Текст книги "Стальные гробы рейха"

Автор книги: Михаил Курушин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 40 страниц)

Участниками полярной «резни» оказались субмарины U-88, U-251, U-255, U-334, U-355, U-376, U-456, U-457 и U-703. Лодка U-255 капитан-лейтенанта Рейнхарта Рехе спустя восемь дней после бомбардировки люфтваффе обнаружила на плаву покинутое экипажем голландское судно «Паулус Портер». Трое подводников поднялись на него и обследовали на предмет того, может ли оно добраться до Норвегии. Увидев, что транспорт даже буксировать практически невозможно, Рехе потопил его торпедой.

Еще три потери из 11 судов конвой PQ-17 имел на обратном пути. Транспорт «Сильвер Сворд», потопленный 20 июля 1942 года, стал пятой жертвой U-255. Нашли свою смерть суда «Беллингхэм» и «Грэй Рейнджер». За все это время люфтваффе совершили 202 вылета, потеряв при этом пять самолетов и потопив восемь судов.

Следующий конвой в Россию – PQ-18 вышел из английского порта Лох-Ив лишь 2 сентября 1942 года в составе 40 судов и прибыл в Архангельск 17 сентября, «облегченный» на 13 транспортов. «Волки» потопили три судна, самолеты – 10. Однако в этот раз успех стоил Деницу трех субмарин: U-88, U-457 и U-589. Никто из команд этих лодок не спасся в ледяных арктических водах.

Потери транспортов в адмиралтействе сочли настоящим бедствием – в следующие месяцы англичане посылали лишь одиночные суда. К тому же им и американцам нужны были транспорты для десантной операции в Северной Африке. Из 13 направлявшихся в советские порты судов лишь три смогли прибыть к месту назначения. Успехи этого лета явились кульминационной точкой борьбы с судоходством в этом районе. Движение конвоев в СССР было приостановлено до декабря 1942 года.

В том году немецкие подлодки стали проявлять все большую активность в полярных водах у советских берегов. В дни наибольшего успеха у берегов Америки Гитлер потребовал довести группу лодок, базировавшихся в Норвегии, до 20 единиц, аргументируя это важностью восточного фронта и необходимостью срыва поставок западного вооружения в Советский Союз. Удары в арктических водах были не столь впечатляющи, но весьма болезненны.

С удлинением полярных ночей англичане в широких масштабах возобновили посылку конвоев через Северный Ледовитый океан. 31 декабря 42-го года, когда немецкий крейсер «Хиппер» и «карманный» линкор «Лютцов» в сопровождении шести эсминцев натолкнулись на конвой, прикрывавшийся вначале шестью английскими эсминцами, дело дошло до морского сражения. При тусклом свете этого еще более мрачного из-за разыгравшегося снежного бурана зимнего дня завязалась борьба с английскими эсминцами, из которых один затонул, а еще один получил тяжелые повреждения. Вскоре после полуночи появились два тяжелых английских крейсера, с которыми немецкие корабли ввязались лишь в кратковременную схватку и, потеряв один эсминец, вышли из боя. Исход сражения, которое немецкие корабли не выиграли, имея, по мнению Гитлера, перед собою более слабые силы противника, привел к бурному объяснению между Гитлером и Редером; гросс-адмирал оправдывал действия командующего немецкой эскадрой. Все это послужило последним толчком и предлогом к смещению Редера.

В январе – марте 1943 года из Англии в северные советские порты вышли два конвоя, имевшие в своем составе 42 и шесть судов, из которых 40 прибыли по назначению. За то же время 36 судов благополучно прошли в обратном направлении, но пять транспортов все же были потоплены. Вскоре серьезная угроза конвоям со стороны германской авиации, базировавшейся на северных норвежских аэродромах, подводных лодок и больших надводных кораблей снова послужила англичанам поводом для прекращения проводки северных конвоев. Поставки морем через северные советские порты возобновились лишь в ноябре 1943 года по настоянию Советского правительства.

