Текст книги "Возможно (СИ)"
Автор книги: Мика Хьюстон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)
Даже новый проход через Врата.
Тяжело вздохнув, последний житель Ксеркса сделал уверенный шаг вперёд, окончательно сведя к нулю расстояние между ним и постелью, на которой распласталась медленно умирающая Кёртис. После секундного колебания мужчина чуть склонился и, специально выждав момент, когда никто не сумеет быстро кинуться к нему, резко ввёл свою широкую ладонь в живот женщины, от чего все окружающие его люди застыли в немом шоке.
Хоэнхайм и не думал никому ничего объяснять. Он делал только то, что его попросили, а то, что кому-то может не понравится способ выполнения этого желания – спасти Изуми – совсем не касалось мужчину. Ему вообще совсем не хотелось в это ввязываться, ведь чем меньше ценных жертв будет у Отца, тем лучше.
А бывшая Харнет даже уже сумела открыть Врата и прикоснуться к Истине, при этом заплатив достаточно маленькую цену. Последний житель Ксеркса прекрасно знал, что далеко не все отчаянные глупцы возвращались живыми из той стороны Бытия, а отдать несколько внутренних органов – совсем не большая цена за такие знания.
– Ты что творишь?! – зло рыкнул Зик, поддавшись вперёд.
Но его вовремя остановил Жадность, схватив за мускулистые плечи своими ладонями, которые уже были облачены в доспехи из углерода. Всё-таки у обычного человека не было никаких шансов победить в битве с гомункулом, в чьей груди томились в ожидании своей гибели сотни человеческих душ, которые и были энергией для его силы.
Живой философский камень совсем не обращал внимания на то, что творится за его спиной. Он просто молча налаживал кровеносное русло, которое было разрушено в одни миг из-за того, что Истина безжалостно вырвала пару органов, при этом даже не подумав «зашить» разорванные сосуды, из которых выливалась в живот несчастной женщины алая жидкость.
Вернуть полноценную целостность организма Изуми последний житель Ксеркса был не в силах, но немного облегчить её состояние он мог. После его помощи женщина пускай и не сможет родить ребёнка, но не будет мучиться от постоянных болей и нарушенного кровотока, потому что мужчина соединит сосуды таким образом, что никто ничего не заметит, даже сама бывшая Харнет, что с её телом что-то не так.
Он же не волшебник, а человек, пускай и не самый обычный.
Когда всё было закончено, Хоэнхайм вытащил руку из живота Кёртис, после чего пристально всматривался в то место, через которое он исправлял дефекты её тела. Как он и ожидал, и следа не осталось от постороннего вмешательства, кроме не очень сильно бросающегося в глаза шрама. Хотя это была достаточно малая цена за спасённую жизнь.
После этого, задумчиво хмыкнув, мужчина молча покинул комнату, при этом в проходе столкнувшись с Патрисией. Кинув на неё короткий взгляд, живой философский камень уверенным шагом направился на первый этаж.
Говорить со своей гражданской женой на людях совсем не хотелось, да и Элрик сейчас была немного занята: она принесла миску с холодной водой, чтобы делать Изуми примочки. Пока он не появился в доме Кёртисов, это было единственным, чем могла её помочь женщина.
– Спасибо, дорогой, – шёпотом сказала Элрик, не став останавливать мужа.
Хоэнхайм уже не увидел того, как бывшая Харнет резко пришла в себя после его действий и попыталась сразу же принять сидячее положение, отчего её тело пронзила неприятная боль и женщина от этого практически согнулась пополам, обхватив руками живот. Но это были мелочи по сравнению с тем, что ещё пару минут назад она висела на волоске от смерти.
– Что сейчас произошло, чёрт возьми? – недовольно прорычала-прошипела Кёртис, с долей злости осмотрев всех присутствующих.
Зик, не проронив ни слова, сразу же метнулся к своей супруге и обнял её, пытаясь убедить себя самого в том, что женщина здесь, рядом с ним, и больше никуда не исчезнет. Грид же, проведя своего сообщника немного безразличным взглядом, опять сконцентрировался на хозяевах дома, помня, что он должен «охранять» Элриков, ведь неизвестно, что может взбрести в голову этим двум влюблённым.
