Текст книги "Управляй мной (ЛП)"

Автор книги: Мишель Херд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Глава 25

Николай

До отъезда из Святого Монарха осталось всего пять дней, и я стараюсь помогать дяде Карсону как можно больше.

Я также составил расписание тренировок для Инны, чтобы облегчить ей задачу, когда она начнет работать новым инструктором.

Я так чертовски рад, что Эбигейл едет со мной. Даже если это всего лишь на неделю.

Вообще-то я подумываю о том, чтобы держать ее в заложниках на острове, но знаю, что никогда не смогу заставить ее сделать то, чего она не хочет.

По крайней мере, я проведу с ней больше времени.

Это еще одна маленькая победа.

Это был долгий день, и я наслаждаюсь стаканом виски в обеденном зале, а затем отправляюсь спать. Я допиваю остатки янтарной жидкости и, встав, направляюсь к выходу.

В этот момент я вижу, как мимо проносится Эбигейл, и бегу за ней. Уже поздно, и я предположил, что она спит.

Впереди, в коридоре, я вижу, как она открывает боковую дверь и выходит наружу.

Господи.

Она не должна выходить на улицу в это время суток. Может, в Академии Святого Монарха и действует правило "не убивать", но все остальное – честная игра.

Когда я, наконец, догоняю ее и хватаю за руку, она с воплем оборачивается. Ее глаза широко раскрыты и полны ужаса.

– Это я. – Я поднимаю руку к ее щеке. – Это Николай.

Наши взгляды встречаются, и вид того, под каким давлением она находится, разбивает мое чертово сердце.

С каждым днем я все больше убеждаюсь, что Эбигейл была изнасилована во время засады.

Господи, помоги мне. Я не знаю, что мне делать, если это правда.

Мы смотрим друг на друга в течение нескольких напряженных секунд, пока мой разум уносится прочь вместе со мной, вызывая в воображении ужасы.

Внезапно у Эбигейл вырывается рыдание, и она прижимается к моей груди.

Я обнимаю женщину, которая за последние недели стала любовью всей моей жизни, и мое сердце плачет от того, что ей так невыразимо больно.

Я поднимаю ее на руки и прижимаю к своей груди. Руки Эбби обхватывают мою шею, и, прижимаясь ко мне, ее тело содрогается от беззвучных криков.

– Я держу тебя, любовь моя, – бормочу я, неся ее обратно в замок. Я несу ее в свои апартаменты, и, как только за нами закрывается дверь, сажусь на диван, баюкая ее, как сокровище, которым она и является.

– Я здесь ради тебя, детка. Выпусти все это.

Эбигейл плачет, пока сухие рыдания сотрясают ее тело. Со временем они стихают. Она не шевелит ни единым мускулом, но прижимается к моей груди, явно выбившись из сил.

Я целую ее в волосы, а мои руки все еще крепко сжимают ее.

Проходят минуты, прежде чем она шепчет:

– Пожалуйста, не задавай мне никаких вопросов.

– Я подожду, пока ты не будешь готова рассказать мне, что произошло, – уверяю я ее.

Никто из нас не двигается, и я удивляюсь, когда ее дыхание выравнивается. Я опускаю взгляд и вижу, что она заснула.

Теперь, когда она успокоилась и немного отдохнула, гнев переполняет мою грудь.

Ублюдки, которые причинили ей боль, могут радоваться, что их убил Алек. Господи, чего бы я только не отдал, чтобы добраться до самых глубин ада, чтобы вытащить их оттуда и мучить целую вечность.

Эбигейл прижимается к моей груди, вздох срывается с ее губ.

Я держу тебя, любовь моя. Я обещаю защищать тебя с этого дня. Я убью любого, кто попытается тронуть хотя бы волос на твоей голове.

– Я люблю тебя, Эбигейл, – шепчу я. – Господи, как же сильно я тебя люблю. Ты забралась мне под кожу и проложила путь к моему сердцу. Тебя отсюда уже не вытащить. – Я еще раз целую ее в волосы, а затем смотрю на ее спящее лицо.

