Текст книги "Интерфейс (СИ)"

Автор книги: Мишель Подымски

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

      – И Макс убил его? – сочувствующе спросила Бергер.

      Джо покивал, и слеза пробежала по его бледной щеке.

      – Роджер ушел с этим Максом. Сказал, что вернется богатым и знаменитым среди проникателей. Но не вернулся. Взлом фирмы «Клайер индастриз», специализирующейся на разработке биокомпьютеров шесть лет назад. Их систему взломали, всю информацию, найденную там, слили конкурентам. А потом произошел взрыв, – Джо всхлипнул. – По головиденью показали лишь обугленное тело проникателя. Но я уже тогда знал, что это Роджер. А через час со мной связались. Сказали, твой брат был преступником. Он умер на месте преступления. Говорили, он пошел туда один. Мол, его наняли конкуренты. Причину взрыва, погубившего его, так и не установили.

      Технику нужно было выговориться, и его никто не перебивал. Августа, Юрген и Адам сидели молча и слушали его рассказ.

      – Меня тогда несколько раз вызывали на допрос в детективную службу, – продолжил Джо. – Я им рассказал все, как было. В том числе и о Максе. Но мне никто не верил. Не верили, что этот Макс существует. Мол, Роджер замыливал мне глаза.

      Теперь уже Джо расплакался по-настоящему. Горошины слез стекали по девичьему лицу техника и отсвечивали в свете проносящихся иллюминаций.

      – Я хотел стать детективом. Найти этого чертового Макса и обеспечить ему ссылку в Фрост, – казалось, каждое слово дается Джо с неимоверным трудом. – Правда, после общения с Роджером у меня остались способности технического характера. В детективную академию я не прошел. Зато прошел в техническую. А по её окончанию пришел техником в детективную службу. В надежде когда-нибудь добраться до этого Макса.

      – Я когда-то пытался найти Макса, – Саммерс похлопал техника по плечу. – Но мои поиски ни к чему не приводили. Казалось, я был уже близко. Вот-вот он должен был оказаться в моих руках. Но Макс все время ускользал. А потом меня вызвал к себе тогдашний начальник и приказал прекратить заниматься этим делом. Будто я гоняюсь за призраками, никакого Макса не существует, а любой проникатель после удачного взлома орет на весь мир, что это сделал Макс. Своих имен они не афишируют, поэтому предписывают деяния несуществующему человеку.

      – И что? – спросила Августа.

      – Я прекратил. Продолжил бы дальше гоняться за Максом – меня отправили бы в отставку.

      – Мне кажется, не поймите меня неправильно, – пробубнил Джо, – этот Макс не человек. Что-то не из этого мира. Ни один проникатель не смог бы натворить столько шуму, сколько натворил он. Я не раз изучал взломы, приписываемые Максу. Он будто призрак. Никто не замечает, как он входит, никто не замечает, как выходит. А «Мозг» взломан. В лучшем случае на месте преступления остается только какой-то бедолага, превращенный в «Тело». В худшем – вообще ничего.

      – Или же Макс использует кого-то другого в своих целях, – вставил свое слово молчаливый Грин. – Если Макс существует – угроза антихакерскому центру реальна. А если реальна – её нужно предотвратить.

      – Я так поняла, все здесь озабочены этим Максом, – твердо сказала Августа. – Так вот, наше первоочередное задание найти Кристофера Стражински. А потом уже гоняться за хакером-невидимкой.

      – Я думаю, – как всегда спокойно сказал Саммерс, – если мы найдем Макса, найдем и Стражински.

Мобиль, ведомый автопилотом, свернул на одну из центральных магнитных трасс и вклинился в густой поток других машин. Снег с каждой минутой становился сильнее. Сыплющаяся с небес розовая вата мягко спускалась на крышу мобиля и сразу же таяла.

      – Если мы придем в офис антихакеров и скажем, будто их собираются взломать, они рассмеются нам в лицо, – констатировал Юрген.

