Текст книги "Двойной спор (СИ)"

Автор книги: Милена Стори

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

9

– Ну, что? – шепчет Эми.

– Что «что»? – всё обдумывая разговор друзей, вошедших в кабинет и спокойно уместившись на первых партах. Прямо перед глазами статной красивой преподши.

Раз она сидела на месте препода, делаем логичный вывод – им она и является. А не сбежавшей актрисой, из фильмов, с цензом восемнадцать плюс.

Но всё же сомнения были.

Как ректор и позволяет ей носить такую откровенную блузу, алую помаду, чулки, юбку в облипку.

Реально же наряд девочки по вызо….

– Ев! – дёргает за локоть ватрушка.

– А? – шепчу, прекратив смотреть на «акулу», что-то вещающую на своём акульем.

Ладно-ладно, на самом деле, всего-то тему рассказывала. Но я тему эту хорошо знала, поэтому могла себе позволить попрыгать на облачке, на котором почему-то Романов сидел. И злобно хохотал.

– Что ты у него спрашивала то?

– У кого?

Предмет разговора, нашего девчачьего, повернулся ко мне и слегка погипнотизировал глазами. Токма из-за этого мозг разжижился, и я совершенно перестала воспринимать слова Эми.

А вот когда Романов усмехнувшись чему-то, отвернулся обратно, сразу озарение наступило.

– А ты про этого. Я спрашивала насчёт бомбера…

– Можете рассказать тему лучше, новенькая? – смотрит поверх очков акула, подплыв ближе некуда.

Я когда её перед собой увидала, аж икнула от испуга, вызвав этим ржач всей группы.

Не смеялся лишь Романов и Исаев.

Они, как мне показалось, на меня даже с некой жалость смотрели. А вот Холодкова, которая себе не изменила, и приперлась на пару, опоздав минуты на две, наоборот со злорадством

– Если вам в тягость. Могу, конечно, рассказать, – пожимаю плечами, вызвав своим высказыванием "ох-ах" группы. И открытый, в форме буквы "о", рот акулы.

Офигела от наглости некоторых.

– Прошу, – даёт мел Ольга как-то там её.

Явно уверенная на, что я не рискну. И, под густо подведённым взглядом, стушуюсь, да пойду на попятный.

Но тему, правда, хорошо знала. Т выступать на публике мне никогда страшно не было.

Чего бы не рискнуть?!

Встала. Плечи расправила. И в бой.

– Присаживайтесь, – указываю на своё место преподше.

Уже у доски поняла, что совершила ошибку.

Блин. Прости ватрушка. Я не хотела. Повернувшись, извиняющее смотрю на соседку, побледневшую, как мел, в моей руке.

Но надо писать, рассказывать тему неучам. Глубокий вдох. Понеслось…

Тишина такая, что можно её ножом нарезать и раздавать всем желающим.

– Что-то забыла? – уточняю у ошарашенной Ольги Александровны.

Вспомнила отчество таки. Не совсем на мне крест можно ставить. Если только черточку. Вот её – да.

– Ольга Александровна, можно у нас новенькая будет вместо вас преподавать? – поднимает руку Воронцова – рыжая смешная девчушка.

На неё рядом шикает брюнетка в очках. И веснушка осознав, что сморозила, прикрывает рот ладошкой.

Откладываю мел на стол и усмехаюсь.

– Ладно, Ромашкина, садитесь. Поставлю вам пять. Заслужили, – поднимаясь с моего места, улыбается спокойно «акула», признавая поражение.

Мы с ней слегка застреваем в "коридорчике", между рядов, но разойдясь, всё-таки усаживаемся кто куда.

Я, под всеобщее опупение присутствующих, и спокойное внимание, исходящее от той парты, где друзья-дружбанчики схоронились, с Эми.

Преподша – у себя.

– Записываем темы рефератов, которые нужно подготовить к следующему занятию, – подойдя к своему столу, и выкинув в урну тот мел, к которому я притрагивалась, говорит.

Приподняв брови от проявления ипохондии, всё же жмякаю на диктофон в телефоне. И он оберегая мои пальчики, записывает темы. После озвучивание последней, отключаю его, чтобы подняться вслед за всеми.

Пара закончилась, поэтому можем себе это позволить.

– Что? – мрачно говорю Романову, возникшему передо мной.

