Текст книги "Кости. Навье царство. Книга 2 (СИ)"
Автор книги: Мию Логинова
Соавторы: Алана Алдар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Неожиданно перехватило дыхание, горло сдавило тисками.
Так и не открыв портал, распахнул глаза, вцепившись руками в обвившую горло ветку.
– Пусти, твою мать! – не понимая, с чего взбесились ивы, покорно висевшие над озерной гладью, попробовал оторвать их от себя, но хватка только усилилась, аж в глазах потемнело. «Яге-то я чем и когда успел насолить?»
Это ж надо как злится, то ли задушить хочет, то ли не пускает идти дальше.
Нехорошее подозрение закралось в душу.
«Не может, блядь, быть. Ты, Кощей, спятил в конец».
Отпустив ветку, замер, перестав сопротивляться. Захват ослаб, позволяя вдохнуть воздух. Новый ивовый прут окрутил лодыжку.
Дернул ногой.
Какой там… Опустил руку в карман, выудил оттуда небольшой флакон. Внутри стеклянной фасолины весело потрескивал огонек. Горыныч подкидывал нам с Тимом после одного случая, чтоб, если что, всегда могли огонь вызвать – нам-то его магия недоступна.
–Уроню и полыхнет, – пообещал, перекатывая склянку в пальцах. – Отпусти по-хорошему.
Вместо того, чтобы искать стажерку и высказать ей все, чтоб больше не смела и шагу без моего ведома ступить, стою тут как идиот, с деревьями договариваюсь. Как не любил чертов Навий лес, так никогда и не полюблю!
Ветки зашелестели недовольно, будто советуясь. Сначала почувствовал свободу в ногах, потом в шее.
–Сразу бы так, – довольно убрал склянку обратно в карман, повернулся к тропе и увидел ЕЁ.
–Ядвига! Убью! – рыкнув двинулся в её сторону, забыв и про тропу, и про все на свете правила. Ничего не видел перед собой, только цветные ее косы и глаза бездонные… и губы, чуть раскрытые, влажные, дрожащие.
–Только посмей сбежать! Я же догоню все равно, – на всякий случай пообещал ей, но, к удивлению, Яда только улыбнулась, и сама пошла ко мне навстречу первой протянула руку. В голове разом потемнело от этого осознания.
САМА! ПЕРВАЯ потянулась.
В два прыжка перебрался через разделявшие нас мелкие кусты, схватил за руку, притягивая ближе, вжимая в себя, чтобы убедиться, что не морок.
Живая, настоящая.
Злость от того, что пошла сюда, дурочка, смешалась с желанием утвердиться в своих на нее правах. Поймав косу, намотал на кулак, не позволяя сбежать уже теперь никуда.
–Поймал, – сощурившись, наклонился жадно хватая её дрожащие губы.
Глава 6
В это самое время в доме ЕленыЯ громко отхлебнула чай, стараясь не смотреть на ошарашенные лица Царевны и бабули. Звук получился протяжным и слишком медленным в наступившей тишине.
–… вот так вот все и получилось, – подытожила я. – Кощей меня в лес отправил, Маша пропала, ну а я, наслушавшись о своей магической исключительности решила проверить.
–Отец у тебя умным был, мать, вроде бы не дура, – бабуля покачала головой, – да и ты, до последнего времени тоже умненькой казалась. Неужели в «Костях» весь мозг отшибло или напрочь отсутствует чувство самосохранения, Яд?
–Да не верила я! – выпалила зло. – Ясно?! В лабуду всю эту вашу сказочную. Думала поищу ее недалеко от клуба, с каким-то ухажером небось отошла и вернемся.
–Это в усадьбе-то не заметили, что кто-то в лес пошел? Ты сама Горынева видела, – настаивала ба
–Там всем несколько не до слежки и правил было.
–Даже слышать не хочу!
У бабушки как-то странно зашевелились волосы и потемнело вокруг глаз.
–Ладомила Всеславовна, – квакуха мягко накрыла ее ладонь своею, – держите себя в руках, чай не девочка уже, давление подскочит, голова болеть начнет. У вас вон, – кивнула на лоб, активно жестикулируя глазами, – даже волосы шевелится стали. К тому же, уж простите, не смогу удержаться и промолчать, но ваша вина тоже во всем этом есть!