      – Думаю, нужно установить за офисом наблюдение, – предложил Грин.

      – Макс проникал на объекты, защищаемые целыми армиями. Думаю, у него не будет проблем пройти незамеченным мимо нас, – немного успокоившись, сказал Джо.

      – Но он должен как-то войти или как-то выйти! – вспенилась Бергер.

      – Если он человек, – пробубнил Джо.

      – Он человек. Никем другим он быть не может, – скривился Грин.

      – Вот сколько измерений мы открыли? Три, где можно обитать, и еще пару десятков таких, где человек жить не может, – сказал техник. – А что, если существуют другие изначально обитаемые миры кроме Патрии? Что, если Макс прибыл из одного из них?

      – Не впадай в параноидальные теории, – сказал Саммерс. – Когда только начали осваивать миры, была какая-то антинаука, твердившая, что такое возможно. А перед тем, до открытия Алмуньи, множество людей верили в инопланетян. А еще раньше – в демонов и вторжения нечистой силы. Но ни одна из подобных теорий не была обоснована. В итоге ни существование демонов, ни инопланетян, ни иномирян так и не доказали.

      – Но ведь и не опровергли! – Джо всмотрелся в спокойные глаза Саммерса.

      – Я поговорю с Кроуссеном про антихакерский отдел, – сказала Августа.

***

       Алессандро Кассано лежал на песке, подставив лицо голубому альмунийскому солнцу. Но светила он не видел. Раз за разом в его интерфейсе проносились вспышки, записанные с камня. Хоть он и не знал техника «Ассаж» Джо Вареллу, но был с ним одного мнения. Человечество не едино в мультивселенной. Есть другие. Может, они похожи на людей, а может, и нет. Но они существовали, и Кассано был уверен в этом.

      Среди мельтешения цветов он заметил один неестественный.

      Цвет, который невозможно было сравнить с любым известным человеку.

      Цвет, который не входил в привычный для человека спектр.

      Цвет, который невозможно описать.

      Цвет, который просто не мог существовать.

      Но здесь он был. Вполне реален и осязаем. Он казался таким простым, обычным, повседневным, но ни разу до тех пор, пока не увидишь его, не сможешь подумать, что он может существовать. Антонио в десятый, в двадцатый, в сотый раз вглядывался в открытый им цвет, и каждый раз его накрывала волна удивления.

      Это еще раз доказывало, что иномиряне существуют. И у них есть цвета, несуществующие у людей.

       Кассано выключил интерфейс и взглянул на чистое небо.

      Голубой гигант ярко сиял посреди него, озаряя пустыню своим светом.

      Звезды. Чего здесь никогда не было видно – это звезд. Они скрывались от людей за свечением двух солнц.

      А что, если вся разгадка в звездах? Что, если нужно увидеть местное звездное небо, чтоб понять, разгадать этот код?

      – Вильгельм, – позвал он мальчика.

      – Да, мистер Кассано.

      – У нас есть в компьютере кадры звездного неба Алмуньи?

      – Должны быть.

       Алессандро встал, отряхнул с одежды налипший песок, медленным шагом вошел в палатку. Вильгельм расположился в углу и, поедая какой-то фрукт, с интересом наблюдал за работой ученого.

       Кассано подключился к «мозгу», начал вглядываться в карты звездного неба Алмуньи, снятые со спутника.

      Если пойти по теореме Агриуса. Разложить спектр цветов в соответствии с ней....

      Нечеловеческий цвет в центр и далее по кругу. А теперь прогнать через компьютер, ища соответствия.

      Он успел понять смысл послания. Даже не прочитать, а скорее почувствовать. Но было поздно. Вирусная программа поступила в его мозг, парализуя тело, стирая с все знания, возможности и умения, которыми когда-то обладал Алессандро. Превращая ученого в дышащий кусок плоти.

      Он покачнулся, обмяк, упал на колени. В последний раз попытался оглянуться, но не смог. Свалился, зарывшись носом в мягкий пол палатки.