Хотя число германских подводных лодок в этом году по сравнению с предыдущим значительно возросло, они при собственных потерях, составивших 12 лодок, смогли потопить из 191 судна противника всего три. Причина этого заключалась в серьезном совершенствовании способов противолодочной борьбы.

Кригсмарине со времени смещения Редера в январе 1943 года все основные усилия перенес исключительно на подводную войну, успех которой Гитлер и Дениц хотели обеспечить любой ценою, вплоть до разоружения значительной части надводного флота. Гоняясь за конвоями, они неожиданно начали терять крупные надводные корабли. Англичане направляли все свои усилия на то, чтобы вывести из строя «Тирпиц», находившийся в Альтен-фьорде севернее Тромсё, поскольку этот крупный корабль при поддержке с воздуха мог легко наносить удары даже по хорошо прикрытым конвоям и причинять им огромный урон. Кроме того, одним своим присутствием линкор постоянно сковывал крупные силы английского флота.

Шесть английских малых подлодок типа X, или «Миджет», на буксирах больших субмарин еще до выхода по назначению первого осеннего конвоя отправились в Альтен-фьорд для атаки «Тирпица». По дороге две таких лодки погибли в 15 милях от норвежского побережья, но остальные продолжили движение. Как раз в тот момент поступили данные советской разведки о нахождении «Тирпица» в южной части Альтен-фьорда – в Ко-фьорде. Из четырех английских лодок только Х-6 и Х-7 удалось выполнить задание. Они проникли за сетевое заграждение фьорда, когда через него пропускали шлюпку. При форсировании заграждений Х-6 села на мель, затем запуталась в сетях, но, всплыв, оказалась у борта «Тирпица». После сбрасывания зарядов лодка была замечена, обстреляна с линкора и затоплена своим экипажем. Вторая субмарина, Х-7, при проходе также запуталась в сетях, но, освободившись, сбросила у борта линкора оба заряда. При отходе она вновь запуталась в сетях и была уничтожена германскими кораблями противолодочной обороны. Х-5, не добравшуюся до цели, потопил сам «Тирпиц», а командир Х-10 отказался от атаки из-за повреждения в дизель-моторе. Только 23 сентября эту единственную оставшуюся лодку взяла на буксир большая субмарина, но на пути в Англию из-за неисправности механизмов Х-10 была уничтожена.

Обнаружив Х-6, а затем Х-7 и поняв, что в атаке участвуют несколько лодок, командир «Тирпица» решил сменить место стоянки. Однако вскоре почти одновременно раздались два взрыва, а через полтора часа 500 тонн воды уже затопили два турбинных отделения линкора. Все три главные турбины вышли из строя, было повреждено почти все электрическое оборудование. До весны 1944 года линкор простоял в Альтен-фьорде, после чего вернулся в состав действующего флота, продолжая представлять собой потенциальную опасность для конвоев союзников. Англичане не успокоились, решив раз и навсегда разделаться с «Тирпицем». 3 апреля самолеты с авианосцев «Викториес» и «Фьюриес» добились полутора десятков попаданий в линкор бомб по полтонны каждая, и он снова вышел из строя. Затем его периодически атаковали бомбардировщики с береговых аэродромов.

15 сентября в его носовую часть попала шеститонная бомба. После этого «Тирпиц» был переведен в Тромсё-фьорд, где 12 ноября 1944 года 29 самолетов типа «Ланкастер» в последний раз атаковали линкор, похоронив его на дне.

Но все это будет позже, а тогда, в 43-м году, положение для немцев в Заполярье еще более осложнилось из-за все растущей нехватки самолетов и применения противником радиолокационных установок, жертвой которых пал еще один линкор – «Шарнхорст».

После выхода из строя «Тирпица» угрозу конвоям на северных путях кроме подводных лодок и авиации представлял еще линкор «Шарнхорст», находившийся в северных норвежских шхерах с марта 1943 года. Временами там появлялись и другие германские большие корабли. Англичане опасались их, поэтому кроме усиленного эскорта их конвои прикрывала эскадра крупных кораблей. Ноябрьский конвой из 72 транспортов прибыл по назначению без потерь, так же как и конвой, шедший в обратном направлении.

