Текст книги "Гарри Поттер и Тень Хогвартса (СИ)"

Автор книги: Михаил Крюков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

– Н-ну… Вход мы не нашли и пошли обратно. Потом мы стали искать ходы в Хогсмид, которые когда-то нашли Фред и Джордж.

– Так! А дальше?

– А потом я затеял разговор об архитектурных стилях и археологии, о них мы говорили до самой встречи с сороконожками…

– Нет-нет-нет! – щёлкнула пальцами Гермиона, – что-то было ещё, до этого!

– До этого? – почесал в затылке Гарри, – ну, до этого мы говорили, что Тёмный лорд не мог знать про ходы в Хогсмид, потому что у него не было Карты Мародёров.

– Вот! Карта!!! – воскликнула Гермиона. В возбуждении она вскочила, опрокинув кресло. – Если бы у нас была Карта Мародёров, она ведь показала бы местонахождение Рона, правда?

– Ну, наверное… Хотя… В этом Хогвартсе действует магия только Волан-де-Морта…

– Но ведь это твоя карта, а твои заклятия здесь работают!

– Проще всего было бы взять карту и попробовать, но карты-то нет. Когда я уходил из Хогвартса, я ведь отдал её тебе. Где ты её хранила?

– В ящике директорского стола. Но там ничего нет, я смотрела… В этом столе совершенно пусто, я уверена!

– Давай всё-таки ещё раз посмотрим, – предложил Гарри, – кабинет-то рядом… Ты сиди, я схожу.

Через несколько минут он вернулся и отрицательно покачал головой:

– Пусто… жаль… А какая была хорошая идея. Постой! А что если… Сходить с ума, так до конца! Выручай-комната!

Глаза Гермионы расширились. Она вскочила, обняла Гарри и звонко расцеловала:

– Ты гений!

– Да подожди радоваться, может, ещё ничего не получится. Или комната не откроется, или вместо карты получим какие-нибудь ночные горшки. Мало ли?

– Всё равно, это наш единственный шанс! И я чувствую, что всё получится! – возбуждённо говорила Гермиона, – пойдём скорее!

– Да подожди ты, дай хоть вспомнить, как мы эту комнату открывали? Ведь больше двадцати лет прошло! Как это Добби говорил?

«Выручай-комната или комната Так-и-Сяк открывается только тогда, когда в ней по-настоящему нуждаешься. Иногда она есть на своём месте, а иногда её нет, но на самом деле она всегда есть и только ждёт, когда её призовут на службу».

– Точно-точно! – подхватила Гермиона, – нужно три раза пройти от гобелена с изображением Варнавы Вздрюченного до здоровенной напольной вазы и изо всех сил думать про то, что нам нужно.

– Найти это место будет нелегко, – с сомнением сказал Гарри, – ни гобелена, ни вазы там, конечно, нет…

Но Гермиону уже невозможно было остановить.

– Пойдём скорее, я помню это место, мы его обязательно найдём!

– Ну, хорошо, пойдём, только будь осторожна, помни про сороконожек, не забегай вперёд.

Как ни странно, но место в стене, где два десятилетия назад открывалась дверь в Выручай-комнату, они нашли почти сразу. Гермиона вспомнила, что, пройдя мимо комнаты, поворачивать нужно было у высокого стрельчатого окна, а Гарри нашёл в стене нишу, в которой стояла ваза. Никакие злобные твари Волан-де-Морта по дороге их не побеспокоили.

– Ну что, начнём? – спросил Гарри.

– Ходить придётся тебе, – ответила Гермиона, – моя магия здесь не действует. – Изо всех сил думай про карту.

– Вообще-то замок должен помнить и тебя, – с сомнением возразил ей Гарри, – но не будем спорить, я пошёл.

Он сосредоточился, представил себе Карту Мародёров во всех подробностях, быстро прошёл требуемое расстояние по коридору, вернулся и прошёл второй раз, затем третий. Ничего.

– Было хоть что-нибудь? – спросил он у Гермионы, которая внимательно наблюдала за стеной.

– Ничего… Давай ещё раз! Может, ты слишком быстро ходишь?

– Попробую помедленнее…

Вторая попытка оказалась безуспешной. И третья, и четвёртая. Потом вдоль стены ходила Гермиона. Всё было тщетно.