– Вас папа спас! – громко воскликнул Эдвард.
– Да-да, – закивал Альфонс. – Он ради вас сюда приехал! Представляете?
Скептически осмотрев мальчиков, Изуми нахмурилась, не веря в реальность происходящего. Последнее, что она помнила, были просьбы её супруга в кромешной тьме, чтобы она очнулась, а потом была яркая вспышка, после чего женщина резко открыла глаза.
– Это действительно так, – Патрисия поставила таз с водой на прикроватную тумбочку, после чего положила в него уже немного высохшую тряпку. – Это сложно объяснить, но я постараюсь как можно лучше тебе всё рассказать.
Недоверчиво посмотрев на Элрик, бывшая Харнет неуверенно кивнула. Она, конечно, хотела узнать, что случилось, но в то же время доверять человеку, которого видишь впервые в жизни, было глупо. Ведь кто даст гарантии, что он не соврёт?
Патрисия подошла к Хоэнхайму, который терпеливо ждал её в прихожей у входной двери, только через полчаса. Раньше всё объяснить Кёртис просто не получилось, ведь не каждый человек может поверить во всё, что случилось с небольшой горсткой людей. Да и то, что некоторые из них были искусственно созданы, тоже усложняло ситуацию.
– Я рада тебя видеть, – женщина положила ладонь на левое предплечье живого философского камня, которое лежало на груди поверх правого. – Очень.
– Угу, – мужчина коротко кивнул, так и не найдя в себе силы посмотреть на гражданскую жену. – Я тоже. Прости, но мне уже пора идти. Времени нет вообще.
– Понимаю, – Элрик грустно опустила взгляд. – Удачи. Я и мальчики будем тебя ждать. Всегда.
Самые желанные слова на свете.
На это последний выживший житель Ксеркса не нашёл, что ответить. Разговор действительно вышел слишком скомканным и коротким. Не таким, как видел себе мужчина после трёх долгих лет такого тягостного для него расставания.
Ему действительно не хватало той атмосферы, которая царила в доме Элрик и беззаботного общения с его семьёй. Если бы ему не было нужно закончить всё, что он сам и начал, то мужчина бы ни за что не покинул Ризенбург и продолжил там спокойно жить, как и несколько десятилетий назад, которые сейчас казались такими недосягаемыми.
И желая хоть когда-нибудь вернуть себе то время, когда он был по-настоящему счастлив, Хоэнхайм и отправился в путешествие по стране, оставляя по ней души, которые совсем скоро должны были помочь ему победить Отца.
А если Жадность всё-таки вмешал в это всю его семью, то у живого философского камня нет другого выбора, как смириться с этим и через годик-другой обратиться к сыновьям за помощью. Если они преуспеют в алхимии, то будет намного проще одолеть тех, кто и создал проклинаемый всеми Аместрис.
По крайней мере, если у мальчиков что-то не получится, то Эдварда с Альфонсом будет труднее убить. Ведь они смогут постоять и за себя, и за Патрисию. А остальных гомункулов, как и планировалось с самого начала, возьмёт на себя Грид.
Разве это плохо?
Комментарий к Глава 22. Желание рассказать и услышать
*– город недалеко от Дублиса. Смотри карту в примечаниях.
Подобный момент с сованием Изуми в живот руки Хоэнхайма был в манге, правда, уже под конец истории. Но мне пришлось описать это сейчас для сюжета :)
Color, dolor, tumor, ruber et functio lese. Если вы это поняли, то мы с вами из одной секты :3
С Днём проды 2)
========== Глава 23. Всё близится к началу ==========
Солнечные лучи мягко обнимали своими невидимыми тёплыми руками и дома с немного обшарпанными стенами, и растущую вовсю зелень, и случайных прохожих. Из года в год повторялось одно и то же: на смену снежным зимам, когда люди кутались в тёплую одежду и старались не выходить на улицу, всегда приходило жаркое лето, за которым полупрозрачным шлейфом тянулся целый букет ароматов: запах цветов, сухой земли, свободы, временного счастья и, конечно же, сигаретного дыма.
