Текст книги "Оставь её небу"

Автор книги: Михаил Март

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)

8

Валет закончил свою работу по Москве и готов был доложить о некоторых выводах своему боссу. Но мафиозные структуры не рождались на пустом месте, они стали той самой банальной копией бюрократических аппаратов, которыми загромождены и забаррикадированы все двери. «Без вызова не входить», «Входа нет», «Посторонним вход запрещен» – это самые распространенные лозунги нашего времени. Который раз подряд Валет терся носом о дверь шефа и уходил ни с чем.

Тем временем Дим-Дэнди удалялся от Москвы все дальше и дальше. Он не торопился, время потеряло для него смысл. Рядом на сиденье скучал скелетообразный волосатик с настороженным взглядом, вид которого мог вызвать только жалость. Чувство, незнакомое Дэнди.

– Тебя как зовут, цыпленок?

– Антон.

– Какое редкое имя. Меня можешь называть Дим-Дэнди. Я подумал и решил, что ты единственный человек, который может помочь мне разобраться в хаосе. У меня в башке все перевернулось вверх тормашками.

– Я бы рад, Димыч, но что я могу? Ты меня с кем-то спутал…

– Димыч? Ну и вывернул. Ладно. Путать мне тебя не с кем. Это ты ехал симферопольским поездом и это тебя сняли менты?

– Я. Путевка у меня в пансионат. Друзья подарили. Отличные ребята. Учились в одном классе.

Дэнди взглянул на парня, как на блаженного. Тот разговаривал в каких-то восторженных тонах, словно стоял на коленях перед иконой.

– Ты от самой Москвы ехал?

– Да. Ребята меня проводили до вагона, – Антон указал на рюкзак под ногами, – барахлишко на смену дали. Я всю жизнь мечтал поехать на море. Мне страшно повезло.

– Сел да поехал. Тоже мне мечта. В чем проблема?

– Не все так просто. У меня четверо брательников было. Без присмотра не оставишь. А брать их в дорогу опасно. Они народ непредсказуемый, вряд ли мы добрались бы до моря. Я один-то не могу доехать. Кто-то мне все время ножки подставляет и стены на пути строит. Того и гляди, в душегубку упрячут.

– А ты там был уже?

– Приходилось.

Дэнди загоготал. Впервые за последнюю неделю он смеялся по-настоящему.

– Грустная история, – тихо добавил Антон.

– Ладно, зек, я тебе верю. Ты мне другое скажи. Ты ехал в купе с женщиной? Что с ней случилось?

– Она умерла. Во сне. Красивая была девушка, открытая.

– Что значит «открытая»?

– Очень просто. Не успел я войти в купе, а она мне коньяк предложила. Надо было выпить, а я отказался. Зря!

Дим-Дэнди сдвинул брови на переносицу.

– С чего бы ей коньяк пить? У нас в доме такое дерьмо не держат.

– Я не вру.

– Догадываюсь, дружок. Странно все это. Она жена мне.

Антон с сочувствием посмотрел на здоровяка, и ему его стало жалко.

– Извини, Димыч. Поэтому ты меня из ментовки вытащил? Но я ее не убивал…

– Да заткнись ты, придурок! Никто и не думает, что ты убийца. Но кто-то это сделал? Здоровая телка, сутки могла трахаться без перерыва и даже дыхание не сбивалось, я уже дохлый, а она: «Давай еще!» Такая баба, как Катька, во сне не умрет. Легавым тоже веры нет. Все они врут. Все, на что у них ума хватило, так это тебя в каталажку упрятать. Нашли козла отпущения. Но я не могу поверить, что люди босса так быстро вышли на след. Катю прикрывал надежный человек. Ищут меня, и на нее никто бы не позарился. Потом – да, но не сразу!

Антон на секунду задумался и сказал:

– Мне кажется, ее кто-то провожал.

Дэнди как током дернуло. Он тут же ударил по тормозам, и машина остановилась на вершине холма.

Дорога проходила через степь, где шелестела крепкими стеблями кукуруза. Яркое солнце нагрело крышу машины так, что любая остановка превращала салон в пекло.

– Ну-ка, ну-ка, дружок, давай-ка с этого места поподробнее. Кто ее провожал?

