Текст книги "Пленница (СИ)"

Автор книги: Мия Фальк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Глава 37

Вычислить куда ушел Виктор легко. Он словно раненый зверь плетется в берлогу, по пути сшибая то, что мешает пройти.

Он уже завалил тумбочку и разбил ногой напольный горшок с цветком. Я невольно вспоминаю о том, что родственники Виктора богаты. Точнее были богаты. Он, судя по словам Логинова, присвоил имущество.

Но как и почему?

Следовать за ним легко. Виктор занят разрушением.

Впрочем, я могу понять его. Признаться в собственной беспомощности, в светлых чувствах, с которыми так обошлись, в полном проигрыше – мало кому это будет приятно.

Он делает сейчас то, к чему привык – выпускает пар. И хорошо, что не на нас с Логиновым. Мне кажется, именно Светлана Виктора изменила. Может, тогда он понял, как ему важна взаимность?

Не знаю, что ей руководило, когда она решила выйти за Макса, но мне больно от этой несправедливости.

Когда мы добираемся до кабинета Виктора, хозяин наконец замечает меня.

– Лика?! – он оборачивается.

В следующий миг бутылка виски разбивается о дверной косяк совсем рядом со мной, и я вздрагиваю. А вдруг он это специально? Готова ли я оставаться рядом, если так?

– Твою мать! – сокрушается Виктор, потом смотрит на меня и приказывает: – Пошла отсюда!

Я набираю воздуха в грудь, а потом снова представляю себе, что имею дело с раненым животным. Ему нужно просто лапу перебинтовать. Он перебесится и… мне становится тепло на душе, когда я представляю, как он станет спокойным. Моим.

– Ты мог мне навредить, – спокойно отвечаю ему. – Ты же не специально?

Виктор шумно выдыхает. Сейчас он выглядит как человек, пробежавший стометровку.

– Уходи!

– Спасибо.

Виктор несколько мгновений молча смотрит в мою сторону. Он явно ожидал не этой реплики.

Потом он падает в кресло и закрывает руками глаза.

Я приближаюсь.

– Не смей! – он пинает ногой стол и тут я понимаю, что Виктор не причинит мне вреда.

Только не он.

Я аккуратно делаю шаг навстречу.

– Лика! – в его голосе бессильная злоба. – Я же сказал «пошла»!

Обхватываю себя за плечи.

– Я же твоя собственность.

Он смотрит на меня сквозь щель между пальцами. Потом отрывает от лица руку.

– Собственность должна подчиняться.

Пожимаю плечами.

– Ты приобрел меня не для этого, – и это полная правда. – А для того…

Я делаю еще один шаг.

– Чтобы здесь жил кто-то кроме тебя.

Виктор скалится.

– Потому что очень трудно быть одиноким.

Он снова пинает стол. А я делаю новый шаг и наконец понимаю, что подошла достаточно близко чтобы сесть на крышку стола. Что я и делаю.

– Не боишься? – обреченно выдыхает Виктор.

Отрицательно качаю головой.

– Если бы ты хотел чтобы я боялась, вел бы себя со мной как Макс, – настало время спросить то, что все это время не давало мне покоя. – Так зачем ты меня спас?

Сейчас я могу сказать именно это слово. Он спас меня. Вытащил. Если бы не Виктор, я бы умерла.

Хозяин злобно смотрит мне в глаза.

– Лик, отвали! Что тебе неясно?!

– Я подумала, что могла бы полюбить тебя.

Виктор молча рассматривает меня несколько мгновений. Пару раз, как мне кажется, он собирается что-то сказать, но слова не идут. Наконец он решается на одну-единственную фразу:

– Врешь.

– Нет.

Он снова молчит. Тогда я беру его руку в свои ладони. Глажу пальцы. Мне самой давно не хватало простого человеческого тепла. Заботиться о ком-то мне так же важно, как ему сейчас быть любимым.

– Прекрати!

– Ты же во мне не хотел увидеть… ее?

Виктор фыркает и бьет кулаком по крышке стола.

