Текст книги "Повелитель металла (СИ)"

Автор книги: Михаил Михайлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

‑ Не лги! ‑ яростно заревел старик. ‑ Академию Дремор знают все в мире!

Голову Кости сдавило невидимым обручем, невидимая рука принялась взбалтывать мозг, вызывая чудовищные страдания. Костя забился в припадке на полу, попеременно вместе со стонами и криками боли, рассказывая о себе и о том, как попал в это место.

‑ Вот даже как, ‑ задумчиво произнёс старик, ‑ Кхм, интересная перспектива вырисовывается. Твой друг, маг‑порталист, ещё раз сможет открыть переход?

‑ Он не маг, ‑ возразил Костя и был тут же перебит.

‑ Маг, если смог открыть магический портал по своему желанию, а не дожидаясь стечения обстоятельств! И если ещё раз попробуешь задержаться с вопросом, голем отрубит тебе палец. Ты понял?

‑ Понял, ‑ как можно проникновеннее сказал Костя.

‑ Отвечай.

‑ Мм, не знаю. Нет, правда, не знаю. Я просидел в том зале несколько часов. За это время Архип бы точно попытался запустить ту арку. Наверное, что‑то случилось. Я там несколько пластин оторвал, когда провалился сюда, может быть, Архипу нужно купить детали и установить, а это время.

‑ Какие пластины? Ты с ними сюда попал?

‑ Нет, ‑ отрицательно замотал головою Костя, ‑ голый я сюда попал, хотя и падал одетым. А пластин тоже не было... нет, постойте, был кусочек! Маленький совсем, я его на мраморной плите оставил.

Сразу после его слов великан развернулся лицом к выходу и пошёл прочь. При этом старик не отдавал ни одной команды вслух. Дверь в зал сама закрылась за великаном, стоило ему переступить порог.

‑ Рассказывай о своём мире, ‑ приказал старик.

‑ Ага, секундочку, ‑ отмахнулся от его слов Костя и бросился к выходу. Но сколь бы он не толкал, не упирался руками и спиной в бронзовые створки, те даже на миллиметр не сдвинулись.

‑ Наигрался? ‑ ядовито спросил старик. Через секунду голову землянина сдавил невидимый обруч. В глазах потемнело, в ушах набатом стучала кровь, едва не разрывая барабанные перепонки. Костя катался по каменному полу и выл, как раненый зверь. Пытка длилась не больше минуты, но этих шестидесяти секунд хватило, чтобы сломать землянина.

‑ Ещё? ‑ с превосходством спросил старик.

‑ Нет, не надо, ‑ тут же торопливо произнёс Костя.

‑ ... господин.

‑ А? ‑ непонимающе спросил Костя и тут же был награждён новой вспышкой боли. К счастью, очень короткой, не более двух‑трёх секунд.

‑ Когда разговариваешь со мною, не забывай произносить господин или дремор. Теперь ясно?

‑ Да... господин.

Это слово Костя выдавил из себя тяжело. Не привык он перед кем‑то стелиться, унижаться. Жизнь с родителями, вращающиеся в высоких кругах и имеющих немаленькую власть, наложила отпечаток на характер Кости. Внутри всё бунтовало, когда он признал господство невидимого собеседника. Но страх, поселившийся в его душе после недавних двух приступов непереносимой боли, заставлял спрятать гордыню до лучших времён.

‑ Рассказывай о своём мире, раб.

Костю как кнутом ударили, непроизвольно вскинул голову, сжал кулаки и бросил взгляд, полный злости, на золотую голову. Но через секунду спохватился и быстро опустил лицо к полу, пряча глаза. Не время сейчас для достойного ответа, нужно смириться, терпеть оскорбления, благо, что они ещё словесные.

‑ Господин дремор...

‑ Просто дремор! ‑ почти зарычал старик. ‑ Дремор ‑ маг над всеми магами, маг, достигший предельных высот в големостроении, маг, который получил бессмертие в металлическом теле! Обращение ‑ дремор, уже само по себе является 'господином'.

‑ Да, дремор, я понял вас.