– Может, мы ошиблись местом? – устало спросил Гарри.

– Вряд ли, у меня в памяти эта часть замка отпечаталась на всю жизнь. До сих пор помню, как члены отряда Дамблдора забегали в комнату, а мы следили, чтобы нас не застукали Амбридж или кто-нибудь из её подпевал.

– Тогда в чём дело? Может быть, в этом Хогвартсе Выручай-комнаты вовсе нет?

– Мы не можем знать этого наверняка… Давай ещё раз попробуем? Ну пожалуйста, Гарри!

– Да я же не отказываюсь! Если надо, буду всю ночь ходить, только что толку…

И тут Гарри внезапно разозлился. Он вдруг как-то отчётливо понял, что Выручай-комната – их последняя надежда в этом пустом, угрюмом и мёртвом замке. Он вспомнил Рона – весёлого, рыжего, немножко наивного и глуповатого, но верного и надёжного друга. Если сейчас комната не откроется и в ней не будет карты, они никогда не найдут Рона, Рон погибнет, Гермиона станет вдовой, и это уже будет второй член семьи Уизли, погибший от рук Волан-де-Морта и его приспешников.

Кровь хлынула Гарри в голову, он закрыл глаза, сосредоточился и, нарочно резко печатая шаг, пошёл уже привычным маршрутом.

Поворот! И второй! И третий!

– Гарри! – ахнула у него за спиной Гермиона, – получилось!

– Скорее, в комнату, пока дверь не исчезла! – крикнул Гарри и бросился к стене, но Гермиона успела первой. Она повернула бронзовую ручку, полированная дверь распахнулась, и она нырнула в комнату.

– Стой! Ты куда?! А вдруг там… – запоздало крикнул ей в спину Гарри и тоже влетел в комнату, отскочил от двери и выставил перед собой волшебную палочку, готовый к бою, но сражаться было не с кем. Комната была пуста. Голые каменные стены, голый каменный пол, сводчатый потолок, факелы в бронзовых кольцах. Посредине комнаты – преподавательский пюпитр, а на нём…

– Карта! – выдохнула Гермиона, – получилось! Гарри, ты гений! Скорее, открывай её.

Гарри подошёл к пюпитру. Да, без сомнения, это была его Карта Мародёров. Тот же желтоватый пергамент, чернильное пятно в уголке, а один краешек надорван. Фред и Джордж обращались с ней не очень-то бережно.

Гарри развернул карту.

– Клянусь, что затеваю шалость, и только шалость! – произнёс он формулу и дотронулся до карты волшебной палочкой. Гарри заметил, что рука его дрожит.

Изображение на карте стало медленно проявляться, подобно старинной фотографии в фотографической кювете. Гарри и Гермиона напряжённо вглядывались в неё. Карта выглядела совершенно пустой, на ней не было видно ни единой живой души. Постепенно изображение расползалось от центра к краям листа.

– Смотри, вот мы! – воскликнул Гарри, указывая на две точки, – слава Мерлину, карта работает!

– А вот Рон! – Гермиона указала на точку в противоположной стороне листа, подписанную Рональд Уизли.

Гарри наклонился над картой:

– Где это он? Что-то я никак не соображу…

– Да какая разница! На карте есть мы и есть Рон, мы просто пойдём так, чтобы расстояние между нами сокращалось, и всё!

– Не забывай, что в Хогвартсе немало этажей, хмыкнул Гарри, – а о подвалах я даже не говорю. Но теперь, конечно, у нас появились хорошие шансы.

– Ох, Гарри, что это?! – внезапно ослабевшим, дрожащим голосом спросила Гермиона.

– Где? Что?! – крутанулся на месте Гарри, – ещё какая-нибудь тварь?! Не вижу!

– Да нет, вот тут, на карте, посмотри…

Гарри нагнулся над картой, близоруко прищурился, и когда мелкий шрифт обрёл чёткость, от неожиданности чуть не выронил волшебную палочку.

На карте было написано:

«Северус Тобиас Снегг».

Глава 5. Невероятная встреча

– Он же… он же… Как такое может быть? – испуганно спросила Гермиона.

– Должно быть, ошибка какая-то, – пожал плечами Гарри, – мёртвые не возвращаются. Может, в заклинаниях карты что-то разладилось, или Выручай-комната её скопировала с ошибкой, а может, в этом Хогвартсе действие заклятий искажается…

– А мне кажется, всё не так просто…

– Легче всего сходить и проверить. Где карта показывает местонахождение Снегга?

