Текст книги "Шиноби Скрытого Хогвартса (СИ)"

Автор книги: Миято Кицунэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

* * *

Первым, кого мы увидели в гостиной, был не мистер Люциус и даже не миссис Нарцисса, которая оказалась очень красивой и ухоженной дамой, и даже не дедушка Драко – мистер Абраксас, который выглядел лишь на десяток лет старше своего сына, а Снейп-сенсей.

– Крё… Профессор Снейп! – вытаращился на него Драко, и я сразу понял, что сенсей появляться к завтраку в маноре в первый же день школьных каникул не планировал или Драко был совсем не в курсе этих планов.

– Доброе утро, Драко, мистер Поттер, – поздоровался с нами Снейп-сенсей, он сидел за большим столом ближе к входу, в который мы с Драко ввалились.

– Люциус давно приглашал Северуса погостить у нас, – сказала леди Нарцисса. – Очень любезно, что он также обещал вам, мальчики, дополнительные уроки по зельеварению, по два часа те несколько дней, пока он будет у нас.

– О, правда? И для Гарри тоже? – переспросил Драко, переглянувшись со мной.

Снейп-сенсей усмехнулся и кивнул.

Впрочем, после завтрака, когда мы пошли в лабораторию манора и Драко взахлёб рассказывал, что тут и как, какие у него есть ингредиенты, реторты, котлы и инструменты, Снейп-сенсей отправил его за одной книгой в библиотеку и мы остались одни.

– Вас отправил Хигэканэ? – задал я мучавший меня вопрос.

– Директору не понравилось, что вы отправились в гости к Малфоям, – скривился сенсей, закатив глаза. – Я должен приглядывать за тобой, а также убедить Люциуса поскорей отправить тебя в Литтл-Уингинг к родственникам-магглам.

– Очень интересно, – протянул я, обдумывая информацию, и хихикнул в кулак: – С другой стороны, директор устроил вам небольшой отпуск на каникулах с друзьями.

– Это верно, – хищно усмехнулся сенсей.

Раньше ему вечно вменяли дежурство на все каникулы в то время, как почти все преподаватели уезжали. При том, что слизеринцы почти никогда не оставались на Рождество в Хогвартсе.

– В эту семью вхож только я, из тех, кому доверяет директор. Или делает вид, что доверяет. И имею некоторое влияние на Люциуса. Ты же знаешь, что Драко – мой крестник?

– Да, я давно догадался, сэр, – кивнул я.

– Помнится, ты хотел ассистировать при приготовлении зелья чистого тела?.. – с намёком протянул сенсей.

– Я и сейчас хочу. И свитки в Блэк-хаусе надо проверить!

Всё складывается весьма хорошо. Что-то в последнее время директор сам себя переигрывает… Или готовит что-то и его внимание отвлечено?

– Я принёс книгу! – в лабораторию зашёл Драко.

– Открывайте на странице двести восемнадцать и внимательно прочитайте описанный рецепт, – превратился в строгого преподавателя Снейп-сенсей.

– Да, сэр!

Часть 1. Глава 18. Итоги года

2 января 1994 г.

Англия, Лондон

– Я высажу тебя у вокзала, сам доберёшься, Гарри? – спросил меня дядя Вернон. – К десяти мне надо успеть в больницу… Сегодня их выписывают.

– Конечно, – кивнул я. – Платформу найду, а вещей у меня почти и нет, я же не стал брать свой сундук на каникулы.

– Верно, – согласился дядя, задумчиво покрутив ус: он явно находился в своих переживаниях. Впрочем, было о чём.

* * *

Тётя Петунья родила малышку Лили немного раньше срока, сделав всей нашей семье неожиданный подарок сразу после второго Рождественского ужина. Поужинать мы успели, а потом у тёти начались схватки и наша общая мужская паника. Дядя начал звонить в больницу, Дадли, который проштудировал соответствующую литературу, успокаивал мать и заставлял её дышать, напоминая о каких-то курсах для беременных. Ураги, которая тоже почувствовала, что в доме что-то происходит не так, билась в окно, заставляя меня нервничать ещё больше. Мало ли какие свойства у волшебных сов? Может, эта белая паникёрша чувствует что-то? В общем, я написал короткую записку и отправил Ураги в Коукворт: на всякий случай и чтобы что-то сделать, плюс отослать создающую лишнюю суматоху сову.

