Текст книги "Пленница (СИ)"
Автор книги: Мия Фальк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
Глава 25
Мы проходим сквозь ворота. Виктор снимает с крючка, сделанного у входа, каску и закрепляет ее у меня на голове. Его прикосновения не вызывают неприязни. Они нежные, добрые и так странно разнятся с тем, что и как он привык говорить.
– Пойдем! – он манит меня пальцем.
Я следую как завороженная.
В конюшне несколько денников, сделанных по одной стороне – правой.
– Слышал, ты хотела быть ветеринаром, – не оборачиваясь, говорит Виктор.
– Да! – меня не задевает то, что он выяснил кое-что на счет моего прошлого.
Это то, чем я сама готова была бы поделиться, тем более Виктор очевидно воспринял мои интересы без осуждения.
– Тогда тебе тут понравится, – он бьет по одной из решеток ногой.
Я невольно отскакиваю, и Виктор хмурится.
Потом слышу блеяние.
– Козы? – заглядываю внутрь.
– Ага, – звучит у меня над ухом. – Я подумал, что раз уж я прикупил коня, почему бы мне не иметь парное молоко к завтраку? Тем более мой повар…
Смотрю на него.
– Забей. Все равно повара больше нет.
– Почему?
Виктор фыркает.
– Рассчитал. За кого ты меня держишь?
Логинов ставит у ворот лопату и подходит к нам, держа вилы в руке. На миг я представляю себе, что мы могли бы отбиться от Виктора своими силами, а потом вспоминаю про охрану. Это глупая идея.
Тем временем Виктор встает у последнего денника и касается решетки.
– Подарок, – говорит он, – Галатея.
Я заглядываю внутрь. Да это же серая лошадь!
– Ахалтекинец?
Виктор кивает и отходит.
– Гнедой редкая сволочь, – говорит он и тут я различаю как в самом дальнем деннике от нас конь яростно бьет копытом, словно соглашаясь с характеристикой хозяина, – я решил тебе нужно поспокойнее. Эту мне расхваливали.
– Спасибо!
Я просовываю ладонь сквозь прутья решетки и касаюсь бархатного носа кобылы. Что бы там Виктор ни говорил, а я в восторге от иппотерапии.
– Попробуешь? – он смотрит на меня.
Киваю. В каптерке Виктор указывает мне на снаряжение для верховой езды: седло, уздечка, вальтрап.
– Знаешь, что делать?
– Конечно!
Я хватаю вещи и спешу к деннику.
– Это гнедого, – Виктор идет следом, – чтобы я еще раз подошел к этой зверюге.
Мы с Галатеей знакомимся. Я глажу лошадь по бархатной шее, даю ей привыкнуть к себе. Всегда любила животных и общения с ними мне страшно не хватало.
Виктор с интересом наблюдает за мной. Я поглядываю на него украдкой.
– И как ты только справляешься? – говорит он.
Пожимаю плечами.
– А ты… – я ловлю себя на том, что даже не знаю, какая у него работа.
– Как-то привык, – он смотрит на свои ногти и вновь с интересом глядит на меня.
Я демонстрирую Виктору как правильно чистить лошадь.
– Не боишься? – следует новый вопрос. – Гнедой первым делом попробовал меня укусить… где-то в этот момент я заподозрил, что иппотерапия не мое.
Пожимаю плечами и уклоняюсь от хвоста, которым обмахивает себя Галатея.
– Надо просто делать это спокойно. С добром, – говорю я, глядя Виктору в глаза. – Они все чувствуют.
Как и люди.
– В принципе не мое все эти живые твари, – Виктор пожимает плечами и смотрит на меня. – Ну… я слышал, ты вроде брала какие-то призы. Продемонстрируешь?
Не слышал, а прочитал. Но я предпочитаю не заострять на этом внимание.
Седлаю лошадь. Я не делала этого целых полтора года, но старые навыки сами по себе всплывают в памяти.
Я одеваю уздечку, затягиваю подпруги у седла, дополнительно уперевшись ногой в живот лошади – мне всегда не хватало сил, чтобы сделать это одним усилием рук. Галатея правда очень спокойная. Она сносит все это смиренно.
Виктор смотрит на нас с интересом исследователя.
