Текст книги "Миссия Тревельяна.Дилогия."

Автор книги: Михаил Ахманов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 47 страниц)

– Ни в малейшей степени, – раздался звучный голос за его спиной. – И здесь, двуногий, нет другого Аххи-Сека, кроме меня.

Тревельян стремительно обернулся. Пац смотрел на него и скалил зубы. Зубы, не клыки! Клыков у этого создания, кажется, не имелось.

– Вижу, ты немного удивлен? – Назвавшийся Аххи-Секом говорил на диалекте Семи Провинций без малейшего акцента. – Стыдно, мой юный друг! Тен-Урху, местного рапсода, еще можно было бы понять, но для Ивара Тревельяна, представителя звездной расы и – как ты сказал?.. – посланца небес, это непростительно! Это доказывает, что вы, двуногие, высокомерны и слишком горды. Настолько обуяны гордыней, что считаете вправе явиться в чужой мир и переделывать его по собственному разумению, уподобляясь богам из ваших собственных легенд и сказок. Ускоряете то, подталкиваете это… Быстрее, еще быстрее, совсем быстро! Чтобы ваших двуногих собратьев здесь и в других мирах стало больше, стало совсем много, миллиарды и миллиарды! Чтобы всякий клочок океана и суши были под контролем, чтобы ваши машины плодились как блохи в собачьей шкуре, чтобы эти… как их?.. молекулярные деструкторы целились в каждую живую тварь. – Он прекратил раскачиваться и закончил: – Но быстро и много не значит хорошо. Как следует из вашей собственной истории, быстрый прогресс не увеличивает счастья.

Уже на середине этого монолога Тревельян пришел в себя и уселся на табурет. Напряжение покинуло его, лицо разгладилось, дыхание стало ровным. Он был слишком опытным исследователем, чтобы дивиться обличью чужака, услышанным речам или внезапному повороту событий. И еще он был доволен, если не сказать больше – с этим существом можно было говорить, а значит, и договориться. Самое страшное, когда говорить не пытаются, а сразу стреляют, из деструкторов, плазменных пушек, лазеров и прочей смертоносной машинерии. Но данный случай явно был другим. К счастью!

Дождавшись, когда Аххи-Сек замолчит, Тревельян произнес с мягкой улыбкой:

– Не судите и судимы не будете… Полагаю, это относится и к двуногим, и к четвероруким. Что до высокомерия и удивления, показавшихся тебе обидными, то ты, почтенный, не прав. Просто в лесах этой планеты водятся существа, не очень разумные, но отдаленно похожие на вашу расу, и я, сказать по правде, был ошеломлен. Прими мои извинения, если это показалось тебе оскорбительным, и перейдем к делу.

Раскрыв внушительную пасть, Аххи-Сек издал утробное уханье, означавшее, по-видимому, добродушный смех.

– Это уже лучше, гораздо лучше, Ивар Тревельян! Ну, к делу так к делу. Хочешь сравнить наши позиции? Не имею возражений. Начнем, пожалуй, с хронологии.

– Да, формально это самый важный фактор. Итак, сколько времени Осиер находится под вашим патронажем?

– Более восемнадцати веков. И замечу, что последние два столетия были для меня довольно хлопотливыми.

– Восемнадцать веков! – Тревельян, изумленный, покачал головой. – И все это время именно ты…

– Нет, не только я. Мы долговечны, но и для нас это немалый срок. Я – пятый Хранитель. Если угодно, пятый Аххи-Сек, Великий Наставник и глава Братства Рапсодов. Того самого, к которому ты решил присоединиться.

– Созданному вами?

– Реформированному, скажем так. Организация существовала еще до нас, в глубокой древности. На благо Осиера мы расширили ее функции, усилили влияние и приспособили к своим целям.

– И эти цели?..

Аххи-Сек почесал волосатую грудь.

– Полагаю, те же, что у вас, разница только в понятии счастья. В вашем обществе его видят в прогрессе технологии, в накоплении материальных благ, во власти над природой, наконец, в той власти, которая практически адекватна насилию. Для нас счастье нечто другое.

– Просьба уточнить, Хранитель.

– Язык Осиера не слишком подходит для этого, да и ваш, боюсь, бедноват. Мало выразительных средств, не хватает терминов, не говоря уж о жестикуляции и звуковой гамме… Однако я – эксперт по двуногим, я знаю вас лучше моих сородичей и попытаюсь объяснить. – Его мимика была не совсем понятна Тревельяну – вероятно, Аххи-Сек задумался. Потом сказал: – Жизнь в гармонии с миром – это подойдет?

