Текст книги "Дело о последнем параде"

Автор книги: Михаил Карчик

Соавторы: Андрей Воробьев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

Один из собеседников был ее Денис. Но другой человек…

По-хозяйски взяв под руку Нининого жениха, рядом с ним вышагивала какая-то смазливая девица.

– Так вот они, деловые переговоры, – Нина резко шагнула вперед, на дорогу.

Денис отпрянул от своей спутницы и довольно бессвязно залепетал, что это лишь случайная знакомая, ничего между ними не было и Катя…

– Ах, ее, оказывается, Катей зовут, – Нина даже задохнулась от негодования, – очень приятно. Впрочем, не буду вам мешать…

Девушка хотела уйти, но Денис догнал ее, схватив за руку: «Подожди…». Наверное, он выглядел чересчур напуганным и смешным, потому, что в этот момент его спутница хихикнула. Нина не стерпела. Она, развернувшись, залепила жениху звонкую затрещину и решительно направилась назад, к дому, оставив обалдевшего Дениса с девицей посреди дороги.

Только отойдя на приличное расстояние от места неожиданной встречи, Нина свернула в лес и, сев на поваленное дерево, валяющееся на полянке, разрыдалась. Она знала, что, наверное, была неправа, не разобравшись в происшедшем и ударив жениха. Но, с другой стороны, встреча в лесу оказалась той последней каплей, которая должна была все равно когда-нибудь переполнить чашу терпения.

Дело в том, что Нина Дениса не более чем терпела. Она воспринимала настойчивые ухаживания сперва из любопытства, а потом – скорее по привычке. Да и отчим то и дело намекал, что пора бы уж ей выйти замуж, не пресекая ухаживаний своего компаньона. Сегодняшнее происшествие вывело девушку из себя: «Этот слизняк, – злилась она, – только пытался затащить меня в постель и тут же какую-то шлюху подцепил. Нет, все-таки я правильно ему по морде дала – пусть знает свое место. А отчим»…

Отчим. Он любил ее больше, чем родную дочь и Нина понимала: это естественно. Дочка, она и есть дочка. Ее можно целовать. На нее также можно кричать. Но Нина была для Анатолия Семеновича еще и тенью своей матери. Поэтому, Нина, нередко сознавала это, она часто пользовалась всеми правами взбалмошной девчонки: хочу гулять с тем парнем – и точка, хочу на Лазурное побережье – и точка, хочу себе в охранники вот того чудака – и точка.

Хотя… Об этом было думать очень неприятно. Однако разобраться немного и сразу становилось ясно: не все выходило по ее желанию. Даутов опекал ее заботливо, ненавязчиво, так отец, обучающий малыша плавать, держит в воде под его попкой свою мощную ладонь. Вроде бы свобода, да не утонуть.

Еще со школы, со старших классов, Нина была вдалеке от подруг. На переменах, конечно, общалась с одноклассницами. Но свободная девичья болтовня начиналась, когда они шли домой. А Нине с ними было не пойти; у крыльца ее ждала машина. Даже когда она подвозила Таню с Аленой, все равно подруги жались на заднем сиденье и гадали, откуда у Нинки «Волга» с шофером? Может, и не гадали, но сказать не решались. Впрочем, как бы мало не знала Нина о делах отчима, даже догадками делиться с подружками не собиралась.

И в Университете ощущался тот же ненавязчивый, но неусыпный глаз. Нина не могла забыть, как, зайдя на одну из кафедр, невольно подслушала беседу двух преподавателей. «…Климова…» – донеслось из-за шкафа, разделяющего комнату на два закутка. Девушка насторожилась. «…какая молодчина! Дочь такого человека, а трудится не хуже остальных. А ведь понимает, что если бы даже не ходила на лекции, все равно получила свои зачеты «автоматом».

Кроме того, история с Костей… Прогулки по набережным, кафешки до закрытия, новые прогулки. «Нинка, а за нами вроде бы следят. Да, Констан, но не те, о ком ты подумал, не бойся». Пару ночей он провел в ее квартире; Даутов не возражал. Сейчас же на дворе не тот замшелый век, когда родне жениха полагалось отвозить простыню с брачного ложа. Но Костя был кавалер с придурью. Он хотел свозить Нину в Смоленск, откуда и приехал в Питер. Причем автостопом. «Хотел бы я посмотреть, будут за нами следить из-за кустов или нет» – говорил он.