Гермиона покрутила лист, пытаясь привязать изображение на карте к помещениям замка.

– По-моему, в его кабинете.

– Ну так давай сходим и проверим! Наверняка в его кабинете даже двери не будет, как и везде в замке.

– Нет, сначала – Рон! – твёрдо возразила Гермиона, – судя по карте, это не займёт много времени.

Но она ошибалась.

Гарри и Гермиона без приключений миновали часть замка и вступили в крыло этого Хогвартса, в котором они ещё не были. Здесь всё было точно так же, как и в ранее осмотренных помещениях: зеленоватое свечение воздуха, голые стены, никакой мебели, обозначенные контуры не открывающихся дверей. Ни разу не попались им и школьные привидения. Похоже, их вообще здесь не было.

По пути Гермиона всё время сверялась с картой – она исправно показывала, что расстояние между ними и Роном потихоньку сокращается. И вдруг они упёрлись в каменную стену, дальше хода не было.

– Как же так? Почему? Какая-то ошибка? – спросила Гермиона, непонимающе глядя то на карту, то на стену.

– Карта ведь не показывает, на каком этаже мы находимся, – ответил Гарри, – её изображение – всего лишь проекция на плоскость. Нужный нам коридор может быть этажом ниже или выше. На чьём мы сейчас факультете?

– Вроде на Пуффендуе, – вглядевшись в карту, ответила Гермиона.

– А, «воздушники». Они не любят подземелий. По-моему, на их факультете вообще не было подвалов. Где-то тут должна быть лестница на верхние этажи.

Побродив по коридорам, Гарри и Гермиона вскоре нашли широкую гранитную лестницу, ведущую наверх. Кованые перила лестницы были украшены изображениями барсука, талисмана факультета, а на лестничных клетках красовались маленькие чаши, копии знаменитой чаши, принадлежавшей когда-то основательнице факультета Пенелопе Пуффендуй.

– Нам сюда, – сказала Гермиона, когда они поднялись наверх – по-моему, этот коридор ведёт в нужном направлении.

Вскоре, однако, и этот коридор упёрся в стену. Отличие заключалось в том, что здесь в стене было окно. Гарри выглянул в него и присвистнул:

– А дальше-то ничего нет, ведь это наружная стена замка.

Гермиона подошла и тоже выглянула в окно.

– Что же получается, карта врёт? Ведь судя по ней, Рон находится далеко за стеной. Как такое возможно? Может быть, мы пошли не в ту сторону?

– Да нет, в ту, – ответил Гарри, – вспомни: когда мы шли сюда, расстояние между нами и Роном сокращалось. Тут дело в другом. Боюсь, Рон заключён в подземелье, и нам придётся искать в него вход. Понятия не имею, куда могут тянуться подземелья Хогвартса и какому факультету они принадлежат. Я в них никогда не был и даже не слышал об их существовании.

– А что если, Рон окажется за пределами сферы, созданной Волан-де-Мортом?

– Тогда бы его не было видно на Карте Мародёров, – возразил Гарри. – Нет, он где-то здесь. Но вот как найти путь к нему? Давай поищем вход в подземелье.

Они обшарили всё крыло замка, но не нашли ни единого намёка на существование подземелий. Не было никаких лестниц, ведущих вниз, дверей или люков. Гарри пытался простучать пол, и везде ответом был звук каменного монолита. Пустот под полом не было.

– Надо же, так всё хорошо начиналось… – расстроенно сказала Гермиона, бессильно садясь прямо на пол. – Казалось, вот-вот, и мы найдём Рона… А теперь всё пропало… Мы никогда не найдём вход в эти треклятые подземелья, он словно специально спрятан от нас.

– Надо бы поискать на улице, – без особой уверенности сказал Гарри, – может, вход в подземелья там. Ну, помнишь лаз под корнями Гремучей Ивы, который вывел нас в Визжащую Хижину? Может, там есть ещё один такой?

– Да, конечно, пойдём, поищем, – вяло ответила Гермиона. Она уже ни во что не верила.

– Обязательно поищем, но только уже завтра. Мы целый день на ногах, надо бы поесть, да у меня, признаться, уже и голова не работает… Пойдём домой.

