Текст книги "Дитя дракона (ЛП)"

Автор книги: Миранда Мартин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

– Я хочу это все восстановить, – делаю я размашистое движение. – Все это. Мы можем вернуть все это к жизни. Восстановить все, что было у твоего народа раньше, и объединить это с тем, что знает мой народ. Вместе мы сможем снова сделать это место прекрасным. Я так и вижу все это перед собой. Здания отремонтированы, ухожены, блестят и как новые. Купол, как я видела на видео, который защитит от непогоды и любых хищников. Он обеспечит нашу безопасность.

– Да, – просто отвечает он.

– Все будет идеально, – говорю я.

– Ты идеальна. Это будет продолжением тебя. Ты – мое величайшее сокровище, – говорит он.

Я поворачиваюсь к нему и улыбаюсь, затем тянусь на цыпочках за поцелуем.

– Нам нужно добыть эпис, – говорю я, опускаясь на ноги. – Остальные без него не выживут.

– Да, – соглашается он.

– Ты возглавишь экспедицию?

– Возглавлю? Они тоже пойдут? – он хмурится.

– И я, – говорю я.

– Нет, – говорит он, качая головой. – Ты не пойдешь.

– Я тоже пойду! – спорю я.

– Нет. Это слишком опасно. Ты останешься здесь, где твоя работа важнее.

– Я не какая-то простая домохозяйка, которой ты можешь командовать! – я ловлю себя на том, что кричу. Я не могу поверить, что в первый раз, когда мы вообще можем вести какой-либо разговор, мы ссоримся м.

– Нет, слишком опасно. Я не буду рисковать тобой. Ты должна остаться.

– Этого не будет, – парирую я. – Ты собираешься запереть меня в комнате, а потом улизнуть? – это было задумано как остроумный комментарий, но он выглядит так, словно всерьез обдумывает это. – Ты не посмеешь…

– Ты будешь в безопасности, – говорит он, склонив голову.

– И я никогда тебя не прощу.

Он хмурится, начинает что-то говорить, а потом его плечи опускаются.

– Хорошо, – говорит он. – Однако это неразумно.

– Я переживу это.

– Я прослежу, чтобы ты это сделала, – говорит он, и я не знаю, как это воспринять, поэтому никак не комментирую.

– Мне нужно объяснить им насчет эписа. Они должны принять осознанное решение, прежде чем примут его.

– Да, – задумчиво произносит он. – Однако они умрут без него.

– Да, наверное, может быть. Я не знаю. Я просто не могу обмануть их, понимаешь? Они должны знать, что если они примут его, то это все. Они застрянут здесь навсегда.

Он кивает, и мы идем к двери и спускаемся вниз. Собрать всех выживших в одном месте практически невозможно. С тех пор как мы перебрались в город, Розалинда организовывала команды людей, основываясь на их навыках, для работы над проектами, которые либо обеспечивали, либо улучшали наше выживание здесь. Они пропадают целыми днями, каждый день, уходя по своим рабочим делам. Моих друзей легче собрать, поэтому я решаю начать с них. После этого слухи должны распространяться достаточно быстро.

– Эй, Джоли! – окликаю я, когда мы с Лэйдоном проходим через библиотеку.

– Что? – спрашивает она, поднимая глаза с усмешкой на лице.

– Эй, я собираюсь проинструктировать остальных об эписе и о том, что это значит. Не хочешь пойти со мной на случай, если возникнут какие-нибудь вопросы?

– Ты имеешь в виду такие, на которые сама не сможешь ответить? – спрашивает она. – Потому что знаешь, что теперь из нас двоих ты уже не ботанка?

Джоли бросает многозначительный взгляд на Лэйдона, который, к моему величайшему счастью, не понимает ее намеков. Мои щеки пылают, когда я качаю головой.

– Да, именно так, – смеюсь я, пытаясь скрыть смущение.

– Ты покраснела! – смеется она, указывая пальцем.

– Так ты поможешь или…

– Конечно, я пойду с тобой. Знаешь, ты становишься прелестнейшего розового оттенка?

– Спасибо, – говорю я, направляясь к остальным.

Я вхожу в дом выживших и вижу, что Инга, Амара и Лана работают в команде, наводя порядок в этом месте.