– Я не знаю. Но когда я махал ребятам рукой, она тоже кому-то делала ручкой.

– Что значит «кому-то»? Кто находился на перроне?

– Сейчас постараюсь вспомнить. Значит, так. Кроме моих, на платформе прохлаждалось еще трое мужчин. Двое между собой общались, а один стоял в сторонке. Странный тип. В шляпе, в солнечных очках. Как шпион из книжки. Те двое тоже люди разные. Один на спортсмена похож.

Кряжистый, косолапый, в спортивной куртке, кроссовках. Его приятель выглядел дорого. Упакован как надо, и взгляд надменный. Ухоженный, волосок к волоску. Они с кем-то прощались, но мне показалось, смотрели в окна соседнего купе.

– Или делали вид, что прощались. Допустим. Одного я могу узнать. Боб Карлов. Это он ее провожал. И шляпа, и очки, все похоже. Он обожает разыгрывать спектакли и играть в них хищных шпионов и сыщиков. Но под примитивным муляжом прячется опасный хищник. Если он наметил жертву, то от него не уйдешь. Собачий нюх. Но он вряд ли нас может заинтересовать. Трагедия произошла после того, как Катя вышла из зоны его внимания… Ну и что дальше?

– Я не знаю. Поезд тронулся, и мы уехали.

– А ты глазастый малый. Точные оценки даешь.

– Привычка. Я когда-то мечтал стать художником. Привык подмечать детали, но с натуры никогда не рисовал. Переносил на бумагу свои фантазии. То, чего на свете не бывает. Нет, бывает, конечно, но не у меня и не для меня. А в данном случае все произошло бессознательно. Если бы ты не спросил, то я бы и не вспомнил.

Дим-Дэнди включил двигатель, и машина тронулась с места. Вновь в окно ворвался свежий теплый ветерок. Некоторое время попутчики молчали, каждый думал о своем. «Фольксваген» шел быстро и легко, двигатель работал бесшумно, и лишь шорох шин говорил о движении. Встречные машины попадались редко, вскоре на горизонте появились очертания города или крупного поселка. В машине не было карты, и никто не отмерял километраж от точки «А» до точки «Б».

– Ты знаешь, Димыч, что я тебе скажу, – начал задумчиво Антон. – Может, я и ошибаюсь, но мне показалось, что я видел этого типа еще раз. Когда меня высадили в Курске и я стоял на платформе с ментами. Правда, очков и шляпы на нем уже не было, и на дворе стоял день, а не ночь. Черт его знает!

Вновь затрещали тормоза, и Дэнди схватил мальчишку за ворот рубашки.

– Врешь! Врешь, гнида!

– Нет, правда. И вот еще что! Тебя я тоже видел на станции. Ты ведь был там?… Твои глаза. Теперь я точно знаю, что ты был там.

У Дэнди выступил пот над верхней губой. Прерывистое дыхание, безумный взгляд. Несколько секунд он выглядел чудовищем, но вскоре обмяк и выпустил парня из рук.

– Ты прав, щенок, и я там был. Ты не ошибся. Значит, и его ты видел. Он ехал в поезде. Но почему я его не видел?

– Это произошло так быстро и неожиданно, что трудно зафиксировать момент. Он выглянул на секунду. Вагона за три по ходу поезда. Его голова высунулась из тамбура и тут же исчезла, так может только затвор фотокамеры срабатывать. Но мы друг друга сфотографировали. Я в этом уверен. Сейчас трудно сказать, вышел он или поехал дальше, но что-то я тогда подумал… Нет, не помню.

– Наверняка вышел. Он должен знать, как разворачиваются события. Непонятна цель. Он сам вывел меня из города, это он устроил побег! Чертовщина!

Мотор вновь тихо заурчал.

– Мне нужен телефон!

– Перед нами город.

– Вперед, только вперед, и мы прорвемся!

Дэнди жал на педаль. На его скулах ходили желваки, а глаза сверкали неестественным блеском.

Антону казалось, что во всем виноват только он один и никто больше. Если бы он не сел в этот поезд, то все остались бы живыми и здоровыми.

Машина остановилась возле ресторана «Белая ладья» у окраины города. Такое заведение трудно назвать рестораном, но на пути более крупной торговой точки не встречалось, и Дэнди притормозил у первой попавшейся.