–Моя? – опешила ба. – Да я их всю жизнь от этого дерьма скрывала! Уберечь хотела. Темный ритуал провела, чтобы ее мать или ее, дуру, к навьему лесу не привязали, богам в услужение чтобы не пошла. Жизнь свою человеческую чтобы прожила: влюблялась в кого хочет, путешествовала, училась, работы меняла…
–Ну так если Кощей ее сюда заманил, так уже б стоило с первого дня и рассказать, – Царевна не сдавала позиции.
–Да не думала, что молодняк на нее вообще внимание обратит! Один порталами носиться, все свет ищет между ног у половины страны! – ба в гневе сплюнула на пол. – Когда в его дурью башку дойдет, что не там искать надо. Второй – вообще на себе повернут, все о себе да о трех головах своих. Я ж ей амулет охранный сделала, Лена! Где он, бля? – бабушка впервые на моей памяти выругалась.
Про амулет я забыла. Даже ни разу не надела.
–Дома, – буркнула, опустив голову. -Прости.
Бабуля выдохнула, разом постарев будто, зажмурившись, прошептала – Нет пути назад теперь…
И как только она произнесла это комнату окатило чернильной тьмой. Погасли свечи, перестали цокать часы, даже воздух и тот перестал ощущаться в пространстве. Я как будто разом оглохла, ослепла и онемела. А затем чуть действительно не лишилась зрения от яркого, ослепительного света, вся утварь и предметы декора поднялись в воздух, будто не были подвластны гравитации, как и наши волосы – их подняло вверх, и распушило.
«Что за чертовщина?»
Прямо из потолка начала образовываться светлая воронка, ровно под ней, из пола росла темная.
–Пришли, – едва ворочая губами, с ужасом прошептала Елена.
–За мной, – ба вкинула голову, порывисто потянулась через стол, хватая меня за руки. – Яда, прошу, не делай глупости! Не ищи эту Машу свою, Ленкины светляки тебя домой доведут или останься здесь, молю тебя! Дождись меня, а потом…
Порывистым ветром ее начало затягивать в образовавшийся между воронками портал.
–Ба! – в ужасе крикнула я, хватаясь за ее ладони. – Не пущу, – прошептала следом!
–По долгу рода, по закону крови, – прогремело на весь царицын терем, и мы все оглохли от его силы. Голос как будто был везде – и снаружи, и в наших головах, леденил душу и останавливал слишком спешащее сердце. – Суд Богов готов слушать дело.
Бабушку вырвало из моих рук, замотало волчком вокруг своей оси, ухнув разом в схлопывающийся портал, откуда прилетело уже мне: – по закону крови, по долгу рода, принимай Навий лес, как он принял тебя.
Вновь все стихло, а затем на пол посыпалось все то, что подняло в воздух. Но мы с Еленой так и не пошевелились.
–Ну, – замогильным голосом известила она. – Пришла расплата за самоуправство.
«Кар-р-р!» – гулко, злобно разносилось по округе.
«Ау-у-у!» – затягивал в унисон Дурашка.
Поежившись, отступила от окна. Жутко. Не то от воя призрачной гончей, не то от вороньего крика. От всего разом.
–Не убьют они ее, – по-своему успокоила Царевна, но легче не становилось. Хотелось куда-то нестись, что-то делать, кого-то известить! Но только кого, если забрали именно те, к кому в принципе и стоило бежать!
–Только покалечат? – усмехнулась зло.
–Та тьху-тьху-тьху на тебя три раза, – мелкими плевками, через левое плечо, Елена сплюнула и постучала по столу. -Рабочей силой так у нас не разбрасываются, тем более такими ценными кадрами, как Ладомила Всеславовна. Выяснят все: как укрывала дочь, тебя, что делала, какой ритуал использовала. А вот потом, в зависимости, какие законы нарушила – назначат наказание.
–И что же это может быть?
–Да хоть бы что, – вздохнула квакуха, раскладывая на диванчике чистую пару джинс, темное худи и черную майку. – В служение могут забрать вечное, работу черную и непотребную для них делать. Ладомила Всеславовна у нас же добрая по своей сути, обережница… смогут наказать делать дела темные, чтобы душу ей выворачивало каждый раз. Тут уж кто во что гаразд будет и с каким настроением.
–А я?
