Текст книги "Книга IV: Алый Завет(СИ)"

Автор книги: Михаил Злобин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

– Ах, вот оно что… – Дивита позволила себе ядовито улыбнуться. – Так ты всего лишь ревнуешь?

Как только это стало очевидно для аристократки, злость на соперницу тут же испарилась. Да, Астра всегда славилась скверным характером и быстрым языком, который сильно опережает ее разум, и сейчас, по сути, только лишний раз это подтвердила. Но самое главное, эта рыжеволосая дурочка не годилась ей в конкурентки. Совершенно ни в чем. Так и к чему тогда на нее обижаться?

– Это жизнь, дорогуша, – насмешливо фыркнула Линни. – И свое место в ней нужно отвоевывать. Счастливо оставаться…

Блондинка развернулась и побрела прочь, держа голову гордо поднятой. Что бы сейчас не ляпнула Персус, этим она только унизит себя саму. Потому что Линнея уже чувствовала себя победительницей, и не в силах оппонентки было это убеждение поколебать.

– Стой, потаскуха! – Раздалось вслед, но молодая Дивита даже не подумала сбавить шага. Больно много чести, ввязываться в перепалку с этой полоумной… – Я с тобой не закончила!

Когда позади сквозь шум дождя донесся шорох извлекаемой из ножен стали, Линни поняла, что сильно недооценила степень безумства своей соперницы. Девушка нырнула вперед и пригнулась, опасаясь удара в спину, а заодно и сама выхватила шпагу, всегда висящую у нее на поясе.

– Никогда не поворачивайся ко мне спиной, Дивита, пока я с тобой разговариваю! – Рассерженной кошкой прошипела Астра.

– Ты слишком высокого о себе мнения! – Не осталась в долгу Линнея, покачивая клинком. – И, кажется, мне стоит указать тебе твое истинное место!

– Это будет несколько сложнее, чем просто раздвигать ноги, так что вряд ли у тебя получится!

Сразу же после этого, не давая противнице времени подумать над ответом, Персус нанесла размашистый горизонтальный удар. Линни приняла его лезвием толстой шпаги, одновременно взывая к Искре, а потом контратаковала сама. Однако рыжая бестия как-то уж слишком легко ушла от ее ответного выпада…

Дивита, не горящая большим желанием рисковать, тут же сконцентрировала энергию Анима Игнис на своем теле, укрепляя кожу. А то не хватало еще покалечиться в глупой уличной драке с какой-то ревнивой идиоткой. И, судя по тому, как зашипели падающие с неба капли, соприкасаясь с клинком чужой спады, Астра тоже напитала оружие силой души.

Звон стали и злое пыхтение носились по безлюдному переулку, отражаясь от стен домов. Но жители первого кольца оказались слишком изнеженными, чтобы покидать свои жилища в такую скверную погоду. А потому не находилось тех, кто мог бы остановить эту бессмысленную схватку.

Линнея увернулась от молниеносного укола в бедро, но тут же пропустила последовавший за ним рубящий удар по плечу. В целом, ничего серьезного, укрепленная кожа выдержала, а энергия Искры сожгла враждебную силу стихии воды, не позволив той навредить внутренним течениям организма. Но… Ворган и его последователи! С каких пор эта несносная девчонка стала такой резкой?! Нет, Астра, конечно, и раньше неплохо управлялась со своей длинной спадой, но ведь и Линнея умела фехтовать ничуть не хуже! Но почему-то сейчас их уровни владения клинком сильно уж отличались. Причем, разница была явно в пользу рыжеволосой смутьянки.

Заблокировав лезвие спады соперницы своей витой гардой, Дивита попыталась немного сократить дистанцию и засадить завистливой дуре ногой в живот. Однако Астра не растерялась и успела перехватить ее ступню. Рывок вверх, и Линни рухнула на спину, сбивая себе дыхание. Внезапно на девушку накатила такая усталость и безразличие, что захотелось закрыть глаза и послать всю эту суету к дьяволу. Но разум все-таки взял верх над разленившейся плотью, и блондинка проворно откатилась с возможной линии атаки. И, кстати, весьма вовремя, потому что неугомонная Персус тут же попыталась пришпилить аристократку к мостовой колющим выпадом.