– Бомбер, – тянет грабли ко мне. И как кажется хочет пуговки помочь расстегнуть.

Отпрянув, делаю вид, что так и надо. Якобы просто захотела отскочить. А не потому что сердечко забилось, из-за шаговой доступности "монаршей" особы для непутёвой меня.

– Ну, давай хоть выйдем, не тут же, – придя в себя, издеваюсь громко, ибо заслужил.

Конечно же, на моё высказывание все оборачиваются.

– Какая же ты… – зло выдыхает мажор.

– Милая?

– Да! – рявкает он.

– А я знаю.

Замечаю Марка в проёме. Странно, но улыбаюсь ему, как родному.

Парень удивлённо приподнимает брови. А ко мне уже пришла идея. Поздно удивляться.

– Через две минуты, отдам твою куртку, – толкаю Романова ладошкой в грудь. Эффекта – ноль.

– Отойди, – негодую.

Окатив пренебрежением, гад, наконец, прекращает загораживать массивной фигурой мой «выход» из ситуации.

Вырвавшись на свободу, на ходу говорю Еве подождать меня на скамейке. И бегу к мажорчику, номер два.

– Нужна твоя футболка, – еле остановившись в парочке сантиметрах от, хриплю ему.

Не потому что роль роковой соблазнительницы примерила на себя. Просто пробежка со мной приключилась.

– Зачем? – округлят глаза он.

– Видишь на мне куртку.

– Вижу. Модный оверсайз? Не обижайся, но что-то ты переборщила.

– Она – Романова. И мне нужно отдать её ему.

– Так сними, отдай. В чём проблема? – не доходит до тугодума.

Ну…на то он и тугодум.

– Под ней ничего нет.

– Совсем? – загораются интересом наглые глаза.

– Бюстгальтер лишь, – закатываю свои.

– Тогда пойдём, – хватают меня за запястье. И тянет куда-то. Не давая увидеть, каким взглядом проводил нас мажор, намбер уан[4]4
  Number one – номер 1.


[Закрыть].

***

– Погоди секунду. Сниму кожанку, – просит кудрявый и, слава всем на этой планете, не начинает раздеваться передо мной. Заходит в кабинку.

Жмусь к ней, не зная, что делать. Парень утянул в мужской туалет. Понятно, что машинально и винить его за это не стоит…наверное. Но мог ведь хоть немного подумать.

– О, какая куколка, – как назло вместо паренька-ботана к нам заходит огромный двухметровый м-м…олодой человек.

И не дойдя до «нужного места», натыкается на меня. Оно и логично. Я прямо как буфер между им и целью его.

– Не смей к ней лезть, – тут же угрожающее раздаётся.

Марк сильно толкает дверь. Та ударяется о стену. Испугав этим до колик в животике.

Боже. Ну, я просто в университетском туалете. Ни в кабаке, ни в кафе, и уж тем более ни в туалете, одного из тех подпольных клубов, в которые я бывает попадала.

Но, при всей моей "везучести" никогда похожих ситуаций в перечисленных местах не происходило. А в последнем сам бог велел.

Почему же попадаю в них сейчас, да ещё и, с такой завидной регулярностью?!

– Всё-всё! Понял, что твоя куколка, Герц. Остынь, – поднимает руки бугай.

Обходит нас по дуге, заходя в самую дальнюю кабину, по пути врубая воду. Похоже, чтобы я лишние звуки не услышала.

Вот это забавно, конечно. Чтобы такой и меня постыдился.

– Держи уже, ромашка полевая, – протягивает свою футболку Марк. Сам…тока сейчас заметила, что парень голый.

– Ой, прости, – разворачиваюсь на 180 градусов моментально.

– Блин, блин, блин, – зажмуриваюсь, потому что встретилась с насмешливым прищуром, в отражении огромного зеркала.

Само собой, испугалась я не его. Просто помимо глаз, пухлых губ, щёк и других важных частей. Спортивная фигура видна была в зеркале тоже. И видна на отлично.

А я же…ромашка полевая.

Не могу смотреть на такой разврат и всё. Иначе сорвусь и буквально, и фигурально.

– Всё. Можешь открывать глаза.