– Вы двое жили в свинарнике? – рявкает Амара. – Серьезно, ты называешь это чисто?

Амара властно указывает на участок пола, который кажется мне чистым. Две другие девушки опускают головы и закатывают глаза.

– Конечно, Амара, когда ты собираешься сделать часть работы сама? – спрашивает Инга.

– О! К нам на помощь пришел большой сильный мужчина. Может быть, он сможет нам помочь? – говорит Лана, ее взгляд скользит по Лэйдону и задерживается слишком долго для моего личного комфорта.

Ревность – это зеленый монстр внутри, который хочет вырваться наружу и швырнуть ее обратно на место. Черт возьми, она такая хорошенькая. И уверенная в себе, никогда не забывая об этой уверенности. Все в ней излучает секс и самообладание, которых у меня никогда не было. Я закрываю глаза и отмахиваюсь мысленно от всего этого.

– Привет, девчонки, – говорю я, пытаясь отогнать свои ужасные чувства. – Мне нужно поговорить с вами, чтобы потом донести это всем остальным. Розалинда здесь?

– Я здесь, – говорит Розалинда, и мне приходится оглядываться, чтобы узнать, где она.

Наконец я поднимаю глаза. Она действительно что-то делает под потолком. Она хватается за край отверстия, через которое, должно быть, вошла, и прыгает вниз, чтобы грациозно приземлиться на ноги. Теперь я ревную по совершенно другой причине.

– Итак, да. Мы хотели поговорить с вами об эписе, – начинаю я.

– Ты говорила, что это растение поможет нам выжить на планете? – говорит Амара.

– Да, – отвечаю я. – Дело в том, что мы изучали его, и оно вызывает сильную зависимость.

– Насколько сильную? Каковы побочные эффекты? – спрашивает Розалинда, переходя к делу.

Я делаю глубокий вдох и пытаюсь собраться с мыслями.

– На все сто процентов. Кажется, на самом деле, ну, это меняет вашу ДНК. Настраивает ее так, чтобы вы идеально адаптировались к этой планете, насколько я могу судить.

– Ладно, я поняла. Однако ты чего-то недоговариваешь. Как это повлияет на нас, если мы примем такое спасение? – спрашивает Розалинда.

Остальные подчиняются ее авторитету и ждут моего ответа. Это та часть, которую я не хотела им рассказывать. Я смотрю на землю, на стены, куда угодно, только не на них, не в силах встретиться с ними взглядом.

– Мы не сможем уйти, – говорю я.

Кто-то ахает, а остальные тихо перешептываются.

– Конкретней? – спрашивает Розалинда.

– Как только вы его примете, эффект будет мгновенным. Тогда вам придется принимать его регулярно, иначе умрете от ломки, – вмешивается Джоли, спасая меня.

– Черт, – говорит Амара.

– Бред, – вмешивается Лана. – Мы просто вырастим немного и возьмем с собой. На что вы, биологи, или кто вы там, черт возьми, годитесь, если даже этого не можете сделать?

– Все не так просто… – начинает Джоли.

– Чушь собачья, – обрывает ее Амара. – Вы должны это исправить.

– Мы не можем. Эпис растет только из-за того, что землия делает с почвой, – говорю я.

– И что бы это, черт возьми, ни значило, – говорит Амара. – Исправьте это.

Я смотрю на Джоли, чувствуя отчаяние и не желая ничего больше, чем просто уйти. Лэйдон встает прямо передо мной, и я чувствую его пульсирующий гнев. Может, он и не понимает, о чем идет речь, но он улавливает интонации их слов, и это не очень хорошо.

– Все не так просто, – повторяет Джоли.

– Мне плевать! – кричит Амара, ее лицо краснеет от гнева. Остальные вместе с ней бормочут свое согласие и поддержку. – Это твоя работа – исправить это, так что исправь! Я не хочу застрять на этом втором кольце ада на всю оставшуюся жизнь! Мы будем спасены, и я хочу быть в состоянии отправиться куда-нибудь, в любое место, подальше отсюда.

– Амара, хватит, – говорит Розалинда.

Розалинда не повышает голоса, но Амара резко закрывает рот. Розалинда оказывает такой эффект на людей. Харизма, страх или просто хорошее лидерство. Что бы это ни было, люди слушают ее, даже Амара.

