Текст книги "Трудная любовь"

Автор книги: Мирра Хьюстон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

– Конечно, дорогая, но тогда и девочки будут работать во дворе так же, как и мальчики: косить лужайку, мыть машины. – Он посмотрел на Сьюзи с нежностью. Его глаза сияли. Женщина прильнула к груди мужа, шепча слова, имеющие значение лишь для них двоих.

Линда отвернулась от влюбленной парочки, прекрасно понимая, к чему все это приведет.

В кухню зашел Ричард.

– Что у вас здесь происходит?

– У твоего брата и его жены начался второй медовый месяц, – констатировала Линда.

Ричард прищурил глаза:

– Эй, никакого секса в кухне!

Сьюзи посмотрела на Чарльза и густо покраснела, почувствовав себя виноватой.

– Да. Он очень импульсивный парень, – насмешливо произнесла Линда.

– Кто? – притворно поинтересовался Ричард.

– Ты, конечно. Чарльз у нас вполне цивилизованный и знает, что можно, а чего нельзя.

– С каких это пор секс в кухне является более цивилизованным, чем за пределами дома? – не унимался Ричард.

Чарльз нахмурился:

– Заткнись, Ричард! Я все еще превосхожу тебя по силе.

– Но не по сообразительности. Ты всегда был слишком устремлен вперед, чтобы оценить красоту... эндшпиля!

– Тоже мне, шахматист, – уныло пробурчал Чарльз.

Ричард посмотрел на Линду, и его лицо исказилось от боли. Та поняла, о чем он сейчас думает. И вовсе не в шахматах было дело.

Сьюзи также догадалась о значении этих взглядов. Она взяла за руку Линду, и они молча вышли из кухни.

– Что бы это значило? – Чарльз растерянно повернулся к раковине. – Девочки, – позвал он, – у нас еще осталась гора невымытой посуды...

Через закрытую дверь приглушенно донесся уверенный голосок Сьюзи:

– Я думаю, это неплохая тренировка для ваших мышц.

Чарльз вопросительно посмотрел на брата.

– Ты веришь своим ушам? Меня перестала уважать собственная жена.

Ричард тяжело вздохнул. Сейчас, когда он волновался перед объяснением с Чарльзом, кухня сжималась перед ним до размеров чемодана. Он с детства страдал боязнью замкнутого пространства: однажды забрался в пустую коробку из-под игрушек, а крышка захлопнулась за ним. Это было одно из первых отчетливых воспоминаний его детства. Конечно же нашел и освободил его старший брат. Ричард отбросил это воспоминание...

Чарльз расправлялся с посудой. Большинство тарелок отправилось в посудомоечную машину. Остальные были мейсенского фарфора. Мать особенно дорожила ими.

– Этот сервиз слишком утонченный для меня. Я полагаю, меня нельзя к нему допускать, – манерно произнес Чарльз, протягивая стопку тарелок брату.

Ричард взял их, поставил в раковину и медленно произнес:

– Послушай, нам предстоит серьезный разговор. Необходимо кое-что существенное прояснить в нашей жизни.

– Прояснить? – искренне удивился Чарльз.

Последовало долгое молчание, прежде чем Ричард произнес:

– Речь идет обо мне и Линде.

Чарльз как ни в чем не бывало продолжал разбирать посуду.

– Ты думаешь, я не догадываюсь о том, что происходит между вами двумя? Бог ты мой! Да об этом шепчется весь город.

– Неужели?

– Ты же знаешь, новости у нас распространяются со скоростью звука.

– То, о чем хочу рассказать я, – это не просто досужие сплетни.

Чарльз уперся костяшками пальцев в стол.

– Почему бы тебе, дружище, не отвалить от меня вместе со всеми твоими рассказами?

Ричард подошел к нему ближе. Наступила минута откровения.

– Дело в том, что Линда и я... мы увлеклись друг другом гораздо раньше, чем ты думаешь. История эта тянется довольно долго.

– Как долго? – настороженно спросил Чарльз.

– Более семи лет, – тихо произнес Ричард.

Чарльз тяжело вздохнул и повернулся к брату спиной.

– Понятно. – Он откинул голову назад, прикидывая что-то в уме. – Да, но ведь семь лет назад мы с Линдой были любовной парочкой?!

