Текст книги "Гарри Поттер и Тень Хогвартса (СИ)"

Автор книги: Михаил Крюков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

– И всё-таки, мама, что же мне теперь делать?

– Тебе? Ровным счётом ничего, живи как жила. Постарайся только побольше вникать в дела мужа, помогай ему, стань необходимой. Гермионой ты, конечно, не станешь, но вот незаменимой помощницей в делах министерства магии – вполне.

– Но я же ничего в этом не понимаю!

– Учись! Разве тебе кто-то обещал, что будет легко? Ты же хочешь сохранить семью?

– Конечно, хочу!

– Тогда в чём дело? Помогай мужу, но не назойливо. Не лезь под руку, ты женщина, будь чуткой и тактичной, вот увидишь, всё пойдёт на лад!

– А Гермиона?

– А что Гермиона? Разве было бы лучше, если бы Гарри нашёл себе какую-то колдунью на стороне? А так всё остаётся, так сказать, в семье…

– Ну и шуточки у тебя, мама…

– Какая жизнь, такие и шутки. Рона вот только жалко. Мальчику будет обидно и больно, когда он узнает…

– Да какой он мальчик? Лысый, толстый…

– Для меня – мальчик, а для тебя – брат, не забывай об этом. И, пожалуйста, ничего не говори отцу, не надо ему знать всё это, пусть это будет нашим женским секретом.

– Конечно, мама, я бы и так ни за что не рассказала папе, сгорела бы от стыда. Кстати, как он?

– Чудит… Увлёкся этими, как их… магловскими штучками… смартфонами. Тратит на них кучу денег, читает магловские книжки. Представляешь, провёл в гараж электричество! В дом я, конечно, провести его не разрешила, а в гараже теперь у нас как в магловском магазине. Отец оттуда почти и не вылезает. А я не мешаю – зачем? Пусть развлекается. Денег хватает, Рон помогает, да и вообще…

Джинни покраснела:

– Мама, что же ты не сказала… Мы тоже могли бы…

– Незачем, денег вполне достаточно. Деньги Рона мы тоже не тратим, а кладём в Гринготтс с завещательным распоряжением. Нам теперь много не надо. И вот ещё что…

Тут часы зашипели, щёлкнули, и стрелка с надписью «Артур Уизли» перескочила в сектор с надписью «В пути».

– Ох, Артур скоро будет дома, а ужин ещё не готов! Помоги мне, пожалуйста, Джинни, только сначала умойся и напудри нос, или что вы там сейчас с собой делаете, а то зарёванная, как баньши.

Джинни убежала наверх приводить себя в порядок, а миссис Уизли отправилась к кухонному столу.

Мистер Уизли трансгрессировал во дворе и вошёл в дом, стряхивая с плаща капельки дождя.

– Ну что за погода? – недовольно сказал он, – опять дождь, электрический фонарь над входом ты не разрешаешь повесить, и вот результат: я угодил в лужу и промочил ноги!

– Немедленно переодевайся, а то простудишься! – засуетилась миссис Уизли, – и не забудь сменить носки и как следует растереть ноги.

Мистер Уизли плюхнулся в кресло, стянул ботинки и волшебной палочкой стал подманивать домашние тапочки.

– Уф, устал я сегодня, – сказал он, откидываясь на спинку кресла, – вроде ничего не делал, а ноги ломит. Погода что ли меняется? И, знаешь, укус Нагайны опять даёт о себе знать. Лечили, лечили…

– Перед сном разотру тебя как следует целебной мазью, и завтра будешь здоров! – пообещала миссис Уизли, – а у нас гости.

– Как некстати, – сморщился мистер Уизли, – на светские беседы меня сейчас не хватит.

– Да это Джинни! – засмеялась Молли, – с ней светские беседы вести не обязательно.

– Дочка? Вот хорошо! – обрадовался Артур, – а где она?

– Наверху, сейчас спустится. Садись за стол, ужин готов.

– А моё пиво?!