      Вильгельм с мертвой, лишенной каких-либо чувств миной на лице стоял сзади, а в его палец всасывался подергивающийся щуп.

      Парень вышел наружу, активировал свертывание. Палатка начала оседать, уменьшаться, складываться. Через день-два песок заметет следы и самой палатки и Алессандро Кассано.

      Мальчик вздохнул. Большие бусины пота медленно всосались в его кожу. Глаза закатились. Мыслепослание ушло к неизвестному адресату.

      Вильгельм побрел вглубь пустыни.

   Глава шестая

         Зачем нужна вечная молодость, если не находить в ней места удовольствиям? Многие из людей двадцать пятого века останавливали свое старение. У тех, что побогаче, всегда хватало денег на подобное. Другие всеми силами пытались заработать, мол, зачем нужны предметы роскоши, мобиль, дорогая одежда, если рано или поздно ты умрешь? Сперва бессмертие, потом можно подумать обо всем остальном.

      Но в то же время люди ставили себе другие модификации. Например, уменьшение срока сна. Одни высыпались за два часа в сутки, вторые спали полноценно, но раз в неделю, третьи полностью отказывались от сна.

      Стивен Райз подобных модификаций не любил. И дело было даже не в том, что при его достатке можно посвящать царству Морфея хоть все свое время. Просто он умел наслаждаться сном. Наслаждаться тем, от чего обычный человек его времени отказывался как от рудимента.

       Райз поднялся с широкой округлой кровати, широко зевнул, надел домашний халат. Отдал с интерфейса команду, и ложе трансформировалось, превратившись в мягкий и уютный диванчик.

      – Кофе, – буркнул он, и безликий БАР тут же доставил горячий напиток своему владельцу.

      Стивен уселся на диван, прикоснулся губами к чашке, скривился, почувствовав, что кофе обжигающе горячий, и вспомнил, что робот настроен под жену, а та любила даже слишком горячие напитки.

      Несмотря на положение, квартира Райза, как и его кабинет, не изобиловала роскошью. Вполне обычная спальня. Букетик движущихся цветов, растущий прямо из черной зеркальной тумбочки. Такие же стены, визуально уменьшающие пространство. Два выращенных «Риорде» зайца, круглосуточно носившиеся по потолку, не издавая даже малейшего шума.

      – Милый, ты проснулся? – услышал Райз голос жены.

      Ответил он по мыслесвязи. На разговор сейчас у него не было настроения. Стивен сидел в раздумьях над странным наркотиком под названием «Волшебство», над атакой на больницу, над поведением Лауры в последнее время. А тут еще и в лаборатории произошел несчастный случай, вследствие которого погиб человек...

       Райзу казалось, что Лаура была слишком взвинченной. Какими бывают люди на стимуляторах.

      – Я кое-что узнала про Борисова, – буквально врываясь в комнату, сказала она.

      – То есть? – сморщился в непонимании Стивен.

      – Есть один человек у него в окружении. Я не знаю, кто он такой, но за определенную сумму тот тип согласился мне кое-что поведать.

      – Зачем тебе сдался этот параноик Борисов?

      – У «Маджестик» имеется некий проект под названием «Пигмалион». Как говорит этот человек, – продолжала Лаура, – на его реализацию направлены почти все активы их корпорации. Судя по всему, они сделали какое-то открытие. Прорыв в науке. Я считаю, что нам нужно задействовать все возможные средства, чтоб узнать, что задумал Борисов. Я отправила человека со спецоборудованием. Он должен разузнать, что это за «Пигмалион» и как Борисов собирается его использовать.

      – Зачем, черт подери! – Райз вскочил с диванчика. Стаканчик с кофе вылетел из его руки, сделал несколько кульбитов в воздухе и приземлился на пол. Часть обжигающего напитка оказалась на ноге Стивена, но он этого будто не заметил.

      Миниатюрные роботы-жучки, появившиеся непонятно откуда, сразу же начали уборку.

      – Чтобы он не превзошел нас! – крикнула Лаура.

