Текст книги "Злая Звезда"

Автор книги: Михаил Медведев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 40 страниц)

Часть третья
КОДЕКС КРОВИ

– Тогда, Господи, сотри нас с лица земли и создай заново, более совершенными… или, еще лучше, оставь нас и дай нам идти своей дорогой.

Аркадий и Борис Стругацкие «Трудно быть богом»

Горящий праведным гневом Пидл первым вошел в капитанскую рубку. Автоматические двери не успели полностью распахнуться перед ним, и ему пришлось подогнать их решительным пинком. За электронщиком, прихрамывая и тихо чертыхаясь, следовал унылый Сомий Джог. Робот-санитар не поскупился на обезболивающие инъекции, и рана совсем не болела. Зато все мышцы после лечебных процедур сокращались с таким трудом, будто их насквозь пропитали низкосортным каучуком.

Капитан Дио сидел в вертящемся кресле. Из-за высокой спинки торчали его широкие плечи. В рубке было жарко, и капитан закатал рукава легкой рубашки. Мускулистые руки лоснились от пота, ладони лежали на черных квадратах биоактивной клавиатуры. Показания многочисленных окружавших капитана мониторов ежесекундно менялись. Казалось, звездолет терпит крушение и посылает в рубку шквал аварийных импульсов. Капитан же едва заметно поворачивал голову и легким движением пальцев вводил в бортовой компьютер новое указание.

Судя по тому, что кресла, соседние с капитанским, пустовали, звездолет шел в нормальном крейсерском режиме, при котором нет необходимости в присутствии на мостике полного состава дежурной вахты. Все экраны, которые могли смещаться и поворачиваться, были развернуты таким образом, чтобы у Дио не возникало необходимости вставать со своего места, если ему требовалось быстро получить какую-нибудь информацию с терминала бортинженера или штурмана.

Пидл, едва сдерживая свой пыл, вежливо кашлянул, привлекая внимание капитана, но тот сделал вид, что погружен в важные расчеты и еще ниже склонился над пультом. Только пальцы на панели задвигались быстрее и резче, чем прежде. «Что он делает? – удивился Джог. – Полетное задание составлять уже поздно. Двигатели работают на полную мощность, и оно должно быть давно готово. А другой работы, требующей манипуляций с клавиатурой, на звездолетах такого класса просто не бывает. Следить за текущим состоянием судна можно и нужно только через телепатический интерфейс». Сомий знал это абсолютно точно. В молодости он два года проучился в навигационной школе и умел составлять полетные задания, пользуясь только стилусом и куском матового стекла. К сожалению, его выгнали с третьего курса. Ему так и не удалось выяснить причину своего отчисления, хотя Джог подозревал, что это произошло из-за его неполноценного происхождения. Если бы тогда ему дали доучиться, то сейчас он бы водил пассажирские лайнеры через всю Галактику. Важный и исполненный достоинства сидел бы вот в таком же кресле на мостике «Звездного стипльчеза» или другого не менее солидного судна, с умным видом взирал бы на разноцветье мониторов и мысленно суммировал премиальные выплаты с процентами по банковским вкладам.

Джог с интересом всмотрелся в главный монитор, занимавший всю стену над пультом. Компьютерная обработка сильно искажала реальную картину звездного неба за пределами судна, делая ее более удобной для быстрого считывания, но безнадежно уродуя строгую красоту межзвездного пространства. Яркие синие точки обозначали светила, находящиеся в опасной близости от маршрута звездолета Торможение в окрестностях таких звезд строго запрещалось. Белые точки, отмеченные тонкими ободками, – далекие скопления, используемые в качестве неподвижных ориентиров. Красный крест – цель полета, оранжевая капля – направление на геометрический центр черной дыры, расположенной в центре Галактики. Столбцы цифр показывают расход топлива, скорость, гравитационную обстановку и общее состояние корабельных систем. Под потолком мерцает голографическая карта Галактики с извилистым маршрутом звездолета. Через минуту внимательного изучения экранов Сомий понял, что на «Гедабасе» никудышный штурман. Синих отметок слишком много, курс корабля проложен через районы с искаженным пространством, а это чревато катастрофическим коллапсом двигательной системы или сбоем логических структур бортового кибермозга.