Открываю. И больше ничего потрясающего воображении не вижу. Марк, прислонившись к краю дверного проёма, держит футболку в руках. Но теперь на нём вместо «костюма Адама» куртка.

– Давай, – протягивая руку, имею ввиду футболку.

– Бери, – просто отвечает кудрявый, а сам продолжает держать её у груди.

В его словах двойной посыл. Чувствую его кожей.

Да и как не чувствовать, если он создаёт такую ситуацию?!

Чтобы мне забрать вещицу нужно подойти. И чуть ли ни выковырять из пальцев несчастный трикотаж.

Возникло стойкое желание раздеться, да прямо так полуголой, отдать куртку Романову.

Ничего не происходит, когда люди на пляже ходят в купальниках – ничего. А бюстгальтер, особо от его верха не отличается.

Похоже проскользнувшее в глазах чудачество, Марк считал. Лишь этим можно обьснить то, что он всучил мне футболку молча. И затолкал в кабинку.

Без этих всех сальных намёков и шуточек обошлись.

Это само собой заставило облегчённо выдохнуть и приступить к делу. Быстро расстегнула бомбер. Набросила футболку. И свернув куртку в руках, вывалилась обратно в «предбанник».

– А классно в ней смотришься, – обдаёт "паром" тут же.

Отмахнувшись от комплимента. Иду на выход.

– Подожди меня то, – засунув телефон в задний карман брюк, строит обиженного мажор.

– А чего рот раззявил?! – бурчу, но шаг замедляю.

Марк как никак выручил. Могла бы я, на всю голову отбитая и со своей неуместной решительность, метаться по универу полуголой.

Уверена – такое точно вызвало бы сенсацию. А на завтра уже отчислили бы. Умные мысли приходят, как всегда, после неуёмного желания пробежаться "ню".

Так что, только благодаря Марку иду, как адекватный человек, в футболке, пусть и доходящей до середины бедра.

Ассоциации такие себе у проходящих. По глазам вижу. Рядом с девушкой, в явно мужской футболке, парень в наглухозастегнугной кожанке. Понятно всё с полувзгляда. Но как-то пох*р.

Романову чего-то тоже не понравился видок мой. По желвакам, проступившим на щеках, и нахмуренным бровям догадалась.

– Держи. Спасибо. Пока, – не останавливаясь, кидаю куртку прямо в него. У мажора отличная реакция, словил на лету. И хотел что-то сказать.

Но не успел. Мы с Марком убегаем к выходу быстрее.

Объяснения своему ускорению я то знаю, хочу поскорей дома очутиться. Хватит на сегодня приключений. Надо всё хорошенько обдумать. А вот Марк почему за мной идёт – ноль идей.

– Почему за мной идёшь? – спрашиваю на улице, когда сомнений, что второй мажор выбрал следовать за мной хвостом, не осталось.

– Поговорить хотел. Не помнишь? Сама же сказала: "Поговорим после пары".

10

– А-а-а. Да. Точно, – бью себя ладонью по лбу.

– Давай в кафе поговорим. Тут неудобно будет, – осмотрев дворик, совсем не нахожу его пригодным для разговора.

– Садись тогда, – указывает Марк на новый мерс, стоявшей в метре от нас.

Ну, вот. Чуйка при мне. Мажор таки.

Но что делать?! Обещала поговорить. Э-эх. С тяжёлым вздохом, под аккомпанемент удивления парня, забираюсь в салон.

– Ты с таким видом залезла, как будто я тебе в раздолбанное корыто предложил сесть, – запрыгивая на водительское сидение, заводит машину Марк.

– Не принимай на свой счёт… – не договорив мысль, открываю рот и застываю.

Романов выбежал из универа с видом таким, что показалось на мгновение, за ним псы из преисподней гнались.

Стал лихорадочно оглядываться по сторонам.

Заметил в окне мордашку мою опупевшую. Сузив зло глаза, решительно направился к нам.

Но Марк, на удивление не увидевший сумасшедшего, уже надавил на педаль. И машина быстренько унесла меня от новых разборок.

Заглядываю в зеркало заднего вида. Стоит и смотрит вслед.

Что это вообще?

Он – Ассоль? Платочком вышел помахать?!

– Что? – не понимают рядом, тоже заглядывая в зеркало, надеясь, похоже в нём увидеть что-то интересное.

