Текст книги "Дама с простудой в сердце"

Автор книги: Михаил Март

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

– Я хочу, чтобы он меня вывел на взломщика. Поэтому предложи ему скрыться в больнице своего приятеля, будто для того, чтобы менты его не беспокоили. Выстави для его охраны своих ребят. Они и проследят за ним. У него шило в заднице, теперь Додика не удержать на месте. Третья марка ему не даст покоя. Либо он сам бросится на поиски, либо мне поручит. А потом он может умереть в больнице от сердечной недостаточности.

– Есть у меня такой врач. А ты коварна, подружка. За мои услуги тебе придется рассчитываться подлинниками из сейфа. Фиф-ти-фифти.

– Иди, Саул. Не будем делить шкуру неубитого медведя.

Шестопал накинул плащ и, выходя в коридор, сказал:

– Дождись моего возвращения.

– Непременно. Куда я без тебя теперь!

Когда он вышел из квартиры, Кира подошла к телефону и набрала номер. В трубке сразу послышался мягкий мужской баритон.

– Здравствуй, милая.

– Ты ясновидящий, Аркаша?

– Нет. Мне только что звонил Потемкин и доложил о задании Шестопала. Я же тебе говорил, что служба безопасности уже давно работает на моей стороне, исключая нескольких фанатиков. Как я понял, все идет в соответствии с твоим планом.

– Не совсем. Какие ты дал указания своим спецназовцам?

– Очень простые. Поскольку придется уничтожить двух бандитов, то Коля Потемкин сделает так, что выглядеть это будет как умышленное убийство. Следствие это вскоре поймет. Потом мы уничтожим главаря банды, и Шестопал станет для криминалитета врагом номер один. Таким образом, его гибель спишут на авторитетов. А ты, детка, сделай следующее. Позвони сейчас в дежурное пресс-агентство и дай им адресок, где состоится шумиха. Нам нужно, чтобы город знал, кто освободил адвоката из плена. С этой минуты Шестопал у нас на крючке. А с твоим Додиком проблем не будет. Это не фигура, а пешка в крупной игре. Действуй. Скоро увидимся на яхте.

Кира выполнила указания Кузьмина. Когда машина со спецназом подкатила к дому

Шестопала, из другой точки в сторону предполагаемого происшествия выехало несколько автомобилей с репортерами. Готовился громкий скандал.

Артем спал крепким сном. Слишком тяжелым выдался вчерашний день, не так часто на голову человека сваливается столько непредвиденных обстоятельств. Ника тихо встала с кровати и достала из карманов Артема все вещи. Содержимое она изучала на кухне, плотно прикрыв за собой дверь. Тут было чему удивляться. Она из фильмов знала, что взломщики и воры никогда не берут с собой на дело документы. Но у Артема в кармане лежали два паспорта. Один на имя Этьена Сандани, а второй – Вячеслава Бородина. Она уже их видела раньше, еще в усадьбе, но теперь в паспортах были фотографии Артема. Что это могло значить? Зачем? Если для того, чтобы предъявить документы следствию, которое нащупает его след, то достаточно одного паспорта Бородина. Бельгийский паспорт нужен только для выезда за рубеж. Следующая находка лежала в бумажнике. Одна из марок материнской коллекции была приклеена на конверт с письмом, написанным Юлей Бородину. Адрес – харьковская квартира Сандани. Блестящая конспирация. Марка не привлекала к себе внимания и рядом с другими выглядела обычно. Вывод напрашивался сам собой. Артем решил добыть все марки и уехать с ними за кордон по паспорту Этьена. Значит, он все знает о марках и для этого втерся в доверие к матери, чтобы выкрасть у нее документы на коллекцию.