Да что, Небесная Тысяча, с ней не так?! Она что, собирается биться насмерть?! Та непреклонность и безжалостность, с которой атаковала Астра, породили в душе Линни ледяной страх. И он придал ей достаточное количество сил, чтобы не только отразить последующие три удара, от которых вибрация проходила по всему клинку, но еще и вернуться в вертикальное положение, поднявшись на ноги.

Осознавая, что их ссора перешла уже на какой-то новый уровень, граничащий с непримиримой ненавистью, Линнея тоже перестала щадить свою оппонентку. Она принялась остервенело штурмовать защиту Персус, умело орудуя шпагой. Из-за того, что оружие у Дивита было значительно легче и тоньше, то у рыжей стервы не всегда получалось успеть отбить его своим обоюдоострым мечом. Однако противница с лихвой компенсировала этот недостаток проворными уклонениями и элегантными уходами с линии атаки. У Линни так и не получилось ни единого раза достать вертлявую соперницу.

Несмотря на то, что блондинка, как ей казалось, выкладывалась на полную, Астра всегда оказывалась на полшага впереди, но и сама Персус так же не могла пробиться сквозь ее защиту. Точку в этом противостоянии могла поставить только чья-нибудь ошибка, и Леннея искренне надеялась, что не она ее совершит…

И тут, словно в насмешку над ее самонадеянностью, противница многократно усилила свой натиск. Тяжелый клинок проносился в опасной близости, с гудением и шипением разрезая воздух. Молодой Дивита приходилось буквально выворачивать суставы, чтобы избегать встречи с опасным острием, накачанным враждебной энергией. Но тут Персус преподнесла ей очередной крайне неприятный сюрприз.

Поставив свой клинок параллельно земле, рыжеволосая разорвала дистанцию, замерла на короткое мгновение, а потом резко взмахнула спадой. Сперва Линни не поняла, в чем смысл этой манипуляции, но когда разогретые до кипения капли воды с чужого лезвия долетели до лица…

Зажмурившись и отшатнувшись от неожиданности, блондинка подарила Астре слишком большую свободу действия. И в следующее мгновение Линни поплатилась за это. Рыжая молния просто снесла ее с ног, а чужеродная сила воды, вломившаяся в тело Дивита, навела полный бардак в разуме. Светловолосая аристократка, влетев в стену, выронила из вмиг ослабевшей руки шпагу. А затем, потеряв координацию, ощутила, как ее ослабевшие ноги подгибаются, а сама она медленно сползает вниз.

Наблюдая затуманенным взглядом за неумолимо надвигающейся противницей, Линни попыталась заставить себя подняться, но конечности отказались слушаться ее. Персус же шла вперед, с явно враждебными намерениями, и блондинку снова обуял страх. На этот раз уже удушающий и парализующий…

– Астра, не надо… – прошептала Дивита, словно зачарованная глядя на хищное острие спады. – Ты победила, успокойся!

Рыжеволосая аристократка будто бы и не слышала ее, приближаясь практически в упор. Затем она подняла клинок, уперла его в живот своей противнице и принялась давить, стараясь прожать укрепленную Искрой кожу.

То, с каким хладнокровием и расчетливостью она это проделывала, заставляло сердце Линнеи судорожно трепетать, пропуская удары. Теперь на смену страху пришел уже настоящий ужас…

– Прекрати-и-и! – В приступе острой паники закричала блондинка, очень желая, чтобы на улице появился хоть кто-нибудь. – Перестань! Прошу, Астра, не делай этого!