В конце декабря 43-го года в море снова должны были выйти два конвоя: один из 19 транспортов, 14 эсминцев, двух шлюпов и тральщиков – из Лох-Ю в Мурманск, другой из 22 транспортов, восьми эсминцев и шести других кораблей охранения – из северных советских портов в Англию. В качестве общего их эскорта в северных водах находилась английская эскадра в составе крейсеров «Белфаст», «Шеффилд», «Норфолк» и 14 эсминцев. Эскадра прикрытия состояла из линкора «Дьюк оф Йорк», крейсера «Ямайка» и четырех эсминцев.

Командование Кригсмарине не имело сведений о конвое, следовавшем из советских портов, но знало о выходе конвоя из Англии в Советский Союз. Выполняя требование Гитлера, Дениц отдал приказ «Шарнхорсту» и пяти эсминцам атаковать этот конвой при уверенности в успехе, а также увеличить число подводных лодок, действующих в северных водах.

Германские самолеты обнаружили конвой в районе Фарерских островов, после чего днем 23 декабря его безрезультатно атаковали пять бомбардировщиков. 25 декабря подводная лодка U-601 обер-лейтенанта Отто Хансена, находившаяся к югу от острова Медвежий, тоже обнаружила конвой и в течение пяти часов безрезультатно преследовала его, пока корабли охранения не загнали ее на глубину. U-601 навела на конвой U-716 обер-лейтенанта Ханса Дункельберга, но и последняя также была отогнана. Ожидая новых нападений противника, командующий эскадрой прикрытия адмирал Фрезер приказал второму конвою следовать севернее острова Медвежий. Преодолев там ледовый покров, этот конвой благополучно прибыл в английские порты.

«Шарнхорст» был потоплен 26 декабря 1943 года во время нападения на следующий конвой, охранявшийся тремя крейсерами и многочисленными эсминцами. О выходе «Шарнхорста» англичане знали заранее. Корабли охранения не допустили приближения его к конвою и вошли с ним в боевое соприкосновение, когда он попытался уйти. Тогда же «Шарнхорст» атаковали подоспевшие позже английские линкор «Дьюк оф Йорк» и крейсер «Ямайка». Британский линкор нанес германскому сильные повреждения, а после прямого попадания выпущенной с «Ямайки» торпеды «Шарнхорст» затонул.

В арктических водах сразу же после потопления «Шарнхорста» немецкое командование усилило флотилию подводных лодок, базировавшихся в норвежских портах, до 24 единиц. Лодки в этом районе продолжали действовать методом «волчьей стаи», развертываясь завесой между островами Медвежий и Ян-Майен. Обнаружив конвой, они атаковали его с разных сторон. После первой атаки лодки обгоняли конвой, и атака возобновлялась. Такая тактика была возможна в условиях полярного театра военных действий, а также вследствие тихоходности арктических конвоев. Дальнее охранение конвоев осуществляли авиация и ударно-поисковые группы кораблей, ближнее – эскортные корабли в круговом порядке. Задача противовоздушной обороны конвоя возлагалась на 1–2 крейсера. Большие конвои имели также эскадру прикрытия на случай появления германских надводных кораблей. В эскортировании в своей операционной зоне принимали участие корабли советского Северного флота. Кроме того, у берегов Норвегии развертывались советские подводные лодки. После уничтожения германскими лодками в январе 1944 года в районе острова Ян-Майен трех транспортов и эскортного корабля из состава конвоя, шедшего из Исландии, в конвои стали включать два эскортных авианосца с истребителями и противолодочными самолетами.