–А что ты? Тебя к нави привязали, – Квакуха покосилась на дверь, – думали, что к долгу родовому призвали. Откуда ж им знать, что еще не инициированная? Лес-то тебя принял, значит свою учуял даже без вхождения в силу! Это, на самом деле, очень хорошо, Ягушка. Пусть лучше пока не знают и думают, что Ладомила тебя в курс дела как раз вводила… и это, – она смущенно смяла край собственной футболки. – Тебе с инициацией поспешить-то надо. Как прознают навьи, что Яга у нас без пары, красна – девица, охоту начнут.
От мысли быстрого секса и абы с кем нехорошо повеяло проблемами. Замера столбом, в задумчивости глядя на Елену. Не верилось, что все легко и просто решится перепихом. Ведь дело не в самом процессе, не просто же это называется “инициация”.
Раз Боги не знают и есть время скрыть этот, для многих, пренеприятнейший факт, предпочла бы воспользоваться отсрочкой.
Все слишком запутанно и непонятно, и нигде логического конца не видать. Мало того, мало верилось в жизнерадостные уверения квакухи, счастливого окончания истории я не вижу. Но и причин для дороги назад не вижу тоже. Буду двигаться вперед… и буду надеяться. А разве мне остается что-то другое? Сидеть на болоте или дома? Что я скажу Сири? А в «Костях»? Что маме говорить?! Они ведь скоро должны вернуться с отпуска.
– Елена, помоги, пожалуйста. Домой не вернусь, нет пути назад. Но без тебя мне не дойти, ни дороги, ни мира этого я не знаю. – Голос все же предательски дрогнул. – Мне Машу позарез найти надо! Не могла она далеко уйти.
– Совершенно пустая затея, – прошептала она. – Тем более Ладомила другое наказывала. А вдруг не сама ушла, а действительно украли? Ты знаешь сколько здесь опасных персонажей живет? Не просто так сказки писались-то…
– Понимаешь, не смогу я дома просто так сидеть и ждать. Да и матери что скажу?
–А я Ладомиле, если с тобой что случится?
“Сказать ей о руне Горынева? О тайной метке знает только он сам и Кир…”
При мысли о Кощееве, стало не по себе. Если вернусь без Машки, то вообще не представляю, что будет, он же меня загрызет! Сперва за то, что потеряла Машку, потом за то, что пошла в лес, а потом что вернулась с пустыми руками!
Царевна изучающе уставилась на меня:
– Не смогу я тебе всю дорогу помогать, Ягушка, сама знаешь, к болоту привязана. Лишь до дома Заряны доведу с помощниками и то, насколько смогу, а там… как выйдет. Она дальше поможет, я наперед, что идешь, весточку пошлю.
Костюмчик свой оставила у Елены, благодарно приняв то, что предложили: джинсы, майку, худи и черные эластичные митенки. (прим.автора: митенка, фр. (mitaines) – перчатки без пальцев, удерживающиеся на руке с помощью перемычек между пальцами или за счёт пластических свойств материала, из которого они сделаны).
В смешной рюкзачок с поняшками из детского мультика, и где она только его раздобыла, квахуха сложила еду, спички, влажные салфетки, целый арсенал маленьких бутыльков со странными подписями: “отвал башки, больше не боли”, “мертвецкий сон”, “заживет как на собаке”, “обжорству бой, выпей и не ной”...
–На все случаи жизни, – ловко складывая все по кармашкам, поясняла она. – До дома Заряны путь не слишком долгий. Главное с тропы не сходи, за светляками смотри. А если потеряешься, вот, – она достала деревянный ларец. – Яга как-то Василисе подарок сделала, да-а-авно это было. Потом та мне передарила, за ненадобностью, а мне на болотах часто пригождалось, пока я в силу входила.
Открыв маленький замочек, квакуха достала самый настоящий человеческий череп.
–Это что? – тупо спросила я, хотя и так ясно что.
– Если потемнеет так, что глаз выколи или чертовщина какая творится будет, достанешь его и скажешь: “засветитесь всевидящие глаза, пусть станет светло, как среди белого дня”.
Я поёжилась. Елена аккуратно завернула черепушку в бархатную тряпицу и запихнула туда же, в розово – поняшный рюкзачок.
–Ну, – квакуха оглянула комнату, в которой проходили сборы, – присядем на дорожку.
Я примостилась на стуле, уставившись на свои ногти.
–Не передумаешь? – с надеждой в голосе спросила Царевна. – Мы же можем Ладомилу вместе подождать. Я ночью за домом приглядывать буду, ты днем. Научу тебя в эти дни всякому, пусть и простому, но полезному.