– Я взрослый мужик и прекрасно понимаю, кто ты такая. Ты жива благодаря мне и просто не можешь уйти отсюда. Ты дорогая игрушка! Как была, как и осталась!

На миг мне становится пусто. Я впиваюсь ладонями в свои колени, опустив голову. Игрушка. Вот кто я для него.

– Развлечение для богатых людей. То, что я могу себе позволить потому что хочу, – сердце колотится под горлом, а Виктор как будто бы специально пытается меня добить.

Сказать то, после чего я снова буду ощущать себя поломанной куклой. Не посмею замахиваться на его, что же это? Душу?

Он хватает меня за подбородок.

– Меня просто не устраивали условия Феликса. Поняла?

– Именно поэтому ты предложил мне жениться?

Виктор выдыхает, и я понимаю, что у меня вышел достойный ответный удар.

– На шлюхах не женятся.

Он крепче сжимает мой подбородок.

– Что если я скажу «да»? – произношу я.

Виктор вглядывается мне в лицо.

– Лик, все вокруг думают, что Логинов умер, ты моя пленница и никогда не выйдешь отсюда. Круговая порука. Припоминаешь? Просто я не такой как эти мрази… – устало выдыхает он.

Я чувствую, как холодок ползет по спине, а потом вздергиваю голову.

– Ты купил мое тело за деньги, но тебе ведь нужна любовь!

Виктор поднимается.

– Это за деньги не продается, – я тоже встаю со стола. – Для этого нужно кое-что более дорогое.

Можно сколько угодно оплачивать ласки содержанок, но они будут приторно-горькими, потому что в них нет неискренности. Поэтому он выбрал меня.

Виктор мрачнеет, останавливается и нависает надо мной.

– Если ты заберешь у отчима мою сестру, ты сказал, что члены клуба не позволят тронуть его…

Виктор прикрывает веки, и я по его лицу читаю то, что недосказано: «Я так и знал». Он думает я из тех, кто предпочитает товарно-денежные отношения.

– Я хочу видеть тебя своим героем, защитником, а не хозяином! Тогда…

Он касается пальцем моей нижней губы.

– Будь со мной таким же самоотверженным как с ней, – в моем голосе мольба. – Сегодня я поняла, что ты действительно хороший.

Виктор крепко сжимает мои плечи.

– Если бы ты хотел держать меня взаперти, оставил бы в клубе. Ты ведь хочешь чтобы я тебя любила. Ценила. Помогала. Хотела.

Виктор выглядит обескураженным.

– То есть ты предлагаешь рискнуть всем?

Киваю. Повторить свой подвиг со Светой. Я понимаю, что это может значить для него. Но именно в этом я вижу выход. Единственно возможный.

– Я стану настоящей женой, которая любит, ценит, помогает, но по своей воле. Для этого мне нужна свобода и уверенность, что ты для меня на многое готов. Чтобы я тебя полюбила, мне нужен подвиг.

Он молчит, а я прикусываю губы. Я кажется выложила все козыри и теперь боюсь смотреть в лицо Виктору. Если он снова скажет, что я всего лишь игрушка, значит, я действительно ничего не понимаю в людях, я наивная дура.

Глава 38

Виктор медлит, пристально разглядывая меня. Его лицо мрачнеет, и я уже готова услышать «нет».

– Я посоветовал бы соглашаться, – я вздрагиваю, когда слышу голос Логинова.

Оборачиваюсь. На фоне ярко освещенного проема четко обрисовывается темная фигура психолога. Виктор не успел зажечь в кабинете свет.

– Мои дела тебя не касаются!

– С каких это пор?

Виктор оборачивается к психологу.

– С тех пор как ты бросил меня в клубе догорать, – хозяин скалится.

Опускаю голову. Виктор слишком часто разочаровывался. Есть люди, которых бесполезно переубеждать. Мы все трое, учитывая психолога, застряли в безвыходном положении.

– Я, пожалуй, пойду, – говорю им обоим.

Я не хочу пропадать в этом доме. Лучше я погибну снаружи, чем навсегда останусь игрушкой человека, разочаровавшегося во всем. Иронично, но именно благодаря Виктору я поняла, что я человек и не хочу больше быть бесправным пустым местом.