Последние синяки сходят, и скоро от них не останется и следа.

Я избегал отношений, потому что не хотел, чтобы кто-то вмешивался в мою идеально выстроенную жизнь, а теперь я хочу, чтобы Эбигейл испортила каждую ее часть.

Я хочу, чтобы ее одежда была разбросана в моей спальне. Ее волосы засоряли мне слив. А следы ее зубной пасты были в моей раковине. Я хочу иметь возможность оглядеть свой дом и повсюду видеть ее следы.

Прижимаясь губами к ее волосам, я вдыхаю ее аромат глубоко в свои легкие.

Но я знаю, что она еще не готова, и я буду терпелив. Я буду ждать ее вечно, если потребуется.

‘Сначала они забираются тебе под кожу, и не успеешь ты оглянуться, как весь твой гребаный мир вращается вокруг них.’

Слова папы эхом отдаются в моей голове, и уголок моего рта приподнимается.

Он был прав.

Весь мой мир вращается вокруг Эбигейл.

Осторожно, чтобы не разбудить ее, я встаю и несу ее к своей кровати. Я кладу ее на матрас, а затем снимаю с ее ног кроссовки.

Схватив рубашку, я стягиваю ткань через голову, пока иду к шкафу. Я снимаю брюки-карго и, надев удобные спортивные штаны, направляюсь в ванную, чтобы почистить зубы.

Наконец, я выключаю весь свет и забираюсь в кровать рядом с Эбигейл, нежно притягивая ее к себе.

Это кажется правильным.

Ее место здесь – со мной.

Словно соглашаясь с моими мыслями, Эбигейл прижимается к моему боку и перекидывает свою ногу через мою. Ее рука обвивается вокруг моей талии, а затем она снова издает удовлетворенный вздох.

Я провожу пальцами по ее шелковистым волосам и, закрыв глаза, сам испускаю удовлетворенный вздох.

Да, твое место здесь. В моих объятиях.

Глава 26

Эбби

Мне требуется пара минут, чтобы проснуться. Не помню, когда в последний раз я спала так крепко.

Я слышу, как сердце Николая размеренно бьется у меня под ухом. Я чувствую его кожу на своей ладони и щеке.

Я растянулась на его теле, чувствуя себя отдохнувшей и спокойной.

Насколько же силен этот человек, что он может даже сдерживать мои кошмары?

– Доброе утро, – шепчет он. – Ты хорошо спала?

Я киваю, моя щека прижимается к его груди.

– Как убитая.

– Тогда я счастлив.

Я помню, как Николай нашел меня прошлой ночью после того, как я проснулась от кошмара. Он привел меня сюда и позволил выплакаться, не задавая никаких вопросов.

Он знает?

Впервые после изнасилования я подумываю рассказать обо всем Николаю, но тут же мой желудок скручивается, а мышцы напрягаются.

– Выбрось из головы свои мысли, любовь моя, – говорит он, прежде чем его пальцы находят мой подбородок, приподнимая мое лицо, чтобы я посмотрела на него. – Оставайся со мной в настоящем.

Я смотрю в его глаза, пока демоны не отступают в тень, затем шепчу:

– Спасибо тебе за прошлую ночь.

Уголки его рта приподнимаются.

– Не благодари меня, Эбигейл. Я благодарен, что ты позволила мне утешить себя.

Господи, неужели это тот самый мужчина, которого я сводила с ума своим флиртом? За последний месяц он ни разу не вышел из себя по отношению ко мне. Он стал надежной опорой, на которую я могу положиться.

– Раньше я раздражала тебя до смерти. Почему ты так добр ко мне?

Я задерживаю дыхание, пока Николай не начинает хихикать.

– Да, в одну минуту я хотел придушить тебя, а в следующую ты держала мое сердце на ладони. – Его глаза напряженно смотрят в мои. – Разве это не очевидно?

Удивление пронзает меня.