Линни пыталась голыми руками хвататься за напитанное энергией Анима Игнис лезвие, но добилась только того, что ее замутило еще сильнее. К горлу подкатил комок тошноты, толкая впереди себя смрадный дух выпитой огненной воды, и Дивита утратила контроль над своей Искрой…

Тяжелый клинок проник в лишившуюся защиты плоть легко, как в упругое желе. Линнея, видя как кровь толчками начинает вырваться из широкого разреза, попыталась закричать, но смогла лишь тихо всхлипнуть и завалилась на бок. Острая боль, пронзившая все тело, сковала ее, и теперь девушка не могла даже пошевелить рукой, чтобы прикрыть ладонью страшную рану.

Раздавшиеся поблизости удаляющиеся шаги подсказали истекающей кровью Дивита, что противница просто ушла, оставив ее умирать на холодном камне. Однако от осознания того, что все уже позади, стало как-то даже немного легче. Может быть, она сумеет доползти туда, где ей окажут помощь…

Вот только воплотиться этому замыслу в жизнь оказалось не суждено. Не сделав ни единого движения, блондинка погрузилась в глубины болезненного бреда, сумбурные видения которого демонстрировали ей картины знакомых улиц и домов. Ей казалось, что она ковыляла, согнувшись в три погибели. Держалась за стену, падала, поднималась и снова брела. Однако когда в следующий раз девушка распахнула глаза, то поняла, что все еще лежит на том же самом месте, где ее и бросила Персус…

Вот только сейчас под ее головой оказался не мокрый камень, а что-то теплое и мягкое. Нечто такое, от чего повеяло уютом и умиротворением. А в следующее мгновение по ее светлым слипшимся от воды волосам ласково пробежалась чья-то горячая ладонь.

– Дан… мар… – с трудом выдохнула аристократка, тщетно пытаясь отогнать подступающий мрак. – Это ты?

– Я, Линни… – донеслось в ответ. И от сердца сразу же отлегло. По крайней мере, он будет с ней, когда она испустит свой последний вздох…

Почему-то сейчас это показалось Дивита особенно важным. Она уже успела смириться с тем, что умирает, и не питала никаких глупых надежд на этот счет. Такую рану никому не под силу исцелить… это известно всякому воину. Поэтому девушка просто наслаждалась стремительно текущими мгновениями уходящей жизни, внутренне радуясь, что не осталась совсем одна.

– Прости меня, Линни, – тихо сказала темнота. – Прости, если сможешь…

– Глупенький, – аристократка улыбнулась из последних сил, – я вовсе не держу… на тебя никакой обиды.

Мрак вздохнул, пытаясь сказать что-то еще, но Линнея болезненно застонала, невольно перебив его.

– Давай… давай просто помолчим, Данмар? – Попросила она. – Я так хочу спать…

– Как скажешь, моя домина, – последовал ответ. – Ты можешь спать на моих руках сколько угодно. А дождь будет петь для тебя колыбельную. Тебе ведь нравится его шепот?

– Да… он успокаивает меня… теперь мне совсем не страшно… А ты мог бы взять меня за руку?

– Конечно…

Линни ощутила, как ее остывающих пальцев коснулось что-то нежное и теплое. Такое родное, что становилось непонятно, как она вообще могла жить без него все эти годы.

– Спасибо, Данмар… этим ве… чером я не сказала тебе… но скажу сейчас…

Блондинка попыталась сделать вдох поглубже, чтобы наконец уже признаться в том, в чем хотела, но грудь поднималась так неохотно, что захватывала совсем мало воздуха. Наверное, смерть подобралась совсем близко… и девушке следовало бы поторопиться.

