Текст книги "Ходок по Дороге (СИ)"

Автор книги: Михаил Кисличкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

То, что все самое плохое только что случилось, и бояться уже не имеет смысла, я понял сразу. И даже испытал от этого некоторое облегчение. Теперь не время осторожничать, а надо действовать быстро и без оглядки – пройти мимо все равно не получилось, мы таки вляпались! Поддев ногой чемоданчик и отпихнув его подальше от руки "доктора", я отступил на два шага назад и выстрелил из деструктора, уменьшив энергию и радиус разряда. Сверкнула вспышка, противно запахло жареной плотью – запястье трупа все же попало в зону поражения, но прочная цепочка с первого раза не переплавилась. Пришлось стрелять еще раз и лишь затем, схватив горячий чемоданчик за днище, я сунул его в руки слегка растерявшейся Кате.

– Прячь его в рюкзак и беги! Да не хватай за ручку, обожжёшься же! Скорее вперед, я догоню!

Тем временем первая тварь уже выбралась из дыры, а следом за ней показалась вторая. Обе живо напомнили мне динозавров, пусть не слишком крупных, но определенно хищных. Длинная змеиная шея, вытянутая голова с зубатой пастью, веретенообразное тело, покрытое плотными перьями попугайской раскраски, пара мощных лап и голый розовый хвост позади… не исключено что так динозавры и выглядели. А может быть, это имперские генетики с их больной фантазией что-то не то скрестили – хрен его знает. Габариты монстров внушали: пусть на тираннозавра они не тянули, но на пережравшего "растишки" и вымахавшего до размеров слоненка страуса Эму – вполне. А еще обе твари были определенно мертвы и двигались неуклюжей, болтающейся походкой, точь в точь как зомби из деревни, где я нашел Катю.

Страха почему-то не было совсем, хотя руки слегка дрожали от волнения. Автомат я даже не трогал, вряд ли он тут поможет, это оружие для теней. Дезинтегратор – совсем другое дело! Во всяком случае, так я думал в первую минуту, пока разделывал вдоль и поперек ближайшую тварь, после чего понял, что дела обстоят хреновато…

Нет, инопланетный чудо-бластер не подвел. Проблема в том, что утихомирить прыткого "динозаврика" мне удалось только с седьмого выстрела. От попаданий в корпус горели перья и отваливались целые куски плоти, но тварь, скрежеща и злобно шипя, не обращала на это особого внимания. В голову "динозавру" мне никак не удавалось попасть, монстр активно пытался маневрировать и уклоняться – зараза этакая! В конечном итоге я перебил разрядами БК-40 ему лапы и сжег башку, но победа вышла пиррова – за время схватки из дыры вылезло еще несколько "длинношеих", а заряд батареи деструктора упал до половины. Этак я долго не провоюю, пора менять диспозицию! Одно хорошо – увидев судьбу своего "товарища", твари нахрапом на меня не полезли, прячась за эстакадами у купола.

Катю я догнал метров через триста, повернув за очередной корпус. Твари тем временем несколько замешкались, разбившись на пары и разойдясь вдоль корпусов и эстакад, но теперь, судя по доносившемуся из-за строений громкому шипению, приступили к загонной охоте, подходя к нам одновременно с разных сторон. Девушка успела убрать чемоданчик в рюкзак и теперь стояла со звездой в руке, готовая прикрывать наше отступление. Но я лишь рукой махнул – чего стоишь, бежим быстрее!

– Некуда, Ваня, – срывающимся голосом ответила медичка. – Впереди забор. Выхода нет.

– Все равно бежим! На месте разберемся. Не может быть, чтобы все было так плохо!