Сначала Ника испугалась, но потом решила, что ей лучше дождаться момента, когда Артем доведет дело до конца, и тогда выкрасть весь комплект марок. Так проще и надежней. Артему везет. За какое бы дело он ни брался, у него все получалось. Он вне всяких подозрений. Главный вор живет у ограбленной им же жертвы, целует ей ручки, а следователю, который сбился с ног, ведя его поиски, пожимает руку и чуть ли не хлопает его по плечу. Так и должно продолжаться. Но как при этом самой остаться вне подозрений? Как? Трифонов слишком хитер. Не с ее мозгами обвести дядю Сашу вокруг пальца. Значит, надо направить следствие против Киры Фрок. Она избавится от главной конкурентки и даст возможность Артему действовать без оглядки. Идея неплохая, но непосильная. Тут надо идти к главной интриганке века – тетке Нелли. Уж та-то разберется, что к чему и как расставить фигуры на доске.

Ника положила все вещи на место и легла в постель. Обняв Артема, она прижалась к нему. Наконец-то Ника заполучила то, что хотела. Вот он, в ее объятиях. Может быть, и впрямь выйти за него замуж и уехать за кордон? Хорошо бы. Но только если он не будет претендовать на долю от продажи марок. Чем-чем, а деньгами она делиться ни с кем не собиралась.

* * *

Шестопал вернулся домой под утро. Кира пила кофе на кухне. Она так и не смогла заснуть.

– Ну что, рассказывай! Не томи душу.

Он скинул плащ и присоединился к ней.

– Я бы тоже не отказался от чашки горячего кофе. Замерз, как цуцик. Погода кошмарная. – Кира принялась готовить ему напиток. – Ты права, крошка. Додик сам пристрелил обоих сонных мужиков. Ребята поправили ошибку, взяли дело на себя. Им-то ничего не грозит. Когда я его увидел, даже поверил, что его держали все это время в заложниках! Давид основательно подготовился к своему освобождению. Если бы я не знал правду, то принял бы его бредни за чистую монету. Очень убедительно. Менты тоже поверили. И журналисты. И как этим прохвостам удается все узнавать раньше времени! Они приехали раньше оперативников. Ну да черт с ними! Короче говоря, я вызвал «скорую» и его отвезли в больницу моего приятеля. Тот мне многим обязан. Кредиты получал под минимальные проценты. Послал двух парней охранять его палату. Так что он у нас под контролем. Пусть делает что хочет, но каждый его шаг будет фиксироваться.

– Милиция его допрашивала?

– Нет. Додик успел только мне все рассказать, а когда менты приехали, он изобразил глубокий обморок. Они очень долго искали у него пульс, думали даже, что помер. Выглядит он страшнее трупа после автокатастрофы.

– А как же он убил бандитов?

– Очень просто. Когда его отцепили от батареи, он, словно в горячке, вскочил на ноги, выхватил пистолет у одного из моих ребят и выпустил по спящим отморозкам целую обойму. Все стены мозгами забрызгал.

– Кошмар. И он на такое способен!

– Не так он прост, твой адвокатишко. Если надо, то и тебя не пощадит. Злости в нем много и вони тоже. Представляю себе, как он себя чувствовал, когда ему зубы выбивали. На нем живого места нет.

– Можно один раз и потерпеть ради благополучной жизни до конца дней.

– Не так он беден, на старость хватило бы с остатком.

Кира усмехнулась.

– Тебе ли, банкиру, не знать, что денег много не бывает. Значит, завтра все газеты раструбят о благополучном освобождении мученика. Хорошо. А послезавтра я навещу его в больнице и обрадую тем, что третья марочка уплыла в неизвестном направлении. Посмотрим на его физиономию. Стратег хренов!

– А может быть, он умышленно тебя обманул? Марку взяли и отдали ему, а ты была нужна лишь для того, чтобы ментов привезти на Гороховую. Глупо рисковать маркой, когда в дом приходят с обыском. Конверт, телефонный справочник… Чушь какая-то. Достаточно того, что в твоем сейфе лежат две марки. Дай тебе третью, и ты упорхнешь, а отвечать ему за все придется. Как бы он тебя ни любил и как бы ни доверял, а береженого Бог бережет.

Кира задумалась. В словах банкира была доля здравого смысла. Добронравова нельзя недооценивать. Он игрок, и сильный игрок, а не болван, сидящий на раздаче.