– Данмар… я тебя… лю…

Договорить Линнея не успела, потому что непроглядный могильный мрак затушил слабенький огонек ее сознания. Она словно рухнула в целое море густых чернил, которое глушило все звуки вокруг, и медленно пошла к недосягаемому для живых людей дну. И даже тихая песня дождя перестала быть слышной. Единственное, что она еще чувствовала, так это тепло чужой ладони на своей руке. И от этого ощущения на ее бледнеющие пухлые губы наползла счастливая беззаботная улыбка. Самая последняя в этой жизни…

Глава 9

На тризну по Линнее я прибыл вместе с Таасимом и целой армией солдат рода Атерна. Их присутствие было нужно чтобы прикрыть меня, если вдруг люди наместника сюда наведаются. Хотя, не думаю, что им хватит на это духу. Высокородные вполне могут оскорбиться на такую грубость с их стороны. Но, помимо этого, такой ход должен показать всему аристократическому обществу, что мои отношения с сильнейшей семьей Махи наладились. И тогда момент, когда я покажусь с гербом вечности на груди, не станет для них большой неожиданностью. Скорее, они понятливо покивают головами, и сделают выводы, будто Атерна решили-таки, что с таким перспективным юношей будет выгоднее дружить, а не враждовать.

Но это все будет потом. Сейчас же я просто хотел проститься с девушкой, которую знал совсем недолго. Видимо, все-таки жизнь в человеческом теле дает о себе знать. Гормоны, эмоции и не по возрасту развитая Искра бушуют в подрастающем Данмаре, и это не может не оставить след на моем разуме. Все-таки, плоть тоже способна влиять на дух, как бы я не старался себя от этого оградить.

Прощание проходило в храме Воргана, расположенном в третьем кольце городских стен. И несмотря на такую удаленность от центра, проводить молодую аристократку в свой последний путь пожаловало поистине огромное количество народу. Вот мелькнула пара смутно знакомых лиц ублюдков, пытавшихся избить меня в Дивинатории. И сегодня они, как ожидалось, старательно прятали глаза, лишь бы не встречаться со мной взглядами. Вот показался в отдалении хмурый Йеро Эстуан, облаченный в послушнические одежды Ордена. Возле колонн о чем-то беседовал со жрецом Великого Стража глава рода Элем. Где-то вдалеке мелькнула короткостриженая макушка Зокрита Иматирос. На короткий миг я заметил и надутого Беота Имаго, с которым сцепился в словесной перепалке на торжестве в честь приема новых Аколитов. А в одном из проходов мы столкнулись с подружкой Астры Махарой Фортем, сделавшей вид, что мы незнакомы. В общем, тут собрались представители практически всех семей Махи. И сейчас вся эта орава выстраивалась в длинные очереди, чтобы выразить свои соболезнования братьям покойной.

Странно это всё. Насколько беспринципным и жестоким был при жизни Хоурай, настолько же его дети оказались честны и открыты. Конечно, с моим суждением согласились бы далеко не все, но я все же нашел ключик к каждому из них. А потому с моей колокольни все виделось именно так. И, должен признаться, подобные рассуждения натолкнули меня на мысли, что сейчас я как никогда сильно похожу на настоящего демона, играющего с чужими чувствами. Понимать это было по-настоящему погано и мерзко, но вполне достойно слуги Дьявола. Я с самого первого дня в новом мире ощущал себя шахматистом, переставляющим по доске фигуры. Вот только вместо кусочков лакированного дерева в моих руках оказывались живые люди. И чтобы пешка пошла в нужную сторону, мне приходилось отыскивать у нее слабые места. Каждый ход – чья-то загубленная судьба, а каждый гамбит – чья-то смерть.

Собственно, чем-то очень похожим я занимался и в прошлой жизни. Вот только тогда у меня было оправдание в виде благой цели. А сейчас что? Только страх за свою шкуру и ничего больше. Так насколько далеко он может меня завести? Боюсь, что это ведомо одному лишь создателю, если он вообще существует…

Мы шли с Таасимом бок о бок и ловили на себе заинтересованные взгляды высокородных. Нам вслед неслись десятки различных шепотков, и хоть я не мог их расслышать, но все равно с точностью до пауз представлял, о чем сейчас говорят люди. Будь повод для этого собрания не таким скорбным, то к нам обязательно бы начали стекаться любознательные лица, чтобы попытаться намеками и уловками выведать хоть какую-нибудь информацию. Но вокруг царила тяжелая тоска и гнетущий траур, а потому никто не позволял себе осквернять память почившей Линнеи проявлениями неуместного любопытства.