      – Да пойми ты, – Сивен приблизился к жене, положил руки на её плечи. – Мы не конкурируем ни с Борисовым, ни с кем бы то ни было еще. Мы бизнесмены, а не воины на бессмысленной войне. Если Геннадий Борисов идиот, это не значит, что нужно ставить себя вровень с ним.

      – Но прибыль «Маджестик» возрастет, если...

      – Ну и пусть возрастает! – перебил Райз. – Вот скажи мне, тебе денег мало? Или чего? Сколько нужно человеку? Ты хочешь управлять миром? Так это невозможно. Мы не боги, всего лишь люди.

       Лаура одарила мужа неодобрительным взглядом.

      – Я хотела как лучше!

      – Не становись тем же, чем стал Борисов. Это его участь – пребывать в вечном состоянии боеготовности. Строить козни. Прятаться ото всех. Пусть это будет его проклятие. Не стоит уподобляться ему.

      – Рано или поздно его козни принесут плоды! Стивен, как ты этого не понимаешь? Нужно атаковать раньше, чем атакует он. Нельзя только защищаться.

      – Лаура! – Стивен положил руки на плечи жены и легонько тряхнул. – Или ты оставишь Борисова в покое, или можешь идти к нему помогать строить козни против меня!

      Она взглянула мужу в глаза, опустила голову вниз, потупив взгляд. Молча развернулась и вышла.

      Ссориться с Лаурой Райзу не хотелось. Совсем не хотелось. Но если она продолжит взятый курс – у него не останется другого выбора.

***

      Франц Кроуссен стоял у окна своего кабинета и смотрел вниз. Отсюда открывался воистину прекрасный вид на город. Пять транспортных колец возвышались одно над другим. Нижнее черное, верхние прозрачные, невидимые. По ним, обгоняя друг друга, мчались тысячи мобилей. Если смотреть отсюда, с высоты, все напоминало исполинскую мерцающую всевозможными цветами спираль.

      Рядом с ней возвышались множество зданий. От простых до имеющих самые причудливые и невозможные формы. Конусы, шары, пирамиды, исполинские цветы, шевелящаяся постройка центра отдыха, каждые пять минут изменяющая свою форму. Вдали поблескивал храм святого доллара. Хоть такой валюты уже давно не существовало, но здание в виде буквы "S" с черточкой посредине служило прибежищем тем, кто считал деньги своей религией. «Деньги и есть бог. Нет бога кроме денег. Только этот бог может дать все», – когда-то сказал основатель этого храма, которого хоть большинство и сочло ненормальным, но своих приверженцев он нашел.

      Розовый снег плавно спускался с небес, отражая городские огни. Все это было красиво для любого человека.

      Но мог ли Франц Кроуссен насладиться этим? Если и мог, то не показывал этого.

      Он стоял с задумчивым видом и каменным лицом, будто чего-то ожидая. Словно готовясь к чему-то. Как воин, ожидающий сражения и отбросивший все ненужные эмоции.

      Огни города плясали на его блестящей лысине, а он все смотрел вниз. Будто пытался там что-то высмотреть, найти какую-то миниатюрную бусинку в городской мишуре, но это ему никак не удавалось.

       «К вам Августа Бергер», – получил Кроуссен мыслесигнал от секретарши.

       «Пусть войдет», – ответил он, не отрываясь от городского пейзажа.

       Кроуссен стоял и всматривался в город. В его силы и слабости. Он не любовался пейзажем. Скорее анализировал, продумывал что-то. А пейзаж помогал ему это делать.

      Повернулся он только тогда, когда услышал шаги за спиной.

      – Да. Августа, – сказал он, отходя от окна и усаживаясь в свое кресло.

       Бергер осталась стоять. То ли она не хотела садиться, то ли желала смотреть на Франца сверху вниз. Высоким ростом Кроуссен не отличался и технически на него большинство подручных смотрели именно сверху. Но во взгляде их сразу же читался подсознательный страх перед этим невзрачным лысым человечком. Словно они от одного взгляда признавали, кто здесь хозяин. Сжимались, сутулились, будто на их шеи вешали тяжеленный груз.