22 сентября 1998 года

Нелли Юрьевна долго думала, потом сказала:

– Пожалуй, ты права, дочка. Если обстоятельства приняли такой оборот, то от соперников надо срочно избавиться. Артем – вот карта, на которую тебе следует делать ставку. Она беспроигрышная. Выходи за него замуж. Он сам бросит марки к твоим ногам. Широкая натура, он не жаден, как ты и все остальные. Деньги для него – пепел. Романтик! Таких сейчас можно найти только в виде скелетов при археологических раскопках. С ним все более или менее понятно. С Добронравовым мы тоже сможем сладить, у него рыльце в пушку, и у нас есть рычаги давления на адвоката. Но Киру мы в расчет не брали. Она практически неуязвима. У нас на нее ничего нет. А у нее имеется все, что нужно. Мы эту бабенку не одолеем. Трудно даже представить себе, какой информацией она обладает. По всей вероятности, Добронравов доверяет ей всецело. Не исключено, что и марки хранятся у нее. Артему стоит на это намекнуть. Только очень осторожно.

– И как же нам воевать с этой стервой? – спросила Ника, поглаживая черного кота, зевавшего у нее на коленях. – К ней же не подберешься.

– Воевать будем не мы. Приемов не знаем. А Добронравов знает. Пусть он воюет. Ты должна пойти к нему в больницу. Не бойся, он тебе ничего не сделает. У тебя на него есть компромат. Но карт своих без надобности не раскрывай. Всему свое время. Предложи ему обмен Федотова на марки. Главное – выбить его из колеи и заставить шевелиться. Конечно, он захочет получить Федотова и оставить марки у себя. Пусть мечтает. Но целью твоего визита должно быть радостное для старика сообщение: Кира – любовница Шестопала и плетет против него паутину. Бориска тебе достаточно предоставил доказательств, чтобы убедить адвоката. Вот тот удар, которого Добронравов не выдержит. Я думаю, он сам нейтрализует Киру, и она окажется вне игры.

– Как у тебя, тетя, все легко получается. Их связывает общее дело и одни интересы. Они прожили десять лет вместе.

– Его интересы, а не ее. В этом вся разница. Мужики измены не прощают. На своей шкуре испытала. Они либо бросают бабу, либо мстят ей. Адвокат выберет второй вариант. Тот, что побольнее. Уйди он от нее, она не много потеряет. За ней банкиры ухлестывают. А вот оставить ее ни с чем, совсем другое дело. И он сам придумает, как это сделать.

– Хорошо. Я пойду к нему, если меня пустят. В газетах пишут, что он в тяжелом состоянии, лежит в реанимации и к нему даже следователей не пускают.

– Пошли ему открыточку через медсестру. Купи в Русском музее. Там продают открытки с репродукциями русских художников. Найди Федотова и передай, ничего не надписывая. Скажи охране или медсестре, что подождешь ответа внизу. Я думаю, такой вариант сработает. А то, что милицию к нему не допускают, так это естественно. Добронравов не заинтересован в продвижении следствия, пока он сам неспособен взяться за дело. Ты все поняла, что тебе делать?

– Не тупая. Голова пока работает.

– Головы мало. Без опыта с голыми руками змей ловить не ходят.

И опять этот вонючий подвал, покрытый плесенью. Кира едва сдерживала тошноту, но встречаться на людях с кошмарным ментом она не желала. Ради дела можно и потерпеть.

Трапезников после звонка заказчицы пришел на работу в белой рубашке, галстуке и даже сходил в парикмахерскую. Выглядел он вполне пристойно, ему бы офис сменить и ванну принимать почаще, мог бы за солидного человека себя выдавать. Костюмчик тоже не мешало бы купить поприличней. Как только Кира вошла в его конуру, в бой вступили запахи. Вонь прокисшего пива и дыма не потерпели вторжения аромата французских духов. Покореженный стул был тщательно вытерт, а может, и вымыт.

– Чем-то хотите обрадовать? Сверкаете, как гривенник с монетного двора. – Кира села, не ожидая приглашения.