Астру, кстати, я так и не смог отыскать среди многочисленных гостей. Уж ее-то огненно-рыжая копна наверняка бы выделялась в однотонном мрачном однообразии темных силуэтов. Зато пришла ее мать. Луана лишь мельком посмотрела в мою сторону, а потом резко развернулась и затерялась в толпе аристократов, скрываясь с моих глаз. И я не мог не отметить, что изменения, произошедшие с ней в результате моего вмешательства в ее душу, только еще сильнее укоренились в женщине. Теперь в ней ничего не осталось от той прелестной домины, которую я впервые встретил на церемонии посвящения Аколитов. Нынче она больше походила на карикатурную злую ведьму из детских сказок. Вроде бы даже ходили слухи, что в первые дни Луану не сразу узнавали в родовом поместье. Так что очевидно, что после произошедшего у нее нет поводов для горячей любви к моей персоне. Но я надеюсь, что это пройдет. Ведь нам с ней еще предстоит завершить одно дело…

Побродив по храму в полном молчании, мы с Атерна вышли во внутренний двор. Туда, где сложенный погребальный костер ожидал тело погибшей девушки. И постепенно вслед за нами перетекла и остальная публика, во главе со скорбящими братьями. Придя сюда раньше всех, мы с Таасимом сумели занять самые удачные места. Прямо позади Рагнейла и Кайета. Но выразить им свои соболезнования мы уже не успели, потому что началась тризна.

Когда аристократы выстроились неровными рядами, четверо послушников в черных длинных одеяниях внесли во двор Линни. Ее тело, завернутое в белоснежный саван, который своей чистотой мог устыдить даже весенние облака, покоилось на широких погребальных носилках. Последователи Воргана двигались медленно и торжественно, пустыми взглядами смотря строго перед собой, а их руки будто бы даже не напрягались от веса массивного деревянного ложа, на котором умиротворенно замерла навечно юная Дивита.

В таком темпе могильщики прошествовали до огненного одра и осторожно переложили мертвую девушку на сухие поленья. С этого момента и начался долгий погребальный ритуал, который я не пытался ни запомнить, ни понять. Просто потому что все это было глупо и неразумно. Плоть умерла, и души в ней уже нет. Пустому телу теперь уже абсолютно безразлично, что с ним будут делать. Это я прекрасно знал по собственному опыту.

Финальной частью обряда стало возжигание длинного факела и торжественное преподнесение его Рагнейлу Дивита, как главе рода. Однако тот, попытавшись было взять его, так и замер с протянутой рукой в неестественно напряженной позе. Я хоть и не мог видеть его лица, но очень живо представил, как непримиримая борьба с накатившими эмоциями исказила мимику наследника Хоурая.

– Ну же, Рагнейл, давай! – Прошептал я сзади, затесавшись в многочисленную семейную свиту.

Остальные аристократы тоже видели муку и колебания, одолевающие парня, но никто не спешил прийти ему на выручку. У них попросту не было на это права, ведь отправить Линнею в последний путь надлежало именно ее брату.

– Я… не могу… – едва слышно простонал глава дома сквозь стиснутые зубы. – Не могу… не верю… не хочу…

– Надо завершить обряд, домин, – сочувственно пробасил храмовник, держащий зажженный факел. – Вы обязаны найти в себе силы, либо попросить кого-нибудь другого сделать это.

– Нет! Я не…

Мне показалось, что если Рагнейл скажет еще хоть одно слово, то разрыдается в голос. Поэтому я осторожно тронул его за плечо, обращая на себя внимание.

– Уступи это бремя Кайету. Он сильный. Он справится.

