Текст книги "Каре для саксофона(СИ)"

Автор книги: Михаил, Привалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Пересев на катер, они отчалили от берега, и через несколько минут Ева увидела "Плавучий остров", окружённый водой и освещённый так, что, казалось, свет идёт со дна моря. Катер, заглушив мотор, пришвартовался.

Даниэль показал Еве, куда нужно встать, чтобы эффект от её появления перед публикой был максимальным, рассказал, что импровизированной сценой будет площадка на широкой винтовой дорожке, ведущей на второй этаж, и, осмотрев шедевр кораблестроения, вернулись в исходное положение.

В назначенное время в зале яхты-острова стало шумно, все обсуждали увиденное и выражали своё восхищение. Вдруг большая стена зала пришла в движение, исчезнув где-то вверху. Благодаря техническим возможностям огромной яхты, складывалось впечатление, что появившаяся на фоне звёздного неба хрупкая девушка с саксофоном вышла из воды. Ева даже не заметила, как под аплодисменты очутилась на площадке. После небольшой паузы она стала играть. И вот теперь музыка царила на дорогом судне и побеждала изысканность и роскошь, забирала владельцев у их бриллиантов, дорогих часов и туалетов, похищала мужчин и женщин друг у друга, раздевала души и пленяла сердца, показывая совершенство своего мира и обыденность окружающего. Закончила своё выступление Ева импровизацией на "Елисейские поля". Потребовалось немного времени, чтобы зал пришёл в себя, а перед девушкой появилось облако потрясающих белых роз.

– Нет, определённо, саксофон – мой любимый инструмент, – держа цветы и улыбаясь, сказал Михаэль.

– Ты вовремя. Что ж, спасай меня от собственной уникальности, не дай акуле эгоизма поужинать мной на этой яхте, – звонко рассмеялась Ева, ловя аромат и касаясь щекой розовых бутонов.

Держа девушку за руку, Михаэль провёл её через весь зал к столику, за которым сидели знакомые и друзья.

– Я думала, что иду ко дну от переполняющих всех чувств, – как всегда шутила Юлька, уже наслушавшись саксофона с детства.

– Спасибо, подруга! Моё самомнение быстро улетучивается рядом с тобой! – Ева опустилась на предложенный Михаэлем стул.

Он сел напротив, чтобы видеть её глаза.

Откуда-то сверху в зал спустился Кратов и приземлился рядом с Евой:

– О тебе только все и говорят. Эх, имей я твой талант, уж не поскромничал бы!

– Не ты один, – сказала Юлька. – Здесь, среди тех, кто не имеет талантов, а только деньги, скромников мало. Вон, здоровенный мужик в белом костюме с лысиной больше чем голова, видишь? Знаешь его?

– Конечно. Это газовик Дятькевич. Он, конечно, русский и акциями "Газпрома" уже туалет оклеивает, – все рассмеялись.

– Скажу больше, – продолжила Юлька. – Он купил виллу в Бельвью-Сюр-Мер недалеко от Монако, и, говорят, был жутко недоволен тем, что по соседству с его домиком проходит железная дорога. За каких-то 100 миллионов евро захотел стать акционером железнодорожной компании, чтобы пробить решение о переносе рельсов. Ему пока отказали, так он готов увеличить сумму.

Во время разговора Михаэль взял Еву за руку, и по ней прошла такая сильная энергетическая волна, что, казалось, все заметили это и смотрят только на неё. Она быстро пробежала взглядом по лицам – нет, все по-прежнему общались, пили аперитив, рассматривали яхту. Она вернулась в его глаза, только Михаэль всё почувствовал и понял.

– А видите, мужчина в смокинге парится с длинноногой моделью рядом? – продолжил Димка. – Между прочим, отечественный банкир. Как писали в газетах – оснастил свою виллу в Монако системой видеонаблюдения, более подходящей для военной базы, чем для мирного жилища. Это вызвало ряд слухов о грядущих военных конфликтах на Средиземном море. Но, как выяснилось позже, ему просто захотелось понаблюдать из своего московского кабинета за цветами в его местном саду.

– Ева, Михаэль! Вы хоть слышали о чём речь? – спросила Юлька с ехидной улыбочкой.