Поездка не состоялась. Костя вдруг изменился, стал избегать Нины, а однажды пришел на ее день рождения с подругой. Попрощался. Нина тогда чуть не убежала, но осталась и запомнила, как отчим пару раз одобрительно улыбнулся Косте. Лишь позже она сообразила: провели с ее дружком воспитательную беседу и сделали некое эксклюзивное предложение. А он не отказался, ибо парнем был не только романтичным, но и умным.

Нине стало еще тоскливей. Кто и когда придумал, что она внимательная? Сколько вокруг было парней, смотревших на нее, задерживавшихся на набережной напротив Медного всадника, иногда приглашавших в кафе? Почему потом не шли дальше? Может, и с ними проводились полезные беседы? И весь круг ее общения скрупулезно создавал Даутов, как садовод, разбивший главную клумбу, неторопливо прикидывает: какие цветочки должны расцвести вокруг? Вот Светлана, дама не очень умная, но сообразительная. Не выполняет ли она какое-нибудь поручение Анатолия Семеновича, навещая ее? Отрекомендовала ей телохранителя. Конечно же, все было заранее обговорено в офисе Даутова. И Алексея нашел отчим, который всего лишь деликатно помог падчерице остаться в приятном заблуждении: выбор был за ней. Кстати, интересно, а любит ли меня Денис хоть чуть-чуть? Звучит банально, как в старых романах. Но правду и только правду: за мной деньги. Неизмеримо большие, чем те, что Денис перекладывает на вечеринках из кармана в карман. Впрочем, и меня он тоже любит. Как приложение к денежкам. Итак, папочка милый, дал ты мне подруг, друзей, жениха…

Нина почувствовала боль в руке. Она так углубилась в свои мысли, что не заметила двух комаров, занятых мелким вампирством. «И комаров он наслал, чтоб не засиживалась, скорее возвращалась к пьяным гостям и неверному жениху», – рассмеялась она вставая. Смех был грустный и почти сразу потонул в шуме стволов. «В березняке – целоваться, в сосняке – веселиться, в ельнике – удавиться», – вспомнилась уместное присловье. «Вокруг – сосны. Значит надо веселиться», – Нина постаралась рассмеяться еще раз. Не получилось.

Будучи поглощена своими мыслями, она не услышала, как по каменке в направлении станции быстро прошло несколько охранников, возглавляемых Нертовым. И уж никак девушка не могла знать, что примерно в нескольких стах метрах от ее поляны группа Алексея наткнется на лежащего в канаве Дениса. Предприниматель не шевелился, а волосы на его затылке намокли и слиплись от крови.

* * *

Алексей вышел из-за поворота и увидел человека, валявшегося на обочине. Нертов понял сразу, что лежащим может быть только кто-то из имеющих отношение к даутовским именинам; простым туристам в этих краях делать было нечего. Еще несколько шагов и он узнал Дениса.

Парню досталось крепко. Лица почти не было видно из-за залившей его крови. Кровью была забрызгана и грязная, раздавленная колесами трава, умудрившаяся вырасти на обочине. Однако, за долгие годы работы на государственной службе и в частной конторе, Алексею приходилось множество раз сталкиваться с лежащими телами и он сразу понял: человек жив. Еще Нертов сразу приметил любопытную деталь: на длинной, волосатой руке Дениса блестел «Ролекс». Или те, кто напал на жениха Нины, унесли более ценное, чем дорогие часы, или их вообще не интересовала никакая добыча.

Но о том, что случилось с бедолагой Денисом, Нертов почти не думал. Его мысли были посвящены только человеку, которого ему надо было охранять. То есть – Нине.

Алексей заглянул в канаву, заранее предчувствуя, как ужаснется, увидев там тело девушки. Но испугался еще больше – Нины там не было. Он спрыгнул на почти высохшее дно, увязнув по щиколотку в бурой жиже, и оглянулся. Но девушку все равно не увидел.