– Удивительно как она тебя слушается.
Пожимаю плечами, выводя лошадь из денника.
– Может, ты и семьей моей поладишь?
Мы с Виктором встречаемся взглядами.
– Неважно, – усмехается он. – Я хочу посмотреть на твое мастерство жокея. Это же так называется?
Мы оказываемся на плацу. Логинов и Виктор отходят к забору. Я вывожу лошадь на середину. Для конного спорта нужна физическая подготовка. Тот фитнес, которым я занималась в клубе, был призван сделать мою попу максимально накачанной и пресс упругим. Вот и все.
Однако старые навыки легко восстанавливаются.
Сделав два круга по плацу шагом, я пускаю Галатею в рысь, привставая на стременах.
В этот миг я совершенно, оглушающе счастлива. Как будто не было полутора лет полной безнадеги. Я снова прежняя!
На миг я ловлю взгляд Виктора, полный восхищения и вдруг понимаю: мы с ним полные противоположности. Он подобрал такую женщину, которая умеет то, чего не может он сам.
И тут я смотрю за забор. С лошади можно разглядеть то, что скрыто за высокими стенами: лес, озеро, река.
А где же жилье? Я смотрю на хозяина. Что это за место?
– Отлично справляешься! – кричит Виктор, видимо, заметив в моем лице перемену. – Оставляю на тебя гнедого! Не уверен, что кто-то вообще кормил эту тварь!
С этими словами хозяин удаляется, и я вскоре заканчиваю тренировку. Нам обоим с Галатеей еще предстоит привыкнуть друг к другу.
Логинов встречает меня у дверей конюшни и помогает с лошадью.
– Похоже, теперь я официально конюх, – закатывает глаза он.
Я смотрю на него. Главное, чтобы не отравитель и не мертвец. У меня так и не хватает духа спросить у психолога про побег.
– Ты ведь знаешь историю Виктора? – говорю я, когда Андрей помогает мне донести снаряжение до каптерки.
Логинов кивает.
– Кем он работает? – мне принципиально важно узнать хоть что-то про хозяина, прежде чем Андрей возможно исчезнет.
– Держатель отцовских капиталов.
Я вещаю уздечку на крючок, а Логинов оставляет седло на специальном креплении.
– Скорая помощь, я думала…
Логинов отрицательно качает головой.
– Он из богатой семьи. Его отец поднялся в девяностые. Виктор был ему вроде боксерской груши, повода сорвать злость. Я не знал про эпизод со скорой. Думал, он экономист, по крайней мере, так он представился. Когда Виктору было двадцать пять, его отец перенес инсульт и с тех пор его семья где-то далеко, а он… тут.
Логинов смотрит мне в глаза.
– Весь капитал он присвоил, – Андрей вздыхает. – Но, как я понял, это месть.
– Только не оставляй меня тут одну! – говорю я Логинову.
Он вздыхает.
– Лика, я…
– Давай вместе его изменим!
– Смеешься? – хмурится Андрей.
– Ты же психолог! – хватаю его за руку. – Сейчас ведь от этого зависит не твой заработок, а жизнь…
И душа – последнее я не озвучиваю.
– Ладно, – вздыхает Логинов, потом растирает лоб пальцами и кивает, видимо, своим мыслям. – . Только сначала…
Он смотрит в конюшню.
– Надо с обязанностями конюха справиться.
Мы проводим там до вечера. Гнедой в самом деле обладает крутым нравом. То ли Виктор не подумал перед покупкой, то ли нрав коня испортился – уже не понять.
Ближе к ночи мы расходимся усталые по кроватям. Хозяина нет на месте и меня это даже немного смущает. Засыпать одной в чужой пустой постели странно. Но я так вымоталась за день, что отключаюсь легко.
Утром в комнату тактично стучит Логинов.
– Есть одежда для фитнеса?
– Да, – открыв, пристально смотрю на психолога. – Решил остаться?
Логинов в спортивных штанах и футболке с хозяйского плеча. Он кивает.
– Решил, что ничего не теряю. Сделаю что-то хорошее впервые за шесть лет. Карма.
Я улыбаюсь. Тогда Логинов хмыкает.