– В том-то и дело, – жестко подтвердил Ричард.

– Собственно говоря, – Чарльз обернулся и вопросительно посмотрел на Ричарда, – когда Линда позвонила и сказала, что между нами все кончено, она намекнула о существовании другого мужчины. Неужели это был ты? – Удивлению Чарльза не было предела.

Ричард угрюмо кивнул.

– Но ведь вы тогда даже не общались! Ты, насколько я помню, тем летом отправился в длительную поездку. Кажется, куда-то на юг. Даже когда мы с Линдой возвращались в колледж, ты все еще путешествовал... – Чарльза внезапно осенило: – Так вот почему ты так внезапно тогда уехал? Это из-за нее?

– Да, что-то в этом роде, – пробормотал Ричард.

Чарльз Бейли был не столько сердит, сколько удивлен. С отсутствующим видом он потер кончик носа, припоминая события давно минувших дней.

– Насколько я понимаю, у тебя и у Линды было целых семь лет, чтобы сойтись, если бы ты по-настоящему этого хотел. Ха! Это смешно. И что же вам помешало?

– То и помешало, что все происходило за твоей спиной.

– Ты думал, я бы сошел с ума от горя или бы дико ревновал? Послушай, брат, Линда и я – хорошие давние друзья. В сущности, такими мы были всегда.

– Дело не в этом, – прервал его Ричард, – дело в моем чувстве вины.

– Успокойся. Прошло семь лет. Незачем ворошить прошлое. Пора забыть об этом! – Он засмеялся. – Я прекрасно понимаю, почему ты так заинтересовался Линдой. Она – потрясающая...

– У нас с ней все куда серьезнее, чем ты думаешь, – с горечью произнес Ричард. – Понимаешь, Чарли, мы с ней пошли дальше разговоров... – У него перехватило горло. Он молча наблюдал за тем, как до брата доходит смысл его слов.

– Ты пытаешься объяснить, что ей удавалось незаметно обманывать меня с моим же собственным братом?

Лицо Ричарда исказилось от боли. Правда была такой невыносимой... Она была уродливой.

– Это случилось лишь однажды, – уточнил он, как будто от этого факта Чарльзу стало бы легче. – После той ночи я сразу уехал из города.

– Теперь понимаю, почему ты смотался так неожиданно.

– Я очень надеялся на то что, если меня не будет рядом, у вас с Линдой все наладится.

Чарльз отрицательно покачал головой.

– О нет! Только не в случае с Линдой. Она бы не стала участвовать в отношениях, которые напоминают любовный треугольник. – Чарльз издал нервный смешок. – Что же, по крайней мере, это произошло только однажды...

– Мне жаль.

– Ты должен был рассказать об этом раньше! – зло упрекнул Чарльз младшего брата.

Ричард нервно сглотнул.

– Я знаю. И не могу простить себе, что поступил как трус.

Чарльз снова отвернулся от Ричарда.

– Да, вот это новость!.. Конечно, для меня не открытие, что моя девушка встречалась с кем-то, кроме меня. Скажем так, у меня была возможность в этом убедиться совершенно случайно... Но то, что это был ты! Я должен осознать все это. Что за ерунда? Хоть убей, никак не могу представить вас вместе... Боже, как я мог быть таким слепым?

– Мне жаль, – монотонно повторил Ричард. – Он чувствовал себя никчемным, жестоким, тупым.

Чарльз метнул на него тяжелый взгляд:

– Ты можешь дать мне минуту? В сущности, я принимаю твои извинения. Может быть, даже смогу понять, почему ты так со мной поступил. Но мне нужно время, чтобы все это осознать.

– Да, конечно!.. – Ричард кинул взгляд на дверь. Разочарование в глазах старшего брата убивало его. Ему хотелось провалиться от стыда. – Прости меня. Прости, если можешь! Прости, Чарльз! – Это было то слово, которое ему так не терпелось сказать все эти годы. И теперь, когда оно было произнесено вслух, Ричард понял, что оно, по сути, абсолютно ничего не выражает.

По другую сторону двери, заняв выжидательную позицию, стояли Сьюзи и Линда. Они охраняли кухню от нежелательных посетителей. Разумеется, им был понятен весь разговор братьев. У обеих в глазах стояли слезы. Линда и Сьюзи старались не смотреть друг на друга, чтобы не зарыдать.