– Вот уже и директорский кабинет в этом Хогвартсе стал нам домом, – бледно улыбнулась Гермиона, глядя снизу вверх. – Дай мне руку, Гарри, что-то меня совсем ноги не держат…

* * *

За завтраком на следующее утро разговор не клеился. Гермиона что-то хотела сказать, и никак не решалась. Она кусала губы, искоса поглядывая на Гарри, крошила хлеб, и под конец разлила кофе, чего за ней не водилось – Гермиона была аккуратна, как кошка.

– Да что с тобой сегодня? – не выдержал Гарри, – болит что-то или сон плохой приснился?

– Гарри, ты будешь надо мной смеяться, но… я хочу сходить в кабинет Снегга, вот! – выпалила Гермиона. – Мне надо убедиться…

– Почему же я должен надо тобой смеяться? – удивился тот, – я и сам хотел предложить тебе с утра заглянуть на Слизерин. Не надо оставлять за спиной нерешённые вопросы. Только мы там ничего интересного не найдём, я уверен. Посмотрим, и пойдём на улицу, искать подземный ход.

Против ожиданий Гермиона помрачнела.

– Ты что? Я что-то сказал не так?

– А вот Рон никогда бы со мной не согласился… Он… такой упрямый… даже если видит, что неправ, всё равно настоит на своём!

– Ну так это фамильная черта характера Уизли. Уж у меня-то было достаточно времени, чтобы его изучить в совершенстве, – усмехнулся Гарри. – С Джинни иногда тоже бывает нелегко. Что тут поделаешь? Говорят, рыжие – все упёртые. Я, слава богам, не рыжий, зато ношу очки, а близорукие, как всем известно, склонны к компромиссу.

– Где ты нахватался этой чепухи? – изумилась Гермиона.

– Какая же это чепуха? Это называется «психоанализ». Его придумал один магл, австрийский еврей по фамилии Фрейд, ещё до Первой мировой войны. Потом, правда, выяснилось, что сам он был малость того, да ещё баловался наркотиками, но всё равно, психоаналитики гребут галлеоны лопатами. Ну, я и прочитал пару книжек…

– Сомневаюсь, чтобы у Фрейда было про рыжих и близоруких, – хмыкнула Гермиона. – Знаешь, Гарри, я всё-таки никак не могу привыкнуть к тому, что у тебя в голове такая каша. Ты как ребёнок, только ребёнок тянет в рот всё, что увидит, а ты тянешь всякий мусор в голову! Надо же такое придумать: «близорукие склонны к компромиссам»!

– Да ладно, ладно, чего ты взъелась, страж чистой науки? – засмеялся Гарри, – не склонны, так не склонны. Ты позавтракала? Тогда собирайся, нам пора в Слизерин.

Кабинет Снегга находился в подвале. В Слизеринские подземелья Гарри идти не хотелось – слишком много неприятных воспоминаний было с ними связано, но раз решили, деваться было некуда.

– Вот кабинет Снегга, – шепнула Гермиона, указывая на плотно закрытую дверь из полированного дуба.

Гарри коротко взглянул на Гермиону, подошёл к двери, машинально постучал и повернул ручку.

Дверь открылась.

Гарри шагнул в комнату и остолбенел, волосы его встали дыбом, а язык прилип к гортани.

За столом спиной к двери сидел человек в преподавательской мантии с длинными, чёрными, сальными волосами. Услышав стук, он обернулся.

Бледное лицо, крючковатый нос, внимательные чёрные глаза. Северус Снегг, собственной персоной.

Взгляды профессора и его бывшего ученика скрестились. На холодном лице Снегга появилось выражение, которого Гарри никогда у Снегга не видел – растерянность и изумление. Профессор открыл и закрыл рот. Казалось, он лишился дара речи.

Внезапно, оттолкнув Гарри, в кабинет влетела Гермиона и с криком: «Профессор, вы живы!» бросилась Снеггу на шею.

Её порыв был настолько искренним и по-женски тёплым и естественным, что лицо Снегга на мгновение дрогнуло, в нем появилось человеческое тепло, радость, грусть – всё одновременно. Но мгновение прошло, солнечный лучик исчез, и перед Гарри и Гермионой стоял тот самый Снегг, которого они привыкли видеть – холодный, язвительный, наглухо закрытый.