В полуденную жару зал пустовал. Кучка официантов в штампованных пиджаках и бабочках устроилась за дальним столом. Окруженные табачной дымкой, они резались в карты.

Антону не очень-то хотелось заходить в зал, но Дэнди настоял на своем. Огромный здоровяк в сопровождении худощавого лохматика ворвались в зал, как матросы во дворец.

Дэнди направился к стойке бара, насторожив своим видом пухленькую, перемалеванную яркой косметикой буфетчицу.

– Дай-ка мне телефон, пончик! – рявкнул Дэнди, положив на стойку стодолларовую купюру. – Мне нужно дозвониться до Москвы. Я буду диктовать, а ты набирай. И хватит моргать, дура. Ты здесь таких денег за год не заработаешь.

Антон наблюдал за группой официантов, застывших в углу с картами в руках. Когда Дэнди закрывал рот, был слышен полет мухи у окна. На подмостках выступал один-единственный артист, но волей или неволей его наблюдали все присутствующие.

– Шевелись, газель раздутая. Время – деньги. Набирай междугородную. Ну?

Пухлые пальчики с ярко-красными ноготками принялись гонять телефонный диск. Спустя несколько минут им повезло, и они прорвались через перегруженную линию. Дэнди схватил трубку и принялся сотрясать воздух.

– Брось вилять хвостом, Джокер. Ты знаешь, кто пошел за мной следом, и ты знаешь, где мне ждать засаду. Колись. Я вернусь в Москву, когда вы обо мне забудете, и тогда я вспомню о тебе. Или ты мне друг, или враг.

Дэнди долго слушал ответ, затем бросил трубку.

– Поджали хвосты, засранцы! – Дэнди вынул из кармана еще одну стодолларовую купюру и, помахав ею в воздухе, сунул в нагрудный карман белого халатика буфетчицы. Женщина не могла произнести ни одного слова и боялась шевельнуться.

– Купи себе пончиков, булочка, а мне дай литр водки. Можешь налить по рюмке тем хмырям с картами. От халявы никто не отказывается. И скажи мне, где здесь ближайшая ночлежка с чистыми простынями?

– Гостиница «Звезда» на площади Ленина, а чуть дальше по шоссе гостиница «Маяк». Но дорогая.

– А мы на дешевок похожи?

Буфетчица вновь онемела.

Дэнди взял со стола две бутылки водки и рассовал их по карманам.

– «Маяк». Лады. Поплыли на огонь маяка, мой юный друг. Навстречу приключениям!

Гогоча на весь зал, здоровяк обнял приятеля, и они направились к выходу.

Перед гостиницей Дэнди притормозил, выскочил из машины и остановил прохожего. Щуплый мужичонка в спортивном трикотажном костюмчике с авоськой, из которой торчали пустые бутылки, не на шутку испугался. Дэнди отдал ему водку и тихонько постучал по плечу.

– Дерзай, мужик! Выпей во здравие рабов Божьих Антона и Дмитрия.

Мужичонка остался стоять с открытым ртом, а «фольксваген» помчался дальше.

Антон не удивился. Он решил, что на этом месте кончился первый акт. Вот только неясно чего – драмы, комедии, трагедии или фарса?

На четырехэтажном здании над козырьком тускнели побитые буквы: «Отель Маяк».

– В этом городе страдают манией величия. Один сарай назвали рестораном, другой амбар отелем. Но какое имеет значение, где подыхать?

Дэнди хлопнул Антона по плечу и припарковал машину у центрального входа.

– Оставим наживку здесь.

Фраза, на конце которой стояла жирная точка, не предвещала ничего хорошего.

9

Полковник посмотрел на Колесникова, как на таракана в тарелке с супом.

– У меня тут жена убитого была. Ну и сука! Она не хочет забирать труп из морга. Плевать ей на мужа. Сами хороните! Вот стерва! Взяла детей и уехала в деревню к матери. «Вы, – говорит, – его убили, вы и яму ему копайте, а у меня денег нет!» Гавкнула и ушла.

Колесников почесал свой мясистый нос и пожал плечами.

– Что тут поделаешь. Ее тоже понять можно. Бил он ее. Денег не давал. Я ведь уже говорил. На учете мужик состоял. Мозги не в порядке. С вывихом.