– Вполне. Но мы тоже к этому стремимся.

– Вы стремитесь еще ко многому другому и хотите получить все побыстрей, тогда как гармония – результат медленного и долгого, очень долгого развития. Мы, четверорукие, предусмотрительны и терпеливы, а вы, двуногие, слишком суетитесь там, где надо ждать, и ваша суетливость всегда оборачивается кровью. Взять хотя бы ваши действия тут, на Осиере… все эти паровые машины, горючие жидкости, сплавы с добавкой хрома и никеля, зрительные трубы, седла, бумага… Чтобы стабилизировать обстановку, мне пришлось изрядно потрудиться, иногда даже проявить жестокость, а этого я не люблю. Нам, всей моей расе, это не нравится!

– Не вижу, что опасного в бумаге и седлах, – нахмурившись, буркнул Тревельян.

– Начнете с бумаги, кончите порохом, начнете с седел, кончите боевой кавалерией!

– Такие последствия просчитывались, Хранитель. Мы удержали бы контроль за ситуацией. У нас достаточно опыта в других мирах.

Аххи-Сек вытянул над столом переднюю лапу, оказавшуюся чудовищно длинной, и погладил Грея, сидевшего на Тревельяновом плече.

– Какой очаровательный зверек… Да, Ивар Тревельян, опыта у вас достаточно, но этот мир контролируете не вы. Поэтому уходите и не мешайте. Демонтируйте вашу базу, уберите спутники… Пусть все тут идет неторопливо, шаг за шагом, и свершается в свой черед.

– Слово первооткрывателя священно, – со вздохом согласился Тревельян. – Я уважаю твое мнение и доведу его до старших коллег, а те – до лидеров нашей планеты. Но, вероятно, понадобится еще не один обмен информацией, ибо вы знаете о нас много, а мы о вас – мало. К тому же не будем забывать, что Осиер населяют наши двуногие братья. Иными словами, люди, а не…

Он запнулся, и Хранитель, весело оскалившись, закончил:

– …не пацы и не обезьяны, так? Что ж, вы можете следить за нашей работой, находясь здесь в качестве частных лиц. Люди имеют право жить с людьми, никто против этого не возражает. Вот и живите на Осиере, наслаждайтесь его красотой, охотьтесь в его лесах, плавайте по его морям, пейте его вина, любите его женщин… Но живите так, как живут обитатели этого мира, не пытаясь его переделать, живите, как живет твой друг Хьюго Тасман.

– Которого ты приговорил к заключению! Прямо скажем, не очень дипломатичный акт! С большими последствиями для нашей чистой и горячей дружбы!

– Можно ли чувствовать себя заключенным, когда тебе подарен целый мир? А если твой друг хотел улететь с Осиера, хотел по-настоящему, он, наверное, это бы сделал.

– Несмотря на твое пророчество? – вкрадчиво молвил Тревельян, вдруг ощутив, что их переговоры приблизились к главному вопросу. А был он таким: кто сильнее? – и оставался пока неясным. В конце концов, деструкторы, метатели плазмы и боевые роботы – детские игрушки в сравнении с предсказанием будущего.

– Пророчества временами выполняются по той причине, что в них желают верить, – заметил Аххи-Сек.

– Готов согласиться с этим. – На губах Тревельяна мелькнула коварная улыбка. – Я получил от тебя два предсказания, но не поверил ни первому, ни второму. И вот я здесь, перед тобой!

– Не поверил… – с явной насмешкой протянул его мохнатый собеседник. – Как было сказано, иногда верят, и пророчество исполняется. Но бывает и так: не верят, а оно все равно исполняется. От судьбы, мой друг, не уйдешь! Вспомни, что я тебе предсказал!

Улыбка Тревельяна стала торжествующей.

– Предлагались два варианта: или я немедленно убираюсь с планеты, или закончу жизнь в каменном мешке. Но я не убрался, и я – на твоей базе… Ни то ни другое не исполнилось!

