Текст книги "История легенды (СИ)"

Автор книги: Михаил Француз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

* * *

Отшумела неделя свадеб, началась сперва стройка, а после и весенняя полевая работа.

И вдруг!

Утром, словно подбросило нас с Риткой что-то из кроватей (точнее с полатей, коек тут не знали). Предчувствие, острое, как укол шилом в ягодичную мышцу.

Десять минут. Ровно столько нам потребовалось, чтобы вскочить и одеться в свою одежду, ту самую, в которой ровно год назад мы пришли в этот мир. Единственное, что я взял с собой кроме, это нож Дара. Деньги и все имущество невеликое свое, мы хозяевам оставили. Пять минут на сумбурное прощанье с Апанасом и домашними. И только пятки наши засверкали в сторону старого полуразваленного сарая на поляне посреди леса.

Еще, лишь издали завидев старый остов, мы уже чувствовали, вот оно! Сегодня, именно сейчас сработает!

И мы наподдали к цели. Не снижая скорости пролетели арку двери и вывалились в коридор универа.

Я расплылся в улыбке и не успев затормозить, споткнулся о порог и спиной вперед полетел на пол, глядя в падении на столь же счастливое лицо Ритки. А в следующий миг моя попа встретилась с землей.

Именно с землей, а не с полом универа.

Я осмотрелся: вокруг, куда ни глянь, расстилались холмистые поля, необработанные, с травой по пояс и редкими далекими балками и ярами. Ритки рядом не было. И вообще никого не было...

* * *

глава 3

– Здравствуй новый мир! – вяло произнес я, поднимая вверх правую руку. – Я Миша Логин, будем знакомы!

Именно так я поприветствовал новое свое попадание. Довольно спокойно, верно? А чего волноваться бессмертному? К тому же я давно смирился с тем, что "правила жанра" в покое меня не оставят. И то, что первое мое попадание выдалось настолько удачным, а мир настолько счастливым и приветливым, это скорее уж просто осечка, а вовсе не правило.

Именно такие мысли вяло текли в моей голове, когда я поднял голову к небу, ориентируясь на какой-то непонятный звук. Сверху, прорезав небо длинным дымным хвостом, падал огромный раскаленный метеорит. И делал это очень быстро.

– Бля... – только и успел я выдохнуть. А еще подумуть: "Вот сейчас мы и посмотрим, какой ты, на фиг, бессмертный". В следующий миг каменюка уже занимала всю видимую часть неба. Потом был удар.

Очень быстро пришла боль. И не уходила уже очень долго.

Самое поганое, это, наверное то, что я так и не потерял сознания после удара. Так что прекрасно все помню.

Сначала меня ударил камень. Затем этот же камень вбил меня в землю. Затем был взрыв и сильнейший жар. Меня из воронки, получившейся от удара, так и не выбросило, поскольку попадание мое было настолько удачным, что ровнехонько самый центр небесной каменюки пришелся на мой череп. Таким образом я прочувствовал на себе полностью и удар, и давление, и последующий взрыв, и повышение температуры в точке до отметки при которой испаряются металлы и камни...

Примерно через полтора часа я выполз из кратера. Еще через час выбрался из пылевого столба и рухнул на землю, жадно глотая воздух, пусть и грязный, но все же воздух.

Еще через пару минут встал и поплелся дальше. Вскоре споткнулся и упал, больно ударившись лбом о какой-то камень. Чертыхнулся и, уперевшись руками, воздел себя в вертикальное положение.

– Здравствуй Новый Мир! – уже с гораздо большим энтузиазмом провозгласил я, осматриваясь. – Я Миша Логин, будем знакомы... – приветствие становилось традиционным.

Я огляделся: вокруг, сколько хватало глаз расстилались необработанные холмистые поля, поросшие травой высотой по пояс. Вдалеке виднелись небольшие балки и яры.

Что-то эта картина мне напоминала...

Я в ужасе вскинул голову к небу.

– Бля... – в ужасе выдохнул я. "Да вы издеваетесь?!!" промелькнула мысль за мгновение до падения метеорита, в точности копирующего предыдущий. А может и тот же самый, кто его разберет...

* * *

Три звездочки. Это значит, что описывать этот момент подробно я не хочу.

Скажу лишь, что ЭТО повторилось в тот день ДЕСЯТЬ раз. Десять раз я попадал на заросшее травой поле, и десять раз на меня падал метеорит. Причем каждый следующий был несколько больше предыдущего. Последний, а я ОЧЕНЬ надеюсь, что он в моей жизни был последний, вообще оказался столь огромен, что расколол планету, вызвал ее взрыв, в результате которого я оказался висящим в пустоте космоса, среди разлетающихся осколков, бывших когда-то населенным миром.