Алексей снова выскочил на бровку и одним прыжком оказался возле Дениса.

– Денис, что с ней? Денис молчал и только медленно вздыхал как после долгой пробежки. Алексей нагнулся к нему.

– Что с ней случилось. Ну, отвечай, ты же ее жених!

– Увезли, – слабо прошептал Денис, приподняв голову, после чего опять растянулся на пыльном асфальте.

Алексей медленно приподнялся.

«Так вот, охранничек. Рашен бодигард. Потеря второго объекта. А еще пытался уверить себя, что Чеглоков погиб только по своей вине. Взялся стеречь девку, специалист хренов. Разболтался с папашей, как салажонок, как дешевый лопух. «Осмотрел ферму, имею особое мнение». Тебе надо стеречь, а не иметь мнения. Вот ее и увезли, будут ей специалисты читать Мольера в подлиннике, пока не расколется, не расскажет о папиных деньгах. Может и не расколется, потому что знает только Вуатюра и Буало, а в разных дерьмовых денежных вопросах не сечет не хрена. И будет с ней все, что ублюдок Шварц когда-то обещал сделать с Мариной».

Алексей на одну секунду представил Нину, стоящую на четвереньках, в тело которой почти по рукоять вошла вилка. Захротелось заорать от злости и омерзения. Он понял, что этот объект охраны был для него чем-то другим, чем толстосум Чеглоков. Нет, не любовь-морковь, о какой тут любви может идти речь? Просто жалко девчонку, умную и норовистую, которой придется гибнуть в муках, ибо ничего не знает о спрятанных миллионах любимого отчима. «Такой вот конец карьеры, мой глупый мальчик. Второй загубленный объект. В говночисты теперь идти, что ли? – Только если тот, кто, узнав мои прежние трудовые заслуги, не испугается доверить мне машину с дерьмом».

Однако эти мысли не мешали Алексею работать. Он уже распорядился прислать транспорт и найти на даутовской базе медика, а двое ребят осматривали придорожные кусты. Сам же Алексей машинально, но зорко глядел по сторонам. И вот, на расстоянии четырех-пяти метров от лежащего Дениса он заметил какой-то блестящий предмет. Одним прыжком преодолев канаву, Алексей оказался рядом с находкой и поднял из-под желтоватого папоротника тяжелый серебряный браслет.

Нертов перевел дух. Это было не Нинино украшение. Во-первых, его он видел впервые, между тем, уже был настолько знаком с кольцами и серьгами Нины, (охранник должен знать об объекте все) что приметил бы их даже на ювелирной выставке. Во-вторых, Нина никогда не надела бы такую побрякушку – свидетельство богатства, но не вкуса. Это было аляповатое, массивное, хотя и затейливое изделие турецкого ювелира. Тот, кто умеет торговаться на базаре, привозит их из Анталии связками.

Где же тогда Нина? У Алексея опять сжалось сердце. Денис гулял с неизвестной девушкой. А если они гуляли втроем? Хорошая команда могла без проблем скрутить и одну, и двух девчонок. Кому легче от того, что Нина схвачена не одна?

Надо было звонить и самому Даутову. Кстати, заодно следовало распорядиться, чтобы врач не ехал сюда, а остался на месте. Когда бизнесмен узнает об исчезновении дочери, медику предстоит не менее серьезная работа. Или не звонить? Алексей вышел на горячую дорогу и вдруг, вспомнив детство, когда он раньше родителей выскакивал из малинника на лесную тропку, сложил руки рупором и заорал изо всех сил.

– Нина! Нина! Ау!

Ответа не было. Ему показалось, будто его ребята смотрят на него с удивлением. Тем не менее, глупость надо было доводить до конца.

– Нина-а!

Солнце ударило в глаза, Алексей на миг зажмурился и отвернулся. Перед глазами поплыли малиновые круги, и среди них он увидел девушку, выглядывающую из-за кустов в нескольких десятках метрах от него.

«Глюк»?!

Алексей протер глаза. Это была Нина.

– Ау! – Насмешливо крикнула она. – Заблудился?

И вдруг замолчала, ибо увидела охранников, столпившихся над Денисом, который уже немного оклемался и пытался подняться.