– Ты в этом уверен? Разве ты не улетишь через несколько дней на своем корабле? И разве это не один из предложенных вариантов? – Оскал Аххи-Сека был много шире поблекшей Тревельяновой улыбки. – Видишь ли, мой дорогой рапсод, «немедленно убраться» – это твоя интерпретация. На самом деле, если бы ты попробовал убраться немедленно, то как раз очутился бы в том каменном мешке, где просидел бы до самой кончины. Другой и более приемлемый вариант развития событий таков: ты, преодолевая некоторые трудности, все же находишь меня, мы беседуем, и ты улетаешь. Что и случится в скором будущем.

«Ловко вывернулся! – раздался беззвучный голос командора. – Браво! Хитрый черт!»

– Казуистика, – сказал Тревельян, – элементарная казуистика! Фокусы, чушь, ерунда! Попытка перевернуть ситуацию с ног на голову! У нас, у двуногих, это называют так: делать хорошую мину при плохой игре. Тебе понятен смысл этого выражения?

– Понятен. – Аххи-Сек уже не ухмылялся, и его маленькие глазки под выпуклыми дугами надбровий смотрели пронзительно и остро. – Вы, двуногие, искусны в своем ремесле, мы, четверорукие, – в своем… С этого острова я могу послать ментальный сигнал любому из моих помощников на континенте. Отправить без всякого напряжения, прямо отсюда. – Он коснулся лба. – Сигнал воспримут как словесное послание или как вещий сон, и это одна из граней моего искусства. Есть и другая… Ты, Ивар Тревельян, улетишь с Осиера, но жизнь твоя будет продолжаться, так? Хочешь увидеть ее конец?

Он растопырил над столом поросшие шерстью пальцы, приподнял ладонь, и под ней блеснуло что-то металлическое, округлое, небольшое. Медальон! Овал с голограммой-пророчеством! Он лежал оборотной стороной кверху, и изображения не было видно. Тревельян мог поклясться, что мгновением раньше стол был пуст.

– Переверни, если хочешь узнать свою судьбу, – предложил Хранитель. – Умрешь ли ты, как говорится у вас, в своей постели, или будешь убит в каком-то из чужих миров, погребен под снежной лавиной или в океанской бездне, сожжен на костре или в огне вулкана, распят, как один из ваших пророков, пронзен копьем, обезглавлен, растерзан диким зверем… У тебя опасная профессия, Ивар Тревельян, и никакой из этих вариантов исключить нельзя. Где и как придет к тебе смерть? Ни ты не знаешь, ни я. Пока! Но стоит перевернуть эту пластинку…

«Запугивает, чучело волосатое!» – буркнул командор, но Тревельян знал, чувствовал, что это не так. Не запугивает, но предупреждает! Ему вдруг стало ясно, что перед ним не обманщик, не искушенный в казуистике хитрец, а существо с даром предвидения, который, может быть, являлся нормой для четвероруких или чем-то таким же удивительным и редким, как телепатия у человека. Так ли, иначе, но Аххи-Сек не играл с ним; просто хотел, чтобы ему поверили и в будущем, при дальнейших контактах, не забывали, что его раса не беззащитна. Ведь в конечном счете побеждает не тот, чьи пушки крупнее калибром, а умеющий предвидеть, куда упадут и где разорвутся снаряды.

Тревельян поглядел на пластинку и сказал:

– Мы не будем ее переворачивать. Знание, которое ты предлагаешь, слишком тяжело и горько и не доставит удовольствия ни мне, ни тебе. Сойдемся в том, что я тебе верю и беру свои слова обратно – те, насчет казуистики и фокусов. Вполне возможно, все происходит именно так, как ты предсказал.

Огромные губы Аххи-Сека дрогнули, в глазах сверкнул веселый огонек.

– С тобой приятно иметь дело, Ивар Тревельян. Для двуногих ты на редкость толерантен.

– Профессия обязывает, – скромно заметил Тревельян, наклонившись над струнами лютни. – Компьютер! Миссия завершена, можешь посылать за мной. – Он поднял голову и объяснил: – Сюда прилетит воздушное судно и приземлится на берегу. Мне пора уходить, Хранитель. Я рад нашей встрече и сожалею, что она не состоялась раньше. Ты и я, да и эксперты с нашей Базы потратили много усилий и времени. А зря!

Аххи-Сек провел над столом ладонью, и медальон исчез. Совсем человеческим жестом он покачал головой.

– Ничего не бывает зря, мой юный друг. Проходит время, тратятся усилия, и туманное становится определеннее и яснее. Вы для нас были незнакомцами, и, думаю, преждевременный контакт не принес бы пользы. Тебя я тоже хотел изучить, понаблюдать за тобой, поразмыслить… Вы, люди, такие разные!