Для себя Костя решил, что именно так и будет называть этого мага. 'Господин' на подсознательном уровне вызывало отторжение и бешенство, а вот обращение 'дремор' было обычным набором звуков.

‑ Последний раз повторяю свой вопрос, в следующий раз ты будешь жестоко наказан. Что из себя представляет твой мир?

‑ Называется Земля. Населения около десяти миллиардов человек. Магии нет, вернее, я никогда о ней слышал, только слухи и выступления разных шарлатанов. Очень сильно развиты технологии...

Костя рассказал всё, что знал. Часто прерывался, когда пересохшее горло отказывалось издавать звуки. В такие моменты старик злился и награждал мгновенными уколами боли. Под конец рассказа появился великан. Он молча дошёл до стола с головой и положил на серебристую пластину оплавленный кусочек металла, который притащил с собою с Земли Костя.

‑ Мифрил?! Однако, ‑ удивлённо воскликнул старик. И много этого металла было у твоего друга?

‑ Я не разбираюсь в металлах, дремор, это или титан, или магний. Я так считаю. Вроде бы, магний может гореть от обычного пламени, а титан нет.

‑ Мифрил не горит. Конечно, если это не магический или драконий огонь.

‑ Тогда это титан. Этот материал достаточно редок, но даже простой человек сможет его достать.

‑ И сколько лет ему нужно работать для этого? ‑ заинтересовано спросил старик.

‑ Месяц. При этом может купить несколько пластин размером в две мои ладони, ‑ сообщил Костя, вспомнив про титановые лопатки в садово‑огородных магазинах, пусть, по словам Архипа там большей частью подделки.

‑ Мне нужен твой мир! Мне нужен этот мифрил! ‑ почти зарычал старик. Глупцы, вы даже не понимаете, какое сокровище держите в руках.

Костя благоразумно молчал, пока старик ругался и проклинал своих врагов, по вине которых он здесь заперт которое столетие, Архипа, что он медлит с открытием портала, Костю, который бесполезен. Внезапно прервался и как‑то вкрадчиво поинтересовался у землянина:

‑ А ты не маг?

‑ Я?! ‑ опешил Костя. ‑ Бросьте, дремор, да откуда? У нас магии нет и в помине.

‑ Это нужно проверить, ‑ заявил старик и приказал. ‑ Лезь в третий саркофаг.

‑ Куда?

Одна из 'железных дев' бесшумно раскрылась.

‑ Лезь, раб! Быстро.

Костя сглотнул слюну, бросил быстрый взгляд по сторонам, на золотую голову, через которую смотрел за ним старик, на шестирукого великана, которого невидимый собеседник называл непонятным 'големом'. Медленно встал с пола и направился к саркофагу, но едва только отошёл от великана, как резко развернулся в сторону двери и со всех ног бросился прочь. Бронзовые створки опоздали на какие‑то полсекунды, захлопнувшись за спиною и чуть не прищемив пятки.

Костя мчался по тёмному коридору, выставив впереди руки, чтобы не разбиться о препятствие. На острые камешки под ногами, режущие голые ступни, не обращал внимания. Главное было убраться подальше от сумасшедшего старика и его дрессированного великана. На этих мыслях он провалился в яму. Летел почти секунду, приземлился на обе ноги, но высота была такова, что он с размаху приложился подбородком о собственные колени. В глазах полыхнули огни, и Костя потерял сознание.

Ощущения были странные. Сначала темнота и пустота едва улавливались сознанием. Но внезапно, скачком превратились в нечто осязаемое. Костя не чувствовал ни рук с ногами, ни тела, но мог передвигаться в этой темноте. Летел вперёд, надеясь отыскать выход... хоть какой. Или подсказку, как обрести себя прежнего.

Внезапно впереди вспыхнула яркая белая искра света. Костя устремился к ней и с радостью видел, как расстояние уменьшается, а искра превращается в крошечную комету размером с апельсин и метровым шлейфом.

Комета, словно, ждала землянина. Стоило ему приблизиться к ней, как шар света сорвался с места и ударил в грудь. Всё вокруг засияло радугой. Костю окружили разноцветные искры. Какие‑то больно жалили, другие дарили непередаваемое наслаждение. Когда искры погасли, вновь воцарилась темнота.