Услышав хлопанье задней двери, Линда закрыла глаза. Ее сердце упало, несмотря на то что она ожидала подобного развития событий. Ричард ушел, возможно, даже навсегда.

– Все будет хорошо, – утешала ее Сьюзи, – вот увидишь, Чарльз его простит.

– А меня? – На лице Линды отразилось страдание. Слезы хлынули из ее прекрасных глаз.

– И тебя простит. Только ему нужен срок, чтобы принять все, как есть.

8

Как бесконечно давно это было, не семь, а будто все семьдесят лет назад...

Ричард горячо шептал:

– Ты уверена, что хочешь именно этого?

Линда кивнула.

– Нет, ты скажи мне, – требовал он, крепко сжимая ее в объятиях.

– Да! – выдохнула девушка возбужденно, настойчиво желая, чтобы он вошел в нее. – Это мой выбор. Ты и только ты! Ричард, я хочу тебя!

Мышцы на его спине напряглись под ее руками. Она притянула к себе его голову. Его рот приоткрылся над ее грудью, и он жадно стал сосать ее плоть до тех пор, пока девушка не почувствовала величайшее удовольствие во всем своем теле. Его горячие руки ласкали ее повсюду, пальцы обжигали. Она раскрыла объятия, приглашая, нет, требуя его взять ее. И немедленно.

– Сейчас, – произнес Ричард мягким и приглушенным от желания голосом. Он вошел в нее, и юная женщина задохнулась от сладости момента. Стройное тело Линды от наслаждения изогнулось дугой. Она вздрагивала от переполнявшего ее возбуждения. Мужчина на секунду остановился, дрожа от напряжения, – Линда, тебе больно?

– Все в порядке. Я хочу, чтобы ты до конца сделал это.

Он покачал головой так, словно ее слова изумили его. Ждать дольше для нее было просто невыносимо. Она двигалась вместе с ним, прижимая свои ступни к его ягодицам.

– Продолжай, все правильно. Это, – она простонала, когда он вошел в нее глубже, – это так великолепно!

– Не могу поверить, что все происходит наяву, – прохрипел от возбуждения Ричард. Затем он приник к ее губам, запечатлевая на них долгий, глубокий, неистовый поцелуй...

Линда выдохнула:

– Да, – когда скорость его движений увеличилась.

На какое-то мгновение боль ее ослепила, но затем она открыла свои глаза цвета лесного ореха и посмотрела на него в упор. На лице Ричарда отразилось удовольствие, когда он вонзился в нее глубже. Линда приникла к нему, и их тела словно зазвучали на одной величественной ноте. Ее пальцы со страстью впивались в его плечи. Язык Ричарда был горячим и раскрепощал ее. Он не задумывался ни над чем, следуя своим ощущениям, погружаясь в нее все глубже и яростней. Снова и снова, без всякой техники, только на одних эмоциях...

Но это были всего лишь воспоминания.

– Ричард, я хочу, чтобы ты был со мной.

Он сидел в молчании, слушая, как она произносит его имя.

– Я уже приходил к тебе однажды, – ответил тот, – помнишь? – Он грустно посмотрел на пылающий рядом костер. Уже две суток он жил здесь, у озера, разбив палатку и разложив спальный мешок. Встречаться по несколько раз на дню с Чарльзом у него не было сил. Но уехать сразу он не смог, нужно было получить заработанные на строительстве туристического центра деньги. – Но ты ждала в тот раз не меня, я случайно подменил собою того, кого тебе хотелось видеть больше всего на свете. И все это плохо кончилось.

– Смотря для кого, – парировала Линда.

– Для всех. Иди и спроси, что об этом думает Чарльз.

– Ты слишком быстро ушел из дома. Тебе нужно было остаться. Я разговаривала с твоим братом, пыталась объяснить ему, как все произошло. Он не сердится на нас. Чарльз знает, что мы причинили ему боль ненамеренно. И он сказал... – Она прервалась, осознавая, что каждое ее слово звучит как банальность. Ричард никогда не прятался за банальностями.

– Я все знаю! И что тот сказал, и что продумал. Не в этом дело, – произнес он свирепо. – Конечно, Чарльз простит меня. Он такой! Но...