– Конечно. О банке, в котором что-то клеили, – уверенно ответила Ева.

– Нет, установили сигнализацию из-за конфликтов с клиентами, – поправил Михаэль.

Компания рассмеялась. А Михаэль и Ева недоумённо переглянулись.

– С ними всё ясно! – толкнув Джастина в бок, продолжала смеяться подруга. – На вас уже вся тусовка обращает внимание! Никому не хочется, чтобы вы устроили здесь чувственный пожар. Между прочим, яхта немалых денег стоит – 160 миллионов долларов. Ой, мы с Джастином уже горим! – подтрунивала Юлька. – А вот и шампанское!

Все взяли с подноса по бокалу принесённого официантом вина.

– Я отдал бы всё, что у меня есть, если бы ты на меня так смотрела, как на него, – тихо шепнул Димон Еве, касаясь губами мочки ее уха.

– Прости, нечаянно, – содержимое бокала Михаэля подмочило безупречную репутацию кратовского смокинга

– Да понял я всё, понял, – обиделся Димка. – И не вздумай ставить на него брокерам, без цента останешься! – обратился к Еве и быстро ушёл.

– Ловко нейтрализовал! – хихикнула Юлька. – Учись! Чик, и соперник на полвечера в туалетной комнате у сушилки! Джастин по-своему всё понял:

– По-моему, организаторы явно перестарались, пригласив вас вдвоём. Этот супер-остров уже не интересует того господина с тростью, который пристально наблюдает за Михаэлем и Евой уже в течение часа.

– Олег Петрович!

Ева встала, узнав мужчину и поклонившись издалека, но её удержал Михаэль и стал рассказывать какую-то интересную историю.

Вернулся Димка в новой рубашке и с Изабель.

– Друзья? Обязан жизнью,– протянул Димка руку Михаэлю.

– Несомненно!

И Димка Кратов поведал историю с акулой, после которой авторитет двухметрового спасателя достиг Эвереста.

Михаэль и Ева увлечённо о чём-то беседовали, когда к Михаэлю подошёл его знакомый – молодой крепкий мужчина лет тридцати с когда-то модной трёхдневной щетиной, которого звали Отто. Он был явно взволнован, сказал что-то тихо Михаэлю и, окинув невидящим взглядом молодых людей, быстро ушёл.

– Я вынужден откланяться, – сказал Михаэль, целуя Еву в щёчку. – Мне жаль тебя оставлять. Давай увидимся завтра.

У выхода из зала его остановил Олег Петрович, и они о чём-то беседовали минут двадцать, в это время Отто несколько раз возвращался, заметно нервничая. Наконец, Михаэль махнув Еве рукой, вышел. Это было немного странным. Какое-то время спустя девушка подошла к Олегу Петровичу.

– Здравствуй, Ева. Как всегда великолепна. Я вижу, ты в Монако освоилась.

– Да, мне здесь нравится. И много друзей...

– С друзьями всё-таки будь поосторожнее. Молодая ещё, доверяешь всем. Море, солнце расслабляют, делают людей уязвимыми и доступными. Вот этот парень из вашей компании – азартный игрок, готов на всё ради того, чтобы просадить деньги в казино, явно опытный в амурных делах. Что хорошего он может тебе дать? Ты – создание другого мира: музыкальная, трогательная, красивая, воспитанная. У тебя должна быть другая жизнь. Да, мужчины к твоим ногам обязаны бросать свои титулы и богатство. Уверен, так и будет.

– Но без любви жизнь пуста и бессмысленна, – сказала Ева тихо.

Гаровский слегка сжал её руку и повторил:

– Создание другого мира, – и почти про себя произнёс. – Вот как твой хрупкий мир сохранить?

Отыскав глазами, какого-то парня, Олег Петрович позвал того жестом:

– А чем плох мой племянник – Максим?

Ева даже отпрянула, узнав нагловатого парня, который вёл себя вызывающе в российском ресторане.

– Вы, ведь кажется знакомы? – Олег Петрович метнул взгляд на родственника.

– Немного. Он потратил целое состояние на орхидеи для моего саксофона, – с улыбкой произнесла девушка, сняв напряжение в разговоре и вызвав благодарный взгляд Макса.