Неужели?

Правда?

Его пальцы касаются моей щеки.

– Я люблю тебя, Эбигейл.

Но почему? Я была абсолютной катастрофой. Мы не были близки с тех пор, как я попала в засаду.

Николай, должно быть, видит вопросы в моих глазах, потому что отвечает:

– Я люблю тебя, потому что ты сводишь меня с ума. У тебя нет никаких фильтров.

Мой рот растягивается в улыбке.

– Звучит так, будто ты должен меня ненавидеть.

Он качает головой.

– Я никогда не смогу ненавидеть лучшее, что когда-либо случалось со мной.

Только тогда слова доходят до тебя.

Николай Ветров любит меня.

Или прошлую версию меня.

Я отстраняюсь от него и провожу пальцами по волосам.

– Я изменилась.

– Я знаю.

– Я уже не тот человек, в которого ты влюбился.

Я чувствую его руки на своих плечах, а его грудь прижимается к моей спине. Николай целует меня в плечо.

– Я люблю тебя всю, Эбигейл. Целую и израненную. – Он разворачивает меня к себе, серьезное выражение его лица говорит мне, что он честен. – Я хочу тебя в любом виде. – Его пальцы снова касаются моей щеки. – А сейчас ты мне нужна как друг.

Я смотрю на Николая, мои глаза разглядывают его обнаженную грудь, татуировки и взъерошенные волосы.

Именно такого мужчину я всегда хотела. Все в нем идеально.

И поскольку он мне небезразличен, я не буду давать ему ложных надежд. Я никогда не буду такой жестокой.

– Не знаю, смогу ли я когда-нибудь… – Я колеблюсь, прежде чем выдавить из себя слова: – буду ли я готова к отношениям.

– Я не прошу об этом, – уверяет он меня. – Мне нужна только твоя дружба.

Чтобы внести ясность, я говорю:

– Никаких друзей с привилегиями.

Он кивает.

– Ты полностью контролируешь наши отношения.

Один из самых могущественных мужчин, которых я знаю, дает мне полный контроль.

Я глубоко вдыхаю, его слова действуют как успокаивающий бальзам на душу. Благодаря им я чувствую себя в безопасности.

– Спасибо. – Я обнимаю его и целую в щеку. – Спасибо, что терпеливо относишься ко мне.

Николай усмехается.

– Ты можешь вознаградить меня за хорошее поведение, присоединившись ко мне за завтраком.

Отстранившись, я улыбаюсь ему.

– Кормить меня – твой фетиш?

Он встает, качая головой. Направляясь к своему шкафу, он говорит:

– Нет, мне просто не нравится, когда моя женщина голодает.

Его женщина.

Николай оглядывается через плечо.

– Ты не против? Я не хочу ставить тебя в неловкое положение.

– Не против поесть? – Спрашиваю я.

– Нет. А то, что я говорю тебе о своих чувствах и называю тебя своей?

Спокойно, сердечко.

– Друзья могут любить друг друга, – говорю я. – Верно?

Горячая ухмылка кривит его губы.

– Конечно. – Он указывает на дверь. – Иди, готовься к сегодняшнему дню. Я буду ждать тебя возле твоего номера.

– Да, сэр, – хихикаю я, чувствуя себя намного лучше после хорошего ночного отдыха и точно зная, что происходит между Николаем и мной.

Одной проблемой стало меньше, и я могу потратить все свои силы на то, чтобы пережить изнасилование и исцелиться от него.

Также приятно знать, что Николай поддерживает меня, даже не зная, что произошло. С ним я чувствую себя в безопасности, потому что он не задает вопросов, на которые я не могу ответить.

Дойдя до своего номера, я быстро принимаю душ и переодеваюсь в чистые брюки-карго и рубашку с длинным рукавом. Одежда для меня слишком велика, но теперь я предпочитаю именно такую.

Когда я выхожу в коридор и закрываю за собой дверь, Николай прислоняется к стене, скрестив руки на груди.

