Текст книги "Тайны гибели российских поэтов: Пушкин, Лермонтов, Маяковский (Документальные повести, статьи, исследования)"

Автор книги: Михаил Давидов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Михаил Иванович Давидов
ТАЙНЫ ГИБЕЛИ РОССИЙСКИХ ПОЭТОВ
Пушкин, Лермонтов, Маяковский
(документальные повести, статьи, исследования)

Серия «Антология пермской литературы» —

лауреат премии Пермского края в сфере культуры и искусства

(номинация «Литература») за 2013 год

Галина ЧУДИНОВА
ИССЛЕДОВАТЕЛЬ ТРАГИЧЕСКИХ ПРОТИВОСТОЯНИЙ

Недавно в пермском Союзе писателей довелось мне познакомиться с интереснейшим человеком – Михаилом Ивановичем Давидовым. Личному знакомству предшествовало чтение отрывков из его документальной повести «Лермонтов и Мартынов: трагическое противостояние», опубликованных в 12-м и 13-м выпусках альманаха «Литературная Пермь». При чтении меня поразила глубина подачи материала, найденные автором интереснейшие факты, увлекательность изложения, психологически достоверно воспроизведенные характеры Лермонтова и Мартынова. Под пером автора до мельчайших подробностей были воссозданы события трагического дня 15/27 июля 1841 года у подножья горы Машук. Гениальный русский поэт, проявив подлинно православное благородство, отказался от выстрела и, по существу, был хладнокровно убит Николаем Мартыновым, ощутившим в тот момент свою полную безопасность и безнаказанность. Но время расставило все по своим местам: память потомков навсегда осудила убийцу. Полный текст повести вошел в восьмой том «Антологии пермской литературы», посвященный 200-летию со дня рождения М. Ю. Лермонтова.

Михаил Иванович Давидов родился 14 января 1954 года в селе Орда Пермского края в многодетной семье сельского учителя, где, кроме него, росло еще шестеро детей. Отец – Давидов Иван Игнатьевич – тридцать лет проработал завучем и учителем литературы Ординской средней школы, писал статьи и печатал свои стихи в местных газетах. Он сумел привить сыну прочную любовь к литературе, и Михаил с шестнадцати лет тоже стал писать стихи, а позже, в зрелом возрасте, увлекся изучением жизни и деятельности великих русских писателей и поэтов.

Окончив в 1971 году Ординскую среднюю школу, Михаил свою трудовую жизнь начал трактористом в колхозе «Правда», но в том же году трудолюбивый и талантливый юноша поступил в Пермский медицинский институт. Профессиональная его деятельность сложилась более чем успешно: закончив с отличием институт, он в 1977–1979 годах работал врачом-хирургом и урологом в ГКБ № 2 города Перми. Позже был начальником медицинской службы расширенного военно-строительного отряда на космодроме Байконур, где за успехи по службе был награжден почетным знаком «Строитель Байконура», благодарностями от командования космодрома, а в 2011-м – юбилейной золотой медалью им. Ю. А. Гагарина. Проработав несколько лет врачом урологом в Перми, Михаил Иванович защитил кандидатскую диссертацию и с 1984 года по настоящее время работает в Пермском государственном медицинском университете. Кандидат медицинских наук, доцент, врач высшей категории, он является автором более 600 научно-медицинских работ по урологии и хирургии, пяти медицинских книг, имеет шесть патентов на изобретения.

М. И. Давидов – председатель Пермского краевого общества урологов, член Правления Российского общества урологов, член Европейской Ассоциации урологов, участник четырнадцати Международных конгрессов в Париже, Милане, Гаване, Стокгольме и других городах. В 2010 году он был включен в Энциклопедию известных людей России («Who is who в России»), а позже – в Энциклопедию «Отечественная медико-техническая наука».

