Текст книги " Три закона Дамиано (СИ)"

Автор книги: Михаил Ротарь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– А откуда она там взялась?

– Ты что, не знаешь, что у тебя в морозилке пять прекрасных лещей?

Вчера вечером я положил туда пельмени, но рыбы не было. Опять фокусы Дамиано?

Жареную рыбу Дженни подала со сметаной, и вкус был просто необычайным!

Теперь она ожидала ответного хода.

И мы изведали немного того, что было можно, и очень много того, чего делать нельзя!

Предварительные ухаживания, ожидание с букетом под часами, серенады под балконом?

Ненужные условности, бесполезная трата сил и средств! Время летит быстро, старость не за горами. «Раздевай и властвуй!» – так говорили римляне.

Тогда, у Йена, она мне просто понравилась. Сейчас я уже был почти влюблён.

– А что, если я поставлю один фильм?– загадочно спросила она. – Тебе он понравится!

– Ставь, если это не Фредди Крюгер.

– Это покруче!

Она поднялась, достала из сумочки флешку и воткнула её в компьютер.

Флешка оказалась с намёком: сначала легендарная «Эммануэль», потом ещё более откровенное кино, с простым сюжетом, а потом и совсем без сюжета.

Многие говорят, что женщины этого жанра не любят. Наглое враньё!

Разума у меня оставалось все меньше и меньше, а тестостерона вырабатывалось всё больше и больше.

Я глянул в её зелёные глаза.

Они ярко горели: «Сожру! И даже косточек не останется!»

* * * * *

Через пару дней позвонил Дамиано:

– Мы можем встретиться?

– У меня гостья.

– Я знаю. Встретимся в другом кафе, неподалеку, через дорогу.

Он сидел за столиком в углу.

– Buona sera. У Вас неприятности на работе? Расслабьтесь, все неприятности имеют одно общее свойство: они проходят.

Он спокойно достал дежурный дипломат и положил его на стол:

– Вам предстоит ночная командировка, придётся совершить маленькое хулиганство.

– Я так и думал! Скоро дадите мне взрывчатку подорвать синагогу. Но завтра, как никогда, я должен быть на работе, в отличной форме, у нас аврал. У начальника плохое настроение.

– Завтра его вообще не будет на работе, а когда Вы появитесь, настроение будет даже очень хорошим. Вот Ваш бюллетень.

Он достал больничный на моё имя: три дня, со всеми печатями. Неопасный, но уважительный диагноз.

– Завершите задание и вернётесь домой, но не на такси. Дождя не будет. Утром позвоните секретарше и скажете, что у Вас высокая температура. Сидите дома всё рабочее время. Бывают начальники, которые проверяют подчинённых даже дома, если те на больничном. Могут перепоручить это заместителям, чтобы самим оставаться чистыми. В этом случае покажете им градусник.

– Но я не привык болеть, у меня даже термометра нет!

– Очень зря, дарю.

Он тут же достал из дипломата градусник, а заодно и упаковку каких-то таблеток.

– А это ещё что такое?

– Абсолютно безвредное средство, совместимое со всем, кроме цианистого калия и серной кислоты. Голова болеть не будеть, но температура сорок и выше обеспечена. Шесть часов – действие одной таблетки.

– Но зачем подделывать бюлллетень, если у меня на самом деле будет высокая температура? Можно просто сходить к врачу!

Дамиано улыбнулся:

– Чтобы не тратить время на очереди в поликлинике. Да ещё заразу какую-нибудь подхватите.

В этом он был абсолютно прав: у нас в результате нескольких реформ здравоохранения сложилась практика, что надо записываться к врачу за полгода до боли в желудке или перелома ноги.

– А могу я посетить «Аквариум»?

– Только после выполнения задания. Если увидите знакомых, берите что-нибудь с собой, и уходите сразу. И не перестарайтесь!

Это было вполне уместное замечание.

– Если у Вас всё так продумано, остался последний нюанс: мне могут позвонить, когда я буду дома, а по расписанию должен быть в поликлинике.