Пидл, потерявший надежду обратить на себя внимание капитана, закашлялся так, что чуть не вывернулся наизнанку. Невозмутимый Дио даже не шелохнулся. Электронщик окончательно рассвирепел. Он вытер залитый слюной подбородок и пружинистым шагом приблизился к креслу капитана. Насколько помнил Джог, подобное действие на любом имперском или гридерском судне приравнивается к бунту и карается немедленной смертью. На мостике нельзя сделать ни одного шага без разрешения капитана или начальника вахты. Если Дио немедленно вызовет охрану и прикажет арестовать Пидла, то будет абсолютно прав.

– Нам надо поговорить, Дио, – Пидл положил ладонь на консоль, и капитан покорно убрал руки с черных квадратов. Сомий Джог предусмотрительно сделал шаг назад. У него не было желания случайно оказаться на линии огня, если Дио решит примерно наказать зарвавшегося наглеца.

– Мы не справились, господин капитан, – словно извиняясь, промямлил Сомий. – Мы оба получили травмы, и нам нужна помощь. Почему вы не пришлете нам подмогу?

– Мне некого послать на подмогу, – тихо ответил Дио, глядя прямо перед собой. Мышцы на его лице и шее напряглись. – На борту «Гедабаса» нас только трое.

– Что? – Пидл скривился, будто его ударили – Ты сказал: трое?! То есть вся эта огромная ржавая бочка летит Дамах знает куда, и здесь имеется только три человека обслуги? Не могу в это поверить! – Электронщик картинно всплеснул руками.

– Это так, – не меняя тона и не повышая голоса, сказал капитан. – Мне не удалось найти никого, кроме вас, а время поджимало. Люди Макмурдо что-то заподозрили и висели у меня на копчике.

– Если бы Макмурдо озаботился твоей особой, то твой отсканированный череп давно бы пылился у него на книжной полке. И, насколько я помню, на бирже космопорта есть списки сотен безработных специалистов, – Пидл бесцеремонно крутанул кресло, развернув капитана лицом к себе. – Просто по законам Зена работодатель обязан внести в банк страховой взнос в размере вознаграждения работника по контракту. На случай, если предприятие обанкротится! – Электронщик от волнения брызгал слюной в лицо капитана. Сомию, правда, показалось, что он делал это преднамеренно. Дио лишь морщился, не пытаясь отстраниться.

– Мало кто из граждан Зена ищет себе работу в обход биржи, – продолжал Пидл, размахивая руками. – Я – редкое исключение. По ряду причин мне трудно найти работу по специальности. А вообще-то, подобрать квалифицированный экипаж на Зене очень легко. Если, конечно, у тебя есть деньги!

Капитан Дио заметно сник. Казалось, он не только уменьшился в росте, но и несколько похудел. Его тело занимало теперь совсем мало места в просторном кресле. Форменная рубашка на нем обвисла, как скафандр на скелете.

– Насколько я понимаю, – безжалостно подытожил Пидл, – у тебя просто не хватило средств, чтобы внести залог.

– Это так, – выдавил Дио. – Но скоро у меня будет очень много монет. Можешь не сомневаться.

– Если мы доживем до этого прекрасного времени, – задумчиво вставил Сомий. – Звездолет разваливается на глазах.

– Думаю, нам следует вернуться на Зен, – решительно заявил электронщик. – Дио посадят, «Гедабас» пустят с молотка, и мы получим свои гроши. – Пидл вопросительно посмотрел на Джога. – Как ты считаешь?

– Дельное предложение, – кивнул Сомий, едва сдерживая охватившее его ликование. На звездолете только три члена экипажа. Значит, избавиться нужно только от Дио и Пидла. Задача не очень сложная, особенно, если они не будут ждать нападения. Главное – не спешить. «Гедабас» в отвратительном состоянии, и это может привести к роковым последствиям.