В один из этих осколков я и врезался. После чего почувствовал запах травы. Пальцы судорожно сжали жесткие стебли, прочертив ногтями по земле.

– Нет! – шептали мои губы. – Нет, нет, НЕТ!!! Не хочу, не хочу, НЕ ХОЧУ!!! – кричал я, зажмуривая глаза до состояния, когда из них брызнули слезы. – Не хочу, не хочу, не хочу, – полз я, не открывая глаз, извиваясь, словно змея.

Я полз и полз, а сверху метеорит все не падал и не падал. Не уверен, но таким образом я полз почти час, царяпаясь о жесткие стебли и мелкие камешки, но не обращая на это внимания.

Пока не уперся во что-то лбом, больно стукнувшись. Я открыл глаза и посмотрел на препятствие. Им оказалось дерево.

Я чуть привстал на руках и огляделся: картинка один в один повторяла десять предыдущих, но, слава Творцу нашему, с неба ничего не спешило падать, а через поле вдаль тянулся промятый мной в траве след.

Я уронил голову на руки и засмеялся. Правда, смех это был или рыдания, сказать трудно. Там было и то и другое, намешанное в равных частях.

Когда, наконец, отсмеялся (отплакал), поднялся на ноги и осмотрелся немного внимательнее. А мысли, между тем, начали преобретать чуть менее мажерный и оптимистичный окрас: я лысый и голый! У меня нет ничего. А вокруг безлюдно и никаких признаков жилья или присутствия людей.

Четыре часа у меня ушло на поиск маленького камушка с острой гранью (событие это совпало с нахождением мной небольшего ручья). Шесть часов я копал в русле яму и делал запруду. Дал часок воде протечь, унося с собой муть, после чего с наслаждением отмылся от гари, крови, пыли и копоти.

Солнце село. Ночью было холодно даже на подстилке из травы и веток. Но этот холод был куда лучше всепоглощающего жара взорвавшейся планеты. Его можно было терпеть. Мне даже удалось выспаться.

Весь следующий день я с помощью острого камушка мастерил силки из коры деревьев и веток лозняка, росшего вдоль ручья и расставлял их возле мест где, по моему скудному опыту могли появляться зайцы. И строил шалаш, в надежде, что он хоть сколько-то спасет от холода и утренней росы. Простуда мне, конечно, не грозила, но само по себе это было крайне неприятное ощущение, когда ты зябнешь и зуб на зуб не попадает.

Мне повезло. Утром двоих косых я из своих накануне поставленных сорока двух самодельных ловушек вытащил.

Огонь... Огонь я добыть, как ни пытался, так и не смог. Весь упрел над палочками, отбил камнями все пальцы, но толку не добился. Пришлось довольствоваться сырым мясом. И холодной ночевкой: шалаш помогал не сильно.

"Кролики – это не только ценный мех...", как и зайцы. Это еще мясо и... кости! Костяной нож для работы по дереву был непригоден, но вот по мясу работал отлично. А еще, попытки с одиннадцатой, мне удалось получить некое подобие костяной иглы!

"Ножом" отрезал тонкие полоски от тщательно выскобленных и выполосканных заячьих шкурок. Этими полосками сшил те самые шкурки, получив некое подобие набедрянной повязки, которой, наконец, смог прикрыть свою голую задницу! Надо признать, что вынужденная нагота безумно раздражала (особенно когда какая-нибудь особенно удачная ветка хлещет по телу). Жизнь начинала налаживаться.

Через неделю я так уже не думал: сырое мясо без соли и специй достало до чертиков. Холодные сырые ночевки и утренняя роса с туманом еще больше. А уж когда вдарил ливень и мой "замечательный" шалаш потек...

Короче, стоило мне обзавестись подобием шорт из заячьих шкурок, достающих хотя бы до колен, я плюнул на все и двинулся в путь. Куда глаза глядят. К людям.

Шел я долго.

Только к исходу третьего дня набрел на не особенно сильно наезженный проселок. Но меня обрадовало уже и это. Значит люди в этом мире все-таки есть!

По проселку я шел еще два дня, пока не уперся в место стоянки группы воинов и их лошадей.

Я обрадовался им, как родным!

– Люди!! – с улыбкой дебила вышел я к ним, даже и не подумав, что это могут быть какие-нибудь разбойники, или работорговцы, или еще кто похуже.