– Успокойся, пожалуйста, вот твой «Гиннесс»!

По лестнице сбежала Джинни и обняла отца:

– Папа, как я рада!

– А если рада, приезжала бы почаще! – с притворной суровостью ответил мистер Уизли. – А вообще, дай я тебя поцелую, дочка. Кто бы мог подумать! Маленькая рыжая Джинни стала женой министра магии! Надо будет воспользоваться семейными связями и попросить прибавку к жалованью! Ну-ну, шучу, ты же знаешь, что я никогда не прошу о таких вещах, а твой муж не разводит в министерстве семейственность. Знаешь, Перси стал таким серьёзным, всё говорит о сокращении штатов, экономии средств, а Гарри называет не иначе как «господин министр»!

– Да ну его, индюка надутого! – фыркнула Джинни, – ты-то как?

– А что я? Как обычно, нормально! – отмахнулся Артур. – Но ты посмотри, какую я штуку купил на распродаже: десятидюймовый экран, восьмиядерный процессор и…

– А зачем они, эти ядра? – наивно спросила Джинни.

– Сейчас я тебе всё объясню! – воодушевился мистер Уизли, достал из портфеля какую-то плоскую штуку и начал водить по ней пальцем. Экран штуки тут же осветился, и раздалось гнусавое пиликанье.

– Немедленно прекратите! – рассердилась Молли. – Артур, убери эту гадость со стола!

– Дорогая, но это вовсе не гадость, – слабо возразил мистер Уизли.

– Хорошо, убери со стола эту не гадость, или останешься без ужина!

Мистер Уизли вздохнул, посмотрел на дочь в поисках поддержки и убрал планшет.

Джинни улыбнулась.

– После ужина всё как следует посмотрим, ладно, папа? Не будем сердить маму, да и жаркое пахнет очень вкусно, есть ужасно хочется!

* * *

После сытного ужина и пинты пива мистер Уизли несколько осоловел и больше не предпринимал попыток научить Джинни пользоваться планшетом, а она и не напоминала.

Некоторое время Артур, близоруко мигая слипающимися глазами, пытался следить за разговором, наконец, не выдержал и широко зевнул:

– Нет, не могу, пойду спать, глаза сами закрываются… Джинни, ты ведь переночуешь у нас? Твоя комната в полном порядке…

– Спасибо, папа, но я лучше вернусь в Годрикову лощину: вдруг Гарри появится, а дома никого?

Джинни попрощалась с родителями и вышла на улицу. Дождь перестал, было сыро и тепло, светила луна, по которой пробегали растрёпанные облачка. Джинни знала, что родители давно уже не держат домашнюю живность, поэтому привычного квохтанья кур и вздохов коровы в хлеву – звуков, сопровождавших её всё детство – не было. Стояла тихая, летняя ночь, ночь, словно созданная для покоя, наполняющего уютный, прохладный дом, и добрых снов.

Джинни вздохнула полной грудью, облегчённо улыбнулась и трансгрессировала.

Проводив дочь и отправив мужа в спальню, миссис Уизли отправила грязную посуду в мойку, вытерла стол, потом вдруг опустилась на своё место и, задумавшись, долго сидела, разглаживая складку на скатерти. Потом достала с полки семейный альбом и принялась его листать. Вот родители Артура, а вот её. И тех, и других уже давно нет на свете… «Когда мы с Артуром были в последний раз на кладбище? Ох, как стыдно и нехорошо…», – подумала Молли и перелистала ещё несколько страниц. Вот их старшие дети. «Вот Билл в пелёнках… Или нет, может, это Чарли? Почему мы тогда не подписывали фото? Тогда казалось, что невозможно забыть, на какой фотографии кто, а вот оказалось – забыли… Ну, Фред и Джордж всегда вместе, а вот и Джинни на игрушечной метле… Сколько прошло лет? Вот я уже и бабка, а у самой младшей, маленькой Джинни, трое детей… Перси – заместитель министра магии, Рон – лысый и толстый… Интересно, в кого он такой?..»