Капитан резко выпрямился. Его лицо покраснело, а губы задрожали. Джог еще раз отметил, что растительность на лице разумного существа выглядит очень неопрятно. Непостижимо, как некоторые расы по собственному желанию могут украшать свою кожу звериной шерстью. Капитан Дио затравленно перевел взгляд с Сомия на Пидла и обратно, будто пересчитывая своих матросов. Его рука легла на застегнутую кобуру.

– Не стоит этого делать, капитан, – примирительно вымолвил Сомий, автоматически вычисляя уязвимые места на торсе Дио. Нос и глаза находятся в пределах досягаемости. Ниже ребер должны быть очень болезненные точки. Там наверняка есть не защищенные костями органы. Он успеет поразить любую из целей до того, как капитан расстегнет свою кобуру.

– Не стоит этого делать, капитан, – повторил Сомий. – Во-первых, нас больше.

– Это точно! Нас больше, – подтвердил Пидл. Он звонко ударил себя кулаком по ладони и подпрыгнул на месте, словно ему не терпелось вступить в рукопашную с Дио.

– Во-вторых, – продолжил Джог, – вы стремитесь к какой-то цели, и если вы убьете нас…

– Пусть только попробует! – вскипел электронщик. – Я разберу его на комплектующие прямо здесь!

– Если вы убьете нас, то не сможете достичь поставленной цели. Первая же серьезная неисправность погубит все ваши планы, – Сомий старательно выстраивал логическую цепочку, которая могла бы спасти ситуацию. Странно, еще совсем недавно он мечтал истребить весь экипаж и не знал, как этого добиться. А сейчас он хочет сохранить жизнь всем присутствующим. Не навсегда, конечно, а на небольшой отрезок времени.

– Если победим мы, а это гораздо вероятнее, – Джог говорил медленно, давая собеседникам возможность проникнуться его рассуждениями, – то я не уверен, что без вас мы сможем управлять звездолетом. Подумайте, стоит ли начинать бой. Мы нужны друг другу.

Дио убрал руку с кобуры. Розовому гуманоиду не откажешь в способности к быстрому логическому мышлению.

– Хорошо! – Капитан плюхнулся в свое кресло.

– Я тоже согласен сотрудничать, – Пидл положил руки на пояс и гордо выпятил грудь. – Только хотелось бы знать, зачем ты всё это устроил?

Дио развернулся к пульту и нажал на несколько кнопок.

– Раньше я работал инженером на пятой верфи имени Кривого отражения Де Близа, – сказал он.

– Так ты еще и не профессиональный капитан звездолета! – застонал Пидл. – Мы покойники!

– Когда нам на капитальной ремонт был поставлен этот звездолет, – невозмутимо продолжил Дио, похоже, он снова взял себя в руки, – я занимался расчетом и оценкой необходимых ремонтных работ, на мониторах замелькали какие-то картинки. У судна было полно неисправностей. Половина помещений разгерметизирована, двигатели выработали ресурс на девяносто пять процентов, реакторы опустошены. Стоимость восстановления основных систем оказалась достаточно высокой, а после того, как я нашел в бортовом компьютере вот это, – Дио торжественно нажал какую-то клавишу, – то завысил ее втрое. Торговец космическим барахлом Грог-д…Лор отказался забирать звездолет со стапелей, чтобы не платить неустойку. Мне удалось выкупить этот замечательный аппарат в кредит по цене утилизации.

На экране появилось изображение планеты. На первый взгляд ничего особенного в ней не было. Обычный кислородный мир, обильно покрытый водой и зеленью.

Съемка велась с низкой орбиты. Через поле зрения объектива проплывали малахитовые массивы лесов, пронизанные перламутровыми прожилками рек. Золотистые полоски пляжей и серебристо-снежные поля облаков окаймляли могучие просторы океанов. Ничего не скажешь, замечательная планета, но таких в Галактике тысячи, если не миллионы. Очевидно, бортовой компьютер запечатлел этот пейзаж во время одного из своих многочисленных путешествий и на всякий случай спрятал в своей безграничной памяти. Интересно, почему этот мир так заинтересовал капитана Дио? Заинтересовал настолько, что он отправил в дальний поход аварийное судно с неукомплектованным экипажем, рискуя, как минимум, получить срок за опасное звездоплавание. А, как максимум, навсегда остаться в ледяных объятиях космоса вместе со своими незадачливыми спутниками.