Логинов перегораживает мне проход битой.

– Из нас троих я самый трезво мыслящий сейчас, – заявляет психолог.

Логинов проходит в зал.

– Я помогу с твоими проблемами, – Андрей смотрит Виктору в глаза. – Теперь я, пожалуй, уверен в том, что ты распорядишься этими сведениями так, что хорошие люди не пострадают.

Психолог делает паузу и закидывает биту на плечо.

– Остальное решите без меня.

После этого Логинов разворачивается и уходит.

– Гад, – шипит Виктор и в этот миг я понимаю какого черта в этом доме делал психолог.

Так он хранит на членов клуба компромат! К чести Виктора, он не запер бывшего подельника в подвале и не стал его пытать. Впрочем, Логинову и бежать-то было некуда.

Так вот зачем усиленные меры безопасности. Дело не во мне, а в тайнах психолога. Вот почему Виктор его доставал!

Я оборачиваюсь.

– По-моему он только что назвал тебя нормальным человеком, – эту паузу просто нужно чем-то заполнить.

Губы Виктора подрагивают. Должно быть от злости, и тут я понимаю, что я сейчас как заклинатель змей. Только я перестану отвлекать хозяина, он набросится.

– Я верю в тебя.

Виктор делает шаг ко мне, и я вздрагиваю. Игрушка не должна просить о том, о чем я только что попросила, не должна ничего требовать.

– Значит, хочешь замуж?

Киваю.

– Когда ты вернешь мне мою сестру и мою прошлую жизнь. Ты сам сказал, что я дорого стою.

– Ты сумасшедшая, Лика, раз думаешь, то их так просто переиграть, – говорит Виктор. – Но я не меньший дебил. Не надо было играть с тобой в добряка!

Он тыкает указательным пальцем мне в грудь.

– Так что? – я не верю в то, что произношу это.

– Это первый, наверное, в истории раз, когда женщина предлагает руку и сердце мужчине. Хотя нет, некоторые люди в конец двинутые. Хорошо, Лика, но на счет свадьбы я не уверен.

С этими словами Виктор выходит.

– Вы меня с Логиновым достали! – доносится из коридора.

Виктор похоже по пути сбивает еще какой-то предмет мебели.

Но я понимаю, что мне не страшно.

Я чувствую, что начинаю привыкать. Я даже могла бы начать скучать по Виктору, если бы он когда-нибудь исчез из моей жизни.

Аккуратно следую за ним в спальню.

Дожидаюсь в коридоре, пока он раздевается и укладывается в постель. Потом, не зажигая свет, пробираюсь следом и в одежде ныряю под одеяло.

Мне вспоминается то, как мы с сестрой так делали. Когда заболела мама, младшей часто бывало страшно по ночам, она звала меня, и я приходила ее утешить.

Приятно думать о том, что Виктор вернул мне эти воспоминания.

– Блин, Лика! – шипит он.

Я сама пришла. Не подумала бы что так когда-нибудь будет. Я разгадала кто он такой и поняла, что с ним могу ничего не бояться.

– Расскажи мне о своих девушках.

Виктор фыркает и поворачивается ко мне.

– Испытываешь мое терпение. Понятия не имел, что меня это так раздражать будет.

– Тебя кто-нибудь любил?

Виктор издает звук, похожий на рык и закрывает ладонями глаза.

– Зачем я притащил тебя только?!

Он перекатывается на спину и смотрит в потолок.

Я делаю то же.

– Хотел в любовь поиграть? – мой голос в тишине и темноте звучит блекло. – Думал, я кукла. Только с живыми людьми не играют. О живых можно пораниться.

Он судорожно выдыхает.

– Подумал, что ты самая красивая девушка, которая мне только встречалась.

Я замираю. Наконец-то Виктор говорит искренне. Мне даже не верится, что я этого добилась.

– Как фарфоровая статуэтка, как ваза, которыми на аукционах торгуют. Мы, мужики, любим глазами и меряемся размерами кошельков. Просто понял, что ты должна быть моей. Видишь, что у вас там – дорогую шмотку, и думаешь, что спать не сможешь пока не наденешь ее. У тебя такое бывало?