Следующую комету парень увидел нескоро. На этот раз он знал, чего ожидать и смог увернуться от светового шара. Пролетев пару метров, комета взорвалась, как ракета из фейерверка. Искры брызнули во все стороны. Запомнив, какие дарили удовольствие, а от которых нужно держаться подальше, Костя принялся подтягивать 'вкусняшки'.

Потом была третья, четвёртая, пятая. Чем больше Костя впитывал 'вкусных' искр, тем чаще попадались кометы и быстрее двигался сам. Наверное, после сотни съеденных комет, он получил способность ориентироваться в окружающем Ничто и Нигде. Появилось ощущение незримой тропы, которая приведёт его домой. Туда и устремился Костя. Скоро увидел очередное светлое пятно, но явно не комета ‑ слишком огромное. Это было похоже на облако ‑ пушистое, как вата, сверкающая, как первый снег и дарующее умиротворение. Костя, не рассуждая, с головою бросился в него... и миг спустя рухнул на пол из раскрытого чрева саркофага. Всё тело болело так сильно, как если бы попало под биты гопников. Опять накатила тошнота, зрение расплывалось, кружилась голова.

‑ Интересно, очень интересно. Раб, хочу тебя поздравить ‑ ты маг. Очень сильный. Мало того ‑ ты големостроитель. Если бы не твоя короткая жизнь, то мог стать дремором!

‑ Кха, кха, ‑ откашлялся землянин и хрипло спросил. ‑ Почему короткая?

‑ Как только ты перестанешь быть мне нужен ‑ умрёшь, ‑ спокойно ответил старик.

‑ Вы серьёзно, дремор? ‑ шепотом произнёс Костя. И сам понял ‑ старик был серьёзен как никогда.

‑ Не волнуйся, ты умрёшь не сегодня и не завтра. Сначала построишь мне новое тело, а для этого сперва нужно выучиться.

Глава 2

‑ Руна Ир'р! Повтори.

‑ Ир'р, ‑ послушно произнёс Костя, одновременно с произношением рисуя в воздухе перед собою заковыристую фигуру. Шёл второй месяц обучения у дремора Марга. Безумный маг, потерявшей в древней войне не только живое тело, но и металлическое, гонял в учёбе землянина и в хвост и в гриву. Ему плевать было на теорию, на историю, на порядок составления чар из рун. Заставлял заучивать руны и учил их напитывать силой, а затем из этих рун составлять предложения‑заклинания. Двадцать часов в сутки на учёбу, прерываемые дважды на пять минут для завтрака и ужина.

Более полутысячи лет назад на планете вспыхнула война, аналога которой не знали до этого ни здесь, ни на Земле. Маги разных школ сошлись не на жизнь, а на смерть. Простые неодаренные солдаты шли в графе пушечного мяса и обеспечителей магам комфорта между сражений.

Марг был одним из преподавателей академии Дремор, единственного учебного заведения, выпускавшего самых лучших големостроителей в мире. Достигнув высшей ступени в этом направлении магии, он стал грозным противником для врагов.

Дремор ‑ величайший ранг мага‑големостоителя, познавшего все тайны в этом направлении. Дремор был способен вселяться в голема, переходить из одного искусственного создания в другого в случае порчи. Уязвимое тело хранилось в самом безопасном месте. Если же тело погибало, маг не умирал, навсегда получая металлическое тело. Но если попадал под заклинание 'привязка души', то больше сменить голема не мог без сложного ритуала и моря магической энергии.

Вместе с другими преподавателями академии и лучшими учениками Марг участвовал в сражениях в телах големов, а их настоящие хранились в академии, пока на ту не напали. Погибли почти все. Маргу каким‑то чудом удалось сохранить своё сознание в отрезанной голове своего последнего голема. Попав под 'привязку', он больше не мог перемещаться. Так бы и сгинул, если бы не приказал доставить себя (то есть, голову) в одну из лабораторий. Артефакт ‑ плита из мифрила, помог выжить.