Я хочу либо бежать, либо сказать им «да, я все исправлю», но я не могу сделать ни того, ни другого, и я знаю это. Змай в течение многих лет пытались и преуспели только в том, чтобы найти способы дольше сохранять урожай свежим. Я даже этого не могу пока сделать. Эпис был основным экспортом планеты до войн и Опустошения. Учитывая, что наш народ исследовал эту галактику и обнаружил, что она недостойна заселения и не содержит развитых цивилизаций, это знание, вероятно, утрачено. Планеты, полные людей, которые зависели от эписа, вероятно, все погибли, когда поставки были отрезаны.

Розалинда подходит к Лэйдону и встречается с ним взглядом. Они долго молча смотрят друг на друга, а затем он с кивком отходит в сторону. Затем она подходит ко мне и берет меня за руки.

Когда я встречаюсь с ней взглядом, от нее ко мне перетекает сила и уверенность.

– Делай, все что сможешь, – говорит она. – Каждый должен будет сделать свой выбор и бросить кости.

– Хорошо, – тихо говорю я. – Мы сделаем все, что в наших силах.

Глава 22

КАЛИСТА

– Я должен пойти один, – говорит он в миллионный раз, отрываясь от заточки своего лохабера.

– Мы обсуждали это.

На самом деле мы обсуждали это с ним в течение двух дней.

Он возвращается к своему занятию.

– Тогда останься здесь, – говорит он через несколько мгновений.

– Нет! – я говорю. – Я не собираюсь сидеть здесь и переживать, вернешься ты или нет.

– Я буду переживать о тебе, – говорит он, качая головой. – Я и сам справлюсь.

– Я в этом не сомневаюсь, но ответ все равно отрицательный. Сейчас я здесь, мы вместе, и мы сделаем это вместе.

Он вздыхает и встает, убирая лохабер в ножны за спиной. Он улыбается, и я отвечаю ему тем же, затем он протягивает руку, и мы выходим, чтобы встретиться с остальными.

– А есть еще такие, как ты? – спрашиваю я импульсивно.

Этот вопрос уже давно вертелся у меня в голове, но я не решалась его задать. Я прочла в библиотеке все, что могла, но с учетом деталей работы и помощи в том, чтобы другие устроились и не делали глупостей, у меня было мало времени. Он тихонько шипит, звук, который, как я поняла, он издает, когда не знает, что сказать.

– Да, – говорит он наконец.

– Где? – спрашиваю я, волнение растет.

– В других городах.

– А есть… женщины?

– Нет, – говорит он. – Лишь горстка мужчин пережила Опустошение.

Я не знаю, что на это ответить. Некоторое время мы идем молча, пока я обдумываю полученную информацию. Когда мы подходим к дверям снаружи, где мы собираемся встретиться с остальными, он останавливается и поворачивается ко мне, беря меня за обе руки.

– Они опасны. Если они увидят женщин, то украдут их. Ты – величайшее сокровище. Они захотят заполучить тебя и таких, как ты, для себя.

– Что ты имеешь в виду? – спрашиваю я, и во мне кипит страх под тяжестью его слов.

– На Тайссе осталось мало прекрасного. Все было разрушено во время Опустошения, разрушено нашим высокомерием и глупостью. Если другие увидят тебя или таких, как ты… – он замолкает, проводя пальцами правой руки по моей щеке.

– Они их похитят?

Он кивает.

– Как ты сделал со мной? – я смеюсь, но его глаза расширяются от удивления.

– Нет!

– Я шучу, – говорю я. – Понимаю. Нам придется это выяснить. Предупрежу остальных, чтобы они держались поближе к городу.

Он медленно кивает, явно все еще думая об этом. Затем мы выходим на яркое солнце и видим, что остальные ждут нас у статуи-фонтана. Розалинда стоит впереди, все еще одетая в белое, которое, как всегда, безупречно. Должно быть, это какая-то магия позволяет ей быть такой совершенной. Ни один волосок не выбился из ее прически, и ни единого пятнышка на ее одежде. С ней трое мужчин, включая Гершома. Я закатываю глаза, видя его. Он такой осел. У него на бедре нож, а его седеющие волосы спрятаны под какой-то тряпкой. Он властно оглядывается по сторонам, как будто он здесь главный, и по неведомым мне причинам двое других мужчин, похоже, подчиняются ему.