– Слушай, я видел Будду в бреду и это мои самые яркие, пожалуй, на данный момент впечатления. Он сказал… – психолог машет рукой. – В общем, у меня плохая карма. Три дня я думал как это исправить. Готова?
Я улыбаюсь. Звучит странно, но это конечно лучше его побега.
Вскоре мы проходим в зал рядом с бассейном с огромными панорамными окнами, который видимо задумывался как оранжерея. Пальмы тут сейчас не в лучшем состоянии и невольно я вспоминаю про то, что Виктор выставил всю прислугу.
Логинов стелет на пол два коврика. Я задумчиво смотрю на него.
– А где Виктор?
– Выползет, – хитро щурится Андрей. – Всего-то семь утра, а он…
– А он что?
– Привык решать проблемы алкоголем. У него даже график по этой причине ненормированный. Но это же не касается нас.
Логинов оборачивается к окнам, и складывает руки перед собой лодочкой.
– Намасте.
Я становлюсь рядом.
– То есть?
– Йога, – косится на меня Андрей. – Я учился у одного из лучших в Питере тренеров. Медитация очень помогает привести в порядко мысли, ставить верные задачи, организовывать день. Йога укрепляет тело. Но теперь я…
Логинов смотрит вперед и я вспоминаю про Будду. Кажется, теперь он что-то новое узрел.
– Виктор боится того, что может тебя испугать и ты сбежишь как прочие, – продолжает психолог.
Логинов оборачивается и взглядом указывает на окно, сделанное под потолком.
– Вот там у него бар. И думаю, он смотрит на нас.
Глава 26
Йога вдохновляет. Она бодрит и заряжает энергией.
Я отвыкла от утренней зарядки. Раньше по утрам мы часто ее делали с отцом и младшей сестрой.
Андрей обещает что когда-нибудь научит меня стоять на голове и, черт возьми, он действительно умеет это!
Медитация поначалу кажется мне чем-то не менее диким. Сидеть и слушать свое дыхание?
Но психолог серьезен и не реагирует на мои попытки посмеяться над ним и его увлечением восточными практиками. Я думала, уже никогда не буду вести себя так.
Андрей сидит в позе лотоса и демонстрирует мне как надо слушать свое дыхание. Хорошо хоть мы не поем мантру Ом. Мне кажется, психолог удержался от этого, понимая с кем имеет дело.
Вдох-выдох.
В общем-то люди подчас действительно не те, кем кажутся. Но не только с плохой стороны.
Вдох-выдох.
Жить новой жизнью, наконец-то жить – это кажется мне очень важным. Я наконец начинаю забывать про то, кем была все эти полтора года. О том, что у меня не было судьбы и не было шансов. Не было права ни на что.
Вдох-выдох.
Я чуть оглядываюсь назад. Только если Виктор не решит, что я позволяю себе слишком многое. Он поселил у себя дома двух людей, которые бы умерли без него. Нам некуда бежать.
Вдох-выдох.
Когда его агрессивность перейдет через грань нормальности и хозяин решит, что хватит играть в добряка?
Я понимаю, что после клуба у меня наконец появились силы и выберусь.
Вдох.
Я буду сильной.
Видимо на меня так действует медитация. По телу разливается спокойствие, разум затопляет тепло. Я чувствую себя одновременно собранной и легкой. Целеустремленной.
Выдох.
Я слышу, как Андрей поднимается и открываю глаза. Психолог, складывая руки лодочкой, кланяется солнцу.
Встаю и присоединяюсь к нему. В каждом человеке есть как плохое, так и хорошее. Вопрос в том, какую сторону характера он предпочитает держать на привязи.
Я слишком долгое время была хорошей девочкой. Пора стать немного другой.
– Намасте, – говорит Андрей.
– Намасте.
Солнце освещает наши лица, как будто отвечая мне. Ведь не только Виктор может распоряжаться нами.
Потом мы с психологом завтракаем и отправляемся в конюшню.
Мне нравится работать там. Я отлично знаю из чего состоит рабочий день в таком месте.
Мы с семьей жили за городом. По соседству был расположен частный конно-спортивный клуб. Помню как подолгу простаивала у забора, подкармливая лошадей. Потом меня позвал в клуб местный конюх и я как наездница начала делать внушительные успехи.