Оставив племянника с Евой, Гаровский пошёл смотреть трюм яхты и электронное оснащение мега-судна.

– Ева, прости! Ну, дурак был. А потом голову от тебя потерял. Пойдём, покажу верхнюю палубу, – не дожидаясь ответа, Макс потянул Еву по винтовой дорожке вверх.

На верхней палубе в бассейне маленькими бриллиантами отражались звёзды.

Макс принёс по бокалу аперитива:

– Пьют какую-то гадость! Сейчас бы водочки или виски, – слегка сморщившись, посетовал он.

– Похоже, виски волновал твою душу ещё до этой яхты, – рассмеялась Ева.

– Нет, это коньяк, – поддержал шутку Евы Макс, опрокинув бокал аперитива.

Захмелев чуть больше, Макс у всех на глазах опустился перед Евой на

колени, заведя руки за спину как арестант, и громко сказал:

– Прости, Ева! Божество неприкосновенно! Виноват, искуплю!

Встав, Макс полез за звёздами в бассейн. Девушка вернула полный бокал официанту и хотела незаметно для "ухажёра" уйти, но к ней подошёл Даниэль:

– Извини, был занят в продаже яхты, не мог уделить тебе внимание. Выступила ты виртуозно. А это ещё одно разбитое сердце? – показав на Макса глазами, спросил Даниэль.

– Ну что ты! Это загадочная русская душа, о которой у вас будут все говорить.

– В отель?

– Да.

"На Том Свете: "Что-то и здесь я неважно себя чувствую""

В катере мы с Отто не проронили ни слова. Я понимал, что на эстонца вышел синдикат, это было ожидаемо, поэтому волновало меньше, нежели только что состоявшийся разговор с неким Олегом Петровичем. Кто он Еве, и почему наши отношения с ней раздражают его настолько, что он, в конце концов, скатился до угроз? Я точно знал, что Ева свободна и, с ее слов, замуж не собиралась. Тем более что о нашей взаимной симпатии друг к другу известно половине Монте-Карло. На синдикат тоже не похоже, Олег Петрович упомянул покер в крайне негативном свете всего лишь раз, указывая на низость моего положения в обществе. Кто этот средневековый инквизитор, вдруг появившийся на нашем совсем не безоблачном горизонте? Погрузившись в размышления, я не заметил, что катер-челнок поменял привычный маршрут и причалил к солидной яхте, пришвартованной на другом конце пирса. Отто предложил подняться на борт.

– Отто, что это за яхта? – недоумевая, спросил я.

– Михаэль, с тобой хотят поговорить, – отводя глаза в сторону, произнес эстонец.

– А хочу ли этого я, ты подумал?

– А здесь думаем мы, молодой человек. Поднимайтесь, – дружелюбно, но твердо сказал крепкий мужчина лет пятидесяти, находящийся на яхте, и протянул руку. Деваться было некуда, на пирсе и палубе находились ребята крепкого телосложения и спортивного вида, и я вместе с Отто пошел в кают-компанию. Перед входом мужчина остановился и обратился к Отто:

– Ты пока побудь на палубе, а если потребуешься – мы тебя пригласим.

Он взял меня под локоть, завел внутрь. В кают-компании по центру стоял стол с четырьмя мягкими кожанами креслами, два из которых были свободны. Провожатый сел сам и предложил свободное кресло рядом.

– Ну что, господа, вот он – Михаэль Руман собственной персоной, а ты, Рольф, не верил, что он так запросто согласится прийти, – обратился он к мужчине того же возраста с каштановыми волосами, сидевшему напротив.

– Причем тут я, Майкл, это Сэм, – кивая в сторону третьего, выглядевшего немного постарше и чем-то напоминавшего Клинтона, картинно завозмущался Рольф.

– Давайте по делу, – серьезно отреагировал Сэм на слова Рольфа и наклонился к столу.

– Михаэль, какое ваше социальное положение в России? – начал вопросом Сэм.

– Никакое, – с сарказмом ответил я, вспоминая разговор со странным Олегом Петровичем.

– Что, у вас нет никакого бизнеса? – искренне удивился тип с каштановыми волосами.

– Сдачу в аренду некоторой недвижимости трудно назвать бизнесом.

– А как близкие относятся к вашему увлечению покером? – спросил тот, кого называли Майклом.