– Вы скажете, что это заурядная планета, – резонно предположил капитан.

– Именно так мы и скажем, – согласился с ним Пидл.

– Но посмотрите сюда, – Дио ткнул пальцем в угол экрана. – Это ее координаты!

– Труляк махмуристый! – В голосе электронщика сквозило раздражение. – У всех планет есть координаты!

– Вас, безусловно, не удивляет, что этот мир не занесен в галактический реестр? – самодовольно вопросил Дио. – То есть он ничей. А значит, скоро будет моим.

– Нашим, капитан, – поправил его Сомий. – Нашим. Предполагаю, с вашей стороны будет очень разумно сделать нас компаньонами.

– Я думаю, поделить планету будет нетрудно. Каждый получит по хорошему куску, – неожиданно покладисто изрек Дио. – Смотрим пленку дальше.

– На кой она нам сподобилась? – Пидл скорчил такую недовольную рожу, будто ему каждый день предлагали разделить на троих какую-нибудь планету.

«Пусть поиграют в планетовладельцев, – мысленно ухмыльнулся Джог. – Недолго им осталось. Самое прекрасное заключается в том, что постоянная память звездолета исправна, а, значит, в ней можно найти информацию об Истоке Сущего. Может быть, легендарная самка находится прямо здесь, на корабле. Спокойно покоится в потайной анабиозной камере и безмятежно дожидается, когда я найду ее».

Капитан сделал плавный пас над биоактивной панелью и вывел на экран новое изображение. Чувствовалось, что данную процедуру он выполняет далеко не первый раз и уже достиг артистического совершенства в этой несложной манипуляции.

– Почему ты не пользуешься телепатическим интерфейсом? – неодобрительно поинтересовался Пидл. – Это же так удобно. Подумал: кибер, покажи мне это или сделай то. И кибер делает.

– Телепатический интерфейс не работает, – сообщил капитан.

– Не понял?! – Электронщик угрожающе склонился над Дио. В его глазах засверкали молнии. В переводе на нормальный язык слова капитана означали, что бортовой компьютер неисправен.

– Именно поэтому мнеи нужен был толковый электронщик. Пока ты не починишь эту машину, мне придется каждую команду вводить вручную.

– Длань Создателя! – Пидл закрыл лицо руками. – Пощади нас!

– Лучше смотрите, что произошло с этим миром дальше.

– На планете нет техногенной цивилизации. С ней ничего не могло случиться, – убежденно заявил Сомий.

В одно мгновение уродливая кроваво-красная трещина рассекла прекрасный лик планеты. Даже с высоты орбиты рана, нанесенная неизвестным оружием, казалась кошмарной. А то, что творилось на поверхности, невозможно было представить без содрогания. Облака раскаленного газа, вырвавшиеся из разверзшихся недр, буквально взорвали леса и реки. Вода океанов вскипела, и через минуту гибнущий мир заволокло горячим паром. Еще через минуту белая облачная вуаль покрылась безобразными черными пятнами дыма, сквозь которые просвечивались багровые кляксы пожарищ и ломаные линии магматических потоков. Воздушная сфера расцвела фонтанами пепла и пемзы, похожими на последние цветы у погребального костра. Паутина молний на краткий миг соединила рвущуюся в клочья атмосферу.

– Великий Светодар, – пробормотал потрясенный Пидл.