Однако вольноопределяющаяся была права, в чем я вскоре и убедился. Выхода и в самом деле не было. Я надеялся увидеть ворота или будку КПП – и там и там можно сжечь деструктором замки или разбить их автоматным огнем. Но высокий капитальный забор из толстого бетона, которым заканчивалась центральная Дорога, нам взломать не по силам. Разве что истратить на него весь остаток батареи БК-40? Или надо бежать по одному из подъездных путей вглубь объекта? Не – мороз и ветер далеко не пустят. Будем прятаться в ближайших лабораторных корпусах или их подвалах, ведя снайперский огонь в головы "динозаврам"? А сколько их всего кстати? Не знаю, не успел посчитать… Мысли проносились в голове одна за другой со скоростью курьерского поезда, но все варианты казались мне плохими. А тем временем скрежет и шипение тварей приближались, и тянуть дальше было некуда. Монстры явно чуяли, где мы находимся, окружая со всех сторон. И лишь когда мой взгляд зацепился за ряд высоких ворот в корпусе через дорогу, я принял решение. Точнее даже не я, а декурион Снежкин в моей голове. Ему-то эти ворота были очень хорошо знакомы. Как и типовые боксы для имперской военной техники, которыми они были оборудованы.

– За мной, Катюха! – скомандовал я и побежал что есть силы к боксам. Несколько минут форы у нас еще оставалось.

Уничтожив выстрелом деструктора замок и открыв пинком ноги встроенную в ворота бокса дверцу для персонала, я вбежал внутрь и тут же выскочил обратно, не теряя времени зря. Пусто! А вот со вторым боксом мне повезло гораздо больше… В полумраке просторного помещения стояла "рысь" – средний имперский танк. Но что самое главное – люк на нем слабо светился синим в активном режиме.

На башню я взлетел в три прыжка, ловко хватаясь за скобы на броне и быстро мазнув взглядом по бортовому номеру – плескавшийся в крови адреналин и рефлексы Снежкина действовали заодно, почти без участия головы. Машина запитана энергией, на вид выглядит целой и исправной, и это замечательно. Но еще важнее – в каком из режимов ожидания находится танк. Если в "нулевом доступе", то у меня ничего не выйдет, "рысь" меня внутрь ни за что не пустит. Но это вряд ли. Танкисты-фронтовики не любят "нулевой доступ", по которому в машину могут попасть лишь члены экипажа и приравненные к ним лица из особого списка. Потому что в бою ситуации разные бывают, всего не предугадаешь. Может так случиться, что тебя, раненого или контуженного, машина не узнает из-за сбоя в биометрии, или придется срочно воспользоваться чужим танком. А еще хуже, если после боя подбитая машина откажет в доступе эвакуационно-медицинской или ремонтной команде. Потому что их зачастую формируют не из тех, кто есть в официальных списках и в памяти машин, а из тех, кто попался под руку. А потом бессознательный экипаж истекает кровью внутри машины, а оставленный в "нулевом доступе" танк не пускает помощь и не открывает автоматически люки для эвакуации, как это предписано в других режимах… "Второй доступ", когда залезть в башню и управлять танком может кто угодно, тоже крайне маловероятен. Скорее всего, "рысь" сейчас в "первом режиме" и значит, у меня есть шанс.

– Внимание, боевой машине с бортовым номером номер семь-пять-семь-четыре, – скороговоркой заговорил я, глядя прямо в горящий синим светодиод на башенном люке. – Говорит Тихомиров Иван Сергеевич, военно-учетная специальность 704-КТ. На объекте чрезвычайная ситуация, ведутся боевые действия. Экипаж пропал без вести, возможно, уничтожен противником. Связи с командованием нет. Прошу обеспечить доступ к управлению для меня и моего помощника для ликвидации ЧС и действий по обстановке. Код квалифицированного запроса АР-233-Н.

Синий огонек вдруг заморгал часто-часто, а из скрытого динамика раздался бесстрастный голос.

– Ваше звание и должность?

– В настоящий момент на службе в имперских вооруженных силах не состою. В связи с необходимостью ликвидации ЧС и действий по защите государства присваиваю себе временное звание "рядовой ополченец", – отчеканил я.

– Прошу принести краткую форму присяги Имперским вооруженным силам, – снова замигал огонек.

