Текст книги "Пророчество Золотого Перуна"

Автор книги: Михаил Попов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 39 страниц)

Она отвернулась, и Сергей, быстро скинув белье, юркнул в парную.

Отмачивая присохшие бинты, он пытался понять свое поведение. Что тут такого? Девственником он не был, по телику и не такое видал, откуда взялась эта непонятная стыдливость? Скажи кто пару месяцев назад, что он будет искать причины, как отказаться от парной в компании красивой девушки – рассмеялся б в ответ! Может так окружающий мир действует? Чистый, незамутненный. Не испорченный предрассудками, и в то же время целомудренный и строгий.

Стоило Сергею скрыться в парной, Лика отложила гребень в сторону, и грустно вздохнула. Она и сама не понимала, что заставило ее потащиться в баню на ночь глядя. Неужели его слова о девушках делающих первый шаг? Но не слишком ли далекий шаг? Может быть стоило начать с разговора? Судя по его реакции, кажется, она немного переборщила.

Прежде, ей доводилось бывать в общих банях, вот только была она в то время совсем крохой. Став постарше, парилась только с няньками да подругами…

Лика стянула через голову рубаху, и перекинув длинные, густые волосы вперед, что б прикрывали срам, с замирающим сердечком, приоткрыла дверь в парную.

Негромко стукнула дверь. Сергей невольно поднял глаза. Темнота пощадила его. Лишь неясный силуэт, в котором смутно угадывались контуры стройной девичей фигуры. Брякнул ковшик, и вода плеснула на каменку. С шипением паровозного котла, вода обернулась клубами пара, окончательно застилая глаза.

Босые ноги прошлепали по мокрым доскам пола, и лавка чуть вздрогнула когда на нее села Лика.

Сергей замер. Сердце заколотилось в ребра, словно решило пробить выход наружу. Дыхание перехватило. На расстоянии вытянутой руки, невидимая в темноте и укрытая паром, сидела обнаженная девушка – и осознание этого факта, кружило мысли в бешеном танце образов.

В другой жизни, там, в своем мире, он уже положил бы руку на хрупкое плечико, привлек к себе… Но здесь, Сергей лишь пытался сглотнуть комок застрявший в горле. В голове, ураганом носились мысли, которые он гнал от себя. Пожалуй, в этот миг, он впервые ясно осознал – Лика не просто подруга, не просто верный друг, который всегда прикроет спину, а красивая, хрупкая девушка, капризом судьбы – и своим – поставленная перед необходимостью сражаться и выживать в этом жестоком мире.

– Эй, ты меня слышишь? – сквозь шум прибоя в ушах, донесся до Сергея голос Лики. – Угорел что ли? Может холодной водой окатить?

– Все в порядке, – стараясь скрыть дрожание голоса ответил он. – Расслабился, задумался…

– Вот и хорошо, что расслабился. Залезай на полок, парить буду!

Сергей на ощупь нашел полок, вскарабкался, стараясь не прислониться к стене. Баня топилась по черному, и измазаться сажей совсем не хотелось. Осторожно, что бы не потревожить саднящую грудь, лег на живот.

На каменку снова плеснуло, взвился пар, и баню наполнили чудные ароматы хвои, мяты, и других трав, названия которым Сергей не знал. Мышцы обмякли, расплылись густым киселем, а душа, наоборот, воспарила над телом.

– Где ты там? – спросила Лика, и Сергей почувствовал, как на его плечо легла узенькая ладошка. – Готов?

Девушка встряхнула распаренный веник, и горячие капли, веером разлетелись во все стороны. В следующий миг, веник с громким плюхом, впечатался в спину Сергея.

Лика знала толк в банном деле. С каждым ударом веника, из тела испарялись усталость и боль. Отступала тоска. Мысли улетучивались одна за другой, оставляя в голове блаженную пустоту. Отдавшись на волю ощущений, Сергей все дальше уплывал в великое Ничто, где покоились ответы на все загадки бытия…

– Хватит пожалуй! – решила Лика, и отложила веник. – Живой еще?

Сергей недовольно угукнул – еще б чуть-чуть, и достиг сатори, а она остановилась! Эх, знали бы китайцы и японцы русскую баню, не пришлось бы им придумывать медитации!