– Тоже не проблема! Нажмите на телефоне кнопку «7», и разговор будет сопровождаться больничным фоном и визгом медсестры: «Больной! Мы же просили отключить телефон на время процедур!»

Я проверил, всё было так, как и сказал Дамиано. Неплохо сработано!

– И в чём же будет заключаться операция «Ы»?

Дамиано, не моргнув глазом, поправил:

– Операция «Ш».

И достал из дипломата три предмета: связку автомобильных ключей с брелком «Шкода», конверт и обыкновенное шило.

* * * * *

Операция прошла успешно.

По пути назад я выбросил шило и ключи в речку, которая протекала неподалёку.

У меня был соблазн нарушить инструкции босса, и вызвать такси. Но погода была замечательной, как он и сказал. Кроме того, я находился под впечатлением вчерашнего спектакля, и боялся, что вместо ответа диспетчера услышу в телефоне его голос: «Я же сказал: НЕ БРАТЬ ТАКСИ!»

Впрочем, перехитрить Дамиано мне удалось. Он приказал не брать такси, но не запретил воспользоваться попуткой. Я стал голосовать, и за десять долларов меня доставили прямо к «Аквариуму».

Две матроны обсуждали достоинства и недостатки сексуальных партнёров, как оказалось, своих мужей и любовников. Любовник одной мадамы был мужем второй, и наоборот. Каждая ругала своего мужа и хвалила чужого. Они чуть не подрались, но в конце концов, допили вместе вино и уехали, обнимаясь, на одном такси. К кому именно, оставалось только догадываться.

Через полчаса в помещение зашёл ещё один посетитель.

Он был до неприличности трезв, но выглядел сильно усталым. Загорелое лицо и тёмные волосы выдавали гостя с юга, был он примерно моего возраста.

Изучив меню, он выбрал один из вермутов, и стал оценивать окружающую обстановку.

Свободных мест было немного, несмотря на поздний (или уже ранний) час.

Армянин? Турок? Грузин?

Клиент выбрал мой столик и поставил рядом спортивную сумку.

Отпив пару глотков, достал мобильник и стал что-то там набирать. Я увидел, что у него ничего не получается.

– Can I help you?

Он машинально спросил: «Scusi?», но через секунду перешёл на русский:

– Извини, что ты сказал?

Какой-то интересный у него оказался акцент! Его «Scusi» подсказало мне, какой именно.

– Могу я Вам помочь?

– Да, если это тебя не затруднит. Сменил модель, а с новой никак не могу справиться.

Я взял телефон в руки. Самая простая модель, примитивная до невозможности. Очень надёжная, безо всяких наворотов. С ней может обращаться даже «даун».

Меню в телефоне было на итальянском.

– Сначала надо установить правильную дату и время. У Вас часы показывают погоду: какой-то несусветный год, но ничего страшного!

Я ввёл все нужные установки, проверил пару функций, и возвратил ему трубу:

– Prego.

– Grazie, – машинально ответил он, и осёкся.– Ты говоришь по-итальянски?

– Десять слов: «спасибо», «до завтра», «побольше вина». И ещё: «Дорогая, я хочу тебя трахнуть!»

– Вполне достаточно, чтобы покорить всю Италию!– улыбнулся он.

Но вдруг засуетился и передумал звонить, допил вермут и схватил сумку:

– Извини, я с зтими перелётами совсем потерял чувство времени. Надо отоспаться! Чао!

Пять утра. Я допил бокал, и пошёл домой. Дженни сладко спала.

Я прилёг рядом, но уснул не сразу.

Какое-то полное блюдце секретов в этом парне с юга.

И целая тарелка каких-то до боли знакомых вещей!

* * * * *

Книги я предпочитаю читать в бумажном виде, а не в электронном.

Я люблю перелистывать страницы, слышать их шуршание, а не прокручивать их мышкой.

Когда-то преподаватель философии рекомендовал нам читать детективы для развития воображения.

Я раскрыл книгу, купленную в привокзальном киоске.

Страница 47 мне поведала:

«В кровати лежала мёртвая миссис Лестрейд. Инспектор Стрип вызвал скорую помощь. Четыре дня она промучилась в постели и испустила дух, так и не промолвив ни слова, что могло бы помочь раскрыть загадку смертельного самоубийства старого лорда».