       У Августы этого не было. Ни страха, ни признания власти над собой. С Кроуссеном она вела себя как равная.

      – Взлом офиса антихакеров. Это возможно? – спросила она сходу, не теряя времени на приветствия.

      – Теоретически все возможно, – Кроуссен повернулся и одарил Бергер мертвым взглядом.

      – Мы получили сведения, что некто, известный как Макс, собирается проникнуть в антихакерский офис и взломать их «Мозг».

      – Зачем это может кому-то понадобиться? Сведения о антихакерах в резерве?

      – Мы не знаем, – твердо сказала Бергер. – Но Саммерс считает, что угроза более чем реальна. Я же знаю, что это невозможно...

      – Возможно все, – перебил её Кроуссен абсолютно спокойным тоном.

      – Вы что-то знаете об этом Максе?

      – Слухи доходили. Но, думаю, Саммерс знает о нем больше меня. Юрген долго гонялся за Максом. Не догнал, но знает он о Максе больше, чем я или кто-то еще.

      – Вы верите в Макса? – Августа наконец-то решила присесть. Шар-кресло сразу же обхватил её тощую фигуру, как будто делался специально под неё.

      – Верить или не верить можно в вопросах религии, а не безопасности, – Кроуссен постучал пальцами по столу. – Здесь же мы оперируем фактами. Человеку, известному как Макс, приписывались множество взломов в прошлом. На зомби-проникателе, ломавшем больницу, мы нашли его метку. Мы знаем, что Борисов пытался нанять этого Макса. Вывод?

      – Он существует, – тихо, словно про себя, произнесла Августа.

      – Существует, – покивал в ответ Франц. – Только что он из себя представляет, мы не знаем. Один это человек или целая группа? Каковы его истинные цели? Чего он добивается?

      – Значит, угроза антихакерам реальна?

      – Несколько лет назад некто взломал оборонный компьютер Объединения на Патрии, – Кроуссен будто на минуту задумался, погрузился в воспоминания. – Многие тогда говорили, что это в принципе невозможно. Но их взломали.

      – Значит, антихакерам нужна охрана, – утвердительно произнесла Бергер. – Нужно выставить оцепление, никого не впускать...

      – Макса это не остановит, – снова перебил Кроуссен. – Он как нож сквозь масло проходит через любые преграды. Я бы сделал по-другому. Оцепление только выдаст проникателю то, что мы знаем о его предстоящем визите и даст возможность подготовиться. Кстати, можешь курить.

      Из краймиевого стола по мыслесигналу Кроуссена выползла небольшая пепельница. Он понял, в чем нуждается его собеседница. Хоть по виду самого Франца определить что-либо было невозможно даже большинству считывателей, но сам он прекрасно понимал чувства, желания и страхи человека перед ним.

      Августа вынула трубку, закурила, выпустила в воздух облако дыма, которое сразу же всосалось в квазиживой воздухофильтр на потолке.

      – И что бы вы предприняли? – спросила Бергер.

      – Установил бы скрытое наблюдение за антихакерским офисом. А когда взлом начнется – взял бы Макса на месте, – спокойно ответил Кроуссен.

      – Черт подери, но антихакеры, – Августа выпустила очередное облако дыма. – Это же безумие. Они взлом за милю почуют.

      – Если Макс решился туда влезть, значит, у него есть план. Он просчитал все, – кивнул Франц. – И единственный способ его поймать – это предугадать его план и встать на пути его исполнения.

      – Мы сделаем, как вы скажете.

      – Не нужно делать так, как говорю я. – Кроуссен поднялся и снова направился к окну. Отблески света завели свой хоровод на его лысине. – Не смотри на мое звание. Тут нужны специалисты. Я только проглядывал дела, приписываемые Максу. А вот Саммерс одно время просто жил этим. Если и существует в мире специалист по Максу, способный предугадать его действия, то это Юрген Саммерс. И его слова в этой ситуации имеют гораздо больший вес, чем мои.