– Но главное – простить себя самого.

– Просить себя? Чушь. Слишком просто, для себя мы всегда находим сотни оправданий.

Линда присела поближе к костру и посмотрела сквозь огненное пламя на измученное лицо Ричарда.

– Пожалуйста, объясни мне, что ты имеешь в виду, – попросила она тихим голосом.

Он тяжело вздохнул. В воздухе повисло молчание. Но на этот раз Линда была намерена дождаться ответа. Сейчас они обязаны были прийти к пониманию, потому что она не могла больше выносить эти душевные муки.

Наконец он заговорил:

– Дело не только в тебе. И в Вирджинии тоже.

Линда не ожидала такого поворота событий. Но ведь это следовало ожидать. Два брата Бейли поделили Вирджинию Шеперт более публично, чем ее саму. Обстоятельства у двух этих историй были различны. Но сам факт того, что обе женщины принадлежали в свое время обоим братьям, был неоспорим. Возможно, чувства Ричарда к Вирджинии были более сложными и противоречивыми, чем к ней. Единственная ночь любви Линды и Ричарда выглядела простой случайностью по сравнению с затяжным страстным романом Ричарда Бейли и Вирджинии Шеперт.

О Боже, подумала Линда. Как же мне больно.

– И что же ты скажешь о Вирджинии? – Она старалась задать вопрос ровным голосом. – Я только знаю, что оба брата Бейли боролись за нее.

– Не так, как ты думаешь.

Линда терпеливо ждала его объяснений. Она хотела знать, какие чувства Ричард испытывает к ее сопернице.

– Во всем был виноват я сам. Я обратил внимание на Вирджинию.

Линда сконцентрировалась на его голосе, игнорируя ту острую боль, которую ей причиняли его слова.

– Она вскоре начала демонстрировать, что увлечена Чарльзом. Я обвинил его в том, что он украл мою девушку. Смешно, да? Это была своего рода компенсация за тот моральный ущерб, что я нанес Чарльзу, проведя с тобой ночь. – Ричард помешал костер. – Так или иначе, мы боролись за Вирджинию и даже подрались. Чарльз пытался предостеречь меня от ее лжи, но я был слишком глуп, чтобы его слушать.

– Если ты продолжал ее желать, тогда почему опять уехал?

– Понимаешь, в то время все еще не было таким очевидным, как сейчас. Мы не знали о скрытых мотивах Вирджинии. Мне казалось, что, потеряв ее из-за Чарльза, я расплатился за собственную ошибку.

– Тогда, – губы Линды онемели, но не из-за холода, – тогда ты все еще неравнодушен к ней.

Трудно было представить для себя более суровое наказание, чем потеря Ричарда из-за самой пустой и эгоистичной женщины во всем Мидлхилле. Да как он только мог?!

– Не смотри на меня так. Я знаю, какая она. И считаю свой интерес к ней чем-то вроде временного помешательства. Это была ошибка.

Линда подняла глаза к небу и про себя радостно произнесла: «Спасибо тебе, Боже, за то, что Ричард не любит Вирджинию».

Но мгновенная радость тут же сменилась печалью. Он сказал «ошибка», подумала Линда. Вирджиния, как и она сама, была еще одной его ошибкой. Просто замечательно! Какая ирония: она и Вирджиния – всего лишь две большие ошибки в жизни Ричарда Бейли.

Линда грустно вздохнула. Дымный воздух обволок ее легкие, и она закашлялась.

– Я не понимаю, почему же все-таки Вирджиния была для тебя так важна?

От ее слов Ричард вздрогнул:

– А ты не догадываешься?

– Нет, – с вызовом ответила Линда.

Были моменты, в которые она абсолютно не понимала течение мыслей в голове Ричарда. Он подбросил полено в костер, отчего искры взметнулись высоко вверх наподобие маленького фейерверка:

– Да ладно тебе, Ежик. Это же очевидно. Просто мне нужно было почувствовать, что жизнь продолжается. Слишком долго приходилось бороться с навязчивыми воспоминаниями о том, что произошло между нами. Что мне оставалось делать? Ну вот, клин клином и стал вышибать, но не догадывался, что все это пустая затея.

