Текст книги "Браконьеры (СИ)"

Автор книги: Михаил Мещеряков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

'Не факт. Стоило бы зачистить, на всякий случай. Мог заметить. Догадался, что стал непрошенным свидетелем, пытается не вызвать подозрений. Вид через, чур дураковатый. Возможно, переигрывает. Потом, в деревне, растреплется, разнесет на всю округу'.

'Не делай из деревенского идиота суперагента. Ему в любом случае не поверят. Скажут: привиделось с пьяну'.

'Лучше всё же обнулить. Шлёпнуть инъекцию паралитика для животных, и сжечь. Лодка деревянная, бензину полно. Очень удобно'.

По-прежнему улыбаясь. Федор вглядывался в лица 'гостей'. Было непонятно кто, что 'говорит'.

'Убить, кажется, вон тому, с белесыми глазами, охота. Подожди... а что это за синие точки?'. Над головой одного из пришельцев, при следующей 'мысленной фразе', замигал полупрозрачный маячок.

Самым кровожадным, оказался щупленький, невзрачный очкарик. Ни разу на него не взглянувший. Рассеянно озиравшийся по сторонам, с видом: Ну, долго мы ещё стоять будем?

'Дик! Посмотри статистику! Сгорает одна лодка в двадцать пять, тридцать лет! Ближайший, от этого времени случай: Трое перепившихся туристов в 1988 году! Брали в аренду у староверов. А те вообще не горят, они не курят! От них, кстати, довольно большой отток к нам был. Больше, чем у простых тутошних аборигенов. Этот, если ты не заметил, на сенатора Бройди похож. Вот и думай!'.

Тут во второй лодке, произошло некоторое движение. С заднего рундука встала молодая девушка и раздвинув двух сидящих впереди мужиков, подошла к стеклу.

Ворон смотрел во все глаза. На фотографии она не произвела на него такого впечатления. Здесь вместо коротенькой, почти под ноль, прически будущего, у Габриэлы Нокс было длинное пепельное каре. Которое очень шло её серо-зелёным, широко распахнутым глазам. Никак не получалось отвести взгляда. Девушка была прекрасна. Но было в этом что-то от щемящей, умирающей красоты осени. Что и смотреть нет сил, и оторваться невозможно.

'Ни к нам' – замигал синенький огонек над её головой. 'Если бы это был Страж, ОН БЫ ПОПЫТАЛСЯ МЕНЯ УБИТЬ, ДАЖЕ ЦЕНОЙ СВОЕЙ ЖИЗНИ. Они прекрасно понимают, что без меня всё наше предприятие теряет смысл'

'Во-во... А ты вылезаешь на передний план, когда тебя не просят, спасительница аборигенов!' – так и не повернув голову, попенял тощенький, очкастый Дик.

– Прощай мужик! Храни тебя ваш, старый, Господь! – внимательно посмотрев, сказала вслух Габи. В её голосе прослеживался достаточно заметный, прибалтийский акцент. Видимо поставленный специально.

Мужчина с белесыми глазами (Викторыч уже идентифицировал его как Веселого Роджера) отпустил борт Федоровой деревяшки, и тронул кнопку пуска.

Глядя на удаляющиеся лодки, Ворон, обычно чистюля, и человек более чем прохладно относящийся к бражке, залпом выпил грамм триста налитой в залапанную банку 'изюмовки'.

Гости тем временем скрылись за поднимающейся вверх тихоходной самоходкой. Прикрываясь этим же судном, Викторыч потянул к берегу. Расстегнув плотный клапан на камуфляже, извлек оттуда брелок 'тревожной кнопки'.

'Давай, Коля, дуй сюда, прибыли жданки наши, никуда не делись. Прав ты был со временем, прав' – пробормотал сам себе, нажимая на символ раскрытого замка. Игрок как-то обмолвился:

– Знаешь, еще, почему ты? По Варькиному личному мнению, лето 2017 года, – наиболее вероятная дата появления нарушителей. Но и остальной трафик бросать нельзя. Вот и пришлось искать здесь помощника.