Младший брат сначала бросил на меня испуганный взгляд, но потом стиснул челюсти и, не дожидаясь реакции от Рагнейла, перехватил протянутый факел. Он уверенным шагом подошел к сложенному хворосту и замешкался лишь на мгновение, прежде чем поднести огонь к погребальному ложу.

– Прощай, сестренка, – сипло промолвил он, – пусть Ворган с почетом примет тебя в свои чертоги. Мы обязательно найдем того, кто с тобой это сделал…

Пропитанное маслом дерево занялось очень быстро. Кайету не пришлось даже обходить костер, чтобы запалить его с другой стороны, ведь пламя и так прекрасно справлялось со своей задачей. Едва первые оранжевые языки побежали по сложенным поленцам, как все присутствующие в едином порыве вскинули пальцы к переносице, провожая в последний путь душу прекрасной Линнеи.

Сначала все молчали, глядя на то, как огонь жадно пожирает все, до чего только дотягивается. А потом Кайет затянул грустную прощальную песню. Ту самую, которую пел Астал, провожая носилки с телом Эпимоса. Песнь, что стирала границы между людьми, ставя аристократа и крестьянина на одну ступень. Ведь в такие моменты становилось совершенно неважно, насколько ты богат и знатен по происхождению. Для смерти мы все оставались равны.

Ворон черный смерть призывает.

Ворон тенью над миром кружит.

Он о гибели всех извещает,

Сердце плачет, от боли дрожит…

Нестройным хором ему вторили остальные, и вскоре внутренний дворик храма целиком растворился в этом заунывном печальном мотиве. Линни покидала этот мир навсегда, и я лишь мог тешить себя несбыточной надеждой, что она ускользнет от сетей Князя Тьмы и не попадет в колючие объятия Преисподней.

Глядя на то, как жаркое пламя неспешно подступается к телу девушки, я пытался прислушаться к себе. Мне на долю мгновения показалось, что я ощутил острый укол вины и сожаления из-за того, что поступил с ней именно так. Однако иного более быстрого пути привести к власти младшего брата Дивита и сместить Рагнейла я попросту не видел.

Впервые со времен гниения в адских вертепах, я признался себе, что в самом деле заслужил эти тысячелетия страданий. Но это же и дарило робкую надежду… А вдруг то, что с моей душой делали демоны и я сам, не убило ее окончательно, и она все еще вяло трепыхалась, пытаясь сохранить остатки своей человечности? Да, все годы, проведенные в этом мире, с самого первого дня, я стремился давить в себе любые проявления чувств. По-настоящему живым я ощущал себя лишь единожды, когда самозабвенно полосовал на куски одержимых тварей, рыскающих по джунглям Дикого материка. Однако ведь раньше в глухом лесу моей души не возвышался зловещий обелиск, стремящийся пожрать мою природу. Быть может, я с самого начала ошибался? Может, я не должен противиться воскрешению, чтобы не потерять и этот крайне зыбкий, но все же шанс?

Стиснув челюсти, я наблюдал за пляской огненных лепестков и преисполнялся все большей уверенностью в своем выборе. Спасибо тебе, Линни. Ты помогла мне определиться, какую сторону я займу в противостоянии этого безымянного мира с Дьяволом. Именно ты смогла показать мне, что я все еще человек. Не демон, не камбион и даже не потерявший всякие моральные ориентиры грешник. Я такой же, как и сотни людей, что сейчас стоят рядом со мной и поют в твою честь песню. И будь я снова проклят, если не сделаю все, лишь бы твоя жертва не стала напрасной. Как и страдания остальных тысяч душ, которым еще только предстоит утонуть в кровавом водовороте грядущих событий. Я искренне прошу прощения у тебя и всех тех, кто отдаст свои жизни за избавление этого мира от гнёта Князя Тьмы. И мне плевать, даже если я сам после этого целую вечность буду в муках ползать перед багровым троном Владыки Преисподней, рыдая от боли. У всего есть цена, и мне есть, чем платить…

Пойте, братья, гимн горькой тризны,

Славьте тех, кто уходит от нас.