Он осторожно слез, стараясь не поскользнуться. Неясная тень девушки мелькнула рядом, и Сергей скорее услышал, нежели увидел, как Лика ловко запрыгнула на полок. Голый живот шлепнул о мокрые доски, девушка повозилась устраиваясь поудобнее.

– Теперь ты меня похлестай, – попросила она. – Веник слева, в бадейке замочен. И парку подкинь.

Лика блаженно вытянулась на полке. Сомнения, еще несколько минут назад терзавшие душу, растворились в клубах пара. Сейчас, она просто наслаждалась жаром, ароматами настоянных трав и терпким запахом прокопченных стен. Пар окутал все тело как пуховое одеяло, нежил и расслаблял. Горячие брызги с веника вкрадчиво укусили спину, и девушка довольно взвизгнула. Скорее почувствовав, чем увидев, что Сергей замахнулся веником, зажмурилась, и…

Веник мокро плюхнулся на доски полка, едва задев руку. Лика весело рассмеялась.

– Мазила!

Ответом ей было смущенное покашливание. Несколько секунд ничего не происходило, наконец, его горячая ладонь коснулась ее руки. Лика вздрогнула, сердце захолонуло. С трудом сдерживая дрожь, она ощутила, что его ладонь тоже дрожит. Сладкое, доселе неведомое чувство захлестнуло грудь, когда его пальцы пробежались по руке, уперлись в плечо.

– Готова? – как-то хрипло спросил Сергей.

Лика не ответила. Она боялась, что дрожащий голос выдаст охватившие ее чувства.

Не дождавшийся ответа Сергей размахнулся, и…

– Ай! Ты что?! – Лика подпрыгнула, больно ударилась макушкой о низкий потолок, и опустилась обратно. – Обалдел что ли?! Дубина неотесанная! Медведь неуклюжий! Что б тебя скрутило!

Она метнула негодующий взгляд, к сожалению в такой темноте, должного эффекта не произошло. Снова ложась на полок, Лика сердито буркнула:

– Целься лучше, охальник! – она украдкой потерла ягодицу, на которую пришелся удар веника. – Выше бей, дубина!

Сергей вздохнул, и следующий удар нанес уже выше. Судя по отсутствию вопля, теперь удар пришелся куда надо. Он старательно работал веником, но хорошее настроение уже улетучилось. Какое тут расслабление, когда на тебя зло сопят. Хорошо хоть в темноте не видно ее перекошенного злостью лица! Вообще, хорошо что ее не видно! Смотреть там не на что! Мелкая, тощая, и злая! Тьфу!

Лика сердито терла руки и ноги мыльным корнем, стараясь держаться от Сергея подальше. Она и сама не понимала, на кого больше злится – на неуклюжего недотепу, или на себя. Вот дурной язык! Нет бы смолчать, но понесло… Подумаешь, веником промахнулся. Но он сам хорош! Подумаешь, вспылила немного. Чего теперь, год обижаться?

– Окати меня, пожалуйста чистой водой, – попросила Лика, извиняющимся тоном, разведя кипяток холодной водой. – Мне полную кадку не поднять.

Сергею тоже надоело дуться. Он с готовностью подхватил кадку, вздернул вверх, перевернул, и…

Стены бани сотряс истошный, раздирающий барабанные перепонки визг. Заснувшие было домочадцы войта, и жители окрестных домов, вскочили с лавок, и, в чем были, высыпали во дворы – пожар, али другая какая напасть?

– Дубина! Мерин сиволапый! Червяк болотный! Упырь! Душегуб! Изверг! – Лика в бессильной ярости сыпала оскорблениями, в лицо опешившему Сергею. Видеть он ее не видел, но прекрасно слышал, как при каждом слове, босая ножка топает по мокрому и холодному полу.

– Да что б ты лопнул! – выпалила напоследок Лика, и вихрем вылетела из парной.

В проеме двери, подсвеченный тусклой лучиной, на миг очертился изящный девичий стан. Дверь с грохотом закрылась, снова погружая Сергея в гнетущую темноту.

Зябко переступив ногами, он присел на лавку, и в сердцах махнул рукой. С негромким плеском, рука угодила прямо в теплую воду, приготовленную Ликой для ополаскивания. А на полу, немым укором, валялась пуская кадка, еще минуту назад наполненная ледяной ключевой водой…

– Чего там за суматоха? – спросил Яросвет Сергея, когда тот вернулся в дом.