* * *

Алексей не ошибся. Безвкусный браслет действительно принадлежал не Нине, а Кате, которая в этот момент находилась на заднем сидении «девятки», стиснутая с двух сторон тушами быков. Катерина вздрагивала, словно то ли икнала, то ли ее тошнило. Ей казалось, что вокруг какой-то кошмар, который сейчас кончится и она снова окажется на лесной дороге с Денисом под руку. Конечно, во все виновата она сама и никаких оправданий. Целый месяц дулась на своего Борю – почти забросил, работы, видите ли, больше, чем у папы Карло. Вчера заглянул на часок и даже в кровати не расставался с трубой, все названивал партнерам. Тогда она и услышала про ту маленькую станцию, в двух километрах от которой большая шишка – Даутов справляет именины.

Пригласить ее Борис и не подумал. Ничего. Без него приглашусь. Катерина приехала, оставила машину подальше, а сама бродила неподалеку от даутовской дачи. Кто знает, какие дела у ее Бориса? Может сейчас пойдет прогуляться в лесок, там пьяный с такой же разморившесйся от жары и мартини девицей? Вот тогда она и выйдет из-за кусточка: «Привет, миленочек».

Однако, на лесной дорожке встретился ей не Боря, а Денис. Катерина признала его сразу. Они познакомились года три в ночном клубе среднего разряда, где можно было и напиться, и наплясаться, и подраться вволю – всего за полсотни баксов. Кате приглянулся этот серьезный мальчик в костюме от Армани. Был он вежлив, раскован, но то и дело демонстрировал, мол, у меня есть более серьезные дела, чем развлекаться всю ночь. Почти каждый час он выскакивал на улицу и брался за трубу – общался с компаньонами.

Кроме того, у него водились деньги, что в то время не могло не привлекать Катю.

Они несколько раз встречались. Катерина была бы не прочь поставить отношения если не на законную, то на постоянную основу. Однако месяца три спустя Денис охладел к ней, клуб не посещал, домой не звонил. Может, Катино место заняла другая, более симпатичная или, скорее, более выгодная женщина. А может, он узнал, чем занимается его любовь в Невском паласе…

Теперь они встретились. После удивленных вопросов: «Откуда ты?», «А ты как здесь оказалась?» началась теплая дружеская беседа. Денис успел объяснить ей, почему он не в настроении: довела дура-невеста. Корчит из себя принцессу, окончившую Оксфорд. О делах не поговорить. Вот с тобой – другое дело. Ты, Катя, всем хороша.

У Катерины, опьяненной жарким лесным духом не меньше, чем Денис коньяком, мелькнула мысль: не поискать ли за кусточком мягкое местечко, не показать ли Денису, что она и впрямь по-прежнему сильна во всех отношениях. С другом стороны, не ровен час, повстречается им Боря. А такие дела он не любит…

Но вместо Бори их застукала невеста. Обычная бабья сцена: Катя уже думала, не придется ли самой драться. Но обошлось. Девчонка распустила ручки, а после убежала в лес, землянику собирать, узнав о Денисе то, что Катерина знала о нем давным-давно. Пришлось опять прогуливаться по дорожке, болтая о том, о сем…

Все началось внезапно. Очередная раздраженная фраза Дениса (эта стерва-невеста вывела его из себя) оказалась незаконченной. Вокруг них мгновенно оказались трое бритоголовых парней, вылетевших из-за придорожного кустарника.

Столь же мгновенно действовал и Денис. Первому из нападающих он угодил носком ботинка в живот и противник, согнувшись как от приступа гастрита, сел на асфальт. Но это действие на секунду заставило Дениса потерять равновесие, и второй парень сшиб его ударом кулака. Третий с размаха пнул ногой упавшего, и тот растянулся на горячей дорожной корке, раскинув руки.

После этого второй нападавший и уже поднявшийся первый занимались только Денисом. Они пинали его ногами, как утаптывают почву. Катерине казалось, что перед каждым ударом они на секунду замирали с поднятой ногой, видимо прицеливаясь, желая нанести особо сильный удар. Третий парень схватил за шею Катерину. Большинство девок в такой ситуации заорали бы диким визгом, но Катя отлично понимала: тот, кто умеет делать такой зажим, сможет сдавить еще сильнее. Проще говоря, шею свернуть. Сейчас надо было быть послушной, чтобы избежать лишних неприятностей.