      – Хорошо, буду иметь в виду, – ответила Бергер, последний раз затянувшись и сложив трубку.

      – Иди, – не оборачиваясь, проговорил Кроуссен. – Не важно, что вы предпримете, но если Макс окажется у нас, я буду только аплодировать.

      – Для меня главное – найти Стражински, а не поймать Макса, – поднимаясь с кресла, сказала Бергер.

      – Все это – звенья одной цепи, – ответил Франц. – Одно связано с другим. Неразрывно.

      Он видел в отражении стекла, как Бергер покинула кабинет. Простоял с минуту, взирая на мельтешение огоньков внизу. А потом улыбнулся...

***

      Новый Петербург – так именовался этот сектор Алмуньи. Правда, с Санкт-Петербургом, канувшим в лету, этот город если и имел сходство, то минимальное. Разве что здание в виде Петра Первого в центре города отсылало к одноименному мегаполису прошлого.

      Здесь не было ни классической архитектуры, ни разводных мостов, ни чего-либо другого, что могло бы отослать знатока исторической архитектуры к древнему русскому городу.

      Повсюду росли гигантские шпили небоскребов, дырявя собой красные небеса. Некоторые из строений были соединены воздушными переходами. Извилистые улицы между домами, над которыми сновали разнообразных размеров и форм машины на сгустителях воздуха.

      Если смотреть с высоты, казалось, что Новый Петербург абсолютно хаотичен. Что здания ставились абы как, без учета движения мобилей между ними. Но такое впечатление могло предстать в голове разве что у патрийца, привыкшего к колесному транспорту. Машине на сгустителе воздуха дорога не была нужна. Они свободно левитировали в воздухе.

      Высота, правда, в целях защиты пассажиров была ограничена несколькими сотнями метров. В каждой машине стоял ограничитель, не позволяющий поднять машину выше этой отметки. Были, конечно, горячие головы, собственноручно снимающие ограничители и взлетающие на машинах на километр, а то и выше, но за это им светил порядочный штраф, поэтому разного рода экстремалы устраивали подобные развлечения вне городов.

      Поток машин в сравнении с другими секторами здесь был невелик. Большинство работающих в этой части города людей предпочитали личным мобилям общественный транспорт. Так уж сложилось – в одни районы лучше было добираться на аэробусах, в другие – на личных мобилях, в третьи – подземными скоростными магистралями.

      Пятидесятиэтажный шпиль, расположенный недалеко от дома-статуи Петра, официально был фирмой по разработке программного обеспечения. Но на деле это здание принадлежало Рею Кирку и служило прикрытием для преступной деятельности владельца.

      Небольшой округлый мобиль подлетел к шпилю, завис прямо перед светящейся вывеской над его входом. Дальше его захватила система автоматической посадки, втянула в люк на уровне пятого этажа, аккуратно установила на стоянку.

      Внутри мобиля было двое. Солист Дэн Краусс и барабанщик Элайджа Флинн. Кто они такие, здесь никто не знал, но личным распоряжением Кирка было приказано их пропустить.

      Как только они оба покинули машину, к ним приблизилась девушка-БАР. Вроде как и красиво сделанная, но видно, что робот. Кожа слишком блестящая, как у куклы, привлекательные волосы, достающие до бедер, но вместе с этим неестественные, похожие на пластмассовые. Они замерли в одном положении, и пошевелить их казалось задачей из разряда невозможных. Движения чересчур сексуальные. Женщины двадцать пятого столетия, после бума коррекций внешности, стали меньше задумываться о сексапильности; виляющая походка, как у этого робота, была редкостью.

      – Прошу пройти за мной, – сказала робот. Даже голос её звучал как человеческий, но в то же время люди с такой чересчур соблазнительной интонацией не говорят.

      Скорее всего, подумал Краусс, робот здесь выполняет еще и функции сексработника. А кому-то нравятся именно вот такие живые куклы.