Распаренное лицо Сергея, было чернее тучи. Он лишь плюнул, и, не говоря ни слова, уселся на лавку. Видя его нежелание говорить, Яросвет пытать не стал. Лишь достал чистые тряпицы – перевязать другу раны. Хоть и подзажили, но распаренная в бане корочка не надежная защита от грязи. Рано еще повязки совсем снимать.

– Ты-то хоть нормально помылся? – морщась спросил Сергей.

– А то ж! Мы с Карасем и его сыновьями, знатно попарились! На самом жару, опосля того, как женки да дети помылись.

– Не вместе? – удивился Сергей.

– Зачем вместе? – ответно удивился Яросвет. – Воды много, речка ить под боком, чего ж зря срамиться?

Сергей помолчал, огорошенный его словами. Наконец, мысли сформировались в подобие вопроса:

– А чего ж меня с этой сумасшедшей вместе отправили?

– Как чего? Она при мне войту сказала, что в твоих краях так принято – что б вместе мылись. Мол, твои боги так заповедовали, и иначе – богам оскорбление. Вот, стало быть, и пошла, что б ты перед богами не позорился. Кстати, – спохватился он. – Когда ты ей про сие рассказать успел? Мог бы и мне рассказать, знаешь ить, мне любы рассказы об обычаях твоего мира.

– Спать пора! – грубо оборвал его Сергей, и, подавая пример, лег на лавку, закутываясь в теплую, медвежью шкуру.

Яросвет только пожал плечами. Задув лучину лег на свою лавку, и через миг захрапел.

Сергей крутился с боку на бок, и все не мог понять, как получилось перепутать кадушки. Лика ни в жисть не поверит в случайность.

Шли минуты, и усталость взяла свое. Сергей задремал, но сквозь сон, он прекрасно чувствовал, как горит плечо в том месте, где его касалась узкая, девичья ладонь.

Глава 16

Яросвет привычно проснулся с первыми лучами солнца. Велимудр был суровым наставником, и бока своему ученику отлеживать не давал. К тому же, многие травы по первой росе собирать надо – где ж тут до полудня валяться?

Нога почти не болела. Молодой организм, да целебные травы Лесомира быстро делали свое дело. Еще день-другой, и можно и в запуски побегать, и в седле потрястись. Но пока, не след перетруждаться – подумал Яросвет, и осторожно ступая, пошел на двор.

Стоило ему показаться на крыльце, как вся окрестная ребетня окружила его плотным кольцом, и пригрозили устроить грандиозный рев, если он откажется рассказать им сказку про княжеских богатырей. Зато после того, как рассказ закончился, довольную ребятню как корова языком слизнула – в богатырей играть.

– Расселся тут… Ни пройти, ни проехать! – ворчливо буркнула за его спиной Лика.

Яросвет оглянулся. Судя по всему, Лика была не в духе. Обычно аккуратно заплетенная коса, сейчас торчала во все стороны выбившимися прядками, словно коров ей гоняли. Вместо привычной улыбки – опущенные к земле уголки губ. А глаза красные, ровно не спала цельную ночь! Даже кольчуга потускнела, не звенела задорно, тихонько шуршала, грустная как и хозяйка.

– Никак поругались вчерась? – Огорчился Яросвет. – Хмурые оба, молчите, эх…

– Не твое дело! – Ощерилась Лика, но тут же сникла. – Слушай, Ярко…

– Эй, молодежь! – Перебил ее Жданок, высовываясь из сеней. – Чего с утра смурные? Праздник на носу! Радоваться надо!

– Какой праздник? – Не понял Яросвет.

– Как какой? Дурья твоя башка, а еще волхв! Какая неделя сейчас?

– Ну… это… – Яросвет задумался, губы зашевелились подсчитывая. Наконец лицо просветлело, и он что было сил хлопнул себя по лбу. – Так, ить, Русальная неделя!

– То-то и оно! На третий день – Ивана Купала праздновать будем! Радуются все, а вы словно кислого молока хлебнули! Негоже так молодым-то!

Он снова скрылся в избе. Яросвет перевел взгляд на Лику. Девушка смотрела куда-то в одну ей видимую даль, и покусывала губку.

– Ярко, пошли пройдемся. Поговорить надо.