Германские подлодки продолжали шнырять в Северном Ледовитом океане и прилегающих морях. 26 августа 1944 года в окрестностях острова Диксон небольшое гидрографическое судно «Норд» было обстреляно германской подводной лодкой U-957 капитан-лейтенанта Герхарда Шаара, который, похоже, не хотел тратить торпеду. «Норд» передал радиограмму, и к Диксону подошел тральщик Т-116, которому поставили задачу отыскать «Норд» и подводную лодку. 1 сентября капитан-лейтенант В. А. Бабанов вышел на поиск, но только 5 сентября в Карском море в районе островов Мона он заметил характерный белый дымок, который бывает при зарядке аккумуляторов подлодкой. Сблизившись, тральщик засек цель гидролокатором, после чего провел несколько атак глубинными бомбами. Заметив перископ, советские моряки обстреляли место погружения субмарины из реактивного бомбомета. Раскаты взрыва сигнализировали о прямом попадании. На поверхности показались пятна масла и пробковая крошка. Туда же сбросили еще серию глубинных бомб – и из воды вырвались большие пузыри воздуха, какие-то тряпки, щепки и шкура белого медведя. Удивленные моряки бросились было ее ловить, но она утонула. Победителям достались только деревянная коробка от запасной катушки гирокомпаса и рваные штаны, которые упорно не хотели тонуть. Позже выяснилось, что пострадала совсем другая субмарина, оказавшаяся в зоне поиска в районе Краковки – U-362 обер-лейтенанта Людвига Франца из 13-й флотилии подводных лодок, экипаж которой, кроме охоты на белого медведя, похоже, больше ничего натворить не успел.

Иногда при обороне северных конвоев применялись ракеты с самолетов. При возвращении союзного конвоя JW-57 его прикрывал авианосец «Честер». В очень сложных метеорологических условиях бипланы «свордфиш» с открытыми кабинами, в которых летчики замерзали до окостенения, потопили три субмарины. 4 марта 1944 года самолет из 816-й эскадрильи повредил одну из германских лодок; потерявшую способность погружаться, ее добил английский эсминец. На другой день залпы ракет с самолета той же эскадрильи разнесли U-366 обер-лейтенанта Бруно Лангенберга, а 6 марта точно так же погибла U-973 обер-лейтенанта Клауса Пепенмёллера. Все эти лодки принадлежали группе «Хартмут», не одержавшей ни одной победы. Похоже, командиры лодок не имели достаточного опыта…

Движение конвоев не было сколько-нибудь заметно нарушено «волками» ни зимой 1944 года, ни в последнюю зиму войны. С августа 1944 по апрель 1945 года более 250 судов достигли русских портов и только два из них были потоплены.

К концу 1944 года Дениц потерял все 26 подводных лодок, действовавших в северных широтах. Несколько субмарин просто пропали без вести и погибли, очевидно, из-за больших трудностей навигации в ледовых условиях.

БАЛТИЙСКИЕ СЕТИ

В Балтийской зоне немецкие лодки базировались на Киль – главную базу германского флота в Балтийском море, Гдыню, Пиллау, Данциг, Мемель, Хельсинки и на большое количество опорных пунктов на оккупированных территориях Дании и советской Прибалтики. Лодки этой зоны, служившей прежде всего в качестве тыловой, действовали главным образом в Балтийском море и частично в Атлантическом океане.

В июне 1941 года все лодки типа II были отозваны из Атлантики и переведены на Балтику, где использовались в основном для тренировочных целей и реже – против советского балтийского флота. В первые месяцы войны против Советского Союза немецкие субмарины действовали на Балтике в составе военно-морского флота. За это время Дениц потерял здесь три «волка». 9 августа 1941 года U-144 капитан-лейтенанта Герта фон Миттельштедта была потоплена в Финском заливе советской субмариной Щ-307, или «Треской», под командованием капитан-лейтенанта Николая Петрова. Весь экипаж немецкой подлодки – 27 человек – погиб. Таким образом «Треска» отомстила немцам за лодку М-78 старшего лейтенанта Дмитрия Шевченко, потопленную Миттельштедтом 23 июня.

Две другие немецкие лодки – U-580 и U-583 – погибли в ноябре 1941 года из-за аварий. «Семерка» U-580 обер-лейтенанта Ханса-Гюнтера Кульмана погибла 11 ноября в районе Мемеля во время учебных стрельб, когда столкнулась с кораблем-мишенью «Альтенберг». При этом утонули 12 человек. Вторая субмарина, U-583 капитан-лейтенанта Хайнриха Рача, вечером 15 ноября в районе Данцига столкнулась с U-153 корветен-капитана Рейхмана. На этот раз погиб весь экипаж U-583.