Молли так увлеклась разглядыванием альбома, что не услышала, как сзади подошёл Артур. Он давно улёгся в постель и задремал, но какое-то беспокойное чувство разбудило его. Не обнаружив в постели жены, он спустился вниз.

– Молли, что случилось, почему ты не спишь? Тебе нехорошо? – тревожно спросил Артур.

Миссис Уизли обернулась на голос и, увидев нелепую фигуру мужа в мятой полосатой пижаме, в тапочках и без очков, сонно трущего глаза, улыбнулась сквозь слезы:

– Артур, скажи мне на милость, как получилось, что жизнь незаметно утекла, как вода между пальцами? Ведь мы с тобой уже старики… Почему всё так несправедливо?

Мистер Уизли стряхнул остатки сна, отодвинул стул, сел, помолчал, обдумывая ответ, а потом сказал:

– А разве наша жизнь утекла бесследно? После нас останутся дети, хорошие дети! И внуки… жаль только, что у нас всего одна дочь. Если бы ты тогда…

– Артур!

– Извини, дорогая, молчу. Я помню наш уговор, это всё ночь виновата, я заснул, проснулся. И теперь плохо соображаю – в этом всё дело. Наша жизнь ещё не кончена, а то, что мы прожили, по-моему, мы прожили не зря. Из мира изгнали такого врага! Волан-де-Морт встретил свою судьбу и не без нашей помощи, пусть она была мала и незначительна.

– Враг… Победа… Всё это слова, а Фреда нет, и мы с тобой одни. Вот и вся победа.

Мистер Уизли вздохнул, достал из буфета бутылку и большую рюмку, протянул жене и сказал:

– Вот что, Молли, выпей-ка это, и пойдём спать. Завтра ты будешь смотреть на мир новыми глазами…

– Что это?

– Огневиски, «Кровь дракона», подарок Чарли, двадцатилетняя выдержка.

– Ты же знаешь, Артур, что я не пью эту гадость! – воскликнула миссис Уизли. – Ладно уж, раз такое дело, налей и себе…

* * *

Возвращаясь, Джинни втайне надеялась, что увидит освещённые окна гостиной, значит, Гарри вернулся в её отсутствие, и одна причина для беспокойства исчезнет, но дом встретил её тишиной и темнотой… Джинни вздохнула – её нехитрая уловка не удалась. Ей предстояла очередная ночь в пустом доме, который стал неожиданно и ненужно большим, но после разговора с матерью Джинни успокоилась, хотя, в сущности, ничего не изменилось. Гарри отсутствовал, а измена оставалась изменой, но теперь Джинни, по крайней мере, знала, что она сделает утром – она отправится в Хогвартс и попросит помощи в поисках Гарри! Конечно, можно было бы трансгрессировать в министерство магии или в академию мракоборцев, но в министерстве Джинни не знала никого, кроме Перси и отца, а в академии не знала вообще никого. То есть, конечно, Гарри знакомил её со своими коллегами, но это были светские, ни к чему не обязывающие знакомства, и просить о помощи едва знакомых людей Джинни не хотела. От отца проку не было, Джинни даже не стала рассказывать ему о пропаже Рона, а Перси превратился в холодного, равнодушного бюрократа, и Джинни не знала, посвящал ли Гарри его в свои дела, так что могло получиться неудобно.

Оставался Хогвартс. А там кто? Джинни призадумалась. Старые преподаватели не очень-то годились на роль советников и помощников… Гермиона? Нет, она же с Гарри… И тут перед мысленным взором Джинни всплыло улыбающееся лицо Невилла. Вот кто ей нужен! Она поговорит с Невиллом и попросит его совета. Невилл – старый друг, но он и преподаватель Хогвартса, и декан факультета. Решено! Она встретится с Долгопупсом. Приняв решение, Джинни повеселела.

Внезапно Джинни заметила на каминной полке ворону Клару. Она улыбнулась, взяла игрушку, поднесла к уху и потрясла: «Выручай, подруга!»