– Служу Империи и русскому народу!

– Принято. Кто ваш помощник?

– Вольноопределяющаяся Матвеева Екатерина Сергеевна. Санинструктор отдельной Корниловской штурмовой бригады, – не растерявшись, быстро ответила Катя, забравшаяся на броню вслед за мной.

– Принято, – спустя несколько долгих секунд отозвался динамик. – Ополченец Тихомиров, вам предоставляется экстраординарная должность командира танка сроком на семьдесят два часа, без права внесения изменений в командные настройки управляющих систем. В течение этого срока вы обязаны связаться с командованием для подтверждения вашего статуса. Вольноопределяющаяся Матвеева внесена сроком на семьдесят два часа в список членов экипажа. Приступайте к своим обязанностям.

Светодиод изменил свой свет с синего на зеленый и люк "рыси" откинулся вверх, открывая нам доступ в подсвеченную изнутри красным светом башню. Получилось! Недолго думая, я соскользнул вниз и сразу же занял командирское кресло, активировав пульт управления. Увидел знакомую россыпь огоньков и неожиданно ощутил восторг – спрятавшаяся где-то в глубине моей головы часть сознания декуриона Снежкина сейчас ликовала, помогая мне изо всех сил. Я быстро пробежался пальцами по сенсорам, вывел на голографический экран трансляцию с камер лобовой проекции, начал стартовый тест систем…

– Откуда ты все это знаешь!? – ахнула с соседнего сиденья Катя, глядя, как я колдую над приборной панелью.

– Потом, – отмахнулся. – Все вопросы потом, дорогая. Ага, с энергией полный порядок, только репликаторы зеркала Дэвиса что-то барахлят… Ладно, пока обойдемся без них. Так, а что у нас здесь? Замечательно, просто замечательно…

– Я могу тебе чем-то помочь? – озадачено спросила девушка.

– Можешь. Надень шлемофон и перчатки, они в правом кармане кресла. А потом держись крепче, сиди смирно и ничего не трогай. Попробую справиться сам. Ну, с Богом! Вперед!

Я принял на себя штурвал, добавил газу и сходу протаранил ворота бокса, выезжая на улицу. Некогда мне разбираться, как там они открываются! Оказавшись снаружи "рысь" тут же столкнулась с парочкой "динозавров", ошивавшихся у ворот и явно поджидавших нас. Один из них замешкался и потому попал под гусеницы – танк лишь взвыл движком и дернулся вверх-вниз, подминая под траки сбитую пернатую тушу и переваливаясь через нее. Второго, убегавшего неловкими прыжками вперед по дороге, я поймал в прицел и повел в режиме автосопровождения.

– Вот такое путешествие по Дороге мне нравится! – повернувшись на секунду к Кате, я подмигнул обалделой девчонке и поправил ей сползший на нос шлемофон. – Смотри, какой прыткий монстрик оказался! Врешь, не уйдешь… Катя, внимание, выстрел!

Тонко завизжал накопитель и раздался сильный хлопок, заставивший медичку вжаться в кресло всем телом, потянуло резким озоновым запахом. Эх, хорошо!

Глава 14

Тренируясь в управлении, я не торопясь проехал небольшой участок подъездного пути от боксов с техникой к взорванному куполу, выбравшись на проходивший через весь «Трансген» центральный проезд. Метаться между корпусов, попутно снося броней отдельно стоящие технологические аппараты и многочисленные эстакады с трубопроводами у меня не было никакого желания. Наша задача не буйствовать на объекте, как слон в посудной лавке, а скорее выбраться на Дорогу. Специально охотиться на «динозавров» тоже не обязательно. Если твари попадутся на прицел, то им не повезло, а если нет, то и ладно, сэкономлю энергию.