О! Просто великолепно! Он лег в постель с Вирджинией как с удобной заменой. Подобный факт был оскорбителен для Линды. Но с другой стороны, это было доказательством того, что Ричард никогда не переставал хотеть ее!

– Может, прекратим разговоры о твоих бывших подружках? – с раздражением предложила Линда.

– Ты сама хотела все знать.

Она прервала его:

– Да, конечно. Но мне этого достаточно. Хватит. Или я отплачу тебе непристойными рассказами о своих ухажерах, – с притворным ужасом пригрозила она.

– Так, значит, такие парни тебе нравятся? Непристойные...

– Мне нравятся такие, каким нравлюсь я, – заявила Линда.

– Ты в этом уверена? – Ричард посмотрел на нее взглядом, наполненным лукавством и надеждой одновременно. Это выражение его глаз окончательно добило Линду. Сколько же еще времени они с Ричардом будут оставаться врозь? Разве семь лет – не достаточно большой срок?

– Может, наконец закончим ворошить прошлое? – Она встала и обняла его. – Разве нельзя подумать о будущем, в котором все будет по-другому?

– Я в этом не силен, – пробормотал он, нежно обнимая ее и прижимаясь. Его губы скользили по ее лицу, покрывая его теплыми поцелуями.

– А не подумать ли нам об этом прямо сейчас?

– Я так долго убеждал себя, что не имею права прикасаться к тебе, что...

– Если ты заартачишься, я столкну тебя в озеро. – Она попыталась освободиться и, вырвавшись из объятий, отсела от него на расстоянии вытянутой руки.

Он притянул ее к себе с новой силой, прижимаясь к ней всем телом, чтобы она могла ощутить на себе его горячее дыхание, услышать страсть в хриплом голосе и почувствовать его огромное возбуждение.

– Начинай, – прошептал он, – холодная ванна мне бы сейчас не повредила.

– Если бы я только могла увести тебя в какое-нибудь теплое место, у меня возникли бы другие планы относительно тебя, – шутливо сказала Линда. Она просунула свои хрупкие руки под его куртку, затем провела ими по ширинке на джинсах, задерживаясь на выпуклости, которая становилась все больше и больше от ее чувственных прикосновений.

– Здесь достаточно жарко, – ответил ей Ричард.

– Ну что ты, здесь морозно.

Он укусил ее за мочку уха, как бы подталкивая к продолжению их любовной игры.

– Ты уверена?

– Да, почти.

– Зато очень тепло вот здесь, – продолжал он, скользя рукой под ее курткой. Она тихо и чувственно застонала, когда Ричард потянулся руками к ее груди, прикасаясь нежно и ласково.

– Прошу тебя, не делай этого, если у тебя недостаточно серьезные намерения, – попыталась она отшутиться, сгорая от желания и возвращая свою руку к его ширинке.

– Не все в моих силах... Ты такая горячая, – выдохнул он.

– Я разговариваю с тобой серьез...

Ричард увлек ее в глубокий водоворот страстей. Их долгий поцелуй был волшебным. Его губы приоткрылись на ее губах, они засасывали, унося Линду в мир неги и дрожащей чувственности. Его руки ритмично двигались под ее одеждой, сильные и уверенные. От нахлынувших на нее чувств Линда закрыла глаза, чтобы не спугнуть этот сладостный сон.

– Ты говоришь, что способен на все, что угодно? – спросила она с притворным интересом, сняв между тем бюстгальтер и положив его большие ладони на свою грудь.

Игра кончиков пальцев на ее сосках была головокружительной, ошеломляющей, невероятно эротичной. Их страсть разгоралась, как огромный костер.

– У тебя потрясающая фигура, – сказал Ричард, улыбаясь. Она обвила руками его шею, кусая и целуя так неистово, как может только влюбленная женщина. Линда пыталась своими горячими губами поймать его неистовые губы. У Ричарда были изумительные руки, нежные, настойчивые, опытные, заставляющие ее сходить с ума под их ласками.

– А у тебя... понимающие руки, – прошептала Линда.

– Мне нравятся твои бедра.

– А мне твой подбородок.

– А мне твои плечи...

Линда светилась и пела от счастья.

– К несчастью, Ричи, я боюсь, твой нос слишком крупный и непропорциональный, – подколола его Линда.