Тётя волновалась, что рожает в выходные, что она побеспокоит в Рождество своего гинеколога и всё такое прочее. Думаю, также она переживала из-за того, что Лили должна стать магом. Когда я приехал, она поделилась со мной некоторыми «волшебными» моментами, которые с ней происходили во время беременности.

У них уже были собраны сумки: тётя решила, что будет рожать в государственной больнице Лондона, с которой у них был подписан контракт. В подробности я не вникал, да и времени было мало, но здесь с беременностью свои заморочки и всё надо делать заранее, включая заключение контракта с больницей и страховой фирмой.

Мы собрали всё необходимое, при этом уже немного успокоившаяся тётя Петунья настаивала, чтобы мы с Дадли остались дома и такая «группа поддержки» ей не нужна, но мы всё равно поехали ночью в Лондон, а потом сидели там с братом в больнице на диванчике. Тётю забрали врачи, а дядя тоже ушёл с ними. Может, хотел на роды посмотреть? Тут вроде это принято…

Я и забыл о том паническом послании, которое отправил от избытка чувств, так что, когда меня потрясли за плечо и я проснулся, то был очень удивлён, встретившись взглядом с чёрными глазами Снейпа-сенсея.

– Поттер, я еле вас нашёл, надо было хотя бы адрес сообщить, куда вы поедете, – недовольно заявил он.

– Ой, извините, сэр, я… – это называется «облажался». – А как вы нас нашли?

– Определил местонахождение твоей совы, – хмыкнул он. – Я навесил на неё следящие чары. Такие питомцы чувствуют, где их хозяин, так что сова полетела в Лондон и, кажется, сидит на крыше этого здания. А потом я просто спросил у медсестры, где Петунья Дурсль.

– С тётей всё в порядке? – забеспокоился я, покосившись на спящего рядом Дадли. Что-то мне подсказывало, что сон брата был так крепок из-за применённых к нему усыпляющих чар.

– Да, роды прошли без особых осложнений. Я продиагностировал… их обеих, – сказал сенсей, – но думаю, что Петунью продержат в больнице около недели. Это обычная практика у магглов. Можешь не волноваться по этому поводу. Кстати, у новорождённой девочки есть все предпосылки стать волшебницей. Причём довольно сильной. Во время диагностики я почувствовал в ней отклик магии.

– Её зовут Лили, – сказал я, и Снейп-сенсей чуть вздрогнул.

– В честь твоей матери…

– Тётя очень любила свою сестру. А моя маленькая кузина точно станет волшебницей: у тёти были стихийные выбросы во время беременности. Значит, их продержат здесь до конца моих каникул?.. – подсчитал я.

– Думаю, так, – согласился со мной Снейп-сенсей. – Я не могу здесь задерживаться, так что…

– Спасибо, что пришли, сенсей, – улыбнулся я.

– Не за что, Гарри, – чуть улыбнулся в ответ он и аппарировал из пустого коридора больницы.

Утром следующего дня нам с Дадли разрешили посмотреть на новорождённую сестрёнку, и дядя отвёз нас обратно в Литтл-Уингинг. За нами приглядывала Марта Полкисс – мама Пирса, дядя почти каждый день уезжал в больницу: там даже разрешали ночевать супругу за отдельную плату. Он очень волновался за тётю Петунью, мы с братом его понимали и сами отправляли в Лондон. Не маленькие же уже!

Вчера хорошо прибрались и даже приготовили поесть для дяди и тёти, а ещё испекли пирог с яблоками, который был признан нами самым простым из всех рецептов в поваренной книге тёти Петуньи. Пирог немного подгорел, но мы попробовали по кусочку, вырезав самое зажаристое: вроде ничего получился, надеюсь, тётя будет рада.

Дадли и Пирса в их Академию повёз мистер Полкисс, а меня на Кингс-Кросс – дядя. Сегодня тётю с Лили выписывали из больницы.