– Ты кто? – встретили меня неласковые взгляды шестерых мужчин в броне, стрела, лежащая на ложе арбалета, и лезвие меча, приставленное к моей шее, подошедшим сзади седьмым.

– Логин. Миша Логин, – несколько растерянно ответил им я.

– Взялся ты здесь откуда, Миша Логин? – не стал добрее тон мужика, задающего вопросы, видимо, главного в этой кампании.

– Не знаю, – честно ответил я. – По дороге пришел.

– Голый?

– Ну, не совсем! – даже обиделся я. – У меня шорты есть! – показал я на названный предмет одежды.

– Откуда? – проигнорировал он мое замечание.

– Оттуда, – медленно показал я пальцем в сторону, откуда пришел сюда.

– А идешь куда? – не стал развивать тему он.

– Не знаю, – признался я. – Куда-нибудь к людям. Заблудился я. Дней десять уже по этим полям блукаю.

– Это как же так?

– Вот так, – медленно развел руками я, ведь меч все так же был прижат к моему горлу. – Жил в деревне Сеньевка, пошел в лес. Споткнулся, слетел в какой-то овраг, отключился там. Вылез уже посреди здешних мест, голый и лысый...

– Так не бывает! – решил старший.

– Чего ж я врать буду? – пожал плечами я.

– Отпусти его, – велел он стоящему за моей спиной воину. Тот убрал меч, засунул его в ножны и спокойно прошел мимо меня к костру.

А я как стоял, так и остался стоять. К костру-то меня не пригласили.

– Э... Мужики, а можно мне с вами, а? – неуверенно попросился я.

– Куда с нами? – уточнил все тот же старший.

– Да куда угодно! – пылко ответил я. Дикарская жизнь достала до печенок уже за эти дни. Сырое мясо, холод, сырость, КОМАРЫ...

– Ты блажной чтоли? – уставился на меня он.

– Не, я нормальный, – отрицательнт помотал я головой. – Но еще пару недель на подножном корме, и я просто озверею! Так, что мне все равно куда, лишь бы к людям. Возьмите, а? Ну, что вам стоит?

– А зачем ты нам? – пожал плечами тот. Я уж было расстроился. Но тут его взгляд осветился какой-то мыслью. – Грамотный? – с прищуром задал он вопрос. Я кивнул.

– Писарем у меня будешь! – просветлел он. Писарем, так писарем, пожал плечами я. Какая разница, лишь бы от комаров подальше!

* * *

глава 4

Со мной поделились кашей. Простой горячей кашей из каких-то злаков с кусочками сушеного мяса. Ох, и какой же вкусной она мне показалась! А уж краюха хлеба, что к этой каше прилагалась...

Выделили из запасов сменной одежды простые полотняные штаны и рубаху. Подпоясаться дали куском веревки, поскольку ремней или поясов у них с собой запасных не было. Но я был счастлив: ведь это была одежда! Одежда, а не жесткие, кое-как сшитые недубленые шкурки, которые на ощупь не многим лучше наждака. Вот представьте себе шорты из крупного плохо гнущегося наждака образивной поверхностью внутрь без нижнего белья, и вы меня поймете. А я в этом больше недели ходил!

Наутро выехали.

Старшего группы звали Шарк. И это была именно группа – боевое подразделение регулярных вооруженных сил. Носил Шарк звание десятника (или это была должность, я не особенно вникал). А базировались они в замке Руан, одном из четырех замков Стены. Стены именно с большой буквы. И почему так, я понял когда ее увидел.

Повезло, что группа уже возвращалась с задачи, а не только приступала к ней. В противном случае, меня бы и слушать никто не стал. Дали бы по шее и отправили гулять дальше.

А так Шарк посадил на свою лошадь позади себя и мы выдвинулись. А часов через пять я увидел далеко впереди нечто. Это нечто напоминало одновременно янтарь, пожар, желе и еще, Бог знает что. Оно возникло на горизонте и по мере нашего приближения становилось все больше и больше. Это нечто поднималось от земли к небу и тянулось, тянулось и тянулось.

По мере приближения, становилось возможным оценить размеры этого нечто. И оно было, поистине огромно.

Еще через час мы приблизились настолько, что видна стала и сама Стена – тонкая темная полоска у основания этого нечто. Еще через полчаса стало понятно, что эта "тонкая" полоска в высоту больше десятиэтажного дома. При этом верхний край того "нечто" терялся вообще в невообразимой выси.

А еще через час показался и сам замок.