Управлять танком оказалось не так-то легко, как казалось поначалу – все же "рысь", это не хорошо знакомая Снежкину "росомаха". Кроме того, мне приходилось работать в одиночку за весь экипаж. А я – тот еще танкист, скажем прямо. Собственных знаний и умений ноль, лишь чужие рефлексы и память, которая подводит чаще, чем хотелось бы. Пока действуешь "на автомате" предоставив рулить погибшему декуриону, еще ничего… Но как только я начинал сам задумываться об управлении, то сразу все шло наперекосяк: взгляд бессмысленно скользил по приборам, а машина сразу становилась словно чужой, переставая правильно воспринимать команды штурвала и педалей.

Однако справился. Сложных задач передо мной сейчас не стояло. "Динозавры" – противник безопасный, он в ответку ПТУРом или подкалиберным снарядом не засветит. Можно ездить не торопясь и не укрываясь за корпусами, а стрелять как в тире. Самая большая проблема – не застрять где-нибудь среди окружающего меня техноландшафта или того хуже – порвать сдуру траки. Но с этой задачей я разобрался, как и с четырьмя попавшимися по пути пернато-хвостатыми тварями. Компьютерная система наведения и сопровождения целей сработала штатно, как ей и положено, и четырьмя обугленными до неузнаваемости тушами стало больше.

Катя сидела в своем кресле тихо как мышка, не мешая мне управлять машиной. Девушка во все глаза наблюдала за моими действиями и картинкой на лобовой проекции. И лишь когда танк подкатил к забору и остановился в метрах пятидесяти от него, задала робкий вопрос.

– Ваня, извини, а что ты сейчас собрался делать?

– Ломать нафиг ограду, – ответил я, машинально вытирая об куртку вспотевшие от напряженной работы со штурвалом ладони. И пояснил в ответ на вопрошающий взгляд медички, – центральный проезд начинался от ворот и закончился забором в этой точке. Значит, где-то за ним снова начинается Дорога. А что, есть идеи получше?

– Ну… искать другие ворота.

– Нет, дорогая. Сегодня я настроен как никогда решительно и прямолинейно. Только ломать! Катя, внимание, выстрел!

Визг, хлопок, огненный цветок, расплывшийся по бетонной поверхности и бессильно сползший с нее. Без особого толку, это вам не динозавриков жечь. Надо бы хорошенько прибавить мощности… Армированный бетон армейских марок мало подвержен кратковременным температурным воздействиям, даже самым экстремальным. Его просто так не проймешь. "Снежкин, где ты"? – порылся я в своей памяти. "Подскажи, как быть, братец-танкист"? Ага, что-то вспоминается… попробуем включить адиабатный режим огня, хотя он энергозатратный по самое немогу. Но это лучше, чем таранить бетонные плиты лобовой броней – подсказал "декурион" в моей голове.

– Катя, выстрел!

В этот раз на фоне забора вспыхнул небольшой, яркий, словно крохотное солнышко шарик величиной с дыню. Продержался пару секунд и взорвался слепящей вспышкой такой силы, что изображение в лобовой проекции стало почти неразличимым из-за наложенных светофильтров. А еще спустя мгновение танк тряхнуло ударной волной так, что у меня лязгнули зубы – уж не знаю, какие физические принципы сработали в этот раз, но фугасность у выстрела в адиабатном режиме была весьма впечатляющей. Правда и зеленый столбик энерговооруженности машины на центральном экране разом просел на семнадцать процентов. Но дело было сделано – сразу три секции забора оказались напрочь вырваны из земли и отброшены в стороны, остальные сильно накренились. Путь открыт!

Оказавшись за забором, танк проехался по остаткам елочек с дымящейся от взрыва хвоей и углубился в заросшее травой и густым кустарником слегка заболоченное мелколесье. Не обращая на это внимания, я упорно выжимал штурвал на себя и вскоре в голографической проекции над приборной доской показалась знакомая обочина и дорожный столб с цифрой "420". Еще чуть-чуть и танк, перевалившись через невысокую насыпь, выбрался прямо на дорожное полотно. Я развернул машину прямо по Дороге и дал малый газ, выдерживая скорость чуть меньше тридцати километров в час.