Литература стала вторым его мощным увлечением после медицины. Ей в течение 40 лет Михаил Иванович отдавал все свое свободное время. Его интересовали трагические обстоятельства смерти Пушкина, Лермонтова, Маяковского, последние дни жизни Гоголя, Достоевского, Льва Толстого. Увлеченно работал он в архивах Москвы, Санкт-Петербурга, Пятигорска, Ясной Поляны, собирая по крупицам уникальные факты, доселе не известные многим читателям. Захватывающе интересны сами названия многих работ М. И. Давидова: «Тайна смерти Гоголя», «Дуэль и смерть А. С. Пушкина глазами современного хирурга», «Убийство или самоубийство?» (статья о гибели Маяковского), «Бунт души» (документальная повесть о Льве Толстом). Более 20 литературных его трудов были опубликованы в журналах «Урал», «Уральский следопыт», «Москва», «Наука и жизнь», в альманахе «Литературная Пермь» и в других изданиях.

Литературные исследования Михаила Ивановича привлекают своей достоверностью и фактографией, присущей подлинному ученому, и в то же время глубиной, занимательностью изложения, свойственной писателю. Его любознательности и работоспособности можно по-хорошему позавидовать. Летом 2014 года он вместе с друзьями совершил небезопасное путешествие в далекий таежный край к месту приземления космонавтов Беляева и Леонова. Вездеход путешественников завис на полуразрушенном мосту над ущельем, и им чудом удалось избежать гибели, зато читателей ожидает новая интереснейшая статья.

В последние годы литературная деятельность занимает все больше места в жизни и судьбе Михаила Ивановича Давидова, и этому нельзя не радоваться: правдивый и талантливый исследователь трагических противостояний актуален и востребован драматическим нашим временем.

СЕРДЕЧНАЯ И ОГНЕСТРЕЛЬНАЯ РАНЫ ПУШКИНА
Документальная повесть

^{Посмертная маска А. С. Пушкина. Гипсовый слепок с лица поэта был сделан формовщиком П. Балиным под руководством лучшего мастера скульптурного портрета того времени С. И. Гальберга.}

В 1999 году, когда отмечался 200-летний юбилей Александра Сергеевича Пушкина, все мы увидели, что вопросы жизни и творчества поэта вновь стали предметом обсуждения на страницах научно-популярных изданий, на собраниях, вечерах и других юбилейных мероприятиях в честь поэта, с размахом проводимых по всей стране. Мы ясно осознали, что гений Пушкина – классика нашей литературы – не угас в сердце русского народа.

История его болезни и последних дней жизни – предмет оживленных споров литераторов, ученых, медиков, которые не умолкают до сих пор.

К сожалению, ряд произведений последних лет искажают и очерняют облик великого русского народного поэта. В этом ряду «достойное» место занимает телефильм «Последняя дуэль». Он изобилует множеством исторических ошибок и хронологических искажений, а актер Сергей Безруков изобразил Пушкина в духе подлинной американской негритянской культуры.

^{Пушкин с женой перед зеркалом на придворном балу. Худ. Н. П. Ульянов. 1937.}

Вспомним, что незадолго до этого Безруков снялся в главной роли в многосерийном фильме «Есенин». Как известно, между А. С. Пушкиным и С. А. Есениным не было абсолютно никакого внешнего сходства. Но это не смутило режиссеров и актера. В этих двух фильмах о русских национальных поэтах мы видим не Пушкина и Есенина, а жалкую грустно-юмористическую пародию на них в облике талантливого и понимающего социальный заказ актера Безрукова, слегка загримированного под этих не похожих друг на друга литераторов, но играющего одного и того же современного праздношатающегося выпивоху и бездельника, в жизни не державшего писчего пера. С неослабевающим интересом ждем от Сергея новой подобной роли – скажем, 82-летнего старца Льва Толстого, гуляющего среди яблонь Ясной Поляны, в простой фланелевой рубахе, подпоясанной ремешком, с длинной приклеенной бородой, радостно подхватившего под ручку юную сочную грудастую артистку, загримированную под Софью Андреевну, родившую от него 16 детей.

Более 30 лет изучая обстоятельства ранения А. С. Пушкина, побывав на месте дуэли поэта у Черной речки, ознакомившись с экспонатами и материалами музея-квартиры на набережной Мойки и Государственного музея А. С. Пушкина, изучив все публикации на эту тему и архивные материалы, проверив на трупах и компьютерных томограммах возможный ход раневого канала, мы уже выносили свои соображения на строгий суд читателя[1]1
  М. И. Давидов. Ранение на дуэли гениального русского поэта А. С. Пушкина // Хирургия. – 2000. – № 5. – С. 64–69.
  М. И. Давидов. Дуэль и смерть А. С. Пушкина глазами современного хирурга // Урал. – 2006. – № 1. – С. 193–220.