– У меня нет близких – я сирота. Вернее, отец после смерти матери бросил меня в семнадцать лет. Так что я – "вольный стрелок".

– Ну, а невеста уже есть? – продолжал Майкл.

– Я – игрок, господа, и за столом и в жизни, – уклончиво ответил я, уже прийдя в себя от неожиданной встречи.

– А как вы относитесь к Еве Милан, дружок? – спросил Сэм, и я почувствовал в голосе угрозу, тем более, он, не отрываясь, смотрел мне в глаза.

– Очень красивая девушка, как и многие другие, – абсолютно равнодушным тоном ответил я.

– А если вы проиграете турнир? – не успокаивался похожий на Клинтона.

– Поеду домой, мне не привыкать, – безразлично ответил я и почувствовал, что начинаю раздражать присутствующих своими ответами.

– Ладно, давайте по делу, – возглавил разговор Майкл: – Вы в последнее время достаточно часто принимали участие в турнирах, но звезд с неба не хватали. Любой не выигранный турнир – это расходы, крупный – большие расходы. Мы предлагаем вам работу и возьмем все расходы по турнирам, какими бы крупными они не были, даже в случае проигрыша, на себя.

– А что потребуется от меня? – взяв небольшую паузу, спросил я.

– Играть. Просто хорошо играть и стараться выиграть – и все...– как при дружеском разговоре ответил Майкл, пожимая плечами и разводя ладони в стороны.

– Тогда в чем интерес?

– Молодой человек, видите ли, в чем дело, – решив подготовить почву для основного предложения, пустился в рассуждения Майкл:

– Если взять полсотни оставшихся в конце турнира игроков, которые уже почистили всю остальную слабую часть, то их шансы на победу становятся практически одинаковыми. Не мне вам объяснять, что на этой стадии покер – это большей частью случайность и блеф, – сделав паузу, Хиндли налил в два стакана виски и придвинул один ко мне. Рольф и Сэм закурили сигары, а он продолжил: – Так вот, представьте себе, что половина из оставшихся играет на единую цель, всячески помогая друг другу, используя секретные жесты. Неважно кто из них победит конкретно. Все без исключения участники этой группы получат комиссионные. Гарантированный куш, так сказать, – и, обведя присутствующих лукавым взглядом, закончил: – По-моему, справедливо?

– Мне не нужно сто раз по рублю, мне нужно просто сто за раз, – произнес я, понимая, какое предложение сейчас прозвучит, и этим отрубая концы. В воздухе, наполненном сигарным дымом, повисла тяжелая пауза. Хиндли в одной руке держал виски, большим и указательным пальцами другой массировал подбородок, размышляя над тем, что со мной делать дальше.

– А вы не боитесь жить, Михаэль? – прервал молчание Рольф, наблюдая, как дым сигары пульсирующей струйкой поднимается вверх.

– Я молод и не хотел бы умереть больным стариком, – ответил я, глядя на Рольфа.

– Вы проиграли турнир, юноша, я вас не задерживаю, – потеряв всякий интерес к разговору, произнес Хиндли и позвал охранника: – Проводите его на берег, он больше не нужен.

Я вышел на свежий воздух, Отто был в другом конце палубы, и охранник не дал нам переброситься парой фраз, да и эстонец, видимо, не жаждал этого, а может, был запуган.

Как только Михаэль покинул яхту, и шум челнока удалился, взял слово Сэм:

– Вот бог послал сироту, и поддеть его нечем.

– Именно, оттого, что сирота и никого не боится, он и играет дерзко и напористо, – пояснил Майкл.

– Но девку, эту Еву, он любит, врет. Я это чувствую, – с сарказмом включился в обсуждение Рольф: – Может, все-таки попробовать через девчонку?

– Шантажировать его девчонкой, по-моему, бесполезно, вдруг ему на самом деле наплевать на нее, – начал Майкл вдохновленный от только что пришедшей идеи: – А вот если ее хорошенько припугнуть и завербовать против Михаэля – вот это да.

– А что она для нас сможет сделать? – недоуменно спросил Сэм.

– Да что угодно. Своровать выигрыш Михаэля, если тот выиграет, например, – уже для себя приняв решение, быстро ответил Хиндли: – Надо эту мысль серьезно обдумать.