Отец обещал, что купит мне лошадь на совершеннолетие чтобы я могла перейти на профессиональный уровень. До моих восемнадцати он не дожил. Сердечный приступ на рабочем месте. Очень напряженная сделка. Не спал несколько ночей. Отец заведовал юридическим отделом серьезного банка. Мы не нуждались никогда и ни в чем.
Потом появился Сергей. Мама после смерти отца заболела. Она боялась, что не сможет одна справиться со всем. Я знаю, что они с Сергеем встретились на похоронах и он ее поддерживал. А после как-то незаметно вошел в нашу жизнь и разрушил ее.
Убью мерзавца!
Андрей замечает, как ожесточенно я втыкаю вилы в стог сена.
– Что такое?
– Я совсем не знала своего отчима! Он все подстроил: смерть матери, смерть отца!
Андрей приближается и аккуратно кладет руки мне на плечи, а я, не сдерживаясь, реву. Раньше я не имела на эти чувства права.
Обхватываю его и утыкаюсь в грудь лицом.
– Поможешь мне с сестрой?
Психолог молчит, и я поднимаю голову. На миг я читаю в его глазах сомнение: «Без Виктора мы оба никто». Крепче сжимаю в ладонях ткань его куртки. «Ты – мой терапевт, а я твоя клиентка в конце-то концов», – хочу сказать ему без слов.
Он улыбается.
– Конечно. Только сначала помоги мне с Гнедым. Виктор сказал, попорчу имущество – оторвет мне голову.
К вечеру приходит сообщение от Виктора.
«В командировке. Не жди».
Пожимаю плечами.
В следующий миг меня оглушает радость. Теперь я хозяйка этого дома! Виктор оставил психологу ключ от двери. Внутри мы в безопасности и можем творить все, что заблагорассудится.
И я устраиваю себе праздник: ору песни и переворачиваю мебель в гостиной. Какое-то время Логинов с сомнением смотрит на это, а потом присоединяется ко мне. Трудно быть пленником и иногда полезно на время выпустить внутреннего зверя.
Наутро мы тщательно подчищаем следы учиненного разгрома.
Виктора нет еще несколько дней. В это время у нас с психологом налаживается отличная жизнь. Я начинаю доверять своему компаньону, но все еще опасаюсь обсуждать с ним планы о том, как переиграть Виктора. Не уверена, что он согласится на такое рисковое предприятие – не подчиниться, а подчинить.
Виктор возвращается когда мы с Андреем возимся на конюшне.
– Пошли! – приказывает он психологу. – Нужно уесть конкурента!
Я чувствую, как на меня накатывает оцепенение. Ведь я помню, что на этот счет говорил Логинов: он считает, что после побега из клуба его едва не угробила карма. Если Виктор продолжит настаивать на своем, с скорей всего потеряю компаньона.
Тогда я встаю между хозяином и психологом.
Сердце бешено стучит в груди.
– Уйди с дороги, Лика, – шипит Виктор. – Не до тебя.
– Ты сказал… – я замираю, встретившись с хозяином взглядом. – Логинов моя собственность.
Виктор смеется и касается пальцем моих губ.
– Ты тоже, – потом он закатывает глаза.
– Можно я буду решать что он будет делать?! – выдаю я и понимаю, что весьма смелое требование.
Мне надо дать что-то взамен. То, от чего Виктор не сможет отказаться, но выбор у меня невелик. Все, что я могу предложить это только я сама. Но ведь ему нужен не секс.
Набираю воздуха в грудь.
– Давай все это обсудим. За ужином.
Он усмехается и выгибает бровь.
– Условия… пользования психологом, – поясняю я и понимаю, как глупо это звучит.
– Каким таким ужином? – Виктор растирает глаза жестом очень усталого человека.
– Романтическим, – мне кажется, я гляжу на него как Кот в Сапогах из известного мультика.
Виктор выдыхает так, что это больше похоже на рык.
– Хорошо, Лика. Только ужин должен быть по-настоящему романтичным.
– Ладно!
Я чувствую себя как Белль, согласившаяся на вечер с чудовищем.