– Вот это мне по нраву, – улыбнулся я, чуточку расслабляясь, но продолжая следить за дорогой. – Ехать, это вам не пешедралом топать! Хватит нам с тобой косплеить пехоту, Катюха, и так все ноги гудят. Думаю, ночевка в лесу на сегодня отменяется. Оставшиеся двадцать километров птицей пролетим! Если, конечно, в пробку на МКАД не попадем, – хмыкнул я. – Но это вряд ли!

– Ты у меня как всегда молодец, Ваня, – похвалила меня вольноопределяющаяся со своего кресла, но голос у нее был напряженный. – Танк… сожжённые "динозавры". Признаюсь, такого я не ожидала. Умеешь ты произвести на девушку впечатление… И все же, может быть, мы вернемся к начатому разговору? Откуда ты все это знаешь? Кто тебя научил водить имперский танк?

– Зануда ты Катя, – вздохнул я. – Я же сказал – все вопросы потом. Ну, умею я управлять танком, эка невидаль. Вот скажи мне честно, ты и мужа своего будешь так же "пилить" при случае: откуда ты знаешь эту блондинку, почему у тебя на рубашке помада, где ты спрятал заначку на пиво?

– Не смешно! – строго ответила девушка. – Нет, я не буду пилить мужа, я что, по-твоему похожа на пилу? Но между близкими людьми не должно быть взаимных секретов и подозрений, а ты мне сейчас даже ближе чем муж, которого еще нет. Так кто тебя научил управлять имперской боевой машиной?

– Дед мороз, хе-хе…

– Ваня, ты ведешь себя грубо. Мне обидно. Ладно, можешь не отвечать, я все поняла! – Катя поджала губы и уставилась в одну точку невидящим взглядом. Да пофигу! Уж к чему-чему, а к женским манипуляшкам я давно заработал железобетонный иммунитет…

– Хорошо, блин, я расскажу тебе, – мотнул я головой минут через десять. Не то чтобы молчание медички действовало мне на нервы, но… дискомфортно мне было, скажем честно. И в чем-то она права… мы действительно связаны вместе и ссориться без нужды не стоит. – Дорогая, ты не поверишь, – я достал из брошенного у кресла рюкзака фляжку и сделал глоток воды, чтобы смочить пересохшее горло. – Но моим учителем был мертвый имперский декурион, по фамилии Снежкин. Все началась с того, что во время своего второго выхода на Дорогу я нашел на обочине подбитый танк…

– Ты мог бы рассказать мне об этом и раньше, – сказала Катя, когда я закончил свою историю. – Почему скрывал? Не доверял?

– А у меня были основания безоговорочно доверять тебе?

– Сразу не было. А потом, в питомнике, когда мы жили вдвоем?

Я промолчал, работая штурвалом и направляя "рысь" в очередной поворот.

– Ладно, извини, – сбавила тон девушка. – Я была немного неправа, признаю. Обещаю впредь быть деликатнее. Особенно после твоего сегодняшнего поступка. Не каждый может вот так отбросить всю свою старую жизнь и сделать правильный выбор.

– А что я такого сделал? – искренне удивился я. – Всего-навсего угнал танк.

– Ты его не угнал, – медленно покачала головой Катя. – Отнюдь. Ты его взял по праву. Постой-ка, ты правда не понимаешь о чем речь? Как так?!

– Погоди, погоди… – я глубоко задумался и непроизвольно дернул штурвал, отчего "рысь" чуть не съехала с шоссе. – Для того чтобы попасть в танк я присвоил себе воинское звание и дал присягу Империи. Ты об этом?

– Конечно, – улыбнулась вольноопределяющаяся. – Теперь ты подданный Императора. Не гражданин РФ из прошлого, а имперский военнослужащий Иван Тихомиров. Также как и я. С сегодняшнего дня мы оба слуги Империи и русского народа, – гордо сказала девушка.