Трапезников и вправду весь сиял.

– Я человек обязательный и привык отрабатывать свой гонорар.

– Похвально. Начинайте. Больше пяти минут я не выдержу.

Детектив выложил на стол пачку фотографий и начал по одной раскладывать перед ней так, чтобы она их хорошо видела.

– Что это? – не поняла Кира.

– Паспорт. Я побывал у Лапицких, там, где проживает интересующий вас субъект. Живут – двери нараспашку. Как его называть, сами решайте. Этот парень дружит с хозяйкой, Анной Дмитриевной, катает ее в коляске по парку чуть ли не ежедневно и подолгу. У меня была возможность проверить его карманы. Самоуверенный тип, очень халатно относится к своим вещам, значит, не ждет подвоха со стороны. В кармане у него лежат два паспорта. Один на имя Этьена Сандани. Бельгийский. Второй на имя Вячеслава Бородина. Украинский. Вот снимочки. Я переснял паспорта и положил на место. Но это еще не все. Он пользуется хозяйской машиной. В багажнике валяется его сумка. Там я нашел еще один паспорт – российский с московской пропиской на имя Артема Алексеевича Зерцалова. – Он положил перед Кирой еще одну фотографию. По лицу женщины он видел, что сработал на нужном уровне. Заказчица умела скрывать свои эмоции, а он умел их расшифровывать. – Трехликий Янус. Я не смог определить подделку. Все паспорта выполнены на высшем уровне. Безупречная работа. Но и это еще не все. – Он положил на стол следующую фотографию.

– А это что такое?

– Инструмент медвежатника. Отмычки, сделанные из особо прочной стали. Набор очень богатый, под любой замок подойдет. И есть в нем отличительная черта. Они сделаны под левую руку. Значит, взломщик левша. Наблюдения за господином Сандани – Бородиным – Зерцаловым подтвердили, что он левша. Отмычки принадлежат ему. А вот еще несколько фотографий. Не знаю, имеют ли они для вас интерес. Парень встречается с дочкой хозяйки. У них, как можно догадаться, пылкий роман.

Кира уже не скрывала своего удивления. Пожалуй, комплект отмычек не произвел на нее такого впечатления, как известие о романе дочери княгини с медвежатником. Она по нескольку раз просмотрела снимки и положила их в сумочку.

– Вы неплохо умеете обращаться с фототехникой.

Слишком жидким показался Трапезникову отпущенный комплимент.

– С этим парнем мы еще разберемся. Сделайте следующее. Поедете на кладбище в гранитную мастерскую. Заплатите ребятам столько, сколько скажут. Пусть сделают трафарет и отобьют на любой плите имя Бородина, который умер два месяца назад. Данные у вас есть. Потом сфотографируйте плиту. На фотографии должна быть достоверная могила. Краску с плиты могильщики потом смоют, поэтому не думаю, что работа обойдется дорого. Следующей фотографией будет ваша сожительница. Сфотографируйте ее с любым мужчиной лет тридцати и посадите им на колени ребенка лет пяти-шести. Этот снимок должен стать олицетворением семейного счастья. Улыбки и радость. Будем считать эти задания побочными. Они нужны впрок, на будущее. Скорое будущее. А сейчас переключитесь на девчонку. Дочку Анны Лапицкой. Я должна знать о каждом ее шаге. И не жалейте пленки.

Кира вынула из сумки конверт и бросила его на заляпанный пятнами стол.

– Здесь еще пятьсот долларов. Работайте, я буду вам звонить время от времени. – Кира встала и поспешила к выходу, она уже задыхалась в кошмарном курятнике.

Теперь ей было известно, кто взламывает сейфы, у кого третья марка и на кого взломщик работает. Задачка! С ее решением торопиться не следовало. Сработать может только беспроигрышный вариант. Один сокрушительный удар, но в нужную секунду. Не в день, не в час, не в минуту, а именно в секунду!