– Не отринь ничтожного послушника, добрый Кенрот! – Сомий тоже не удержался от короткой гридерской молитвы. Никогда прежде ему не приходилось видеть ничего подобного. Конечно, в хронике регулярно показывали сюжеты о мирах, где население не сумело что-либо поделить и для решения своих мелких проблем устроило глобальную ядерную потасовку. Конфликт после столь радикальных действий ликвидировался сам собой вместе с большей частью населения. В результате от суши оставалась радиоактивная пустыня, и жизнь могла продолжаться только под землей или в глубинах океана. В подобных случаях всё более-менее ясно. Слишком быстрый прогресс регулярно сопровождается пароксизмами неконтролируемого разрушения и полной деградации. Но такое, чтобы мир сам собой трескался по меридиану, как перезревший плод, представить было совершенно невозможно.

Планета билась в агонии и истекала клокочущими потоками магмы. Изображение стало стремительно уменьшаться. Корабль, с которого вели съемку, в авральном порядке переходил на более высокую орбиту. Клубы пара уже не удерживались вблизи планеты. Они вырывались в окружающее пространство белесыми протуберанцами. Яркая вспышка заполнила весь экран, и наступила первозданная тьма. Было непонятно: то ли звездолет, снимавший этот кошмарный фильм, погиб в шквале взрыва, то ли сгорели его видеодатчики. Это не имело никакого значения. Рядом с гибелью целого мира мало что могло иметь хоть какое-то значение.

– Интересная запись, – выдавил Сомий после нескольких минут тягостного молчания. – Если вы продадите ее имперскому телевидению, то сможете неплохо заработать.

– Я и так смогу неплохо заработать, – загадочно улыбнулся Дио. – Планета взорвалась совсем недавно, и осколки располагаются в пространстве очень компактно. Ви понимаете мою мысль?

– Полезные ископаемые, – кивнул Джог. – Очень удобное место для закладки шахт и строительства перерабатывающих заводов. Самые тяжелые и дорогие элементы обычно концентрируются в ядре планеты. Даже если там нет гравитронной руды…

– В том-то и дело, что она там есть! – Капитан поднял вверх руку. Между большим и указательным пальцем он сжимал маленький стеклянный кубик. Сомий, не скрывая любопытства, склонился над непонятным предметом, который с неподдельной гордостью демонстрировал капитан. Пидл тоже приблизил свой сплюснутый нос к кусочку стекла. Его щека соприкоснулась с кожей Сомия, и гридер вздрогнул от отвращения. Он не выносил чужих прикосновений. Особенно к лицу. Особенно низших существ.

– Ну, как? – требовательно поинтересовался Дио, не услышавший ожидаемых восторженных всхлипов.

– Не могу понять, это что, самое настоящее стекло? – с издевкой поинтересовался электронщик. – Я потрясен!

– Идиот! – разозлился Дио. – Подставь руку.

Пидл с готовностью протянул розовую ладошку, и Дио с коварной ухмылкой положил на нее крошечный кубик. Лицо электронщика вытянулось.

– Ничего себе, – удивленно пробормотал он. – Не может быть!

Сомий не удержался и взял кубик из рук электронщику. Предмет оказался невероятно тяжелым для своих размеров. От неожиданности Джог даже чуть не выронил стекляшку. Конечно, в высокой плотности материала нет ничего удивительного. Такого эффекта можно добиться многими способами, и чем конкретно хотел поразить капитан Дио членов своего экипажа, Сомий пока не понял.

– Смотри внимательно, гридер, – посоветовал Дио. – Снаружи самое обычное стекло. Главное внутри.

Сомий поднес кубик к лицу. Вертикальный зрачок вего огромном глазном яблоке сжался в точку. Так он мог лучше видеть на близком расстоянии. В прозрачной стекловидной массе блестели маленькие, почти невидимые вкрапления.

– Тяжесть создают посторонние включения? – спросил Сомий.

– Да. Это сверхчистый гравитрон, – невозмутимо сообщил Дио.

– Невозможно, – так же невозмутимо возразил Джог. – Легендарный 485-й элемент в чистом виде неустойчив. Он не может существовать в трехмерном пространстве.