Столетия не прошли даром для рассудка могущественного мага. Год за годом он впадал в безумие. Спасатели не торопились приходить на подмогу, да и сложно это было: академия хранила свое местоположение в секрете, все знающие координаты погибли, а постройки были разрушены до основания. Даже подземная часть сильно пострадала. Проникнуть сюда можно было только через портал, как это сделал Костя. Первый гость за пять столетий. И единственная надежда Марга обрести новое тело.

Дремор не знал, что происходит в мире. Кто победил, кто проиграл. Уже на его памяти от многих государств осталась только память и выжженные высшей магией территории. Зато он знал, что магов его уровня осталось очень мало, если остались вообще. А ещё он хотел отомстить. Плевать кому, лишь бы унять пожар ненависти в груди.

После обретения нового тела, проведения ритуала Костей, дремор рассчитывал взяться за создание армии големов. Все знания академии хранились в его голове. Оставшись последним в руинах, он год за годом планомерно уничтожал библиотеки, хранилища с секретными разработками. Если мир пришёл в упадок после войны и не смог восстановить былые знания (учреждений, приближенных по качеству обучения и количеству имеющихся знаний, было очень мало и все они являлись первоочередной целью для противника, как и преподаватели из них), то Марг его завоюет. Из всех големов до этого времени сохранился только один тяжёлый штурмовик, но дремор был способен наклепать таких сотни. Главное, вернуть себя, стать прежним, получить способность двигаться и пользоваться всей магией, а не её жалкими крохами, доступными сейчас.

Оставалось дело за малым: вбить в тупую голову иномирянина магические руны и сведения по ритуалу.

‑ Ир'р означает порядок и контроль. А теперь новая руна: рар'рша ‑ изменчивость и текучесть формы. Применяется с руной трал'лр ‑ жёсткость и твердыня.

Костя старательно заучивал звучание рун, их вид и магическую составляющую. За малейшую ошибку и промедление следовало наказание в виде вспышек дикой боли и голода. Это было в качестве кнута, а пряником... собственно, пряника не было.

Ел Костя сырое мясо и пил обычную воду. Мясо приносил шестирукий голем, охотясь на змей. Он же носил и воду, сдирая змеиную шкуру чулком, ополаскивая от крови и превращая в подобие бурдюка. Тухла вода в такой емкости быстро, но для не знающего усталости металлического создания ничего не стоило три‑четыре раза в день дойти до источника.

С каждым новым днём и новой выученной руной Костя мрачнел. Ещё полтора‑два месяца и Марг прикажет приступать к ритуалу. Все руны выучены, две трети рунных цепочек, благодаря которым неживой металл превращается в грозные машины смерти, вызубрены назубок. Пара недель и Костя выучит остальные. Потом придёт время для создания деталей голема для Марга. Костя уже был на экскурсии под контролем штурмовика в мастерской, заставленной аналогами токарных и фрезерных станков, работающих на магической энергии. Это ещё четыре‑пять недель. Даже с полученными знаниями Костя не может тягаться с магом, сидящим на океане маны. Если только не придумает нечто нетривиальное.

После экзекуции тело, по ощущениям, напоминало кисель. Кожу покрывали кровавые разводы ‑ пытка была настолько мучительная, что кровь выступила сквозь поры на теле, текла из ушей и носа, шла горлом и сочилась из уголков глаз вместо слёз. Если бы не магическая энергия, пропитавшая Костю с ног до головы и заметно укрепившая организм, в этот раз парень рисковал не выжить.

Марг превзошёл себя в этом приступе ярости. Пытал землянина до тех пор, пока тот не терял сознание. Затем голем поливал ледяной водой бездыханное тело, и всё начиналось сначала.

‑ Раб, ещё одна оплошность, ошибка или косой взгляд и ты умрёшь! ‑ ярился старик. ‑ Я ждал пятьсот лет и смогу подождать ещё столько же. Рано или поздно сюда доберётся какой‑нибудь дурак. Или твой дружок откроет портал и окажется в моих руках.