Я отрицательно качаю головой, хотя и понимаю, что он не видит этого жеста.

– Ну и Макс, – Виктор растирает глаза ладонями. – Этого урода я давно хотел поиметь. Ты была вишенкой на торте. А потом…

Тон его голоса неожиданно меняется.

– Я узнал, кто ты такая. Лик, люди иногда делают дурацкие вещи просто потому что. Я понял, что не дам Феликсу тебя замучить и тут подвернулся Логинов со своей местью.

Виктор выдыхает и оборачивается ко мне.

– Я притащил тебя домой и уже месяц думаю какого хрена?! Я не привык ни с кем жить. У меня приступы и характер мерзкий.

А я понимаю, что он действительно влюбился иначе не пытался бы добиться моего расположения. Только Виктор не понимал, чего будет стоить ему эта любовь на самом деле – неоправданного риска.

Он снова закрывает лицо ладонями.

– Я ведь думал, я нормальный мужик и у меня все под контролем! Не зря говорят «бес в ребро». Вот ты и есть этот бес, мать мою!

Виктор смотрит на меня.

– И еще ты заявляешь, что хочешь нормальных отношений. Они у меня, Лика, нормальные были, пока вас с Логиновым тут не было.

Я придвигаюсь и утыкаюсь носом ему в грудь.

– Спасибо.

Виктор молчит, я слышу, как мерно бьется его сердце. Потом чувствую, как он гладит меня по спине.

Я просто ближе прижимаюсь к нему. В объятиях Виктора тепло и спокойно. Это отдаленно напоминает мне то как я чувствовала себя с парнем.

Я не замечаю того как засыпаю.

Когда я разлепляю глаза, уже светло. Виктора нигде нет. Я скидываю ноги с кровати и впервые наверное с того момента как приехала сюда, понимаю, что мне не хватает хозяина. Я была бы рада сейчас услышать его голос.

Спускаюсь вниз и застаю психолога, методично уничтожающего запасы выпивки. Он разбивает бутылки битой.

– Что это? – других слов не находится.

– Акт неповиновения! – Логинов поднимает голову.

– Он купит новые.

Андрей пожимает плечами.

– Но это по крайней мере намек на здоровый образ жизни и, – следует новый удар, – шанс выпустить пар.

Он протягивает мне биту.

– Попробуешь?

Вздыхаю и беру в руки оружие.

– До чего договорились? – произносит Андрей.

– Он рассказал кое-что о своей жизни и исчез.

– Уехал по делам, – говорит Логинов, ставя новую партию бутылок на стол. – У нас с ним… неважно.

– А у тебя что за повод поработать с агрессией? Это самое "неважно"?

Логинов передергивает плечами.

– Моя девушка беременна, и я не могу быть рядом.

Застываю. Андрей тем временем невозмутимо ставит еще несколько бутылок в ряд.

– Виктор мой единственный шанс.

– Так ты это ради нее?

Логинов прикрывает веки.

– Я в него поверил. Во всех нас.

День проходит в обычных хлопотах, но я очень жду возвращения Виктора. Логинов дал понять, что рассказал хозяину, где искать компромат. Раньше психолог, судя по всему, не был уверен в сообщнике, боялся, что тот использует информацию для собственной выгоды.

Я даже не хочу знать, что там, потому что вижу: Логинов до сих пор боится.

Каждый новый час, каждая минута, пока Виктор не возвращается, кажется, убеждают психолога в том, что он ошибся. Наконец его настроение передается и мне.

Вечер. Темно и поздно. Мы с Андреем сидим друг напротив друга в гостиной. Я вижу, как Логинов крепко сцепил руки, так что его пальцы почти побелели.

Что если Виктор бросил нас тут и что-то неверное сделал со сведениями?

Андрей смотрит в пол, и я прямо по его лицу читаю: «Не надо было ему доверять».

– Что там было? – вырывается у меня.

И тут я слышу шаги.

Встаю и вижу на пороге Виктора.

Глава 39

Он приподнимает бровь, глядя на нас с психологом.