Хоть Дублис был не намного больше Ризенбурга, но жизнь в этих двух городах отличалась. Первый город не так пострадал от гражданской войны на Востоке, как малая родина Эдварда. И сперва это сильно удивляло и заставляло чувствовать не в своей тарелке. Но замечая, что почти везде люди практически одинаковые, каждый из семейства Элрик немного успокаивался.
Но полностью привыкнуть к новому месту ни у кого из них толком не получилось даже за семь долгих лет, а не слишком частые поездки в родной небольшой, тихий и очень уютный городок были подобны глоткам свежего воздуха. Рвать в один момент связь ни с Винри, ни с бабулей Пинако, ни с кем-то ещё было очень сложно, да и в этом не было особой потребности.
Ведь рано или поздно Отец будет побеждён и всё вернётся на свои места.
Хоть в крупных населённых пунктах и было больше возможностей, молодой человек не сможет променять свою любимую глушь на это. Посему парень хотел поскорее со всем закончить и наконец-то начать нормально спать по ночам, забыв о произошедшем, как о каком-то не имеющем значения кошмаре.
И в очередной раз вырвавшись с тренировок, Эдвард не спеша прогуливался по Дублису, раз за разом поворачивая на новые улицы. Обучение у Изуми и Грида сильно выматывало, и в последнее время он стал задумываться о том, было ли правильным решение уговорить их помочь немного. Ведь эти двое давно перешли ту грань, на которую изначально рассчитывал алхимик, отправляясь в не очень знакомый ему город.
Хоть результат всего произошедшего за долгие годы можно было увидеть уже сейчас, сильные нагрузки ему всё равно не нравились. Эдвард хотел как можно больше времени проводить со своей семьёй, но гомункул и бывшая Харнет не давали ему этого делать, практически всегда «вдалбливали» в его голову знания, как говорили они. И поэтому молодой человек начинал иногда сбегать с уроков, которые достаточно утомляли.
Если бы не это, то парень просто бы не выдержал. У каждого есть свой предел и алхимику было жизненно необходимо отдохнуть хотя бы пару часов, чтобы потом опять вернуться к учёбе. А бесцельные прогулки по городу помогали хотя бы ненадолго забыть обо всём на свете, при этом неплохо отдыхая.
Снова завернув на новую улицу, Элрик спрятал руки в карманы своих чёрных брюк. Он уже и не помнил, когда появилась эта бессмысленная привычка. Наверное, молодой человек просто стал повторять за Гридом, который тоже так делал. А потом всё как-то приелось и стало неотъемлемой частью жизни.
Совсем не обращая внимания на начавшие сгущаться и двигаться тени, алхимик уверенным шагом ступал по достаточно узкому переулку, которых в Дублисе было предостаточно. Ему сейчас просто было не до этого, ведь человек никогда не начнёт думать о плохом, пока не столкнётся с ним лоб в лоб.
Бросив короткий взгляд на проходящего рядом военного в голубой форме, Эдвард решил не покидать своих мыслей и продолжить гулять по городу. Таких людей, как этот темноволосый мужчина, в Аместрисе было настолько много, что к ним уже давно успели привыкнуть все гражданские и относились к ним, как к должному.
Хоть так и не должно было быть.
Наверное, они бы так и разошлись, не увидев друг в друге ничего интересного, если бы не внезапно появившиеся из-под основания стен близлежащих домов, созданных из неестественно чёрных теней, которые начали атаковать двух ни в чём неповинных людей.
От неожиданности Элрик громко вскрикнул и инстинктивно отскочил в сторону, не слишком-то и задумываясь о своих действиях. Сейчас, в первые секунды после нападения, ему вполне хватит одних инстинктов, чтобы выжить.