– Ева нужна, и все сразу встанет на свои места, – поддержал идею Рольф.

– Да она мотается по городу одна с саксофоном, как беспризорница, это проще простого. Завтра и сделаем, оттягивать нельзя, – подвел черту Хиндли....

«Любовь – женщине, честь – никому...задаром»

Анна проснулась рано и привела себя в порядок. До встречи с курьером, о котором говорил Макс, оставалось часа два. Она набрала по телефону Макса.

– Твоя королева проснулась, а ей никто не подает кофе в постель, – кокетливо закапризничала Анна.

– Извини, я сам только что проснулся, вчера была презентация огромной яхты, и я, похоже, перебрал малость. Дай мне полчаса – и я у твоих ног, – начал оправдываться Макс.

– Когда у тебя встреча?

– В десять на набережной.

– Тогда приходи быстрей, я буду ждать тебя в постели, – жеманно произнесла Анна.

Через двадцать минут в предусмотрительно открытую дверь влетел Макс, на ходу снимая рубашку и расстегивая джинсы. Анна, голая, лишь прикрытая краешком одеяла в районе бедер, картинно возлегала на кровати. Макс, не мешкая, оказался рядом. Анна легко соблазняла мужчин, не прилагая особых усилий, красота и манера держать себя делали это за нее.

Стрелка неумолимо приближалась к половине десятого. Специально засуетившись, как будто увлеклась, девушка оттолкнула Макса и убежала в душ, затем быстренько оделась, пока он приводил себя в порядок, и с нежностью сказала:

– Если алмазы такие же крупные и чистые, как твои чувства ко мне, я, наверное, умру от счастья.

– Тогда поспешим, чтобы скорее вернуться, – с готовностью предложил Макс, и они вышли из номера.

У отеля они сели в машину Макса и, петляя по улицам, поехали в сторону набережной. Макс лихо закладывал виражи, не обращая внимания на то, что за ним от самого отеля на некотором расстоянии следует машина. Пребывая на седьмом небе от новой знакомой, он совсем позабыл вчерашние наставления Олега Петровича, что про встречу с курьером никто не должен знать и прибыть на нее необходимо одному, желательно пешком, проверив, нет ли за тобой "хвоста". Он беззаботно остановился около места встречи. Недалеко по набережной прогуливался курьер. Он был среднего роста, крепкого, даже немного грузного телосложения, на плече у него висела значительных размеров спортивная сумка. Макс вышел из машины, помог Анне и в обнимку с ней направился в его сторону.

Когда до курьера оставалось два десятка шагов, он вдруг посмотрел всторону. Прямо через газон к нему бежало четверо парней спортивного вида. Курьер, отбросив сумку, ударил первого из нападавших, сбив его с ног. Завязалась драка. Макс бросился на помощь. Подбежав, сразу же получил разящий удар в голову локтем и упал на землю. Он пытался подняться, но из-за головокружения у него это не получалось. Рядом с ним лежали двое нападавших, не подаваяя признаков жизни. Макс видел, как Анна схватила сумку и скрылась, как отчаянно сопротивлялся курьер, получивший уже несколько колотых ран стилетом. Макс, наконец, собрал последние силы, поднялся и, сделав несколько неуверенных шагов, хотел нанести удар парню со стилетом, но тот без труда отбил его руку кулаком вооруженным лезвием и ударил ногой в пах. Макс снова оказался на земле, чувствуя, как теплая кровь течет по ладони. Раненый курьер использовал это отвлечение, и ударив ногой под колено вооруженному громиле, побежал к морю на пирс.

– Никуда теперь не денется, – остановив парня со стилетом, сказал бугай, растирая колено. – Теперь по крови найдем, посмотри лучше, что с нашими. Через несколько минут четверка вступила на пирс, Максим остался лежать на месте драки.

«Фортуна улыбается смелым или тем, кому улыбается»

Я зашел к Димке на яхту пораньше, чтобы наверняка застать его на месте. Мне хотелось узнать, как закончилась тусовка на «Острове» и где сейчас можно найти Еву. Выяснив, что Ева сначала с Даниэлем собиралась утром на экскурсию в Казино, а затем Димка обещал отвести ее в банк, я решил поехать вместе с ним, а пока помочь с делами на яхте.