Заехав 'под берег', Ворон заглушил двигатель и снял с мотора защитный колпак. Провел пальцем крест на крест по приклеенному с внутренней стороны капота стикеру. На самом деле, это был довольно сложный девайс. Теперь, по объяснению Игрока, та самая пижонская подзвучка должна деактивироваться. Это уж сам Инспектор к Варвариным технарям ходил, модернизировал. Единственно, что бензин, который на этот момент был в баке, таким навсегда и останется, звукового сопровождения уже не будет.

'Не пропадет! Сольем, потом где-нибудь в глуши используем. На тех же 'утренниках' по глухарям, на приваду' – покивал головой внимательно слушающий Федор.

Сдвоенный звук ушедших вперед лодок, чуть слышался с противоположной стороны реки. Это не смущало, в данном месте отбивает от сопки, и всегда, кажется, что лодка идёт другим берегом. Другой вопрос, что пока он останавливался, проделывал все оговоренные манипуляции с двигателем, преследуемые успели уйти довольно далеко вперед. Зудение моторов было уже на пределе слышимости. Викторыч слегка наддал, 'деревяшка' летела с опасной для неё скоростью, километров восемьдесят в час. Для лодки в двенадцать метров длиной, и всего полтора метра шириной, это автоматически означает, если не полное отсутствие управляемости, то уж невозможность резких маневров точно. Прислушиваться на ходу было сложновато. Мотор действительно заработал практически беззвучно, однако довольно громко свистел ветер и шумела на скорости вода. Гостей теперь Ворон не слышал совсем. Примерно рассчитывал время пройденного пути и полагался на зрение. Вдруг, буквально метрах в пятидесяти впереди, на идеально гладкой поверхности Енисея, внезапно образовалась приличная, явственная рябь. Кнопку глушения двигателя, охотник нажал мгновенно. Вот только роли это уже не сыграло. Как приснопамятный, не сумевший затормозить Титаник, воронова деревяшка сходу влетела в невысокую волну. Федор огляделся. Небольшой юго-западный ветер чуть пошевеливал реку. Стояла полнейшая тишина. Не считая, конечно, плеска воды о борт, щебетанья каких-то птичек, посвистывания ветерка в двух торчащих в носу спиннингах. Преследуемых слышно не было. День выдался пасмурным, даже накрапывал не то чтоб дождик, какая-то мелкая морось, типа тумана. Температура воздуха градусов двенадцать, а судя по десятку-другому затерявшихся среди кедров листвягов, примерно конец августа, если не начало сентября. Лиственницы были с явной прожелтью.

Викторыч с надеждой посмотрел назад. Нет, только что покинутого солнца и лета, видно не было. Несмотря на прохладную погоду, ладони ощутимо вспотели. Вытерев их о штаны, он завел двигатель, и развернув лодку, поехал в обратную сторону. Уехалось недалеко, те самые пятьдесят метров. Потом мотор работал, вода неслась навстречу, но берег не двигался.

– Ладно, попробуем потом. Щас поедем, гостей поищем. И де ж тя, Коля, черти носят? – пробормотал он, снова разворачиваясь по прежнему пути следования. Было ясно, что каким-то образом его лодку затянуло в другое временное пространство. Ситуация получалась предельно паскудная и включилась главная, как он сам считал, Воронова черта. Никогда не терять голову в нестандартных обстоятельствах. Сейчас Федор понимал, что, тыкаясь в панике в колпак темпорального поля, можно ещё и потерять преследуемых, и в итоге не достичь положительного результата не тут, не там.

Шел он теперь на самом малом, абсолютно неслышно. Тихонько шелестела вдоль бортов рассекаемая вода. Примерно в полукилометре впереди, послышался выстрел.

– Кажется 'Вепрь', калибра 5.45. Глухарю сейчас не хрен на берегу делать, видать гусыню на супчик мочканули... У неё гусята, ещё не доросшие... Уроды!