Костя заскрипел зубами от злости, когда дремор вспомнил Архипа. Про себя он уже не раз истово желал, чтобы приятель не торопился с порталом. Два человека Маргу не нужны, одного просто убьёт. И вряд ли это будет Архип, ведь Костя уже выучил все нужные руны и рунные цепочки и даже приступил к изготовлению голема для Марга.

‑ Дремор Марг, простите меня. Я не знаю, что случилось. Просто накатило на меня отчаяние, хочется жить. Пусть я буду вашим рабом, ничтожным слугой, ненужным учеником, но сохраните мне жить, ‑ умоляюще произнёс землянин, с трудом встав на колени перед золотой головой.

‑ Я подумаю над этим после ритуала. Если он вернёт мне прежние способности, то так и быть ‑ будешь жить, ‑ с презрением сказал дремор.

‑ Благодарю вас, дремор Марг, благодарю. Я всё сделаю, из кожи вылезу, но сделаю, ‑ твердил Костя и при этом с трудом удерживался от злого оскала, не сводя взгляда с нескольких кусков металла под столом с артефактом.

Из мастерской он вернулся с дюжиной стальных слитков, с голубиное яйцо размером. Голему было наплевать, что там несёт человек. А Марг просто не увидел опасности: постоянное купание в огромном количестве маны снизили чувствительность к крошечным источникам магической энергии.

Слитки Костя небрежно свалил у двери и рьяно включился в учёбу. Когда же голем ушёл на охоту, землянин перешёл к действиям. Первым же броском он попытался сбить голову со столу, чтобы лишить её контакта с поверхностью артефакта и, соответственно, источником энергии. Но снаряд ударился о незримую стену на границе мифриловой пластины и отлетел в сторону. Следующие шесть слитков, брошенные двумя горстями, улетели под стол. Большего сделать Костя не успел: Марг отошёл от шока, вызванного поступками ученика, и обрушил на того океан боли.

Костя выжил, слитки так и остались валяться под столом. На каждом из этих кусочков металла были нанесены несколько рун: дотянуться до ближайших ножек стола, намертво сцепиться с ними и превратить в пластилин, чтобы стол и всё, что на нём находится, рухнуло на пол.

Проверка показала, что чары прочности и нестарения на таком же бронзовом столе в мастерской продержались три дня. Для того, что изменить свойство двух бронзовых ножек стола с артефактом и головою профессора Марга понадобилась неделя.

Это случилось в тот момент, когда голем ушёл на охоту. Костя вслух диктовал порядок выполнения ритуала, когда две ножки стола сложились гармошкой, словно, пластилиновые. Стол рухнул на бок, мифриловая пластина шлепнулась на пол, голова Марга с глухим стуком ударилась о каменные плитки и откатилась на два метра в сторону.

‑ Раб! Ничтожество! Убью! ‑ захрипел от бешенства и страха древний дремор. Голова медленно, словно, притягиваемая магнитом двинулась обратно к артефакту. А Костю пронзила острая боль. Он согнулся, упал на колени, но через секунду выпрямился и с усмешкой произнёс:

‑ Нет, старик, это твоя смерть пришла. Без артефакта ты никто. Сам же сделал так, чтобы воспользоваться энергией можно были лишь при контакте с мифрилом. А собственных силёнок маловато осталось.

Костя подошёл к артефакту, опустился перед ним на колени, сделал глубокий вдох, как перед прыжком в воду и быстро положил обе ладони на серебристую плиту.

‑ Аа‑а!!! ‑ закричал парень, когда в него хлынули реки энергии. С каждой секундой его тело наливалось светом, пока не превратилось в копию светильников на стенах. С колен он поднимался медленно, ощущая себя воздушным шариком, который наполнили водой: дёрни чуть сильнее, толкни и тонкая резина лопнет, выпуская жидкость наружу.

‑ Постой, ра... ученик, остановись. Не сделай непоправимого. Я же никогда не хотел тебя убивать, говорил так, чтобы подстегнуть тебя в ученичество, ‑ умоляюще произнёс Марг. ‑ Клянусь тебе всем святым.

‑ У тебя нет ничего святого, ‑ глухо произнёс Костя. Он наклонился, взял в руки тяжёлую металлическую голову и посмотрел в невыразительные слепые глаза.