Пока суть да дело, Шарк мне в общих чертах пояснил, что Стена отгораживает некие Проклятые Земли от остального мира. И при этом она не просто каменное сооружение, а зачарованный лучшими магами королевства барьер, не пропускающий тварей с той стороны на эту. И насколько я понял, не только тварей. На мой взгляд, то, что клубилось по ту сторону прозрачной "мыльной" пленки барьера, было весьма опасным и агрессивным. Несколько осторожных вопросов выявили, что Шарк видит только стену. Бурлящего хаосоподобного нечто, давящего на прозрачную пленку барьера, он не видит. Как и остальные шестеро.

А я вот вижу. И от того, ЧТО я вижу, меня в дрожь бросает. Говорить об этом я не стал: если видят все только стену, то с чего бы мне выделяться?

Тварей по ту сторону много. И самых разных. Бывает, что они неким непонятным образом прорываются на эту сторону. И тогда посылаются из замка такие вот команды для устранения этих прорвавшихся. Благо маги состояние стены отслеживают и могут довольно точно указать, где был прорыв. Но вот в бой магов не бросают – слишком уж они ценны, так что с монстрами Проклятых Земель приходится биться простым воинам. Хотя и не столь уж простым: на Стене несли службу только профи. И это меня не радовало, ведь к таковым я не отношусь. А значит – будет больно.

Историю Проклятых Земель Шарк не знал. Просто не интересовался, хотя и служил тут уже пятнадцать лет.

Тем временем мы подъехали к замку. Нас остановили, Шарк обменялся какими-то невразумительными фразами с солдатом на стене, видимо пароль-отзыв, ну или что-то вроде того. Внешние ворота открылись, решетка поднялась. Мы проехали в некий "тамбур". Решетка за нашими спинами опустилась, а перед нами не поднялась. На нас с той стороны направили десяток арбалетов. Подошел немолодой, слегка растрепанный мужчина без доспеха, но в кожаной куртке поверх полотняной рубахи и коженных же штанах. Он замер, расфокусированным взглядом посмотрел на нас, потом кивнул и ушел. Только после этого вторая решетка поднялась, освобождая проезд. Но арбалеты все еще продолжали смотреть на нас. Только спустя еще минуту держащие их солдаты расслабились и опустили свое оружие. Послышались приветствия, на лицах появились улыбки...

– Шарк! Кого это ты притащил? – весело скалясь, подошел один из воинов, закинувших арбалеты за спины.

– Писарь мой будет! – с гордостью и довольством ответил тот.

– Да где ж ты его откопал-то? – продолжал скалиться воин.

– Пресветлый послал! – весомо отозвался Шарк.

– Прямо так и послал?

– Прямо так и послал! Под вечер на нашу стоянку вывел. Так, что зря ты не веруешь, Ярвин, – с переизбытком пафоса в словах, тоне и позе отрезал Шарк. Видимо у этих двоих давний спор по этому поводу, решил для себя я.

Тем временем мы спешились и дальше лошадей вели в поводу. Правда совсем не долго. Шарк отдал повод своего коня Арку (так звали одного из его парней, тех, с кем мы приехали, того самого, что держал меч у моего горла при знакомстве) и, положив руку мне на плечо, двинулся к одному ему ведомой цели. Но делал это уверенно. И шел быстро. Я бы даже сказал, торопился.

Мы пересекли двор и нырнули в здание, чем-то напоминающее административное. Там прошли по коридору и вломились, иначе не скажешь, в комнату, где сидел за большим письменным столом худой, словно иссушенный, но высокий мужичок с пером в руке. Лицо его украшала остренькая бородка, волосы на голове были коротко стрижены, рубаха темного цвета висела на нем, как на вешалке, взгляд был острым и не слишком дружелюбным.

– Шарк, – протянул он, таким тоном, что умудрился вложить в одно это слово всю гамму своих сложных отношений с носителем этого имени. А то, что отношения сложные, я понял отчетливо.

– Мойсикс! Вот! – указал на меня рукой Шарк. – Вписывай в мою группу! Писарем будет! – бородатый перевел взгляд с Шарка на меня. И в этом взгляде резко появилась заинтересованность.

– Тебе писарь по штату не положен, – заметил Мойсикс, но явного отказа в этом его замечании не наблюдалось.

– А кто положен? – даже и не думал отступаться Шарк. – Как минимум два ваканта у меня должно быть.

– Лучник положен. И копейщик. Кем вписывать? – ответил Мойсикс, бухнув на стол большущую книгу и отлистав там несколько листов.

– Лучником наверное, – почесал в затылке Шарк. – Копье-то он явно не удержит.