Через час мы увидели, как Виктор Онищенко бежит по пирсу.

– Ребята, слава богу, вы здесь! – услышали мы задыхающийся голос Виктора, зажимавшего рукой раны, вся его майка была в крови. – Меня преследуют четыре бандита, мне нужна помощь... немеет бок... Дима, ты можешь выйти в море немедленно?

– Нет, у меня сегодня должны закончить профилактику двигателя, а сейчас он разобран! – стал сокрушаться Кратов, и Виктор, по-моему, совсем упал духом, тем более мы увидели, что на пирс забежали четверо парней, и у нас оставалось меньше минуты.

– Димка! Ласты и маску! – крикнул я, доставая из рундука полный баллон с компенсатором и легочниками. – Виктор, тебе приходилось?

– А если даже не приходилось, – пытался шутить Онищенко. – Теперь уж точно придется. Только, боюсь, раны не обработали, кровью истеку. А, да ладно...

– Тогда хватай пояса потяжелей и полотенце, – скомандовал я, одевая принесенные Димкой ласты и маску, жилет с баллоном был уже за спиной. – Димка! Только Еве ни слова! За борт!

Мы упали в воду. Виктор в выборе поясов огрузки не ошибся, к тому же на нас не было гидрокостюмов, и мы легко опустились на дно. "Один баллон, два легочника, на полчаса должно хватить", – подумал я и, обмотав грудь Виктора полотенцем, как громадная птица, несущая в когтях жертву, поплыл, увлекая за собой тело. Виктор сначала помогал, работая ногами, затем, видимо, силы стали оставлять его. "Лишь бы дышал", – думал я, наблюдая за гроздями пузырьков воздуха, вырывавшихся все с большей паузой.

Пирс давно закончился, мы приблизились к берегу. Глубина была метра полтора, я всплыл и поднял голову. На скалистом берегу никого не было. Вытянув тело Виктора на песок среди камней, я осмотрел его раны. Его состояние было очень тяжелым, дыхание слабым. От большой потери крови едва прощупывался пульс. Виктор открыл глаза и взял меня за руку:

– Ты, парень, сделал все, что мог, спасибо, – и, видя, что я собираюсь что-то сказать, слабо сжал мою кисть некогда могучей рукой, прося не перебивать. – Я чувствую, мне осталось недолго, но есть дело, не закончив которое, я подставлю свою семью. Надо передать содержимое одной ячейки Олегу Петровичу Гаровскому, я у Евы видел перстень с зеленым камнем – это его знак, значит, она его знает и тебе поможет.

Виктор назвал номер ячейки, код и потерял сознание. Укрыв его полотенцем, я побежал в сторону улиц. К счастью, удалось быстро вызвать скорую помощь, когда она подъехала, Виктор еще дышал. Выяснив, в какую больницу он будет доставлен, и сообщив свои координаты, я решил с аквалангом вернуться на яхту, чтобы не оставлять оборудование на берегу.

«На спортивной машине можно, а в спортивном костюме нельзя?»

Утром голосом Дела Шеннона запел телефон. Ева еле нашла его где-то у кровати, но села батарея: «что за напасть?»

Даниэль сдержал слово, в девять часов они вошли в Казино.

– В самом красивом зале ты уже играла – это зал "Гарнье". Теперь мы пойдём в другие залы, где вы ещё не были. Нынешнее здание Казино было построено в 1910 году. Атриум здания облицован мрамором и окружён 28 колоннами из оникса. Казино состоит из галереи игорных залов. Их пять.

И они прошли в зал в стиле Ренессанс, затем следовали Европейский и Белый залы, и о каждом Даниэль подробно рассказывал, вспоминая интересные истории. В самом большом зале Американских игр должен состояться грядущий покерный турнир. Столов было очень много, и Ева спросила, чем вызвала улыбку француза:

– А за каким будет играть Михаэль?

– Твой вопрос только подтверждает, что ты у нас в первый раз. Он будет играть за разными столами, и сказать точно, где, невозможно. А вот если выйдет в финал, то за этот стол попадёт обязательно.

– Несомненно!