[Закрыть], и они были одобрены подавляющим большинством литературоведов-пушкинистов и ученых-медиков.

Однако ряд хирургов и историков медицины, возмущенных грубым искажением облика Пушкина и исторической правды в некоторых современных произведениях, убедили меня вновь взяться за перо, чтобы восстановить истину и хронологически точно и правдиво изложить обстоятельства ранения Пушкина и историю его болезни.

* * *

Воскресим в памяти то, что предшествовало роковому поединку.

Дуэль А. С. Пушкина с поручиком Дантесом произошла в результате коллективной травли поэта голландским посланником Геккерном и его окружением («золотой» молодежью Петербурга) с сочинением грязного пасквиля Пушкину – «диплома ордена рогоносцев». Косвенное значение в возникновении дуэли имели взаимное влечение жены поэта Натальи Николаевны и приемного сына Геккерна – красавца Жоржа Дантеса, а также невиданная, неземная красота Натальи Николаевны Пушкиной, которая ласкала «высочайший взор» и будила «высочайшие вожделения» императора Николая Павловича Романова.

«Все зло в женщинах!» – упорно твердят некоторые мужчины. Действительно, мог ли предполагать А. С. Пушкин в феврале 1831 года, когда связывал себя узами брака с божественной юной Натальей Гончаровой, что этот союз уже через 6 лет полностью разорит его и приведет на смертное одро?

Царь был наслышан о легендарной красоте Натальи Николаевны Гончаровой еще до ее замужества, когда той было всего 17 лет. Лето 1831 года молодожены Пушкины проводили в Царском Селе, и очаровательная русская красавица была представлена императрице, которая пришла в восхищение, увидев ее. Всерьез заинтересовался Натальей Николаевной и Николай I.

Именно последнее обстоятельство послужило причиной того, что Пушкин вскоре был принят на государственную службу в министерство иностранных дел, а в декабре 1833 года ему было пожаловано обидное для него звание камер-юнкера («что довольно неприлично моим летам», – писал поэт). С этого момента Александр Сергеевич в сопровождении жены принужден был участвовать во всех балах, маскарадах и других увеселительных мероприятиях, проводимых при дворе. Никакой «дружбы» и особых доверительных отношений между А. С. Пушкиным и Николаем I, о чем утверждают авторы фильма «Последняя дуэль», не существовало и не могло существовать. Николай Романов стал чуть «мягче» по отношению к неугомонному «писаке-поэту», человеку «низкого происхождения», лишь потому, что имел определенные виды на его красавицу-жену. Он намеревался физически завладеть ею, превратив в одну из своих любовниц, а «рогатого» мужа обласкать чинами, званиями, деньгами.

Николай Павлович слыл чрезвычайно любвеобильным мужчиной. Кроме жены, у него была постоянная фаворитка фрейлина В. А. Нелидова, которая открыто жила с монархом. Но ему этого было мало. Н. А. Добролюбов писал: «… не было при дворе ни одной фрейлины, которая была бы взята ко двору без покушений на ее любовь со стороны или самого государя, или кого-нибудь из его августейшего семейства»[2]2
  Н. А. Добролюбов. О разврате Николая Павловича и его приближенных любимцев // Голос Минувшего. – 1922. – № 1. – С. 65.


[Закрыть]. Почти каждую неделю проходили балы в Аничковом дворце, где «государь… кокетствовал, как молоденькая бабенка, со всеми». Для придворных красавиц было счастьем понравиться монарху и ответить ему взаимностью.

По словам П. Е. Щеголева, «при дворе было много прелестных и красивых женщин, но и среди них жена поэта с ее блистательной красотой занимала одно из первых, если не первое место»[3]3
  П. Е. Щеголев. Дуэль и смерть Пушкина. – М.: Книга, 1987. – Части 1–2.


[Закрыть]. Тонкий ценитель женской красоты А. И. Тургенев после приема в Зимнем дворце по случаю именин Николая Павловича отметил, что Н. Н. Пушкина была там, несомненно, первая по красоте и туалету.