За горизонтом свет новой жизни,

Мы умираем, чтобы он не погас…

Порывистый ветер, которому просто неоткуда было взяться в закрытом дворе храма, внезапно налетел на погребальный костер, распаляя пламя до самых верхних капителей монументальных колонн. Жадный огонь и летящие искры скрыли от наших взглядов хрупкую стройную фигурку, завернутую в кипенно-белый саван, и песня зазвучала еще громче…

* * *

Вот уже вторые сутки Астра сидела взаперти в собственной комнате, не допуская даже мысли покидать ее. Она не выходила, чтобы поесть, не выходила чтобы умыться, а просто бессовестно напивалась вином, которое стащила на кухне, как последняя воровка. Вот только то, что она пала так низко, сейчас заботило аристократку в самую последнюю очередь. Теперь на ее совести появилось багровое несмываемое пятно, которое не получится свести уже ничем.

Небесная тысяча, что же на нее нашло?! Из каких неведомых глубин души воспряла настолько черная и непримиримая ненависть к Линнее? Молодая аристократка не знала ответов, и этот ужасный поступок испугал даже ее саму. В ушах до сих пор звучали предсмертные мольбы зарезанной Дивита, которые Астра пыталась заглушить выпивкой. Если б ее в таком состоянии застала мать, то даже страшно представить, какой разнос она бы устроила дочери.

Однако у Луаны, судя по всему, накануне произошло нечто не менее шокирующе, что пошатнуло ее душевное равновесие. Она буквально в одночасье превратилась из цветущей прекрасной женщины в злобную старуху. И дело тут было вовсе не во внешности… по крайней мере, не в ней одной. Характер вдовы испортился настолько, что ее теперь старательно избегали все члены семейства, включая дядю-узурпатора. Впрочем, Луана и сама ни с кем не искала встреч, предпочитая проводить свои дни в уединении. Так что юная Персус могла дать себе поблажку и побыть один на один со своими мыслями…

Раздавшийся стук в дверь заставил аристократку подпрыгнуть на месте и трусливо спрятать недопитую бутыль под подушку, словно это могло скрыть витавший в помещении застарелый винный смрад… Однако сейчас Астра ощущала себя преступницей, а потому первейшим ее подсознательным желанием было скрыть все улики, о чем бы они не свидетельствовали. Девушке казалось, будто любая мелочь способна выдать ее…

Из коридора, тем временем, принялись долбиться еще настойчивее. И аристократка на подгибающихся ногах двинулась к выходу. Пока она плелась, в голове успели пронестись сотни черных опасений. И самые мрачные из них с садистским удовольствием нашептывали Астре, что это за ней пришли имперские дознаватели, прознавшие о том, что это она убила Линнею. Что теперь ее закуют в кандалы и заточат в темницу, огнем и железом выпытывая мельчайшие подробности ее злодеяния.

Однако молодая домина не собиралась прятаться и скрываться. Даже если все так, то пусть она предстанет перед судом и достойно примет свой приговор! Она аристократка, а значит, не станет унижать себя и пятнать честь собственной фамилии!

За то короткое время, потребовавшееся на преодоление расстояния от кровати до порога, Персус успела по-настоящему преисполнится решительности. Однако вид пожаловавшего визитера смыл ее уверенность блаженной волной облегчения пополам с легким смятением.

– Данмар?! – Шокировано округлила глаза девушка. – Что ты здесь делаешь?!

– Привет, Астра, – кивнул юноша. – Просто зашел проведать, ведь тебя не было на тризне.

– А… я… мне нездоровиться, – попыталась выдумать аристократка оправдание. – Поэтому вот…

– Я могу войти?