– Готовы? – спрашиваю я Розалинду, демонстративно игнорируя Гершома.

– Да, – говорит она.

К боку у нее пристегнут меч. Я улыбаюсь и показываю на него.

– Идешь подготовленной?

– Лучше, чем ничего, – отвечает она, кивая на лохабер Лэйдона.

Мы идем к пещере, куда Лэйдон приводил меня раньше. Мурашки танцуют у меня в животе, пока мы едем по красному песку. В прошлый раз Лэйдон был серьезно ранен, пытаясь собрать эпис.

Конечно, сейчас с нами целая команда, но я видела, что может случиться, и беспокоюсь.

Пока мы идем, никто не разговаривает. Я позаботилась о том, чтобы все они посмотрели видеозаписи и имели некоторое представление о тех трудностях, с которыми мы столкнемся. Мы должны добиться успеха. От этого зависит выживание нашей группы. Вход в пещеру быстро приближается, и когда я вижу, как он маячит перед нами, мое сердце бьется быстрее. Я крепче сжимаю руку Лэйдона, и он кладет свою ладонь поверх моей. Он улыбается, и это успокаивает меня, хотя я знаю, что ситуация не изменилась. Его уверенность подкрепляет меня.

Мы останавливаемся у входа, и все собираются вокруг Лэйдона. Он осматривается и хмурится.

– Скажи им, чтобы они замолчали, землия охотится по звуку, – говорит он, чтобы я могла перевести.

Все кивают, и мы уходим в тишину пещеры. Все точно так, как я помню. Когда темнота охватывает нас, каждый человек зажигает факел, который прорезает черноту.

– Черт, – тихо говорит Гершом.

Розалинда берет его за плечо и поворачивает к себе. Она прижимает палец к губам и качает головой. Гершом выглядит взбешенным, но затыкается, и это все, что меня волнует. Лэйдон молча наблюдает за этим обменом репликами, прежде чем, пригнувшись, двинуться вперед, на корточках, прокладывая путь к точке, которую мы должны пройти, чтобы добраться до места, где растет эпис. Он исчезает в темноте, где я не могу его видеть. Они с Розалиндой настояли, чтобы я держалась в середине группы, так как у меня мало опыта обращения с оружием.

– Вот, черт! – вскрикивает кто-то позади меня, и звук эхом отражается от каменных стен.

Другие издают шипящие звуки, но уже слишком поздно. Воздух наполняется шелестом кожистых крыльев, когда сисмисы пробуждаются от дневного сна и нападают. Когда я пригибаюсь, чтобы стать меньшей мишенью, остальные беспорядочно размахивают оружием и кричат.

– Остановитесь! – кричу я, но они не слышат меня из-за шума.

Кто-то кричит, и я слышу, как на пол падает тело, но не вижу, кто это. Этот крик вызывает у остальных панику. Я держу одну руку на земле, сквозь которую чувствую грохот. Это очень плохо. Встав, я бегу к расщелине, надеясь быть подальше от того места, где будет проходить землия.

– Бегите! – кричу я. – Разойдитесь! Оно приближается, черт возьми!

Гершом поворачивается и смотрит на меня как раз в тот момент, когда земля под ногами расходится и из-под земли вырывается землия. Она большая, гораздо больше той, с которым Лэйдон сражался в прошлый раз. Она заполняет пространство пещеры. Людей отбрасывает прочь, и они врезаются во внешние стены.

Мой желудок сжимается в тугой узел, когда я ухожу в глубь расщелины, пытаясь добраться до Лэйдона и Розалинды. Куда угодно, только подальше от этой штуковины. Она мечется из стороны в сторону в поисках пищи, добычи или просто для того, чтобы вызвать разрушение. Ее массивная пасть открывается, а затем захлопывается снова и снова. Холодный пот бежит по моей коже, как и озноб страха, который пробегает по моим конечностям. Рука касается меня, и я вскрикиваю.

– Калиста! – кричит Лэйдон.

Его рука на моем плече, потом он прыгает передо мной из расщелины и приземляется перед землией. Несколько человек зашевелились. Они хватают свое оружие и пытаются привести его в действие, но там почти нет места, потому что монстр занимает почти все пространство. Лэйдон размахивает лохабером и наносит удар, привлекая ее внимание. Он выбирается из расщелины и исчезает из моего поля зрения, и в то же время он отступает в сторону, Розалинда перепрыгивает через меня.