– Понаблюдать, – выхватил слово Тревельян, вспомнив, что есть еще неясные моменты. – Я знаю, что ты за мной следил. Но как?

– Существуют разные способы. Иногда я воспринимаю информацию прямо из мозга человека, с которым установлена ментальная связь…

– Как с Орри-Шаном?

– Да, как с Орри-Шаном, – подтвердил Хранитель, – но не с ним одним. Я собираю информацию со всего материка, и не только от людей. – Он снова протянул руку и погладил Грея. – Этот маленький зверек – не с Осиера, а с моей родной планеты, но здесь он отлично прижился, плодится и размножается уже больше тысячи лет. Шерр – так его здесь назвали – умен, воспринимает чувства разумных существ, даже некоторые простые мысли и служит ретранслятором. – Тревельян нахмурился, но Аххи-Сек, изобразив нечто похожее на улыбку, произнес: – Нет, не считай, что он предатель, что он шпионил за тобой! Это всего лишь зверек… Он к тебе искренне привязан, и прогонять его не нужно – без тебя он, вероятнее всего, умрет с тоски. Если же говорить о его контакте со мной, то я не знал, о чем ты думаешь, что чувствуешь, только где находишься. Примерно, так как ментальный сигнал не поддается точной локации на больших расстояниях.

Он говорил, и Тревельян, посматривая на него, чувствовал, как поддается магии ровного звучного голоса. Физиономия Хранителя уже не казалась ему жуткой звериной мордой, густая короткая шерсть выглядела словно одеяние, под которым бугрились могучие мышцы, огромные лапы стали руками, а глаза – о, глаза были так выразительны, так спокойны и мудры! Не Великий Наставник сидел перед ним, не иерарх Братства Рапсодов, не тайный властитель Осиера, а такой же, как он, посланец со звезд. И делить им было нечего, и не о чем спорить.

Тревельян поднялся, протянул руку и ощутил крепкое дружеское пожатие. Ладонь Аххи-Сека казалась горячей – видимо, температура тела была у него выше человеческой.

– Я знаю этот ваш земной обычай, – молвил он. – Раскрытая рука – значит, в ней нет оружия… Так?

– Так, – подтвердил Тревельян и протянул ему свою лютню. – Вот, возьми. Здесь передатчик, и если захочешь, ты можешь связаться с компьютером Базы, послать сигнал и запросить любую информацию. И еще… – Он тронул струны, и лютня отозвалась тихим аккордом. – Еще здесь хранятся песни, все песни Осиера и Земли. Жаль, что я тороплюсь и не могу спеть тебе их сам.

– Да будет твой путь легок, Ивар Тревельян. Вы, двуногие, всегда торопитесь, – сказал Хранитель, растягивая свой огромный рот. Кажется, это означало добродушную усмешку.

…Скиммер приземлился у бухты и снова взмыл в воздух вместе с Тревельяном, его невидимым Советником и серым пушистым зверьком. Повинуясь приказу, аппарат кружил в вышине, и на его экранах остров был ясно виден – желтый песок, зеленые пальмы и темная фигурка под деревьями с запрокинутой головой и нечеловечески длинными руками. Одна из них поднялась, начертила в воздухе круг, затем коснулась груди. Вероятно, сердце у Аххи-Сека тоже было слева.

– Прощай, Хранитель, – тихо произнес Тревельян, потом вызвал компьютер Базы.

– Слушаю, наблюдатель Тревельян.

– На этой планете есть еще один человек. Тебе известно об этом?

– Да. Хьюго Тасман, сотрудник Фонда, лингвист и доктор экспериментальной истории. Но он не выходит на связь. Ни одного сеанса примерно за пятьдесят местных лет.

– Все же попробуй до него достучаться. Скажи, что вызывает Ивар.

Прошла минута, другая, третья… Скиммер по расширяющейся спирали поднимался над островом. Когда небо потемнело и в нем вспыхнули звезды, Тревельян услышал:

– Ивар, ты? Это Хьюго. Есть новости?

– Как не быть. Работа закончена, я возвращаюсь на Базу, а через несколько дней здесь появится «Пилигрим». – Помолчав, он добавил: – Ну, и что ты об этом думаешь, Хьюго?

Тишина. Скиммер, пронзив атмосферу, шел по огромной дуге, что нависала над половиной планеты, от западного океана до восточного.