С 1834 года Николай Павлович начинает играть роль поклонника, кавалера и «рыцаря» Натальи Николаевны. «Двору хотелось, чтобы Н. Н. танцевала в Аничкове, и поэтому я пожалован в камер-юнкеры», – записал Пушкин в своем дневнике. Под словом «двор» он подразумевает Николая I. Современник Пушкина П. И. Бартенев пишет: «Сам Пушкин говорил Нащокину, что царь, как офицеришка, ухаживает за его женою: нарочно по утрам по нескольку раз проезжает мимо ее окон, а ввечеру на балах спрашивает, отчего у нее всегда шторы опущены» [4]4
  М. А. Цявловский. Рассказы о Пушкине, записанные П. И. Бартеневым. – М., 1925. – С. 117–120.


[Закрыть].

Ухаживания монарха вызывали ревность у такой чрезвычайно чувствительной натуры, как А. С. Пушкин. «Не кокетничай с царем», «твои кокетственные отношения с соседом», – и другие подобные замечания в его письмах жене дошли до нашего времени.

Пушкина тревожили и отношения его жены с приемным сыном голландского посланника бароном Жоржем Дантесом-Геккерном.

Француз Жорж Дантес родился в Кольмаре 5 февраля 1812 года третьим ребенком в семье барона Жозефа-Конрада Дантеса, владельца крупного имения, депутата французского парламента. Жорж получил первоначальное образование в колледже, а затем окончил Бурбонский лицей в Париже. В 1829 году он принят в военную школу Сен-Сир, однако был вынужден вскоре покинуть ее, так как во время Июльской революции 1830 года находился в составе войск, защищавших Карла X. После изгнания короля и прихода новой власти Жорж решил уехать из Франции и искать счастья в другой стране.

Его выбор пал на Россию, где Дантес имел родственников из знатного рода Мусиных-Пушкиных. Последние отнеслись к нему довольно холодно, как к бедному родственнику. Однако фортуна улыбнулась ему. В мастерской художника Брюллова Жоржа заметил сам император Николай Павлович, которому вначале понравилась красивая фигура молодого француза, а затем и его убеждения (Дантес оставался преданным сторонником Бурбонов). На военную службу Дантес попал по личному распоряжению монарха. Князь А. В. Трубецкой вспоминал, что «в 1834 году император Николай собрал однажды офицеров Кавалергардского полка и, подведя к ним за руку юношу, сказал: „Вот вам товарищ. Примите его в свою семью… Этот юноша считает за большую честь для себя служить в Кавалергардском полку; он постарается заслужить вашу любовь и, я уверен, оправдает вашу дружбу“. Это и был Дантес»[5]5
  П. Е. Щеголев. Дуэль и смерть Пушкина. – М.: Книга, 1987. – Части 1–2.


[Закрыть].

Рекомендация императора обеспечила безвестному и небогатому французу весьма выгодное положение в придворном Петербурге. Его охотно принимали в своих домах влиятельные вельможи, он пользовался успехом в высшем свете.

На службе поручик Дантес не проявлял большого усердия. По данным полкового архива, Дантес «оказался не только весьма слабым по фронту, но и весьма недисциплинированным офицером». Из полкового приказа от 19 ноября 1836 года явствует, что он «неоднократно подвергался выговорам за неисполнение своих обязанностей, за что уже и был несколько раз наряжаем без очереди дежурным при дивизионе»[6]6
  С. Панчулидзев. Сборник биографий кавалергардов, 1826–1908. – СПб, 1908. – С. 76.


[Закрыть]. За три года службы в полку поручик Дантес получил 44 взыскания!

Тем не менее, его очень любили некоторые сослуживцы, ибо он имел беззаботный нрав и с радостью предавался различным весельям и кутежам.