– Оставайся там, – приказывает она, выходя с оружием наготове.

Она наносит удар по землие, затем поворачивается в противоположную сторону от того места, где исчез Лэйдон. Я не могу просто стоять в стороне, поэтому я бросаюсь вперед, подползая ближе к краю отверстия, пригибаясь. Землия издает звук, от которого вибрирует вся пещера, а потом кажется, что она задыхается. Она крутится по кругу, а затем из его рта вылетает комок слизистой слюны и приземляется на одного из нападающих.

Он попадает в одного из мужчин, и тот кричит. Звук такой высокий и такой ужасающий, что у меня мурашки бегут по коже, когда он буквально растворяется у меня на глазах. Я тоже кричу, не в силах сдержаться. Теперь я достаточно далеко продвинулась вперед, чтобы хорошо видеть пещеру. Лэйдон и Розалинда находятся по разные стороны от монстра. Они кружат вокруг, наносят удар по этой штуке аккуратными ударами вверх, которые скользят между защитными пластинами. Землия поднимается все выше, пока не упирается в потолок, затем отступает, уходя под землю.

Все смотрят на дыру, которую она оставила, ожидая, что будет дальше. Я боюсь даже дышать в тишине, которая царит в этом пространстве. Лэйдон сидит на корточках, держа оружие перед собой, а Розалинда могла бы быть зеркалом его позы на противоположной стороне. За вычетом хвоста, конечно.

Проходит минута, потом две. Люди Гершома поднимаются на ноги с того места, где их отбросило к стене, затем подходят и заглядывают в дыру. Лэйдон и Розалинда занимают свои позиции, готовые броситься в бой. Наконец, они, кажется, удовлетворены тем, что это безопасно, и, как один, встают.

Розалинда смотрит на выживших.

– Кто это начал? – спрашивает она. Никто не встречается с ней взглядом, и наконец она качает головой и поворачивается к Лэйдону. – Давай закончим, пока еще кто-нибудь не наделал глупостей.

Лэйдон кивает. Он ведет нас через расщелину на другую сторону. Мягкое голубое свечение эписа освещает пещеру. Она так же красива, как я помню. Несколько человек ахают и останавливаются, чтобы полюбоваться красотой, затем мы приступаем к работе. Мы собираем живительное растение и уходим без дальнейших происшествий.

Обратный путь проходит в молчании. Мы шли сюда в страхе, а теперь, возвращаясь домой, потеряли еще одного своего. Мрачное настроение ощутимо. Когда, наконец, мы добираемся до города, те, кто остался, собрались и ждут. Розалинда выходит вперед группы и забирается на фонтан. Толпа собирается вокруг, и она ждет пока они подойдут ближе. Я наблюдаю за ней, с такой легкостью держащей себя в руках, когда сама я хочу куда-нибудь спрятаться. Слишком много людей толпятся, толкаются, ищут ответы.

– У нас есть эпис, – говорит она, ее голос звучит легко. – Теперь выбор за вами. Как вам сказали, если вы примете его, то никогда не сможете покинуть эту планету.

– А если придет помощь? – спрашивает кто-то.

– Это не будет иметь значения, – говорит она. – Ты застрянешь здесь.

– Я не буду этого делать!

– У нас нет выбора!

– Я хочу убраться из этой вулканианской адской дыры!

Она позволяет им кричать и спорить, пока в их голосах не появляется отчаяние.

– Послушайте! – говорит она, но они не умолкают. – Послушайте! – все замолкают, переключая свое внимание на нее.

– Хорошо. Это ваш выбор. Вы должны сделать это. Эпис подстроит ваше тело так, чтобы вы могли выжить здесь. Это также продлит вашу жизнь. Взамен вы не сможете уйти. Так что делайте свой выбор. Добытый эпис долго не протянет.

Она спускается вниз, и люди либо выстраиваются в очередь, либо уходят. Те, кто выстраиваются в очередь, выглядят встревоженными. Я не могу винить их за это, они делают выбор. Тот, который будет длиться вечно. Это не так-то просто.