Яросвет безропотно подчинился.

Они прошлись по главной улице, вышли на околицу, но и тут народу было не меньше. Молодые парни и девки, со смехом да прибаутками украшали деревья лентами и таскали груды хвороста для праздничных костров. Больше всего хвороста заготавливали на берегу реки, до которой было всего ничего – шагов сто, не больше!

Яросвет вспомнил, как весело отмечали Ивана Купалу в Подгорной веси. Велимудр категорически запрещал ему принимать участие в общем веселье – негоже волхву, пусть и ученику портки на срамном месте палить. А так хотелось закружиться в общем хороводе, прыгнуть через самый высокий костер, а потом в реку, купаться с молодыми девками…

Всплывшие в памяти картины заставили молодого волхва покраснеть. Он сбился с шага, споткнулся, замахав руками, точно разгонял комаров, но устоял. Лика ничего не заметила, погруженная в свои мысли. Яросвету страсть как интересно было узнать, что за напасть ее гложет, но спросить не осмеливался, ждал когда скажет сама. Терпение его было вознаграждено. Решительно тряхнув косой, Лика спросила:

– Ярко, скажи… неужели, я такая невыносимая и злая?

– Вроде нет, – растерялся Яросвет. – Когда это я такое говорил?

– Да ты не говорил! – отмахнулась девушка. Она села прямо на землю, поджала ноги, обхватила колени руками, и уткнулась в них лицом. И без того глухой голос, стал еще глуше. – Что я вам такого плохого сделала, что Сергей постоянно на меня злится? Я всего лишь по-хорошему хочу… А ему все не так!

До Яросвета потихоньку стало доходить, в какую историю его пытаются втянуть. Тут, как ни крути, как ни выкручивайся, а все равно зацепит так, что мало не покажется. Он судорожно начал подыскивать слова, но, к сожалению, красноречие никогда небыло его коньком. Тут бы ему и пропасть, да милостивы боги. Со стороны веси донеслись истошные крики, вопли, словно убили кого.

Ни слова не говоря, Лика подхватилась на ноги, и что было сил побежала обратно. Яросвет, за ней, дыша в самый затылок.

Уже на околице, до них донесся торжествующий рев толпы.

– Споймали! Наконец-то споймали! У-у-у, супостат!

Люди толпились посреди веси, и в центре этой толпы было что-то, что увидеть не удавалось ни Лике, ни Яросвету. Даже не пытаясь пробиться через плотную толпу, Лика дернула за плечо ближайшего мужика, разворачивая лицом к себе.

– Что случилось?

– Дык, известно что! – лицо мужика сияло радостью. – Змея споймали! Того самого, что дружинники подранили! В медвежью яму сверзился, охотники его там и нашли! Веревкой замотали, да притащили. Маленький он, с корову, а все одно Груздя едва не поломал, еле добрел обратно! Вот оно как! Не будет впредь скот да девок воровать!

Мужик зло сплюнул, и отвернулся. Вдруг, из центра пыхнуло пламя, толпа отхлынула назад, раздался бабий визг, проклятия мужиков.

– Вот ведь, тварь! – прошипел давешний мужик. – Огнем плеваться удумал! Ну ничо! Из евонной шкуры знатные сапоги выйдут!

Любопытство толпы поуменьшилось. Мало кому хотело щеголять ожогами на празднике Ивана Купала. Наскоро посоветовавшись с мужиками, войт принял решение: Змея вытащили за околицу, там споро соорудили подобие клетки из запасенного мореного дуба, и навесили надежный засов. Мореный дуб не всякое пламя возьмет, а у молодого Змея того пламени с птичью фигу – пару раз за день плюнуть сможет, и то подвиг. А в веси держать – а ну как подпалит. Дома и заборы, чай, не из мореного дуба!

Шагах в двадцати от клетки, поставили двух часовых с луками. На всякий случай. Прежде чем клеть разломает – утыкают стрелами так, что ежик обзавидуется. Ребятня столпилась там же – не достанет огнем, а поглядеть, жуть как интересно!

– Ты куда? – Яросвет ухватил Лику за рукав, заметив, что девушка направилась прямо к клетке. – Тебе что, жить надоело?