24 сентября 1998 года

Бывший полковник ФСБ Николай Потемкин, а ныне руководитель службы безопасности банка «Солюс», прекрасно видел то, что называется подводными камнями. Недовольство ряда ответственных директоров банковской группы политикой, проводимой Шестопалом в финансовых распределениях, и вливанием средств в политические партии, которые считались ненадежными и даже враждебными, не могло оставаться незамеченным. Шестопал возомнил себя единственным правителем. Такая близорукость даже среди политиканов непростительна, что же говорить о финансистах, людях, знающих цену деньгам, которые по сути своей были добытчиками, а не растратчиками. В кулуарах давно ползли слухи о скором отстранении председателя совета директоров. Потемкин уже понимал, что дни Шестопала сочтены и, как бы он ни старался, шефа все равно уберут. Один Шестопал ничего не видел и не подозревал о зревшем вокруг него заговоре. Оставаться преданным хозяину, колоссу на глиняных ногах, значило остаться без работы самому и лишить заработка всю свою команду. Новая метла вычистит из банковской системы всех, кто служил верой и правдой бывшему хозяину. Будучи человеком дальновидным и прозорливым, знающим обстановку лучше других, благодаря немереному количеству «жучков» и всякого рода подслушивающих устройств, Потемкин вовремя сменил ориентиры и переметнулся на сторону заговорщиков. Главным кандидатом на пост председателя рассматривалась единственная кандидатура – заместитель Шестопала Аркадий Кузьмин.

Кузьмина считали финансовым богом. Молод, талантлив, дальновиден, расчетлив. А главное то, что он принадлежал к коалиции недовольного большинства. Потемкин делал все, чтобы заслужить доверие будущего хозяина. Кузьмин понимал это и пользовался услугами отставного полковника, но не злоупотреблял ими. Он прекрасно знал, что у бывших гебистов в крови заложено собирать компроматы и составлять досье. Попадать в зависимость от собственной прислуги по меньшей мере глупо. Вот почему охране была доверена самая незначительная роль в проведении операции.

Потемкин прибыл к Кузьмину на квартиру с коротким докладом. Подобные отчеты превратились уже в каждодневный ритуал.

– Какие новости, Николай Николаич?

Кузьмин не допускал никакого панибратства, не распивал водку с охраной, как это делал Шестопал, и даже не предлагал кофе полковнику. Все, что он мог ему предложить, так это стул и пять-семь минут для краткого отчета по интересующим его фигурантам.

– Есть новость, и очень серьезная. Сегодня утром адвокат Добронравов попросил одного из моих людей, дежуривших в больнице, отвезти его по делам. Шестопал дал команде распоряжение, чтобы ребята выполняли все пожелания адвоката, а потом докладывали о происходящем в больнице и за ее территорией. Однако главной задачей, нашей и врачей, является изоляция адвоката, предотвращение допуска к нему правоохранительных органов.

– И что же произошло сегодня? – перебил его Кузьмин, подумав о том, что полковник слишком болтлив для своей профессии. – Куда же он ездил?

– На Богословское кладбище. Там он встречался с неким известным авторитетом Пуховым по кличке Могила. По дороге на кладбище он заехал на Рижский вокзал и взял из камеры хранения портфель. На кладбище адвокат проник с тыла через лазейку в заборе. Портфель оставил в машине. Мой парень проверил его содержимое. Там лежала старинная картина небольшого размера, паспорт Добронравова и билет на самолет в Москву, датированный шестым сентября. С кладбища адвокат проехал на квартиру по адресу Малая Разночинская, дом три. Вернулся в машину через три минуты без портфеля, его отвезли в больницу. Контрольная группа, шедшая следом, установила: в дальнем углу кладбища, неподалеку от лаза, обнаружен труп Пухова с огнестрельным ранением в голову, рядом с трупом валялся пистолет. Адрес, по которому ездил адвокат после совершенного им убийства, принадлежит убитому Пухову.

– Почему вы убеждены в том, что Добронравов убил Пухова?

– Он убирает свидетелей. Так же он поступил с Саввой Коптилиным и Иваном Сошкиным на той квартире, из которой мы его высвобождали. А картина и портфель – улики для следствия. Надо понимать, что у Добронравова железное алиби. Он лежит в реанимации.