С 1834 года Дантес стал появляться в обществе с голландским посланником бароном Луи Геккерном, хитрым и искусным дипломатом, мастером всевозможных интриг, которого не очень любили в Петербурге. Геккерн не имел жены, у него никогда не было романов с женщинами, что казалось странным. Разница в возрасте между Дантесом и Геккерном была сравнительно небольшой (Луи Геккерн был 1792 года рождения). Поэтому многие были удивлены, когда в мае 1836 года Геккерн усыновил Дантеса. Последний отнюдь не был сиротой, а имел живого отца во Франции! Жорж Дантес принял имя, титул и герб барона Геккерна и стал наследником всего его имущества. Секрет этого усыновления объясняется гомосексуальной связью «отца» и «сына». Однополчанин и друг Дантеса князь А. В. Трубецкой впоследствии вспоминал о сослуживце: «За ним водились шалости, но совершенно невинные и свойственные молодежи, кроме одной, о которой, впрочем, мы узнали гораздо позднее. Не знаю, как сказать: он ли жил с Геккерном или Геккерн жил с ним… В то время в высшем обществе было развито бугрство. Судя по тому, что Дантес постоянно ухаживал за дамами, надо полагать, что в сношениях с Геккерном он играл только пассивную роль»[7]7
  А. В. Трубецкой. Рассказ об отношениях Пушкина к Дантесу. – СПб, 1887. – 10 с.


[Закрыть].

Молодой, красивый, высокий и стройный Жорж Дантес имел огромный успех у дам высшего света. «Он был очень красив, и постоянный успех в дамском обществе избаловал его: он относился к дамам вообще, как иностранец, смелее, нахальнее, наглее»[8]8
  А. В. Трубецкой. Рассказ об отношениях Пушкина к Дантесу. – СПб, 1887. – 10 с.


[Закрыть], – вспоминал А. В. Трубецкой.

Такую обворожительную красавицу, как Натали Пушкина, Дантес не мог не заметить. В феврале 1836 года на балу у ди-Бутера, посланника Сицилии, все гости обратили внимание на неумеренные ухаживания «модного кавалергарда» за женой поэта. Прошло некоторое время и Наталья Николаевна всерьез увлеклась красивым французом. Обоим в 1836 году было по 24 года, они были молоды, беспечны, и пьянящая радость жизни отуманивала их мозг.

«Мне с ним весело, он мне просто нравится», – сообщила Натали в разговоре с Вяземской. Дантес открыто ухаживал за ней на балах, приезжал к Пушкиным, и Александр Сергеевич, возвращаясь домой, порою заставал их вдвоем за беседой; они через горничную Лизу обменивались любовными записками. По мнению П. Е. Щеголева, «Наталья Николаевна была увлечена серьезнее, чем Дантес… доминировал в любовном поединке Дантес: его искали больше, чем искал он сам»[9]9
  П. Е. Щеголев. Дуэль и смерть Пушкина. – М.: Книга, 1987. – Части 1–2.


[Закрыть]. «Он смутил ее», – говорил Пушкин своим друзьям.

^{Жорж Шарль Дантес. Худ. Бенар. Литография с портрета неизвестного художника. 1830-е гг.}

^{Портрет Н. Н. Пушкиной. Акварель А. П. Брюллова. 1831 г.}

Современники отмечали, что Наталья Николаевна была «непроходимо глупа», «чрезвычайно красивая, но и чрезвычайно глупая», «набитая дура» и т. п. Прекрасно зная ревнивый и горячий характер мужа, она частенько дополнительно травмировала его, когда, возвращаясь с бала, начинала перечислять своих поклонников.

Можно представить душевные муки Пушкина в последний год его жизни. Наталья Николаевна, которую он страстно любил, все более отдалялась от него. Он чувствовал, что теряет ее.

Отношения Натальи Николаевны и Дантеса были на виду у всех, о них сплетничали, их обсуждали, над поэтом открыто и за глаза подсмеивались.

4 ноября 1836 года А. С. Пушкин получил по городской почте циничный пасквиль – патент на звание рогоносца в виде пародии на орденскую грамоту. Вот его содержание:

«Кавалеры первой степени, командоры и кавалеры светлейшего ордена рогоносцев, собравшись в Великом Капитуле под председательством достопочтенного великого магистра ордена, его превосходительства Д. Л. Нарышкина, единогласно избрали г-на Александра Пушкина коадъютером великого магистра ордена рогоносцев и историографом ордена. Непременный секретарь граф И. Борх».

В тот же день несколько знакомых Пушкина передали ему полученные ими в двойных конвертах такие же дипломы на его имя. Авторы пасквиля намекали не только на отношения жены Пушкина с Дантесом, о чем знали практически все, но и на связь Николая I с Натальей Николаевной.