– Да-а смотрю помада не размазалась ли, – вру залихватски, пододвигая к себе зеркальце, чтобы Марк не заметил Романова.

Не дай бог возомнят себя Дантесом и Пушкином. Пойдут стреляться. В нашем случае рожу бить. Не хватало только этого для полного счастья.

– На тебе нет помады, – замечает глазастый мои чистые губы, тронутые одним бальзамом.

– Ну, ты слепошарый. Есть, конечно. Или для тебя алая помада – единственная из существующих?! – не сдаюсь я.

И спокойно поворачиваю зеркало в исходную позицию.

Романов исчез, как призрак в ночи. Можно булки расслабить. И растечься по мягкому тёпленькому креслицу. А уж с прищуром Марка, как будто всё знающим и понимающим, справлюсь как-то.

Ева, ты обязана это увидеть, внезапно оживает смартфон в руках.

С запозданием в вечность, вспоминаю, что обещала с Ватрушкиной поговорить. Сказала на лавке сидеть, ждать.

От дура забывчивая, проклинаю себя и строчу слова извинения. Ответ прилетает моментально:

Да-да. Прощаю. Переходи по ссылке. Живо! Агрессирует.

Кто я, чтобы требовать пояснений. Перешла.

Вечеринка в честь игры. Вы должны побывать на ней, друзья. Запланировано много любопытного.

Можете прихватить с собой друга или подругу. Вход свободный. Дресс-код – маскарадный. Для особо тупых: "на лице обязательна маска".

Адрес: улица Подстоницкого, дом двадцать.

Эми, что это? Прочитав виртуальное приглашение, не понимаю.

Холодкова с*ка…печатает быстро Ватрушкина. Приподнимаю брови от шока.

Чтобы милая девчонка и материлась?

Хотя это сложно назвать матом. Литературное слово. Да ещё и со звездочкой.

Не. Всё-таки в стиле ватрушки, понимаю и усмехнувшись.

Марк тактично молчит, похоже решив, что поговорить мы всегда успеем. А вот в тесном помещении, отбиться от рассвирепевшей меня будет сложнее.

Жду ответа от девчонки и невольно взгляд убегает к Марку.

Что же тебе нужно от меня, парень? Пытаюсь понять, рассматривая красивые пальцы, крепко и уверенно сжимающие руль.

Мажор времени зря не терял, тоже с кем-то общался по воткнутому в одно ухо наушнику

Хотела ещё поразглядывать красивого. На нём столько деталей, которые могли бы рассказать, пусть немногое, но хотя бы навести на догадки.

Печатка на безымянном пальце, например. Кожаные браслеты – на левой руке. И даже татушка виднелась на шеи. Но от дальнейшего разглядывания отвлёк рингтон смс.

Пришлось, с сожалением, отвернуться и возвращаться к переписке.

Захотела подставить тебя. Представляешь какая гадина?! От гадина.

А как подставить? Разве крепостное снова вступило в силу?! Она моя госпожа?! Почему я не могу НЕ идти на вечеринку?

Как бы я прыгала до небес, если завтра вечером никуда не пришлось переться. Но! По закону подлости, от расчётливой Холодцовой наверняка не спастись.

Она мне сказала тебе кое-что передать…допечатывает Эми.

Что?

Якобы, если придёшь, она тебе что-то такое расскажет, что поможет влюбить Романова.

П-ф-ф. Да он и так уже почти.

Преувеличиваю чуток. Ладно, не чуток. Какой там влюбился?!

Так. Интерес лёгкий. В метро бывает возникает похожий. Эт когда взгляд стопорится на алкаше в трусах. Страноватенько смотрящего прямо на твои…на сердечко твоё.

Вроде и любопытно, а потом доходит, что происходит и пропадает как любопытство так, и вера в людей.

Ситуация идентичная моей. У Романова есть интерес ко мне. Если пойду с ним на сближение, он точно разочаруется, и в нём появится брезгливость. Не для него я. И он не для меня.

Но Холодкова дала всего тридцать дней…двадцать девять и пять часов.

Капец мало, чтобы разбить сердце. При всех. Публично то есть.

Хорошо…передумываю, скрипнув зубами.

Приду я на её тусу.

Ой, Евка. Лучше не ходи. Ты не знаешь, что творится на её маскарадных вечеринках. Однажды, я ей поверила и…

Телефон погас.