– Я рад, что он тебе не нравится, потому что это не мой нос, – серьезно ответил ей Ричард.

– Хорошо, значит, мне не придется его ломать. Но в таком случае, я обязана тебе сказать, что это вовсе не мои плечи, – еле сдерживая смех, призналась Линда.

– Я тебе не верю, – нежно произнес Ричард.

– И правильно делаешь.

– Мы будем делать это? – спросил он перед тем, как приникнуть к ее губам.

Линда вздрогнула. Неужели он хочет ее? Наконец-то! Это было слишком прекрасно, чтобы можно было в это поверить.

– Прислушайся, – вдруг сказала Линда, поднимая голову вверх.

Он прислушался – ничего. Тишина.

– Я ничего не слышу. Здесь абсолютная тишина.

– Вот именно. Тишина! Она возвращает нас в прошлое.

Его руки проделывали фантастические вещи под ее рубашкой. Одной рукой он крепко обнял ее за талию. Его горячее дыхание согревало ее. Он ласкал ее шею, подбородок, грудь...

– Мы могли бы пойти в дом, – предложила Линда, – он недалеко отсюда.

– А мой спальный мешок еще ближе. Он рядом с костром.

– Но это так непривычно, – начала было Линда. О, Боже! Почему бы и нет? – Только не думай, что я позволю тебе снять что-либо из моей одежды в такой холод, – предупредила его она. И быстро расстегнула молнию спального мешка.

Он остановился, наблюдая за ее действиями.

– Подожди. Я передумал.

– Ну уж нет! Тебе никто не позволял что-то там передумывать. – Она скинула ботинки и впорхнула в спальный мешок с легкостью бабочки.

Шерстяные недра спальника были холодными, несмотря на то что совсем рядом горел костер. Огонь взметнулся и осветил небольшое пространство в темноте. Спальный мешок располагался на самом краю света и тьмы. На липах Линды и Ричарда плясали тени.

Линда похлопала по свободному месту рядом с ней:

– Ричард, что ты медлишь, забирайся скорее сюда.

Он склонился над ней и стал согревать ее холодные губы своим обветренным ртом. Его язык проникал все глубже и глубже.

– Я никогда не занималась любовью на природе. Это, должно быть, интересно.

– Это, дорогая, прежде всего холодно.

Он положил свои руки на ее рубашку и начал ласкать ее грудь. Разгоряченная кровь заструилась по ее жилам. Они тяжело дышали. И Линду совсем не заботило, что под ней бугристая земля, что в спальном мешке мало места. Потому что с ней был Ричард. И это было правильно.

Это было само совершенство.

Она чувствовала его горячие сладкие поцелуи на своих губах и отвечала ему взаимностью. Его руки скользили по ее телу, проникая внутрь и, казалось, достигая самого сердца. Они двигались ритмично, чувственно изгибаясь, в то время как их языки вели откровенный страстный танец любви.

Через некоторое время Линда застонала. Она хотела делать это, и она это делала. Ричард лежал на ней так плотно, как только мог, и она чувствовала его жар, его гладкую кожу, его напряженные мускулы. Он нежно провел рукой по ее груди, затем начал целовать. Внезапно он сказал «ам» и накрыл ртом ее сосок. Линда резко выдохнула. Она почувствовала, что улетает куда-то далеко-далеко.

Страсть кинула ее в пучину наслаждений. Молодая женщина упивалась его поцелуями, которые возлюбленный щедро раздаривал всему ее телу. Она чувствовала его восхитительную тяжесть на себе. Все в ней жаждало полного и бурного насыщения мужской любовной энергией. Поэтому в какой-то момент Линда просто закрыла глаза и перестала о чем-либо думать, она лишь ощущала толчки и наплывающее чувство глубоко удовлетворения. Ричард не останавливался. Пусть это произойдет!

И это произошло...

Линда лежала, задыхаясь под его весом, в то время как он проникал все глубже и глубже в ее тело, вздрагивая и каждый раз шепча ее имя. Она крепко прижимала его к себе, боясь разрушить появившееся ощущение близости и, может, даже любви.

– Спасибо, – выдохнул он, целуя ее шею, волосы, руки.

Она улыбнулась и произнесла:

– И тебе спасибо, что выбрал меня.