–Прости, Лена, – качнула головой. – Может и дурочка я своенравная, может зря собираюсь дальше искать, ну не могу я сидеть здесь, не могу. Если сама на погибель человечку привела, я за нее и в ответе.
–Эх, ладно. может и я бы так поступила. Держись намеченного пути, с тропы не сходи, раз боги сказали, что лес тебя принял, то и вредить, путать не должен, но вот жители его, всякие быть могут. Никому не говори, кто ты. Разве что Заряне можешь. От меня к ней день пути. К вечеру должна прийти, но если ночь вдруг в пути застигнет, найди самую высокую ель, взберись на нее и выпей отводное зелье “хоть глаз выколи, ничего не увидят”. Для любого зла будешь невидима. А путь продолжишь уже с петухами. Как белого всадника на белом коне, одетого во все белое увидишь, так и ступай дальше. Все поняла?
–Жаль телефоны у вас не работают, – кивнула, принимая ее наставления.
–Это да. Я как в “Кости” наведываюсь, так сразу в интеренет и лезу. А еще сериалы смотрю. кому там веселье, а я номере, до самого утра, киномарафоны устраиваю. А как светать начинает, домой бегу, спотыкаюсь. Зато и прикупить чего могу с доставкой, и что в мире происходит знаю.
Мы обе тяжело вздохнули.
–Ну, – она первая встала. – пора тебе. Нечего зря время просиживать. Буду от Заряны весточку ждать.
У ворот мы распрощались, крепко обнявшись.
–Дурашку по твоему следу пущу, следы замести. На большее он пока не способен, с виду грозный, а мал совсем. Как владения мои закончатся, Хухлика попрошу. Но ты все равно – будь острожна, не то Яга нам обеим головы оторвет и вместо черепков на плетень посадит.
–Да ну, ба не такая.
Елена непределенно фыркнула.
–Ну давай, – озарив меня странным знаменем, отпустила – беги уже.
Глава 7
Кир
Руки тут же обвивают шею. Решительно, напористо.
“Что с тобой, Яда? Неужели настолько рада меня видеть?”
Никогда не была такой требовательной и жадной до ласк. Вернее, жадной очень даже, но больше по части брать, а не отдавать. Смущаясь, кусая губы, будто борясь с собой. А тут вдруг...
“Не могла же ты так быстро измениться в лесу”.
Губы жаркие и язык юркий, все штурмуют, не дают опомнится, но что-то не так в этом поцелуе. Вроде бы и желанная, а внутри не горит огнём, как бывало каждый раз, стоит подойти к ней вот так близко. Пустота и тоска тягучая – ничего больше. Не дрожит могильный холод обледенелой души, не отступает, щерясь злой кошкой тьма.
Руки уже тянут из брюк рубашку, явно желая пробраться к телу. Ловлю их, не позволяя. Не дает мне покоя странное ощущение.
–Мавка, – неприятное осознание разрывает дурман морока.
Лицо Ядвиги тает, сереет, и в ушах уже не жаркие, просящие стоны, а злой хохот, резкий и колкий.
–Почти купился ведь, – зло сощурившись шипит Мавка, сжимая когтистые руки на моей шее, впивается в кожу до крови.
Дернувшись, уворачиваюсь, чтобы не успела укусить.
–Поверил почти, – узкий, водянистый зрачок нечисти гипнотизирует, лицо подрагивает, вновь порываясь вернуть облик отравы, но я больше на эту удочку не куплюсь. Может быть и сразу не повелся бы, но так отчаянно хотелось поверить, что вот она – Яда. Сама идет. Рада меня видеть. Просто рада, а не потому, что испугана до смерти нашим негостеприимным лесом.
Лоханулся, как вчерашний птенец!
Мавка наклоняется, такая же юная, как Яда, даже, может, моложе. С виду лет шестнадцать, но настоящее лицо серо-зеленое, а глаза пустые и злые. Совсем не такие, как у стажерки.
–Отогрей меня, Кощей, жалко тебе? Вижу же, что и сам маешься неприкаянный, – голос теплый и ласковый, все еще очень похожий на голос Ядвиги.
Это сбивает с толку, пытаюсь мотнуть головой, чтобы скинуть наваждение. Шею жжет.
“Твою мать, совсем забыл про когти ее!”