– Ты в деле, – бросает он Андрею.

Логинов встает, выдыхает с видимым облегчением и прикрывает веки.

– Почему так долго?

– Тебя это не касается.

Виктор жестом подзывает меня.

Я слушаюсь, и мы оказываемся друг напротив друга в коридоре. Хозяин протягивает мне маленькую бархатную коробочку и криво улыбается.

– Открой.

Я выполняю это. В коробочке маленькая подвеска в форме птицы, расправившей крылья.

– Что это?

Я ожидала увидеть кольцо.

Виктор улыбается.

– Я подумал…

Мы смотрим в глаза друг другу.

– Я тебе про Свету не договорил. Она замужем была. Макс вынудил их развестись, разрушил ее жизнь, я ничего тогда не сделал, решил, что вся эта хрень мне на руку. Мы за нее сражались притом, что она нас обоих ненавидела. В итоге я полюбил ее и она делала мне больно при первой же возможности. Лет десять после этого я ничего от женщин кроме секса не хотел.

С этими словами Виктор одевает мне на шею цепочку.

Я трогаю рукой кулон.

– Это все равно что жить с врагом. Макса разорить мне помогла Светлана. Она нас обоих по-своему уничтожила и сама, – он делает глубокий вдох, – выгорела. Ей сейчас еще хуже, чем мне. Ты права, Анжелик, я напрасно думал, что чувства легко купить. Значит, хочешь быть свободной. Мне не нужна еще одна такая же история.

Я смотрю ему в глаза и ощущаю как к щекам приливает кровь. Настоящие чувства стоят смелости: открыться, не побояться быть отвергнутым. И у него это получилось. Подвиг так подвиг – вот на что решился этот человек ради меня. Причем, во второй раз.

– Спасибо, – говорю я, сжимая кулон.

Я хочу сказать ему гораздо больше: что так, видимо, и рождается взаимное чувство, но нас прерывает Логинов.

Он встает в проходе.

– Я хочу извиниться за все.

– Макс, из-за него я вступил в клуб. – скалится Виктор. – Я хотел узнать, чем именно он так дорожит. А ты идиот.

– Согласен, – кивает Логинов. – Согласен и с тем, что я предатель. Иногда сильнее всех ошибаются те, кто думает, что знает как лучше.

– Но ты умеешь давать правильные советы, – фыркает Виктор. – Однако я всегда знал, что психологи сами на голову больны.

Логинов улыбается. Тепло. Обезоруживающе.

– Я рад, что мы наконец все выяснили.

– Ну а ты, Лик, – Виктор смотрит на меня, и я читаю теплоту в его взгляде. – Собирайся.

Я чувствую, как сердце сжимается в груди. Вернуться в свою жизнь? Разве это возможно? Он же сам говорил вчера, что не отпустит.

– Времени пока вся авантюра не раскроется у нас немного, – говорит Виктор. – Психолог тоже едет с нами.

Я бросаюсь за одеждой, просто потому что очень боюсь упустить свой шанс. Я уговорила хозяина выпустить меня из клетки. Нереально! Мне просто не верится в то, что я не сплю.

У меня даже нет сумки, но, к счастью, я нахожу сумку Виктора. Кидаю туда несколько пар белья, одни джинсы, два свитера, майку и останавливаюсь.

Неужели я уезжаю? Неужели я готова вернуться обратно? Я задыхаюсь от того, что щеки обдает теплом.

Застегиваю молнию и оглядываюсь по сторонам. Получается, его я тоже оставлю тут? В груди вдруг появляется щемящее чувство.

Может, психолог был прав? Это Стокгольмский синдром?

Я тихо спускаюсь вниз, держа в руках сумку. Мне неуютно. Мне кажется, я привыкла к этому дому, он скрывал меня от пугающей реальности и вместе с тем я не хочу оставлять хозяина одного. Мне больно его оставлять, потому что он готов сделать для меня самое важное – вернуть свободу.

В прихожей Виктор как мне кажется с болью смотрит на меня, на мои вещи, и решительным движением распахивает дверь.