Выбрав широкую, мелководную плёсу направил лодку к берегу. Причалив, выбрался на мелководье, аккуратно развернул деревяшку параллельно береговой линии. Она просела дном на песок сантиметрах в семидесяти от кромки воды.

– Годится – кивнул себе Ворон, и снова забравшись в моторку, 'накрыл' своё судно электронной палаткой. Включил маскировочный режим.

– Вот теперь 'пойди, найди тот ножичек', господа пришельцы! Щас попробуем, потанцуем... – пробормотал он, вытаскивая из-под брезента припрятанный СКС, – надежный, пристрелянный, привычный карабин. Одел на шею и засунул, чтобы не мешал, под штормовку, с виду обычный восьмикратный бинокль. На самом деле, тоже дитя технологий будущего и очередной предмет его немалых вожделений. Не такой, конечно, любви, как 'палатка', но всё же... Кто смотрел в бинокль 'живьём', а не в игрушке на компьютере, знает. Для работы с ним, нужна не малая сноровка. Дрожат руки, трясётся изображение. Лучше всего, вообще, наблюдать с упора. Выданная Инспектором оптика, показывала непоколебимую картинку, охрененное приближение, а в случае надобности, ещё и прибором ночного видения подрабатывать могла. Добрая штука.

Сняв сапоги, переобулся в прихваченные с собой мягкие кроссовки, и неторопливо, аккуратно ступая с камня, на камень, двинулся по берегу в направлении недавно прозвучавшего выстрела.

'Который сейчас час', было непонятно, наручному хронометру, показывающим восемнадцать тридцать, он не очень-то верил. Из-за пасмурности погоды, по солнцу определиться не предоставлялось возможным. Но судя по общим признакам, день явно клонился к закату. Пора белых ночей уже закончилась, даже в их времени, не говоря уж про этот, не известный ему временной период.

– А ну-ка, ну-ка... – Федор присел за растущий на песке куст тальника.

Метрах в трёхстах от его месторасположения, чуть возвышалась, перекрывая обзор, каменистая карга, а где-то за ней, ещё, наверно, метров через двести, вился в небо чуть синеватый дымок.

– Сыроватый плавник набрали, сэры-браконьеры. Надо было в лес пройти, не полениться, был бы и костерок добрый. Есть, интересно, у вас тепловизор какой-нибудь волшебный? Или нет? Мне бы поближе подобраться, здесь из-за карги не видно ни хрена.

– Есть, есть, не сомневайся! – донеслось сзади – Там же Бэби Сеттер в комплекте. Про его любовь к техническому обеспечению, у янки анекдоты ходят.

В заводёнке, по пояс в воде, стоял Игрок.

– Ф-фу-х... Слава Богу, прибыл! Тише говори. На реке далеко бывает слышно. Ну, ты как? Что так долго? Почему без лодки, не боялся где-нибудь в кедре материализоваться?

– Конечно, побаивался. С воды и стартовал, самосплавом. Лодку больше шансов засечь. Времени не было страховаться, боялся, что ты ошибок здесь накосячишь. Я ж не предупредил, что твой привод на 'присоску' выставлен. Во-первых, не хотел пугать, чтобы постоянно в напряжении не был, а во-вторых, кто ж знал, что помощник у меня такой везучий. Даже не 2500 положенных метров близости, а прямо вплотную, сами к тебе притёрлись.

– Я от этого притирания, чуть волосы последние не потерял! Там мне жучек твой шпионский, такого на рассказывал... Меня сжечь хотели!

– Моби Дик, поди?

– Ты, что, тоже слышал!?

– Да, нет, конечно. Просто он у них самых опытный, те то теоретики. Тебя действительно надо было чистить. Раз уж они чуть ли ни на голову тебе выпрыгнули. Я бы точно обнулил.

– Вот спасибо, Коля! Добрый ты. А я думаю, что меня так к тебе тянет? Ты точно нигде рядом не присутствовал?