Как очарованный стою, двинуться не могу. Вроде уже и понимаю умом, что не та, кого хотел бы видеть, а морок пробирается под кожу.
–Не будет тебе от меня тепла, мавка, не пара ты мне, – усмехнувшись, выпускаю тьму.
Девка тут же разжимает пальцы, падает к ногам и визжит. Жутко, пронзительно, хоть уши затыкай. Хватается пальцами за мох, взрывает землю. То всхлипывает, то стонет.
– Отпусти, смилуйся, – тоскливый вой эхом отзывается по лесу, будто со всех сторон окружая…
С трудом загоняю тьму назад. Понимаю умом, что мавка по сути своей такая. Ее крест не слаще моего, но жутко бесит, что посмела забрать себе личность Ядвиги. Только бы за это убил заразу, но… ребенок она совсем. Сидит, дрожит тощими плечиками, всхлипывает, по-щенячьи скуля.
–Родная мамка меня притопила. Сучья, говорит, порода, – голос уже не Яды и меня вроде даже отпускает. Злость утихает, сменяясь раздражением.
–Еще раз посмеешь ее личину взять, я тебя сам утоплю, в Смородинке.
Мавка вздрагивает и пятится назад, прямо так, сидя на заднице. Нет ничего страшней для Навьих, чем быть опущенным в Смородинку моей рукою. Это с виду речка простая, а если я силу Чернобога призову – так станет огненной.
Мысль о жестокой казни отражается в заплаканных глазах холодным ужасом.
–Не буду Кощей, клянусь, не буду, – заикаясь, лебезит девчонка. Противно, аж еле сдерживаюсь, чтоб не пнуть ногой.
–Где ты видела ее?
Если бы не видела, не могла бы личину себе присвоить. Значит, и видела, и касалась.
Молчит, тварь. Сделав пару шагов навстречу, вытягиваю кулак, подсвеченный красным маревом силы. Мавка, взвизгнув, подскакивает.
– У лягушачьего болота, вчера еще. Болезная совсем. Никак сдохнет скоро. Чужая она тут и лес все равно ее убьет. Вот я и взяла, чтоб красивое лицо не пропадало. И волосики такие… – Закатив от удовольствия глаза, Мавка причмокнула, довольная, как от вкусного угощения.
Замахнулся. Так и чешутся руки ударить эту суку.
В груди злость сплелась с тревогой.
“Дура ты, Ядвига, ну какой черт тебя в лес понес, если ты ему не кажешься своей?!”
Выходит, не только я в тебе нави не чую, но и лес тоже. Это же погибель верная, без провожатого человечке в лесу!
“Совсем ты себе, красками этими, мозги под цветными патлами выжгла что ли?”
Убью.
Своими руками убью. А посмеешь помереть до моего прихода, так лично достану с того света! Чернобогом клянусь, не дам тебе покоиться!
Рявкнув мавке, проваливать, отыскал глазами гравий тропинки, с которой так глупо сошел в погоне за лже-Ядой.
Торопиться надо. Если зараза-мавка не лжет, то надо быстрее забрать колючку из леса. Похер на Барби, подохнет, пока с Ядой разбираюсь – видно судьба такая, а протянет подольше, вернусь искать, как только отраву назад в “Кости” отправлю.
Глава 8
Яда
В такую несусветную рань только по магическому лесу и бродить. От тумана, поднимающегося заболоченной части реки веяло чем-то живым и опасным. Казалось, будто тонкие, прозрачные нити не просто так путаются в ногах, а пытаются потрогать, пощупать, урвать часть меня. А возможно я себе просто надумываю, так как Елена говорила, что на ее территории мне точно ничего не грозит. Воронье, встревоженное моим топотом, громко, и недовольно кричало да и только.
Наверное, кто-то может подумать, что идти в лес – крайняя степень беспечности. А тут еще рассказы про нежить и оборотней, навь и прочую магическую хрень. Кто бы сюда сунулся?
Но отчего-то я знала, что все со мной будет в порядке. Самоуверенность? Не совсем так. До сих пор стояли в ушах слова, сказанные неведомым, пробирающим до ужаса голосом: «по закону крови, по долгу рода, принимай Навий лес, как он принял тебя». Если даже ОНИ сказали, что лес меня принял, то от него точно проблем быть не должно, разве что от его обитателей. А им на глаза я буду стараться попадать как можно меньше. Елена сказала дойти до жилища Заряны, будто бы она о многом ведает и возможно, сможет помочь с поиском Маши. Значит, мое дело дойти, целой и невредимой, а это значит – меньше самодеятельности и следовать инструкциям. Потом… поговорю с ней и буду решать, возвращаться обратно домой или искать дальше.