Парень поволок свою жертву к кустам. Краем глаза Катерина успела заметить, что его напарники перестали бить Дениса. Один из них нагнулся над телом, ловко сунул руку во внутренний карман, будто это была его собственная куртка, и достал пачку купюр.

Конечно, это не особенно интересовало Катю в эту минуту. Она уже высматривала уютную полянку, куда ее приволокут и бросят на траву раздетой. Однако задача у нападавших была иной. Среди кустов мелькнул малиновый бок отлично замаскированной машины. Сюда-то похититель и притащил девушку. Почти сразу рядом оказались оба его запыхавшихся и покрасневших товарища. Открыв салон они, впихнули туда Катерину, как второпях втискивают буханку в хозяйственную сумку. Взревел мотор, песок вперемешку с листьями брусники полетел из под колес и «девятка» вымахнула на дорогу. Было слышно, как вслед за ними выехала еще одна тачка: видимо в ней сидела группа прикрытия.

Удостовериться в этом было нелегко. Парни сжимали Катерину с обеих сторон, не позволяя ей повернуть голову. В машине пахло удушливой смесью дрянного одеколона и потных тел. Горячие толстые пальцы сновали по телу девушки, будто пытались что-то отыскать под платьем. Катя вскрикнула от боли и отвращения, когда невидимая ей рука расстегнула брюки, залезла в трусики, ощупала там все и под конец сильно дернула за волосы. Больше кричать она не пыталась, ибо в тот же момент другой парень заткнул ей рот потной ладонью – казалось, соленые капли попали на язык. Другой рукой он схватил Катю за левую грудь и несколько раз сжал ее между пальцев.

Потом похитители утомились. Они по-прежнему сжимали пленницу, давая ей понять – если она дернется и закричит – будет хуже. Однако забавы прекратились.

«Что им надо? – Думала Катя. – Похитили, чтобы отомстить Борису? Хотят получить выкуп? Или это секретное ментовское подразделение, уничтожающее даже завязавших проституток»? Со страха в голову могла прийти и не такая чушь. Ответ на эти вопросы Катя найти не могла. Ей приходилось попадать и в милицейские упаковки, и в бандитские машины. Ей обещали и пропустить через все милицейское отделение, и познакомить с «чеченской камасутрой». Только впервые ради нее одной были задействованы такие мощные силы. «Столько народа посылают, будто банкира скрутить или ухлопать», – подумала она. – И не надо было ждать, когда я захочу в лесу прогуляться: в городе поймать еще проще. Непонятно». Еще надо было понять, как вести себя. Девчонки убегают от бандитов только в дешевых фильмах. Значит надо работать языком. Объяснить этим ребятам, что они лопухнулись. Что от меня у них будут не деньги, а масса проблем. И вообще, держать себя на понтах. Она ведь уже не девочка из Невского Паласа, а женщина Бори. А он, как только узнает, в какую переделку она попала, быстро вправит мозги этим неумытым отморозкам.

Она вспомнила первый день знакомства с Борисом. Тогда она уже привыкла к своей ежевечерней работе и научилась находить клиентов почти сразу. Вот и в тот раз ее после пятиминутного ожидания подцепил симпатичный парнишка, физиономия которого напоминала рекламу модного средства от прыщей.

– Привет топ-модель, – сказал он. – Вечер свободен?

– И вечер, и ночер, – ответила Катя. Ты хочешь чего-нибудь предложить?

Стильный парнишка достал бумажку в сто баксов, хрустнул ей, будто раздавил насекомое и сунул обратно в карман.

Катя любила, когда клиенты не рассусоливали, а сразу переходили к главному. Если человеку нужно просто поболтать с бабой, то в кафе можно затащить и десятиклассницу. Но кто решил заснуть не один, должен найти ту, знающую, как сделать ночь памятной надолго.

– Лады? – Спросил парнишка и Катя кивнула, конечно лады, какие тут разговоры?