Тасман откашлялся.

– Нет, Ивар, нет. Лети один, коллега. Я… Понимаешь, нельзя прожить половину столетия без привязанностей, без обязательств, без друзей, без возлюбленных… Я не могу их покинуть, не могу и не хочу. – Он вздохнул. – Наверное, Ивар, я уже больше осиерец, чем землянин. Когда-нибудь я умру, и надо мной споют погребальные гимны, тело сожгут на костре, а прах бросят в реку, чтобы он доплыл до Оправы… Так и должно быть. Я остаюсь.

– Долгих лет тебе, Хьюго. Надеюсь, ты еще не скоро поплывешь к Оправе.

– И тебе желаю того же. Может быть, когда-нибудь увидимся.

– Может быть.

Тасман отключился.

– Прав Хранитель, прав, – произнес Тревельян. – Если бы он хотел улететь с Осиера, он бы это сделал. Но здесь так спокойно, а наш мир так суетлив!

Ближняя звезда сияла над скиммером, ее изумрудный луч колол глаза. Тревельян прищурился, всматриваясь в темноту, усеянную яркими разноцветными искрами, словно ожидая, что вот-вот среди них возникнет «Пилигрим», вынырнувший серебряной рыбкой из безвременья Лимба. Но этого, конечно, случиться никак не могло; у Вселенной свои законы, и движение звездных лайнеров, даже таких, которым любая дорога коротка, сообразуется с ними. Придется подождать, провести на Базе пару дней… Ну, ничего, будет время для отчета! Непростой документ… никто ведь в Фонде, да и на всей Земле, не ожидал, чем обернется эта миссия… Среди сорока двух рас, известных землянам, разумные четверорукие приматы еще не попадались. К тому же такие мудрые, такие терпеливые…

Скиммер мчался над огромным континентом, и где-то внизу в стремительном темпе проносились города и страны, мелькали горы, реки, леса и поля. Удзени, Шо-Инг, Тилим, Сотара, Кольцевой хребет и Семь Провинций у моря Треш… Убаюканный тишиной и ровным сиянием звезд, Тревельян задремал. Ему редко снились сны, но в этот раз привиделся воздушный шар, летящий над синим морем-океаном, а в его корзине – магистр Кадмиамун и вождь горцев-разбойников Лакасса; будто парят они в вышине и, передавая друг другу подзорную трубу, разглядывают берег неведомого западного материка. Сон наполнил его радостью, и Тревельян, незримый свидетель их торжества, мысленно произнес: «Разделяю ваше дыхание». И в ответ донеслось: «Будь счастлив, посланец небес! Твоя кровь – наша кровь».

Четверорукие предусмотрительны и терпеливы. Двуногие отважны и упрямы. Кто из них прав?

Приложение 1
Галактические расы, упомянутые в романе

Д аскины, или Древние– высокоразвитая раса, владевшая Галактикой несколько миллионов лет назад и затем исчезнувшая по неизвестной причине. Облик, язык, социальное устройство общества даскинов, их цели и мировоззрение тоже неизвестны, однако в Галактике остались артефакты, позволяющие судить об их технологии. К числу таких артефактов относятся: древняя карта Галактики (так называемый Портулан Даскинов), остатки различных астроинженерных сооружений, споры квазиразумных мыслящих устройств, обнаруженные во многих мирах, и так далее. Считается, что информация о Лимбе и контурном двигателе, которым пользуются все галактические расы, также поступила в древности от даскинов. Дроми– негуманоиды, создавшие свою звездную империю в Рукаве Ориона (в котором расположена Земля и материнские планеты других народов, имеющих высокое технологическое развитие). Происходят от земноводных, обликом похожи на гигантских двуногих и двуруких жаб. Отличаются высокими темпами размножения, что ведет к необходимости осваивать и заселять все новые и новые миры. Весьма агрессивны. Около двух тысячелетий служили лоона эо в качестве Защитников, затем были вытеснены с этой позиции земным человечеством. Неоднократно воевали с Земной Федерацией (начиная с XXIV века).

Кни’лина– гуманоидная раса, сектор влияния которой расположен в Рукаве Ориона. Обликом подобны людям Земли; отличия незначительны – отсутствие волосяного покрова, несколько другой метаболизм (не могут питаться мясом), не способны давать потомство с землянами. Имеют многочисленные колонии примерно в шестидесяти-восьмидесяти звездных системах, а также мощный боевой флот. Воевали с Земной Федерацией (клан ни) в XXVII—XXVIII веках и потерпели поражение. В настоящее время между Федерацией и обществом кни’лина установлены культурные и дипломатические связи, однако их прочность сомнительна.