И тут вдруг глиняная ворона ожила. Джинни от растерянности чуть не выронила игрушку, а Клара, посверкивая глазами-бусинками, разинула клюв и каркнула: «Мор-р-ргауза!»

«Что бы это могло означать?» – думала Джинни, выбирая платье, туфли и украшения, но так ничего и не придумала. Потом были причёска и макияж. Наконец, она была готова. Но как ей попасть в Хогвартс? Через камин? Но кабинет Гермионы, наверное, заперт, и хороша же она будет, оказавшись в чужой запертой комнате… Она попыталась связаться через камин с Долгопупсом, но его кабинет тоже был пуст.

Делать было нечего, пришлось трансгрессировать в Хогсмид и идти в замок пешком. Это оказалось довольно утомительным делом, потому что каблуки модельных туфель постоянно вязли в земле, и Джинни, поминутно протирая их, израсходовала целую пачку бумажных салфеток. Дворы Хогвартса, к счастью были вымощены камнем, но Джинни чуть не сломала каблук, который попал между двумя камнями.

«Дьявол! Почему у меня не было этих проблем раньше? – подумала она и сама себе ответила: – Да потому что ты, милочка, раньше никогда не ходила здесь на шпильках! Тебе стоило подумать, какую обувь надевать! Ладно-ладно, нечего ворчать! Ты жена министра магии, поэтому терпи! Вот плоский камень, и вот, просто надо шагать осторожно… Ага, просто бесценный совет, особенно когда идёшь в узкой юбке! Нарядилась как нарочно!»

Забавляясь своими неожиданными проблемами, Джинни решила поискать Невилла в теплицах, надеясь, что он не на уроке в замке.

Ей повезло, Невилл оказался во второй по счёту теплице, он бережно распутывал и подвязывал стебли какого-то странного растения с синими листьями и пунцовыми соцветиями плодов.

– Невилл, – негромко позвала Джинни, – отвлекись на минуту.

Долгопупс удивлённо повернулся на голос, который казался ему знакомым и забытым одновременно, несколько секунд разглядывал рыжую женщину в узкой юбке, модном пиджаке и блузке, и с криком: «Джинни! Как ты здесь…» распахнул объятия и бросился к ней.

Джинни отскочила:

– Невилл! Подожди обниматься, увалень, у тебя же руки в земле!

– Ох, и правда, прости, Джинни, я сейчас, стой здесь, никуда не уходи! – крикнул Невилл и побежал к фонтанчику.

– Да куда же я уйду, если я к тебе приехала? – засмеялась Джинни, радуясь встрече со старым другом, который оказался точно таким, каким она его помнила: толстым, добрым и сердечным.

– Ну вот, теперь руки чистые! – заявил Невилл, возвратившись к Джинни и для верности покрутив ладонями у неё перед носом, – теперь можно?

– Ну, теперь можно, – жеманно сказала Джинни, протягивая руку для поцелуя.

– Да ну тебя! Тоже мне, фифа-курица, жена министра! – рассмеялся Невилл, – а ну, иди сюда!

Он обнял Джинни, привлёк к себе и крепко расцеловал.

– Ну, Невилл, не знала за тобой страсти к поцелуям, – заметила Джинни, оттолкнув его и оправляя одежду. – И вообще, после такого поцелуя ты должен на мне жениться!

– Жаль, в Британии многожёнство запрещено, а то бы я… – храбро начал Долгопупс.

– Ты не представляешь, на что себя обрекаешь! Рыжие – они знаешь какие?

– А ты меня не пугай, двадцать лет брака делают мужчину отважным!

– Подкаблучником они его делают!

– Ну, и это тоже, конечно, – согласился Невилл, – но, знаешь, с философской точки зрения быть под каблуком любимой жены совсем неплохо…

– Ишь, какие вы все стали добропорядочные, – ядовито заметила Джинни, – а раньше-то…

– Н-ну… Бароны стареют… – пожал плечами Невилл. – Ты чего приехала-то?