– Кому теперь дело до его мозгов? На «железке» убит мент, и это наша забота. Нам плюнули в морду! Наш мент, на нашей «железке». Что там думает прокуратура, мне плевать! Мы сами должны разобраться в собственном огороде и дать понять всем, что на «железке» мы хозяева, а не рвань поносная! Твой участок? Вот ты мне и сдашь убийцу с рук на руки. Понял? Не сдашь, отправишься нос морозить на перрон в ночные смены. Вот тогда вокзальные тебе все вспомнят. Долго не протянешь.

– Что же мне теперь, в Курск ехать? Я же не сыскарь. Этого сопляка там с поезда сняли.

– А говоришь, не сыскарь. За один день разобрался, что к чему. Торопись, а то отпустят. Тут уж был звонок сверху. Бабенка там концы отдала в поезде. Это дело решено закрыгь, и твоего бомжа выкинут на улицу. Езжай в Курск и без пацана не возвращайся. У нас он быстро заговорит.

– Но как я могу оформить командировку? На каком основании?

– Никак. Напишешь заявление на материальную помощь, я подпишу. На неделю тебе хватит, дорога бесплатная! Вперед. Шевелись, а то за брюхом уже носков не видишь.

Колесников покидал кабинет начальника озлобленным на весь белый свет. Большую часть жизни он отдал этой конторе, а его мордой об асфальт.

К трем часам дня он подъехал к Институту судебной медицины и встретился с патологоанатомом. Мужичок опытный, разговорчивый, без амбиций.

– Вот что я вам скажу, милейший. Милиционера убил человек маленького роста. Версия об ударе снизу, с бедра, отпадает. Удар похож на стрелу. Прямой. О силе удара рассуждать бессмысленно. Кортик – оружие острое, да и прошел он сквозь жировые складки между ребер. Оба раза его пырнули безграмотно. Раны не смертельные, умер он от потери крови. Порезали кишки, задели печень, короче говоря, ливер.

Колесников поблагодарил говоруна и уехал на вокзал. В отделении за начальника остался капитан Петров.

– Слушай меня, Гриша, – науськивал зама Колесников. – Ты особо тут не шустри. Мы все сейчас на мушке у прокуратуры. Дыши ровно, не суетись. И главное, будь в курсе дел, позванивай сыскарям. Я думаю, они пацанов в несколько дней накроют. Щенки по товарнякам скакать будут, а их там и поджидают. Думается мне, прикипела им Москва. Банда развалилась, а сами они кумекать не приучены.

Капитан кивал и молчал. У него на сей счет были свои соображения, но с начальством лучше не спорить. Но все же, выслушав наставления, он как-то неопределенно заявил:

– Я ничего не смыслю в этих делах, но обходчик прав. Вряд ли Антон убил Бугая.

– Ты знал, как звали убийцу?

– Знать я его, конечно, знал. А имя мне обходчик назвал. Покойничек банду поборами обложил, ну да черт с ним, невидаль какая, и до нас эти порядки существовали, дело в другом. Бил он пацанов почем зря. А что там бить-то? Их и без того ветром сшибало.

Колесников вновь заскрипел зубами.

– Ладно слюни разводить, мать-перемать! Дали работу, ее делать надо.

И опять начальник злился. Злился на зама, потому что тот мыслил так же, как он, злился на шефа, злился на весь белый свет. Впервые старому легашу не нравилась его работа. И делал он не то, и делал он не так.

Коллеги Колесникова в Курске тоже оставались недовольны собой и начальством. У каждого в жизни есть свой полковник, только не всегда он ходит при погонах.

Капитан Морозов и лейтенант Седлак стояли, вытянувшись по струнке, и слушали, как рев начальника детонирует в его собственном кабинете.

– И чего мы добились? Работнички! Обычный бычара в одиночку, а точнее, при содействии офицера милиции, освобождает преступника из-под стражи. А опытный мент из управления города ходит у него как шавка на привязи. Кому сказать, со смеха сдохнут. Дворы подметать, и того не доверят!