Он отстранился от Гермионы, секунду вглядывался в её лицо, потом посмотрел на Гарри, усмехнулся и сказал:

– Стоило провести двадцать лет в полном одиночестве, чтобы увидеть тех, кого я увидеть хотел меньше всех – мистера Поттера и мисс Грейнджер. Впрочем, теперь я, очевидно, должен называть вас «миссис Поттер»?

– Н-нет, мой муж – Рон Уизли, – покраснела Гермиона, – а Гарри женат на его сестре Джинни.

– А, Уизли? Рыжая семейка? Как же, помню, – кивнул Снегг.

– Вы… помните нас? – удивилась Гермиона.

– Учителя обычно помнят свой первый класс, а я запомнил последний, и притом чужого факультета, так уж вышло. Тем более что мистер Поттер оказался последним, кого я имел счастье лицезреть при жизни.

– Как при жизни? – вскинулся Гарри, – а разве вы…

– Не знаю, – сухо ответил Снегг.

– Как же это можно не знать? – поразилась Гермиона.

– А вот вы, мисс Грейнд… простите, миссис Уизли, вы уверены в том, что в настоящий момент живы?

– Да… но… – почему-то побледнела и отшатнулась Гермиона. – А разве…

– Вот видите, вы не уверены. И правильно, что не уверены. Мы с вами находимся в очень странном месте, в котором понятия жизни, смерти, да и вообще основополагающие понятия бытия сдвинуты, искажены и, можно сказать, извращены. Кстати говоря, как вы здесь оказались?

– Мы ищем Рона, моего мужа, – пояснила Гермиона.

– Я не спрашивал, что вы здесь делаете, я спросил, как вы здесь оказались, – холодно напомнил Снегг, усаживаясь в своё кресло и жестом указывая Гарри и Гермионе на табуреты, стоящие вдоль стены.

– Мы воспользовались порталом, который оказался ловушкой, то есть мы знали, что это ловушка, но всё равно…

– Минуту! – прервал их Снегг, – похоже, ясно излагать свои мысли вы, Поттер, так и не научились. Это прискорбно. Миссис Уизли, я помню вас как относительно способную ученицу. Не могли бы вы кратко и связно рассказать, как вы попали в Тень Хогвартса?

– В Тень Хогвартса? – переспросил Гарри.

– Да, я называю это место так, но это всего лишь название. Оно не имеет никакого значения, но каждая вещь должна иметь своё имя, иначе в мире не будет порядка. Итак, я слушаю.

Гермиона сглотнула и, как ученица на ответственном экзамене, стала быстро и чётко рассказывать. Снегг внимательно её слушал, не задавая никаких вопросов. Когда она окончила рассказ, профессор зельеварения несколько раз беззвучно хлопнул в ладоши:

– Браво, примите мои поздравления! Итак, вы, зная, что найденный вами портал является ловушкой, всё-таки воспользовались им? Я правильно понял?

– Именно так, профессор, – кивнула Гермиона.

– Истинно гриффиндорская отвага! – едко заметил Снегг. – И зачем же вы совершили этот поистине неразумный поступок, позвольте вас спросить?

– Но мы же должны были спасти Рона!

– Ну и как, спасли?

– Н-нет, пока нет…

– И не спасёте. Мало того, теперь вы до конца своих очень долгих дней обречены пребывать здесь, в Тени Хогвартса.

– Почему обречены, профессор? – спросил Гарри.

– Да потому что отсюда нет выхода. Во всяком случае, мне не удалось его найти. Скорее всего, не удастся и вам. Вот и получается, что вы не спасли мужа мисс Грейнджер и сами попали в расставленные силки. А это глупо.

– Что же, по-вашему, нам следовало делать?

– Не знаю… – пожал плечами Снегг. – Может быть, исследовать свойства портала, может быть, искать тех, кто его создал, а может, вообще ничего не делать.

– Но тогда Рон…

– Да, возможно. Но вы никак не хотите понять, что пока вы действуете по замыслу ваших врагов, и врагов довольно могущественных, надо отметить, потому что проложить сюда портал совсем непросто.

– Что это за враги, как вы думаете? – спросил Гарри.

– Понятия не имею. За те долгие годы, что я провёл здесь, я не встретил ни единой живой души, впрочем, и мёртвой тоже. До недавнего времени я вообще был уверен в том, что я здесь один, и пребуду один во веки веков.