– Я всегда выбирал только тебя. Я просто не мог быть с тобой, ты же знаешь, что ждет нас... К тому же мы такие разные.

Линда хотела возразить, что они могли быть давно вместе, если бы он не испугался тогда. Но было так приятно ощущать его нежные руки на себе. Счастье внутри нее было полным, и она не хотела разрушать это редкое ощущение.

– Это было что-то! – Она чувствовала, как бьется его сердце. – Я бы сказала – само совершенство. Ты так не думаешь?

– Да, совершенство... За исключением холода, тесноты и того, что я не мог видеть тебя, – протянул он.

Она засмеялась:

– Да, за исключением только этого!

Ричард поцеловал ее.

– Конечно, это было упоительно.

Они сидели на земле и прислушивались к звукам ночной природы. Ричард обнимал Линду.

– Я понимаю, почему ты не ночуешь в моем экспериментальном доме. Для тебя это просто тесная коробка, – сказала она.

– Ты предлагаешь мне всегда спать только здесь?

– Почему нет? Ты приспособлен для этого.

В следующий раз мы будем заниматься этим долго и медленно, подумал он. Ему так хотелось, чтобы наступил этот следующий раз. Она пожала плечами:

– Ты сам виноват, что заключил такую невыгодную сделку.

– Это не было сделкой. Это был вызов. Скажи мне, Ежик, неужели ты действительно хотела бросить вызов судьбе или просто привлекала мое внимание?

– Может быть, и то и другое?

– Я не удивился бы, узнав, что это вы с Чарльзом договорились вернуть меня к жизни.

– Не путай меня с Вирджинией! Мне незачем тобой манипулировать!

– Я не обвиняю тебя. Просто хочу сказать спасибо.

– О! – Она крепче прижала его к себе. – Я ничего такого не делала. Ты и так в прекрасной форме.

Ричард поцеловал ее волосы, они пахли дымом, и долго вглядывался в ее лицо. Линда была совершенством. Она была настоящей. И он любил ее.

Но этого было недостаточно, чтобы заставить его остаться в Мидлхилле.

– Ты же знаешь, что рано или поздно я уеду.

Она поникла и тихо вздохнула, прежде чем ответить.

– Да знаю. И догадываюсь, что это будет скорее раньше, чем позже. Ничего не меняется. Ну что ж, буду утешаться тем, что обучалась альпинизму у лучшего учителя в мире. Не каждому любителю так везет. Какая же я счастливая! – Ее голос предательски дрогнул, и глаза стали печальными.

Ричард это заметил.

– Я хочу, чтобы ты знала, что время, проведенное с тобой, было самым лучшим в моей жизни. Для меня это очень важно. К тому же мы прощаемся не навсегда, – смущенно произнес Ричард, уцепившись за эту мысль так, как он цеплялся за выступ скалы, обещая Господу, что больше не будет бессмысленно рисковать. – Мы еще увидимся... когда-нибудь.

Но это было настоящее прощание. И Линда знала об этом.

Все меняется. Проклятье! Он не ожидал, что ему будет так больно от одной мысли, что он покидает ее. Можно попросить Линду отправиться со мной, подумал он, но не сделал этого. Его любимая принадлежала Мидлхиллу и своему опрятному, чистому, устроенному домику.

Да, это было невозможно. Эта женщина не могла уехать, а он не мог остаться. И все, что выпадало на его долю, – это наслаждение моментами, проведенными наедине с ней.

Он посмотрел на Линду и попытался представить себе, как через каких-нибудь пять лет найдет ее замужней дамой с кучей детишек. Его возлюбленная выйдет за хорошего, надежного парня и будет вполне счастлива с ним, чего и заслуживает. Но при этом сохранит в себе любовь к нему самому. Ричард догадывался, что так и будет. Время поможет унять ей боль разлуки.

Да и сам он сможет жить с этим. Почему нет? У свободы дорогая цена. И это было то, к чему он всегда стремился.

Но он знал и то, что если сейчас уедет, то его сердце разорвется от горя, а если останется, то будет самым несчастным человеком на земле.

Эпилог

Ричард остановился перекусить в привокзальном кафе. После минутного раздумья он заказал ветчину с омлетом, пудинг и свой любимый чай.