Он боялся, что я уйду. Выпорхну из его дома и здесь станет совсем пусто. А теперь он знает, что так и будет. Он вспомнил про Светлану и понял: с человеком сломанным, несчастным невозможно быть рядом. Лучше быть одному – вот что Виктор вчера пытался мне сказать.

– Что дальше? – говорю я.

Он усмехается.

– Психолог мечтает доломать клуб. У нас фора в пару дней. Сестру твою я заберу.

Я замечаю припаркованную у крыльца машину. Водительская дверь открывается и наружу выходит Логинов.

– Он поведет, – говорит Виктор. – Эпилептикам за руль нельзя.

– А потом?

Виктор смотрит на идущего к нам психолога.

– Я обещал тебе свободу, – он делает паузу. – Знаешь, что Логинов верит в карму?

– Да. Он увлечен востоком.

Виктор фыркает.

– Двинут. Но я тоже. Я был уверен, что лаской отбил Свету у Макса, а она просто безумная стерва, которая планомерно за два года меня уничтожила. Я людей потом обходил за километр, но Логинов объяснил мне кое-что на счет отношений. Я сам понял, что позволил другу сломать Свете жизнь и ждал от нее взаимности.

Виктор переводит взгляд на меня.

– Карма. Может поэтому ты мне и встретилась, Лика.

Тут к нам приближается психолог и берет сумку из моих рук.

– Я считаю, что терапия прошла успешно, – улыбается он. – Хоть вчера я так и не думал. Мне приятно, что ты наблюдался у меня.

Виктор выдыхает.

– Нет ничего лучше, чем видеть результат своих трудов.

– Логинов… – шипит хозяин.

– Я не бог, – произносит психолог. – А человек. Все люди ошибаются. Приятно, что ты смог это принять.

Виктор прикрывает глаза и улыбается.

– Ты был хорошим терапевтом.

Эта сцена почему-то напоминает мне прощание, и я вдруг понимаю, что могу их обоих потерять. Удивительно осознавать, что сейчас это самые близкие люди, которые у меня остались.

– Ты… – я не решаюсь задать Виктору вопрос о его планах.

– Идем, Анжелика, – говорит он и я подчиняюсь.

Просто очень боюсь спугнуть свою удачу.

Когда машина выезжает за ворота, мне наконец становится спокойно. Это не сон.

Если клуб исчезнет, то мы с сестрой сможем жить спокойно. А если нет?

– Я задержался, потому что позаботился о вас.

Я поворачиваю голову к Виктору. Я встретила человека, который решился для меня на такое. Он готов рискнуть своей жизнью чтобы спасти мою.

И тут я понимаю: Виктор снова влюбился и опять встал перед дилеммой. Страдать вдвоем или сделать одного из нас счастливым.

Он учел прошлые ошибки и это достойно уважения.

Я вдруг нахожу подтверждение своим мыслям в глазах психолога. Логинов смотрит на меня в зеркало заднего вида и улыбается. Теперь я понимаю, как выглядит врач, вылечивший пациента. Только вот вылечить и оставить в живых видимо не всегда одно и то же.

То, что Виктор сделал требует от меня ответного жеста.

Остаться рядом – большего я не способна дать.

Я вскидываю голову.

– Виктор, пожалуйста, когда мы приедем туда, скажи, что я твоя… собственность.

Назвать себя женой у меня язык не поворачивается.

Виктор смотрит на меня, подцепляет мой подбородок пальцем и поворачивает голову к себе.

– Почему?

Выдыхаю.

– Потому что я так решила.

Воспользоваться добротой и убежать – это не про человека, про безделушку. Моя свобода стоит благородства моего спутника. Макс никогда не смог бы купить меня.

А вот Виктор…

Если он захочет, я буду рядом. Я никогда не осталась бы с мужчиной, который недостоин меня. Все, на что я была способна – сломаться, перестать быть человеком, что видимо и случилось со Светланой.

Но Виктор, похоже, этого не понимает.

Может поэтому он и решил так быстро решить вопрос обо мне и моей сестре? Невыносимо любить человека, который, как ты думаешь, ненавидит тебя.