– Игра непредсказуема. Сколько преуспевших в бизнесе людей говорят, что фортуна улыбнётся им и в игре. Они любят риск, верят в свою звезду и убеждены, что они лучшие. Иногда в казино их ждет разочарование.

– А зачем эти прозрачные окна?

– Это телестол. Игроки за столом, получая карты, располагают их над этими окнами, а камеры, установленные внизу, транслируют и записывают изображение. Затем оно накладывается на запись внешних камер, фиксирующих поведение игроков за столом, и получается полная картинка. Это делается для того, чтобы можно было показать ход турнира изнутри, а главное, финальную игру, конечно же, после его окончания. Чтобы все, кто захочет, могли проанализировать ход игры и, может быть, пополнить свой опыт...

После экскурсии, с комфортом разместившись на террасе, Ева наслаждалась видом на парк Казино, фонтанами и пальмами.

– Даниэль, а кто играет лучше: мужчины или женщины?

– Таких данных у меня нет, но, по-моему, женщины более уравновешенны и спокойны в игре, лучше владеют собой.

– А чем отличаются русские клиенты?

– Не хочу обобщать, но в последние годы русские тратят очень большие деньги. Понимаю, страсть к игре – часть вашего национального характера.

– Особенно я. Самый яркий представитель той самой страсти! – рассмеялась Ева.

– Вы, мадемуазель, как я видел и чувствую, вызываете другую страсть, которая намного сильнее азарта. Ева, твоя красота и нежность манят мужчин больше, чем наше Казино, поверь мне. Вот, кажется, и я не устоял. А эти музыкальные пальчики могут сделать с нами, что захотят. Уже знаю, в твоём сердце он... Жаль, не я.

– Наверное, Монако живёт от доходов Казино? – перевела разговор на другую тему мадемуазель, покручивая перстень с зелёным каменем.

– А вот и нет. Всего 3% бюджета, остальное – туризм и другие сферы деятельности. Между прочим, само Гранд Казино определенную часть доходов имеет от финансовых операций с "депозитами" – обменом реальных денег на игровые фишки. А на таком рынке коротких кредитов это довольно приличный оборот, поскольку известно, какую сумму каждую ночь казино может прокредитовать. Извини, Ева, увлёкся. Зачем тебе это слушать...

– Даниэль, ты – самый лучший гид. Теперь я знаю, что в Монте-Карло находится единственное настоящее казино в Европе, и никакое другое не имеет такой репутации, истории и даже ауры.

– Ну, что ж, мне пора. Турнир начинается завтра и нужно проверить, всё ли готово к его началу, – попрощался француз.

Оксана Онищенко, едва заметив "мировую знаменитость", шлёпнулась на стул рядом с девушкой, опустив у столика многочисленные фирменные пакеты известных марок.

– Здравствуйте, Оксана! Удачный шопинг?

– Ой, я столько всего накупила! – и стала с удовольствием доставать вещи.

На них косились посетители кафе и просто прохожие, а одна пухленькая женщина подняла большой палец вверх, выказывая своё одобрение.

– Мы здесь договорились встретиться с Виктором. Не видела его? С утра ушёл, на звонки не отвечает.

– Не волнуйтесь, он обязательно найдётся.

– Я, пожалуй, отнесу всё в отель и вернусь, – и, подхватив покупки, Оксана неспешно покинула террасу.

– Её формы с трудом сдерживали содержание. Привет! – раздался Юлькин голос. – Мне про тебя Даниэль доложил. А это кто такая? Подруга, некоторые твои знакомые меня начинают серьёзно беспокоить.

– Между прочим, у неё муж потерялся! – сказала Ева, заметив, что странный субъект чуть поодаль пошёл за Оксаной.

– Женатый мужик – это мотоцикл с коляской. Её муж, похоже, коляску уже отстегнул. Катается теперь где-нибудь с француженкой. Они наших толстосумов любят. А вы, супермен, куда убегаете?– зацепила Юлька парня крепкого телосложения, который, сверля взглядом Еву, покидал террасу.

Кратов тоже человек слова! Потребовал немедленно отправиться с ним в банк.

– Если я тебя не вытащу, деньги за выступления в мешках привезут, а на границе конфискуют как контрабанду. Ха!