– Пусти! – Лика стряхнула его руку. Из-под упавшей на лицо челки сердито блеснули глаза. – Сам же знаешь, не плюнет. Маленький он еще. Смотри, меньше коровы. Да и в клети он. Коли боишься, так тут и стой, а мне не мешай, зашибу!

И, более не оглядываясь, под радостный свист пацанят, Лика направилась к Змею. Яросвет оглянулся на толпу. Вот упрямая! Остаться теперь – засмеют. За столом героя изображал, а тут испугался, когда девка не боится. Делать нечего. На негнущихся от страха ногах, парнишка потащился следом.

– Да пойми ты! – горячилась Лика. – Не делал он этого! Он же не дурак! Сам у него спроси!

Вот уже полчаса, Сергей сидел на полянке, в десяти шагах от огромной клетки, в которой дремал небольшой дракончик, и жевал травинку. Он и сам с удовольствием бы подремал, но Лика бесцеремонно растолкала, и притащила сюда. После вчерашнего, Сергей не решился протестовать. Что угодно, лишь бы конфликт погас, и все вернулось на круги своя.

– У него спросить? Он что, говорящий?

– А я тебе о чем битый час толкую? Где ты видел Змея, который не говорит?

– Да я, между прочим, Змеев вообще раньше не видел. Этот первый. Какой-то он мелкий… Мне казалось, они крупнее должны быть.

– Детеныш еще, вот и мелкий. Вырастет – с сарай будет. Если дадут вырасти…

Лика едва не ревела от досады. Голос дрожал от негодования, и Сергей понимал, что спорить с ней сейчас – лишь испортить отношения окончательно. Не то, что бы он так уж горел желанием, что б она и дальше с ними ехала, но доказать, что лишней она не будет – уже доказала.

Выплюнув травинку, Сергей встал, отряхнулся, и нерешительно подошел к клетке. Яросвет его предостерегал, но Лика была убедительнее.

– Здравствуй, что ли… – Чувствуя себя дураком, от того, что пытается разговаривать с ящерицей, сказал Сергей.

Дракончик приоткрыл один глаз.

– Мне сказали, ты говорящий… Обманули что ли?

Зеленая, чешуйчатая голова, медленно поднялась. Умные, желтые глаза с узкой прорезью вертикального зрачка оказались на одном уровне с глазами человека.

– А тебе какое дело, говорю я, или нет, человек? – Неожиданно приятным баритоном спросил дракончик.

– Как это, какое дело? Может быть я представитель гринпис в этом мире, и защищаю вымирающие виды! Вот ты – вымирающий?

Тонкая длинная шея дрогнула, снова опуская голову на когтистые лапы.

– Нас мало осталось. Вы почти всех перебили. Так чего зря спрашиваешь? И я не сегодня – завтра вымру.

Сергей смутился. Говорил дракончик четко, разборчиво, но ни малейший интонации в голосе, даже жутко становилось.

– Ну что, теперь поверил? – Торжествующе спросила подошедшая Лика.

– Поверил. – Кивнул Сергей, и снова обратился к задремавшему дракончику. – А зачем девушек воровал? Ну, я понимаю скот – жрать всем охота… хотя и в лесу мог бы охотиться. Но девушки-то тебе куда?

– Правильный вопрос, человек. – Усмехнулся дракончик, не открывая глаз. – Посмотри на меня – ну зачем мне девушки?

Сергей подождал, и, не дождавшись продолжения, снова заговорил:

– Хорошо, поставим вопрос по другому. Ты девушек воровал, или нет?

– Не воровал. Что с ними делать? Съесть? Там мяса на один укус.

– А люди говорят, что воровал.

– А кто из них видел? Спрашивал?

Сергей смутился. Не говорить же, что он вообще ни с кем ни о чем не разговаривал. Лишь со слов Лики, да вспомнил рассказ Ратибора.

– А скот зачем воровал? – Перевел он разговор на другую тему.

– А ты видел? – Усмехнулся дракончик, открывая глаза. – Или тоже – говорят? Зачем вопросы, человек? Ты все равно поверишь не мне, а своим. Но даже если и поверишь мне, то ты кто? Князь? Воевода? Войт? Что ты сможешь сделать? Только воздух зря сотрясаешь.

Голова взмыла над пузатым телом, и опустилась с другой стороны, давая понять, что дальше разговора не будет.