Чертова хреновина. Разрядилась. И Ватрушкина настоящая ватрушка.

Что за привычка писать по предложениям?! Написала всё сразу. Так бы я до нулевого процента зарядки, дочитала бы.

А-а-к-ха-кха.

Рычу, кричу, царапаюсь, отбиваясь от кровожадной судьбы, протянувшей ко мне когти. Желая захапать невинную душечку. Но это в фантазиях, а внешне остаюсь ледяной глыбой.

Марк и так, прекратив трындеть по телефону, начал вон, с великим сомнением, поглядывать. Даже громкость музыки чуток прибавил, тыкнув пару раз в экран перед собой.

Видимо, для того, чтобы не слышать "пых-пых".

Что поделать?!

Когда меня доводят, становлюсь похожей на ежиху, которую огорчил её ёж. Имела бы иголки точно всех бы на своём пути заколола. И первая под обстрел попала бы Холодцова.

Хорошо всё-таки, что я – не ежиха. Так бы точно попала в тюрячку.

Весело хмыкнув, качаю головой. Ежиха в законе.

– Приехали, ромашка. Выходим-с! – выдыхает Марк и вылезает из мерса.

Хотела ляпнуть пару грубых словечек.

Бу-бу-бу. Каким надо быть хамом, чтобы не открыть даме дверь.

Но мажор предотвращая истерию, обходит машину и распахнув "ворота", спокойно улыбается, захватывая мои бесстыжие глаза в плен своих.

Смотрю секунду на его улыбку. Смотрю вторую. Третью. На четвертую перебор, а всё равно смотрю.

– Что? – приподнимает брови Марк, видя, что замерла. Но продолжает дальше гипнотизировать, поэтому и слово сказать не могу.

Встряхнув волосами, прячусь за ними.

Подцепив резинку с запястья, завязываю хвост, и потом только выхожу из машины. Вся суматоха заняла секунд десять. Но они немного помогли прийти в себя.

Марк в желании помочь, придерживает за локоть. И там, где его ладонь касается оголенной кожи, разливается приятное согревающие тепло.

На самом деле, никакой романтики. Парень правда всего-то помогает не навернуться.

Недавно лил дождь. И теперь из-за влажного месива под ногами, поскользнуться и пролететь, как на горке, до самой вывески: «У баб Шуры», раз плюнуть.

– Спасибо, – благодарю, когда мажор, во время того, как я всё же заваливаюсь на бок, машинально хватает за талию.

Теперь всему виной стала влажная трава. А Марк так тщательно выбирал дорожку, по которой, будет мне идти безопасно.

Что смешно «Герц», как назвал его тот жбан в туалете, шёл, как по ковровой дорожке. Грязь нипочём, трава вообще в топку "летит".

В такие вот моменты, сразу накатывает осознание своей убогости.

Ничего-ничего. Зато у меня волосы длинные. Он не может таким похвастаться, подбадриваю мысленно себя поникшую. И, практически, мгновенно после, усмехаюсь от глупости, прозвучавшей в голове.

Давай, Евка, может ещё похвастаешься, что у тебя вот третий размер, а у него таких титек – нет. Сплошные мускулы.

Ой, зря про мускулы вспомнила. Память тут же покинула случай в туалете.

– Может, тебя на руках донести? Что-то ты покраснела. Холодно? – с сомнением оглядывает кожаные брючки и свою футболку предмет дум моих развратных…э-э-э…в смысле тяжких.

И, Господи, Исуусе, у него на лице что?! Проскользнула з-з…за-забота?

Бред. Очнись, Евка. Нельзя растекаться. Приди в себя. Не бывает такого. Ему просто от тебя что-то нужно.

Как знала – нельзя и на метр к мажором подходить. От них одни беды, головная боль, бессонница и вот такие вот зависания.

А Марк ещё красивее чем Алекс, нашёптывает альтер эго. То самое, которое как раз мажоров обожает.

Какой «Алекс»? Шиплю.

М*дачиной даже для тебя был. А сейчас «Алекс»?!

– Снова зависла, – щёлчок по носу.

Мы, после моего категоричного отказа. Собирания мной моих же ног в кучку и отлипания от сильного тела. Сидели в уютном кафе, делали заказ. Я вспоминала о бывшем, Марк что-то без умолку рассказывал.