– А лук? Лук, ты считаешь, он натянет? – скептически поднял бровь Мойсикс.

– Нет, конечно, – пожал плечами Шарк. – Но ему и не надо. Я ж говорю – писарем у меня будет!

– Хорошо, – решил Мойсикс. – Значит вписываем тебя, как, кстати, тебя?...

– Логин. Логин Михаил Сергеевич, – представился я.

– Нет, такое длинное имя не уместится. Запишем: Логин, – отмахнулся пером бородатый. – Вписываем тебя, Логин, в десяток Шарка лучником, – он поднял на меня взгляд, что-то в уме прикинул. – Прошлым месяцем. Вот, возьми выписку, – протянул он мне лист бумаги с десятком строчек, печатью, подписью и только что внесенным моим именем и указанием места и должности. – Покажешь ее кладовщику, он имущество, амуницию выдаст, оружие и броню. За жалованием за два месяца и подъемными через десять дней придешь, как раз оказия в замок деньги привезет. На котловое довольствие я тебя к вечеру поставлю. Жить будешь в казарме с десятком Шарка. Место он тебе покажет. Вопросы?

– Пока нет вопросов, – пожал плечами я.

– Правильно! – хлопнул меня по плечу Шарк. – Все, что нужно, я тебе и сам расскажу. Пошли заселяться, – сказал он и двинулся на выход. Я поспешил за ним.

* * *

Лук. Это не лук, это чудовище! Высотой на три ладони больше моего роста. Толстый, тугой и тяжелый. Он даже без тетивы выглядел ужасно внушительно. В этом состоянии его рога были выгнуты вперед. Мне трудно даже представить, какая огромная сила потребуется, чтобы эту самую тетиву на него надеть. Уж, явно побольше, чем есть в моих не особенно могучих руках. Но вот все дело в том, что чудовище это выдали именно мне. В комплекте к нему шли три сменных тетивы, колчан, две сотни стрел с наконечниками разных типов и крага на левую руку. Еще мне досталась кольчуга, легкий шлем, наручи, поножи, короткий меч (скорее длинный нож), наколенники, налокотники, комплект мужской одежды, два комплекта белья, обувь, флягу для воды и заплечный вещевой мешок.

Это было целое состояние для меня, лишь вчера имевшего одну костяную иголку и "шорты" из заячьих шкурок.

Казарма оказалась разделена на кубрики по три койки. Мне досталась койка в кубрике с Арком в соседях. Третья же была вовсе пустая, так как в десятке был еще один вакант.

Настоящая кровать! С подушкой, бельем и одеялом! Я с таким умилением на нее смотрел, что за моей спиной послышались смешки. Но мне было все равно: настоящая кровать! Как же я по ней соскучился! После ночевок в шалаше – это были просто райские условия!

День вообще прошел суматошно: сначала мотались по складам и оружейным, потом заселялся в казарму, а сразу после плотного обеда в местной столовой Шарк привел меня в свой кабинет, и я понял его счастье от встречи с грамотным на все согласным парнем. Понял и спешку, с которой он отвел меня к Мойсиксу записываться в штат. Он боялся меня упустить!

Потому что бумажной работы у него скопилось столько, что если представить ее в виде стопки бумаги, то эта стопка достала бы потолок второго этажа. Шарк – возможно, отличный воин, замечательный командир своего десятка, но бумажная волокита наводила на него жутчайшую тоску. Поэтому с Мейсиксом у него и были столь сложные отношения. Тому требовались отчеты, списки, заявки, снова заявки, отчеты и еще раз отчеты, но добиться их от Шарка... В результате оформление хотя бы минимума необходимой документации представляло для них обоих истинное мучение.

А тут я, весь такой, словно и правда дар Пресветлого (одного из наиболее почетаемых местными богов). Причем для них обоих. И такая мелочь, как неспособность моя натянуть свой штатный лук... Тфу! Плюнуть и растереть.

До самого вечера я возился с бумагами в кабинете Шарка, вникая в то, что уже есть. Хоть как-то. Хоть приблизительно.

А вечером я сидел на табуретке рядом со своей, теперь уже своей койкой, и обреченно-решительно смотрел на штатный лук.

Нет, я понимаю, что пользоваться им мне не обязательно, мое дело бумажки разгребать. Но я не я буду, если не освою этого монстра! Жизнь положу... Хотя это как раз вряд ли.

Но проблема в том, что я даже тетиву на него сам натянуть не могу!

Но об этом завтра. С такими мыслями я сходил во двор к колодцу, ополоснулся и завалился спать в свою кровать.

* * *