– Однако эту гравитронную пыль я наковырял изкорпуса этого звездолета, – Дио похлопал ладонью по пульту. – Бронепластины буквально нашпигованы осколками базальта и гравитронными пылинками. На обломках планеты, взрыв которой мы сейчас видели, должны быть огромные залежи гравитрона.

После этих слов в каюте повисла задумчивая тишина. Пидл отобрал драгоценный кубик у Сомия и вертел его в руках, разглядывая со всех сторон. Он даже нюхал его и, наверное, лизнул бы, если бы в его сторону никто не смотрел. Ощущения Джога можно было сравнить с coстоянием бродяги, ковырявшегося в помойном ведре в поисках куска заплесневевшей каши и неожиданно обнаружившего заляпанное гнилью бриллиантовое колье. И он вдруг понял, что неспособен расстаться ни с брильянтами, ни с кашей. Главный вопрос: с чего начать? Добраться ли в первую очередь до Истока Сущего и таким образом получить средства на разработку обнаруженного кладезя с гравитроном? Или принять активное участие в концессии Дио, после чего устранить конкурентов? Может быть, в этом случае и не понадобится предпринимать хлопотную охоту за Истоком Сущего.

– Делим всё поровну. – Электронщик первым прервал затянувшееся молчание. Капитан нахмурился. Именно этих слов он опасался больше всего.

– Нет, – жестко возразил Сомий.

– Хочешь взять всё себе? – предположил Пидл. – По какому праву?

– Нет, – Джог мотнул головой.

«Пускай эти глупцы делят чешую живого дракона, а я буду играть свою игру», – подумал Сомий.

– Надо поступить по справедливости, – сказал он. – Капитан Дио нашел этот звездолет, снарядил экспедицию, взял с собой нас. Пусть он и делит.

– Он обманул нас! Он преступник! Его место в тюрьме! – Пидл поджал губы. Он мысленно уже списал капитана со счетов и считал гридера своим естественным союзником, а теперь – такое предательство!

– Делим всё поровну, – разрешил спор Дио. – Хотя, я думаю, даже десятая доля того, что мы найдем, будет стоить больше, чем совокупное имущество Империи и Конфедерации. Вы представляете, какие возможности предстанут перед нами? Несколько молекул сверхчистого гравитрона на тонну плутония, и мы получаем тонну гравитронного топлива. Миллиграмм – и готова установка гиперперехода, а если два миллиграмма, то и гравипередатчик. Там, куда мы летим, должны быть тонны сверхчистого гравитрона. Сверхчистый гравитрон в тысячи, в миллионы раз дороже обычного.

– Сначала нужно добраться до сокровищницы, – сумрачно произнес Сомий. – Если вы позволите, капитан, мы пойдем в трюм и посмотрим, какие сюрпризы ждут нас в ближайшем будущем. «Гедабас» – ненадежная посудина. Нужно следить за ней.

– Да, капитан, мы, пожалуй, пойдем, – согласился Пидл.

Сомий поздравил себя с первой удачно проведенной интригой. Капитан и электронщик не переваривают друг друга, а значит, он, Сомий Джог, станет здесь главным и именно он будет решать все вопросы, просто присоединяясь к той или иной спорящей стороне.

Когда автоматические двери закрылись за врачом и электронщиком, Дио облегченно вздохнул. Ему удалось выпутаться из весьма щекотливой ситуации. Правда, пришлось рассказать этим бандитам почти всю правду, но другого способа заставить их работать на себя он придумать не смог. Капитан расстегнул кобуру, достал лучемет и ласково погладил ствол. Оружие – единственная вещь, на которую он мог полностью положиться в сложившихся обстоятельствах. Рано или поздно его придется пустить в ход. Скорее всего, он воспользуется им, когда «Гедабас» ляжет на обратный курс. Тяжесть лучемета ласково обременяла руку. Даже самый слабый человек становится на порядок сильнее, если положит указательный палец на упругий курок. Труднее всего будет с гридером. Хитрая скотина. Он сразу сообразил и просчитал абсолютно все варианты и понял главное: только Дио может управлять звездолетом. Ум гридера его погубит. Сейчас он сговорится с черным гуманоидом о том, чтобы устранить капитана, после того как «Гедабас» причалит к орбитальной станции Зена. Раньше он не рискнет что-нибудь предпринять. Он дождется момента, когда звездолет закончит свое путешествие и вместе с электронщиком избавится от капитана. Потом гридер расправится с Пидлом. Для него это не составит большого труда. Врач, который не умеет убивать, – плохой врач. А инженер, который не может саботировать систему жизнеобеспечения в каютах экипажа, – плохой инженер. Дио считал себя хорошим инженером.