Первый из них идет вперед, держа в руке эпис. Я его не знаю, он не работал в моем отделе на корабле. Это пожилой джентльмен, с сединой на висках, с морщинками в уголках глаз. Он смотрит на кусочек растения, держа его перед лицом и поворачивая то в одну, то в другую сторону.

Никто не произносит ни слова. Мы все молча наблюдаем, как он осматривает его и приходит к согласию с тем, что собирается сделать. Когда он кладет его в рот, тишина тяжелым одеялом ложится на наблюдающую толпу. Когда он жует, его кожа теряет болезненный красный румянец, от которого мы все страдаем. Он выпрямляется.

– Неплохо, – говорит он, ни к кому конкретно не обращаясь. Толпа вздыхает с облегчением. – Немного пикантно на вкус.

Он вытягивает руки и поворачивает их, изучая.

– Что происходит? – спрашивает девушка напряженным и нервным голосом.

– Хм, – говорит он. – Немного… покалывает.

– Это нормально? – спрашивает та же девушка. – Так и должно быть?

– Это нормально, – заверяю я их.

Розалинда благодарно смотрит на меня. Мужчина делает шаг в сторону, и следующий в очереди выходит вперед. Один за другим они съедают эпис. Каждый из них, кто это делает, принимает нашу судьбу. Тайсс теперь наш дом.

Глава 23

КАЛИСТА

Столько всего нужно сделать! Теперь, когда в городе есть хотя бы минимум энергии, мы все заняты расследованиями и поисками. Большую часть дня мы с Лэйдоном проводим порознь, но каждую ночь возвращаемся домой друг к другу. Он так заботится и так защищает меня. Он ненавидит быть в разлуке днём, но его внимание необходимо, чтобы контролировать команды, исследующие город.

Часть наших с Джоли разработок была спасена из-под обломков нашего разбившегося корабля. Мы работаем над тем, чтобы понять, сможем ли мы адаптировать какие-либо семена для выращивания в этой более суровой среде. Еда – наша самая большая проблема, занимающая одно место наряду с безопасностью от монстров, которые бродят в округе.

Вчера стая гастеров вошла в город, и два человека погибли, не успев найти укрытие. Команда работает над защитным куполом, который мы видели на видео с беспилотников до Опустошения. Если мы сможем его восстановить, то, по крайней мере, у нас будет место, где мы сможем быть в безопасности.

– Знаешь, – говорит Джоли. – Это место действительно похоже на Галлифрей.

На меня накатывает волна тошноты, и я внезапно чувствую озноб. Мой желудок сводит судорогой, и позыв к рвоте настолько силен, что желчь подступает к горлу.

Джоли ошибочно принимает мой дискомфорт за смущение.

– Галлифрей, особенно если купол заработает, – смеется она.

– Я… – слова, которые я собиралась сказать, обрываются очередным приступом тошноты, и я бегу за ведром.

Меня тошнит, очень сильно. У меня такое чувство, будто желудок пытается выжать из меня все, что я съела за всю свою жизнь. Джоли подбегает и придерживает мне волосы. Как только это заканчивается, я чувствую себя лучше, как будто ничего не случилось. Я встаю и вытираю холодный пот со лба. Джоли протягивает мне клочок ткани, и я вытираюсь.

– Ты в порядке? – спрашивает она.

– Да, это было случайно, – говорю я. – Возможно, что-то не то съела.

Джоли, нахмурившись, оглядывает меня с ног до головы. Ее взгляд падает на мой живот, и она хмурится еще больше.

– Что? – спрашиваю я.

– Ничего, – говорит она, отворачиваясь. – Так что да, Галлифрей, ты знаешь «Доктора Кто»?

– Ты так легко не отделаешься. В чем дело?

– Ерунда. Серьезно.

– Это не ерунда, и это не «Доктор Кто». В чем дело?

– Ну, просто… – она замолкает, и ее плечи опускаются. – Ты что, прибавила в весе?

– Что? Нет! С чего ты взяла?

Я взволнована ее комментарием. Это, конечно, не то, что я ожидала услышать из ее уст. Мои руки тянутся к животу, и, прикасаясь к нему, я глажу его.

– Ну, может, я немного раздалась, – говорю я.

– Угу, – произносит она, не отрываясь от микроскопа, в который смотрит.

– Ладно, выкладывай. В чем дело? – снова спрашиваю я.