Я перевернул ещё двадцать страниц.

Инспектор допрашивал подозреваемого с использованием современных средств дознания:

«Ярко-красный квадрат синусоиды[11] на экране чётко показывал, что этот мерзкий, ничтожный Эркюль Мехти-заде опять врал!»

Можно было бы на этом и закончить, но я перевернул ещё десять страниц.

Главный герой уже мучился сомнениями в справедливости предъявленных подозреваемому обвинений. Он закурил сигару «Суэцкий канал», смело стряхнул пепел на недавно купленный нигерийский ковёр из верблюжей шести[12] и, залюбовавшись лучами утреннего заката, погрузился в размышления.

Я кинул эту книжку в стенку и решил почитать роман Ариэля.

Первую страницу украшал эпиграф: «Всем, кого я любил, и всем, кто меня любил, посвящаю этот роман».

Весьма банально, но я решил продолжить.

Начинался его роман так: «Родился я в такой-то деревеньке такого-то числа. Отец работал плотником, а мать дояркой. Мои дед и бабка были тоже из этой же деревни. Здесь же жили когда-то и мой прадед и прабабка».

«Сейчас он дойдёт до викингов и охотников на мамонтов».

Но обошлось. Перелистав несколько страниц, я скоро познакомился с друзьями его детства. Читать было скучно: ни одной драки или убийства на целых 58 страницах, и стиль корявый. Страниц с 59-й по 110-ю не было.

На 111-й странице Ариэль уже ходил по кладбищу, выпивал за упокой душ родственников и читал эпитафии на памятниках:

«Я же вам говорил, что болен!» – тот всегда отлынивал от работы.

«Покойся с миром, этот камень поставили в память о тебе все сыновья, за исключением Ричарда, который удрал», – матушка была сварливой и злилась на сына, который уехал на заработки во вражескую Россию, где выучился на геолога. Узнал он о смерти матери только после окончания экспедиции, и так и не смог приехать на её похороны, а родственники его попрекали этим ещё лет двадцать.

«Я прожил так долго, потому что никогда не был трезв!» – это была надпись на могиле деревенского пьяницы, который умер в 108 лет.

Я посмотрел на часы. 7-50. Можно звонить на работу.

Только сейчас до меня дошло, что было в том посетителе знакомого: на нём были точно такие же джинсы, кроссовки и майка, что я вёз в «Колобибишки», часы той же модели, такой же мобильник. И у него была именно та сумка!

Впрочем, ничего удивительного: они оба итальянцы. Надо выручать соотечественников на чужбине!

И оказался этот «гость с Юга» в моём районе по очень простой причине: где-то недалеко обитает наш общий знакомый.

Но ему к нему можно, а мне – пока нельзя!

Морфей настойчиво призывал меня, а кот привычно улёгся в ногах.

На кухне опять шуршала Фрося и её семейка.

* * * * *

Как и обычно по утрам, менеджер чешской мебельной фирмы, недавно открывшей в нашей столице филиал, Ленард Шатра спустился к своей любимой «Шкоде».

Привычным движением он открыл дверь и сел за руль, но машина двигаться не захотела, и откуда-то снизу появился густой сине-чёрный дым.

Ленард вышел из машины и увидел: все четыре колеса спущены. Проколоть случайно одно колесо можно, но все четыре? Он вымолвил только три родных слова: «Шлапка, штетка, курва!» и ударил со злости кулаком по капоту.

Но через минуту Ленард вспомнил почти всех апостолов. Почему-то апостола Петра он не упомянул ни разу, а вот Павлу досталось трижды. Не забыл он и национальных героев своей родины: Яна Гуса и Яна Жижку. Марию Магдалену выматерить тоже забыл, а вот божьей матери досталось капитально!

Вдоволь наругавшись, Ленард позвонил на работу и предупредил, что задержится. Тут он увидел на заднем сиденье конверт, в котором лежало триста долларов.

Значит, это не простое хулиганство!

Там же был и листочек, на котором на принтере отпечатано: «Sorry».