Вновь посмотрев на незнакомца, стоящего в полутора метрах от него, молодой человек нахмурился. Только сейчас он понял, что этот военный кажется ему смутно знакомым, а белые перчатки с нанесённым на них красным узором не вызывали ничего, кроме подозрений и ничем необоснованного волнения.
– Беги, – скомандовал незнакомец с погонами полковника. – Я сам справлюсь.
– Ну уж нет, – не-Стальной сжал в кармане небольшие листки бумаги, от чего те немного помялись. – Ты просто так от меня не отделаешься.
Из-за того, что он в реальности не проходил через Врата, Элрик не мог использовать алхимию без круга, посему ему приходилось выкручивать. Например, всё время таскать с собой белые клочки с нарисованными на них знаками. Только вот сейчас парень не был до конца уверен, что это поможет против гомункула.
Он прекрасно помнил все рассказы Жадности о его старшем брате, чьё тело было создано из тени. И в том, что именно он сейчас напал на него, молодой человек был уверен. Ведь кто же это мог быть, если не славноизвестный Гордыня? Но и сдаваться тоже было нельзя.
Если Эдвард так поступит, то не сможет получить даже малейшего шанса сбежать, а другой возможности выжить в сложившейся ситуации просто не существовало. Посему необходимо сделать всё возможное, чтобы ненадолго вывести Прайда из равновесия и укрыться в «Гнезде Дьявола», в котором находится Грид со своими химерами.
Когда молодой человек уже был готов атаковать, смутно знакомый мужчина уже успел щёлкнуть пальцами. В ту же секунду небольшой переулок окутал такой сильный жар, с которым парню ещё никогда не доводилось сталкиваться. Закрывая своё лицо от пламени, он и не заметил, как сгорели его драгоценные листики с небольшими кругами преобразования.
– Да вашу мать, – тихо пробурчал себе под нос юный алхимик.
После того, как температура воздуха немного приблизилась к норме, Элрик смог открыть глаза и немного осмотреться, при этом с удивлением про себя отмечая, что уже нет ни одного факта, свидетельствующего о том, что рядом находится один из семерых гомункулов. И вряд ли на Гордыню так повлиял огонь.
– Мелкий, что это за фигня была? – почти сразу приказным тоном спросил военный.
То, что он догадался, что что-то здесь неладно, было понятно даже такому ребёнку, как не-Стальной. Учитывая, что парень практически не удивился появлению странной тени, можно было с лёгкостью догадаться о, как минимум, его связи с ней. Ну, или ещё о чём-нибудь.
– Не важно, – Эдвард отмахнулся, недовольно посмотрев на пепел от своих листов. – А ты лучше сваливай. Или здесь работаешь?
Подвергать опасности человека, которые не имеет никакого отношения ни к гомункулам, ни к чему-то ещё, совсем не хотелось. Уж пусть лучше этот мужчина продолжает жить своей привычной жизнью, а другие люди сами со всем разберутся.
– Я из Ист-Сити, – коротко ответил полковник. – Меня просто послали сюда вместе с…
После сказанных слов смутно знакомого человека как током прошибло. Он, вспомнив о чём-то важном, сразу побежал прочь, ничего толком не объяснив Эдварду, который так и остался стоять на месте, но уже спустя секунду умчался за ним.
Упустить из виду этого мужчину парень не мог.
***
Ласт уже давно привыкла к тому, что один из её многочисленных братьев появляется иногда слишком неожиданно, чтобы к этому подготовиться. Но привыкнуть всё-таки возможно, посему она ни капельки не удивилась, когда тени в убежище Отца стали принимать достаточно чёткие контуры, создавая тело.
– Опять он здесь, – недовольно пробурчал себе под нос Энви, сидящий рядом с сестрой за огромным столом в библиотеке.
Женщина ничего ему не ответила. Желанием спасать этого придурка от уместного сейчас гнева Прайда она совсем не горела желанием, да и портить отношения со страшим гомункулом сейчас было бессмысленно. Ведь лучше избавиться от болтливого придурка, которому быстро создадут замену, чем умереть самой.