Может, я и сломлена, но он по-прежнему кажется мне самым привлекательным мужчиной, которого я когда-либо видела.

– Готова? – спрашивает он, отталкиваясь от стены.

Я киваю, и пока мы идем к лестнице, горечь закрадывается в мое сердце. Мой насильник украл у меня так много, и я надеюсь, что его ждут бесконечные муки в аду.

Как только мы спускаемся по лестнице, у Николая звонит телефон. Вытащив устройство из кармана, он говорит:

– Иди и займи нам столик. Я ненадолго.

Я иду в обеденный зал и выбираю столик в углу. Сажусь и придвигаю поближе меню.

– Черт возьми, девочка, – говорит случайный парень.

Я поднимаю глаза и, увидев одного из членов картеля, который здесь тренируется, быстро поднимаюсь на ноги.

Он указывает на меня рукой.

– Что это за одежда? Раньше ты была просто загляденье.

Мое сердцебиение ускоряется, пока не начинает казаться, будто оно выскочит из груди, а на коже выступают капельки пота. Во рту пересыхает, когда я говорю:

– Оставь меня в покое.

Взгляд члена картеля скользит по моему телу. То, как он смотрит на меня, выводит меня из себя и заставляет демонов выползать на поверхность.

Внезапно стол отлетает от меня, когда Николай отталкивает его со своего пути.

Его выражение лица выражает чистую ярость, когда он проходит мимо меня. Член картеля даже не успевает среагировать, как кулак Николая врезается ему в лицо.

Господи!

Я отшатываюсь от них, прижимаясь спиной к стене, в то время как Николай хватает парня за рубашку и выбивает из него все дерьмо.

Боже мой. Николай собирается убить этого парня.

Драка заканчивается так же внезапно, как и началась. Николай отпускает члена картеля, и тот падает на пол, потеряв сознание от полученных ударов.

Когда Николай поворачивается и смотрит на меня, его черты искажены чистой яростью и опасностью, я инстинктивно прижимаюсь спиной к стене.

Он делает шаг ко мне, затем останавливается. Я наблюдаю, как он закрывает глаза и делает глубокий вдох. Опасная вибрация, напрягающая воздух вокруг меня, постепенно исчезает, и когда он снова открывает глаза, он уже спокоен.

Он подходит ко мне, обхватывает рукой мою шею сзади и прижимает меня к своей груди.

– Ты в порядке?

– Ах… – Я издаю недоверчивый смешок. – Я должна спросить тебя об этом.

Николай отстраняется и ласкает мое лицо, его глаза ищут мои.

– Ты в порядке, Эбигейл?

Я быстро киваю, затем шепчу:

– Думаю, да. – Мой язык высовывается, чтобы облизать губы. – Зачем ты это сделал?

На лице Николая вспыхивает гнев, и я наблюдаю, как он пытается снова успокоиться, чтобы не напугать меня.

– Никто не пристает к моей женщине прямо у меня на глазах.

– Ты чуть не убил его, потому что он приставал ко мне? – Задыхаюсь я, находя это одновременно горячим и тревожным.

– Да. – Николай обнимает меня за плечи и ведет в другой конец комнаты, пока дает указания собравшимся охранникам вынести члена картеля из обеденного зала.

Он выдвигает стул и ждет, пока я сяду, прежде чем занять место рядом со мной. Его рука собственнически сжимает мою, и все, что я могу сделать, – это пялиться на него.

Его глаза снова сканируют мое лицо.

– Ты уверена, что с тобой все в порядке? – Он смотрит в ту сторону, где охранники тащат члена картеля к двери.

Официант возвращает стол на прежнее место.

Взгляд Николая возвращается ко мне, и я быстро киваю.

– Я в порядке. Я больше беспокоюсь о тебе.

Хотя его губы изгибаются, он все еще выглядит угрожающе. Качая головой, он говорит:

– Пока ты в порядке, я в порядке.

Я усмехаюсь, затем спрашиваю:

– Так ты ревнивец и собственник?