Ленард захлопнул дверцу, положил деньги в карман и направился к ближайшей автобусной остановке. Он курсировал примерно по тому же маршруту, каким Ленард добирался до работы.

Но через пару остановок автобус остановился из-за большой пробки.

Пробка не рассасывалась, водитель подождал минут десять, затем вышел прогуляться и вернулся: «Всё, граждане пассажиры, выходим, дальше не едем. Свежего воздуха!»

Ленард пошёл вперёд и понял, почему образовалась пробка.

Мост, под которым они должны были проезжать, внезапно обвалился. Это произошло примерно полчаса назад. Ленард как раз проезжал бы там, если бы не эти злополучные колеса.

«Злополучные? – подумал он.– Счастливые, фак твою мать!»

Он прошёл дворами до соседней улицы, нашёл стоянку такси, и вскоре прибыл на работу.

* * * * *

Вдоволь выспавшись, я включил телевизор.

«Интересно, чем ему этот хозяин «Шкоды» не понравился?» – думал я, лежа в постели.

Спортивный комментатор рассуждал о результатах очередного чемпионата: «Если мы с вами сейчас посмотрим на турнирную таблицу, то лучше нам на неё не смотреть! Наша команда забила в первом тайме исключительный по красоте гол, на который противник ответил пятью бесцветными голами».

В разделе происшествий показали обрушившийся мост. Это случилось утром, недалеко от места операции «Ш». Водители, проезжавшие сверху, заметили вибрацию и дружно газанули, ехавшие сзади, тоже дружно, затормозили.

Дикторша комментировала:

– К счастью, никто не пострадал. Досадно, это единственное происшествие за этот день!

Три дня на больничном пролетели незаметно, и я отдохнул от рабочей суеты.

Когда я там появился, казалось, ничего не изменилось, но настроение в фирме было уже совсем другим. И на самом деле, в первый же день моего отсутствия начальник уехал по личным делам. А сегодня у него была даже улыбка на лице: вчера наша фирма получила хороший заказ, и я к этому имел непосредственное отношение.

Дамиано опять оказался прав!

* * * * *

«Аквариум» мне нравился и тем, что в нём можно встретить старых друзей и соседей, да и новые знакомства заводились здесь легко.

Люди среднего достатка, слегка раскрепостившись, расположены к общению, и я услышал и увидел много забавных историй, на словах или в действии.

Изредка бывали здесь и драки, но это издержки производства. Сейчас можно увидеть в прямом эфире потасовку в парламенте или на телестудии, и не обязательно при этом присутствие вице-спикера Думы. У нас хватает своих дебилов.

Несколько раз в «Аквариуме» даже справляли свадьбы, а один раз я попал на юбилей какого-то видного деятеля искусств.

Каждого нового посетителя, переступившего порог, тридцать мужиков, сидящих за сдвинутыми столами, громко, в один голос, спрашивали:

– Твоя любимая цифра?

Девять из десяти сразу же покидали заведение, не дойдя даже до стойки.

Тех же, кто рисковал удовлетворить любопытство компании и ответить, постигала неминуемая кара: в них летели пустые пластиковые стаканчики, остатки салатов и скомканные салфетки.

– Неправильный ответ!

Ошибочными ответами были и «пять», и «семь», и «девять».

И только один человек, преподаватель истории в старших классах, который забрел сюда совершенно случайно, ответил:

– Пятьдесят!

– Такой цифры нет! – хором завопил зал, но мусор в него не полетел.

– Зато вашему имениннику сегодня именно столько исполнилось!

Наблюдательный интеллигент моментально оценил ситуацию, прикинул количество свечек на торте, и ему оставалось по внешнему виду центральной фигуры торжества угадать одно из двух: пятьдесят или шестьдесят лет сегодня он празднует.

Теперь он работает советником министра культуры с хорошим окладом, и ему светит большое будущее.

* * * * *

Через полчаса за мой столик присели два мужчины разной комплекции: толстячок и худой коротышка.

Они стали вспоминать про свою службу в армии. Это неисчерпаемая тема: «Кто в нашей армии служил, тот в цирке не смеётся!»