– Тебе, кстати, тоже нагретое место покидать не хочется, – достаточно холодно хихикнул Гордыня.
Именно после этих слов своего любимого брата Похоть довольно улыбнулась, тем самым показывая свою благосклонность к нему. Каждый держится за своё место в обществе, как может. Цель же оправдывает средства, не так ли?
– Ты слишком умный для ребёнка, – Зависть криво оскалился.
Не желая продолжать выслушивать всё это, Ласт быстро поднялась на ноги и, с хлопком закрыв свою книгу, с силой положила её на стол, тем самым привлекая к себе внимание и заставляя всех присутствующих ненадолго замолчать.
– Хватит! – скомандовала женщина. – Или выясняете отношения где-то ещё. Я вас терплю совсем не для этого.
И Энви, и Прайд поняли, к чему клонила их сестра.
– Один из сыновей Хоэнхайма в Дублисе, – сухо сообщил Гордыня, окинув своих родственников недовольным взглядом. – Там же, где и Кёртис.
– Думаешь, это связано? – Зависть нахмурился.
Подобное было вполне реально, если учесть то, что последний житель Ксеркса давно имел зуб на Отца. Кто же знает, что он задумал вместе со своими двумя отпрысками? Вдруг мужчина решил со своими малолетними отпрысками использовать кандидатов в ценные жертвы, чтобы нарушить планы самого первого гомункула?
– Кто его знает, – задумчиво хмыкнул Прайд, наклонив голову немного в бок. – Он на всё способен. А ещё когда я прощупывал почву, Огненный решил заступиться за старшего. Лучше хотя бы мелких убить, пока они ничего не начали делать.
– Ты прав, – Ласт практически сразу согласилась. А ещё нужно что-то сделать с Мустангом, а то вдруг они споются? Терять кандидата в ценные жертвы совсем не в нашу пользу.
Сев обратно на мягкое кресло, которое «принадлежало» ей с незапамятных времён, женщина вновь осмотрела своих собеседников. Она прекрасно знала, сколько сил и времени уходит на то, чтобы найти нового человека, который бы мог открыть Врата в назначенный день.
И поэтому, когда до достижения цели Отца оставалось совсем немного, никто из его детей не имел права разбрасываться столь ценными вещами. Проще было ненадолго разделить Роя и одного из сыновей Хоэнхайма, чем начинать всё по-новой.
Довольно ухмыльнувшись, на этот раз уже Энви встал из-за стола, опираясь о шершавую деревянную поверхность худыми ладонями и с задором осматривая своих брата и сестру. Подобное поведение не сулило ничего хорошего.
– Это я беру на себя! – гордо сообщил Зависть.
– Уверен, что хочешь этого? – недоверчиво сощурилась Похоть, не сводя скептического взгляда с брата.
– Да что может пойти не так с ребёнком? Старшему сейчас сколько? Лет шестнадцать, не больше? Ты думаешь, он сравниться со мной? – произнося последние слова, искусственный человек уже выходил из библиотеки.
Наблюдая за ним, про себя Ласт отметила, что он последний идиот, так и не решив высказать свои мысли вслух. Только последний тупица решит бросится в бой с кем-то, до конца во всём не разобравшись. Хоэнхайм же мог натаскать своих отпрысков, чтобы те могли дать достойный отпор противникам.
А Энви об этом даже не думал.
***
Помогая Изуми по дому, Патрисия могла хотя бы ненадолго вернуться в свой родной Ризенбург, пускай и в мыслях. Ей этого ужасно не хватало в последнее время, но и наверстать упущенное не представлялось возможным. К сожалению.
Поэтому женщина пыталась найти любую отдушину, чтобы ненадолго перестать изводить себя о том, как бы сложилась её судьба, останься она в до боли знакомой глуши, уже давно ставшей неотъемлемой частью её искалеченной души.
Радовало только одно: Грид не часто появлялся в доме Кёртисов, да и то чаще всего посылал кого-то из своих химер, отчего Элрик могла слегка расслабиться и продолжить общаться с Изуми, у которой она жила последние семь лет со своими сыновьями.