Глава 27
К ужину я готовлюсь тщательно, примеряя вещи в спальне. И когда вижу себя в платье, понимаю, что мне тошно. Клуб внушил мне отвращение к своей красоте.
Но, вспомнив про цель, мне удается себя пересилить.
Укротить чудовище во имя мира и спокойствия.
Я надеваю полупрозрачную кофту, под которой угадываются очертания топа, брюки и спускаюсь вниз.
Он ждет меня внизу и мне приятно видеть Виктора в костюме. Несмотря на все, что мы уже делали, мне хочется продолжить наши отношения так, словно мы только-только познакомились.
Перезагрузить.
Сажусь за стол.
Виктор тут же наливает себе вина и тянет бутылку к моему бокалу.
Я отрицательно качаю головой. Он слушается.
Мы встречаемся взглядами, и я понимаю, что меня гложет вопрос: «Почему ни одна женщина ему так и не подошла?». У меня чувство, словно у Виктора есть секрет, который он боится выдать.
– Даже успели еду принести, пока ты собиралась, – говорит он, отпивая из бокала.
Я молча смотрю на хозяина и понимаю, что мне интересно, где он был, что делал. Я готова пообщаться по-человечески. Со мной Виктор еще ни разу не повел себя как зверь. Но у меня нет гарантий, что он не сорвется.
– Ешь, – Виктор делает хозяйский жест.
У меня развилась аллергия на приказания. Мне не хочется есть, когда от меня этого требуют.
– Можно вопрос? – говорю я, откладывая вилку в сторону.
– Про психолога? – щурится Виктор.
– И это тоже, – я набираю воздуха в грудь.
В конце концов, если ему нужна жена для любви, которую можно дать только задействовав душу, он мне это позволит.
– Я ничего не знаю о тебе. У тебя же было полное досье на меня.
Виктор кивает.
Я очень хочу спросить: «Как ты пришел к выводу, что я тебе подхожу?», но сдерживаюсь.
– Почему ты обратился к Логинову?
Он хмыкает, откидывается на спинку стула и складывает руки на животе.
– Это личное.
И тут я понимаю, что пора переходить в наступление, пока противник не очухался.
– Ты же хочешь, чтобы я тебя полюбила.
Он хмурится.
– Любят не за подарки, – продолжаю я. – У тебя хватило бы денег купить себе шлюху, но она не дает тебе нужного чувства, верно? Любят за то, кто ты на самом деле.
– Тебе вот этого недостаточно? – он разводит руками.
– То, что ты хочешь вызвать во мне – привязанность. Боишься сказать правду?
Его глаза блестят.
– Все, что меня тут окружает, выглядит пугающим, – продолжаю я. – Почему ты избегаешь людей?
Я останавливаюсь, понимая, что сказала уже достаточно.
Несколько минут царит молчание. И я решаю добить:
– Я все равно узнаю это.
– Припадки, – звучит в полной тишине. – Именно поэтому я временами работаю из дома. Как-то меня спустили с лестницы. С тех пор у меня в голове пластина, потому что травма была приличная, – он указывает себе на висок. – И диагноз: «Эпилепсия».
– Всего-то?
Виктор нехорошо щурится.
– Ты не знаешь, что такое иметь дело с человеком в сумеречном состоянии сознания. Вспышки агрессии… по той же причине. Их легко контролировать усилием воли, а вот приступы – нет. Терапия не для всех эпилептиков работает.
– И… – я комкаю скатерть. – Как это выглядит?
Все, что я знаю про эпилептиков это судороги с пеной у рта. Он скалится и отпивает из бокала.
– Я и убить могу.
– По этой причине ты прятался?
Он кивает.
– Ухожу, когда чувствую приближение приступа.
Действительно чудовище.
– Жить со мной трудно.
Я перевожу дыхание.
– Потому что иногда все становится слишком серьезно.
Я сглатываю. Он довольно сильный человек, если может управляться с делами, будучи больным.
И что, ни одна женщина не приняла его с этим? Так что ему пришлось найти себе человека, у которого не будет выбора.
– Я попробую.
Он усмехается.
– Что?
– Это принять. Только в ответ ты отстанешь от психолога!
Виктор смеется.
– Лик, между прочим, я стараюсь ради тебя. Логинов подбирал и мне психотропы. Он в этом сечет.