Начал тему толстячок:

– Это было ещё в училище, начальником кафедры у нас был капитан первого ранга, это на суше полковник. Кореец из Чимкента, ростом метр с кепкой. Его частенько тянуло на воспоминания о начале военной карьеры: «Это было сразу после войны. Время было трудное, стране нужны были сильные люди, и я пошёл во флот!»

Хлебнув пивка, он продолжил:

– На флоте много приколов было. Прислали как-то курсантов с гражданки, студентов, одно слово: «запас». Подходит один такой умный: «Я слышал, на лодке есть какие-то нюансы с туалетом, можете рассказать?» Я ему: «Ты это про гальюн? Как погрузимся, объясню». Погрузились, и я говорю: «Теперь могу. Когда педаль будешь нажимать, вниз, в очко, не смотри!» Через пять минут приходит, весь мокрый, в дерьме, матюгается, как сапожник. На лодке свою воду возят только для питья, а для бытовых нужд берут за бортом. Стоят насосы для выравнивания давления, в гальюне тоже. Давление в лодке выше забортного – слив, наоборот – получай воду внутрь. Погрузились – потрудись покрутить ручку вентиля! Курсанту об этом говорили, но он забыл, и не послушал меня, весь процесс внимательно рассматривал. И всё, что нахезал, полетело не вниз, а прямо в рожу. Так любопытство лечится!

Коротышка оказался не менее весёлым:

– А у нас в танковом училище преподаватель математики станет у доски и рявкнет: «Объясняю: пушка стреляет сначала по параболе, а потом по инерции». С русским языком у него бывали проблемы, но математику знал от бога. Один из наших решил подколоть майора дежурной темой про кривую пушку, из которой можно стрелять из-за угла.

– На флоте эту шутку тоже знают!

– А майор ответил: «Товарищ курсант, не делайте такое умное лицо, Вы же будущий офицер! Непрямолинейное дуло пушки или ружья имеет физическое и практическое обоснование. Опробованы образцы, получены совсем неплохие результаты, особенно для окопной войны, например, насадка для карабина «Vorsatz J». В настоящее время автоматы с кривым стволом производят в Израиле. Но для стрельбы из-за угла в полевых условиях пушку надо ложить горизонтально, а это устав запрещает!»

Танкист подождал, пока его собеседник успокоится, отхлебнул пива и продолжил:

– Один раз он опоздал на лекцию, а покидать аудиторию категорически запрещено. Скучно, кто-то разгадывал кроссворды, кто-то рисовал в тетрадочке, а Коля, сейчас он полковник, решил пошутить. Вышел к доске, нацепил на плечи нарисованные на листочке погоны майора и, изображая его походку и имитируя голос, пробасил: «Итак, товарищи курсанты, будущее недоразумение нашей армии, вам предстоит решить практичную задачу». Все заржали и стали смотреть спектакль:

“Командир танкового экипажа капитан Широкозадов по рации узнал, что в деревне «Триста лет без урожая» в магазин завезли дешёвую водку. Деревня находится на расстоянии 72 км от гарнизона. Танковый экипаж с полным боевым запасом двинулся в сторону цели со скоростью 32 км в час, а через 20 минут о результатах радиоперехвата было доложено прапорщику Пнитевбок. Вместе с командиром мотострелковой бригады майором Бледенюком они на мотоцикле двинулись в том же направлении со скоростью 42 км в час. Ещё через 20 минут соответствующая расшифровка легла на стол начальника особого отдела подполковника Шмаролюба. Весь штаб на УАЗике направился в ту же сторону со скоростью 56 км в час. Спрашивается, кто первым выполнит боевую задачу?”