По содержанию пасквиля Пушкин выбирался в коадъютеры, или помощники, к Д. Л. Нарышкину. Последний считался знаменитым рогоносцем, ибо его супруга Марья Антоновна была в долголетней связи с покойным императором Александром I. Этот скрытый намек на царя Пушкин понял сразу.

Но кто же автор анонимного письма?

Лицейский друг Пушкина М. Л. Яковлев, возглавлявший типографию императорской канцелярии и хорошо разбиравшийся в сортах бумаги, дал заключение, что «бумага иностранной выделки» и должна принадлежать какому-нибудь посольству. Опираясь на экспертизу М. Л. Яковлева, Пушкин сделал для себя вывод: оскорбительное письмо исходило из голландского посольства, а автор его – известный интриган и недруг Александра Сергеевича барон Луи Геккерн. Поэт умер с убежденностью в этом. Но, очевидно, вывод Пушкина был не совсем верен.

Кроме Геккерна, подозрения падали на министра народного просвещения графа Уварова, жену министра иностранных дел графиню Нессельроде, князей Гагарина и Долгорукова. Двое последних являлись друзьями Луи Геккерна и, предполагают, были с ним в интимных отношениях.

В Санкт-Петербурге репутация голландского посланника была незавидна, многие добропорядочные граждане избегали знакомства с ним. Барон Геккерн был окружен преимущественно молодыми аристократами, с которыми находился в отношениях «неестественной интимности». Среди них ему легко было найти физических исполнителей своих замыслов.

В 1863 году в брошюре А. Аммосова «Последние дни жизни и кончина А. С. Пушкина», которую автор писал со слов секунданта Пушкина К. К. Данзаса, уверенно утверждается, что автором пасквиля был князь Долгоруков, а писал он на бумаге князя Гагарина, у которого жил на квартире, и, очевидно, с его ведома. И Гагарин, и Долгоруков в 1863 году были еще живы и публично в печати категорически отвергли свое участие в написании пасквиля.

Спустя 90 лет после смерти Пушкина, в 1927 году, судебный эксперт ленинградского уголовного розыска А. А. Сальков по инициативе П. Е. Щеголева произвел графическую экспертизу почерков автора двух сохранившихся экземпляров анонимного письма и подлинных писем всех подозреваемых лиц. Приводим вывод исследования: «…я, судебный эксперт, Алексей Андреевич Сальков, заключаю, что данные мне для экспертизы в подлинниках пасквильные письма об Александре Сергеевиче Пушкине в ноябре 1836 году написаны несомненно собственноручно князем Петром Владимировичем Долгоруковым».

Вывод А. А. Салькова в дальнейшем подтвердили эксперты-криминалисты В. В. Томилин и М. Г. Любарский.

Однако многие пушкиноведы, и в том числе П. Е. Щеголев, допускают, что Долгоруков являлся лишь физическим автором письма, замысел же его мог принадлежать Геккерну, с которым Долгоруков и Гагарин были в очень близких и, возможно, интимных отношениях.

* * *

Получив пасквиль, Пушкин немедленно (5 ноября) направил Дантесу письменный вызов на дуэль (вызывать на поединок царя было бы нелепо, а подозрение на Геккерна как автора пасквиля у Александра Сергеевича возникло позднее, после встречи с М. Л. Яковлевым). Своему секунданту Сологубу смертельно обиженный Пушкин дал наказ об условиях дуэли: «Чем кровавее, тем лучше».

Вызов на дуэль вначале попал в руки Луи Геккерна, который, не скрыв от приемного сына самого факта вызова, не сообщил, однако, ему всего содержания резкого письма, а явился к Пушкину и попросил двухнедельной отсрочки для «сына» от поединка. Жуковский, Сологуб, Загряжская и другие друзья и родственники Пушкина приложили все силы для того, чтобы расстроить дуэль. Не хотели дуэли, естественно, и Геккерн с Дантесом. Они предприняли своеобразный ход: постарались уверить Александра Сергеевича, что посещения дома Пушкиных и записки Дантеса относились не к Наталье Николаевне, а к ее старшей сестре Екатерине Гончаровой, фрейлине царского двора, жившей в одной квартире с семьей поэта и действительно без памяти влюбленной в Жоржа Дантеса. Поверил ли в это Александр Сергеевич – неизвестно, но, под давлением своих друзей, вызов он взял обратно, не изменив, однако, своего отношения к отцу и сыну Геккернам.