– Ты хочешь чтобы он…
– С твоими, Лик, врагами расправился, – говорит Виктор. – С нашими общими. Давай так: я оставлю его в покое и что тогда? Позволишь им бесноваться и строить козни?
– Есть другой выход.
Виктор отрицательно качает головой.
– Логинов просто не хочет светить рожей. Надеется глубже залечь на дно, пользуясь тем, что все подумали, что он мертвый. А потом он смоется к своей девушке.
– Нет.
– Ты плохо знаешь людей, – улыбается Виктор. – Вот прям совсем плохо.
– А ты им не веришь! – не остаюсь в долгу я.
Виктор выдыхает.
– Ладно. Лелей своего психолога. Вот только кто будет тогда помогать твоей семье?
Я вздрагиваю. Я проговорилась о чем-то подобном в клубе? Или это было в моем досье?
Виктор делает широкий жест.
– Я разрешаю тебе самой решать, что тебе дороже: мнимые принципы Логинова или возможность ненадолго вернуться в родной город.
Он же не может поступить со мной так!
– Так ты можешь забрать мою сестру? – я даже привстаю со стула.
– Пока дела твой отчим прячется за спинами членов клуба, вряд ли.
Он же не врет?
– Мне нужно понять серьезность твоих намерений для этой сделки, – говорит Виктор.
Киваю.
– Завтра едешь со мной в город к доктору. И если не попробуешь сбежать, о психологе договоримся.
Глава 28
Оставшаяся часть ужина проходит в молчании. Виктор пьет и чем больше он вливает в себя вина, тем неуютнее мне становится рядом с ним.
– Я… могу идти? – говорю, когда тарелка пустеет.
Мне кажется, что в глазах хозяина промелькивает горечь.
– Что-то не так?
Я без слов смотрю на его бокал.
– Свободна!
Услышав это, я с облегчением вскакиваю и бросаюсь к дверям, понимая, что романтического ужина не вышло.
С Андреем мы встречаемся в коридоре, и я отскакиваю. Мне приходит в голову, что Логинов ждал исхода беседы и я снова не знаю, могу ли я доверять ему. Не потому, что сказал Виктор, а…
– Почему ты промолчал про приступы?
В коридоре темно и мне кажется, что лицо Логинова становится непроницаемой маской.
Мне кажется, я всегда в людях разбиралась. По крайней мере, я знала, что отчим хитрая тварь и то, что Макс помешанный на власти ублюдок.
Но с моими новыми знакомыми я будто блуждаю среди кривых зеркал.
– Потому что я его лечил.
Логинов чуть отступает и на его лицо падает луч света из комнаты. Андрей выглядит спокойным, усталым и все еще немного больным.
– Объясни пожалуйста.
Психолог кивает.
– Это профессиональная тайна. Так мне придется рассказать, зачем он ко мне обратился, но… – Андрей пожимает плечами и жестом приглашает меня в комнату. – Похоже мы в такой ситуации, что некоторыми условностями можно пренебречь.
Мы занимаем места друг напротив друга. Логинов в кресле, я сажусь на диван. Как на приеме.
Он наклоняется вперед и облокачивается локтями о свои колени.
– Так у него проблемы не в области сексологии? – я понижаю голос до шепота, словно боюсь, что нас подслушает хозяин.
Логинов передергивает плечами и отвечает так же тихо.
– Он попал ко мне не как обычные клиенты. От одного из знакомых эпилептологов.
– То есть?
– Они успешно подобрали лекарства, – Логинов складывает руки замком, – так что по данным исследований патологический очаг в головном мозге удалось почти полностью заглушить. Но Виктор рвал и метал, когда увидел результаты, потому что его проблемы никуда не делись.
– Как это возможно?
– Он не признает того, что вылечился, – говорит Логинов. – За четыре года работы я подумал, что мы почти справились, пока он не сорвался перед вступлением в клуб. Есть что-то в его прошлом, до чего я так и не докопался. То, что не позволяет ему считать себя ненормальным.
Я почему-то вспоминаю про медицину и девушку, которую он упомянул.
– Что если он убил кого-то во время приступа? – вырывается у меня. – Кого-то, кем дорожил?