Машинально я достал листочек из кармана и стал решать задачку, а коротышка продолжал:

– Все условия задачи он подробно написал на доске. Все опять заржали, но взялись за ручки и стали почёсывать затылки. И тут появился тот самый майор, он давно уже стоял за дверями и наблюдал за ситуацией. Дежурный скомандовал: «Встать, смирно!» Майор ответил: «Вольно, сесть», и медленно прошёл к доске. Кинув глаз сначала на задачу, затем на нас, минуту подумал и произнёс: «Первым приедет начальство, через 6 минут появится прапорщик с майором на мотоцикле, а ешё через 6 минут с небольшим появятся танкисты. Узнаю стиль задач Григория Остера. А теперь слушайте сюда! Каждый курсант должен быть или поощрён, или наказан. За задачу ставлю «отлично»! А за передразнивание преподавателя и за «погоны» приказываю оратору после занятий быстренько подмести плац, и чтоб до утра мне ни один листик с дерева не упал! Всем остальным диктую новую задачу!»

Профессор ненормативной лексики

Ленард закончил рабочий день и зашёл в автосервис.

За небольшую доплату служебная машина вместе с механиком довезла его до дома, тот на месте перемонтировал все четыре колеса, получил деньги и вежливо попрощался.

Вся процедура заняла полтора часа.

Злоумышленники немного ошиблись в своих расчётах, он потратил на сорок долларов больше.

И тут же промелькнула мысль: «Ты оценил свою жизнь в сорок долларов плюс полтора часа посиделок в пивбаре? Совсем недорого!»

Ленард услышал, как какой-то хриплый голос в темноте громко хихикнул: «По такой цене готов приобрести десяточек «жмуриков», и даже погребение бесплатно!»

Его прошиб холодный пот: неужели голос с того света?

Он метнулся в подъезд, и стал высматривать оттуда, кто бы это мог сказать. Вельзевул с рогами?

Из-за деревьев со скамеечки поднялась какая-то фигура в тёмном балахоне, и неторопливо направилась в его сторону. Ленард в ужасе залетел домой, забаррикадировался и лихорадочно стал искать распятие. Он искренне верил, что оно спасёт его заблудшую душу.

На скамеечке в это время сидел не сотрудник Ада. Это был сосед, живший тремя этажами выше. Он спрятал мобильный телефон в карман и неторопливо поднялся на свой этаж. Ленард не знал, что он работает распорядителем в фирме ритуальных услуг.

* * * * *

Вельзевул не ломал двери, поэтому скоро Ленард успокоился, переоделся и присел у телевизора. Мысли перенесли его в Злату Прагу.

Он любил пройтись по Карлову мосту, завернуть на Вацлавскую площадь, присесть за столик в одной из бесчисленных забегаловок, где всегда можно выпить пару бокалов самого лучшего в мире пива.

Ленард был патриотом и не признавал никакого другого, кроме чешского.

Часы на башне XIV века показывали время уже семь веков подряд, а механические фигуры рассказывали о смысле жизни и смерти.

После того, как Ленард проработал пару лет на мебельной фабрике в родном городе, руководство направило его учиться в Москву.

Часы на фасаде кукольного театра Образцова намного моложе пражских, и их репертуар, естественно, разноообразнее: заяц, медведь, сова и другие фигуры. Куклы по очереди открывают свои дверки каждый час: то заяц барабанит, то ухает сова.

А в одиннадцать утра дверцы они открывают все вместе, и начинается гала-концерт.

Ленард видел, как к часам стягивалась толпа народа и с нетерпением ждала боя часов. «Велика сила искусства!»– думал он, проходя мимо. Но почему-то большинство из поклонников этого дивного зрелища были одеты в лохмотья и держали в руках полиэтиленовые пакеты со всем своим имуществом. «Загадочная русская душа, где даже нищие идут к театрам.

В Праге тоже полно бомжей, но часы на башне их абсолютно не интересуют, а здесь такой интерес!

При звоне часов толпа прекращала смотреть священнодействие и дружно кричала: «Одиннадцать!» Все срывались в одном и том же направлении, и бежали наперегонки.

Ответ на этот вопрос он получил от соседа по общежитию, пана Валерия:

– Часы свои бомжи давно пропили или потеряли, во времени со вчерашнего с трудом ориентируются, а карнавал в полном составе появляется ровно в одиннадцать. Именно тогда открываются в Москве винно-водочные магазины!

* * * * *

Воспоминаниям о прошлом мешали мысли о буднях, и он уже стал забывать даже своё сегодняшнее спасение.