И всё, до последнего междометия, сказанное я прослухала. Чёрт.

– Что творишь? – возмущаюсь запоздало на щелчок.

Больно мажор не сделал. Если бы не сфокусировалась то и не заметила, что он щелкал. Но я не я, если не буду возмущаться. Хоть вяло.

11

– Так и? – попив кофе, покусав чизкейк, перехожу к сути сама, не дождавшись её от Марка.

А тот оторвавшись от чашки чая, изумлённо вскидывается.

– Ва-а-а, – поставив локти на стол, поддерживает ладонями голову.

– Ты ВСЁ прослушала. А научи меня тоже так мочь? Я вот на разговоре НЕ сосредотачиваться, не могу. Такое полезное умение у тебя. Научи. Ну, научи? – выпрашивает идиото глупость, ведя себя, как ребёнок.

– О чём ты говорил? Не прекратишь дурачиться, встану и уйду, – строю из себя супер серьёзность, а на деле совсем не расположена к этому. Особенно в компании Марка. Почему и не знаю даже.

Надо выяснить на досуге.

– Хорошо. Не сердись, – освещает улыбкой, не хуже прожекторов.

– Повторю заново. Не проблема. А ты пока кофе пей. На час должен вштырить. А потом я тебя, храпака дающую, до дома твоего докину. Не переживай.

– Без тебя решу, что мне делать, – за напускной строгостью, скрываю искренние чувства.

Забота или кажется?!

Ну, какой мажор повезёт девушку до ЕЁ дома?! Скорее воспользуется невменяемым состоянии.

– Хорошо, решительная ромашка. Больше с советами не лезу, – совсем не обижается на грубость Марк, поправляя печатку, всё время сползающую с пальца.

Не по размеру кольцо купил похоже. Или украл…мамочки.

– Давай вкратце, – прошу умоляющее, прекратив терзаться.

Если он – бандит. Он – бандит!

К чему пустые страдания?!

– Время позднее. Старушка Ева вошла в чат. Спать хочу до невозможности.

– Ок, – по-деловому разминает шею кудрявый. Поведя ей влево, вправо.

Не в силах устоять перед обаянием, всё-таки маска снежной королевы слетает. Растягиваю губы в улыбке.

Марк отвечает смешинками в лучистых глазах, ео не долго. Быстро собирается, поглубже вдыхает. И беспощадно обрушивает всю правду:

– Дебильным образом, я умудрился проиграть желание Холодковой. И эта…выдвинула желание. Не согласилась, чтобы я покукорекал под столом, да отпустить меня с миром.

– Дай угадаю. Соблазнить и разбить кому-то сердце? – прихлёбываю вторую чашку кофе.

Специально дозаказала вторую. Одну прикончила.

Теперь нацелилась на другую.

Не стану ведь по-дурацки не следовать совету Марка, корча из себя гордую орлицу.

Уверенна, если в организме не окажется достаточной порции кофеина, не выдержу и усну прямо тут.

Джетлаг ещё. Совсем силушек нет.

– Разбить, – "захватывает" в плен своего вмиг потяжелевшего взгляда парень.

– Тебе!

Еле проглатываю кофе, вставший в горле колом.

– А ты почему так открыто говоришь об этом? – недоумеваю, убрав от себя чашку.

– Это моя вина. Я забылся и не принял во внимание способности Холодковой. Не учёл, что у неё в рукаве может быть припрятано пару тузов. Но ты то точно не должна страдать из-за меня.

– Страдать? В каком смысле?

– Я же такой ох*ренный, Ев, – продолжает давить магнетизмом кучеряха.

– Влюбиться в такого легко. Не хотел ранить тебя. Поэтому и пришёл с повинной.

Встала. Отряхнулась.

– Спасибо за компанию. Пойду.

Марк приподнимает брови.

– Да-а, Ева!

Официантка, возникшая перед "таким ох*ренным", не даёт ему меня настигнуть.

Мажору приходиться задержаться.

– Молодой человек, заплатите, пожалуйста, – отчётливо слышу девушку.

Не останавливаюсь, наоборот включаю первую. И надеюсь, что задержит она его надолго.

– Мы не уходим…потом запл…отойдите… – летит в спину обрывки.