В конце 1941 года германский подводный флот практически прекратил боевые действия в восточной части Балтики вплоть до весны 1944 года.

На Балтийском море для своих жизненно важных перевозок Германия имела две основные трассы, обе протяженностью порядка 900 миль. Одна связывала Германию со шведскими портами, вторая тянулась к Финляндии.

Неблагоприятное развитие событий в первые месяцы после вторжения Германии в СССР заставило Краснознаменный Балтийский флот перебазироваться в восточную часть Финского залива.

И тем не менее удары по коммуникациям причиняли немцам сильное беспокойство, иногда вызывая перебои в снабжении дивизий, действовавших у Ленинграда. Эхо взрывов на Балтике докатывалось до Берлина, откуда требовали: «Намертво запечатать красный флот в Финском заливе!»

В конце 1941 года в ставке Гитлера было принято решение создать такой противолодочный рубеж, который бы начисто перекрыл советским морякам выход в Балтику. Были выставлены системы заграждений «Зееигель» – более 5700 мин, «Рукаярви», а также «Насхорн», «Онтаярви», «Норппе» и другие. Более 12 000 мин находились в воде, а расстояние между ними в иных местах не превышало 20 метров.

Однако фарватеры Балтики едва ли стали спокойнее для немцев. Несмотря на смертельный риск советские подводники выходили в море. Нескольким «щукам» удавалось форсировать нашпигованный минами Финский залив, напоминавший суп со смертельными клецками, расположенными под водой в несколько ярусов, и проникать из Кронштадта в Балтийское море. Когда же лодки всплывали, чтобы зарядить аккумуляторные батареи, они подвергались либо артиллерийскому обстрелу с берега, либо налетам вражеской авиации, либо атакам противолодочных кораблей. Как все это происходило, подробно описывает в своих мемуарах командир Щ-303 Герой Советского Союза капитан 3 ранга Иван Травкин, мастер «бесперископных атак»:

«И вот уже рвутся глубинные бомбы. Немцы сбрасывают их большими сериями. Грохочет сразу по пять, по восемь взрывов. Все дрожит от них. От удара открылся клапан вентиляции уравнительной цистерны, и она стала заполняться водой. Вода проникает и в шахту батарейной вентиляции. Отяжелевшая лодка проваливается в глубину… Наши отсеки теперь походят на свалку битого стекла, пробковой крошки и самых разнообразных вещей, сорванных со своих мест… Враг не унимается. Корабли снова над лодкой. Бомбы рвутся очень близко. Одна из них даже упала на палубу, но, к счастью, не взорвалась. Лодку подбрасывает как мячик. Опять сидим без света. Через сальники и швы вода начинает проникать внутрь корпуса. Лопнуло несколько аккумуляторных баков. Вышли из строя все глубиномеры.

Два часа непрерывно бомбили нас. Два часа мы провели как в аду. Но люди, уставшие, измотанные, задыхающиеся от недостатка кислорода, борются… Несмолкающий грохот бомб, лишивший вражеских акустиков возможности прослушивать лодку, позволяет нам запустить помпы, откачать лишнюю воду, удифферентовать корабль… Осторожно, ползком уходим с проклятого места. Взрывы отдаляются…»

В 1942 году, по советским данным, около полсотни вражеских транспортов отправились на дно. На совещании в германском штабе руководства войной на море 22 декабря 1942 года были серьезно озабочены сложившейся ситуацией: «…каждая русская подводная лодка, прорвавшаяся в Балтийское море, представляла угрозу судоходству на всем море и подвергала опасности транспортные суда, которых уже не хватало для перевозок воинских грузов и стратегического сырья».