Его начальник с большим трудом отбился от недовольных оптовиков, которых не устраивало изменение дизайна поставляемых им диванов. После двух часов напряжённого разговора он всё-таки добился желанного компромисса и, выпроводив делегацию из своего кабинета и вытирая пот со лба, выдохнул секретарше:

– Сабина, кофе!

Та лениво ответила ему, полируя пилочкой коготочки:

– Спасибо, шеф, не хочу! Я уже выпила чаю с пряниками.

Одноклассник Ленарда вместе со своим компаньоном тоже вёл бизнес в этой стране.

Фирма процветала, и даже получила премию за самые динамичные показатели роста от какого-то европейского фонда.

Но один из партнёров на день рождения своей тёщи подарил ей одну акцию.

Юридически у фирмы стало три хозяина, и тёща получила право принимать участие в заседаниях и управлении делами компании.

Через полгода фирма объявила себя банкротом.

* * * * *

Ленард сел в кресло и открыл бутылочку «Старого козела».

Он хорошо освоил русский за время учёбы в Москве. Там он жил в общежитии вместе с тем самым паном по имени Валерий.

У того было хобби: ненормативная лексика. Он был не просто матершинником, а гроссмейстером этого дела. Его интересовали не только ругательства, но и их происхождение, миграция этих слов из языка в язык, и всё, что с этим связано.

Ленард с неподдельным интересом слушал его рассказы. Валерий мог часами говорить о происхождении слов «кретин», «дурак», «подонок», «шваль» и многих других.

А другим хобби, тесно связанным с этим, было создание неологизмов. Он даже готовил к изданию целый словарь, в котором изменение одной буквы или их перестановка придавали слову или фразе совсем другой смысл: «гашишник на посту», «хренометраж времени», «отрыгной талон», «пердоплата». Фиксировал он и замечательные опечатки: «гавнокомандующий», «распой среди бела дня», «запердельный режим».

Ленард предложил пополнить дело его жизни новым разделом: забавными совпадениями в других языках. Разумеется, первым словом здесь было «урода», которое на польском и чешском означает совершенно противоположное русскому понятию. Из болгарского туда попали «Яйца на очи» (яичница-глазунья) и «Дедо Мраз» (Дед Мороз). Ленард ещё подарил ему такие перлы, как «херня» (биллиардная), «питомец» (придурок), «пирделка» (девушка) и другие. Особенное удовольствие Валерию доставил рекламный лозунг «Кока-колы» «совершенное творение», которое по-чешски звучит так: «Доконали твари».

А за такие шедевры, как «позор на пса!» (осторожно, злая собака!) и «срана служба» (скорая помощь), Валерий поставил ему бутылку водки.

Ругательства и проклятия существуют во многих языках. В русском они обычно касаются интимных органов и их отношений. Сравнить человека с каким-то животным типа собаки, крокодила или змеи – тоже оскорбление, но гораздо меньшее по силе эмоций.

Ленард же пояснил, что на их языке половые отношения в разной форме не имеют особой эмоциональной окраски, зато сравнение твоего собеседника с таким полезным и даже симпатичным животным, как корова (курва), может навлечь на тебя большие неприятности. А выражение «я имел с твоей мамой половой контакт» означает всего-навсего: «мы можем стать родственниками» или «я готов тебя усыновить».

Валерий читал ему наизусть поэмы Баркова, озорные стишки Лермонтова и Есенина. А иногда его тянуло на монологи, и он риторически вопрошал Ленарда:

– Почему эротические произведения «Декамерон» и «Золотой Осёл» признаются «классикой мировой литературы», а на «Луку Мудищева» льют грязь? Мопассана и Арсан издают миллионными тиражами, «Эдичку» тоже недавно опубликовали, а на Баркова наложили запрет?

Матерился Валерий постоянно. Один раз Ленард тайком записал его речь на магнитофон, и через пару дней с приятелями прокрутил ему запись с приложением стенографической справки. За 87 секунд Валерий произнес 62 слова, из которых 38 было матерных. Тот расхохотался и послал всех в задницу. Но следующая стенограмма содержала уже всего 27 матов на 64 слова. Затем его лексикон закрепился всего на десяти матах в минуту.