Подполковник сел за стол и взялся руками за голову. Он не знал, как ему поступить. Всякое в жизни бывает. Ну сорвался, ну не выдержал, запустил руку в сумку потерпевшей. Но он-то считал, что взял часть из своей доли. Правда, за эту часть ему пришлось бы работать на своем месте года три, но деньги-то уже потрачены. А что, если придется отдать добычу? Эти прохвосты тут же его заложат. Они вместе составили опись в трех экземплярах, каждый поставил свою подпись на каждой бумажке, и теперь они повязаны одной веревочкой. Черт его дернул согласиться на эту аферу. Глаза от золота ослепли, мозги от камней затуманились. Старый дурак! Но после драки кулаками не машут. Глупо наживать себе лишних врагов. Тут нужен обходной маневр. Рокировка.

– Ну? Что скажешь, капитан? В пятак получил, свидетеля упустил. Седины свои опозорил. Ну а дальше? Дело заводить будем?

– Есть промах в работе. Согласен. Не подготовлены мы еще к новым условиям. Жизнь меняется быстрее, чем мы со своими закостенелыми методами. Воевать надо их же оружием.

– Хватит лапшу на уши вешать!

– Хорошо. Я думаю так. Если это сообщники убитой, то почему они не интересовались ее сумкой? Почему они не взяли ее после убийства? Можно предположить, что патлатый сопровождал бабу, а бычара их встречал. Тогда они не знали о содержимом сумки. Быка интересовал только задержанный, и ничего больше.

– Но кто-то должен знать о сумке? – возразил подполковник. – Кому-то она везла это добро? Пусть эти двое ее охраняли, но где-то есть хозяин и он должен объявиться. Такие сумки на дороге не валяются, и о них никто не забывает. Люди жизни кладут за десятую долю того, что везла жертва. Если эти двое доложат своим хозяевам по инстанции, то жди крупного наезда. Пусть так. Пусть мы отмашемся. Но дело не в этом. Утечка, огласка для нас погибельна. Тут слухов достаточно, и нас прижмут к стенке свои же. Всю жизнь на золотом яйце не просидишь. А потом нас поодиночке уберут. Дверь не откроешь, гранату в окно закинут. Им море по колено.

– Мы можем предотвратить шумиху, – уверенно заявил лейтенант. – Остановить и обезвредить! Нанести удар первыми.

Подполковник с удивлением посмотрел на подчиненного. Может быть, такая идея и застряла где-то в глубине его подсознания, но дальнейшего развития не имела. Он считал, что задача такой сложности неразрешима.

– Ну-ка, ну-ка, давай, доведи свою мысль до конца.

– Мы сделали фоторобот преступников и знаем направление. Они едут на юг. Подключать ГАИ пока рано. Чем меньше людей задействовано в операции, тем лучше. Догнать, обезвредить, уничтожить. Без следов. Обычная бандитская разборка.

– А если провалитесь? – щуря глаза, спросил подполковник.

На этот вопрос решил ответить капитан.

– У нас преимущество. Фактор внезапности. В любом случае мы выиграем. Стрелять в спину легче, чем из окопов. В случае шумихи мы отмажемся. Убиты при попытке к бегству. Для этого здесь надо завести дело, но не регистрировать его. Нужна крыша, которая развяжет нам руки.

Подполковник долго думал, затем осторожно спросил:

– А вы уверены, что нагоните их?

– Уверены. Мы уже взяли след. Эти умники ведут себя слишком шумно, навязчиво шумно, или это делается умышленно – причины не ясны, – или они слишком глупы. Второй вариант не исключен. Самоуверенность, безнаказанность всегда приводят к краху.

– Откуда информация?

– Мы дали «молнию» вдоль трассы. Результаты появились тут же. Они передвигаются с малой скоростью. Мы их достанем в два счета. Ребята не торопятся.

– А может, они поджидают кого-то? – спросил настороженный начальник.

На этот вопрос ни у кого не нашлось ответа, а многие его попросту и не задавали.

Боб Карлов провел в ресторане «Белая ладья» два с половиной часа и трижды из разных источников слышал историю о странных путешественниках, которые швырялись деньгами, скандалили, звонили в Москву Джокеру и уехали в отель «Маяк». Местный участковый звонил в Курск своим коллегам и передал описания шалопаев какому-то Морозову. Карлов видел и слышал все, но не торопился. Он дожидался темноты и частенько поглядывал на дорогу. За несколько часов он выпил шесть чашек кофе и пять бутылок местной минералки. Перед серьезной работой Карлов никогда не пил спиртного, а он точно знал, что этой ночью его ожидает трудная работенка. Карлов никогда не преуменьшал способностей противника.