– Просто… послушай… я просто спрошу, когда у тебя в последний раз были месячные?

– Мои что? Эм… – я на мгновение задумываюсь. – До катастрофы.

– Это было почти месяц назад по корабельному времени.

– Нет, этого не может быть, я имею в виду, это просто стресс, верно? Стресс от жизни здесь, от выживания. Может же давление обстоятельств иногда так влиять на девушек.

– Конечно, может, – соглашается она. – Ты же не думаешь, что только в этом дело?

– Конечно в этом! Я имею в виду, что единственный парень, с которым я была, это Лэйдон и…

Мы никогда не использовали никакой защиты. Наш рацион на корабле позволял нам контролировать беременность, не задумываясь об этом. Когда люди были готовы завести детей, они принимали таблетку, чтобы нейтрализовать химические вещества в нашем рационе. Это было так просто, что я даже не подумала о том, что больше не сижу на этой диете.

– Угу, – улыбается Джоли.

– О боже, – говорю я, мой голос падает до шепота.

Все вращается вокруг меня, а затем волна тошноты сменяется головокружением. Схватившись за стул рядом со мной, я плюхаюсь на него. Джоли подбегает ко мне и берет обе мои руки в свои.

Она сияет.

– Да! Это так захватывающе!

– Нет, это не так, – говорю я, чувствуя, как страх грозит захлестнуть меня. – Я не знаю… а что, если… как его раса…

– Ба! Мы что-нибудь придумаем. Ты гениальна, и я тоже. Будем проблемы по мере их поступления.

– Тебе легко говорить.

Мой голос едва громче шепота. Я скрещиваю руки на животе и пялюсь. Может ли такое быть? Я имею в виду, так и должно быть, верно? На глаза наворачиваются слезы, но я чувствую себя счастливее, чем когда-либо.

Я не знаю, смеяться мне или плакать. Джоли крепко обнимает меня.

– Все в порядке, – тихо говорит она. – Мы справимся.

Глубоко вдохнув, я киваю и выпрямляюсь.

– Да, это просто страшно, понимаешь?

– Да, конечно, но все в порядке. Мы справимся с этим. Кроме того, он в тебе души не чает! Черт возьми, я ревную. Мне нужен парень, который смотрит на меня так же, как Лэйдон на тебя.

– Да, он так и делает, правда? – говорю я, чувствуя себя лучше.

– Черт возьми, да! Он на седьмом небе от счастья, и ты это знаешь. Ты видела, как загораются его глаза, когда он тебя видит?

Я улыбаюсь, прекрасно понимая, о чем она.

– Я должна ему сказать!

– Да! – говорит она, взволнованная не меньше меня.

Я обнимаю ее еще раз и бегу искать Лэйдона. Сейчас только полдень, и нужно время, чтобы найти его. Когда я все-таки выслеживаю его, я нахожу его на вершине одного из высоких зданий, выходящих на пустынную пустошь. Он один, и его хвост лениво мечется туда-сюда. Я выхожу на крышу, и он оглядывается через плечо.

– Калиста, – говорит он, улыбаясь.

– Что ты здесь делаешь?

– Тишина и покой, – усмехается он. – Все эти люди, они странные и шумные.

– Они тебя беспокоят?

– Беспокоят? – размышляет он. – Больше, чем перемены.

– Хорошо, – говорю я, вкладывая свою руку в его. – Это так славно. Мы сможем все это починить и заставить работать снова.

Лэйдон пожимает плечами.

– Перемены.

– Ну, это еще не все, что изменится, – говорю я, приближаясь к тому, что мне нужно ему сказать.

– Хм, – говорит он, и это больше похоже на шипение.

– Надеюсь, ты не будешь против…

– Против? Это касается тебя или их? На счет тебя, я не возражаю. Ты делаешь меня счастливым, прогоняешь прочь мое одиночество.

– Хорошо, – говорю я. – Скоро к нам присоединится еще кое-кто.

– Кое-кто? Еще больше? – спрашивает он, указывая на то место, где другие выжившие устроили свой дом.

Я качаю головой, мое горло сжимается, и я не могу произнести ни слова. Слеза скатывается, и он осторожно вытирает ее.

– Калиста, что происходит?

– Я беременна, – выпаливаю я.