* * * * *

Недавно Валерий побывал у него в гостях. Хотя оба они закончили экономический факультет, Валерий работал в области филологии, стал заведующим кафедры славянских языков в одном из институтов. Тема докторской диссертации была следующая: «История и эволюция обсцентной лексики славянских народов».

Он издал свой словарик, тот разошёлся огромным тиражом, и он подарил Ленарду авторский экземпляр с дарственной надписью.

Первое, что Валерий произнёс, войдя в его квартиру:

– Ну ты (непечатно) и живёшь! Я уееееею!

Но после этого за все те дни, что гостил у Ленарда, не сказал ни одного подобного слова, даже в церкви!

Вздох глубокий, руки шире!

В пятницу мне опять позвонил Дамиано.

– Интересно, чем сейчас придётся заниматься? – уже раздражённо спросил я.

– Приходите в кафе через дорогу.

Он сидел на своём привычном месте и потягивал неизменное кофе.

– Вам предстоит командировка.

– И куда?

– Недалеко, в «мёртвую зону».

– Куда-куда?

– Есть такой город.

Я знал это место и бывал там пару раз, помогая знакомым в переезде в «чистилище».

Весь русско-язычный город когда-то держался на единственной фабрике по производству керамики. Но фабрика не выдержала конкуренции в период смены экономической формации, и все остались без работы.

Молодёжь дружно рванула за границу. Некоторым повезло, они нашли работу в столице, и ездили каждый день по два часа на электричке. Потом прогрессивное государство разобрало железную дорогу, чтобы безработные не сдавали рельсы на металлолом.

Жители стремительно скатывались на дно жизни: продавали квартиры за бесценок и уезжали, кто куда, за пятьсот долларов там можно было купить трёхкомнатную квартиру. Скоро туда начали выселять тех, кто потерял жильё в столице.

Постепенно контингент стабилизировался, опустившиеся люди продавали мебель, электроплиты, отпиливали радиаторы и сдавали в пункты вторсырья. Продавали всё, что можно было продать: за ящик водки, за пять бутылок, за одну.

Скоро появились пятиэтажки, в которых не было ни одного жильца.

Государство же было озабочено правами человека в сопредельных странах и считало более целесообразным финансировать тамошних диссидентов, а не помогать своим согражданам.

* * * * *

– Отправляться туда – послезавтра, а завтра в 11 часов я должен видеть Вас в этом зале. Купите себе лёгкую спортивную форму, а лучше кимоно, – и протянул входной билет в один из спортзалов.

Я появился там в назначенное время, но у входа меня встретила удивлённая дежурная:

– Сегодня наш центр здоровья не работает!

Я показал ей именной билет, и она меня пропустила.

Дамиано разминался на одном из тренажёров, он уже был в спортивной форме.

Зал был пуст – ни одного посетителя, хотя на выходные здесь всегда полно народу. Неужели Дамиано выкупил весь зал?

Он как будто прочёл мои мысли:

– Именно так. Вам предстоит за сегодня наверстать упущенное за десять лет. Я вижу, Вы давно пробежку не делали. Выпейте это!

Он протянул мне какую-то бутылочку.

– Это допинг?

– Нет, «стрихнин».

– Тогда выпью!

Мерзопакостный напиток вышиб из меня лавину пота. Сначала чуть не стошнило, но через минуту я ощутил непередаваемую эйфорию. Всё во мне пылало и пело, а в глазах помутнело. Я ничего не видел, полная темнота!

Но постепенно начали появляться отдельные детали, и сквозь туман я видел отрубленные головы и руки, окровавленные тела людей и лошадей. Несколько десятков воинов в каких-то экзотических халатах махали над головами длинными палками и мечами, чему-то радовались и кричали на непонятном языке.

Я когда-то читал о галлюциногенах. Кажется, ЛСД обладает таким действием, ещё подобный эффект имеют мескалин и псилобицин.

– Видите периметр? – услышал я сквозь туман. – Лёгким шагом, бегом марш! До тех пор, пока не скажу: «Афины!».

– A fino? До конца?