      – Мне сообщили, вас будет трое, – сказала робот.

      – Третьему не поздоровилось. Веди уже к шефу, – буркнул Дэн, в то же время любуясь формами робота. БАРов он не любил, но в то же время его сексуальное влечение от этого никуда не девалось. А здешняя роботша была явной красавицей в понятии большинства мужчин.

      Как только Краусс, Флинн и роботша исчезли, дверца мобиля легонько приоткрылась, что-то промелькнуло в проходе.

      Камуфляжный костюм хорошо скрывал Марго от камер и визуального контакта. Заметить её можно было с расстояния в метр-полтора. Не больше. Она улеглась на пол, проползла на животе несколько метров, выползла со стоянки, проскользнула в небольшую комнатку, закрытую биопленкой.

      Марго стянула с себя маскировочный костюм. Под ним красовалась обычная одежда офисного служащего – свободная блузка, юбка чуть выше колена, туфли-визуальная обманка – на плоской подошве, но со стороны казалось, будто они имеют пятисантиметровый каблук.

      Теперь ей нужно было добраться до другого склада, где находилось «Тело». Кроме игры на гитаре Марго умела еще и управляться с человеческим биокомпьютером. То есть была проникателем. Не самым умелым, но и не пасла задних.

      Она сложила камуфляжный костюм, оставила его в ящике стоявшего здесь стола. Рыться там никто не должен.

      Вышла в коридор. Уверенной походкой, цокая псевдокаблуками, прошла мимо двух что-то обговаривающих служащих.

      Туфли сами по себе, конечно, не цокали. Они воспроизводили сигнал, воспринимаемый мозговыми интерфейсами окружающих. Какой-то придурок-дизайнер решил, что каблуки должны неизменно издавать цокающий звук при ходьбе. Благо любой человек мог просто-напросто отключить его восприятие.

      Марго быстро прошла по экранированному коридору, на стенах которого постоянно отображалась то реклама, то симулякр певицы, поющей легкие ненавязчивые песни.

      Козловская усмехнулась виртуальной вокалистке. Она знала, что большинство нынешних певцов, киноактеров, телеведущих были именно симулякрами. Музыка же творилась парой-тройкой человек с помощью творческого коммуникатора. Марго гордилась тем, что была настоящим музыкантом. Если бы ей дали выбор «музыка или взломы» – Козловская безоговорочно выбрала бы музыку. Но так уж сложилась её жизнь, что приходилось совмещать.

      Выйдя из лифта, Дэн Краусс и Элайджа Флинн оказались в шикарном пентхаусе с прозрачной крышей и видом на красное алмунийское небо. Гегемонию красного прерывал только отблескивающий в солнечных лучах самолет, плавно движущийся с юга на восток.

      Экранированный пол демонстрировал картинку с зеркального потолка, поэтому казалось, что небо находится и над головой, и под ногами. Пара диванчиков и круглый стол на прозрачных опорах, казалось, парили в воздухе. Точно так же застыло между двух небес и зеленолистое дерево. Деревом, правда, это назвать было сложно. У него отсутствовал ствол и ветки, а листья словно ни к чему не крепились. Оптическая иллюзия, конечно, но довольно красивая. Активировав настройку в интерфейсе, можно было разглядеть и ствол, и ветки, но зачем портить красоту?

      В интерфейсы обоих музыкантов поступала легкая музыка. Крауссу такая, правда, не нравилась, и он сразу же отключил её восприятие.

       Биопленка в одной из стен открылась, в комнату вошел Рей Кирк в сопровождении четырех человек.

      – Садитесь, не стесняйтесь, – дружелюбно предложил он.

      – Мы не отдыхать пришли. Давайте сразу за работу, – ответил Краусс. Судя по виду, он изрядно нервничал. Его же мохнатый спутник Элайджа был предельно спокоен. Он всматривался в каждого из вошедших, изучая их движения и предполагая тактику будущего боя.