Встречаться с искусственным человеком, в чьё существование с трудом верилось до сих пор, женщина боялась. Она не могла с точностью сказать, что мужчина может выкинуть в следующую секунду, да и то, что его цели были секретом для всех, кроме нескольких живых существ во всём мире, немного напрягало.
Становиться очередной жертвой на пути Жадности было, по меньшей мере, неразумно. Патрисия не для этого все эти годы мирилась с не самой приятной и сладкой правдой, чтобы из-за владельца «Гнезда Дьявола» лишиться всего, что у неё было.
Да и Хоэнхайм несколько раз говорил, что гомункулу лучше не доверять на сто процентов.
Посему женщина хотела, чтобы этот конфликт с Отцом поскорее закончился. Тогда она сможет перестать всё время волноваться и за своих сыновей, и за гражданского мужа, которые могут погибнуть в любой момент. А ещё раз и навсегда забыть о существовании Грида, которому никогда не будет суждено хоть немного понравиться ей.
Помогая Изуми убираться в гостиной, Патрисия развлекала себя беззаботными разговорами с хозяйкой дома, иначе работа была бы очень скучной. И осознание, что собеседница её принимала, в некой степени радовало, ведь это некая гарантия того, что она может прожить в обители бывшей Харнет до конца всего.
– А ты видела других гомункулов? – Кёртис перевела на свою новую подругу слегка заинтересованный взгляд.
После этих слов Элрик в одно мгновение помрачнела, при этом совершенно случайно резко дёрнув веником, отчего тот с характерным звуком ударился о мягкую оббивку дивана. Думать о искусственных людях, созданных Отцом, совсем не хотелось. Они принесли в её жизнь слишком много боли и страданий.
– Пока ещё нет, – с трудом скрывая своё недовольство, ответила Патрисия. – Да и не горю желанием. Я слышала о них слишком много, чтобы хотеть этого.
– А Грид?
Подобный вопрос Изуми не вызвал у женщины ничего, кроме лёгкой полуусмешки. Хоэнхайм ни раз рассказывал ей обо всех детях своего старого знакомого, а потом эту информацию дополнил новыми фактами Жадность.
И контактировать с кем-то, кроме последнего, из искусственных людей ей не очень-то хотелось, ведь только с ним у неё есть хоть какой-то шанс выжить, когда всё закончится, заключив с мужчиной взаимовыгодный контракт.
– Он хотя бы не убьёт меня просто так, – коротко ответила Патрисия.
– Уверена? – Кёртис нахмурилась.
Задумавшись, Элрик слабо и чуть неуверенно кивнула. Надеяться на порядочность и честность гомункула было слишком глупо даже для представительницы слабого пола, поэтому она рассчитывала только на то, что им удастся договориться.
Ведь существо с таким именем хоть ради своей выгоды должно пойти на некоторые уступки.
– На все сто, – после затянувшейся паузы прозвучал ответ.
Уже ставшим привычным движением заправив каштановую прядь волос за ухо, Патрисия опять вернулась к работе. Продолжать неприятный ей разговор женщина не горела желанием, поэтому молча подметала пол, при этом изредка бросая косые взгляды на хозяйку дома. К счастью, здоровое тело позволяло ей не сидеть на шее у других.
========== Глава 24. Времени остаётся меньше ==========
Беготня за мужчиной с погонами полковника сильно выматывала и заставляла задуматься о том, чтобы немного больше внимания уделить физической подготовке, а не алхимии, законы которой заставляли буквально зубрить Изуми и Грид.
Сейчас Эдвард отчётливо понимал, что смутно знакомый ему человек находится в намного лучшей физической форме, чем он. И от этого становилось слегка обидно. Молодой человек никогда не хотел уступать никому и ни в чём. Тем более людям, которых он никак не может толком припомнить.
Когда после достаточно длительной и выматывающей пробежки военный в очередной раз завернул за угол нового дома и резко остановился, парень про себя стал невероятно сильно ликовать, при этом не сдержав довольной улыбки, хотя сейчас это было совсем не на руку: ведь кто знает, как отреагирует тот мужчина?