– Поговорит надо, – ответила Джинни, – выходит так, что мне больше и обратиться не к кому. Здесь будем говорить?

– Нет, лучше пойдём ко мне в кабинет, я тебя такой настойкой угощу! Видишь эту лиану? Так вот, растёт она только…

– Невилл, прошу тебя! – взмолилась Джинни, – Травологию я сдала и благополучно забыла четверть века назад!

– Ну, в общем, настойка из неё – блеск, вкусная и бодрит. Я только это и хотел сказать, – стал оправдываться Невилл, – пойдём, угощу.

* * *

В кабинете Невилла пахло засушенными растениями, какими-то химикатами и пылью. Смесь получилась настолько резкой, что Джинни расчихалась.

– У тебя что, аллергия? – встревожился Невилл.

– Да нет, никогда не жаловалась, – пожала плечами Джинни, осторожно вытирая глаза платком. – Очень уж у тебя тут сеном пахнет, с непривычки дыхание перехватывает.

– А я давно привык, не замечаю, – улыбнулся Невилл, – сейчас проветрим.

– У тебя тут хоть кто-нибудь убирает?

– Убирает… Наверное… Домашние эльфы. Во всяком случае, пыль со стола кто-то стирает. Ты садись вот сюда, здесь чисто. Сейчас настойку пробовать будем.

Невилл отправился к шкафам, где вперемешку с химической посудой стояли книги, папки гербариев, ботанические атласы, какие-то заспиртованные корни и плоды в банках с латинскими этикетками. Джинни сразу же вспомнила кабинет Снегга, но у того в банках были заспиртованы какие-то уродцы, жабы, насекомые и прочие гадости. Здесь хотя бы были плоды растительного царства, которые отвращения не вызывали.

Долгопупс поставил на стол красивый резной графин, до половины наполненный синей прозрачной жидкостью, пару бокалов и вазочку с нарезанными яблоками.

– Что это? – спросила Джинни, опасливо рассматривая графин.

– Как что? Это моя настойка! – гордо сказал Долгопупс.

– А почему она синяя?!

– Ты же видела лиану. Плоды у неё красные, а вот листья – синие, отсюда этот изумительный синий цвет, правда, красиво?

– Знаешь, Невилл, по-моему, еда и напитки не должны быть синего цвета. Есть в этом что-то неправильное.

– Ну, почему? Никого ведь не удивляет джин «Сапфир Бомбея»? А он – ярко-синий… Ты попробуй!

Невилл разлил настойку по бокалам и с удовольствием отхлебнул из своего. Джинни с опаской пригубила. Настойка оказалась на удивление неплохой – крепкой и терпкой, вот только запах у неё был странноватый – она пахла свежескошенной травой и какими-то пряностями.

– Ну, как? – тревожно спросил Невилл.

– Вкус, я бы сказала, необычный, – ответила Джинни, – впрочем, я не ценитель спиртных напитков.

– Вот и все так говорят, – заметно погрустнел Долгопупс, – никому не нравится… А я потратил на селекцию этой лианы пять лет. Жаль… Но, видно, ничего не поделаешь…

– Не расстраивайся, Невилл, – сказала Джинни и отважно отхлебнула из бокала, – никогда не поймёшь, чего хочет публика. Может, когда партия твоей настойки появится на прилавках Косого переулка, люди будут с ночи занимать очередь, чтобы купить бутылку-другую. Тебе бы с Роном посоветоваться, он у нас лучший маркетолог Гриффиндора, да вот только пропал он…

– Как это пропал? – удивился Невилл, – он что, котёнок или щенок?

– По этому делу я к тебе как раз и приехала, – вздохнула Джинни.

– Вот как? Ну что ж, рассказывай, я слушаю, – сказал Невилл и долил в свой бокал настойки из графина. Ему странный цвет напитка, видимо, никаких неудобств не доставлял.