Под давлением Лики, Сергей поговорил с местными мужиками. Те отвечали охотно, каждому хотелось показать свою осведомленность, да и приезжему герою услугу оказать. Ни одного свидетеля злодеяний Змея обнаружить не удалось. Равно как установить такового. Кому-то жена рассказала, что бабы у колодца судачили, кому-то мужики за брагой рассказали, а тем тоже кто-то рассказывал… В общем, обычные сплетни.

Войт тоже ничем толковым не помог. Пересказал слышанное, а потом и вовсе отмахнулся:

– Да какое дело, паря, сплетни то, или нет. Любому, сызмальства известно, что Змеи твари чернобоговы, стало быть, их нужно истреблять, дабы людям беды не было. Может этот по малости лет и не воровал никого, и посевов не жег, а все одно – вырастет, и таких бед натворит, что небо с овчинку покажется! Не забивай голову ерундой. Напрасное дело. Коль не поспеют к сроку дружинники князя, так мы его аккурат на Перунов день забьем. Добрая будет жертва Перуну!

В результате, все эти беседы привели лишь к тому, что жители веси начали подозрительно коситься на Сергея и Лику. Яросвет качал головой, но мнение свое, предусмотрительно держал при себе – попадать Лике под горячую руку не хотелось.

В середине дня, Сергей, начал уговаривать Лику сходить поесть, но девушка лишь цыкнула не него. Набрав на кухне целую корзину еды, она сказала всем, что обедать они будут не в доме, мол, в краю Сергея так принято – иногда есть в лесу, дабы задобрить богов. Как и с баней, в ее ложь безоговорочно поверили все. Кроме Сергея и Яросвета.

Сергей даже не удивился, когда Лика привела их опять к клетке со Змеем. Охранники не препятствовали, наоборот – им забот меньше за Змеем следить.

Лика села у клетки так, что б охранники оказались у нее за спиной, и украдкой начала просовывать сквозь толстые жерди, принесенную еду. Змей, принял угощение не чванясь, и аппетитно захрустел тонкими косточками зажаренного целиком гуся. Сергей с Яросветом сглатывали голодную слюну, глядя как зеленый пленник уметает предназначавшуюся им еду. Конечно, принесенная девушкой еда, для него что слону дробина, но даже немного, уже лучше чем ничего.

Поев, змееныш вежливо поблагодарил Лику, и между ними завязался степенный разговор. Заинтересовавшийся Сергей подсел поближе, а следом за ним и Яросвет. Они проговорили до поздней ночи. Змееныш оказался довольно эрудированным, знал историю окрестных и дальних земель, уйму былин и преданий. Но окончательно он поразил Сергея, не тогда, когда блеснул знаниями основ физики и астрономии. А когда на вопрос откуда он все это знает, змееныш уклончиво ответил, что читал в древних книгах!

Тут уже поразился Яросвет. Велимудр обучил его грамоте, не только чертам и резам, но и греческой, и руны научил разбирать. Вот только видел молодой волхв за свою жизнь всего две книги. А тут, получается, целая груда книг! Но, как ни бился Яросвет, а ответа где эти книги, так и не получил. Единственное, что обронил змееныш, что хранит их его дед.

Между делом, оказалось, что у всех Змеев есть имена. И самого змееныша зовут в переводе на язык людей – Жизнелюбом.

С трудом заставили себя молодые люди прервать интересную беседу. Но луна давно взошла, звезды раскатились по небу маленькими искорками, и пора было спать.

Следующие два дня, они с самого утра, и до позднего вечера не отходили от змееныша. Сергей старался разузнать все, что известно о богах и их пророчествах, Яросвет о древних книгах и сокрытых в них знаниях, а Лика… Лика просто чесала тонкую, почти прозрачную кожу на массивном подбородке, усыпанном костяными шипами, отчего змееныш жмурился, и довольно фыркал.

Естественно, что посиделки со змеем не прошли мимо глаз лыбядян. Открыто никто не высказывался, но смотрели недружелюбно, и в разговоры, как прежде, не лезли. Только войт и его домочадцы, еще тепло относились к друзьям, но, холод отчуждения ощущался и в их словах и поступках.

– Нельзя позволить им его забить в жертву. – С нажимом произнесла Лика. – Вы же видите, он умнее всей этой веси. Да что веси! Где вы встречали человека, который обладает хотя бы половиной его знаний?! Их и так мало осталось!