Вскоре было принято решение «герметически» закупорить советские субмарины в Финском заливе, для чего с весны 1943 года началась постановка сплошных сетевых заграждений и еще большее уплотнение минных полей. Так, в апреле 1943 года между островами Нарген и Порккала были поставлены двойные противолодочные сети глубиной около 60 метров и протяженностью по фронту около 30 миль. Чтобы сети успешно противостояли непогоде, их не углубили до самого дна, а промежуток между нижним обрезом сети и дном прикрыли двумя сотнями донных мин.

От берега до берега, перегораживая залив, тянулись стальные сетевые боны, состоявшие из квадратных ячеек, каждая сторона которых равнялась четырем метрам.

Использовали немцы и другие сети – полегче, но не менее опасные: сигнальные. Эти сети устанавливались на подходах к портам, на фарватерах и в узкостях. В отличие от заградительной, такая сеть была не в состоянии удержать лодку на месте, но все равно навлекала на нее смертельную опасность, поскольку от воздействия на сеть автоматически зажигались специальные буйки, выделявшие густой дым. На этот сигнал тотчас спешили противолодочные корабли, и за субмариной начиналась охота.

В конце концов немцам удалось запереть Финский залив для советских субмарин, которые, естественно, не могли добиться результатов в таких условиях. Весной 1943 года удары советских лодок по коммуникациям в Балтийском море практически прекратились – до осени 1944 года. В этот период доставка руды из Швеции, а также торговые и военные перевозки в Германию снова были налажены и продолжались без помех.

Весной 1944 года в восточную часть Балтики Дениц направил подводные экипажи, прошедшие школу боев в Атлантике. До этого момента в течение двух с половиной лет здесь встречались только финские субмарины, которые в отличие от немцев не были столь агрессивны и настойчивы.

Первый фактический выход из Таллина в Финский залив немецкие подводники совершили 22 июня 1944 года. С этого момента столкновения с германскими лодками приняли более ожесточенный характер. Наиболее активно действовала в Нарвском и Выборгском заливах субмарина U-679 обер-лейтенанта Фридриха Бреквольдта. На нее долго охотились советские катера, впервые обнаружившие субмарину 14 июля у острова Руонти. Бреквольдт успел уйти, но на следующий день на мелководье снова попался. Сначала лодку атаковал торпедой катер ТКА-57 лейтенанта А. А. Машарова. Бреквольдт развернулся и стал уходить, отстреливаясь из 20-мм автоматов. Советская торпеда прошла мимо. В этот момент катера МО-104 старшего лейтенанта Н. М. Васильева и МО-105 старшего лейтенанта Г. А. Швалюка открыли ответный огонь по субмарине, попав прямо в рубку. Находившиеся там три немца погибли на месте. Однако U-679 уклонилась от второй торпеды и, продолжая отстреливаться, сумела уйти.

30 июля 1944 года в 12.42 в том же месте субмарина U-250 капитан-лейтенанта Вернера-Карла Шмидта потопила катер МО-105. Из 26 членов экипажа в живых остались семь человек. Взрыв привлек внимание находящегося поблизости катера МО-103 под командованием старшего лейтенанта А. П. Коленко. В 19.10 акустик катера доложил об установлении контакта с подводной лодкой. Пять глубинных бомб не нанесли U-250 серьезных повреждений, однако по воздушным пузырям на поверхности А. П. Коленко четко определил местоположение немецкой субмарины. Тотчас были сброшены еще пять бомб. Одна из них повредила лодку, и через большую пробоину хлынула вода. Субмарина начала быстро погружаться. Из 52 членов экипажа спаслось только шесть человек вместе с командиром, покинувшим U-250 в самый последний момент.

Советское командование решило произвести подъем затонувшей лодки, оказавшейся на глубине 27 метров. Немцы и финны делали все, чтобы не дать русским поднять лодку, поскольку знали, что на лодке есть опытные образцы новых акустических торпед. Финны подключили береговую артиллерию, немецкие катера сбрасывали глубинные бомбы на месте гибели лодки и даже пытались его минировать, но напрасно. В сентябре U-250 была поднята и отбуксирована в Кронштадт на экспертизу. Там на ней обнаружили торпеды Т-5, прозванные «Цаункёниг», или «Крапивник».