Лоона эо– раса псевдогуманоидов, одна из древнейших и наиболее высокоразвитых в Галактике. Обликом подобны людям Земли – с поправкой на меньший рост, изящное телосложение и красоту, отвечающую высшим земным стандартам. Их определение как псевдогуманоидов связано с процессом воспроизводства потомства: у лоона эо четыре пола (мужчины, полумужчины, полуженщины, женщины, причем только последние способны к зачатию и рождению детей), зачатие же (инициирование женской яйцеклетки) осуществляется ментальным путем (органов размножения, обычных для гуманоидов, у лоона эо не имеется). Их сектор в Рукаве Ориона состоит из ядра (Розовой Зоны), где находятся материнский мир Куллат и древние колонии (Файо, Арза и другие), и Внешней, или Голубой, Зоны, где сосредоточено около двадцати планет (Харра, Тинтах, Данвейт и другие), которые были заселены в более поздние времена (10—12 тысяч лет назад). В данную эпоху лоона эо покинули планеты и переселились в астроиды, искусственные космические города с пониженной гравитацией, где созданы условия для комфортной жизни. Лоона эо долговечны, миролюбивы и не склонны к прямым контактам с другими расами, хотя ведут широкую торговлю предметами своей высокой технологии. Все дипломатические и торговые связи осуществляются через сервов, совершенных биороботов с интеллектом выше порога Глика-Чейни. Для защиты своего галактического сектора лоона эо нанимают расы-Защитники, из которых известны две: дроми, а до них – хапторы. С конца XXI века Защитники вербуются в Земной Федерации, и им разрешено селиться на Тинтахе и Данвейте. Лоона эо – первая раса, с которой Земля установила мирный контакт и сотрудничество; дипмиссия, представленная сервами, существует в Посольских Куполах на Луне с 2097 года.

Лльяно– негуманоиды, к контактам с другими расами не склонны. Возможно, это связано с их речью, звуки которой невоспроизводимы для гуманоидов; редкое общение с ними производится с помощью искусственных языков, созданных лоона эо. Точное местоположение сектора лльяно не установлено; вероятно, он лежит в сотнях парсек за мирами лоона эо, в направлении южного галактического полюса. Лльяно – закрытая раса, контактирующая в основном с лоона эо, хотя предмет торговли между ними до сих пор не ясен. Внешний вид лльяно: мохнатые создания с округлыми формами и четырьмя или шестью конечностями (по свидетельству очевидцев, они похожи на небольших упитанных медведей).

Метаморфы,или протеиды– негуманоидная раса, предположительно мирная, обладающая даром к радикальному изменению внешнего облика, метаболизма и физиологии. Также способны к телепатическому обмену и телепортации. В силу этих особенностей редко пользуются искусственными устройствами, хотя имеют межзвездные корабли и некое подобие систем с искусственным интеллектом. Космической экспансии не осуществляют, населяют только свой материнский мир, чьи координаты неизвестны. В качестве эмиссаров-наблюдателей присутствуют во многих секторах, принимая обличье аборигенов, но тайно (в силу своей природы практически неуловимы). Достоверные контакты с метаморфами за последнюю тысячу лет исчисляются единицами. Однако известно, что эта раса оказала помощь Земле в период первых сражений с бино фаата и последующих Войн Провала.

Осиерцы– автохтоны планеты Осиер, подобная землянам гуманоидная раса, пребывающая в периоде длительного средневекового застоя. Высокими технологиями не обладают, уровень знаний примерно сравним с эпохой расцвета Римской империи. Находятся под патронажем Фонда Развития Инопланетных Культур (ФРИК) и цивилизации парапримов.

Параприматы,или парапримы– высокоразвитая цивилизация четвероруких существ, внешним видом напоминающих шимпанзе, вследствие чего они получили указанное название (пара – греч. «возле», «около»). Первый контакт осуществлен на Осиере (в текущую эпоху), и пока о парапримах известно немногое. Эти существа безусловно миролюбивы и гуманны; в отношении младших рас проводят ту же культурологическую и прогрессорскую политику, которой занимается ФРИК. Местоположение их планет пока неизвестно, но есть надежда на плодотворные контакты в будущем.