– Катюха, придержи-ка свою фантазию, – тут же возразил я. – Никакой русской империи в реальности не существует. То, что я сказал машине, было нужно лишь для доступа к управлению танком и не более того. Можешь вообще считать, что говорил не я, а Серега Снежкин. Напоминаю – мы не чьи-то военнослужащие, а Ходоки по Дороге.

– Ерунда! – фыркнула в ответ медичка. – Как это империи не существует? Я существую, танк, на котором мы едем – существует, "динозавры", от которых мы сегодня убегали, тоже на призраков никак не походили, как и опытная площадка "Трансгена". Скорее уж твоей страны вместе с вашим дурацким питомником не существует. Где они прямо сейчас, а?

– Уела, – кивнул я после короткой паузы. – Пока мы на Дороге, можно считать, что все реальности где-то существуют. И в то же время, нет ни одной из них. Реальности Шредингера, так сказать…

– Вот именно! Но одной из этих реальностей ты сегодня присягнул по всем правилам. Конечно, присяга была произнесена перед искусственным интеллектом танка, а не перед строем товарищей, но слово было сказано и услышано. Ваня, а ты у себя в РФ в армии служил?

– Не довелось. Скажем так – после института я сделал пару маневров и разошелся с вооруженными силами краями. Без обид и взаимных претензий.

– Не хотел служить олигархату?

– Да причем здесь это? Опять ты про свой идиотский олигархат! Просто зачем? Кому служить, если это никому не надо? Ради чего служить, ради какой идеи, если никаких идей нет? Зачем терять год жизни, для галочки в чьей-то отчетности? Если уж идти на служение или жертву, то это должно иметь смысл. А у нас со смыслом не только в армии проблемы… с ним везде хреновато…

– Согласна. Я тоже думаю, что у вашего общества нет ни идеи, ни цели.

– Не тронь наше общество! Какое ни есть, но оно мое! А у вашего идея и цель привели к войне со всем миром.

– В этом нет нашей вины, мы всегда стремились к миру. Значит, у тебя другой присяги не было, – подытожила Катя. – Совсем хорошо.

– Чего же хорошего?

– Да так… Стало быть, ты целиком и полностью наш человек.

– Неправда твоя, подруга – возразил я. – Я свой собственный. А насчет танка, боюсь, мне придется тебя огорчить. Ты права, в отличие от империи он существует здесь и сейчас, но это ненадолго. Далеко мы на нем не уедем.

– Что случилось? – обеспокоилась Катя.

– У нас проблемы, – кивнул я на желтый столбик индикатора энерговооруженности машины. – И серьезные. Энергии с зеркал Дэвиса на репликаторы почти не поступает. А расход ее необычайно велик, словно мы едем на таратайке с дырявым бензобаком. Не думаю, что дело в какой-то поломке, да и диагностика ничего не выявляет. Скорее всего, это свойство Дороги – было бы странно, если бы по ней можно было бы так просто разъезжать взад-вперед. До четырехсотого километра мы доберемся, но дальше придется опять топать пешком. Реактор без подпитки от зеркал скоро встанет, аккумуляторы разрядятся в ноль еще быстрее. И я уже не говорю про проблему семидесяти двух часов.

– Ничего страшного, – голос Катя был на удивление спокоен. – Будем решать проблемы по мере их поступления. Мы обязательно что-нибудь придумаем, командир.

К дорожному указателю с табличкой "400" мы подъехали примерно за час до темноты, когда уже вовсю смеркалось. Впрочем, до ночных заморозков было еще далеко. Я остановил машину у самого столба, с сожалением бросив взгляд на краснеющий индикатор энергии. Восемнадцать процентов, увы и ах. Ладно, должно хватить, но тянуть некогда. И все же, глядя на круглую цифру километража, я почувствовал за нас с Катей настоящую гордость. Что ни говори, мы сделали это! Преодолели за одну ходку почти семьдесят километров, справившись и с призраками и с "зомби-динозаврами"! Дерзали и добились успеха. Да еще добыли танк. Если эльф не соврал, таинственный Хранитель должен быть впечатлен, на это вся надежда.