Пару минут спустя Виталик (так представился смазливый юноша) уже вел машину, болтая с Катей о том, как он сегодня устал и очень хочет отдохнуть.

Отъехали они недалеко. Остановившись на Моховой, Виталик небрежно захлопнул машину, и они вошли в подъезд.

– Может винца купим? – Предложила Катя.

– Все там есть. И вино, и кино. А еще – киндер-сюрприз.

Квартира была на первом этаже, поэтому у Кати не было времени спросить Виталика или погадать самой: что за «киндер-сюрприз» он приготовил.

Дверь в квартиру была не заперта, что удивило Катю. Они вошли в темный коридор. Девушка хотела зажечь свет, но Виталик сам снял с нее куртку, повесил, потом взял за руку и они, сделав несколько шагов, оказались в большой комнате.

– Крекс, фекс, пекс! – Крикнул Виталий и включил свет.

Комната была огромной, с примитивной мебелировкой: несколько стульев, тумбочка для телевизора, журнальный столик уставленный полупустыми бутылками и диван. На нем сидели четверо парней. Такие рожи отверг бы самый невзыскательный рекламный агент.

– У нас, Катя, сегодня мальчишник, – сказал Виталий. – Я с пацанами решил вспомнить, как по подъездам развлекался. Так что выбирай, с кем будешь после меня.

Катерина отлично понимала как поступают дуры, попавшие в такую ситуацию: захлебнуться истерикой и слюной – «Мы так не договаривались, пустите»! Если пьяные мальчики хотят поиграть в групповуху, то их не отговорить. Но сдаваться нельзя: из под таких парнокопытных можно живой и не вылезти.

– Конечно выберу. Только сперва выпить надо.

– Садись, деваха. На трамвае кататься надо с заправкой, хохотнул один.

Катя спокойно села на диван, будто своя квартира. Ей налили пол стакана «клубники на коньяке». Она выпила залпом почти всю гадость, но напиток вошел плохо и она, закашлявшись, вылила себе на чулки рассол из под импортной сельди.

– Твою мать, – закашлялась она. – Ребята, я умыться должна. Где здесь ванная?

– Так оботрешься, – отозвался один из парней, но второй, икая, шепнул ему на ухо: Ты ее такой, что ли, лапать будешь?

Катя вышла в коридор. Сзади брел Виталик. Он показал ей, куда войти, как зажечь свет и остался в коридоре.

«Три минуты я выиграла. В комнату возвращаться нельзя. Значит: сейчас».

Катя быстро замыла чулки, но от них разило по-прежнему. Она сняла с полки дезодорант и несколько секунд пшикала им на жирное пятно. Потом, не поставив баллон на полку, вышла в коридор.

Там было уже светло – Виталику надоело стоять в темноте. Входная дверь – рядом. На ней был замок, вроде того, что у нее в квартире.

– Подмылась? – Осведомился Виталик.

Вместо ответа Катя подняла дезодорант и всадила ему в глаза длинную струю. Парень вскинул обе руки. Катя бросила баллончик, схватила большой зонт, двинула им Виталию в живот и бросилась к двери. Сзади послышался топот – по нечленораздельным виталькиным воплям остальные мальчики поняли, что происходит. Не вытертая рука Кати скользнула по замку, но она ухватила его второй раз, сжала и услышала два щелчка: открылся. Чьи-то пальцы коснулись уже ее кофты, когда она вылетала из квартиры.

Скатившись по лестнице (как только на ногах устояла!) Катя оказалась на улице. Она промчалась два дома, слыша сзади дружный топот, и вдруг услышала новый звук – взвизг тормозов, затем увидела «Мерседес», выезжавший из арки и остановившийся прямо перед ней. Все, что смогла сделать Катя – упасть на бампер, не очень сильно ударившись.

– Идиотка, ты же меня чуть не задавила. – Неторопливо и беззлобно констатировал происшествие водитель. – Собаки за тобой гонятся?

Однако он тотчас же понял, что гонятся вовсе не собаки. Парни подскочили к Кате и вцепились в нее, будто боясь, что она сейчас перелезет через машину и побежит опять. Она же была почти без сознания, не столько от удара, сколько от страха, которого не было еще в квартире, но который нагнал ее здесь, вместе с парнями.