Сильмарри– резко отличаются от всех галактических народов обликом, психологией, способом размножения, технологией и языком (если он существует). Как и даскины, относятся к древнейшим расам Галактики (примерный возраст – 25—30 млн лет). Внешне похожи на гигантских червей (до 6 метров в длину, 1,5 метра в диаметре), покрытых белесоватой кожей; могут вытягивать тела до 12—15 метров. Питание кожное, нуждаются лишь в разреженной кислородной атмосфере. Области постоянного поселения не имеют, не привязаны к каким-либо мирам или звездным системам, а странствуют на своих кораблях по всей Галактике (один из примеров так называемой «кочующей цивилизации»). Технология сильмарри носит ярко выраженный биологический характер; их корабли – живые существа, способные проникать в Лимб и адаптированные к перемещению в космическом пространстве. Каждый корабль занят семейной группой, иногда достигающей тысячи существ. Малоконтактны и, как правило, не агрессивны, но при попытке уничтожить их корабль проявляют способность к активной защите и нападению.

Терукси– гуманоиды, раса которых стоит ближе всех к землянам (почти аналогичный облик, сходный метаболизм, жизнеспособное потомство). Земная Федерация впервые установила связь с терукси в XXVIII веке, причем за последние два столетия отношения развивались исключительно в мирном русле. Этому способствовало некоторое технологическое отставание терукси, которым представителями Земли были переданы Портулан Даскинов, контурный привод и ряд других агрегатов и устройств. Терукси активно исследуют звездные системы, ближайшие к их материнскому миру, обозначая тем самым границы своего сектора влияния. Он расположен в Рукаве Ориона, у Провала, ближе к ядру Галактики, чем земные колонии Эзат, Тхар и Роон (системы Беты и Гаммы Молота), что делает терукси незаменимыми союзниками в случае нового вторжения фаата.

Фаата (бино фаата)– гуманоидная раса, создавшая свою звездную империю в Рукаве Персея, который отделен от Рукава Ориона (от земного сектора) Провалом, где практически нет звездных систем. Агрессивная цивилизация, основанная на ментальном симбиозе с квазиразумными созданиями, наследием даскинов, которые применяются на всех уровнях производства и управления. Фаата были первой галактической расой, с которой столкнулись земляне: в 2088 г. их огромный звездолет, несущий сотни боевых модулей, вторгся в Солнечную систему и произвел на Земле значительные разрушения (после чего последовала операция возмездия и четыре Войны Провала, затянувшиеся в общей сложности на 125 лет). В части физиологии и метаболизма фаата подобны людям Земли и, в отличие от кни’лина, способны давать с землянами потомство (выяснено в результате экспериментов по искусственному осеменению). Раса фаата делится на касты, причем высшая (правящая) обладает ментальными способностями и считается полностью разумной, тогда как остальные (работники, солдаты, пилоты, самки – продолжательницы рода) относятся к частично разумным. Большими группами населения, обитающими на материках колонизированных миров, управляют Связки, несколько наиболее опытных особей высшей касты, полностью контролирующих существование низших каст. Ряд из них выведен искусственно, и их физиология значительно отличается от человеческой. С Земной Федерацией бино фаата контактируют крайне редко.

Хапторы– гуманоидная раса, чья физиология и внешний вид гораздо сильнее отличается от земного стандарта, чем у кни’лина, бино фаата, терукси и осиерцев (несовместимы с людьми в сексуальном отношении; искусственное осеменение не позволяет получить жизнеспособное потомство). Колонизировали и заселили несколько сотен миров в Рукаве Ориона, пространственно более близких к ядру Галактики, чем Земная Федерация. Примерно три с половиной – две тысячи лет назад являлись Защитниками лоона эо, затем их сменили дроми, что привело к длительному и кровавому столкновению между этими расами. Внешний облик: высокие (около двух метров), крепкого телосложения, кожа плотная, темная, вдоль позвоночника – полоска меха, волосы на голове отсутствуют, выше висков – шишки, напоминающие рога, уши заостренные, глаза с вертикальным зрачком. Человеческим эталонам красоты не соответствуют. Физически очень сильны, расчетливы, жестоки, агрессивны, с пренебрежением относятся к другим расам. Воевали с Земной Федерацией в XXVI веке, были разгромлены, после чего последовал мирный договор и установление дипломатических отношений.