За день дорожное покрытие раскалилось, и теперь не хватало небольшого дождика. Вереницы машин растянулись от севера к югу. Кто-то приближался к цели, кто-то находился посередине, но были и такие, которые только начинали свой путь и не подозревали, какую опасную и коварную дорогу они выбрали.

Марк Левин остановил машину возле шашлычной на восемьдесят третьем километре. Его ждал неожиданный сюрприз. Первая и безобидная встреча, которую можно назвать удачей. Левин верил в удачу, и если пролистать страницы его жизни, то можно с уверенностью сказать, что фортуна благоволила к нему.

В небольшом, но уютном зале он встретил Татьяну и Сергея Любимовых, которых, по странным обстоятельствам, он не видел на похоронах Веры. Марк подсел за столик знакомых и сделал удивленное лицо.

– Где угодно и кого угодно я мог встретить, но только не вас и не в этой дыре. Я крайне удивился, не увидев ваше семейство на похоронах.

– У нас свои похороны, Марк! – сказала Таня, всхлипнула и вытерла салфеткой накатившуюся слезу.

– Как это понимать? – переспросил Левин.

– Нашего Горочку убили, – жестким тоном обронил Сергей. – Мы в шоке. Недалеко. В двух километрах от шоссе, в кемпинге. Но кому могла понадобиться его жизнь? Какая глупая смерть. Двадцать лет. Еще жить не начинал.

– Он здесь отдыхал? – осторожно спросил Левин.

Никто ничего не знает, – плача продолжала мать. – Он нам записку оставил: «Уехал с друзьями на юг!» – и все. Сюда он приехал на машине. Тут его приятель работает. Он сделал номер Горочке на одну ночь. Говорят, что приехал с девушкой, но ее никто не видел. Горочка обещал их познакомить, взял ключи и ушел, а наутро его нашли мертвым. Кто-то разбил ему голову бутылкой.

– Девчонка? – спросил Левин.

– Местная милиция только плечами пожимает. Они говорят, что у женщины сил не хватит ударить с такой силой, чтобы человек умер. И вообще, они говорят, будто девушка – это миф. Подтверждений никаких и отпечатков нет. Очень много бутылок из-под вина, похоже, целая компания гуляла. Опросы ничего не дали. Кого искать? Неизвестно! Вот вам и милиция, а сына-то нет! Убили ребенка, и никто ни за что не отвечает.

– У Егора была машина?

– Странно. Документы на машину нашли. Вишневая «четверка». Он купил ее за день до отъезда на рынке в Люберцах. На его имя записана. Но откуда он мог столько денег взять? Сплошные загадки.

Таня разревелась и положила голову на плечо мужа. Тот пытался ее успокоить, но разве такое горе утешишь. Тут годы нужны.

Левин получил информацию, которая не могла остаться незамеченной. Тут было над чем подумать. Денег у Даши хватит на десять машин. Выехали из Москвы одновременно. Девчонка спрыгнула с поезда на сороковом километре. И главное. Откуда появилась эта шальная мысль? Машина. Вишневая машина стояла на переезде, так говорил проводник. На вишневой «четверке» приехал в кемпинг Егор. Загадочная девушка. Слишком много совпадений. Соседи по даче, небольшая разница в возрасте, а почему бы и нет? Встреча и смерть на одной трассе. Все совпадает. Но если поверить в то, что парня убила Даша, то почему не поверить в то, что она могла убить свою мать? Пусть по оговору, но это возможно. Не перегибал ли он палку? Слишком смелые и дерзкие поступки он вешает на пятнадцатилетнюю девчонку.

По коже адвоката пробежали мурашки. Впервые у него в голове промелькнула трезвая мысль: «А нужны ли ему чужие сокровища?» Но он не считал их чужими. И способна ли безмозглая со– плюшка сбить с толку опытного, умного адвоката с хорошим знанием человеческой психологии? Он достаточно силен и хитер, и нет сомнений в том, что он выиграет поединок.

Запустив двигатель «форда», он тронулся дальше, к югу, и не сомневался в правильности взятого им направления. Другие решения отметались сразу.