– Понесли ребята, – сказал парень, придумавший всю историю с «киндер-сюрпризом». А ты, мужик, – обратился он к водителю, проезжай.

– Это у тебя в штанах мужик, – отозвался водитель, распахивая дверцу. Пацаны, выкладывайте, чего вы на нее наехали. И скорей, я спешу.

– Ты, пля, фильтруй базар, – ближайший парень тяжело дыша, нагнулся к водителю. Больше он ничего говорить не стал, ибо в нос ему уперся ствол. Парень редко имел дело с пистолетами, но все же сообразил, что это не «Макаров», а «Стечкин».

– Сядь на хвостик. – Велел водитель. И остальные. Быстро!

Все сели. Лишь один Виталик, теревший глаза, замешкался, но друзья дернули его за ноги: поторопись, жить, дурак, не хочешь?

– Я тороплюсь. – Повторил водитель, продолжая поигрывать пистолетом. В чем дело?

– Мы ее выпить пригласили, а она психанула, – запинаясь, пролепетал один из парней.

– С тобой ясно. А ты, что скажешь? – Обратился незнакомец к Кате.

Та, уже пришедшая в себя, поведала все, до того момента, когда ей сказали про сюрприз. Водитель прервал ее.

– А куртку им в залог оставила? Мальчик, – пистолет как указательный палец ткнулся в одного из парней, – сбегай-ка на квартиру, принеси ее куртку.

– Ну, знаешь… – Открыл было рот один из парней, но водитель не дал ему договорить.

– Ты на кого работаешь? Или партизанишь?

Парень начал распинаться о каких-то тамбовцах, но Катин спаситель не перебил его.

– За такие базары, пацан, можно всю жизнь с ответа не слезать. Если она будет долгой. Ты – шпана.

«Тамбовец» что-то пробурчал в ответ, а водитель взял другой рукой «трубу».

– Саня. Я еще внизу. Тут гопа быкует. Пошли людей, разобраться надо.

– Прости, начальник, – испугался парень. Сейчас куртку принесем. – После чего вскочил и так же быстро, как бежал за Катей, помчался в обратном направлении. Через пару минут он вернулся с курткой.

– Сколько ты ей обещал? – Спросил водитель у Виталика.

– Сто баксов.

– Вот и отдай.

Виталик вынул из кармана бумажку и протянул Кате.

– Пацаны, сказал водитель. – Если я еще…

Пацаны все поняли и набормотав кучу извинений поспешно ретировались.

– Садись. – предложил Кате ее спаситель. – Если хочешь – на рабочее место отвезу. Мне через Невский.

Катя села. Водитель попросил рассказать подробнее: как она ушла от гопников. Катя исполнила просьбу.

– Молодец, – удовлетворенно сказал он. Как звать?

Катя представилась и узнала, что ее спасителя зовут Боря.

В этот день до «Невского паласа» она так и не доехала, а оказалась у Бориса на квартире. Находчивая девица ему приглянулась. И вскоре ей уже не надо было ездить на работу. Она нашла своего «папика». Ей повезло. Среди «мужиков» и «мужчинок» она нашла мужчину. Боря давал деньги, сколько она хотела, зная, что лишнего она не попросит и не следил за ней, ибо доверял. Сам же он если и загуливал, то делал это необычайно ловко, она и не замечала, поэтому Боре не перечила. Никогда не делала того, что он бы не одобрил. Лишь вчера, обидевшись на папика, она решила пойти против его воли. Один только раз. И вот – наказана…

– Не спи – замерзнешь, – один из быков резко ткнул кулаком в живот девушки.

От боли и страха Катерина то ли потеряла сознание, то ли задремала. И тотчас же машина резко сбавила скорость, куда-то свернув. Еще немного проехав, остановилась. Катя открыла глаза и поняла, что кошмар не кончен. Началась его новая фаза.

Она успела заметить здание, в которое ее затащили. Это была какая-то недостройка, будущая заправка или ресторан, для тех, кто проголодается в пути на Выборг. От шоссе до каменного домика было метров сто. Но тот, кому довелось в этот час сидеть за рулем, не мог представить себе, что творилось в недоделанном строении, возле которого стоял брошенный бульдозер и две легковушки.