* * *

Была всего половина десятого, а на платформе девять и три четверти уже стоял «Хогвартс-экспресс». Я даже не думал, что он так рано ожидает студентов. Никого не было, и я спокойно зашёл в поезд.

– Кричер! – щёлкнул я пальцами, когда занял наше купе в пятом вагоне.

– Что угодно мастеру Гарри от старого Кричера? – появился передо мной домовик Блэков.

– Принеси что-то перекусить сейчас, пожалуйста, и что-то с собой в дорогу, – попросил я эльфа.

Когда Кричер появился снова, нагруженный едой: всё же магия – классная штука, я протянул ему несколько открыток и пояснил:

– Это поздравления с Рождеством. В Блэк-хаус сову не пошлёшь, а заранее я дарить не хотел. Вот эта – для тебя, я нарисовал тебя сидящим на ветке эльфэука… ну, как бы когда он подрастёт. Эта, с сакурой под снегом, – от меня для леди Вальбурги. А эта для неё же от Сириуса. Он прислал мне поздравление на праздник и заодно небольшую открытку для своей матери вложил. Передашь ей, ладно?

Кричер забавно сморщился, с интересом рассматривая мои рисунки в стиле суми-э, и водил пальцем по своему чернильному изображению, нарисованному с довольной мордой. Для леди Вальбурги сакура осталась классически нарисованной, а вот для Кричера фигурка эльфа периодически протирала листики дерева: это мне Драко помог оживить рисунок. Вообще-то ему идея открыток для домовиков понравилась, и он нарисовал открытку и для своей Минни: её и себя в детстве. Драко потом написал, что Минни устроила настоящий слезоразлив, но была счастливой и довольной от его подарка. И даже остальные эльфы манора отчего-то с ещё большей охотой выполняли его приказы, хотя он думал, что это невозможно.

Кричер оторвал взгляд от своей открытки, посмотрел на меня, словно хотел что-то сказать, но потом просто кивнул и исчез с тихим хлопком.

Я принялся за сандвичи с индюшатиной и чай, которые мне принёс старый эльф, размышляя о своих весьма продуктивных, насыщенных и богатых на рождения каникулах.

* * *

Снейп-сенсей покорно выполнил предписания Хигэканэ на мой счёт. Ну правда, с чего бы старику-директору знать, что наши с ним планы практически на девяносто процентов совпадают? Сначала ты работаешь на репутацию, потом репутация работает на тебя. Официально сенсей меня с трудом переваривает, а теперь должен был случиться «контрольный удар». Вроде как только я намылился к своему другу, который зазывал меня на Рождественские каникулы с первого курса, как появляется коварный и злобный Ужас Подземелий и портит всё веселье. А потом и семья Малфоев аристократично намекает, наморщив носы, что мне пора убраться к родственникам-магглам. Ну вот с чего? Ответ очевиден: во всём виноват подлый слизеринец!

На самом же деле те пять дней, которые я провёл в гостях у Драко, были просто замечательными. Сенсей, сделав вид, что поддался на уговоры, занимался с нами не по два часа в день, а гораздо больше. И это была не только лаборатория: он присоединился к нам и в тренировочном зале. Мы с Драко на него вдвоём нападали. Потом Снейп-сенсей привлёк к тренировкам отца Драко, и даже его дедушка Абраксас один раз не устоял и попробовал себя против нашего тандема с младшим-Малфоем. Хе-хе. Взрослые волшебники были под большим впечатлением от нашей смеси магии и боевых искусств. Причём старшие Малфои были хорошо натренированы именно на физическом уровне и знали некоторые ухватки и увёртки простых кулачных поединков, когда нет возможности применять магию.