Логинов выдыхает и опускает голову на ладони.
– Такое объяснение возможно. Точно я сказать не могу. Как видишь, он не очень склонен поддерживать дружеские отношения и быть откровенным.
Тогда я придвигаюсь ближе.
– А меня… – выдыхаю. – Он может убить? Если на него найдет то, что он называет сумеречным состоянием сознания?
Психолог поднимает голову и долго смотрит мне в глаза, так, словно оценивает ситуацию.
– Он отлично держит своих демонов под контролем. Но что-то ведь спровоцировало его несколько месяцев назад…
Логинов чуть наклоняется и касается моей руки.
– Я буду рядом.
Я смотрю в глаза психологу и вспоминаю все то, что наговорил про него Виктор. Хочу верить в то, что это неправда и хозяин просто по умолчанию считает всех людей дурными. Почему-то за исключением меня.
К ночи Виктор приходит в спальню. Я крепче кутаюсь в одеяло, потому что боюсь, но алкоголем от хозяина почти не пахнет. Похоже он успел… проветриться.
Он проводит рукой по моему бедру, и я как будто чувствую жар сквозь одеяло, но ничего большего не происходит. Виктор ко мне не пристает и жест его вполне комфортный.
Разворачиваюсь к хозяину.
– Почему я? В жены?
Он переводит дыхание.
– С тобой когда-нибудь случалось, что ты видишь вещь и понимаешь, что спать и есть не сможешь, пока не поймешь, что она твоя?
– Но я не вещь…
Он поджимает губы.
– Просто фигура речи.
– Нет. Не бывало.
– И у тебя никогда не было заветной мечты? – говорит он. – Ты не хотела свою лошадь, ставить рекорды на соревнованиях?
– Нет, – и тут я понимаю, что не совсем честна с ним. – Я мечтала о своей ветеринарной клинике.
Я перевожу дыхание. Я зависала на дежурствах и вполне могла пропустить время сна или обеда.
– У тебя не случалось так, чтобы это было к человеку? – Виктор касается моих губ указательным пальцем.
Не припомню чтобы хотела своего парня до потери аппетита и сна. Я просто любила. Это было тихо и очень уютно.
– Вот поэтому я и выбрал тебя: красивая, чистая, добрая и пока еще ничья.
На счет последнего он ошибается. К тому же он опустил еще одно условие: я та, которая не может сбежать.
Идеальная кукла, только не для секса, а для… любви – это звучит так странно.
Виктор обхватывает меня своими огромными лапами, разворачивает к себе спиной и утыкается носом в волосы. Я слышу шумный вдох.
– Лик, как тебе тут? – говорит он.
– Немного…
– Ты же понимаешь, что тут гораздо лучше для тебя, чем где бы то ни было?
Гораздо лучше мне будет на свободе.
Просыпаемся мы по будильнику. Виктор дает мне время на то чтобы вымыться и одеться. Когда я выхожу из ванной он уже поджидает меня.
– Поездка к врачу, – напоминает хозяин. – Ты же не забыла мое условие?
– Нет.
– Тогда отправляемся. И помни, Лика, за каждый шаг в мою сторону я буду делать свой. Хорошо? – он пальцем касается моего подбородка.
Киваю.
– В клинике ты ведешь себя как моя племянница. Намеков никому не делаешь. Не пытаешься вызвать полицию, пожарных или скорую. И тем более сбежать.
Снова отвечаю ему кивком.
Виктор вздыхает, выпуская меня.
– Ты ведь очень хочешь в город? – он смотрит мне в глаза.
– Да.
– И если, Лика, все будет хорошо, ты будешь бывать там гораздо чаще. Когда пожелаешь.
Если очевидно замуж за него захочу.
– Сейчас тебе нужно к хорошему гинекологу.
Наверное затем, чтобы в будущем я детей от него иметь смогла.
– Надеюсь теперь ты веришь в то, что я не причиню тебе вреда.
– Верю.
Это правда. Но то, что Виктор за меня определил мое будущее удручает.
Но я поняла, что побег не сама здравая затея.
Что ж, мне очень любопытно, что Виктор станет говорить гинекологу и как он поведет себя с окружающими вне стен особняка.