Он наклоняет голову.

– Если забота о безопасности моей женщины означает, что я ревнивец и собственник, тогда ответ – да.

Клянусь, я немного теряю сознание, когда тепло разливается по моему сердцу.

– Тебе не кажется, что ты немного погорячился? – Спрашиваю я, стараясь сохранять игривый тон, чтобы не расстраивать его.

Николай качает головой.

– Этот ублюдок жив, не так ли?

Глядя на Николая, я понимаю, что он все тот же человек, с которым я флиртовала до изнасилования. Он все тот же безжалостный король кровавых алмазов, которым я была очарована.

То, что он терпелив и любит меня, не делает его менее опасным.

Он просто не представляет для меня опасности.

Его пальцы касаются моего виска, когда он спрашивает:

– О чем ты думаешь?

– Как мне повезло, что я больше не твой враг.

Он хихикает, горячая улыбка расплывается по его лицу. Он притягивает меня ближе и целует в лоб, а затем сует мне в руки меню.

– Что хочешь съесть, любовь моя?

Покачав головой из-за внезапной смены темы разговора, я выбираю французский тост с беконом.

Несмотря на то, что Николай только что избил парня до полусмерти за то, что тот заговорил со мной, с ним я чувствую себя в еще большей безопасности, чем раньше.

Пока Николай озвучивает наши заказы, я снова смотрю на него.

Может, мне стоит открыться ему? Он ведь только и делал, что поддерживал меня.

Боже, возможно, он уже знает, что со мной случилось. Если это так, то я сижу здесь и беспокоюсь по пустякам.

Черт, мне поговорить с ним об изнасиловании или нет?

Николай снова обращает свое внимание на меня, а затем одаривает любящей улыбкой.

Он сказал, что любит меня.

Он был честен в своих чувствах. Может быть, пришло время мне сделать то же самое.

Глава 27

Николай

После долгого дня я только что принял душ, когда услышал стук в дверь.

Я хватаю полотенце и оборачиваю его вокруг талии, а затем иду в гостиную.

– Кто там?

– Эбби.

Мои губы изгибаются, и когда я открываю дверь, глаза Эбигейл становятся круглыми, как блюдца.

– О… эм… ох. – Она наклоняет голову, пока ее взгляд скользит по моему телу.

– Я только что из душа. Заходи. – Я жду, пока она войдет в номер, прежде чем закрыть за ней дверь, затем говорю: – Чувствуй себя как дома. Я вернусь через минуту.

Она кивает, не отрывая взгляда от моего тела.

Мне чертовски приятно видеть, что я все еще привлекаю ее, и я не могу сдержать ухмылки, пока иду в спальню. Сбросив полотенце, я оставляю дверь открытой и, схватив пару спортивных штанов, натягиваю их.

Когда я возвращаюсь в гостиную, Эбигейл стоит перед окнами, глядя на сады.

Она оборачивается, и ее взгляд снова задерживается на моей груди, затем она качает головой.

– Ах, я хотела попросить тебя об одолжении.

– Все, что угодно, – бормочу я, придвигаясь к ней ближе.

Она делает глубокий вдох, прежде чем спросить:

– Ты не возражаешь, если я буду спать здесь?

На моем лице расплывается улыбка.

– Конечно, нет.

Я пользуюсь случаем и обнимаю ее одной рукой, осторожно притягивая к себе.

Она откидывает голову назад, в ее глазах пляшет неуверенность.

– Ты не спросишь, почему?

Я качаю головой.

– Ты скажешь мне, когда будешь готова.

Она смотрит на меня так, словно я одно из семи чудес света.

Господи, я действительно хочу поцеловать ее.

Эбигейл продолжает смотреть, и когда я медленно опускаю голову, она не пытается отстраниться. Не желая действовать слишком быстро, я целую ее в щеку, прежде чем поднять голову и встретиться с ней взглядом.

Когда она кладет руки мне на бока, я воспринимаю это как хороший знак, но, не желая переступать черту, спрашиваю:

– Можно мне поцеловать тебя?