Обстановка в квартире Пушкиных на набережной Мойки перед свадьбой Екатерины Николаевны и Жоржа Дантеса была чрезвычайно сложной и драматичной. Семья и близкие раскололись на два враждебных лагеря. Екатерина была влюблена в Жоржа и не только защищала, но и боготворила его. Часть семейства Гончаровых были на стороне Екатерины и Жоржа. Наталья Николаевна испортила отношения со старшей сестрой, всячески отговаривая ее от брака. Ведь любимый ею человек становился мужем ее родной сестры. Между ними возникали ссоры. Екатерина упрекала младшую сестру в скрытой ревности: «Вся суть не в том, что ты не хочешь, ты боишься мне его уступить!»

Пушкин ненавидел будущего мужа Екатерины, приготовления к свадьбе приводили его в неистовство. Временами у него возникали сильнейшие вспышки гнева. Жившая в квартире Пушкиных другая сестра Натальи Николаевны, Александра, девушка скромная, умная и одаренная, была целиком на стороне Александра Сергеевича и всячески поддерживала его. Она нежно заботилась о своих маленьких племянниках, помогала Пушкину материально. Уже после дуэли недруги Александра Сергеевича пустили сплетню, что Пушкин был с нею близок. Якобы Александра потеряла нательный крестик, который долго искали в квартире и затем случайно обнаружили в постели Александра Сергеевича. На самом деле физической близости между Пушкиным и Александрой Гончаровой никогда не существовало.

Венчание Екатерины Николаевны и Жоржа Дантеса-Геккерна состоялось в Санкт-Петербурге 10 января 1837 года, Александр Сергеевич на нем не присутствовал, Наталья Николаевна по просьбе мужа уехала домой сразу после службы. После свадьбы молодые Геккерны (Жорж и Екатерина) жили в голландском посольстве; дом Пушкиных по настоянию Александра Сергеевича был для них закрыт.

Вот настоящая драма! Лютые враги, отец и сын Геккерны, с одной стороны, и А. С. Пушкин, с другой, поневоле оказались близкими родственниками. На людях они церемонно кланялись, но родственных отношений не поддерживали.

Однако в свете, на балах Жорж и жена Пушкина продолжали видеться, причем Дантес демонстративно восхищался Натальей Николаевной, не сводил с нее влюбленных глаз, находился постоянно рядом, в общем, играл на людях роль страстно влюбленного в нее человека.

Но их свидания продолжились не только на балах, в свете, но и наедине. 25 января 1837 года Пушкин получил новое анонимное письмо. В нем сообщалось о только что состоявшемся тайном свидании Натали с Дантесом. Александр Сергеевич тотчас же показал письмо жене и решительно потребовал объяснений. Та призналась, что свидание с Жоржем действительно состоялось на квартире их общей знакомой Идалии Полетики в кавалергардских казармах. По версии Натали, встреча оказалась хитростью Дантеса, который якобы заманил ее на квартиру и пытался овладеть ею под угрозой самоубийства, но она твердо заявила, что «останется навек глуха к его мольбам». Известно, что во время свидания Дантес поднес пистолет к виску и заявил, что «застрелится, если Натали ему сейчас же не отдастся». После такого признания жены, Александр Сергеевич в ночь с 25 на 26 января написал предельно резкое письмо Геккерну-отцу, называя его «сводником» и сравнивая с «развратной старухой». Заключенный с Екатериной Николаевной брак Пушкин назвал «делом змеиной хитрости двух негодяев, связанных пороком».

Пушкин наивно верил красавице-жене. Он вновь и вновь убеждал себя, что она, несмотря на пылавшую в ней страсть к Жоржу, невиновна и не смогла переступить грань дозволенного. А может быть не успела? Александр Сергеевич очевидно считал, что Геккерн намеренно подталкивал Дантеса ухаживать за Натали Пушкиной – самой обворожительной и яркой красавицей столицы. Весь город должен был видеть их роман. Нужно было показать, что фактический бисексуал Дантес – самый обычный мужчина-гетеросексуал; нужно было отвести подозрения высшего света, что Геккерн и Дантес находятся в гомосексуальной связи.