Правда, существует еще один претендент на наследство мертвой планеты. Гридер выглядит очень умным, но нельзя недооценивать темную лошадку в экипаже «Гедабаса». Пидл кажется простаком. Он вполне искренне хотел разорвать капитана на части. Его инстинкты примитивны. Иногда, конечно, бывает трудновато угадать, что придет в голову недоумку. Трудно, но можно. Дио ухмыльнулся и извлек обойму из рукоятки лучемета. Накачанный энергией брусок с двумя блестящими контактами весил в десять раз больше, чем пустой аккумулятор. Если его потрясти, то можно услышать, как плещется жидкое электричество. Коллекционная вещь. Возможно, очень скоро он использует ее по прямому назначению. Ибо клад, про который знает кто-то, кроме тебя, – это уже не твой клад, и, если ты хочешь удержать право собственности, значит, должен сохранить бесценную информацию в тайне. «Гедабас» доставит на Зен только капитана Дио. Весь остальной экипаж погибнет во время многотрудного межзвездного перелета.

Дио нажал кнопку, и на мониторе появилась запись, которую он видел уже сотни, если не тысячи раз и никогда никому не показывал. Огромная пирамида величественно вращалась между бесформенными обломками планеты. Астероиды медленно расползались от пульсирующей светящийся сферы, бывшей когда-то ядром планеты. На некоторых обломках виднелись бурые озера остывающей магмы. В могильной тишине безвоздушного пространства базальтовые гиганты сталкивались и дробились на всё более мелкие куски. Изредка обломки пролетали сквозь остатки атмосферы. Тогда они на мгновение вспыхивали голубыми и красными всполохами траурного салюта.

Прицел химического анализатора полз по калейдоскопу осколков погибшей планеты. В углу экрана беспрестанно скакали цифры химического состава астероидов. Каждая новая строчка – еще один элемент, присутствующий в образце. Кремний, углерод, магний, железо, золото, серебро… У планеты были весьма богатые недра. Любая рудно-добывающая компания отдала бы за эту запись целое состояние. Капитан Дио, поначалу, хотел продать ее. Пока не увидел заключительные кадры. В прицел анализатора попала пирамида. Геометрически правильные грани странно смотрелись в этом царстве первозданного хаоса. Столбик в углу экрана уменьшился до одной позиции. Гравитрон. Гравитрон без примесей. 485-й элемент. Триста миллионов тонн чистейшего гравитрона. Это больше, чем все разведанные запасы Галактики. Ровно в сто раз больше.

Тот, кто получит в свое распоряжение эту пирамиду, станет властелином всех обитаемых миров. Странно, но совсем недавно Дио был вполне доволен скромной участью инженера компании по ремонту и реставрации старых звездолетов, а сейчас его амбиции перешли грань разумного и устремились в бескрайнюю страну безумия. Он не сомневается, что не позже, чем через год, любое мыслящее существо будет благоговейно повторять его имя. И никто никогда не вспомнит черного Пидла и синего Сомия. Глупо сожалеть об этих ничтожествах. Он будет стыдиться того, что когда-то испытывал жалость к этим несчастным, обреченным на заклание существам. Они ведь даже не подозревают, какая судьба ждет их. Эти двое станут первой жертвой, которую Дио принесет на алтарь своему грядущему величию.

На пульте загорелась красная лампочка. Диагностический монитор выбросил сообщение о падении давления в грузовом трюме. Очевидно, опять прохудилась обшивка. Капитан Дио повернул к себе микрофон, закрепленный на тонкой гнутой ножке, и четко произнес:

– Разгерметизация отсека 19-бис. Просьба к экипажу принять меры по устранению аварийной ситуации.