Миссис Нарцисса только деланно вздыхала, что её мужчины нашли себе развлечение, хотя хитро сверкала глазами, и я явно видел в ней горячую Блэковскую кровь, даром что она блондинка. Впрочем, в один из вечеров к ним пришли в гости несколько расфуфыренных дамочек, и я мог наблюдать ледяной скучающий аристократизм леди Малфой. Такой иногда у Драко пробивается, особенно когда он взволнован или с кем-то чужим общается. Становится таким едко-вежливым, спокойным, даже глаза как-то леденеют. С друзьями и с родными всё немного не так, а меня словно приняли в эту семью, я это почувствовал. Конечно, манеры, этикет и всё такое прочее оставалось, этого не отнять, но я чувствовал себя вполне комфортно. Однажды миссис Нарцисса сделала мне замечание по поводу разделки рыбы на блюде, а потом показала, как надо орудовать этой хитрой вилкой, отделяя кости. Тогда я совсем почувствовал себя своим: она хотела, чтобы я это умел делать, а чужим «невоспитанным» детям или людям, которые не умеют вести себя за столом, по этикету не стоит ничего говорить, разве что со значением переглянуться. Вот так всё сложно.

В общем, Драко был счастлив, он сказал, что это были его лучшие каникулы, и даже почти не расстроился, когда я засобирался к родственникам.

Сопровождал меня Снейп-сенсей, но в Литтл-Уингинг мы попали только через полтора дня – к Сочельнику, то есть вечеру перед Рождеством. Блэк-хаус без проблем для нас открылся, и мы, поздоровавшись с портретом леди Вальбурги, сразу отправились в лабораторию дома.

Мои запечатанные в свитках клубники были тщательно проинспектированы, все наблюдения занесены в журнал. Из восьми комбинаций отсеялись три, в которых на ягодах начались процессы гниения, остальные будем наблюдать до лета. И главное событие: мазь «Сейкецухонтай», которой я дал кодовое имя «отвсего». Переводом этого рецепта из старинного японского медицинского свитка мы с сенсеем занимались ещё летом тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года, то есть пять с половиной лет назад. И всё это время, так сказать, сенсей собирал и подбирал ингредиенты к ней. Там их больше шестидесяти, включая такие редкости, как яд и чешуя василиска, слёзы феникса, когти тэнгу, десятки трав, минералов, драгоценных и полудрагоценных камней. Всё ещё думаю, как же её изобрели-то и догадались смешать всё это так, что ничего не рвануло?! Теперь, когда я уже три года изучаю науку зельеварения, то сложность рецепта стала ещё более очевидной и выросла в моих глазах на несколько пунктов.

У сенсея уже была подготовлена основа, так что мы приступили к финальному этапу, а я благоговейно помогал Мастеру, честно говоря, опасаясь даже слишком часто дышать, настолько тонкой и виртуозной была его работа. Я себе прекрасно отдавал отчёт, что вот таким же Мастером мне никогда не стать. Может быть, Драко, но не я. Я – хороший исполнитель: по готовому и выверенному рецепту, с нужными ингредиентами смогу сварить зелье на «Превосходно», но чтобы придумать что-то новое, так тонко чувствовать зелье без расчётов, это нужен истинный талант, как у сенсея.

Мазь была готова после почти тридцати часов беспрерывной работы. Все расчёты велись на имеющиеся у нас в наличии слёзы феникса, так что всего получилось «три го» или девятнадцать фиалов по жидкой унции. Мазь вышла очень тонкая, почти жидкая и блестящая розоватыми искрами: волшебная даже на вид. По рецепту одной унции должно было хватить на полную обработку всей кожи взрослого мужчины. Я примерно прикинул по стоимости, получалось, что одна порция только по затратам и ингредиентам тянула на сотню галлеонов. И каково же было моё удивление, когда Снейп-сенсей отсчитал девять фиалов и поставил их передо мной.

– Один фиал я использую для себя. Остальное мы поделим поровну, Гарри, – тоном, не терпящим каких-то возражений, сообщил мне он. А я только глупо хлопал глазами, всё-таки не ожидал подобной щедрости.

– Сенсей… – только и смог пробормотать я.

– Эта мазь может храниться очень и очень долго, – сообщил мне он. – Вплоть до нескольких сотен лет. Больше половины ингредиентов в ней были направлены как раз на длительность хранения, а не на исцеляющий эффект. Плюс ко всему у этой мази нет ограничений по виду и магической принадлежности пациента. С её помощью ты можешь спасти как маггла, так и гоблина, кентавра или русалку. Сложность состава подразумевала, что приготовить его может только Мастер. Я… мне приятно получить результат, он мне нужен. Но ещё более важно для меня то, что я сумел сварить эту мазь. Это как показатель моего мастерства, понимаешь? Личный экзамен.