«Интересно, переживает ли Кирилл? Или вообще, не заметил моего отсутствия?»
Оставшись один на один с собой, углубилась в мысли, что беспокоили на ровне с пропавшей подругой.
«Сам же послал, – откликнулась другая часть меня, новая, вредная, – чего ему переживать? Даже бабушка и та знает, что трахает все, что движется. Небось, пока тут шатаюсь, уже не одну постель сменил. Да и невеста его… Интересно, как она воспринимает его измены? Или у них все по-модному, без обязательств, сейчас многие пары так живут, я бы, конечно, не смогла… Доберман мне ничего не обещал, да и отношений между нами нет, а только одна мысль о нем и Ганне ранит. Дура я, как есть, дура… ревнивая. Найду Машу и уеду. Слишком больно находиться рядом с ним».
Следующая мысль прострелила осознанием и необратимостью, я даже вслух заговорила:
–Да куда ты теперь уедешь, от всего этого? Кто тебя пустит?
На востоке загорался рассвет – кроваво-красный, предвещающий жаркий день. Задумавшись, даже не заметила, как предрассветные сумерки сменились днем. И, словно только этого ждав, на тропинке появился призрачный всадник – белый конь, белые одежды, белые, заплетенные в мудреные косы, волосы. Царевна предупреждала о них – Дне Ясном, Солнце Красном, да Ночи Тёмной, но все равно его неожиданное появление заставило подпрыгнуть на месте от страха. Он несся на меня на всех парах, а я истуканом смотрела в его призрачные глаза.
«Слуги яговские. Если встретишь, знай – в силу вступаешь, а они перед тобой отчет держат. Ладомила на суде и к тебе всадники потянутся как к новой хозяйке. Но ни одной живой душе не говори что видишь их и с ними не заговаривай пока, да не останавливай. Может и учуют тебя, как Ягу, но повелевать ты ими не в силах, Ягушка. Опасно это, смертельно».
–День ясный, – прошептала имя несущегося ко мне призрака, поспешно отступая с пути.
Странно, вроде бы и не совсем материальный, а жар тела лошади очутился кожей, ветер разметал волосы по плечам, земля вздыбилась от копыт скакуна. – Правильно квахука предупреждала, не стоять на пути. Материальный или нет, а проверять пройдет сквозь или пришибет не очень хочется. Поежившись, пошла следом за скрывшимся наездником.
«Надо же, как тихо появился, словно из-под земли вырос».
В остальном, ранний день в лесу казался невероятно умиротворенным. И даже страхи отступили. Никакой нежити, навий, оборотней. Обычный лес, такой же, как в обычном мире. Пожалуй, единственное отличие было в том, что животных здесь было побольше. Возможно, что от цивилизации далеко или здесь особо никто не охотился. Вдоль тропы, то и дело проносились мимо, прячась под кустами, пугливые зайцы. Стрекотали неугомонные птицы, как будто слетевшиеся разом поглазеть на меня. Белки пищали и трясли пушистыми рыжими хвостами, перепрыгивая с ветки на ветку, следуя за мной. Парочка лис, перебегая и прячась, мелкими перебежками, так же с любопытством шли по моему следу. А затем, далеко позади послышался призрачный вой Дурашки и все мое пушисто – пернатое сопровождение разом бросилось в рассыпную.
«Эх, ну надо же было всех распугать!»
А затем я буквально физически почувствовала, что граница владений Царевны пройдена. Чем дальше, тем гуще становились кроны, сквозь ветви все меньше проникал солнечный свет. Из все более сгущающихся теней слышались пугливые выкрики лесных обитателей, что затормозили на границе света. Лишь пара лис да отчаянная белка все так же шли за мной.
–Спасибо, пушистики, – вслух поблагодарила я, – в компании и не так стремно.
Так мы и шли – я, белка и две лисы.
Когда лоб взмок от полуденной жары, а ноги гудели от усталости, я решила передохнуть. Помня наставления квахухи с тропы не сходить, уселась на небольшой камень, что лежал рядом с ней, словно и правда лавочка для усталого путника. Стоявшая возле него сосна служила отличной опорой для спины.