       Флинн уже определил, что за биопленкой осталось двое охранников. Что на противоположной стороне комнаты есть другой проход, где притаились еще три вооруженных человека. Элайджа слышал их дыхание, биение сердец, чувствовал запах. Эти данные поступали в его интерфейс, предоставляя сведения о каждом противнике. Он знал, как они расположены и вооружены. А положение охраны давало четкое представление о тактике отряда.

       Модификант боевого предназначения, как Элайджа Флинн, мог в одиночку с голыми руками выступить против бронированного отряда спецназа, уже не говоря об охране Кирка, которая предпочла обойтись без брони.

      Сами же напросились.

       Краусс развернулся, тыкнул в биопорт провод, второй конец которого соединился с небольшим биокомпьютером в руке одного из помощников Рея.

      Марго без проблем пересекла офисный этаж. Нашла нужный склад.

      – Кажется, здесь, – сказала она вслух, открывая биопленку.

      Вчера в офис фирмы поступило двадцать новеньких БАРов. Активировать и задать программы им еще не успели, поэтому роботы покоились в одном из складских помещений. Естественно, БАРов детально никто не проверял. Смысла не было. Поэтому никто и не заметил, что один из них не совсем обычный.

      Войдя в комнату, Марго сразу же отыскала взглядом нужного ей БАРа. Он был на сантиметр ниже остальных. Работники компании на это не обратили внимания, но для Козловской это было опознавательным знаком.

      Она вытянула мизинец, из него высунулось миниатюрное лезвие.

      Взмах рукой, кожа робота разошлась, под ней обнаружилась другая. Человеческая. «Тело» для этой операции подобрали маленькое. Еще совсем недавно оно было мальчишкой-подростком. Но нужно было упрятать инструмент в робота, поэтому особого выбора не было.

      Марго скривилась, нащупывая под кожей робота провод соединения. В этот момент ей было неприятно. Неприятно лицезреть подростка, превращенного в бездушный биокомпьютер. Неприятно соединяться с ним. Но некто заплатил за это большие деньги, да и искать инструмент не пришлось – «Тело» обеспечил сам наниматель.

      Емкость с водой Марго не была нужна, взлом оказался несложным. Нужно всего лишь влезть в сеть здания и подменить изображения Краусса и Флинна, запечатленные камерами, на сотрудников альмунийских спецслужб. Да и антихакеров в этом здании не было. В Алмунье эти ребята встречались нечасто.

      Закрыв глаза, Марго подключилась к телу.

       Экзистенции не было. Какое может быть удовольствие при подключении к телу похищенного из какой-то семьи подростка? Некоторым проникателям, правда, на это было плевать, но только не Маргарите Козловской.

       «Передача окончена», – поступил сигнал в интерфейс Краусса.

      – Проверяйте, – флегматично сказал он, отключая биопорт и усаживаясь на один из диванчиков. – Здесь хоть можно курить?

       Кирк кивнул, и Дэн полез во внутренний карман куртки, достал оттуда поблескивающий портсигар. Вытянул сигарету, понюхал её, закурил.

      Курил Краусс редко, но если делал это, то с удовольствием и в особых ситуациях – когда нужно было скрыть проявления нервозности.

      Тем временем один из охранников подключился к биокомпьютеру, простоял так минуты две.

      – Это «Волшебство», – изрек он.

      – Отправляйте распространителям, – сказал Флинн. – У нас четкое указание проследить за этим.

      Маленький биокомпьютер, сделанный в виде шара, соединился с сетью. Распространители мафии сейчас получали на свои интерфейсы код наркотика.

      – Операция займет минуты три, – медленным тоном проговорил охранник, совершающий передачу.

      – И про деньги не забудьте, – затягиваясь сигаретным дымом, буркнул Краусс.

      – Деньги уже переведены на ваш счет, – отозвался Кирк.

      Дэн проверил счет. Процент от сделки был на месте.

      – Только можно один вопрос? – спросил Кирк, когда процесс передачи был завершен.