Сергей и Яросвет отводили взгляды, лишь бы не встречаться с пылающими праведным огнем, глазами девушки.

– Сейчас умный. – Ответил, наконец, Яросвет. – А вырастет, и правда, много зла натворить может.

– Да не творят они зло! – Воскликнула Лика. Осеклась, и торопливо исправилась. – Точнее, творят, но не сами. Только когда вынуждают их. Или защищаться, или еще как… Они ж самые мирные! И умные! Вранье, что они людей едят!

– А ты почем знаешь?

Лика закусила губу, и не стала отвечать на этот вопрос.

– Ну Сергей, ну поверь мне! Поверь хоть раз! Ну пожалуйста!

– А я-то чего? – Удивился Сергей. – Меня что ли деревенские послушают? Согласен, зверюга, судя по всему редкая и умная. Тем и опаснее, что умная.

– Ты же сам с ним говорил! Неужели, ты считаешь, что он будет творить зло?

– А может лешего попросить? – Сделал еще одну попытку Сергей.

– Не выйдет. – Вздохнула Лика. – Яросвет уже пытался Боровика позвать, да все без толку. Не приходит он на зов.

Лика спорила, просила, умоляла, и, в итоге, ребята не выдержав ее напора, сдались. Оказалась, что она уже и план придумала, и все рассчитала. Праздник Ивана Купала отмечался с размахом славянской души, и ночью, под шумок, предлагала отвлечь охранников, благо им и самим будет не до охраны, и отпереть клетку. Змею только выбраться, а там улетит, и поминай, как звали! Жизнелюб с планом согласился.

Праздновать начали с утра. Сперва запылали костры, на которых жарили целиком поросят, пару коров, гусей, дикую птицу, пекли наловленную загодя рыбу. Женщины сновали от костра к костру, следя что б не пригорело, кричали на мужей, которым удалось втихаря урвать ковшичек-другой ароматной браги.

Молодые девки с самого утра убежали собирать цветы для венков и травы для любовных заговоров, потом споро украсили установленный парнями длинный шест, венками и лентами. Там же укрепили соломенное чучело.

Вскоре после обеда начались гулянья. Ели, пили брагу и квас, пели песни, водили хороводы. Лика, в честь праздника снявшая кольчугу, но не пожелавшая сменить мужскую одежду на женскую, звонко смеясь кружилась вместе со всеми, а вот ребята стеснялись. Так и не дали уговорить себя присоединиться к танцующим.

Ближе к вечеру, зажгли высоченные костры, снова песни и хороводы. Сергей наблюдал с жадным интересом – видеть такое прежде ему не доводилось, и кто знает, доведется ли еще.

– А ну, молодцы добрые, кто готов удаль да силу в потешном бою показать?

Молодые парни, что покрепче, с энтузиазмом откинулись на призыв. Споро очертили круг, девки краснея и хихикая встали в сторонке, а мужики и бабы громкими криками подначивали и бодрили бойцов.

Рядом с Сергеем возник войт, уже вдоволь отведавший браги.

– Ну а вы, герои, себя показать не хотите? – Рассмеялся он. – Как-то не по людски. Хороводы не водите, так хоть тут удаль покажите!

Сергей нехотя встал, нашел глазами Лику и невольно залюбовался. Толстая коса короной обвилась вокруг головы превратив девушку в сказочную принцессу. Она подмигнула ему, кивнула на невысказанный вопрос, и мотнула подбородком в сторону круга.

– Какие правила хоть? – спросил Сергей войта.

– Правила простые. Либо сверзить противника наземь, либо из круга его заставить выйти. Да не калечить, чай не ратный бой, а потешный.

– А ногами бить можно?

– Ногами? – войт почесал затылок, размышляя. – Коли не ниже пояса, то почему бы и нет?

Первого энтузиаста, Сергей, не мудрствуя лукаво, поймал на обычный прямой удар ногой, едва парень бросился на него, размахивая пудовыми кулаками. Сергей метнул вперед тело, вкладывая в удар весь вес, нога привычно выщелкнулась вперед, ударяя противника точно под вздох. Парень замер на полпути, жалобно всхлипнул, и кулем осел наземь.