– Активируй звезду, Катя! – отдал я приказ, сидя в командирском кресле. Вольноопределяющаяся, укутанная в работающий рейд-плащ, уже торчала по пояс в открытом люке "рыси" с артефактом в руках.

– Есть активировать звезду! Лейн карра Тей-нол!

Заранее настроенный голографический экран показал, как из рук девушки протянулся яркий зеленый луч, направленный строго перпендикулярно обочине Дороги куда-то в заросшее травой поле. Правда, никакой башни там не наблюдалось, разве что виднелась опушка леса где-то далеко на горизонте, но это еще ничего не значит.

Я тронул штурвал, разворачивая машину, и потихоньку съехал на обочину, начав медленно двигаться по полю туда, куда указывал луч. Дорога, как ей и положено, стала сопротивляться нам уже на четвертом десятке метров пути – снова сгустился туман, задул ветер, начала падать температура. Но пока на это наплевать, звезда четко указывает направление. Хотя, все имеет свои границы…

Всего мы проехали по полю сто двадцать пять метров, на что ушло минут десять, не больше. Но в конце этого пути мне, уже в который раз за этот день, стало по-настоящему страшно. Ветер был такой, что Катя еле-еле держала звезду, прячась за открытой створкой люка. Мороз упал до минус семидесяти градусов по Цельсию, из-за молочно-белой завесы вокруг не было видно даже конца ствола танкового деструктора. Но больше всего меня беспокоила энергия – она расходовалась все быстрее и быстрее, и в какой-то момент я понял, что если мы срочно не повернем обратно, то сами из обездвиженного танка на Дорогу уже не выберемся – элементарно замерзнем на сбивающем с ног ветру. Но все же мы доехали…

Завывающий ветер вдруг разом стих, как будто его и не бывало, туман словно расступился в стороны, а на небольшом каменистом пятачке среди белого марева показалась башня. Невысокая, этажа в четыре, сложенная из дикого камня, она напомнила мне маяк на острове среди бушующего моря, хотя стекол я наверху не разглядел. Повинуясь команде, машина встала метрах в двух от узкой деревянной двери в сооружение, и я вылез из кресла, чувствуя, как от холода немеют щеки и руки. И это при включенном обогревателе, да…

– Пойдем подруга, – я заглушил движок и вылез из люка к стоявшей на броне Кате, а затем помог ей спуститься вниз. Хвататься за металлические скобы голыми руками на таком морозе крайне не рекомендовалось, так что нам пришлось слезать аккуратно, цепляясь за броню через широкие рукава куртки. А затем мы добрались до двери, и я, не заметив никаких замков и ручек, с замиранием сердца сильно толкнул ее от себя.

Дверь поначалу подалась туго, но затем полностью распахнулась, пропуская нас внутрь и тут же захлопнулась, отрезая от внешнего мира. Внутри оказалось тепло и сухо, и это было здорово! А еще… оббежав взглядом по сторонам, я отметил, что богатством интерьера башня не блистает: те же каменные стены, что и снаружи, небольшой очаг под закопченным сводом в углу, рядом поленница дров. Мебели самый минимум: пара широких деревянных лавок, стол и нескольких массивных сундуков. На второй этаж ведет шаткая на вид лестница, заканчивающаяся закрытым люком, еще один люк есть в полу. Вокруг было бы темно, если бы не разгоняющая мрак и сияющая всеми самоцветами дорожная звезда в Катиных руках.

– Вечер добрый хозяин! – чувствуя себя немного глупо, сказал я, задрав голову вверх. – Есть кто дома? Можно к вам?

– Ты уже вошел, путник, – ответил мне басовитый мужской голос, звучащий откуда-то сверху, с самого потолка. – Если бы было нельзя, вас бы не пустили.

– Э… спасибо вам. Очень приятно, меня зовут Иван Тихомиров, а рядом моя напарница Екатерина Матвеева. А вас как лучше называть?