Белка недовольно запищала, рискнув спуститься ко мне на расстояние вытянутой руки. Две рыжие лисьи макушки тут же показались из-за разросшегося кустарника.
– Отдохнуть малость нужно! – объяснила им я, – и перекусить.
Покопавшись в рюкзаке, достала приготовленные Еленой припасы. Орехи как раз пригодились для белки, которая при виде лакомства и вовсе забыла опасаться. Позабыв о страхах и не зная никакого стеснения, она деловито стала поедать предложенное прямо из моей ладони.
–Приятного аппетита, – усмехнулась я.
Лисы, навострив ушли, так же рискнули выбраться поближе. Бросив в их сторону настороженный взгляд и вспоминая о рассказах, сколько их бешенных бывает, я потянулась за нарезанным мясом, бросая им по кусочку каждой. Слово дрессированные, те схватили его еще в полете, так же настороженно, не спеша, словно не они привыкали ко мне, а наоборот, давали мне возможность привыкнуть к ним, не бояться, подошли ближе. Умостившись у моих ног, принялись трапезничать.
–Ладно, – медленно протянула я, отряхивая ладонь от крошек орехов. – Тогда и я поем.
Съев бутерброд, запила его наваристым компотом. Сложив припасы назад, потерла икры. Ноги гудели. Хотелось закрыть глаза, отключиться. Хотя бы на полчасика, на десять минут просто забыться в спасительном сне. Ну не любила я все эти походы раньше, поэтому, не мудрено, что устала. И хотя помнила о словах Царевны, что к вечеру мне надо дойти до дома Заряны, но я так устала!
«Чу-уточку отдохну и пойду дальше».
Закрыла глаза… Но ни сон, ни дремота не шли. Зато отчетливо стали слышны звуки. Слишком громкие. Пугающие. Как-то внезапно, порывом, разметав волосы, пронесся ветерок между ветвями. Зашелестели листья. Послышался тревожный гомон лесных птиц и более мощный соколиный крик. Прислушавшись, открыла глаза. Показалось, что за соснами мелькнула тень. Мужчина. Высокий, широкоплечий, русые волосы уложены в модную прическу, и он… в костюме?! Тревожно запищали лисы, припав к земле, ощерили пасти, словно собрались меня защищать. Вскочив на ноги, обернулась вокруг своей оси, ища глазами тень, но все стихло. Пропала и тень. Я так и осталась стоять, всматриваясь и вслушиваясь в навий лес, пока неожиданно, прямо за мной не послышался бархатный, вкрадчивый голос:
–Ну на-адо же… Ни звонка, ни телеграммы, ни открытки, ни письма… Все загадочно весьма. Кто же у нас тут заблудился, м?
Горячее дыхание коснулось шеи. Я вздрогнула, оглянулась и оказалась с мужчиной лицом к лицу.
«Оу, как от него одуряюще приятно пахнет!» В голове кружилось название очень известного парфюма, которое я никак не могла вспомнить! Казалось, что оно начинается на букву «Д»…
«Ага, а в итоге окажется вообще на «Я»…»
– Не стоит так близко подкрадываться к незнакомым людям, у некоторых, знаете ли, рефлекс может быть, нападательно-обороняющийся.
–Понял, вполне мог по мордам схлопотать? – усмехнулся он.
Желая отвоевать хоть капельку личного пространства, попыталась отступить от слишком яркого персонажа, хотя пялиться на него не прекращала. Неужели и правда бывают такие красивые мужики? И он правда назвал этот генетический шедевр «мордой»? Шикарная шевелюра была модно подстрижена и уложена явно стилистом, ухоженная кожа, пронзительно голубые, с карими крапинками глаза лучатся смешинками, ровный нос, очерченные скулы и губы… я даже подзависла на этих провокационных, сложенных в милой усмешке губах. Справа и чуть выше от них была маленькая милая родинка. Одет незнакомец был в дизайнерскую рубашку оранжевого цвета и светло-песочные штаны. Из-за подкатанного рукава на одной руке виднелась часть татуировки какой-то мощной птицы.
«В таком прикиде и с такой внешностью только моделью подрабатывать, а не по лесу шляться, – скользнула на задворках сознания вялая мысль»
– Так что, смилостивитесь и простите мою оплошность?
От тембра его сексуального голоса внезапно закружилась голова, и я сделала еще один неловкий шаг назад. Заботливые руки, не дали упасть, мягко придержав за локти.