Окинув то место, в котором он оказался, заинтересованным взглядом, Элрик задержал внимание на полковнике, стоящем рядом со светловолосой девушкой, которая тоже была одета в военную форму Аместриса. Она тоже показалась ему почему-то очень знакомой, хотя молодой человек толком не мог вспомнить, где он её видел.
Эдвард всеми силами пытался понять, где он мог видеть этих двоих людей до сегодняшнего дня. Их встреча, конечно, могла произойти в многолюдном Дублисе (свой родной Ризенбург он даже не рассматривал ввиду того, что в маленьких городах все друг друга знают слишком хорошо), но это вызывало какой-то непонятный протест внутри самого парня, заставляя сомневаться в правдивости такой версии.
Молодому человеку казалось, что их первая встреча произошла в совсем другом месте. В до боли знакомом и близком сердцу… Только вот ничего подобного в реальности пока ещё никогда не происходило.
Тогда, может, всё дело в одном единственном сне?
Отогнав от себя эти мысли, юный алхимик сконцентрировался на этих двух людях, пытаясь рассмотреть как можно больше деталей, надеясь на то, что это в ближайшем времени поможет ему всё вспомнить.
– Лиз, ты как? – мужчина с погонами полковника крепко сжал плечо девушки, с плохо скрываемым волнением всматриваясь в её лицо.
Младший лейтенант явно удивилась такому поведению своего старого знакомого и широко распахнула свои карие глаза, желая хоть немного понять, что сейчас происходит. Элрик, наблюдая за всем этим, про себя отметил, что блондинка рассчитывала совсем не на такой исход событий, когда отпускала своего, видимо, напарника одного.
– Нормально, – слегка осипшим голосом ответила девушка, с долей страха смотря на своего собеседника, готовясь к самому худшему. – А что случилось?
Услышав этот вопрос, который в сложившейся ситуации был вполне логичен, парень нахмурился, не в силах отвести пристального взгляда от этой странной парочки. Он прекрасно понимал, что младшему лейтенанту лучше не рассказывать о мимолётной стычке с одним из гомункулов, а ещё молодой человек хотел придумать, что же придумает в своё оправдание его коллега по науке.
Сейчас Эдварду было лучше помалкивать, ведь ещё неизвестно, как отреагируют на его слова эти смутно знакомые люди. А лишние проблемы ему были совсем не нужны. Тем более, пока конфликт с Отцом не исчерпал себя, в него лучше не впутывать людей, у которых есть хоть малейший шанс на спокойную и мирную жизнь.
– Да ничего особенного, – отмахнулся полковник, при этом с облегчением вздохнув. – Забудь.
Наблюдая за этой ситуацией, парень отмечал про себя, что у мужчины достаточно плохо получается скрывать свои истинные эмоции, пускай он этого и очень хотел. И это не вызывало у молодого человека ничего, кроме почему-то до боли привычной насмешки и желания подшутить.
Будто подобное происходило уже не раз…
Когда Элрик прокручивал в голове ужасно знакомые ощущения, его вдруг осенило. Он неожиданно даже для самого себя вспомнил, где видел этих двоих военных. К сожалению, та встреча произошла совсем не в реальности, а во сне, который приснился ему около десяти долгих лет назад.
Рой Мустанг и Лиза Хоукай… Люди, которые прибыли когда-то в Ризенбург, чтобы поговорить с одним алхимиком, о котором много слышали и читали, но вместо этого нашли двух детей с искалеченными душами и телами.
Но сейчас алхимика волновало совсем не то, какие картины когда-то давно нарисовало его тогда ещё детское сознание. То, что он стал забывать своё столь яркое видение, однозначно пугало. Подобное казалось априори невозможным, но на деле всё оказалось совсем иначе.
Вместо того, чтобы исправить все свои ошибки, допущенные там, Эдвард с трудом вспоминал тех людей, которые сыграли в его альтернативной жизни огромную роль. И это было однозначно неправильным. Ведь после того, как молодой человек узнал столько всего, он просто забывает всё, что только возможно.