– А как сюда попали вы, профессор? – с любопытством спросила Гермиона, которая понемногу осваивалась с тем, что Снегг, которого они считали погибшим, сидит перед ними во плоти, по-прежнему жёлчный и язвительный.

– Обо мне мы поговорим позже, – отмахнулся Снегг, – тем более что у нас впереди вечность, поэтому сначала…

– Почему вечность, сэр? – перебил его Гарри.

– Да потому, мистер Поттер, что здесь нет времени.

– Простите, профессор, но это невозможно! – решительно возразила Гермиона, – время нельзя остановить, это никому не под силу, даже Тёмному лорду, поэтому время есть везде.

– Вы неплохо знаете магловскую физику, поздравляю вас, – с шутовской вежливостью поклонился Снегг, – остановить время действительно нельзя. А вот затормозить – можно. В Тени Хогвартса время движется так медленно, что его скорость можно в расчёт не принимать. Мы здесь как мухи, навеки застывшие в янтаре времени. Вы видели часы в главном коридоре? Они показывают десять минут второго. Так вот, когда я, оказавшись здесь, увидел их впервые, они тоже показывали десять минут второго.

– Но, возможно, они просто испорчены? – спросил Гарри.

– Сначала я тоже так думал, – кивнул Снегг, – но потом я провёл серию опытов и убедился в том, что это не так, часы идут, но Тёмный лорд каким-то образом сумел затормозить время. Между прочим, это означает, что если вам каким-то чудом удастся вырваться отсюда, вы, скорее всего, попадёте практически в тот же момент времени, из которого вас выдернул портал-ловушка. Время в большом мире для вас остановилось.

Снег встал и начал расхаживать по кабинету, заложив руки за спину и подметая пол длинной мантией. Казалось, погрузившись в раздумья, он забыл о Гарри и Гермионе. Те молчали.

Гарри разглядывал Снегга. За прошедшие десятилетия профессор совершенно не изменился, он оставался таким же, каким был в школьные годы Гарри и Гермионы, казалось, он не постарел ни на день, в его густых чёрных волосах не появилось ни одной седой нити. «Похоже, насчёт времени он говорит правду», – мысленно вздохнул Гарри.

Неожиданно Снегг резко остановился:

– Я совсем забыл о правилах вежливости, даже не предложил вам чаю… Но вы должны меня извинить. Что делать? Годы одиночества… Я превратился в этакого графа Монте-Кристо…

– Простите? – переспросил Гарри.

Гермиона дёрнул его за рукав и шепнула:

– Это герой романа Дюма, я тебе потом расскажу.

Снегг услышал её шёпот и усмехнулся:

– Миссис Уизли всё такая же всезнайка…

Он постучал волшебной палочкой по подносу, и на нём появились чашки, сахарница и корзинка с печеньем. Через секунду засвистел паром стоящий рядом чайник.

– Ого! Здесь тоже работает доставка продуктов с кухни? – удивился Гарри.

– Теперь работает. Тёмный лорд не предусмотрел снабжение продуктами Слизерина, это его упущение мне пришлось исправлять в первую очередь. Я сумел разобраться в заклятии, действующем в кабинете директора, и слегка подправил его.

– Вы нашли домашних эльфов, сэр? – спросила Гермиона.

– Я нашёл глухую стену вместо двери в кухню и побоялся её ломать, чтобы не умереть ненароком от голода и жажды. Без общения с домашними эльфами я, как видите, сумел выжить, а вот без воды и еды, скорее всего, умер бы, хотя теперь я ни в чём не уверен.

Гарри и Гермиона переглянулись.

– Профессор, нам нужна ваша помощь, – сказал Гарри.

– Что я слышу? – картинно воздел руки Снегг, – лучшие выпускники Гриффиндора просят о помощи декана факультета-изгоя?!

– Бросьте кривляться, Снегг, – холодно сказал Гарри, неожиданно разозлившись. – Вы нам давно не учитель, а мы вам не ученики. Да и вообще, глупое соперничество факультетов годится лишь для детей, а мы, как видите, давно взрослые. И не надо сверлить меня взглядом. После того, как я прикончил Волан-де-Морта и пару дюжин его подручных, я вообще мало чего боюсь.