После гневного и оскорбительного письма Пушкина дуэль стала неизбежной.

Утром 26 января письмо было отправлено Геккернам, а уже вечером к Пушкину явился атташе французского посольства виконт Д’Аршиак с вызовом на поединок от Жоржа Дантеса. Пушкин принял вызов. По дуэльным обычаям, ввиду тяжести оскорбления, поединок должен был состояться «в кратчайший срок», и он действительно произошел уже на следующий день.

* * *

Рассуждая о причинах последней дуэли Пушкина, необходимо также отметить одно обстоятельство, которое прежде тщательно обходили почти все авторы. Благодаря своей ранимости и высокой эмоциональности, А. С. Пушкин неумолимо шел к своей преждевременной кончине в результате дуэли. Александр Сергеевич был инициатором 15 дуэлей, из которых состоялись 4, а остальные закончились примирением сторон, преимущественно под влиянием друзей Пушкина. Поэт имел репутацию опытного и чрезвычайно опасного дуэлянта. Он отлично стрелял из пистолета и в течение всей жизни регулярно тренировался в стрельбе; для укрепления мышц руки постоянно носил тяжелую трость и применял специальные упражнения.

Александр Сергеевич дрался на дуэли 4 раза! Причиной первой дуэли была острая эпиграмма юного Пушкина на его лицейского товарища Вильгельма Кюхельбекера. Во время поединка первым выстрелил Кюхельбекер и промахнулся настолько, что попал в фуражку Антона Дельвига, который, стоя в стороне, исполнял роль секунданта. Александр рассмеялся, отказался от своего выстрела и больше не ссорился с «Кюхлей», более того, они стали затем друзьями на всю жизнь. Вторая дуэль, вызванная ссорой за карточным столом, состоялась в 1821 году близ Кишинева. Пушкин стрелялся с офицером Зубовым, который также стрелял первым и промахнулся. Во время этой дуэли Пушкин проявил большую храбрость. Он принес на поединок черешню и, пока в него целились, выбирал спелые ягоды и выплевывал косточки. После неудачного выстрела противника Пушкин стрелять отказался. В 1822 году он дрался на дуэли с командиром 33-го егерского полка полковником С. Н. Старовым. Поединок с Дантесом был четвертым в жизни Пушкина. Но вспомним, что в ноябре 1836 года усилиями друзей была расстроена дуэль с тем же Дантесом, а незадолго до этого Пушкин посылал вызов за неловкую реплику в разговоре с Натальей Николаевной своему царскосельскому знакомому графу Сологубу. И ту дуэль также удалось расстроить.

Везение не могло продолжаться бесконечно. Пушкин неумолимо приближался к своей гибели на одной из очередных дуэлей.

Символично, что еще в ранней молодости гадалка, распознав взрывной характер Александра, предсказала ему гибель от руки белокурого человека.

Важен вопрос о здоровье А. С. Пушкина перед поединком. Александр Сергеевич к моменту своего ранения на дуэли был в возрасте 37 лет, имел средний рост (около 167 см), правильное телосложение без признаков полноты. В детстве он болел простудными заболеваниями и имел легкие ушибы мягких тканей. В 1818 году в течение 6 недель Александр Пушкин перенес тяжелое инфекционное заболевание с длительной лихорадкой, которое лечащими врачами было названо «гнилой горячкой». В течение последующих двух лет появлялись рецидивы лихорадки, которые полностью прекратились после лечения хиной, что дает основание предполагать, что юный Пушкин переболел малярией[10]10
  Ш. И. Удерман. Избранные очерки истории отечественной хирургии XIX столетия. – Л.: Медицина, 1970. – С. 208–261.


[Закрыть].

А. С. Пушкин с 17-летнего возраста имел незначительно выраженное варикозное расширение подкожных вен нижних конечностей, подтвержденное документально медицинским заключением. Однако оперироваться он не хотел, да и показаний к операции не было ввиду скудности анатомических и функциональных изменений в нижних конечностях; в течение всей жизни Пушкин много и неутомимо ходил без жалоб на боли в ногах.

Пушкин вел здоровый образ жизни. Помимо длительных пеших прогулок, он много ездил верхом, с успехом занимался фехтованием, плавал, для закаливания применял ванны со льдом.