И разве это правильно?
– Хорошо, – снайпер слабо кивнула, после чего кинула косой и пристальный взгляд на юного алхимика.
Парень, осознав, что может идти, уверенно развернулся и пошёл прочь. Если честно, то он не видел больше смысла находиться здесь. От Прайда Элрик сумел скрыться, Мустанга и Хоукай вспомнил. Зачем бессмысленно стоять на одном месте, если можно погулять?
Да и его свободное время было весьма ограничено, поэтому тратить его в пустую как-то не хотелось. Ещё полковник с младшим лейтенантом могут в любой момент начать задавать неудобные вопросы, которых хотелось избежать.
Но скрыться молодому человеку не дали: Рой почти сразу положил свою руку, до сих пор облачённую в белую перчатку с красным узором, на плечо «нового» знакомого и слегка дёрнул его на себя, тем самым давая понять, что ему стоит остановиться.
– Куда это ты намылился? – недовольно поинтересовался Мустанг, слегка наклонив голову влево.
Зло чертыхнувшись, молодой человек слегка обернулся, окинув при этом недовольным взглядом полковника. Понимать Огненного и входить в его положение не очень-то хотелось. Наверное, у него сейчас вместе с Лизой достаточно спокойная и тихая жизнь. Такая, о которой они всегда мечтали в сне парня.
И рушить это совсем не хотелось.
– Надо, – фыркнул Эдвард. – Отпусти, – и дёрнул плечом, от чего ладонь Роя соскользнула сама собой.
–Ты никуда не уйдёшь, пока всё не расскажешь про того… – Мустанг пытался подобрать нужное слово, чтобы охарактеризовать Гордыню. – Ну, ты понял.
Тяжело вздохнув, парень про себя отметил, что мужчина был в реальности точно таким же, как и в том давнем сне. И хоть в действительности много чего было по-другому, но некоторые люди (в том числе и искусственные) оставались прежними.
И это отчасти радовало.
– Уверен, что хочешь этого? – со слабо выраженным волнением в голосе уточнил парень.
– Да! – без малейшей тени сомнения практически сразу ответил Рой.
Он поступил так же, как и в том сне.
Укоризненно покачав головой, Эдвард устало вздохнул и немного отвёл взгляд. Он думал, как будет лучше всё объяснить и Огненному, и Лизе. Если он объявит им о существовании гомункулов без доказательств, то никто – в том числе и эти двое – ни за что ему не поверит.
Видимо, у него остаётся только один-единственный вариант…
– Хорошо, – наконец согласился молодой человек. – Тогда идём к одному человеку. Я тебе всё наглядно покажу.
Хоть Грида было не сравнить с тем искусственным человеком, который напал на него сегодня, так всё объяснить и Мустангу, и Хоукай будет намного проще. Ведь они собственными глазами увидят существо, у которого вместо сердца в груди философский камень.
***
Жадность никогда не горел желанием общаться с Хоэнхаймом, который не вызывал у него ничего, кроме пустого безразличия. Точнее, не видел в этом особого смысла, если бы у них не было пары общих целей, которых в одиночку достичь невозможно.
У гомункула не было ни капли благодарности к последнему жителю Ксеркса за то, что тот когда-то помог ему покинуть убежище Отца с минимальными потерями, при этом прихватив несколько философских камней в качестве моральной коспенсации и в последующем разделением пополам.
Он привычно относился к этому поступку, как к чему-то должному. Ему почему-то казалось, что именно так всё и должно было быть. Ведь все живые существа рано или поздно должны склонить свои головы перед Гридом и признать его своим правителем.
От своей сущности невозможно уйти.
А то, что Хоэнхайм стал требовать того, чтобы владелец «Гнезда Дьявола» помогал ему в подоготовке всего необходимого для победы над первым гомункулом, а при этим ещё присматривал за слабой, никчёмной женщиной и двумя несносными детьми, ужасно раздражало.