Прошло почти три месяца с тех пор, как он покинул родной Мидлхилл. Давно закончились рождественские праздники, зима перевалила за середину, и в сыром сером воздухе уже можно было почувствовать дыхание скорой весны.

Было раннее субботнее утро, и Ричард раздумывал, стоит ли в такой час беспокоить своим вторжением уставшую за неделю Линду. Наверняка она еще спит. Он представил себе ее милое нежное лицо с разбросанными по подушке золотыми волосами, тонкие запястья рук, лежащих по детской привычке под щекой, тут же поставил на стол стакан с недопитым чаем и быстро вышел из кафе, направляясь к ее дому.

Идти было недалеко. Тем более что ему не мешало немного поразмяться после бессонной ночи, собраться с мыслями, придумать, что бы такое сказать, чтобы развеять обиду, засевшую в ее душе после его очередного отъезда.

С тех пор как они с ней занимались любовью последний раз, эта прекрасная женщина не выходила у него из головы. Но что толку? Ведь он опять убежал от нее. А какой отважной она была! Ни одна из его знакомых не стала бы совершать с ним восхождения на самую высокую окрестную вершину. Конечно, у Линды не было практики, но ее отчаянная смелость вызывала у него восхищение. А то, что ради него она скрывала правду от Чарльза все эти годы, разве этого мало? И такую женщину он смог оставить! Да и, спрашивается, ради чего? Но, видимо, не смог, раз он опять здесь...

Он понимал, насколько они разные. Линда всегда оставалась практичным, трезвомыслящим человеком. Не в его силах было переделать ее. Так же как она не смогла бы убедить его навсегда покончить с путешествиями и риском. Но все же, наверное, был какой-то выход из создавшегося положения, тот, о котором они до сих пор не догадывались?

Ричард подошел к дому Линды, задержался на секунду на последней ступеньке и не без волнения нажал на кнопку звонка. Подождав немного и прислушавшись, он позвонил снова. Странно, если бы она спала, то все равно от такого трезвона давно бы проснулась. Возможно, ей захотелось заняться утренним бегом и она отправилась в ближайший парк. Или ей пришлось из-за наплыва туристов выйти на работу. Гадать можно было сколько угодно.

Побродив вокруг ее коттеджа еще с полчаса, Ричард решил отправиться домой. Возможно, Сьюзи или кто-то из их общих подруг что-нибудь знает. Однако в душе его уже свила себе гнездо непонятная тревога.

Дверь открыла Дороти и, улыбнувшись, сообщила, что дома все в порядке, все здоровы и она рада его видеть.

– Сьюзи уже проснулась? – поинтересовался он без обиняков, чем несколько насторожил высоконравственную старушку. Для того чтобы бедняжку не посещали крамольные мысли, он тут же добавил: – Я просто хотел узнать, не заходила ли Линда, почему-то ее нет дома...

– Как странно, что тебя это все еще интересует! – услышал он вдруг голос Чарльза за своей спиной. – Привет, Ричард. Мы давно на ногах, поскольку готовимся к переезду. Наш дом уже готов, и можно перевозить вещи. А ты... какими судьбами? Если честно, мама с отцом раньше лета тебя не ждали.

– Что поделать, я здесь. И, похоже, кстати. Вам же надо помочь с переездом... Чарльз, скажи, ты знаешь, где Линда?

– До некоторой степени да, – уклончиво ответил тот. – Но тебе туда спешить ни к чему.

– Что значит ни к чему, наверное, я сам смогу решить, как поступать. Зачем тебе лезть в наши дела?

– Послушай, Рич, сядь и не кипятись. Я знаю, что говорю. Ты добровольно решил покинуть Линду. Так какое тебе дело до того, где она сейчас!

– Да, я опять убежал как последний кретин. Но ведь я же вернулся.

– Ха! Он вернулся! Уверен, на вокзале тебя встречали восторженные жители нашего городка под звуки Королевского оркестра.

– Нет, оркестрантов не было, я сам удивился... Знаешь, я не спал всю ночь. Думал только о Линде. Мне без нее плохо. Послушай, где она? Брат, неужели ты ничего не понимаешь. Да, я виноват, но я должен был уехать, чтобы вернуться. И мне есть дело до Линды. Я люблю ее, – решительно произнес Ричард.