–Не разбивайте мне сердце, неужели я так страшен, что вы на низком старте и готовы бежать теряя, – он просканировал мою фигуру заинтересованным взглядом, – ботинки?
Тело покрылось мурашками, а внутри как будто кто разлил мёд.
–М-м, – протянула задумчиво, прислушиваясь к себе, – нет, никуда не бегу, скорее иду. И, наверное, спешу.
–И куда же идёт такая красавица? Никогда не видел вас в наших краях. Меня, кстати, Фёдор зовут, а вас?
–Ядвига.
–Хм-м, вот как, – заинтересованно протянул он, – вы и правда столь воинственны, милая Яня?
–Воинственна? – тупо переспросила, не понимая к чему клонит странный, но очень соблазнительный Федор.
–Ваше имя, вернее его значение – «воинственная», «сражающаяся». Кстати, вы не против, что я его сократил на свой манер.
Я ненавязчиво попыталась избавиться из плена его рук. Едва заметно нахмурившись, мужчина отпустил, но все равно сделал шаг ближе, как только я попыталась отойти.
–Близкие называют меня Яда, думаю, оно больше подходит…
–Зато Яня, – не дал договорить он, продолжая наступать и резко перейдя на «ты», – подходит больше. Мягкая, ранимая, красивая, словно роза, ты будешь прекрасным украшением в моем саду.
Я попыталась пошутить, что если я и цветок, то по мнению знакомых точно колючий и отравленный, но мне не дали. Сильные руки притянули за талию, впечатывая в тело мужчины, давая в полной мере ощутить его жар, прыть и недвусмысленное желание!
–Эй! – возмутившись, попыталась оттолкнуть нахала я, но и здесь не добилась успеха, сосна, служившая опорой для отдыха, стала моей ловушкой. Прижав к ней своим телом, самоуверенный Фёдор запустил ладонь в мои волосы, намотал их на кулак, не дав возможности шелохнуться…
–Смотри на меня! – скомандовал он, а я потеряла себя.
Сияющие глаза, чистейшего лазурного оттенка на самом прекрасном лице, которое только можно себе представить… И бледно розовые губы, что-то шепчущие… что-то очень важное…
–Скажи «да», Яня, – долетело до затуманенного сознания, – соглашайся на сделку, и я проведу тебя всем навьим лесом, покажу такие чудеса, которые тебе и не снились.
–Мне надо найти подругу, – прошептала я, вяло отбиваясь от захвата.
–Помогу, – шептал нахал, – найдем вместе, защищу тебя от всех бед и испытаний. Ты больше не будешь одна, я позабочусь о тебе… все невзгоды забудутся, как страшный сон. Просто скажи «да», Яня.
Его губы мягко коснулись моих, аккуратно, нежно. Он не шел напролом, руша преграды, он как будто бы действительно давал выбор… Сон… во сне, на меня смотрели совсем другие глаза, не в обрамлении лучиков морщин от смешинок, а подозрительно прищуренные, не лазурно чистые, а пылающие красным маревом тьмы. И губы были другими – требовательными, горячими, жалящими острым желанием. И я понимала, что нужен мне ТОТ, из сна! Кто он? Ничего, кроме Федора и его глаз не помнилось, стирались воспоминания и прошлое, хотелось позабыть прошлое.
Прервав поцелуй, мужчина погладил меня по щеке:
–Одно лишь слово, Яня, и все твои желания исполню. Царицею моего сада будешь.
–Д-да? – не согласие, тихий вопрос, но улыбка на лице Федора сделалась шире, глаза сверкнули победным ликованием.
-Хор-ро-ош…..а-а-а-а, бля-я, – взвыл Фёдор, получая комбо: хлёсткий, колючий удар ветками той самое ели, под который он меня зажал и обжигающий, злой укус охранной руны Горынева. Последняя привела в чувство и меня – запястье свело судорогой, простреливая жгучей вспышкой, очищая от марева гипнотических слов и обещаний. Пошатнувшись, ухватилась за ствол дерева, мотая головой. Тем временем, лес как будто взбесился: топорщились и бугрились под ногами странного Фёдора корни, пытались ухватить за щиколотки или подставляли подножки. Тот падал, чертыхался, вставал, пятился и снова падал. Деревья шумно роптали, колыхая могучими ветвями, пробуя дотянуться и дать то ли подзатыльник, то ли увесистую оплеуху.