Ее брови хмурятся, прежде чем она шепчет:

– Никто никогда не спрашивал моего разрешения поцеловать меня.

– Я не хочу причинять тебе неудобства, – объясняю я.

Блять, эта дружба доводит меня до предела, но я понимаю, что именно это ей сейчас от меня и нужно.

Уголок ее рта приподнимается.

– Я не знала, что друзья целуют друг друга.

– Это что-то новенькое, – усмехаюсь я.

Когда она не отвечает мне, я спрашиваю снова:

– Можно мне поцеловать тебя, Эбигейл?

В тот момент, когда я опасаюсь, что она слишком много думает, она кивает.

– Просто поцелуй.

Господи, это важный момент. Не облажайся, Ветров.

Подняв руки к ее лицу, я обхватываю ее щеки и улучаю момент, чтобы просто посмотреть на нее.

Блять, она восхитительна.

Я чувствую, как между нами нарастает предвкушение, и когда она поднимает подбородок, опускаю голову. Так нежно, как только могу, прижимаюсь губами к ее губам.

Медленно и уверенно. Не дави на нее слишком сильно.

Мне требуется вся моя внутренняя сила, чтобы лишь раз прикоснуться к ее губам, а затем отстраниться. Благодарно улыбнувшись ей, я шепчу:

– Спасибо тебе, любовь моя.

Ее пристальный взгляд ищет мой, затем она спрашивает:

– И это весь поцелуй?

Усмехнувшись, я обнимаю ее.

– Да, не жадничай.

Я чувствую, как она расслабляется, прижимаясь ко мне, и облегченно вздыхает.

Ты молодец, Ветров.

Я обнимаю ее еще минуту, прежде чем она отстраняется.

– Не хочешь посидеть и поговорить? – Я указываю на диван. – Или мы можем посмотреть фильм?

– Я бы хотела поговорить, – отвечает она. Когда я продолжаю стоять, она спрашивает: – Ты можешь сесть?

Мое сердцебиение ускоряется так чертовски быстро, когда я вижу, как напрягаются черты ее лица.

Блять, неужели я слишком сильно надавил на нее своим поцелуем?

С неохотой я сажусь, упираясь предплечьями в колени. Сцепив руки вместе, я глубоко вдыхаю, не сводя глаз с лица Эбигейл.

Некоторое время она смотрит на ковер, затем шепчет:

– Ты знаешь, что со мной случилось?

– Помимо побоев? – Сердце замирает в груди. – У меня есть подозрения.

Эбигейл поворачивается ко мне спиной и снова смотрит в окно. Я наблюдаю, как она обхватывает себя руками.

Как бы мне хотелось обнять ее.

Но этот момент очень важен, и я не сделаю ничего, что помешает ей открыться мне.

Она делает глубокий вдох. Ее голос напряжен, когда она говорит:

– Это действительно тяжело для меня.

– Не торопись, детка. – Я прочищаю горло, прежде чем добавить: – Думаю, мне очень поможет, если я буду точно знать, что произошло, тогда я не смогу случайно сделать что-то, что спровоцирует тебя.

Эбигейл кивает.

– Мне трудно произносить слова.

– Почему бы тебе не начать с самого начала? Расскажи мне, что произошло, когда во внедорожник врезались.

Я не свожу с нее глаз, пока она набирается смелости открыться мне.

– Эм… – она делает еще один глубокий вдох, медленно выдыхая. – Внедорожник пару раз перевернулся. Я была дезориентирована, но услышала их шаги. Они разговаривали по-японски, так что я не поняла, о чем они говорят.

Эбигейл делает паузу, потирая руки вверх-вниз, словно ей холодно.

– Мужчина схватил меня за ноги и вытащил из внедорожника. Он бил меня до тех пор, пока я не потеряла сознание.

Господи Иисусе.

Закрыв глаза, я опускаю голову. Это чертовски невыносимо слышать.