– Так значит, Тёмный Лорд мёртв, – с мрачным удовлетворением произнёс Снегг, – я это подозревал с самого начала… Мой знак умер. Как это случилось?

– С удовольствием расскажу вам, но только после того, как мы решим самый главный вопрос. Нам нужно найти Рона, и как можно быстрее. Я спрашиваю вас ещё раз: согласны ли вы помочь нам?

– Наглость по отношению к учителям всегда была вашей фирменной чертой, мистер Поттер, – сказал Снегг, – но если то, что вы рассказали, правда, у вас, надо признать, появились некоторые основания быть требовательным. Хорошо, если это в моих силах, я помогу вам, хотя бы для того, чтобы не сойти с ума от скуки. Но сначала расскажите мне, что с вами произошло. Не упускайте ни малейшей детали, она может оказаться решающей.

– Давай ты, Гермиона, – устало сказал Гарри, прислонившись спиной к стене, – профессор, можно ещё чаю?

– Собственно говоря, рассказывать особенно нечего. После того, как портал-ловушка сработал, мы оказались в Большом зале, только он был какой-то странный – совершенно пустой и… и мёртвый.

Снегг кивнул:

– Продолжайте, я понимаю, о чём вы говорите, я тоже был там.

– Мы попробовали войти в комнату преподавателей, но не смогли открыть дверь. Тогда мы пошли в гостиную Гриффиндора, там дверь тоже не открывалась, но мы сломали её и вошли внутрь. Там было совершенно пусто, такое впечатление, что в гостиной до нас не побывала ни одна живая душа. Мы надеялись узнать что-нибудь о Роне, но увы… Тогда мы пошли в кабинет директора школы и переночевали там. На следующее утро мы решили осмотреть территорию школы, но в коридоре на нас напали две гигантские сороконожки…

– А-а-а, Тилли и Вилли, старые знакомые… – кивнул Снегг.

– К-кто?..

– Тилли и Вилли. То есть кто они такие, я не знаю, но за двадцать лет в Тени Хогвартса я их видел множество раз и привык так называть. Иногда я их убивал – мне были нужны кое-какие субстанции из их тел, но они всегда появлялись вновь примерно через неделю.

– И много их в замке? – мрачно спросил Гарри.

– Нет, всего две особи, но они довольно опасны. А что сделали с ними вы?

– Я убил их.

– Каким образом?

– «Авада Кедавра»…

– Вот как! Вы применили непростительное заклятие? – поднял брови Снегг.

– Да, применил, и ещё много раз до этого. Я – мракоборец, и убивать тёмных тварей – моя работа.

– А потом мы оттащили трупы и бросили их в озеро, – продолжила Гермиона.

– Это ещё зачем?

– Чтобы не разлагались в коридоре. Мы же не знали, что они исчезнут. Такие огромные туши должны были нестерпимо вонять… Когда сороконожки упали в воду, на нас напали инферналы. Мы с трудом отбили их атаку, но трупы они утащили с собой.

– Прощайте, Тилли и Вилли, – пробормотал Снегг, – похоже, нам не суждено увидеть вас больше… Что было дальше?

– Дальше мы решили воспользоваться Картой Мародёров, которая хранилась в столе директорского кабинета, но его ящики оказались пустыми. И тогда Гарри вспомнил про Выручай-комнату.

Снегг одобрительно кивнул:

– Неплохо, неплохо… Похоже, мистер Поттер, вы всё-таки делаете определённые успехи…

– На Карте Мародёров мы увидели Рона, но добраться до него не смогли.

– Почему?

– Карта показывает, что он за пределами замка, наверное, в каком-то подземелье, но мы не смогли найти в него вход.

– Хм… – задумался Снегг, – интересно. А карта при вас?

Гарри положил карту на стол, дотронулся до неё волшебной палочкой и произнёс необходимые слова. Снегг развернул карту и впился в неё пытливым взглядом.

– Да, действительно, я тоже вижу вашего Рона, вот он. Объяснение может быть только одно: некоторые двери открываются только в определённое время суток или даже при определённых фазах Луны.

– Как я могла об этом забыть! – хлопнула себя по лбу Гермиона, – ведь это же очевидно!

– Это пока всего лишь догадка, – возразил Снегг. – Ночью сходим туда и попробуем что-нибудь предпринять. А что было потом? Впрочем, это и так ясно, вы увидели на карте меня и решили проверить, не врёт ли карта. Так?