– Может, и так. Свидетели ему не нужны, да и финансовый интерес имеется. Не надо ни с кем расплачиваться… Вы принесли мне хорошую новость. Теперь вопрос, относящийся к освобождению Добронравова. Что вами сделано для того, чтобы следствие догадалось об умышленном убийстве бандитов?

– Я сделал несколько выстрелов в сторону входной двери из оружия одного из бандитов.

– И что же?

– Мои люди проникали в квартиру через окна, никто из бандитов не стал бы стрелять по дверям. Менты быстро раскусят инсценировку. Это во-первых. Во-вторых, нет никаких сомнений, что Коптилин и Сошкин были усыплены и недееспособны. Вскрытие подтвердит.

– Об этом вы расскажете следователю чуть позже. Признайтесь ему, что вы по приказу Шестопала выполнили инсценировку, а бандитов убил Добронравов своей рукой. Но сделайте это, когда я вам скажу.

– Понял.

– Шестопалу о поездке на кладбище – ни слова. И пропускайте к адвокату всех, кого он сам пожелает видеть. Все его беседы записывайте на пленку.

– Палата нами оборудована. Каждый вздох слышен.

– Хорошо. Мне очень важно знать, кого он захочет видеть и о чем будет разговаривать с посетителями.

– Задача понятна.

– Идите, Николай Николаич, я вас больше не задерживаю.

Как только Потемкин ретировался, Кузьмин позвонил главному редактору одной из самых читаемых газет Питера Андрею Кучеру:

– Андрей, есть материал для первой полосы в завтрашний номер. Ты меня понял?

– Конечно, Аркадий Иваныч.

– Встретимся через полчаса в Таврическом саду на скамеечке возле пруда.

– Где обычно? Буду вовремя.

Кузьмин подкармливал несколько популярных изданий. Что называется, с черного хода, но официально он не владел никакими СМИ, их банк не финансировал печать. Однако немало редакторов имели крупные счета, и деньги на эти счета капали отнюдь не с нищенской зарплаты великих крючкотворов.

Когда Кузьмин появился в парке, редактор уже ждал, пережевывая сухой чебурек и запивая его пепси из банки.

– Слушай меня внимательно, Андрюша, и не перебивай. Сейчас на Богословском кладбище валяется труп известного авторитета

Пухова, больше известного под кличкой Могила. Валяется, расстрелянный в упор из пистолета, и не в яме, а на земле.

Журналист перестал жевать, рука с чебуреком застыла у открытого рта.

– По моим сведениям, – продолжал банкир, – смерть Коптилина, Сошкина и Пухова связаны между собой. Похищение адвоката – дело рук Могилы, который выполнял заказ высокопоставленного лица. И тут возникает вопрос: кого именно? Не странно ли, что выручать адвоката поехал Шестопал, а не милиция? Не странно ли, что опытные спецназовцы не взяли Коптилина и Сошкина живыми, а убили их? При этом жертва не попала под перекрестный огонь и не была уничтожена бандитами, а выжила. Теперь погибает известный вор в законе, который пришел на кладбище без охраны. Значит, не хотел, чтобы истинного заказчика видели в лицо. А в итоге лишился жизни.

– Погоди, Аркадий. Это же прямая указка на Шестопала.

– Совершенно верно. И криминальный Петербург ему этого не простит.

– Ах вот в чем дело!

– Туго соображаешь, редактор. Сделаешь пару звонков с угрозами Шестопалу. На работу, через секретаря, так, чтобы об этом знал весь банк и менты.

– Вот теперь мне все понятно.

– Тебе, Андрюша, ничего не должно быть понятным. Твои ребята провели журналистское расследование и поделились своей версией с читателями. Это все.

– Конечно. Я так и говорю. А как быть с адвокатом?

– Им мы займемся позже. Хватит с тебя и Шестопала на первых порах.

Кузьмин встал и оставил журналиста доедать чебурек.