– Всё началось с того, что в нашем доме появилась Гермиона, ужасно взволнованная и расстроенная. Ей позвонила из Парижа экономка и сказала, что произошло что-то непонятное. Рон вечером сидел в своём кабинете, читал почту и заказал ужин. Когда экономка вошла в кабинет, она увидела, что он пуст, причём мимо неё Рон не проходил. Это было вечером, к утру следующего дня Гарри с Гермионой улетели в Париж, и вот уже три дня от них ни слуху, ни духу, и я ужасно волнуюсь. А вдруг они вляпались во что-то скверное, и им нужна помощь? Никогда я так не волновалась, я просто схожу с ума!

– Но ведь Гарри – сильный маг и опытный мракоборец, что с ним может случиться? – удивился Невилл, – он же победил самого… Ну, ты знаешь…

– Всё понимаю, но ничего поделать с собой не могу! Никогда раньше такого не было, сама не понимаю, что со мной, уже извелась вся! Что мне делать? Посоветуй, прошу!

– Что же я могу посоветовать? – смутился Невилл, – если бы дело касалось травологии, а так… Ты же знаешь, никогда у меня не было дара боевой магии.

– Ну хоть скажи, к кому обратиться!

– К кому обратиться, к кому обратиться… – Невилл задумался. – Большинство преподавателей Хогвартса – они такие же, как я. Не к Сивилле Трелони же идти… Можно было бы сходить к Дуэгару, но он сейчас в Праге на конгрессе по големостроению… Кто же остаётся? А что если?.. А что, это мысль! Я думаю, надо сходить к профессору Моргаузе, вот что!

– К Моргаузе?! – ахнула Джинни, – ты шутишь?

– Ничуть, она – единственная в Хогвартсе, кто владеет боевой магией, ну и, по-моему, знает гораздо больше, чем рассказывает. Мне так кажется, во всяком случае…

– Но она… она… Она – ведьма!

– Ну да, ведьма, и что с того?

– Мне страшно…

– Да брось! Не съест же она тебя!

– Н-ну, хорошо, а как я с ней буду говорить?

– По-английски, как со мной. Она ведь проводит уроки, ей пришлось выучить язык. Гарри, правда, говорит с ней на каком-то древнем языке, но она отлично понимает и современный английский. Она сейчас в замке, не будем терять время, я тебя отведу.

«Мор-р-ргауза!» – внезапно вспомнила Джинни голосок игрушечной вороны. «А Клара-то не так проста, как кажется», – подумала она.

* * *

Джинни думала, что кабинет Моргаузы будет похож на зал средневекового замка, превращённого в музей, но оказалось, что его хозяйка быстро освоилась в XXI веке и с удовольствием пользуется достижениями современной цивилизации, во всяком случае, мебель в кабинете не выглядела старинной рухлядью.

Навстречу Джинни и Невиллу из-за стола поднялась высокая, черноволосая женщина с резким, но красивым лицом и фигурой на зависть. Во всяком случае, профессорская мантия выглядела на ней весьма элегантно.

Моргауза вышла из-за стола и Джинни приметливым женским взором сразу же определила, что туфли на ней из лучшего лондонского бутика и стоят как минимум в полтора раза дороже её собственных. Моргауза не носила ни колец, ни ожерелий, только на шее у неё была золотая лунула [13]13
  Луну́ла (от лат. lunula – «маленькая луна») – тип шейных украшений.


[Закрыть]тонкой работы, которая эффектно смотрелась на чёрном шёлке мантии.

– Госпожа моя Джиневера, профессор Долгопупс, прошу вас, – сказала Моргауза, указывая на кресла.

Услышав, как произнесла Моргауза её имя, Джинни вздрогнула. Моргауза улыбнулась уголками губ:

– Не бойтесь, госпожа, кровь той, кто полторы тысячи лет назад носила это имя, давно ушла в землю. И там, где она пролилась, уже растут виноградные гроздья [14]14
  Моргауза цитирует «Мастера и Маргариту».