Его глаза расширяются, и он громко шипит.

– Беременна? – он повторяет это слово, склонив голову набок. – Это правильное слово?

– Да, – смеюсь я, глядя на свой живот. – Беременна.

– Ты в этом уверена? – тихо говорит он, кладя руки мне на живот.

Я киваю, не в силах вымолвить ни слова, не зная, какой будет его реакция. Он водит руками по моему животу, опускается передо мной на колени, затем наклоняется и целует мой живот через рубашку. Он издает тихий звук, похожий на гул, затем до моих ушей доносятся тихие слова, и я понимаю, что он поет. Я не могу разобрать все слова, но они звучат так красиво, что на глаза наворачиваются слезы. Закончив, он поворачивает голову и прижимается ко мне, словно прислушиваясь к сердцебиению. Я кладу руки ему на голову, прижимая его к себе, и он обнимает меня. Наконец он встает и несколько раз моргает.

– Я подготовлюсь! – резко произносит он.

– Подготовлюсь?

– Да, нам еще многое предстоит сделать. Купол должен быть исправлен. Нашему ребенку ничто не будет угрожать здесь, в нашем доме. Нам понадобится больше жилого пространства. Ты больше не пойдешь со мной на охоту. Это слишком опасно, а ты будешь рисковать двумя жизнями. Я научу остальных быть полезными.

– Я не больна, – говорю я.

– Нет, не больна, а идеальна. Ты – само совершенство. – Он наклоняется и целует меня.

– Спасибо, – говорю я, чувствуя, как его любовь обволакивает меня. – Я люблю тебя, – он отстраняется и смотрит мне в глаза, словно ищет что-то.

Мое сердце отказывается биться, когда понимаю, что произнесла эти слова. Три слова, которые я так долго сдерживала. На самом деле я не хотела их говорить. Они вырвались сами, но меня наполняет чувство, что все идет как надо.

Это правда. Я люблю его!

Мне нравится, как он защищает меня, как прикасается ко мне, как заботится. Мне нравится, как он улыбается, и мое сердце екает при виде этого. Я люблю его! Он смотрит мне в глаза, потом улыбается, и улыбка озаряет его лицо, как солнечные лучи.

– Я люблю тебя, – говорит он и притягивает меня к себе.

Я прижимаюсь к его прохладному телу, и он сжимает меня в объятиях. Он кладет свою голову на мою, и мы смотрим на пустыню. Его хвост двигается из стороны в сторону, а крылья трепещут, издавая единственный звук, который нарушает нашу идиллию.

Город в развалинах, но мы можем это исправить. Мы будем работать в команде, все вместе, и мы создадим дом для нашего ребенка. Две наши расы сольются воедино, и будущее станет чем-то новым и светлым. Вот что создаст наша любовь. Я мечтаю о будущем, счастливом в его объятиях, в нашем новом городе, который будет блестящим и ярким. О будущем наших детей и мире, который мы оставим после себя.

– Мне нужно увидеться с Джоли, – говорю я, не желая покидать его объятия. – Она захочет знать, как ты все это воспринял.

– Я пойду со своей любовью, – говорит он, и мы вместе направляемся в библиотеку, где я ее оставила.

– Джоли? – окликаю я, не видя ее.

Тишина.

Мы с Лэйдоном проходим мимо интерактивных панелей, но ее нигде нет.

– Возможно, она пошла за едой, – говорит он.

– Может быть, – говорю я, и меня охватывает тревожное предчувствие.

Я останавливаюсь, когда мы выходим на улицу, чтобы дать глазам привыкнуть к яркому свету. Мэй прогуливается вокруг пустого фонтана.

– Мэй! – зову я. – Ты не видела Джоли?

Мэй останавливается и смотрит на нас.

– Нет, – говорит она. – Разве она не в библиотеке?

– Нет, я только что оттуда.

– Хм-м-м, я просто пришла сюда, чтобы посмотреть на этот фонтан, чтобы понять, откуда в него поступала вода. Жаль, но я не видела ее. Вероятно, она убежала, чтобы проверить какую-то идею. Ты же знаешь, какой импульсивной она может быть.

– Да, может, – говорю я, но беспокойство продолжает грызть меня.

– Попробуй поискать в казарме, – говорит она, пожимая плечами.