‑ Я могу тебя научить всему, что знаю сам. Этот алфавит магических рун только начало. Я дам тебе такие знания, что сможешь вернуться в свой мир и там повелевать всеми, ‑ лихорадочно говорил дремор, пытаясь вымолить себе жизнь.

‑ На Земле нет маны.

‑ Тогда ты станешь повелителем здесь.

‑ Нет уж, я лучше подожду друга.

Ладони землянина засветились ещё ярче. В тех местах, где они касались головы Марга, металл стал плавиться, как пластилин на горячей трубе отопления. Через несколько секунд от головы остался бесформенный комок металла. Костя разорвал его на несколько частей и раскидал по сторонам.

Энергия продолжала бушевать в нём. Когда на пути к порталу ему встретился голем, спешивший на помощь к своему хозяину, Костя опустился на одно колено и прикоснулся ладонями к каменному полу. С виду ничего не произошло, но когда Шестирукий оказался в десяти метрах от Кости, твёрдый камень под его ногами превратился в болото, в которое и провалился голем. Остался торчать только шлем. С ним Костя поступил точно так же, как и с Маргом, растопив, словно, воск.

Змеи на пути не встретились. Наверное, многомесячный геноцид заставил убраться их из этих опасных мест. Сколопендры и прочая хитиновая нечисть, чуяли мощь, исходившую от землянина и благоразумно уходили с его пути.

Вот и портальный зал. Дверь, один раз открытая големом, так и застыла в этом положении.

‑ Господи, если ты есть, то сделай так, чтобы мне вернуться домой, ‑ впервые в жизни взмолился Костя. Родители были закоренелыми атеистами и сына не то, что в церковь не водили, но даже не крестили, несмотря на повальную моду на это. Но прикоснувшись к магии, наслушавшись от Марга о храмах, жрецах, творящих чудеса без всякой магии, парень понемногу стал задумываться о существовании высшего разума.

Парень прикоснулся к мрамору портала, собираясь активировать тот, но тут же отдёрнул руки назад.

‑ Хватит полагаться на авось, ‑ пробормотал Костя себе под нос. ‑ Вдруг не сработает и мне придётся отсюда уйти за помощью?

Вернувшись к дверному проходу, он счистил плесень с одной из стен, докуда мог дотянуться, после чего выплавил в камне несколько предложений. Он просил Архипа не торопиться уходить отсюда, если он сможет перейти через портал сюда, сообщил про огромных змей, опасных насекомых, сделал акцент на ядовитых миазмах, исходящих от плесени. Только после этого вернулся к порталу. Опустившись на колени, Костя прижал ладони в мраморной плите и в одну секунду слил всю энергию. Ярчайшая вспышка полыхнула перед глазами. Костя почувствовал, что падает. Холод подземелий академии сменился неимоверным жаром, словно, он падал в печную топку. И только сейчас до него дошло, что портал не обязательно должен вести обратно за Землю.

‑ А‑аа! Млин!

Под Костей появилась пустыня, чуть в стороне виднелись какие‑то развалины. Падал он на верхушку бархана, оказавшись над ним метрах в восьми. Удар о песок вышел жёстким, заставив сложиться в три погибели и покатиться кувырком вниз по склону. К счастью, Костя смог избежать своей предыдущей ошибки, когда чуть не сломал себе челюсть, упал в невидимый колодец в академии. Было просто чудом, что не переломал кости ‑ провал оказался изрядной глубины, Шестирукому пришлось повозиться, чтобы достать Костю со дна.

В клубах пыли, с полным ртом, ушами и носом песка, чуть не задохнувшись, Костя, наконец‑то, остановился у подножия бархана. Повезло, что портал выбросил землянина над макушкой песчаной горы, а не в стороне, над подножием или промеж барханов. Там ещё десять метров пришлось бы лететь и не факт, что всё обошлось бы благополучно.

‑ Чёрт, больно‑то как, ‑ простонал Костя, с трудом разгибаясь и ощупывая ноги. ‑ Уф, целые... повезло, что у меня такие крепкие кости, и я полегчал на десяток килограмм у Марга на побегушках.