– Нет, серьезно. Просто я в 'суфлёре'. И твой сейчас моему докладывает.

И, знаешь, ... странно это, конечно, ... но получается, что тебя Габриэла спасла. Мм-да-а... и судя по картинке, которую мне 'суфлер' показывает, она нас расколола, по самые помидоры. Такое ощущение, что поняла кто ты. И отпустила. Почему?

– Может пожалела?

– Кто, Габи? Двойной, толи уже тройной выработанный средний ресурс, два 'Алмазных сердца'. А этот орден за просто так не дают! В случае нужды, она собственную команду, не моргнув глазом, в секунду израсходует. Моби Дик поэтому и приткнулся. С Габи спорить, себе дороже. О жалости речи не идет. Я бы сказал, скорее удивление. Причем немерянное. Хм-м... что это она такое, интересно, в тебе увидела и охренела? Я вот почему-то ничего не замечаю.

– Может, я поразил её, как мужчина?

– Федя! Харэ ржать! Посмотрись в лужу! Ты щас-то не красавец, а в лодке вообще юродивый был. Габриэла на убогого не клюнет.

– Ладно, хрен с ней, отпустила и отпустила, потом разберемся. Наши дальнейшие действия?

– Пойдем обратно к лодке, спешить некуда, ничего они сегодня делать не собираются. Знаю Габи, она наглющая, это я, не решился бы без особой необходимости с Машиной связываться, а ей просто по капризу вечер в утро перекинуть, раз плюнуть. Так что отдыхать они будут, попозже, ночью, на разведку пойдём.

Федор с Игроком направились к выбранной Вороном заводи. Через десять минут у них тихонько шаял бездымный костерок, посапывал закопченный чайник.

– Знаешь, Федя, камень с души, когда тебя увидел. Веришь, извелся прямо, что слукавил, не предупредил о присоске к браконьерам. Каких только ужасов себе не живописал, представляя твою реакцию, после того, как врюхаешься вместе с гостями неизвестно куда. Боялся даже, что ты со страху и безысходности сдаваться к ним побежишь.

– Ну и дурак, – ухмыльнулся Ворон – верить надо в напарника! Доверять! И не держать других за идиотов, тогда и переживать бы не пришлось. Пошли.

Он легко поднялся с постеленного на песок брезента и вытащив из кармана пульт управления, отключил 'палатку'.

Подойдя к 'проявившейся' из-под маскировки лодке, сдёрнул китайский, голубой полог, прикрывавший находящееся в передней части 'неведомо что'. Инспектор невольно крякнул, глядя на представленную ему картину. Под непромокаемой накидашкой обнаружилась приличная куча груза. Три пятидесятикилограммовых пластиковых мешка крупной, каменной соли, замотанный в толстый целофан куль сахара. Пяток разнокалиберных, толстостенных алюминиевых кастрюль, парочка чугунных сковородок, даже переложенные тряпками, упакованные в картонную коробку четыре пустые трехлитровые, стеклянные банки. Помимо запаса разнообразных 'долгоиграющих' продуктов и кухонной утвари, также лежали тщательно упакованные, нужные по мнению Федора хозтовары. Запаянная цинка патронов к карабину, два блока 'тозовочных' боеприпасов, вкупе с самой пятизарядной тозовкой, запрятанной в старенький, дерматиновый чехол. Две бензопилы, какие-то топоры, рубанки и прочий плотницкий инструмент. Тут же стоял маленький, бензиновый электрогенератор 'Сузуки'.

– Вот, – гордо обвел рукой своё богатство хозяин 'нажитого' – не всё, конечно, что требуется, но я потихоньку добавляю, дотаскиваю необходимое. Там вон двести литров бензина в железных канистрах. Хотел было в алюминиевых, да их по всей деревне пяти штук не наберется, пришлось взять железные. Они почти новые, лет двадцать продюжат, а мне больше и не надо.