– Да, сенсей, – кивнул я, действительно его понимая.

* * *

Один фиал я подарил на Рождество Дадли, сообщив брату, что это такое, и что это что-то вроде «последнего шанса», если в семье случится какое-то несчастье. Большой Дэ торжественно обещал хранить лекарство и если что, то передать потомкам. Один фиал я оставил себе, припрятав в кошелёк. Остальные семь положил в банковскую ячейку Поттеров.

В «Гринготтс» меня сопроводил Снейп-сенсей перед нашей поездкой к Дурслям, он, кстати, тоже оставил свои девять фиалов в своём сейфе. Мазь для самого Снейпа-сенсея мы решили использовать и опробовать в Мире Чёрных Пещер. Из-за рождественских срезов, каникул у Малфоев и дел в Блэк-хаусе мы не наведывались туда почти три недели. Но договорились, что пока я буду в гостях у Дурслей, то используем ту же схему, что и на летних каникулах: каждую ночь будем переноситься к Кибе и Гин и жить там пару дней. Впрочем, это нам удалось не сразу: сначала мы с родственниками отмечали Сочельник, а в следующую ночь тётя родила малышку Лили.

А когда мы с сенсеем всё же смогли перенестись к своим церберам, то нас ждал ещё один сюрприз, вполне, впрочем, ожидаемый. Гин и Киба обзавелись щенками. В помёте было два цербера и одна орф. Когда мы прибыли в первый раз к ним, щенкам было примерно три недели от роду. Киба ходил довольный и деловитый, охотился, чтобы накормить потомство, которое развлекали шнырки. Лобастые неуклюжие пока щенки были очень забавными, пацаны – полностью серыми, как Гин, а девочка – рыжей с чёрными ушами.

В общем-то, занятые изучением жизни семьи наших церберов, мы в первое время даже не вспоминали о приготовленной чудо-мази. Но потом всё же провели испытания.

«Сейкецухонтай» желательно было наносить на чистую распаренную кожу, поэтому наш онсэн был очень кстати для данной процедуры. Сенсей доверил мне свою спину, до которой не мог дотянуться сам, чтобы всё ровно нанести. Под правой лопаткой вдоль позвоночника у него были бугристые шрамы: следы когтей оборотня. Всё же он подтвердил мою догадку, кто его так разукрасил.

У меня самого даже руки после нанесения этой мази стали прям как попка младенца: исчезли мозоли от тренировок и небольшие царапины от колючей травы и активности щенков.

После того, как я обработал спину, сенсей ушёл за камень и всё остальное намазал сам.

Чудо-мазь не подвела: шрамы потом чуть светились какое-то время и просто рассосались, пропадая с кожи. Самое прикольное, что у Снейпа-сенсея, с его слов, пропали даже все родинки на теле и… волосы. На самом деле «чистое тело». Хорошо, что он голову не мазал и лицо осторожно: брови и ресницы не пострадали. А вот бриться он, кажется, уже никогда не будет. Надо будет насчёт этого предупредить моих потомков, если что-то до них дойдёт, и Дадли. Хе-хе.

* * *

– Привет, Гарри! – плюхнулся рядом со мной Блейз Забини, отвлекая от воспоминаний. – Ты рано! О, кстати, где Драко? Ты же вроде у Малфоев каникулы должен был провести…

– Хм… – я прикинул, что Блейз будет просто замечательной кандидатурой для того, чтобы донести до Хигэканэ, что его план практически удался. Всё же Блейз постоянно трётся со всеми девчонками и вообще прекрасный информатор: все сплетни первым узнаёт благодаря своим тесным связям и общению с прекрасной половиной Хогвартса.

– Вы что, поссорились, что ли? – подозрительно прищурился Блейз, разглядывая меня внимательно. – Если что, знай, что я как Швейцария: абсолютный нейтралитет. Вы оба – мои друзья. Что бы ни случилось!

– Нет, что ты, мы не ссорились, – осторожно подбирая слова, сказал я, вдруг понимая, что какие-то сплетни могут плохо отразиться на Драко. Вдруг ему будут что-то предъявлять или высказывать? Девчонки у нас некоторые такие напористые и могут рубануть с плеча, не подумав.