"Вездесущий Димон! Но не Михаэль, и Аркадий Борисович его тоже ищет..."

Их ждала Изабель. Еве быстро открыли счёт, вручили карту VIP-клиента, рассказали, что обо всех операциях со счётом и новых услугах банка информация будет поступать на телефон и электронную почту.

– А я прослежу, чтобы все средства от выступлений очень быстро сделали твой счёт весомым. Давай провожу!

– Нет, Димка, останься. А я с удовольствием прогуляюсь по Монако.

Она вышла на улицу. Всё было замечательно. Солнце, море, благодарная публика, друзья. И, как бы сказала Юлька, ещё и "втрескалась по уши". Счастье прыгало где-то там, в области солнечного сплетения.

«Я бы вас простил...дайте повод»

Мимо девушки проезжали дорогие автомобили, владельцы которых предлагали её подвезти, показывая на тяжёлый футляр с саксофоном. Но она мотала головой и весело шла дальше. Вот около Евы остановился чёрный «Hummer». Стекло опустилось, мужской голос спросил, как проехать к Казино. Ева подошла ближе, махнув рукой в нужную сторону, но машина не уехала. Сильные руки схватили её и втянули в салон, дверь хлопнула, и машина помчалась в неизвестном направлении. Еве завязали глаза повязкой, кричать она не пыталась, Леди Гага слишком громко звучала в шести динамиках автомобиля. Как показалось, они ехали около часа. Нащупав футляр с любимым саксофоном, ей почему-то стало немного легче. Машина по пути останавливалась несколько раз, но это, видимо, были вынужденные остановки. Наконец, мотор заглушили, и в салоне началось движение. Ее вывели на улицу и сняли повязку, пред ней был парадный вход богатого особняка. «Может, очередной поклонник?», – успокаивала себя Ева. Ее завели в каминный зал, один охранник вышел, другой остался за спиной. В воздухе, в свете богатой бронзовой люстры, клубами медленно переливался сигарный дым, царило какое-то напряжение. В центре зала за столом в мягких креслах сидело двое мужчин с раскрасневшимися лицами, обоим было за пятьдесят. Один – крепкого телосложения, с небольшим шрамом на щеке, другой – высокий, со светлыми волосами с проседью, чем-то напоминавший Клинтона, внимательно разглядывали девушку. В глубине зала находилось еще несколько человек, однако полусумрак из-за прикрытых тяжелыми с золоченой нитью шторами окон не давал рассмотреть их лица. Среди них была девушка, она стояла спиной к Еве, в ее движениях было что-то очень знакомое.

– Джойс, свидетели были? – прервал паузу мужчина со шрамом, обращаясь к охраннику.

– Нет, мистер Хиндли, все было чисто, пискнуть не успела, – ответил стоящий за спиной.

– Посмотри, Сэм, такая хрупкая девушка...тростиночка, можно сказать, а уже "Золотой саксофон России", похоже, все в шоу-бизнесе теперь измеряется смазливой мордашкой и длиной ног, – с огорчением произнес Хиндли.

– Ты забыл, Майкл, еще толстым кошельком, – добавил второй.– А так ли уж она талантлива? Просто раскручивает девочку богатый воздыхатель...

Ева поняла, что это не поклонники, и холодок пробежал по спине, и вдруг дерзкая мысль про камеру пришла в голову: "Помирать, так с музыкой". Она достала из футляра саксофон, быстро вставила эску, надела мундштук с тростью, закрепила его лигатурой и вольная импровизация на тему "Мурки" разорвала пространство. Ева играла экспрессивно, полным звуком. До самого конца её никто не перебивал. Отыграв, она опустила саксофон и только теперь перевела дух.

– Настоящая Ева Милан! Посмотри, Анна, – бросил через спину в угол зала Хиндли: – Вот у нее все получается. Покорила пол-Монако, Михаэля у тебя увела, я думаю, поручи ей курьера – алмазы были бы сейчас здесь, на столе.

На удивление, к столу как ни в чем не бывало подошла журналистка Анна Кренева.

– Это не мой прокол, я сделала все, что от меня зависело, – стараясь не смотреть Еве в глаза, оправдывалась Анна: – Я привела ваших мачо прямо на место, а они двух мужиков скрутить не смогли.