– Я Хранитель этого участка Дороги, – отозвался голос. – Если подбирать аналогии из вашего мира, то я станционный смотритель. Можете так ко мне и обращаться. Вы желаете сразу поговорить о делах? Долг хозяина велит мне сначала предложить путникам кров и еду. Не спешите, вы можете оставаться здесь сколько захотите, разговор подождет. В сундуках найдется еда и вино, угощайтесь.

Внезапно в очаге вспыхнул огонь, составленные там шалашиком дрова сами собой загорелись ровным пламенем, и в башне сразу стало уютнее от отблесков пламени. Дыма же совсем не чувствовалось, тяга у маленького камина работала идеально.

– Благодарю вас, господин Смотритель, – слегка поклонилась Катя. Девушка поставила в угол автомат, положила погасшую Дорожную звезду на стол и присела на лавку. – Командир, давай и в самом деле поужинаем, а то я что-то проголодалась.

– Не возражаю, – кивнул я. – Давай посмотрим, что в сундуках. Еще раз спасибо вам, Хранитель.

Внутри первого сундука я обнаружил копченый свиной окорок килограмма так в четыре весом, здоровенную головку сыра, лук и чеснок, крупную соль, перец, пару караваев ржаного хлеба, яблоки, помидоры, картошку, яйца, мед в деревянном туеске и несколько холщовых мешочков с крупами. За некоторыми исключениями – нормальный средневековый перекус, грех жаловаться. Судя по запаху, все свежее, хлеб мягкий, словно только остывший от печи. А во втором нашлись две больших оплетенных лыком стеклянных бутыли образца "мечта самогонщика" и накрытая крышкой бадейка с чистой прохладной водой. Содержимое бутылей я из любопытства тут же попробовал, плеснув немножко в крышку от фляги. В одной из них оказалось весьма неплохое пшеничное пиво средней крепости, а в другой – вино. Причем это было хорошее вино, раз даже мне оно пришлось по вкусу. До этого, сколько бы я ни пробовал, вино мне никогда не нравилось, любое, хоть красное, хоть белое. Чересчур кислая или слишком сладкая алкогольная жидкость, от которой потом одна изжога – вот что это такое вино. Правда, знающие люди мне говорили, что дешевое хорошим не бывает и покупать надо не "разливное порошковое", а то, что от тридцати евро за бутылку. Ну не знаю… все равно не мое это. Пусть Катя оценит, ей как "элите", в самый раз такое. А я не гордый, я и пивом перебьюсь. В бутыли навскидку литра два, а то и все три будет, в самый раз для усталого танкиста… Тем более, что добрый Смотритель предупредил – на улицу до ветру на мороз бегать не надо, в погребе за отдельной дверцей есть специально оборудованное помещение.

Так что поужинали мы отменно. Готовить что-то основательное сил просто не было, но и так вышло неплохо. После трапезы я пришел в самое благодушное настроение, да и Катя слегка раскраснелась и заулыбалась, особенно после трех кружек вина. Вот тогда-то голос Хранителя и задал нам вопрос.

– Вы сыты, путники? Мы можем начинать серьезный разговор?

– Да, – ответил я, мысленно сосредотачиваясь и прогоняя от себя усилием воли хмельную дымку. – Благодарим вас за угощение, любезный Смотритель. Мы готовы говорить серьезно.

– И что вы от меня хотите? – невозмутимо спросил голос.

– Нам говорили, что вы можете выполнить желания некоторых Ходоков, уважаемый, – подбирая слова, ответил я. – Это верная информация?

– Да, хотя она не является полной. Повторяю вопрос: что вы хотите?

– Нечего тянуть! Я знаю, чего мы с Ваней хотим больше всего на свете! – Катя рывком встала с лавки, но чуть пошатнулась и схватилась рукой за стол. Все же третья кружка вина оказалась для медички лишней. – Вот наше общее желание: мы хотим победы русскому оружию! Империя должна выиграть войну у Альянса Свободных Наций! Прошу вас выполнить его!