Пидл и Сомий сидели в медицинском отсеке. Чернокожий электронщик, смакуя каждый глоток, неторопливо употреблял этиловый спирт, разбавленный дистиллированной водой. Джог с интересом наблюдал за этим удивительным процессом. Ему никогда не приходило в голову, что такую вонючую жидкость, которой протирают столы и электронные платы, можно использовать столь необычным образом.

Пидл влил в себя уже вторую мензурку, когда из динамика, вмонтированного в стену, прозвучал голос капитана.

– Нужно было грохнуть эту розовую сволочь, – процедил электронщик и с хрустом откусил кусок галеты.

– Я тебе уже объяснял, что мы обязательно разделаемся с волосатиком, – Сомий размачивал свою галету в емкости с водой и откусывал от нее маленькие кусочки. У гридеров от природы очень слабые челюсти, и он не мог так аппетитно хрумкать соленым печеньем, как электронщик.

– Действительно, пока он нам нужен, – вздохнул Пидл. – Только он может вернуть «Гедабас» на Зен.

Сомий прикрыл ладошкой ротовое отверстие. Его губы сами собой чуть не расползлись в лукавой улыбке. План предстоящей авантюры родился сам собой. Как только первые образцы драгоценной руды будут доставлены на борт, можно приступать к ликвидации конкурентов. Это будет не очень сложно. Самые большие трудности возникнут, когда Сомий останется один на «Гедабасе». Джог не был убежден, что сможет вернуть звездолет к Зену. Неоконченный курс летного училища не давал ему стопроцентной уверенности в своих силах. Любой ценой нужно заставить Пидла восстановить все функции бортового компьютера В этом случае проблема управления кораблем решится нажатием пары кнопок на пульте и использованием шаблона.

«Почему мне так не везет?» – с тоской думал электронщик, косясь на загадочно жестикулирующего гридера.

Нанимаясь на «Гедабас», Пидл всего лишь хотел получить нормальную работу, а попал в переплет похуже, чем на войне. Хорошо, что у него никто не спрашивал документы перед приемом на работу. Иначе Дио знал бы, кто работает электронщиком на его трухлявом звездолете. Ас-разрушитель третьей степени, некогда приписанный к восьмой эскадре орбитальной группировки планеты Василирт – Пидлоуз Марти Корт. Так раньше звучало его полное имя и воинское звание. За отвагу и летное мастерство награжден двойным лавровым венком и алмазной бляшкой для головной повязки. Когда-то он носил красивую военную форму и волновался только о том, чтобы дожить до завтрашнего дня. И в самом страшном сне ему не мог привидеться этот самый «завтрашний день». Если бы он тогда знал, чем всё закончится, он бы геройски погиб на орбите Василирта и никогда не изведал бы позора капитуляции и кошмара имперской оккупации. Противостояние непокорного мира с Кибер-Империей закончилось поражением родной планеты Пидлоуза и двухгодичным пленом для всех защитников Василирта. Два года он ковырял руду в провонявших слизью и плесенью шахтах Тарока. Освободившись, он остался без денег, зато с черным штампом в личном деле. Никто и никогда не узнает, каким чудом ему удалось добраться до нейтрального Зена. Полет на «Гедабасе» стал для Пидла шансом вернуться домой.

«Светодар видит, я не хочу ничьей смерти и мне не нужно это богатство, – пробормотал Пидл на своем родном языке. – Я потрачу всё на финансирование сопротивления Кибер-Империи за освобождение Василирта. Никто не посмеет встать на моем пути. Никто не знает, что я способен без их помощи вернуть звездолет на Зен, и никто не принимает меня в расчет. Что ж, тем хуже для них. Я расправлюсь с ними поодиночке».

– Я тебя не понимаю. – Сомий отодвинулся от электронщика. Его испугали злые интонации непонятных слов, невольно слетевших с губ конкурента.