Я у выхода, осталось за ручку дёрнуть и свободна. Но не тут то было – за запястье хватают раньше. Злая, оборачиваюсь.

Герцу п*охеру. Ваще не пугается.

– Ев, я не хочу вести себя, как скотина.

– Поздно, – едко перебиваю.

– Всё это не для меня, – продолжает спокойно, стряхнув яд, капнувший с моего языка на его кеды.

– А ты же многого не понимаешь…

– Многого? Чего, например? – крикливо восклицаю, подперев дверь спиной.

Прямо, как сварливая женушка. Самой не по себе стало.

Посетители «баб Глаши» оборачиваются, но это не волнует ни Марка, ни меня.

– Что ты самовлюбленный нарцисс? "Я такой охренный", – передразниваю.

– Просто шутка. Что ты от меня хочешь?! Я пришёл, чтобы спокойно поговорить. Но не знал, что ледышка была бы и то дружелюбнее. Попытался разрядить обстановку, а ты встаёшь и убегаешь. Сама то себя ведёшь не лучше.

– Отцепись, – вырываю руку.

– Что за привычка дурная – за руки хватать?!

– Не схвати я тебя, – показательно отпустив, Марк вообще убирает руки в карманы. И немного отходит, отдавая личное пространство.

– Ты бы откинув волосы назад, давно бы бежала и возмущённо фыркала.

– Не фыркала бы.

Полный иронии взгляд, красноречивее любых слов.

– Сядь, мы спокойно договорим. Клятвенно заверяю, что больше не буду вести себя, как самовлюблённый нарцисс.

– Зачем мне это?

– Не понимаешь?

– Нет.

– А я тебя переоценил. Думал умнее…

– Всё. Достал, – пытаюсь уйти.

Останавливает, поставив руку между мной дверью.

– Руку убери.

– Не уберу, пока не поговорим.

– Руку убери, – повторяю зло.

– Не…

Сам напросился. Хочу поднять ногу, врезать гаду и уйти. Да дверь внезапно открывается. И я, потеряв опору, заваливаюсь назад.

– Чтоб тебя… – рыкнув, Герц быстро хватает за талию. Ставит прямо. И силком утягивает к столику, позволяя молодой паре пройти вглубь кафе.

Мажор легко подхватывает на руки. И сажает на стул, как малышку.

– Сиди смирно, Ромашкина. Не беси, – мрачно поправляет он чёлку и усаживается теперь уже рядом, заблокировав выход.

Слева – он. Сбоку – окно.

Хм-м. Окно.

– Если только лбом врезаться. Но в этом случае расколошматишь его, а окно останется целым, – иронично хмыкает Марк, замечая к чему я приглядываюсь.

– Хорошо. Что ты хочешь? – сдаюсь, признавая поражение.

– Времени. Пять минут.

– А я переоценила тебя, – копирую сказанные им же слова.

– Оказывается тебе и пяти минут хватит с лихвой.

Намёк в моих слов понял бы даже глухой. Но Марк похоже ещё и слепой.

Выпив свой чай, он усмехается и:

– Она не успокоится. Ты перешла ей дорогу. Если не одурачим, заставив поверить, что я – хуже п*дора и согласен на такое…

– В каком смысле? На что согласен? Разве тебе не нужно лишь влюбить меня и потом бросить?

– Ага. "Лишь влюбить". Три ха-ха, – насмехается Герц.

– Ты не понимаешь на что способна Холодкова, когда её что-то или, в нашем случае, кто-то огорчает, – небольшая пауза.

– Моя задача – переспать с тобой. И выложить хоум-видео, на всеобщее обозрение.

Разом бледнею.

– На. Попей, – протягивает он стакан воды.

Замечает, что ручонки то мои трястись начали, Марк подносит его к моим губам сам. Делаю глоток и на пару секунд прикрываю глаза.

– Ладно неприязнь у неё возникла. Но ТАКОЕ, я чем заслужила?

– А ты не знаешь? – выгибает бровь кудрявый.

– Нет, конечно.

– Романов же её постоянно пытался отвадить. Думаешь, та сцена: «Мы расстаёмся» впервые произошла?

– А-а нет?

– Нет, конечно, – повторяет парень мои слова и точно специально.

Вернул шпильку, что называется.