Ее голос хриплый, почти шепот, когда она продолжает:

– Когда я пришла в себя… – Ее дыхание учащается.

Каждый мускул в моем теле напрягается, и, клянусь, мое сердце перестает биться. Дыхание застревает у меня в горле.

– Один из них был на мне сверху.

Блять.

Блять-блять-блять.

Я отчаянно втягиваю воздух, когда ужасающие мурашки расползаются по моему телу.

Не в силах сидеть и слушать, я поднимаюсь на ноги. Мой взгляд останавливается на Эбигейл, и я медленно приближаюсь к ней.

Когда я оказываюсь прямо за ее спиной, у нее вырывается сдавленный звук. Склонив голову, чтобы попытаться спрятать от меня свое лицо, она оборачивается.

Вид слез, катящихся по ее щекам, пробирает меня до костей.

– Тебе не обязательно это говорить, – бормочу я.

Ее голова дергается, словно она пытается избавиться от воспоминаний. Ее челюсть сжимается, и я слышу, как ее зубы скрежещут друг о друга.

– Меня изнасиловали, – наносит она удар, который навсегда меняет мою жизнь.

Одно дело – подозрения, но совсем другое – ужас, когда они становятся реальностью.

Моя женщина подверглась насилию самым ужасным образом. Гребаный ублюдок взял то, что ему не принадлежало.

Мудак во мне бушует из-за того, что кто-то прикоснулся к тому, что принадлежит мне.

Мужчина же во мне чертовски потрясен. Я вырос в семье, где к женщинам относятся как к сокровищам, которыми они и являются.

Душа, безоговорочно любящая эту женщину, оплакивает мерзкий поступок, от которого она пострадала.

Неконтролируемая ярость бушует во мне, как дикий зверь. Мое тело начинает дрожать.

Я поднимаю дрожащую руку и обхватываю пальцами ее затылок. Как будто в замедленной съемке, я прижимаю ее к своей груди.

Сохраняй спокойствие. Ты должен быть сильным ради нее.

Я закрываю глаза и заставляю себя сосредоточиться на Эбигейл.

– Прости, что я не добрался до тебя раньше, – стону я, обнимая ее дрожащее тело. – Прости, что не помешал тебе покинуть Академию.

Она качает головой, из нее вырываются рыдания.

– Прости, что не проявил мужества раньше. Если бы я сказал тебе о своих чувствах… если бы я не был таким упрямым…

– Это не твоя вина, – плачет она. – Отец приказал мне вернуться домой. Ничто из того, что ты сделал, не изменило бы этого.

Я крепче прижимаю ее к себе, обвивая своим телом ее.

– Мне так чертовски жаль, что тебе пришлось пережить такое зверство.

Я целую ее волосы, мое сердце разбивается на миллион осколков. Я чувствую, как от нее исходит боль, и впервые с тех пор, как я стал мужчиной, по моей щеке скатывается слеза.

Мой голос становится неузнаваемым, когда я шепчу:

– Мне жаль, любовь моя.

Эбигейл первой успокаивается и, отстранившись от меня, вытирает слезы с лица тыльной стороной ладони.

Когда она опускает глаза, я приподнимаю ее лицо за подбородок. Встречаясь с ней взглядом, я говорю:

– Не прячься. Я люблю тебя всю, Эбигейл. Твои демоны – мои демоны.

Ее лицо искажено от охватившего ее отчаяния.

– Ты жалеешь меня?

– Господи, нет. – Я качаю головой, обхватывая ее лицо руками. – Я чертовски зол, и мое сердце болит за тебя. Моя душа бушует из-за несправедливости, что я не смог убить этого ублюдка.

Из нее вырываются новые рыдания, прежде чем она обнимает меня. Кажется, что крики вырываются из ее души, когда она плачет в моих объятиях.

– Это так больно.

Я сжимаю челюсти, когда неумолимая ярость поглощает меня. Мне нужно уничтожить что-нибудь так, как была уничтожена она.