Катю швырнули в полутемную комнату. Она упала грудью на стул, но даже не успела вскрикнуть: стоявший рядом негодяй зажал ей рот ладонью. Щелкнул выключатель – в дом уже провели электричество.

Вокруг были кучи строительного мусора, контейнеры с нераспакованной мебелью и разный инструментарий. На единственном стуле восседал здоровяк в кожаной куртке, накинутой на майку. Он ткнул пальцем в Катю и один из помощников профессиональным движением (она сразу почувствовала бывшего мента) надел на нее наручники. Рот ей не заткнули. Катя понимала, что все надеются на ее сообразительность: было ясно, к чему приведет первый же крик. После этого ее посадили на грязный ящик, стоящий подле главаря.

– Как с тем? – Спросил главарь. Катя поняла – речь идет о Денисе.

– Все как было сказано. Уже, наверно, очухался.

– А куколка как себя вела?

– Куколка наша понятливая. Не дергалась.

– Ну и умница. – Главарь похлопал Катю по щеке. Девушка отшатнулась, и он почти без размаха хлестнул ее ладонью.

– Я вертеться не приказывал! Поняла? А ну, отвечай!

– Да. – Еле слышно ответила Катя.

– Хорошо. Понятливая. А я-то думал, все кто после университета – дуры.

– «При чем тут «после»? – Подумала Катя. Я ведь его забросила». Но тут же она обругала себя: зачем в такой момент думать о глупостях. Надо соображать, как вылезать из этой задницы.

Главарь достал из сумки бутылку «Балтики»-шестерки, одним пальцем сорвал пробку и сунул горлышко себе в рот, не позволив теплому напитку брызнуть на пол. Отхлебнув пива, он протянул бутылку Кате. Стекло больно ударило ее в губы, однако, девушка поняла, что после жаркой машины ей страшно хочется пить, и она сделала большой глоток. Внутри что-то забурчало, половина напитка вылетела из живота. Кате стало на мгновение страшно: вдруг ее ударят за это. В ее глазах потемнело, она склонилась над пузырящейся лужей. Голоса похитителей доносились откуда-то сверху, как если бы ей в уши положили вату.

– Слышь, Стас. Девки в пиве не секут.

– Нервишки. Она решила, что будут иметь прямо в машине.

– Ну и дура. Иметь надо с комфортом. Кстати, куколка, здесь очень комфортно.

Стало чуть легче, а две пощечины окончательно привели Катерину в сознание. Над ней склонился главарь.

– Куколка, ты должна быть очень умной. Иначе нас ждет длинная и интересная программа. Ты должна понять, что лучше застрять на ночь в лифте с Чикатиллой, чем рассердить меня.

– Стас, – раздался сзади неуверенный голос. – Нам же приказано ее только привезти. Ну, напугать. А трясти ее должны потом приехать.

– А я ее и пугаю, – ответил главарь-Стас. После чего отошел в сторону и заговорил тише.

– Значит, копайся в дерьме за две тысячи, а потом этот козел приедет на готовенькое, чуть поднажмет на эту тварь и узнает про все папины лимоны.

– Так он же не для себя.

– Мне е…ь. Надоело. Я сам ее расколю, а чего делать с информацией – придумаю. Может, напрямую заказчику отдам.

До Кати донеслись лишь обрывки разговора. Она слышала про какие-то тысячи и пыталась понять, в чем дело? За две тысячи рублей сейчас тебе даже таракана не поймают. А если баксы? – Кому я нужна за две тысячи баксов?

Она неплохо представляла благосостояние Бориса. Денег у него не так уж много. Тогда зачем ее похитили? Ясно было – эти отморозки собирались что-то у нее выпытывать. Надо было брать инициативу в свои руки.

– Ребята, вы здорово подзалетели, – начала Катя. – У меня папик крутой. Он меня еще ни разу в обиду не давал. И за беспредел отвечать придется. С какой вы грядки?

– Заткнись, тварь. – Стас подошел к ней. Катя затряслась, но она взяла себя в руки, понимая – сдаваться нельзя.