Лежать на песке было некомфортно. Даже сквозь толстую холстину, из которой землянин соорудил себе подобие одежды для работы в мастерской, песок обжигал не хуже разогретой сковороды. Не менее раскаленным был и воздух. Привыкнув к прохладным и местами сырым подземельям академии, сейчас Костя испытывал настоящее мучение. Носоглотку обжигало, дышать ртом не было возможности ‑ через несколько вдохов всё во рту пересыхало, а язык превращался в наждачную бумагу.

Но самой главной бедой оказался тот факт, что Костя был не на Земле. Ну, не могло быть на старушке планете такого магического фона, что окружал парня.

С вершины бархана во все стороны, куда падал, взгляд раскинулась пустыня. Идти можно было на все четыре стороны, и с равной вероятностью отыскать, как спасение в оазисе, так и смерть от обезвоживания.

Из куска холста, который выполнял роль рубашки, Костя соорудил чалму. При этом зябко поёжился, когда голые плечи и спина предстали перед жадным пустынным солнцем. Скорее всего, через пару часов кожа, белая после пребывания под землёй, начнёт сползать лоскутами, но ничего сделать тут было нельзя. Только терпеть и надеяться на лучшее.

Землянин решил идти к развалинам, которые успел заметить в падении. Даже если там нет никого и ничего, то среди камней и стен можно отыскать укрытие от палящего солнца и дотерпеть до темноты. Как назло, между Костей и руинами расположились самые огромные (по его мнению) барханы. Обходить было долго, приходилось подниматься и спускаться и так десятки раз. Почти каждый раз, завершив спуск, Костя без сил падал на песок. Сначала делал пятиминутные передышки, потом они растянулись до двадцати минут.

До развалин он дошёл только через два часа, хотя расстояние не превышало каких‑то пять‑шесть километров. К этому времени он едва держался на ногах. Кожа горела огнём, казалось, что она давно сползла и теперь солнце с садистским наслаждением поджаривает оголившиеся мышцы. Губы потрескались и опухли.

Когда Костя подошёл к развалинам, то не смог сдержать стон разочарования. Обломки стен и колонн возвышались среди песка, больше тут не было ничего. Даже укрыться от солнца не было возможности. От злости и бессилия Костя несколько раз ударил кулаком по лежащей и полузасыпанной песком колонне.

‑ Как же так?! Почему это происходит со мною?

Он сел, опёрся спиною на колонну, сложил ладони на бёдрах и закрыл глаза. От жары мозг буквально плавился, мысли путались, рвались. Ничего путного в голову не приходило. Знал только одно: останется так сидеть и уже к вечеру от него останется иссушенный труп.

‑ Русские, вашу ититскую маму, не сдаются, ‑ прохрипел Костя, адресуя эту фразу неизвестно кому. Перевернувшись на колени, он ладонями стал отбрасывать в сторону песок от колонны. Часто делал передышки, отползая в сторону, и ждал, когда уляжется пыль. Потом вновь возвращался к работе. Примерно через час Костя выкопал под поваленной колонной яму, достаточную, чтобы в ней лечь и вытянуться во весь рост. Прохладнее не стало, но хоть солнце уже не жгло. Наверное, от усталости и обезвоживания он потерял сознание. Пришёл в себя от холода. В первые мгновения пробуждения даже подумал, что пустыня приснились ему или были навеяны чёртовым Маргом, как одно из очередных наказаний, а сам он лежит на холодном полу в мастерской или в коридоре перед кабинетом‑лабораторией дремора.

Но стоило ему пошевелиться, как всё тело отозвалось болью одного огромного ожога.

‑ М‑мать итить вашу, ‑ промычал сквозь зубы землянин. Ночная прохлада принесла избавление от дневной одуряющей жары, встряхнула мозг и заставила забегать мысли. Пока не печёт, нужно осмотреться, попытаться найти воду, укрытие на день и еду. Именно в такой последовательности. Без еды он проживёт несколько дней, без укрытия загнётся часов через двенадцать после восхода солнца, а без воды протянет от силы часа три‑четыре.