– Совершенно верно, – кивнул Гарри.

– Нетрудно было догадаться… Что ж, времени до ночи у нас много, и, если у вас есть желание, я могу рассказать, что на самом деле случилось со мной.

Гермиона с некоторым опасением кивнула. Снегг несколько секунд молчал, видимо раздумывая над тем, с чего начать, потом заговорил. Зельевар старался удерживать на лице привычную маску холодного равнодушия, но удавалось это ему неважно – боль от перенесённых много лет назад страданий не прошла…

– Когда Нагайна вцепилась мне в горло, я понял, что всё кончено, змею Тёмного Лорда мне было не одолеть, я пытался бороться, но… Да вы всё сами видели, Поттер…

Гарри кивнул.

– Я потерял сознание, и последней мыслью было, что вот так, оказывается, и приходит смерть. Но я очнулся. Здесь, в Тени Хогвартса, на кровати директора. Я был весь в крови, Нагайна изрядно покалечила меня, – Снегг потёр огромный рубец на шее и болезненно сморщился.

– Лечить самого себя – очень неудобно и довольно болезненно, но выбора у меня не было. Есть мне не хотелось, а вода, к счастью, была. Видимо, Тёмный Лорд готовил этот кабинет для себя и снабдил его некоторыми удобствами. Счёт дням я потерял, но, думаю, болел я месяца два. Постепенно я восстановил здоровье и принялся за изучение этого странного места, впрочем, почти не продвинувшись в этом деле. Я понял только, что Волан-де-Морт силой своего магического искусства создал некий двойник Хогвартса, но видоизменил источники его магии, в частности, изменив ход времени. Впрочем, об этом я уже говорил. Зачем он перенёс меня сюда, я так и не смог понять. Видимо, он строил на мой счёт какие-то планы, но погиб, и я почувствовал его смерть или переход в какую-то другую сущность. Я думал, что с его гибелью магия замка расточится, и я умру вторично, но этого не произошло. Тёмный Лорд оказался куда более сильным магом, чем я себе представлял… Никогда не думал, что мне суждено оказаться кем-то вроде Почти Безголового Ника…

– Я видел вашу могилу, профессор, – неожиданно ляпнул Гарри.

– Да? – криво усмехнулся Снегг, – и как же она выглядит?

– Плита белого мрамора с эпитафией, – ответил Гарри и прочитал стихи Рабиндраната Тагора. – За могилой, ну, то есть, конечно, за кенотафом, следят, я тоже недавно положил чёрные маки…

– Фу, какая пошлость – цветочки на могилке. Вообще, необычайно своеобразные ощущения – слушать о том, как тебя похоронили. Интересно, чьё тело упокоилось в моей могиле?

– Может, ваше? – жёстко спросила Гермиона, которой не нравился ёрнический тон Снегга.

– Возможно, вполне возможно… Что ж, с моими похоронами мы разобрались, и мне остаётся рассказать, в сущности, не так уж много.

Я долго не мог понять, куда попал, а когда сообразил, впал в страшнейшую депрессию. Некоторые растительные наркотики давали мне забвение, но ненадолго… В конце концов, я понял, что наркомания – не выход. Я всё равно не мог убить себя.

– А вы… – с ужасом спросила Гермиона.

– Разумеется, неоднократно, – спокойно ответил Снегг, – но всё было бесполезно, здесь я бессмертен. Тогда я решил, что надо чем-то заполнить массу свободного времени, которое оказалось в моём распоряжении. Я обследовал замок и территорию школы, заглянул в каждый уголок. На это у меня ушло примерно полгода, и эти полгода прошли абсолютно безрезультатно. Я не нашёл никого и ничего, ну, кроме двух ядовитых сороконожек, которые совершенно не желали приручаться. Тогда я начал писать новый, расширенный курс зельеварения. На это ушло два с половиной года. Потом был сборник задач и упражнений, лабораторный практикум и всё такое. Вот они, перед вами – Снегг небрежно указал на объёмистые тома. – А теперь я пишу мемуары. Заканчиваю пятый том. Проблема в том, что скоро мне предстоит встреча с Нагайной и мемуары закончатся естественным образом, но тут, к счастью появились вы, и проблема безделья на некоторое время отступила.