[Закрыть]. Не обессудьте, но я привыкла к звучанию вашего имени на древнем, давно угасшем языке. И мне приятно сейчас слышать его отголоски… Да и потом, она была совсем не похожа на вас, моя госпожа… Магия имён не живёт так долго. Впрочем, что это я? У меня гости, а я угощаю их праздной болтовнёй! Прошу меня извинить, мои господа! Чем же мне вас попотчевать? К сожалению, я так и не поняла вкус чая и кофе. Пристрастие современных людей к отвару чайных листьев или к молотым зёрнам, сваренным в кипятке, мне, увы, непонятно, поэтому этих напитков я не держу. Может быть, вина? Вот вина в XXIвеке превосходные, гораздо лучше, чем при дворе Лота или даже самого Артура! На самом юге Африки, омываемом водами Индийского и Атлантического океанов, выращивают виноград сорта «Шираз» и делают из него превосходное вино! Вино – это не то, что чай или кофе, это совсем другое дело! Люди научились делать вино на туманной заре своей истории, и с тех пор они всегда вместе – люди и вино! Итак, решено: «Шираз»!

Моргауза достала бутылку, лёгким прикосновением волшебной палочки раскупорила её и разлила тёмное вино по бокалам.

Джинни пригубила и не заметила, как выпила половину бокала. Вино действительно оказалось превосходным – с терпким, богатым вкусом, пахнущее фруктами, солнцем и летом.

– Понравилось? – спросила Моргауза, вновь наполняя бокалы.

– Замечательно! – искренне воскликнула Джинни. – Почему я раньше его никогда не пробовала?

– В Британии не очень-то жалуют вина, – пожала плечами Моргауза, – хотя на нашем туманном острове эта квинтэссенция витальной силы просто незаменима…

Но вы пришли ко мне не просто так, вас что-то беспокоит, не так ли? Я слушаю вас.

Выслушав Джинни, Моргауза глубоко задумалась.

– Вы правильно поступили, что обратились ко мне. Предчувствия – это очень серьёзно! Нельзя преуменьшать их роль, особенно, если они исходят из души любящей женщины. Пожалуй, я кое-что смогу сделать для вас, да и сэру Гэри я кое-чем обязана…

Кстати, недавно я была в одном месте, и там видела двух гм… необычных людей. Возможно, они имеют отношение к нашему делу.

– Почему вы так думаете? – жадно спросила Джинни.

– Потому что один из них был одет в мантию профессора Хогвартса, это как раз и привлекло моё внимание.

– А… А как они выглядели? – спросил Невилл.

– Тот, что бы в школьной мантии, был мужчиной лет сорока, выше среднего роста, с длинными, чёрными волосами и крючковатым носом.

Джинни и Невилл вздрогнули и переглянулись.

– А второй?

– Второй был гораздо старше. Тоже с длинными волосами, но почти седой, ниже первого, и лицо сильно иссечено шрамами. И, по-моему, у не было одной ноги, ну да, позвольте, у него был такой странный протез, в виде когтистой птичьей лапы снизу.

Джинни охнула и схватилась за сердце.

– Что такое? – стремительно подалась вперёд Моргауза. – Вы знаете этих людей?!

– Д-да, знаю, то есть, конечно, знала… Видите ли, эти люди считаются умершими более двадцати лет назад…

– Они умерли своей смертью или их убили?

– Их убили в ходе войны с Волан-де-Мортом…

– Волан-де-Мортом? Ах, да, помню, я читала… Да-да, конечно. Значит, убиты? Это меняет дело. Впрочем, туда, где я была, простым смертным, тем более, живым, хода нет. Ваши слова, моя госпожа, необычайно важны. А теперь, простите, я должна подумать, а затем выполнить кое-какие магические действия.

– Но…

– Разумеется, я буду держать вас в курсе событий. Это будет совсем легко, если вы на некоторое время останетесь в гостевых покоях замка. Господин мой Невилл?

– Конечно, конечно, я провожу, – встрепенулся Долгопупс, – пойдём, Джинни.