Когда землянин выбрался из своего укрытия то первое, что увидел ‑ огромная луна над головою. А рядом со спутником планеты висели два шарика поменьше. Спутники спутника. Костя в астрономии разбирался слабо, но знал, что на Земле такого не увидишь ‑ из‑за приливных волн рано или поздно спутники рухнут на лунную поверхность. Здесь же они были. Магия? Или что‑то другое?

Света от спутника планеты хватало. Светло‑коричневый, местами жёлтый и даже серо‑белый песок сейчас казался серебряным. Тут и там торчали невысокие с десятками ветвей и крупными листьями кусты. Костя готов был поклясться, что днём их не было. Галлюцинации?

Парень направился к ближайшему кустику, но когда до того оказалось около метра, растение скрутило свои листочки в тонкие стручки, собрало развесистые ветки в пучок и шустро исчезло в песке. Костя даже глаза протёр: куст был, и вот его не стало. Такая же картина произошла и с двумя следующими кустами. Растения как чувствовали приближение человека и мгновенно скрывались в песке. Докопаться до них Костя не смог.

Когда же землянин увидел крошечные капельки влаги и маленькие плоды на ветках, то он устроил настоящую охоту. Он крался на цыпочках, полз, совершал гигантские прыжки. И каждый раз безмозглые растения оказывались быстрее. Эволюция научила в совершенстве спасаться от охотников за водой.

Костя выдохся через пятнадцать минут. Упав на песок, он восстанавливал дыхание и лихорадочно искал способы, как добраться до кустов. Вид листьев, покрытой каплями росы, буквально сводил с ума. Наблюдая, как в нескольких метрах впереди из песка показались кончики тонких веточек, как появляется кустик полностью, распускает ветви в стороны и разворачивает листья, Костя вспомнил рассказ гида в Египте. Немолодой мужчина, россиянин, историк‑египтолог, переехавший на постоянное проживание в эту страну и нанявшийся сопровождать толпы туристов к пирамидам, с интересом рассказывал, что пирамиды могут быть не только местами погребения усопших фараонов, но и искусственными сооружениями для обеспечения водой засушливых районов. Предположение не подтверждено, но куча предпосылок для этого есть. Тот же гид даже нарисовал простенькую схему, как получить воду хоть в Сахаре, хоть на плато Наска. Всего лишь гора щебня и камней, а в основании что‑то вроде чаши. Проходя сквозь щели между щебнем, воздух охлаждался, конденсат оседал на голышах в центре и капля за каплей стекал вниз, превращаясь в крохотных ручеёк.

Желание выжить подстегнуло память землянина. Уже через минуту он лихорадочно рылся в руинах, собирая каменные обломки в кучу и постоянно смотря на небо: не мелькнёт ли красный отблеск небесного убийцы.

Через час перед ним возвышалась гора всевозможного мусора ‑ обломки строительных блоков, закаменевшие куски глины, раствора, осколки от тех же блоков, которые доводили на месте под нужный размер, сотни черепков от кувшинов и ваз.

Выбрав целое дно от самой большой вазы, Костя поставил её на дно ямы, выкопанной рядом со своим укрытием под колонной. В неё наложил прочие черепки, стараясь, чтобы те плотно не соприкасались друг с другом. Сверху навалил камней, стараясь выбирать наиболее гладкие, без трещин и пор. Крупные блоки расставил вокруг, чтобы не раздавили хрупкие черепки. Через полтора часа перед ним стояла пирамида почти в его рост и шириной в основание около трёх метров. Стенки сделал с небольшими зазорами, чтобы промеж камней мог проходить воздух и ветерок.

Остаток времени до восхода солнца провёл в поисках пищи. Поймал несколько мелких скорпионов и каких‑то жуков с большой палец на руке. Аккуратно, чтобы не превратить в кашу, прибил насекомых камнями и отложил в сторону. Потом, когда камни превратятся в раскалённую печь, можно будет поджарить 'дичь'. Сырой эта пакость в рот не лезла, несмотря на то, что без еды Костя уже почти сутки. Попутно облизывал все камни, на которых выступила роса. Язык после этого почти до дыр стёрся, но зато удалось немного приглушить умопомрачающую жажду.