– Так в чём дело?

– У меня тётя на сносях была, она родила после Рождества, – сказал я. – Только это секрет как бы. Не хочу, чтобы об этом знали. Я уехал от Драко, чтобы проведать родственников, дядя привёз на вокзал пораньше, потому что ему ещё тётю надо забирать из больницы и мою кузину маленькую.

– О, – округлил рот Блейз. – Тогда понятно, – он смутился. – Поздравляю.

– Спасибо, – улыбнулся я, подумав, что Блейза я никогда не рассматривал как близкого друга, скорее, как приятеля, одного из компании, но со временем и он окончательно влился в мой мир. Как и я окончательно влился в этот.

Пожалуй, что после исполнения своей Цели я смогу отпустить свой мир окончательно, ради родных, друзей и тех связей, которые появились у меня здесь.

Впрочем, до всего этого меня ждёт ещё очень долгий путь.

Но, как говорил старик Джирайя: «Путь шиноби длиной в десять тысяч сражений начинается с первой битвы».

– КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ —

© Copyright: Кицунэ Миято

Не забывайте ставить плюсы! Автору будет очень приятно!

Часть 2. Глава 1. Мотивы и страхи

8 января, 1994 г.

Шотландия, Хогвартс

В субботу, через неделю после рождественских каникул, на меня спикировала Ураги, прицельно бросив пухлое письмо прямо в руки. Должно быть, тётя отправила мне ещё и фотографию малышки Лили, которую я попросил в записке, когда посылал свою белянку сообщить, что нормально добрался до школы.

Когда-то на первом курсе, почти перед самым отъездом на летние каникулы, Хагрид подарил мне самодельный альбом с фотографиями родителей Гарри. Какое-то время он лежал у меня в сундуке, я совсем о нём забыл, честно говоря, нашёл вообще только через полгода, когда жил на зимних каникулах с Сириусом в Годриковой Лощине. Подарил этот альбом тёте на Рождество к основному подарку. Мне показалось, что ей будут намного важнее эти фотографии, чем мне, никогда не знавшему ни Джеймса Поттера, ни Лили Эванс, которые на некоторых фотографиях были запечатлены совсем маленькими. Та колдография матери Гарри, которую я когда-то через Снейпа-сенсея раздобыл для тёти, была довольно официальной и стояла в рамочке на тумбочке в спальне дяди и тёти. Тётя альбому очень обрадовалась, я даже не ожидал. У нас потом был целый вечер воспоминаний, она рассказывала и рассказывала о своей сестре и всяких случаях из их детства. А также знала все истории, связанные с той или иной фотографией.

Это натолкнуло меня на мысль о том, что в прошлой жизни я всегда хотел иметь семейный альбом. Раньше у меня была всего одна фотография: вчетвером с командой. Какаши-сенсей, который умел улыбаться одним только глазом, видимым из-за его сплошной маски и надетого наискось хитая, Саске, Сакура и я – ещё совсем мелкие. И, как нарочно, Колин Криви, который обожал фотографировать и стал кем-то вроде штатного репортёра Гриффиндора, на прошлое Рождество подарил мне чистый альбом для фотографий. С тех пор я его почти наполовину заполнил. Вклеил и старые фотографии семьи, и друзей из Хогвартса, и большой групповой снимок факультета, который мы делали когда-то. Вставил фотографии с Годриком и Снейпом-сенсеем в Тайной Комнате, с Сириусом в Зале Наград, с командой и кубком по квиддичу, который мы выиграли в прошлом году, и ту увеличенную колдографию, на которой я делаю финт и забиваю гол.

Теперь у меня будет фотография маленькой сестры, и я смогу увидеть, как сильно она изменится, когда я приеду на каникулы. Да и потом, когда она поступит в Хогвартс, покажу ей…

– Гарри, а разве ваш контракт с моими братьями не завершился? – спросила меня Джинни Уизли, отвлекая от коварных задумок по поводу будущих поддразниваний мелкой кузины.

