот и сорвало у нее крышу. Кто ваще виноват, что ей все мозги пудрят. Не я это придумала! Пусти!
Ах ты ж сучка, маленькая! Думаешь, не расскажу Славке, как ты в койку ко мне утром полуголая припёрлись? Вышлю обратно без права возвращения, тварь неблагодарная! Это ж я за тебя мать просил, чтоб на каникулы пожить здесь, к воде поближе. А ты силки ставить приехала, а не дар усмирять. Шалава растет отцу на горе, брату на погибель!
–Проболталась значит… Случайно? – выпрямившись, дёрнул на себя волосы. Заскулив послушно поднялась следом. Из глаз уже проступили слезы. Смотреть противно.
–Случайно, говорю же. Да что вы носитесь всем Навьим с ней, как с писаной торбой! Две недели не прошло, только и слышно из каждого лопуха Яда то, Яда это, – скорчив рожу, Лада поджала в отвращении нижнюю губу. – Что в ней такого особого? Ни кожи, ни рожи!
–Себя-то в зеркале давно видела? – выпустив из рук спутанные волосы, дернул за руку, рывком сорвав с кровати. Не хер восседать. Не у себя дома!
–Впли сказал, ещё раз увижу, не посмотрю, что Света сестра, сниму на хер трусы не по годам сшитые, перекину через колено и так ремнем задам, что год стоя есть будешь и спать на животе. Соплячка безмозглая.
–Мудила ты Кощей! – а голос-то дрожит. Хер знает, чего там больше злобы или страха. Решил дожать, выпустил тьму. Змеёй кинулась к жертве, обвив жгутом шею. Давить не стал, а то в самом деле потом Горыневу не докажешь, что не мешок козлиного дерьма.
–Еще какой, Лада. Так что? Поженимся, может? Будешь на четвереньках мне кофе утром носить, ноги раздвигать по первому приказу? Запру тебя в глуши, как отец мать запер, будешь с русалками монисты собирать и на луну с волколаками с тоски выть. У меня ж в "Костях" другие развлечения, но как домой стану заходить, так и быть снизойду, отсосешь разок, чтоб не скучала.
Лицо скривилось от омерзения и ужаса. Хмыкнул. Так и лечится первая любовь. И дурь, говорят, тоже исцеляется.
–Пошел ты!
–Я ведь и придушить могу. Лучше извинись.
–Не дождешься! – убрал удавку с шеи, придавил плечи чистой силой.
–На колени, тебе говорят, – заскулила, рухнула, как кукла шарнирная. – Не доросла ты ещё старшим грубить. Извинись.
–Прости.
–Не слышу. – Дрожит вся, еле губами шевелит.
–ПРОСТИ!
–Не ори так, весь дом разбудишь. Тогда точно все узнают, что сестра Горыныча шалава, готовая перед каждым ноги раздвинуть. Не приведи тебя Чернобог еще хоть раз Ядвиге гадость сказать. Я ведь узнаю, Лада. И разозлюсь. А ты не хочешь, чтобы я злился. Не хочешь ведь?
–Не хочу, – все так же сквозь зубы, хоть силу уже и отозвал. Поднялась на дрожащих ногах. И поделом.
–А теперь свали с глаз моих. Если Свету расскажешь о моих методах воспитания, то останется у тебя на одного брата меньше. Мне как раз соперника убрать надо. Ясно?
Затравленно кивнула, нащупав за спиной ручку двери.
–Спокойной ночи, Лада. Будь хорошей девочкой.
Как только дверь за этой полуголой задницей закрылась, содрал с кровати простыню вместе с одеялом. Даже лежать противно на них после идиотки этой. Рухнул спиной на матрас.
–Весь мозг мне вытрахали всем семейством. Послал же Чернобог друзей, врагам на радость!
Прикрыл глаза, в голове пульсировала раздраконенная тьма. Не дал ведь выхода, только подразнил. Ну, Лада. Ну сука. И сегодня ни хера не высплюсь твоими стараниями.
С другой стороны, хоть знаю примерно, от чего Яду шатает так из грозы в затишье. Удружила, змея подколодная! А потом удивляются, что хваленой женской дружбе грош цена. Да вы ж за хер глотку друг другу перегрызть готовы!