Эбигейл поднимает ко мне залитое слезами лицо и позволяет мне увидеть отвращение, которое она испытывает. Ужас, который прятался в ее глазах, теперь превратился в живого монстра.

– Я не знаю, что делать. – Она качает головой. – Воспоминания убивают меня. – Ее рука сжимает мой бицепс, ногти впиваются в кожу. На ее лице написано отчаяние, она смотрит на меня так, будто я могу спасти ее. – Я не могу с этим справиться, Николай. Я не могу…

Я подхватываю ее на руки и иду к дивану. Прижимая свою женщину к груди, я осыпаю поцелуями все ее лицо.

– Я буду обнимать тебя, чтобы ты не сломалась, – обещаю я. – Я позабочусь о тебе, чтобы ты могла использовать все свои силы для борьбы с демонами.

Ее руки обвиваются вокруг меня, и она прижимается ко мне.

Она справлялась со своей травмой в одиночку. Целый гребаный месяц.

– Спасибо, что доверяешь мне настолько, что поделилась со мной этим, – хрипло бормочу я. – Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе исцелиться.

Мои руки прижимают ее к себе, где никто не посмеет прикоснуться к ней.

Я понятия не имею, сколько времени проходит, прежде чем она шепчет:

– Мне не снятся кошмары, когда я с тобой.

Спасибо. Блять. Господи.

– С этого момента ты будешь рядом со мной, детка, – приказываю я. Если я смогу убедиться, что она никогда не будет страдать от гребаных кошмаров, тогда я прикую ее к себе наручниками, если понадобится.

Эбигейл прижимается лицом к моей шее.

– С тобой я чувствую себя в безопасности.

Мое сердце сжимается, эти слова значат для меня все, потому что я знаю, что для нее это важнее всего. Ей нужно чувствовать себя в безопасности, чтобы она могла исцелиться.

– Я никогда никому не позволю снова причинить тебе боль. Я, блять, убью ради тебя, Эбигейл. – Я отстраняю ее, чтобы видеть ее глаза, и клянусь: – Ты – моя, а я – твой. В моих объятиях ты всегда будешь в безопасности.

На ее лице отражается столько беспокойства, когда она спрашивает:

– А что, если я больше никогда не смогу быть в интимных отношениях?

Господи Иисусе.

– Детка, – выдыхаю я, – не беспокойся об этом.

– Но… – ее брови сходятся вместе, а выражение лица становится душераздирающим, – ты заслуживаешь женщину, которая может дать тебе все.

Мои глаза впиваются в нее, желая, чтобы она услышала каждое слово, когда я говорю:

– Ты. Для меня. Все. – Я сильно качаю головой. – Ты, Эбигейл.

Ее глаза закрываются.

– Я не та женщина, в которую ты влюбился.

– Открой глаза и посмотри на меня, детка. – Проходит мгновение, прежде чем она подчиняется. – Ты есть и всегда будешь той женщиной, в которую я влюбился. – Я нежно провожу рукой по ее волосам. – Ты все еще сводишь меня с ума.

Она заливается смехом, а из ее мягких карих глаз исчезает ужас.

– Ты невероятный.

Не желая, чтобы она беспокоилась о нас, я говорю:

– Ты полностью контролируешь наши отношения. Я никогда не возьму ничего, чего ты не сможешь дать.

То, как она смотрит на меня, как будто я – весь ее мир, залечивает трещины в моем сердце.

– Спасибо. Мне нужно было это услышать. – Она расслабляется в моих объятиях, кладя голову мне на плечо. – Кажется, ты всегда говоришь именно то, что мне нужно услышать.

Я целую ее в лоб, затем шепчу:

– Немного отдохни, любовь моя. Я присмотрю за тобой.

Я буду бороться с твоими демонами и не допущу твоих кошмаров.

Да поможет мне Бог, но я найду способ помочь тебе исцелиться. Ты снова будешь смеяться. Ты снова станешь беззаботной.

Даже если это будет последнее, что я сделаю.