– Он её бросал по три раза в месяц. Бывало и по шесть. Но Холодкова всегда уговаривала вернуться к ней.

– А в этот раз что? Не удался отменный отс*с?

– Удался, не удался. Но они не сошлись. И королевишна решила – из-за тебя. Она ведь заметила как Романов на тебя смотрит. Вот и взъерепенилась.

– Да как он смотрит?

– Ев. Что ты как маленькая?! Думаешь он всем куртки свои раздаёт?!

– И что? Всего то куртка. Из-за неё эта больная такое придумала? А если бы Романов попросил у меня ручку… – скромно упускаю тот факт, что и сама то её у ватрушки отжала.

– Она бы мне её в глаз воткнула?

– Всё возможно, – на полном серьёзе, пожимает плечами мажор.

– Поэтому я за тобой и бегал. Если не я, она найдёт другого. И не думаю, что другой, будет с тобой так же расшаркиваться.

– Ты сказал, надо предоставить хоум-видео. Что будем его взаправду записывать?

В глазах Марка моментально загораются шаловливые звёздочки.

– А ты хочешь? – поддав хрипотцы в голос, обнаглевший пододвигается ближе.

Настолько, что пришлось упереться ладонью в его грудь, чтобы не соприкоснуться своими губами с его.

– Ага. Жажду. Мечтай больше, – зажимаю двумя пальцами вытянувшиеся в трубочку губы.

И «закатываю» их обратно.

Руку быстро перехватывают. Мешая мне вдоль, чтобы не повадно было, в следующий раз ко мне их «пристраивать», «помусолькать» наглые вареники.

– Понял, понял, больше не буду, – отдавая мне мою длань, усмехается Марк.

– Давай уже ближе к делу, – устало сцедив зевок в кулак, прошу.

– Ближе некуда. Нам либо придумывать план…

– Либо?

– Либо смириться со своей участью и стать добычей Холодковой.

– Ну, такое меня точно не устраивает. План… – веду пальцем по краю чашки.

– Не. Сегодня я точно не в силах что-то дельное предложить. Завтра же у тебя есть пары?

– Завтра вторник. Конечно, есть. Что-то ты, Ев, и правда съезжаешь, – замечает моё состояние Герц.

Вяло ухмыльнувшись, киваю.

– Давай тогда домой, – оплатив счёт, предлагает мажор.

– Ага. Давай. К тебе? – насмешливо хмыкаю.

– К тебе. Адрес называй.

Послушно назвала, едва ворочая языком.

А дальше всё слилось в полудрему. Вроде меня Марк куда-то нёс. Потом кто-то с кем-то ругался.

Меня перетягивали как канат. Но честно, было всё равно. Не будили бы лишь. А в остальном пусть делают, что душе угодно…

***

А утром, сладко потянувшись, я открыла глаза. И уставилась на белый потолок.

– С добрым утром, Ромашкина, – ударяет знакомый голос по нервам.

Резко принимаю сидячее положение.

Не пила же. Что произошло то?

Чего меня так вырубило?!

– Романов? – хрипло шепчу, увидев мажора, флегматично сидящего в кресле. И попивающего что-то из огромной чашки.

Он что? Сидел, смотрел на меня спящую?

И ждал когда я проснусь?

Ма-а-амо-о-очки. Как я попала то сюда? В логово маньячеллы проклятого.

– Проснулась уже?… – не успевает сказать что-то король. По мимике вижу, что хочет.

К нам заглядывает Марк. В одном полотенце, обёрнутом вокруг бёдер.

– Охренел? – тут же подрывается Романов. И насильно выпинывает сопротивляющегося "бойфренда". Вернее, пытается это сделать.

– Да-а что, мать вашу, тут твориться? – взрываюсь. А эти гады всё равно петушиться не прекращают.

– Вы переспали что ли? – догадливо тяну.

И вот это возымело эффект. Они мигом поворачиваются ко мне. И тут полотенце Марка падает вниз.

На всеобщее обозрение предстало полпалки краковской.

– Мл-я-я-я, – вылупляюсь на это "чудо" (зря я так, наверное. Для какой-то девчонки это и правда ЧУДО) и еле сдерживаюсь от нервного смеха.

Как теперь дальше жить и с Герцем общаться?!

Нам же ещё Илонку надо на место поставить.