– Да-да, конечно! – Спохватившись, рыжеволосая посторонилась и впустила гостя в свои покои. – Просто ты раньше никогда не приходил ко мне…

– Все когда-нибудь случается в первый раз, – пожал плечами воздушник, стараясь выглядеть как обычно. Но в этом его движении ощущалось какое-то неестественное напряжение, которого раньше девушка никогда не замечала. Даже в те нелегкие для нее моменты, когда они с ним враждовали.

– Данмар, с тобой все в порядке? – Тревожно спросила Персус.

– Сейчас главное, в порядке ли ты, Астра.

Почему-то от этих слов повеяло холодом вырытой могилы. И хоть аристократка никогда их не видела, ведь обычай хоронить покойников в земле был распространен на суровых окраинах северных королевств, где люди попросту не могли столь расточительно расходовать драгоценную древесину. Но именно эта ассоциация оказалось наиболее сильной и красочной.

– А… почему я должна быть не в порядке? – С очень явной заминкой отозвалась она.

– Потому что я знаю, что ты сделала.

Смысл сказанного дошел до Астры далеко не сразу. А когда она все-таки поняла, что ей ответил Данмар, то ощутила, как зловещий озноб пробегает по всему телу. Почему-то бесследно растворилась ее недавняя решимость встретить обвинение с гордо поднятой головой. И если б поблизости не находилось мягкое кресло, то хозяйка покоев грохнулась бы прямо на пол, резко став не в силах совладать с дрожащими поджилками.

– Я… я… – Персус не знала, что можно сказать в свое оправдание, поэтому просто что-то неразборчиво лепетала, глупо разевая рот. – Я не хотела…

– Но сделала, – сурово припечатал юноша.

– Прошу, не суди меня! – Глаза девушки наполнились слезами, которые быстро затопили запруду век и побежали по щекам. – Хуже, чем я сама, меня никто уже за это не накажет! Ты не представляешь, что я сейчас испытываю!

– Ты так думаешь? – От того ледяного отчуждения, что прозвучало в голосе Данмара, высокородная чуть не заревела в полный голос. – Вы сошлись с Линнеей в поединке. Лицом к лицу. Пусть вызов никем там и не был брошен, но она защищалась со сталью в руках. А тебе известно, Астра Персус, каково это убивать спящих? Бить в спину? Подмешивать яд, а потом смотреть, как жертва корчится, харкая кровью?

Рыжеволосая, ошеломленная таким поворотом разговора, притихла, позабыв о своих терзаниях, и пыталась в полной мере осмыслить сказанное мальчишкой.

– Видишь эти руки? – Воздушник для наглядности поднял свои раскрытые ладони на уровень лица аристократки. – На них крови столько, что хватит наполнить первое кольцо до самой верхушки стен.

Собеседница испуганно вытаращилась на парня, вжавшись в спинку кресла. Такой молодой, младше ее на четыре года, а уже столько переживший. Почему-то именно сейчас, глядя в темные глаза Данмара, она принимала на веру каждое его слово. Это признание вовсе не казалось ей преувеличением, сказанным для красного словца. Она восприняла его буквально…

– Утри слезы, Астра, и соберись, – жестко приказал мальчишка. – Тебе скоро предстоит встать во главе своего рода. Совсем скоро. Так постарайся же соответствовать этому званию.

Заканчивая этот странный разговор, Данмар развернулся и направился к выходу, не удостаивая хозяйку комнаты даже взглядом. И только когда он уже стоял в дверях, аристократка вдруг спохватилась.

– Почему? – Жалобно пискнула она в его спину.

– Что «почему?» – Юноша остановился и посмотрел на рыжеволосую через плечо.

– Почему ты так спокоен? Откуда у тебя силы на это?

– Просто я кое-что понял о себе. Теперь я вижу свою настоящую цель. И я не остановлюсь, пока она не будет достигнута.

Легкий хлопок закрывающейся двери поставил точку в их беседе. И Астра осталась в своей комнате одна. Только лишь эхом звучало в ее разуме обещание Данмара. «Скоро, Астра… Совсем скоро…»