– Точно! – поддержал Драко, отрываясь от овсянки. – Рон все срезы сдал в среднем на «выше ожидаемого», даже нумерологию. По трансфигурации МакГонагалл вообще «превосходно» выставила, не иначе как в сравнении с предыдущими его потугами. Вот что значит нормальная палочка. И по ЗОТИ у него «превосходно», но тут просто повезло, что он был в одной команде с Гарри, когда мы боггартов ловили.

– Да, контракт аннулировался, я просто не думал, что об этом надо на весь Большой Зал сказать, – съехидничал я, пожав плечами.

Рон, кажется, услышал, что говорят о нём, но сделал вид, что не слушает, хотя кончики ушей у него заалели. Впрочем, я понимал, к чему задала этот вопрос его сестра. После того, как принуждающий учиться и что-то постоянно делать магический контракт завершился, так как были выполнены все условия, поведение Рона особо не изменилось. Он так же вставал в шесть утра, чтобы позаниматься в клубе самообороны, которые вела Алиса и я до кучи. Хотя в основном мы своим кружком разминались, а потом с парнями ещё чуть позже, обычно после занятий, проводили индивидуальные тренировки в «Комнате по требованию». На этой неделе Уизли я часто видел с книгой, и домашние задания, которые нам дали на каникулах, он сделал. На Рождество Рон домой не ездил, хотя та же Джинни и близнецы вместе с Перси точно уезжали к родителям. Даже не знаю, чем младший из братьев Уизли обосновал своё желание остаться. А когда в среду мы собирались в Большом Зале на индивидуальных тренировках гриффиндорской команды поддержки, Рона я тоже видел среди зрителей, а потом он вроде что-то предлагал Гермионе. Да и не перестал помогать мне с уборкой в классе зельеварения.

– Может быть, твой брат осознал, что систематизированное обучение и разнообразный досуг намного лучше и интересней, чем праздное времяпрепровождение? – вклинилась в разговор Гермиона. – Он – молодец в этом плане. Другой бы, может, ушёл в «загул», а Рон, между прочим, все уроки сам сделал, я потом, после каникул, у него посмотрела. Его эссе про гриндилоу больше, чем у меня, и по нумерологии он все задачи без ошибок решил. Тебе самой хорошо бы у брата поучиться.

– Я просто спросила, – смутилась такой отповеди Джинни, но тут же нашлась: – И что ты так его защищаешь, влюбилась, что ли?

Гермиона чуть не подавилась соком от такого вопроса и начала краснеть, явно не зная, чем ответить на такой выпад. Тут как: начнёшь бурно отрицать – задразнят, а сказать «да, влюбилась» это тоже как-то стрёмно. К тому же Гермиона довольно тактична, не станет же она ржать на весь стол и говорить «ну ты скажешь? Влюбилась? В кого? В Рона Уизли? Да ты его вообще видела? Он же в конопушках весь!» – это уже некрасиво по отношению к Рону будет. Потом его задразнят. Просто возраст такой бурный… у нас начался.

А интерес окружающих к завязавшемуся разговору, кажется, уже можно было потрогать руками.

– А тебе какая разница, Джинни, даже если Гермиона и влюбилась? – спросил я. – В кого влюбляться – это вообще только её дело. Мы все вместе учимся, мы все – товарищи. А товарищи всегда друг друга поддерживают. Гермиона со всеми хорошо общается и помогает в учёбе, она у нас очень умная. Или получается, что если человека заслуженно похвалят, то уже влюбились? Я тоже считаю, что Рон – молодец, что продолжает нормально учиться, не ленится и не расслабляется, как когда-то было. Может, и я в него влюбился?

– Просто кое у кого, видимо, все мысли об одном, – поддержал меня Драко, подмигнув мне.

Лаванда и Фэй переглянулись и фыркнули.

– Кстати, Лаванда, мама прислала мне образцы тканей, о которых я говорила, – перевела тему Келла, которой тоже пришла почта. – Могут подойти к нашим костюмам для полётов. После завтрака можно будет посмотреть в гостиной. Ещё Анджелина Джонсон и Кэти хотели оценить.

* * *

– Ну что, готов? – спросил меня Драко.

– Да, идём, – кивнул я.