Зрители заорали. Кто-то поздравляя, кто-то обвиняя, но войт признал удар честным. Следующий охотник потешить силу был аккуратнее. Долго примеривался, руки держал с умом, не подставляясь. Сергей лишь усмехнулся. Стремительно поднырнул под удар, бросился вперед, втыкая кулак в печень противника.

Третьим вышел здоровенный парень – сын кузнеца. Удар он держать умел, и Сергею пришлось испытать несколько неприятных мгновений, когда кулаки, размером с добрую буханку хлеба, мелькали в опасной близости от его головы. Сергей крутился юлой, сыпал ударами, но все в пустую. Сын кузнеца стоял незыблимо, как гора, и падать не хотел ни в какую.

То здесь, то там, начали раздаваться смешки. Кто-то побился о заклад, и теперь криками подбадривал своего фаворита.

Неизвестно, чем все могло бы закончиться, если бы противник Сергея не допустил ошибку. Желая поскорее закончить бой, могучий парень широко размахнулся, и, вложив в богатырский удар, вес своего немаленького тела, бросился вперед. Сергей плавно качнулся в сторону. Зрителям показалось, что он всего лишь слегка коснулся руки противника, но тот вдруг клюнул вперед носом, запутался в ногах, и размахивая руками, что б не упасть, тяжело шагнул за пределы круга.

Зрители радостно заорали, проигравшему поднесли корчагу с брагой и хлопали по плечам.

Сын кузнеца подошел к Сергей, и мясистое лицо, расплылось в широкой улыбке.

– Здорово ты меня ринул! – громко сказал он. – Но в следующий раз, я так просто не попадусь!

Все рассмеялись, и Сергей в их числе. Они пожали друг другу руки, и здесь противник взял реванш – сдавив руку Сергея так, что кости затрещали. Махая в воздухе слипшимися пальцами, Сергей весело признал:

– Теперь твоя победа! Настоящий медведь!

Больше желающих не нашлось. Правда, рвался перебравший браги кузнец, вдохновленный действиями сына, но его успокоили веселыми шутками, и утащили дальше пить брагу.

Стемнело. На поляне и берегу реки вспыхнули костры.

– А что сейчас будет, знаешь? – выдохнула Лика, выныривая из хоровода, рядом с Сергеем. Лицо девушки раскраснелась, румяные щеки так и пылают, в глазах веселые чертенята.

Сергей помотал головой.

– Девушки парней выбирают. По плечу хлопнет, и догонять ее надо. Коль догонишь, с ней до утра и останешься.

Она хлопнула Сергея по плечу, и звонко смеясь, снова нырнула в омут хороводов и танцев.

– Что ж ты стоишь столбом, тютя! – рассмеялся кто-то рядом. – Беги, догоняй девку! А то удачи не будет!

Но тот уже и сам понял. Он бросился вслед за Ликой. Его подхватил хоровод, закружил. Сергей видел впереди Ликину косу, слышал ее смех, но каждый раз ему со смехом преграждали дорогу, направляли в сторону. Он совсем запыхался, взмок, но упрямо продолжал бежать, где подныривая под распахнутые руки, где перекатываясь меж расставленных ног.

Общее веселье захватило его. Он смеялся вместе со всеми, мешал другим парням ловить девушек и искал Лику. Та, в свою очередь ловко исчезала меж людей, что бы через пару минут вынырнуть рядом и снова исчезнуть.

– Попалась! – выдохнул Сергей, и прыгнув вперед, крепко схватил девушку в объятия. – От меня не уйдешь!

Лика ловко крутанулась, разворачиваясь к нему лицом. Их глаза встретились…

Сергей пошатнулся, ему показалось, что он проваливается в серый омут этих широко распахнутых глаз. Шум праздника, всполохи костров, мелькание людей – все исчезло, растворилось в их бездонной глубине. Наваждение длилось короткий миг, но Сергею казалось прошла целая вечность. И остро захотелось, что бы это и правда длилось вечность.

Руки безвольно упали вдоль тела, отпуская девичьи плечи. Сергей смутился, устыдился сам не понимая чего. Лика мотнула головой, словно отгоняя морок, отступила на полшага назад.

– Пошли, – девушка взяла Сергея за руку. – Сейчас все купаться пойдут. Пойдем со всеми, потом свернем в сторону, и бегом к Жизнелюбу. Надо успеть вернуться, пока все из воды не выйдут.