Позже с акустическими торпедами ознакомили британских моряков, и, когда Т-5 были запущены в серийное производство, английские конвои уже обзавелись устройствами-ловушками «Фоксер», позволявшими снизить возможные потери. Правда, применять «Фоксер» можно было на скорости не более 15 узлов.

5 августа U-679 снова появилась у советских берегов, только теперь в Нарвском заливе. В это время дивизион катеров-тральщиков проводил контрольное траление под охраной бронированного малого охотника БМО-522. Немецкая лодка, действовавшая очень дерзко, всплыла в 9.20 утра в трех милях от катеров и сразу начала их обстреливать из бортового орудия.

Отстрелявшись, U-679 ушла под воду, а через 28 минут снова всплыла, но опять под огнем охотника ушла на глубину. Когда через два часа БМО-522 снова обнаружил всплывшую лодку, прилетели два штурмовика Ил-2. Самолеты и катер сбросили бомбы по лодке, после чего на поверхности воды появились пузыри и масло. Через некоторое время самолеты снова отбомбились по масляному пятну, сбросил остатки запаса противолодочных бомб и БМО-522. Однако немецкая лодка осталась целой и практически невредимой, получив незначительные повреждения.

В августе 1944 года обстановка сильно изменилась – советские войска вышли к Балтийскому морю в районе Рижского залива. Вскоре, в середине сентября, капитулировала Финляндия, и немецкие минные заграждения, запиравшие Финский залив, потеряли свое значение. Советские подводные лодки вновь появились на Балтийском море, представляя большую опасность для германского судоходства. Все это, особенно появление русских вблизи шведского восточного побережья, вдоль которого шли транспорты с рудой для Германии, вынудило Швецию с 26 сентября 1944 года прекратить поставки железной руды. Коммуникация была практически ликвидирована.

Наступление советских войск продолжалось, и перед Кригсмарине ставились все более серьезные задачи по доставке морским путем военных грузов или эвакуации личного состава с блокированных участков фронта. К многочисленным транспортным заданиям флота в последние месяцы войны прибавилась необходимость эвакуировать морским путем на запад беженцев из германских восточных областей. С этого момента до самого конца войны корабли Кригсмарине и суда торгового флота, непрерывно действовавшие на Балтийском море, выполняли именно эти операции.

Тем временем германские лодки продолжали патрулирование в восточной части Балтики. 4 ноября злополучная U-679 снова вышла в море из Либавы, в этот раз под командой другого командира, обер-лейтенанта Эдуарда Ауста. 18 ноября в девяти милях северо-западнее Палдиски Ауст потопил сторожевой катер СК-62, а 27 ноября недалеко от Таллина – тральщик Т-387.

9 января 1945 года шесть советских тральщиков в устье Финского залива выставили противолодочное минное заграждение, на котором позже погибло несколько немецких субмарин. Во время постановки у острова Пакри МО-124, эскортировавший с двумя другими катерами отряд минных заградителей, неожиданно установил контакт с подводной целью. Командир катера приказал сбросить весь боезапас глубинных бомб. Видимость была очень плохой, и никаких следов на поверхности воды не заметили, но, как выяснилось позже, под бомбами МО-124 погибла лодка U-679 вместе со всем экипажем.

Уже в самом конце войны, 5 мая 1945 года, самолеты 88-й британской эскадрильи атаковали и повредили в Балтийском море новую, вставшую в строй в сентябре 1944 года, большую немецкую лодку типа XXI – U-3503. Проторчав в море еще несколько дней, обер-лейтенант Диринг, убедившись, что война проиграна, затопил субмарину у Гетеборга в шведских водах, чтобы экипаж получил статус интернированного, а не сдавшегося в плен. Шведы очень оперативно провели судоподъемные работы силами спасателей военно-морского флота, и в августе 1946 года лодка была поднята, а позже оказала очень серьезное влияние на конструирование первой серии шведских послевоенных субмарин.