После дополнительных занятий по зельеварению на неделе, Малфой встретил факультетское привидение Слизерина и смог пригласить Кровавого Барона на встречу в подземельях сегодня. Встреч на выходные у меня вообще было запланировано до неприличия много: на завтрашний вечер я ещё договорился с Алисой о сеансе связи с её биджуу-Волдемортом, а ночью собирался улизнуть к Снейпу-сенсею, чтобы наведаться с ним в Мир Чёрных Пещер. Плюс ко всему, до обеда я уже побывал у мистера Филча и отдал ему канистру с керосином, которую прикупил в Литтл-Уингинге.

Примус старику, кстати, очень понравился, он сказал, что теплее, чем с камином, получается. Может, мне показалось, но за каникулы Филч как будто немного изменился и в его волосах стало меньше седины. Возможно, что если магия вернётся к нему, он сможет хотя бы не так старо выглядеть. Впрочем, заявлять о своих наблюдениях я не стал, не желая заранее обнадёживать.

Нынче я даже пил чай не просто в «кабинете» мистера Филча, а в его комнате. Кстати, даже немного тронуло, что там, на стене, висел мой старый рисунок с серой кошкой на цветущей сакуре, который я когда-то ему на Рождество дарил ещё на первом курсе. А ещё заметил, что нигде не было зеркал. Даже в небольшом санузле, который примыкал к подсобке-«кабинету» и личной комнате завхоза. Впрочем, оно и понятно, когда из семнадцатилетнего юноши вдруг превращаешься в шестидесятилетнего старика, то смотреться на себя в зеркало нет никакой охоты.

Но самое важное, мистер Филч предупредил меня, чтобы я был осторожней, так как по замку «ходят слухи», что мне может угрожать какая-то опасность. Что именно за опасность, мистер Филч не знал, но сообщил, что «витает» что-то.

Я, кстати, отмахиваться от волнующегося старика не стал, так как у самого зудело чувство, что мне ещё аукнется поездка в Малфой-манор. К тому же о «ходящих слухах» я уже вчера узнал от Блейза, который шепнул, что на Слизерине начались разговоры о том, что отец и дед Драко – бывшие Пожиратели и им могло не понравиться, что в их имение прибыл Избранный, который победил «их Лорда». Может, конечно, это Снейп-сенсей пустил дезинформацию, но было сомнительно.

Такие «внезапные» народные фантазии изрядно настораживали, как и косые взгляды слизеринцев. Конечно, на «факультете аристократии» все умели себя вести и не подавать виду, в принципе, Драко за неделю так и не понял, что о нём сплетничают, да и я только от Блейза узнал, который с Дафной Гринграсс и Панси Паркинсон хорошо общается. Но вкупе с предупреждением завхоза всё складывалось в довольно мрачную картину: что-то назревает.

В подземельях было очень холодно, всё же коридоры – не факультетская гостиная Слизерина, в которой ковры с подогревом. Промороженные стены с пушистым инеем навевали воспоминания о Стране Железа, или всё дело было в той встрече с ненастоящей Хинатой здесь же. Хорошо ещё, что нематериальный боггарт воздействовал только на моё сознание, а не появился в виде окровавленной девушки, так сказать, «во плоти». Вопросов тогда было бы не избежать.

– Фэй сказала, что ваше испытание было очень трудным, – словно услышал мои мысли Драко. – И ты почти полчаса был один на один со своими кошмарами и чуть не умер.

– Фэй так сказала? – удивился я.

– Да… Просто мы с ней разговорились после ЗОТИ… – смутился Малфой. – Что произошло? Ты мне не рассказывал.

– Ты тоже не рассказывал, как вы ловили своего боггарта, – парировал я.

– Знаешь… У нас тоже не всё гладко было, – вздохнул мой друг и отвёл взгляд. – Не зря я потом прочитал в библиотеке манора про преобразование судебной системы Гэмпа.

– Гэмпа? Это который ещё пять законов элементарной трансфигурации сформулировал? – переспросил я, заинтересовавшись, что же такого нарыл Драко.

– Нет, его потомка – Улика Гэмпа, он был председателем Визенгамота, а потом стал первым Министром Магии, как раз на переломном моменте принятия Британией Международного Статута о секретности.